Система 64

POV Декс

      Моя унылая комнатушка, приобретенная несколько лет назад на первый серьезный хабар, выглядела все также неброско и безжизненно. Вот только я знал, что стоит мне убрать с окна защитную деревянную панельку, комната мгновенно заполнится тусклым светом, а вместе с ним и едва заметной пыльно-туманной дымкой, словно насквозь пронизывающей помещение. Именно по этой причине окно я старался не открывать — пока не видишь как-то и дышится легче. Несколько люминесцентных ламп, по старой дружбе стыренных у Энки, вполне походили на какое-никакое освещение. Ну, мне, во всяком случае, хватало. Ровно столько, чтобы в полупьяном кумаре добраться до постели, не прострелив себе при этом колено. Так что и в этот раз, опустившись на прогнувшуюся с жалобным скрипом армейскую кровать, я ощутил умиротворение. По большей части, из-за приятной тяжести провалившихся в желудок консерв. Жажду же удалось подавить не сразу — после едва ли не залпом опрокинутой бутылки воды, а за ней и пятидесяти грамм «горяченькой». Энки ушел, но обещал вернуться. Довел нас до бара и слинял, не забыв упомянуть, насколько я «товарищ повяз в долгах!». Зуб даю — пошел капать на мозги парням из Долга или шугать молодняк. Мог, конечно, и к «своим» отправиться, но перед выбросом маловероятно. Наконец я ощутил, как приятно от усталости разлилось по телу тепло. Только вот — в голове бардак. Стоило мне попасть в Зону комфорта, как разум затуманило всякими умными мыслями. За что Зона-Матушка мне мстит? Вернее, за что именно… А если не она, то кто? И, что самое любопытное — зачем? Что с этим будет делать Хвост и что буду делать я? Как только мысли перешли к Хвосту — мне захотелось накатить еще. До выброса сегодня-завтра он точно здесь, а потом? Я хлопнул себя по лбу за глупость, поздно спохватившись. Ведь я так и не узнал, причастен ли он как-то к этой ситуации или нет. А ведь был такой шанс… Хотя нет, хватит с меня долгов на сегодня. Я испытывал какую-то противоречивую симпатию и интуитивно полагал, что в том, что случилось, его вины нет. Только привычная «настройка» не давала доверять каждому встречному, пусть даже и в такой ситуации. Хотя, наверное, дело как раз в том, что Невезунчик — совсем не каждый. У меня есть сутки, а может и меньше, если я планирую что-то накопать. Эх, Зона-Зона, пусть, может, и не без человеческого фактора, но как свела, так и разойдемся, как в море корабли. Пока я еще не мог понять, от чего мне так этого не хотелось. Однако, какой-то романтической меланхолии я от всей ситуации не чувствовал. Напротив, я словно ощутил прилив сил, рванул гитару и, наспех закрыв свою берлогу, поплелся вниз — в бар. По злой иронии — Невезунчика там не оказалось, только пара загулявших взглядов и ехидная ухмылка Бармена. — Честное слово, думал сгинул. — Не дождешься, — ответил я, не удостоив того должным вниманием. Сейчас мне не было интересно травить пьяные байки, я осматривал буквально каждый уголок бара, в надежде увидеть знакомую безразличную рожу. Н и ч е г о. Словно и след простыл. Я снова стукнул себя по лбу. Точно — наверняка раны зализывает. А может уже зализал и, свернувшись калачиком, где-то тихонечко спит. Да, скажи я ему это в лицо. Рожа-то может и кирпичом, а ждать чего угодно можно, убедился. Искать Хвоста по всем углам не хотелось — от этого все казалось глупым и бессмысленным. Ну, здоровый мужик, а по всей территории за сталкером бегает, ищет. Оставалось успокаивать себя тем, что и мне до выброса делать нечего. К счастью, хоть одна светлая мысль в мою голову сегодня удостоилась чести снизойти. Я нащупал в кармане тысячу и протянул Бармену. Глаза его округлились. — Что, на неделю вперед нажраться решил? — Тьфу на тебя! — выругался я, — Слушай, если к тебе сталкер по кличке Хвост забежит — ты мне на ПДА чекни, ага? Тот молчаливо кивнул и убрал купюру под прилавок. Наверняка, перед тем как уйти, Хвост зайдет сюда за припасами, так точно не упущу. Довольно насвистывая, я вышел наружу. В воздухе стояла противная влага, от маленьких радиоактивных капель все тело непривычно пробирала дрожь. Дело шло к выбросу, но когда именно он начнется — никто не знал. Последние недели выбросы стали, что называется «сдвигаться». Если раньше их можно было подсчитать с точностью до пары часов, то теперь примерное время варьируется от трех и до четверти суток. Многим стало трудно вести дела, да и неудобно это. Одним, черт их дери, ученым все новое в радость. Сидят там в своем бункере, делают замеры. Выброс, не выброс — какая разница, когда сталкеров на смерть посылать? Я забежал под крышу одного из уцелевших зданий, все еще на территории бара, проскочил мимо работяг-вольных сталкеров, рассказывающих анекдоты у костра и лихо запрыгнул на большой ящик. Провел пару раз стертыми подушечками пальцев по струнам. Разговоры стали значительно тише, хотя, казалось бы, видимого внимания на меня по-прежнему никто не обращал. Я напевал тихо, но наполняя песню нужными интонациями. В темных подвалах время смеялось Над пьяной любовью в черных очках Разное солнце чувства сжигает Ветер разносит этот прах по земле Но я не ветер и я не солнце, я — любовь И я исчезну чтоб вернуться за тобой И я не ветер и я не солнце, я — любовь И я исчезну чтоб вернуться… Пальцы слегка соскользнули со струн, когда я приметил Невезунчика. Я не увидел, откуда он шел, только заметил, как тот повернулся на звук и переводил взгляд с меня на гитару. Ты прикасалась и мне казалось Мой двигатель тела замедляет свой ход И так незаметно ты бесследно исчезла Но я помню твой голос, кричащий мне вслед Что я не ветер и я не солнце, я — любовь И я исчезну чтоб вернуться за тобой И я не ветер и я не солнце, я — любовь И я исчезну чтоб вернуться… К тому моменту, как я доигрывал припев, временами поглядывая на Хвоста, тот, в свою очередь пытался слинять. Я резко остановил игру и окрикнул его. —  А ну стоять-бояться, я из-за тебя только что косарь просрал!