I see the Real You.

Ночь. Лёгкий лунный свет пробивается в окно, заставляя предметы отбрасывать чёрную тень. Чистое небо, усеянное миллионами ярких звёзд, натянулось над городом, изредка был слышен шум моторов машин, в одиночестве рассекающих дорогу, погружённую во тьму. Фонари не горели и только изредка мигали, раздражая глаза. Никогда не думал, что сны бывают настолько извращенские. Хотя, перебрав на свадьбе, можно чего угодно ожидать, и, как ни странно, проснулся я там же, где и во сне — в спальне Нила и Джанин. Нил уже бодрствовал, лёжа на боку и перебирая мои волосы свободной рукой. Его глаза выглядели уставшими, измотанными, даже после проспанного целого дня. На улице только начинала чернеть ночь, на часах было примерно одиннадцать. Я повернулся к Нилу, и улыбка непроизвольно натянулась на лице. Черты его лица оттенялись падающими тенями, заметно выделяя глаза. Лёгкая щетина покрывала челюсть, и я вспомнил ощущения её небольшой колючести. Он изредка моргал, впиваясь в меня взглядом, а рука всё так же перебирала чёрные пряди моих волос. Нил потянулся ко мне, чтобы одарить сладким поцелуем, но я его не принял. Я не знаю почему. Просто взял и отвернулся. Послышался тяжёлый вздох, и я повернулся обратно, поняв, что Нил уже передумал. Он слегка нависал надо мной, и во всём его виде выражалось недоумение: собранные брови в кучу, слегка приоткрытый рот, втянутая шея и приподнятые плечи. Я его разочаровал, даже не понимая, как так вышло. Последствия выдуманной ночи, которая, казалось, могла стать явью, сказались на моём отстранении. Я откинул одеяло и присел на кровать, слегка отодвигая Нила от себя. Он немного откатился назад, ложась на спину и пялясь в потолок, а рука так и осталась на том месте, где была моя голова. Я слышал, как Нил хотел что-то сказать, и кусок слова уже вылетал из его уст, но я перебил. Не хотелось ничего слышать. — Я за водой, во рту пересохло, - и, повернувшись в его сторону, натянуто улыбнулся. На полу что-то блеснуло, но это не имело значения, хоть и привлекло моё внимание. А вот он с непониманием оглядел меня и провожал взглядом до тех пор, пока я не скрылся за дверью, попутно схватив майку. В коридоре не было света, но я в нём и не нуждался. Темнота толкала на размышления, оставляя в спокойствии, сохраняя тишину. Это всегда помогало лучше разобраться в происходящем, особенно если усесться где-нибудь на диване со спиртным напитком и долго рассматривать вид из окна, но сейчас было не до этого. Первое время я ничего не чувствовал, но на подходе к кухне жгучая боль в заду заставила меня согнуться и издать на выдохе тихий стон. Какого чёрта?! В голове потихоньку собиралась целая картина: физические ощущения; то, что хотел сделать Нил; то, как я нашёл свою майку на полу, хотя доставал я её только в своём пьяном воображении; разбитое стекло стакана, что поблескивало, и на которое я обратил внимание, но оставил без объяснений. Время было беспощадно и ставило под вопрос возможность проспать сутки даже в адском опьянении. Всё указывало на реальность происшедшего, но мне не хотелось верить. Я набрал воды в стакан и кое-как уселся за гладкий белый стол, уставившись на холодильник. Рисунки висели. С жадностью сделав пару глотков воды, я почесал затылок и уставился куда-то сквозь стены. Лёгкое шебуршание послышалось из коридора. Нил встал? Яркий свет заставил меня зажмуриться, больно ударив по глазам, и я накрыл ладонью глаза, постепенно приходя в себя. — Ой, прощу прощение, — тонкий голосок раздался из дверного проёма при входе в кухню. Вайолет выключила свет, тихо клацнув на кнопку, и я открыл глаза. Темнота казалась поглощающей: тени сильно почернели, а желтые круги витали перед глазами — остатки ярких ламп. Я потёр переносицу и, придя в себя, взглянул на девчушку. Она стояла в длинной майке, опираясь на стену, и выглядела растерянной; мягкие тени ложились на лицо, что было копией Нила; а волосы, такие длинные и потрёпанные, лежали на плечах, концами свисая вниз. — Ты почему не спишь, крошка? — Мой голос прозвучал тихо и низко, и, по сравнению с голоском юной леди, грубо и с лёгкой хрипотцой. Такой контраст. — Я… — Она замялась, положила ладонь одной руки на локоть другой и шагнула вперёд ко мне, — просто услышала шум на кухне и решила проверить. Извините, что ослепила яркими лампами. — Да ничего, зато будь я грабителем, ты бы поступила очень даже полезно, — я улыбнулся, сделав ещё глоток, и потёр один глаз рукой, — раз ты убедилась, что всё в порядке, иди-ка спать. — Не-а, — быстро и игриво выпалила Вайолет. Она уселась на стул напротив меня. Улыбка. Такая знакомая улыбка. Облокотилась на стол и поджала под себя ноги, чтобы быть чуть выше, чем была, и испытующе глядела на меня такая юная копия Нила. — Знаете, порой стоит закрывать дверь поплотнее, что бы я могла спокойно спать. Я поперхнулся водой, закашлялся и опешил, багровый румянец заливал щёки, и я чувствовал это. Мне нечего было ей сказать, и в воздухе повисло напряжение, смешанное с неловкостью. А она так улыбалась, словно ей доставляло удовольствие то, что я смущаюсь. Слишком умная для своих лет, слишком взрослая мыслями. — Нет, я не подглядывала, — она замолчала, и, уставившись на меня своими пронзительными глазами, подпёрла подбородок рукой, — да и вы же с папой пара теперь, чего смущаться. Это ввело меня в краску ещё больше, такая юная, а уже говорить про отношения двух мужчин, один из которых — её отец. Вайолет повернулась в сторону коридора, тень упала на половину лица, и теперь я отчётливо видел Джанин. Вот в кого эта леди такая прямолинейная и хитрая. — Это не так, Вайо… — мою фразу прервали тяжелые шаги в коридоре, тапки шлёпали по полу, и тёмный силуэт Нила приближался из темноты. Я понял, какую главную ошибку допустил: я разрушил семью. Мои увлечения того не стоили, не надо было поддаваться желаниям. Во мне шла борьба стихий: сердце говорило, что Нил сам согласился, значит, чувства взаимные, да и ничего в этом такого нет, Джанин в коме, Вайолет только за наши отношения; а совесть угнетающе твердила, что более глупых поступков в жизни я не совершал, и какой же я моральный урод. Эти мысли отягощали меня, тянули ко дну, словно камень. Я пытался не захлебнуться этой солёной водой, но попытки были безуспешны, и вот, белый просвет скрывался за тёмными слоями воды, которые смыкались над моей головой. С глубины, что убивала меня каждую секунду, меня вытащила чья-то рука и такой приятный баритон: — Мэтт? Мэтт, всё в порядке? Я тряхнул головой, отгоняя мысли в сторону, и приподнял голову, дабы взглянуть на того, что спас меня, кто вытащил из пропасти. Нил. Конечно, это был Нил. Его крепкие руки тряхнули меня за плечи и остались лежать на них, когда я уже заглядывал в пропасть его серых глаз. Волнение и нотка страха мелькнули в омуте, что так манил меня. Я услышал лёгкий испуганный выдох со стороны Вайолет, глаза Нила округлись в испуге. Я почувствовал солоноватый привкус во рту. Кровь? Струя текла по моим губам, подбородку, каплями падая вниз. Я поднёс руку ко рту, и обнаружил источник крови: нос. Она текла из носа, и я механически закинул голову назад. — Принеси ватку из аптечки в ванне, — быстро дал распоряжение Нил своей дочери, и та, скрипнув стулом, побежала в ванную комнату, а Сандерсон начал гладить меня по голове, словно маленького ребёнка, и обратился уже ко мне, — извини. Он извинился? За что?

___

Кровь была почти остановлена, и я, как дурак, сидел с ваткой в носу, а дышать приходилось через рот. Нил отправил Вайолет спать, и уселся напротив меня. На нём всё так же не было майки, зато серьёзность и суровость, словно одежда, накрывали лицо. — Что случилось? Я думал мы… — Я прервал его. — Ничего, расслабься. — Нет, Мэттью, просто так я это не оставлю. — Он похрустел пальцами и уставился на меня в упор. — Выглядит угрожающе, — с улыбкой выговорил я, затычки в носу придали голосу гнусавость, и Нил тоже заулыбался. — Я серьёзно. Пауза затянулась. Я потёр лоб и всё-таки решил начать. — Тебе не кажется, что наши отношения зашли слишком далеко? — Взгляд Нила вмиг погрустнел, он опустил глаза на свои руки, — ты только посмотри на юную Вайолет, она попросила плотнее дверь закрывать! — Я повысил голос, дабы придать возмущённую интонацию, но вышло не так, как хотелось. А Нил приподнял брови в удивлении, щёки его слегка порозовели, и он опять заглянул мне в глаза. — Ты думаешь, это была ошибка? — Я думаю, что не стоило этого делать. — Настроение как-то сразу упало, сердце ёкнуло, и я понял, что, кажется, всему пришёл конец. — Но я никогда не буду жалеть о том, что сделал. — Наверное, это было лишнее, ибо прозвучать могло и так: «О, я тут заставил тебя изменить Джанин, никогда об этом не пожалею», но по глазам Нила стало понятно, что он уловил ту суть, которую я хотел передать, и даже улыбнулся. Встав, я оставил Нила в одиночестве, и с болью поковылял в ванную. Он провожал меня долгим взглядом, от которого по телу пошли мурашки. Хотелось умыться, чтобы смыть с себя всё, только что происшедшее. Кровь остановилась. На этот раз горячая вода – то, что нужно. Я спокойной умылся и вышел, немного посвежев. Нил стоял, опиравшись на стенку плечом. Я уставился на него взглядом «чего тебе?», а он оставался спокоен и равнодушен, сверля меня взглядом, даже пальцем не дёрнул. Все его эмоции были засекречены, и это вводило в ещё больший ступор. Я стоял напротив двери и пытался понять, что он сейчас будет делать. Напоминало сон, в котором Сандерсон принёс мне шарф. Это забавляло, но и пугало одновременно, особенно когда Нил начал своё движение в мою сторону. Он широко улыбнулся и остановился передо мной в полуметре.