Разбитая Печать

Кушина вздохнула и потерла свою пульсирующую голову. Последние несколько дней она чувствовала себя усталой и постоянно ворчала, и вообще чувствовала себя плохо. Она надеялась, что не подцепила что-нибудь. Она ненавидела болеть. «Может мне стоит взять отпуск…» Она с трудом могла вспомнить, когда последний раз брала выходной. Если не считать те дни, когда была слишком больна, что бы работать, последний раз она отдыхала во время своего декретного отпуска перед рождением Наруто (после его рождения она стала мамой на полную ставку). Это было очень давно. А теперь, когда с Минато все снова в порядке, ей не было надобности постоянно быть рядом с ним… «Через час будет обед. Мне стоит…» - Кушина-сан! – раздался громкий возглас. – Мой полный юности цветок! «…Вот черт.» Она скованно развернулась и увидела сверкающую улыбку Майто Гая. - Здравствуй, Гай, чем могу тебе помочь? - Кушина-сан, - засиял мастер тайдзютсу. – Не окажешь ли мне огромную честь и не присоединишься ли ко мне за обедом, прежде чем я буду вынужден уйти на свою следующую миссию? - Спасибо за предложение, Гай, - простонала она, - но нет. Улыбка мужчины померкла, но если он и расстроился из-за отказа, то больше ничем этого не показал. - Кушина-сан, вы постоянно мне отказываете и продолжаете заверять меня, что это не из-за того, что со мной что-то не так, но должна же быть какая-то причина! Прошу вас, скажите, во мне не достаточно Силы Юности? Я недостаточно мужественен? Не… Плечи Кушины поникли, пока Гай продолжал тараторить. Обычно ей без проблем удавалось отказывать мужчинам, потому что они были недостаточно настойчивыми или не терпели ее сына. Но у Гая не было проблем с Наруто и, если не считать его необычности, он был довольно милым парнем. Она всегда была мила, когда отказывала ему, что оставляло ему небольшую надежду на то, что у него есть шанс, и из-за этого он возвращался снова и снова… - …и если этого не достаточно, я пробегу двадцать пять кругов вокруг деревни на руках… - Гай, - прервала она его. – В самом деле, с тобой все в порядке, - «вообще-то с тобой далеко не все в порядке» - просто я не заинтересована. Майто Гая было нелегко отпугнуть. - Но должен же быть способ доказать вам, что я достоин вас! Я… «Клянусь, если он не прекратит, я удушу его…» - Эй, Кушина, - позвал Минато, заглянув в комнату, которую она переоборудовала в свой кабинет. – Не могла бы ты… привет, Гай-сан. - Хокаге-сама, - поприветствовал его Гай. - …Тебе что-то нужно, Гай-сан? – спросил Минато. - Я просто искал общества Кушины-сан до моего отправления на новую миссию, - ответил Гай. «Заставь его уйти! – молила она его взглядом. – Он не слушает меня!» - Гай-сан, - Минато вздохнул и поманил за собой в коридор ниндзя в спандексе. – Прошу, подойди на минутку. - Да! – Гай кивнул и исчез. Кушина застонала и рухнула на стул. «Пожалуйста, не дай ему вернуться. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Мне не нужно, что бы моя головная боль усилилась.» После разговора, который длился несколько минут, Гай снова заглянул в ее кабинет. - Кушина-сан, я прошу прошения, но я должен уйти. Мне нужно встретиться с Цунаде-самой до моего ухода из деревни. - Хорошо, - она махнула рукой, - пока. Губы Гая задрожали, а глаза заблестели, как будто он вот-вот расплачется, а затем он ушел. После его ухода, Минато проскользнул обратно в комнату и радостно опустился на свободный угол стола. - Что ты сказал ему? – она не могла не спросить. - Я сказал ему, что хотя он блестящий представитель шиноби Конохи, меня ты увидела первым, - ответил он. Она ударила его по руке. - Не может быть! Ты сказал не это. - Ну, я слегка перефразировал для тебя, - усмехнулся он. – Но ему я сказал кое-что подобное. Не думаю, что он впредь будет приставать к тебе со свиданиями. - О, спасибо, - она вздохнула и прижалась к его руке. – Спасибо, спасибо, спасибо… - Пожалуйста, - он улыбнулся. - …Я получу что-нибудь в награду за это? - Минато! – она была шокирована. – Сейчас середина дня! Он слегка покраснел от смущения. - Я имел в виду позднее. Когда мы будем не в офисе. - Не в офисе? – повторила она, приподняв бровь. – А почему нет? Он задохнулся. - О, только не говори, что никогда не фантазировал о том, что бы развлечься в твоем кабинете, - рассмеялась она. Он шокировано посмотрел на нее, а затем перевел взгляд на пол. - Эм… может быть… немного. - Так и думала, - она усмехнулась. – Так чего ты хочешь? - …Разве нам стоит говорить об этом, когда дверь открыта? - Тогда закрой дверь, - пожала она плечами. Он покачал головой, но закрыл дверь. - Я бы предпочел сменить тему, иначе я буду не в состоянии сосредоточиться весь остаток дня. - Ну, - она надулась. – Но теперь я буду не в состоянии сосредоточиться, пытаясь представить себе то, что тебе хочется сделать. - Кушина… - вздохнул он. Она невинно посмотрела на него. - Что? - Разве тебе совсем не интересно, почему я заглянул к тебе? - О, полагаю, что интересно, - пробормотала она без энтузиазма. - Ты все еще собираешься выпить чая с Микото-сан в эту пятницу? - Да, - Кушина кивнула. – А что? Ты хочешь, что бы я что-нибудь ей передала? Он сунул руку в карман и достал запечатанную записку. - Не могла бы ты передать ей это от меня? - Конечно. – Она взяла сложенный листок бумаги и положила себе в карман. – Это касается… него? Минато кивнул. - Какие пожелания насчет обеда? - Что угодно, но только если мы возьмем данго, - улыбнулась она. - Хорошо, - усмехнулся он. – Звучит неплохо. - Отлично. – Она несильно ударила его по плечу. – А теперь возвращайся к работе, что бы мы могли пообедать пораньше! *** Микото ждала за границей светового круга, отбрасываемого уличным фонарем в нескольких кварталах от Башни Хокаге. Было очень поздно, и эта часть деревни казалась необитаемой. Она была рада, что Саске этим вечером ушел на миссию ранга С; ей не пришлось выдумывать причину, почему ей понадобилось уйти из дома в такой поздний час. Почувствовав чье-то присутствие, она повернулась и увидела, как АНБУ в маске появился в вихре листвы. Не проронив ни слова, он поманил ее за собой, и она последовала за ним. Она не могла передвигаться быстро из-за своей поврежденной ноги, но даже если ее провожатому было до этого дело (в чем она сомневалась), он не подал виду. Спустя какое-то время они подошли к ничем не выделяющемуся зданию через несколько домов от такого же ничем не выделяющегося штаба АНБУ. Ее провожатый пропустил ее внутрь и повел по лабиринту из коридоров, пока она не достигла, по ее мнению, центра здания. И там ее ждал Четвертый Хокаге. - Хокаге-сама, - пробормотала она и уважительно поклонилась ему. – Вы вызывали меня? Этот вызов был необычным. Ранее тем же днем к ней на чай зашла Узумаки Кушина. На этот раз рыжеволосая женщина вела себя куда более оживленно, чем в предыдущие встречи. Теперь помощница Хокаге была той, кто задавала тон разговору, рассказывая бесконечные офисные истории о том, насколько непростая работа в исследовательском отделе, или о том, какие психи работают в отделе дешифровки. Но на этот раз, когда они уже собирались расходиться, Узумаки сунула ей в руку записку, ничего не объяснив. Как только она вскрыла и прочитала ее, она все поняла. Хокаге хотел ее видеть, и никто не должен был узнать об этом. Как только она прочитала и запомнила инструкции, она сожгла записку и избавилась от пепла. - Да,- Хокаге кивнул. – Хотел. – Какое-то время она изучал ее мрачным взглядом, а затем открыл дверь на другом конце комнаты. – Прошу за мной. Блондин повел ее по коридорам, и они спустились вниз на несколько уровней. Она была уверена, что ее вели в пункт назначения самым запутанным путем, что бы позже она не смогла вспомнить дорогу. Она так же не стала бы удивляться, если бы на нее навели гендзютсу, что бы скрыть то место, куда она направлялась. Хокаге остановился у стальной двери несколькими этажами ниже, глубоко под землей. Там стояла пара стражников АНБУ, которых он отпустил взмахом руки. Затем он осторожно деактивировал печати, которые запирали дверь. - Микото-сан, вы же знаете, кто находится за этой дверью, не так ли? - Итачи, - выдавила она, у нее вдруг пересохло в горле. Он кивнул. - У вас полчаса, что бы поговорить с ним. Можете говорить все, что вам угодно. Будет ли он отвечать или нет зависит только от него. Вы не должны касаться его или хоть как-то вредить ему. Когда вы покинете эту комнату, мне бы хотелось услышать ваше мнение, что с ним делать. Я не обещаю, что последую за вашими желаниями, но я приму их к сведению. Вы меня поняли? - Да, - прошептала она. - Я буду ждать снаружи, - пробормотал Хокаге и распахнул дверь. Комната была маленькой, освещенной единственной лампочкой, которая свисала с потолка, и в ней не было никакой мебели, за исключением двух стульев: простой деревянной табуретки и металлического стула с металлическими кольцами на подлокотниках и ножках. Она предположила, что табурет был для нее. К стулу был прикован Итачи. Глаза ее старшего сына были завязаны, и она была уверена, что поток его чакры был заблокирован печатями. Он был старше, чем в последний раз, когда она его видела; он выглядел старше своих лет. Он был худым и изможденным, а одежда, которая была на нем, была потрепанной. И хотя он был скован, он сидел прямо, и в его позе чувствовалось напряжение. Дверь со скрипом закрылась за ее спиной. - Итачи… Он слегка повернул голову в ее сторону. - Здравствуй, Мама. Звук его голоса вызвал у нее дрожь. Он всколыхнул ту ночь в ее памяти. Он заставил ее вспомнить его лицо в тот момент, когда она наблюдала, как он убивает своего отца, пока она истекала кровью на полу. - Почему? – хрипло спросила она, ее глаза стало жечь и покалывать. «Почему ты предал нас? Почему ты убил нас? Почему ты пощадил меня? Почему, Итачи, почему?» - …тебе придется выразиться конкретнее, Мама, - прямо сказал ее сын. Микото тяжело опустилась на стул и постаралась взять себя в руки. Этот шанс получить ответы был ее единственным, и у нее было только полчаса. Она не могла позволить себе развалиться на части, вне зависимости от того, насколько сильно ей этого хотелось. - Почему ты сделал это? – наконец удалось ей выдавить. – Я знаю, что та причина, которую ты назвал тогда, была ложью. - …Я думал, что мои причины будут ясны тебе, Мама, - ответил он. – Если бы план Отца удался, не было бы победы, только смерть и разрушение. Может, когда была последняя великая война ниндзя, я был еще мал, но я помню мертвые тела, которые вносили сквозь ворота деревни, раны, похороны, страх атаки и вторжения, слезы тех, кто остался в деревне. Неужели ты хотела бы, что бы клан был повинен в том, что подобное вернулось в деревню? - Откуда ты знаешь, что это произошло бы? – возразила она. – Если бы можно было уговорить Хокаге отступить добровольно … - Деревня не одобрила бы этого, - перебил ее Итачи. – Кланы бы подняли восстание. - Хокаге был слаб, - продолжила спорить она. – Клан хотел только обезопасить деревню. - Почему ты встаешь на сторону отца? – спросил он. – Я знаю, что ты никогда не одобряла его желаний и суждений. - Я… я просто хочу понять. – Она настолько сильно закусила губу, что чуть не прокусила кожу. – Как ты мог убить собственную семью? Собственного отца? - Ради мира я сделаю все необходимое, - сказал он, слегка пожав плечами. Слезы покатились по ее щекам. - Но, твой отец…? - А отец вообще любил нас? – ответил Итачи. – Или мы были для него все лишь средством? - Конечно он любил нас! Ее сын покачал головой. - Я думаю, что для него, его навязчивая идея доказать превосходство нашего клана была превыше всего остального. Отец никогда не был доволен мной, если я не был лучше остальных. Он практически всегда игнорировал Саске, пока не начал сомневаться в моей надежности. Он пытался использовать меня как шпиона в АНБУ. Он манипулировал Саске своей похвалой. …Он возглавил тайный сговор, что бы совершить предательство. – Он слегка нахмурился. – Я думаю, что по сравнению с остальными, его убить было проще всего. Она тихо всхлипывала. Как бы ей не хотелось отрицать это, но она знала, что Итачи был прав. Она была уверена, что Фугаку любил ее и их детей, но он был полностью поглощен делами клана и достижением своих целей. Фугаку не обращал особого внимания на мальчиков, пока те не показали, что могут стать отличными ниндзя. После рождения Саске его перестали интересовать новые дети, хотя она и молила о дочери. Он редко расслаблялся и открывался ей, даже когда они были дома наедине, или были наедине в спальне. Он постоянно был погружен в мысли, в свои планы, а когда он проявлял эмоции, ей казалось, что он делает это ради публики. - …Почему ты пощадил меня? – спросила Микото практически шепотом. - Саске был кто-нибудь нужен, клану был нужен лидер, и я знал, что ты не разделяла мечтаний отца, а значит не повторишь его ошибки. – На мгновение он заколебался. – Я прошу прощения за твою ногу, но в мой приказ входило уничтожение всех активных ниндзя Учиха и тех, кто мог вернуться на службу. Что бы оставить тебя в живых, мне было необходимо уничтожить твою карьеру. - Почему только меня? – потребовала она. – Почему нельзя было спасти других таким же способом? - На одного изувеченного выжившего с Шаринганом могли закрыть глаза, - ответил он. – Если бы их было больше, этого делать не стали бы. Микото повесила голову и вся сжалась. - …Ты ненавидишь меня, Мама? Этот вопрос застал ее врасплох. На протяжении всего их разговора, голос Итачи был ровным, почти лишенным эмоций. Но этот вопрос прозвучал грустно или обеспокоенно. Это напомнило ей о счастливых временах, пока все не рухнуло. Она подняла взгляд и внимательно посмотрела ему в лицо. Оно ничего не выражало, как множество раз в те недели до… того как все случилось. Обычно в его глазах крылся намек на его чувства, но так как сейчас его глаза были завязаны, она оставалась в неведении. - Нет, - наконец ответила она. – Практически всегда я желаю того, что бы смогла возненавидеть тебя. Но я не могу. Я никогда не смогу по-настоящему возненавидеть тебя или Саске. Какое-то время Итачи сидел молча, как будто раздумывая над ее словами. - Но не остальной клан, не так ли? - Именно, - вздохнула Микото. – Если бы кто-то из оставшихся членов клана узнал, что ты здесь, они бы начали требовать твоей крови, пока не охрип ли бы. От тебя уже отказались и стерли из записей клана. - Как кузена Обито, - пробормотал он, как будто себе под нос. - Да, - прошептала она. - Мне бы хотелось, что бы кузен Обито не умер, - заметил Итачи спустя минуту. – Он был смешной. Микото никак на это не ответила. - Это все, чего ты хотела, Мама? – вежливо спросил он. Это было не все, но она осознавала, что ее время быстро истекало, поэтому она остановилась на одном вопросе. - Хокаге-сама сам не назначил бы подобное наказание клану; это больше похоже на то, что сделал бы Данзо. Вот только Данзо не потерпел бы выживших. Кто настоял на том, что бы ты мог пощадить некоторых из нас? - …Я не уверен, - ответил он. – Но могу предположить, что это из-за его помощницы, Узумаки Кушины. Любой АНБУ, который защищал его достаточное количество раз, знает, что он ничего от нее не утаивает. Этот ответ был неожиданным. И в то же время не был. Рыжеволосая женщина всегда была рядом с Хокаге, и раз уж на то пошло, теперь, после этого провального экзамена на чунина, она стала ему еще ближе. Дверь со скрипом отворилась, обозначая конец их разговора. Микото встала со стула и вытерла свои мокрые глаза. Она потянулась, что бы коснуться руки Итачи, но остановилась, когда вспомнила, что ей запрещен физический контакт. - Прощай, Мама, - тихо сказал Итачи. - Прощай, Итачи, - прошептала она, слезы опять навернулись ей на глаза, потому что она знала, что, возможно, больше никогда не увидит его живым. Она вышла из комнаты, и Хокаге опять запечатал дверь, зарыв ее старшего сына от ее взгляда. - Что, по мнению клана Учиха, должно с ним произойти? – тихо спросил Йондайме. - Они хотят видеть его мертвым, - беспомощно ответила Микото. – Они никогда не простят его. - …Чего хотите вы? - Если его пощадят, он не может вернуться домой, - ответила она. – Если у него появятся дети, клан никогда не примет их. Но… если, по какой бы то ни было причине, у него появятся дети, и он пошлет их в деревню… я отдам распоряжения насчет них. – «Я найду способ. Клан не может быть слишком разборчивым. Нас осталось не так уж и много…» - Хорошо, - Хокаге кивнул и подал знак одному из АНБУ. – Жаба проводит вас. Идите домой и никому не говорите об этой встрече или о том, что рассказал вам Итачи – это тайна класса S. - Да, Хокаге-сама, - она поклонилась и, как робот, последовала за своим провожатым из здания. «Так значит, это была она. Узумаки Кушина богиня милосердия клана Учиха. Женщина, которой Фугаку настолько не доверял, предотвратила наше тотальное уничтожение. Как иронично… Скорее всего, мой бедный муж переворачивается в гробу, зная, что клан Учиха чем-то обязан ей.» Выйдя из здания, она автоматически направилась в сторону Района Учиха. Она была рада, что Саске ушел на миссию. Ей не придется объяснять ему, где она была так поздно, и почему вернулась в слезах. Стоит надеяться, что она успеет выплакать все слезы до его возвращения. «Саске никогда не должен узнать…»