Дочь Аида

Ночь пролетела быстро. Я не спала от слова «совсем», я не могла прийти в себя, лицо злобного чудовища мерещилось перед глазами всякий раз, когда я закрывала глаза. Мое лицо было мокрым от слез. Родители спали в соседней комнате, я старалась не разбудить их, когда я посмотрела на экран телефона, было около 6:30 утра. «Какой смысл уже ложиться?» — подумала я и встала с кровати. Я посмотрела в окно, которое было в моей комнате. На улице уже было светло. Снег на улице лежал ровным слоем. Из людей я заметила только мужчину, гуляющего с собакой. Кругом тишина. Наверное, все только еще собираются на работу или в школу. Мое настроение было паршивым, не удивительно, после того, что я пережила… Постепенно я начала собираться. Вскоре проснулись и мама с отчимом. Алекс позавтракал и ушел на работу, мама решила увезти меня в школу. — Что с лицом? Выглядишь не важно, какая-то ты опухшая и бледная. У тебя все хорошо? — Все нормально, мам, поехали в школу, — бросила я. В любом случае, я уже давно поняла, что ничего не портит настроение так, как алгебра первым уроком, но и это я пережила, скоро экзамены и учителя гоняют нас как проклятых, ну знаете ли…тяжело сосредоточиться на цифрах, когда вчера тебя чуть не убили! Перемены тянулись долго одна за другой, становилось скучно и мы расхаживали по коридорам. — Какой у нас урок? — спросила я подругу. — Кажется, история, идем, сейчас будет звонок, — нехотя она пошла в сторону кабинета и я поплелась за ней. И правда, звонок прозвенел тут же, как мы вошли в кабинет. Этого новенького, Эрнеста, сегодня не было, мы спокойно сидели на истории, фоткались, рисовали на партах, наконец наш учитель отвлекся от журнала и решил повызывать к доске. Вообще, он часто так делает, его вопросы чаще всего простые, но для тех, кто даже не открывал параграф это покажется адом. В спешке я начала переписывать все важные события и даты на руки, моя подруга делала то же самое, выглядело это, наверное, глупо, но что поделать, уж очень хочется получить хорошую оценку. Он вызывал к доске по фамилиям, по журналу я была шестой, и вот моя очередь. Я нервно уставилась на него, он протянул мне сборник, чтоб я выбрала страницу. Из всех 100 с чем-то страниц мне попалась именно та тема, которую я ненавидела больше всего «Религия и мифы Древней Греции» ох, Эрнест, ты бы мне сейчас пригодился. С сонным лицом я осмотрелась, в надежде найти подсказку на вопрос, который мне еще не задали. Нервишки расшалились. — Итак, расскажи-ка мне миф о том, как Аид украл Персефону, — легкомысленно сказал он, наверное, думал, что я его знаю. — Ну…эм… Аид, бог кузнечного дела…а Персефона была дочерью Зевса, и…он спас ее от Минотавра и… — начала я вспоминать что-то, о чем недавно читала. — Мда, с Аидом у нас видимо проблемы, как насчет Аполлона? — Спросил он, не отрывая глаз он сборника с заданиями. Я вспомнила рассказы мамы на ночь, когда была ребенком. Мне очень нравилось слушать истории о украденных коровах Аполлона. — Аполлон — бог поэзии, его сестра Артемида, отец Зевс, Гера была зла на их мать и хотела, чтобы та помучилась и… — он не дал мне договорить и остановил меня. — Хорошо, но советую повторить про Аида, это досиаточно важная информация, ставлю тебе B. И еще кое-что… задержись после этого урока, пожалуйста, — я вернулась на место с улыбкой на лице. Я с пятого класса была одним из его любимчиков, он выделял некоторых из класса и задавал действительно трудные вопросы, я хорошо училась по истории всегда, но признаюсь честно, с историей Греции у меня всегда были проблемы еще с 5-го класса. Но сейчас меня стало беспокоить, зачем я ему понадобилась. Звонок прозвенел, и как только все покинули класс, я подошла к его столу. Он как-то странно посмотрел на меня, будто шарясь у меня в голове, а затем спросил: — У тебя все хорошо? Ты какая-то странная в последнее время. Какой урок не собранная, а сегодня еще и напуганная, может тебе стоит поделиться с кем-то? — он с тревогой улыбнулся. Редко можно было увидеть его улыбку. Он не часто улыбался, мало кто уважал его и он не имел особого авторитета у старшеклассников, его лицо хоть и было серьезным, но в душе я всегда знала, что он добрый и хороший. Пожалуй, я любила своего учителя истории больше всех других учителей. — П-простите, я просто не высыпаюсь, наверное… — Виновато опустила голову я, на что получила недоверчивый взгляд. — Ну ладно, иди, но если ты захочешь рассказать я всегда тут, — крикнул он мне вдогонку. После этого урока была физкультура, которая по праву считалась ужасным уроком. На скорую руку я написала себе освобождение от лица мамы и отдала учительнице. — Опять не занимаешься?! Опять нога болит?! Да к хирургу сходи наконец, давно пора, — она недовольно отдала мне мою липовую справку и я спокойно ушла с урока. Нужно что-то получше ноги придумать, а то уже целый месяц пишу, что нога болит. Я в прекрасном настроении вышла из школы и пошла домой, но не тут то было. Уже ближе к дому я обнаружила того же монстра, что и вчера, который на нас набросился. Сегодня я была одна. «Мне конец», — пронеслось у меня в голове. Я со всех ног рванула в сторону дома, но в толстой куртке я передвигалась с ужасно медленной скоростью. — Я тебя чую, полукровка, как давно я не ел, хорошо, что скоро я отведаю мяса, — закричал он в мою сторону. «Полукровка? Я? Глупости какие-то!» «Это кто вообще?!» Мои мысли летали в голове пока я пыталась вспомнить, что нам говорили по ОБЖ о том, как скрыться от каннибала, который хочет тебя съесть. Ах, да, нам же про это не говорили! Нужно ввести это в программу обязательного изучения! Я не видела дороги из-за слез, вскоре я за что-то зацепилась ногой и упала на землю. Этим «что-то» оказалась какая-то большая палка. Меня в этот момент это не особо интересовало, я пыталась найти в кармане телефон, чтобы позвонить кому-то, но как назло он был в портфеле. Я громко кричала и звала на помощь. Людоедище усмехался и заливался хохотом. Мне было страшно. Сердце бешено стучало. Мне показалось, что сейчас я просто вырублюсь и умру от его рук. Всегда была такой сильной, но в этот момент я почувствовала себя слабачкой. Я сдалась. Я легла на снег и закрыла глаза. Все. Конец. Я начала читать молитву, хоть и понимала, что это не поможет, я вспоминала маму, я ревела, я не хотела умирать.