мы рождены больными.

Юлик слышит тихий писк электронного будильника и шум на кухне. Впереди череда впечатлений, начинаний и идей для Ютуба, улыбка приклеивается к губам сама по себе с подъёмом туши с дивана. Ларин в чёрной рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами попивает кофе, неужели утро этого человека проходит в официальных костюмах? — С шестнадцатилетием, — машет головой Дима, подталкивая к Юлику сэндвичи с сыром на тарелке. — Спасибо, а ты куда вырядился? — Онешко смотрит на одежду, в голове: а что под слоями ткани? Наверное, жилистое и стройное тело. Мысли путаются сильнее прежнего. Прикоснуться. И раньше забредал в закоулки разума редкостной темноты, демонами они плодились в желчных видео. — Иду на Старкон, очевидно, — Ларин пожимает плечами, ставит посуду в раковину и направляется в зал к ноутбуку. — Ты же не собирался? — неуверенно тянет Юлик, перспектива провести с Димой день то ли пугает, то ли радует. Диаметральные противоположности. Никто парню не отвечает, он не обидчивый, в бодром темпе натягивает шмотьё и готовится стереть подошвы кроссовок от охеренности сегодняшних вписок. Через час сонно бредут к “Лэнэкспо”, перекидываясь незначительными подколами. Онешко сразу замечает Поперечного среди пёстрого маскарада косплея, и шутки пары аморалов затягиваются надолго, в ход идут поздравления, разговоры о возрасте сексуального согласия. Некогда Даня тоже был зелёным семнадцатилетним парнем на “Спасибо, Ева”, контрастируя с важным контингентом. Ларин смотрит на беседу пристальным взглядом, улавливая любой жест или двусмысленную фразу. Ему не нравится пристальное внимание людей к его знакомым. Знакомым? Великовозрастный идиот. — Будешь продолжать шутить про детское порно, обязательно приплети меня на стэнд-апе, — Поперечный взрывается рыжим хохотом, хлопает Юлика по плечу, а Диму отпускает, когда движутся ближе к научной зоне в парном одиночестве, без сомнительных товарищей. Юлик в футболке с открытыми ключицами — призыв к действию, искренность и живость сплелись с недетскими, изредка вызывающими взглядом, действиями. Бывает, хочется отшлёпать нерадивого подростка. Надолго спокойствия не хватает: Юлик сталкивается с шайкой отбитых летсплэйщиков и того затягивает в водоворот галдежа о преимуществе PS4 над Xbox One. Теперь они порознь — Ларин слушает рассказы мужчины в возрасте о достижениях современной науки, а Юлик не отказывается развлечься с компанией, парни зовут зажечь в честь Дня Рождения. Старкон отходит на второй план, парень не знает собутыльников по именам, что не мешает завалиться в квартиру негласного лидера своры и надираться халявным коньяком. Они танцуют психоделические танцы под облодлбаный шугейз, разбивают несколько бокалов и воплощают суть современного гедонизма в юных телесах. Перед глазами неплохо рябит, разум трезв. Онешко дёргает белобрысого карлика у кресла-качалки за рукав лонгслива, когда замечает покачивание в своих конечностях: — Набери такси. Помоги школьнику лечь спать, пока мамка не побила. Ты выглядишь мерзотно трезвым. В машину его запихивают втроём, три такие же нажратых идиота. Пусть снимают шлак, зато отлично оттягиваются. Автомобиль несёт парня сквозь старые улицы в квартиру, где ты — насекомое под стеклом — разглядывают не под лупой, а скептическим взглядом. В голове коктейль дряни: комментарии под видео, тонкие губы Ларина, беспорядок в комнате дома, Вархаммер. Однажды башка разлетится, гормоны жгут тело — окурок прожигает кожу младенцу. Таксист косится на мёртвое тело в салоне и кидает вопросительно-презрительное: — Приехали. Дойдёшь, малолетка? — Не завидуйте чужому веселью, — бормочет Юлик и плетется к знакомой многоэтажке со странным зудящим чувством предвкушения, смешанным со страхом.