Get Busy Living Or Get Busy Dying

— Почти на месте, — удовлетворенно сообщила Китти, заметив знакомые огни на горизонте. Полчаса в пути прошли совсем незаметно в разговорах о жизни и планах на будущее. Трудно было не затрагивать тему корпорации Get Busy Living, их ужасных условий с обязательными метками на локтях, трудно было избегать темы смерти вообще, но Джерард старательно делал вид, будто ему все равно, и в Вашингтон он отправился не за мерцающей в дали надеждой на спасение, а просто чтобы увидеть свою страну. Будто бы впереди у него была ещё целая жизнь. Долгая и счастливая. Китти много рассказывала о себе. Сотни мыслей, терзавших её и не дававших покоя, просились наружу, и вот она наконец-таки нашла своего преданного слушателя. О своей жизни Джерард не рассказывал, молчал и всегда переводил тему, если она хоть как-то затрагивала его прошлое. Девушка мысленно сделала для себя выводы о том, что, наверное, Джерард сбежал от людей, которые его тяготили, чтобы никогда не вернуться обратно. — Ты хочешь вернуться домой? — прямо спросила Китти. — Дома мне не будут рады, — мрачно признался Джерард. — А семья? — В Ньюарке остался мой брат. Замечательный парень, тихий, скромный, но очень сообразительный, — парень прикрыл веки и откинулся назад, машинально начав перебирать пряди волос спящего Фрэнка, уткнувшегося своей головой ему в бок. — Мне было жалко расставаться с ним, — каждое сказанное слово давалось Джерарду с трудом, отдавая лёгким покалыванием где-то внутри грудной клетки. — Но я не вернусь. Я натворил слишком много всяких глупостей, чтобы семья приняла меня обратно. — Понимаю, — горько усмехнулась Китти. — У самой все почти точно так же. Знаешь, мать специально отправила меня учиться. Должно быть, ей вообще все равно, что я буду делать, главное, чтобы не вернулась к своим мечтам о группе. — А ты все ещё хочешь домой? — Нет, я не собираюсь возвращаться. Пусть и медсестрой, зато без постоянного бессмысленного контроля. Не считая опеки брата. А за самим этим братом контроль нужен еще больше, чем мне. Пальцы Джерарда перебирали волосы Фрэнка и касались его бледной кожи, чьё тепло успокаивало его и давало какую-то призрачную надежду. Если ты — берега, я — волны, побирающиеся под полной луной. — Ты мне кожу содрать пытаешься? — сонно пробубнил Фрэнк, не открывая глаз. Джерард, казалось, не слышал его, он с волнением убирал пряди волос с шеи Фрэнка, открывая её своему взгляду. — У тебя татуировка? — Тебе показалось, — Фрэнк мигом вскочил и начал натягивать воротник свитера повыше. От полусонного состояния не осталось и следа. — Нет, я видел! — Тебя это не касается! — Тебе даже нет и шестнадцати! — Это когда-то имело для тебя хоть какое-то значение? Джерард запнулся и на секунду замолчал, подбирая нужные слова. — Нет, я не имел в виду… Как тебе разрешили? — Просто нужно знать правильные места и правильных людей. И, пожалуйста, не надо меня поучать. — Я просто… Можно посмотреть? На этот раз запнулся Фрэнк, с подозрением глядя на Джерарда. — Как хочешь, — с наигранным безразличием согласился парень, обнажая свою шею. Джерард не спеша приблизился и дотронулся кончиками пальцев до небольшого рисунка скорпиона. Скорпионы рождаются в октябре, не так ли? Он внимательно, почти что с детским восторгом изучал татуировку, с огромным интересом обводя её контуры пальцами, словно пытаясь убедиться, что все абсолютно настоящее. — Это, наверное, больно? — Не больнее, чем ты сейчас меня царапаешь своими ногтями, — пробубнил Фрэнк. Джерард заметил, как он начал хмуриться и ежиться, а шея его покрылась мурашками. — Оу, прости, я не специально, — смутился тот, торопливо убирая свою руку. — Что ж у тебя за мания такая, постоянно людей трогаешь, маньячина, — начал ворчать Фрэнк, натягивая воротник свитера повыше. — О, я люблю трогать людей! Хотя, наверное, сейчас это прозвучало не так, как должно было, — хихикнул «маньячина». — Люди, они ведь такие тёплые… — И мягкие, — верно заметила Китти с водительского сидения. — Да, мягкие и тёплые, а если их обнять, то они тебя согревают, и внутри тоже становится так тепло и хорошо… — Ненавижу тёплых людей. — У тебя у самого-то шея тёплая. — Если под одеялом посидеть, то я весь тёплый, а ты меня даже во сне потрогать успел, говорю же, маньячина. Китти, не отвлекаясь от дороги, старательно сдерживала смех. — Тебе жалко, что ли? — Нет, просто у каждого есть личное пространство, такой воображаемый круг размером с вытянутую руку. И мне как-то не очень хочется, чтобы в этот священный круг взрывался мужик на пять лет старше меня, чтобы погреть об мою шею ладони. Китти прикрыла ладонью свой рот и беззвучно захихикала. — Ну и пожалуйста, мне и без тебя есть, кого потрогать. Эх, чёрт, опять как-то неправильно звучит… — Приехали, — девушка прервала столь важный диалог, притормозив возле незнакомого здания. Вылезая из машины, вряд ли у кого из парней создалось какое-то впечатление о том хостеле, куда они попали. Было слишком тёмно, чтобы точно понять, куда они вообще приехали. Во мраке слабо прослеживались очертания неизвестного дома, пара-тройка окон которого излучали тусклый бледно-желтый свет. Китти смело повела парней за собой, решительно распахнув пластиковые двери с потертыми ручками. Глаза не сразу привыкли к свету, пусть и не слишком-то яркому. Пока с минуту Фрэнк и Джерард топтались на месте, рассеянно хлопая слезящимися глазами, Китти решительно отправилась к респшену, приметив девушку своего возраста, мечтательно дремавшую на журнале посетителей. Даже когда парни привыкли к свету, осматривать оказалось нечего — минималистическая обстановка хостела с пустыми белыми стенами, потертым линолеумом и единственной стойкой ресепшена не оставляла никакого особенного впечатления. Китти уже вовсю обнималась с сотрудницей — должно быть, они были знакомы раньше. Повиснув на шее этой блондинки, которая казалась в два раза меньше Китти, но стойко держалась, их попутчица весело тараторила о том, как давно она здесь не была, какие замечательные ребята приехали с ней, и как здорово, что их маршрут совпал. — Что вы топчетесь на месте? — Китти на мгновение отпрянула от подруги и повернулась к парням. — Подходите сюда, сейчас вас заселят. Только парни подошли поближе, как Китти незаметно шепнула Джерарду на ухо: — Документы с собой? Джерард промолчал, но по его отчаянному выражению лица уже было понятно, что с документами у них проблемы. — Не волнуйся, я обо всем уже договорилась, — спокойно заверила его Китти. Сотрудница потянулась за бумагами, а после протянула ладонь Джерарду с обворожительной улыбкой. — Я Ванесса. — Джерард, — с не менее широкой улыбкой ответил тот, пожимая руку. Фрэнк же стоял рядом и кривился, будто бы сдерживает рвотные позывы от сцены этого тошнотворно милого знакомства. Джерард незаметно, но весьма болезненно пнул его коленкой. — А это Фрэнк. Ванесса искоса поглядела на лицо Фрэнка, выражавшее серьёзную боль от удара. — Что ж, — девушка решила не обращать на него внимания, — нам нужно три места? — Верно, — подтвердила Китти. — У нас есть два номера. — Только два? — испуганно спросил Джерард. — На ваше счастье, один из них двухместный. — В таком случае, это замечательный вариант. — А вот позвольте спросить, — с ехидным выражением лица начал Фрэнк, — у вашего замечательного варианта в двухместном номере кровати-то раздельные? — Нет. Воцарилась неловкая тишина. — Мы отойдем на минутку кое о чем переговорить? — спросила Китти. — Да, конечно, — безразлично произнесла Ванесса и уткнулась в бумаги. Китти потянула всех за собой, отходя на безопасное расстояние, чтобы её не было слышно. — Не знаю, как бы правильнее начать, поэтому скажу сразу: я спать ни с кем не буду, вот. Фрэнк, пропуская её слова мимо ушей, начал рассматривать лицо Китти, что он не разглядел в сумерках, добираясь до хостела. Всем своим внешним видом, своим платьем, что больше было похоже на школьное, двумя хвостами на макушке, девушка выглядела ровесницей Фрэнка, если не младше. Но её выдавало не по годам взрослое лицо, что сейчас так серьёзно смотрело на Фрэнка и Джерарда. Запоминающиеся черты: тонкие брови, почти что скрытые за пышной челкой, густо подкрашенные глаза, пухлые щеки и тонкие губы, чуть покусанные, совсем как у Джерарда. И почему-то идеальная кожа без единой царапинки или родинки, за которые так любил цепляться взглядом Фрэнк. — Боже, что ты на меня так смотришь, Фрэнк? — А, я? Да задумался… — Тем не менее, проблема остаётся проблемой. В любом случае, я беру одноместный. До Фрэнка наконец-то дошёл смысл этих слов. — Так, погодите, я с этим маньяком спать не буду! — Фрэнк, предлагать девушке спать с незнакомым парнем даже в одной комнате неприлично, — устало прошептал Джерард, убирая волосы со лба. — А парню с парнем? Прилично, да? — Господи, я лягу на пол, да хоть на балконе устроюсь, лишь бы ты не визжал. — М-м-м, а ночью шею мою трогать будешь? — Когда же ты поймешь, что мне сейчас нужен не ты, мне сейчас нужен здоровый сон. — А что люди о нас подумают? — Я все наладила, — заверила Китти, — пришлось сказать, что вы два брата. А вот с Ванессой мы знакомы очень хорошо, и она знает, что у меня есть отношения. И, думаю, вы понимаете, что другие варианты здесь не уместны. Фрэнк неловко топтался на месте. — Соглашался уже, алкаш малолетний, я двадцатку плачу, а он ещё выделывается. Не хочешь — спи на улице. — Да идём уже, — быстро сломался парень под чужим натиском. — Так бы и сразу, — обрадовался Джерард. Китти буквально светилась от радости, что она столь ловко выкрутилась из ситуации. С улыбкой она передала ключи Джерарду. — С вас — сорок долларов, с меня — какой-нибудь завтрак. — Ты просто чудо, — улыбнулся Джерард. — Идём, Фрэнк? Фрэнк же мрачно глядел на всех троих, пытаясь без слов донести свой глубокий посыл о том, как ему все здесь осточертело. Все казалось каким-то дешевым и потертым, нигде и не было намека на уют или нечто подобное. Но так казалось только Фрэнку, Джерард же, в силу своего оптимизма, считал этот хостел весьма милым и опрятным местечком. Оба тащились по слабо освещённой лестнице и наощупь искали дверь своего номера. Китти же повезло получить комнату на первом этаже. Нащупав дверную ручку и почти что впечатавшись лицом в табличку с номером комнаты, чтобы убедиться, что нужная дверь наконец-таки нашлась, Джерард открыл замок и толкнул ее. И, не включая света, наугад плюхнулся на что-то, своими очертаниями напоминавшие кровать. — Уважаемый, ваше место на полу на коврике, — напомнил Фрэнк, включая свет. Комната оказалась чуть аляповатой и излишне минималистичной, под стать всему хостелу. Одинокая вешалка, пластиковый стол без стульев, две далеко не новые тумбочки и, в завершении всего, большая кровать, заправленная голубым постельным бельем, почему-то с утятами. А чего ещё ожидать за двадцатку? — Пять минут полежу, а потом пни меня хорошенько под зад, чтобы я пошёл в душ на первый этаж. — Не забывай, что твоё место на ковре, — сказал Фрэнк, присаживаясь на угол кровати и чуть поеживаясь от того, насколько жёстко прозвучали его слова. Незаметно он стал подглядывать на Джерарда, что полностью разбитый лежал на кровати с закрытыми глазами. — Почему у тебя вся шея в царапинах? — Чего? — не открывая глаз, протянул Джерард. — Ты весь какой-то словно побитый, в синяках и шрамах. — Упал неудачно. — А как это ты падал, что костяшки рук сбиты? — А вот так. С третьего этажа падал. На руки. — Чего? — настала очередь Фрэнка удивляться. — Давай без глупых вопросов, — отмахнулся Джерард и поднялся с места. — Я в душ, — важно заметил он и вышел из номера. Теперь уже Фрэнк обессиленно откинулся на спинку кровати. Чёрт знает, что происходит. Хочется закрыть глаза и вновь оказаться дома. Жаль только, что там тебя никто не ждёт. Фрэнк прикинул, что сейчас бы было неплохо раздеться и лечь, не дожидаясь никого, но потом он вспомнил, что его сосед — гребаный маньяк, которому может приспичить потрогать его коленки, например. И что делать? Спать в свитере и джинсах? Не вариант. Ко Фрэнку в голову тут же полезли всякие наставления матери из детства. Про подозрительных незнакомцев на улице. И кто знает, вдруг Джерард педофил, а Китти с Ванессой сообщницы, и завтра его тело будет лежать в её багажнике? Да ещё стены в номере такие противные, голубые. А может это у Фрэнка паранойя наравне со спермотоксикозом начинают пожирать последние остатки здравого разума. Парень уже почти было уснул под мирное постукивание дождя, который внезапно начался за окном, как хлопнула дверь и вошёл Джерард с полотенцем на голове, больше напоминавший привидение. — Блин, ты не спишь ещё, что ли? — спросил Джерард, выглядывая одним глазом из-под полотенца и продолжая нещадно тереть свои волосы. — А ты чего это без футболки? — В сперме испачкалась, — язвительно передразнил Фрэнка Джерард, скидывая на пол подушку с кровати. — Покрывало чур мне, ночью холодно, а тебе и наматрасник с одеялом сойдет. Фрэнк посмотрел туда, где лежала подушка. Взгляду предстал холодный линолеум, и спина его в миг покрылась мурашками, словно ощущая, каково там будет лежать. — Слушай, давай лучше ты на кровати. — Чего? — уже в который раз за день удивился Джерард. — Ну, блин, там холодно, меня совесть замучает, — объяснил Фрэнк, мысленно спрашивая себя, за что ему все эти перепады настроения, и почему он теперь так жалеет своего маньячину. — Мне простуженные дети не нужны. Давай покрывало. — Нет, на полу ты спать не будешь! Он к тому же не такой уж и чистый… — М-м-м, предлагаешь лечь к тебе? — Нет, не то что бы… Просто пол — плохой вариант. — А кроме кровати других вариантов нет. Что ж, понимаешь, у меня тоже есть личное пространство, и мне как-то не хочется, чтобы в него врывались пятнадцатилетние мальчики и во сне спихивали меня с кровати своими попами. — Нет, я не собираюсь! Ты в неправильном ключе все воспринимаешь. — Просто не каждый день милые мальчики предлагают поспать с ними в одной кровати. Фрэнк пульнул в противно хихикающего Джерарда. — Ты невыносим! — Приятно слышать, — Джерард собрал подушки и обратно кинул их на кровать. — Я невыносим, знаю. Думаю, теперь тебе точно понравится, если я лягу рядом, — парень состроил ехидное лицо и залез на кровать. — Господи, зачем я вообще все это начал… Фрэнк уткнулся лицом в подушку. — Думаю, ты не против, если я не разденусь и останусь в джинсах, а то мало ли, вдруг у тебя наклонности какие-нибудь проснутся. Настала очередь Фрэнка вмазать подзатыльник. Только вот не очень вышло: тот не дотянулся и упал. — Можешь даже и не стараться, Фрэнки. Да, и я бы на твоём месте снял носки со свитером, запаришься. — Иди ты в… — Малыш, если стесняешься, то я выключу свет, — с веселым гоготом Джерард быстро щелкнул выключателем и нырнул в одеяло, скрывшись от Фрэнка в темноте. — Укрывайся простыней, я не хочу к тебе прижиматься во сне, — прохрипел Джерард где-то в недрах пододеяльника. Фрэнку ничего не оставалось, как послушно исполнить приказание — было слишком тёмно, чтобы найти Джерарда и врезать ему ещё раз. Сон, как ни странно, не шёл. Дождь уже успел закончится, Джерард уже успел засопеть носом, а шаги на первом этаже уже успели стихнуть. Нерешительно Фрэнк перевернулся на другой бок и нос с носом столкнулся со спящим Джерардом. В темноте нельзя было подробно разглядеть его лицо, но было ясно, что он спит с полуоткрытым ртом, а слюни наверняка капали на подушку. Прелесть. Парень попытался подвинуть его, столкнуть со своей половины кровати, но тот даже не пошевелился. Внезапно к Фрэнку в голову пришла одна мысль. Наклонившись к руке Джерарда, он нащупал бинт на локтевом сгибе. Пальцами он изучил повязку — новая, затянутая туже, чем раньше. Сможет ли он развязать и завязать все так же? Ничего личного, просто ему нужно было узнать. Он бы не перенес, если бы кто-то умер раньше, чем он. Трогая пальцами плотные бинты, он вдруг заметил, насколько же противно липкими и влажными они были. Чёрт... кровь! Фрэнк тут же чуть ли не носом уткнулся в его руку и ужаснулся — повязка насквозь была пропитана тёплой кровью. Испуганный парень попытался осмотреть, что там за рана, чтобы потом сразу же разбудить Джерарда. Запустив пальцы под бинты, чуть отодвинув их, он с ужасом в сумерках увидел глубокий порез через весь локоть, словно полоску кожи с мясом целенаправленно пытались вырезать ножом. «Бутерброды неудачно порезал».