Чудовище и чудовище

В номере царит полумрак, разгоняемый лишь дрожащими огоньками свечей. Они расставлены повсюду от прикроватных тумб до узких полок на светлых стенах. Свет колыхается на полу, повинуясь дуновению сквозняка, извивает на обоях замысловатые тени, отражается от большого французского окна, вторя огням города за стеклом. Пахнет парафином, парфюмерными отдушками и розами, которые я терпеть не могла с самого детства. Истерзанные цветы лепестками устилают ворсистый ковер и мягкое покрывало, еще недавно идеально расправленное на широкой кровати, а сейчас волнующееся складками, за которые я цепляюсь пальцами. Тени сгущаются у двери, вырисовывая человеческий контур, и я выжидательно облизываю губы. Сквозь алкогольный хмель, сквозь дрожь предвкушения в ослабших коленях и легкие отголоски стыда я чувствую его присутствие. Я жду. Губы зудят от яростных поцелуев в салоне такси, ноги пылают жаром его ладоней, скользивших по бедрам под тонкой тканью платья, кончики пальцев горят, содранные его щетиной. Неслышной кошачьей походкой он приближается, небрежно ступая по цветным лепесткам, и опускается рядом, заставив кровать прогнуться, а меня скользнуть ближе к его горячему боку и спокойному дыханию. Я благодарно принимаю из его рук запотевший бокал, взрывающийся пузырьками. Моей совести, вопящей на краю сознания, это придется как раз кстати. Не смотря на свечи, его лицо теряется в темноте, словно он действительно соткан из теней и моего желания, клокочущего в горле, отдающегося пульсацией в висках. Глотая ледяное шампанское, я ерзаю и сжимаю ноги сильнее, пытаясь унять теплую тяжесть внизу живота. Это неправильно. Но я хочу его. С самой первой встречи, с самого первого случайного взгляда, с первой секунды, как его будоражащий запах проник в мои легкие. Я желаю его. Почти опустевший бокал с обиженным звоном выпадает из моих рук, стоит лишь его дыханию вновь коснуться моих холодных от шампанского губ. Ледяные пальцы согреваются, обхватив широкие плечи под рубашкой, гладят короткие волосы, силятся пробраться под воротник, слиться с горячей кожей. Чертовы лепестки окружают меня, стоит лишь откинуться на спину, путаются в волосах, забираются под платье и холодят кожу. Впрочем, нависший надо мной мужчина не дает зациклиться на таких мелочах. Жар его тела заставляет меня медленно плавиться в тягучей истоме, его тяжесть придавливает меня к кровати и сбивает дыхание. Я пытаюсь непослушными пальцами расстегнуть на нем рубашку и напрасно всматриваюсь в его лицо. Тени скачут на нем, искажая черты, стирая образ. Вся моя сущность стремится навстречу его рукам, скользящим по телу, но одна, самая противная и въедливая часть сердца продолжает упрямо требовать его увидеть. К черту! К черту его лицо, когда его губы сдирают поцелуями кожу с моей груди. К черту его глаза, когда его ладони ломают мои ребра, подбираясь к сердцу. К черту его образ, когда мое белье, повинуясь его движениям, ползет вниз… Да кто же ты?! Я откинула одеяло и выравнивала дыхание еще добрых пять минут после того, как проснулась. Дедушка Фрейд бы хлопал в ладоши и вопил от радости, узнав о моих снах, а мне после такого хотелось повеситься в ванной на собственном лифчике. Замужняя, казалось бы, дама, а сны, как у подростка в период полового созревания. Хуже всего, что я понятия не имела, кто был моим любовником. Нет, еще неделю назад я бы даже не сомневалась, что в эротический сон ко мне пожаловал мистер Лето-старший, но сегодня с тем же успехом это мог быть и Хамдан. Кто угодно, кроме Джареда. Я, наверное, последняя шлюшка, если готова переспать со всеми, кроме законного супруга. Хоть и во сне… С Хамданом на вечере мы так и не поговорили, и я не знала, радоваться этому или сожалеть. Джаред, словно шестым чувством уловивший угрозу своему мужскому превосходству, возник рядом со мной и больше не отходил ни на шаг до самого конца. Мы улыбались журналистам, демонстрировали мое кольцо любопытствующим знакомым и со смехом рассказывали всем придуманную мной историю помолвки. Я пыталась высмотреть в толпе взбудоражившего меня араба, но он исчез, словно его и не было. Я готова была поверить, что несостоявшийся муж мне просто привиделся, пока, рассматривая в интернете наши с Лето фотографии с вечеринки, не заметила чуть позади знакомую статную фигуру. На фото Хамдан выглядел еще привлекательней, чем в реальности, его окутывала атмосфера романтичной таинственности. Он появлялся почти на каждом снимке, сверля мне спину задумчивым взглядом, хотя я готова была поспорить, что не видела его ни разу за остаток вечера. Мне стоило огромных усилий не копаться в мировой сети в поисках информации о папином протеже. Я уже замужем. К чему мне забивать мозг ерундой? За окном только-только начало светать, но спать после такого я не рискнула. Приняв прохладный душ и закутавшись в старую толстовку Джареда, я приготовила кофе и, захватив ноутбук и плед, вышла на свежий воздух. Небольшое патио открывало чудесный вид на заросли того, что могло бы быть садом. Несмотря на росу на стульях и круглом столе, я устроилась прямо здесь, вдыхая утренний холод полной грудью. Лучше я буду стучать зубами от холода на улице, чем задыхаться от жара, извиваясь на собственных простынях. Дома никого не было — Джаред снова отрывался на съемках, а Шеннон искал приключений, передающихся половым путем, на свое хозяйство. Когда я вчера слезно молила его остаться со мной, взывая к многолетней дружбе, он глубокомысленно изрек: «Платон мне друг, но сиськи мне дороже», — и был таков. Я, наблюдая, как черный джип скрывается вдали, мысленно пообещала себе в следующий раз испортить колеса его механического друга. Впрочем, одиночество в этом доме почти перестало меня пугать. Если ходить только из спальни в кухню и обратно, можно предположить, что остальных комнат просто не существует, и жить вполне сносно. Я подавила желание оглянуться на светлую громаду за моей спиной и отхлебнула горячий кофе, разгоняя по венам блаженное тепло. Свои соцсети я изучила по диагонали. Шеннон сразу посоветовал мне удалиться отовсюду или хотя бы закрыть свои странички, но я только фыркнула. Я никогда не была активным пользователем, у меня не было ни твиттера, ни инстаграма, лишь полупустой аккаунт на фейсбуке. Но неужели все эти страстные поклонницы Джареда, невесть как раскопавшие мой профиль, думают, что мне хватит сил и терпения читать тысячи комментариев, большая часть из которых настолько ядовиты, что могли бы убить взрослого слона? Я уже молчу про тех личностей, что писали на своем родном языке, напрочь игнорируя английский. Возможно когда-нибудь бессонной ночью я и найду пару словарей, чтобы перевести сотни проклятий и стенаний, что мизинец Джареда круче, чем сотня подобных мне шлюшек, но не в этой жизни, девочки. Хотя… Раз уж я теперь все равно объект ненависти и зависти миллионов, почему бы не потрепать этим юным профурсеткам нервишки еще сильнее? Действие первое: инстаграм. На аватарку, конечно, поставим фото, как уютный, словно домашний котенок, Джей спит у меня на коленях. Хотя нет, пусть это будет моей первой записью, чтоб лучше видно было как мило он сопит, обхватив ладонью мои ноги. Если после таких фотографий кто-то еще будет сомневаться в наших чувствах, то только бессердечные завистливые твари. Довольная своим коварством, я снова пригубила кофе и подписалась на обоих Лето. У Джареда, с его тремя с лишним миллионами подписчиков все было вполне цивильно, а вот Шеннон… Портрет явно обнаженной девицы с красными глазами и пеной на щеке, которая на первый взгляд никак не напоминала пену, появился и пропал почти сразу, но за пару минут, что фото оставалось видимым, оно собрало почти две тысячи комментариев. Вот тебе и сиськи, старый развратник. Вообще оба их аккаунта были настолько прилизаны и скучны, что, думаю, поклонницы должны возблагодарить небеса за тот компромат, что я собираюсь им подкидывать. Действие второе: твиттер. Тут мне пришлось сложнее. Мыслей, которые хотелось бы написать, не появилось даже после допитого до капли кофе, поэтому пока я ограничилась регистрацией и подпиской на Лето. В раздумьях я не спеша добралась до кухни привычным уже способом — через окно — сделала себе еще один кофе и вернулась обратно, закутываясь в плед так, что торчал только нос. — Шеннон, это ты? — завопила я, заслышав шум подъезжающей машины и хлопнувшую дверь. — Чего не спишь, принцесса? — дыхнуло на меня перегаром появившееся чудовище. Я пожала плечами: — Не спится одной в этом доме. Как прошло свидание? — Нормально, — Шеннон потер подбородок. — Будь другом, сделай мне кофе, пока я в душе. Я убедила себя, что не испытываю ни малейшей ревности, и въедливо поинтересовалась: — А что, мисс дюймовая щель не достаточно чисто тебя вымыла? То, что ответил мне Шеннон, очень емко вместилось всего в одно непечатное слово. Потом он добавил к этому еще парочку нецензурных выражений, и лишь затем вздохнул: — Ты-то откуда знаешь? — Ты не поверишь, дружище, как раз сегодня утром я решила зарегистрироваться в инстаграме, и сразу такая удача. — Да уж, повезло так повезло, — хмыкнув, он скрылся в доме, но через минуту высунулся в окно: — Так ты сделаешь мне кофе? — А ты на меня подпишешься? Шеннон тяжело вздохнул: — Не борзей, женщина. Я даже на брата не подписан. — Ну, на брата можешь и не подписываться, так и быть, — я пожала плечами, отчего плед пополз вниз. - Я, кстати, так удачно сделала скриншот… Джей наверняка пропустил твое новое фото. — Это шантаж? — Было бы чем шантажировать. Джаред определенно оценит твой вкус. Будем дружить семьями. Твоя дюймовая щель согласится пойти с нами на двойное свидание? – Я, не выдержав, расхохоталась. — Сэм, — Шеннон тоже едва говорил из-за смеха, — знаю, я не часто тебе это говорил, но я люблю тебя. Я подавилась смехом. Сердце подпрыгнуло вверх и встало поперек горла, мешая вздохнуть и глотнуть. Меня затошнило. Лицо мужчины из сна начало принимать знакомый до дрожи облик. Я закусила губу, чтобы не закричать от боли в раскромсанной грудной клетке. Шеннон все еще смеялся: — Ты действительно мой лучший друг, и я не мог бы пожелать Джареду лучшей жены. Усилием проглотив сердце обратно, я криво улыбнулась: — Я думаю, ты сам мог стать ему неплохой женой. Тебе черный без сахара? Он помог мне забраться в окно и подарил поцелуй в щеку, пахнущий чужими духами: — Ты лучше всех, принцесса. Да, я лучше всех. Лучше всех, кроме телок с четвертым размером груди. И я ненавижу тебя, Шеннон Лето. Сейчас бы посмотреть в ясные глаза Джареда, в их теплую Вселенную. Он всегда был таким: не по годам мудрым. Он интересовался всем и сразу, глотал все знания, до которых мог дотянуться. С ним всегда было уютно и уверенно. Сейчас мне бы не помешали его успокаивающие объятия. Я успела снять с плиты турку, едва не приправив кофе своими слезами, как Шеннон появился снова, источая аромат свежести. Дожидаясь, пока я наполню его чашку, он ковырялся в телефоне, прислонившись плечом к косяку. Себе я налила апельсинового сока и соорудила бутерброд из ненавистной Джареду колбасы. — Ты погрустнела, принцесса, — Шеннон галантно отодвинул передо мной стул. Я прикрыла окно и плотней закуталась в толстовку, задумчиво кусая губу: — Все нормально. Просто мне немного скучно здесь. Джаред на съемках, ты вечно занят… — я наткнулась на его взгляд и неопределенно махнула рукой — …делами. — Я чувствую себя последним мерзавцем. Это ведь я втянул тебя в эту авантюру, а потом бросил. — Именно. — Эй, ты должна была великодушно убеждать меня, что моей вины в этом нет, — Шеннон широко улыбнулся. — Ничего подобного. Это действительно ты виноват во всем. — Ладно, признаю. Давай я сейчас вздремну пару часиков, а потом мы выберемся в город и будем развлекаться весь день напролет, договорились? — Я сощурила глаза, и Шеннон вздохнул: — Хорошо, еще я подпишусь на тебя в инстаграме. — И в твиттере тоже. — И в твиттере тоже. Я довольно кивнула: — По рукам. Я разбужу тебя ровно в полдень, славный маленький хоббитс. — Помнишь, я по глупости сказал, что люблю тебя? Забудь, — Шеннон поднялся и, чмокнув меня в макушку, отправился в спальню. Я глубоко вдыхала оставленный им запах — смесь свежести и терпкого кофе — и улыбалась сквозь подступающие слезы, давясь соком. Не хотелось ни есть, ни пить, только свернуться калачиком и немножко повыть от жалости к себе, а потом нацепить платье покороче, каблуки повыше и пойти кромсать мужские сердца. Но раз уж замужней женщине такой способ успокоения недоступен, пусть настроение мне повышает блудный муж. Я притащила ноутбук в кухню и открыла скайп. Надеюсь, Джаред крепко спит в кровати, смотря эротический сон с участием какой-нибудь блондинки, и мой звонок вырвет его из блаженной неги. Не только же мне страдать. — Что-то случилось, Сэм? — Джей ответил почти сразу. Он выглядел осунувшимся и абсолютно кошмарным с этими зелеными волосами и полным отсутствием бровей. Глаза, в которых я хотела прочесть, что все будет хорошо, будто принадлежали какому-то психу с плещущимся в них безумием и глубокими тенями, пролегшими вокруг. Я не узнавала Джареда. Тот, кто смотрел на меня сейчас с экрана, вызывал во мне страх и панику. Такому человеку не жалуются на свои беды, его можно только молить о пощаде. — Принцесса, ты меня слышишь? У тебя все в порядке? — Джей наморщил лоб. — Я… да. Все в порядке, просто… ты жуткий. Джаред широко улыбнулся, став еще ужасней: — Я приму это как комплимент. У вас там точно все нормально? Я усиленно закивала: — Просто я соскучилась. Тебя вечно нет, Шеннон тоже постоянно занят. И еще меня напрягает твой огромный дом. Мне кажется, я скоро начну лезть на стены от тоски. — Жалеешь? — перебив меня, он не стал продолжать, просто прикусил губу и откинулся на спинку стула. — А ты? — я с точностью повторила его действия. Отчего-то мне очень важно было услышать его ответ, словно от этого изменится мое отношение и к этому дому, и к этой бессмысленной игре в семью. — Сэмми, пожалуйста, потерпи еще недельку, ладно? Съемки скоро закончатся, и я вернусь домой. — Ты должен мне свадьбу, Лето. И медовый месяц, — я скрестила руки на груди. — И еще подписаться на меня в инстаграме. Я видела, как дрожат его губы в попытке сдержать улыбку, и против воли тоже улыбалась. Вот теперь передо мной был мой Джаред — мудрый старший друг, с которым не страшно было идти ни в логово наркоманов, ни на великосветский прием. — У нас будет лучшая свадьба на свете, принцесса, я обещаю. Все, как ты захочешь. Я кивнула: — Договорились, но тебе придется раскошелиться. — Эй, — Джаред вдруг подозрительно сощурился. — Это на тебе что, моя толстовка? — Я же говорила, что скучаю по тебе, балбес. Хотя, на самом деле, у меня просто нет с собой теплых вещей. Он самодовольно усмехнулся: — Мне пора идти, Сэм. Я собирался на пробежку. Скоро увидимся. — Да, до скорого, — я разочарованно вздохнула. — И еще кое-что, — он приблизился к камере, давая мне заглянуть в глаза. — Я не жалею, принцесса. Ни капли не жалею. Я улыбнулась: — Я тоже. И, уже закрыв окно скайпа, чуть слышно прошептала: «Разве что самую малость».