Перевод с китайского Arika Blaidd
На следующий день вместе с Юнь Инем, Хуа Цяньгу отправилась на Маошань. Конечно, вместе с Тан Бао. Ло Шии провожал их вплоть до Небесного Барьера, а потом повернул назад. Хуа Цяньгу впервые летела так высоко на мече. Она не смела взглянуть вниз, на море, но чувствовала, что улетает всё дальше и дальше. Юнь Инь увидев, что светящееся маленькое существо Тан Бао, которое сидело на плече левой руки Хуа Цяньгу, сильно радовалось, извиваясь из стороны в сторону, и побоялся, что её сдует ветром. — Чему радуется твоя малышка, что сидит у тебя на руке? и не лучше ли ей вернуться в ухо и лечь спать? Неровен час, и её может сдуть порыв ветра. — Хе-хе, Ло Шии дал мне зефирок, — она взяла один кусочек и одним махом проглотила его. Её лицо расплылось от удовольствия. — Мама Гуто, тоже попробуй! — Тан Бао протянула самый большой кусок, воспользовавшись своими силами, чтобы подняться в воздух. Хуа Цяньгу повернулась, и Тан Бао положила сладость ей в рот. Но девочка успела лишь почувствовать, что это было очень сладко, угощения было ей на один зубок. Юнь Инь летел на небольшом расстоянии позади справа от Хуа Цяньгу. Она ускорялась, и он ускорялся, она замедлялась и он замедлялся. Похоже, что он боялся, что если она ошибётся, то неизбежно свалиться. И хоть внизу находилось море, однако один неверный жест, и падать пришлось бы пятьдесят метров, и при встрече с водой, которая бы стала твёрдой словно мрамор, вполне можно было расшибиться. Хуа Цяньгу постоянно оглядывалась на Чанлюшань, который становился всё меньше и меньше. Девочка пыталась запомнить всё до мельчайших деталей. За полгода он стал для неё домом. Неожиданно она вспомнила о мече, который Высокочтимый Глава подарил ей, и не смогла сдержать нахлынувших на неё чувств. Юнь Инь весь путь рассказывал ей о делах на Маошаше, а Хуа Цяньгу усердно старалась всё запомнить. Боясь, что девочке не хватит сил, Юнь Инь время от времени предлагал сделать перерыв, повиснув в воздухе. Но из-за этого их путь мог затянуться, и они бы продвигались не очень быстро. Хуа Цяньгу боялась попросту тратить время, а потому постоянно придумывала отговорки, чтобы не останавливаться и продолжала путь. Юнь Инь не возражал, но в тайне держал под контролем её меч, облегчая Хуа Цяньгу управление полётом. По прошествии трёх дней они достигли Маошаня. Хуа Цяньгу вспоминала, что когда-то путешествовала вместе с Высокочтимым Главой от Нефритового Пруда на Чаньлюшань, они преодолели в два раза больше расстояние, но заняло это не более полдня. Когда-то девочка мечтала попасть на Маошань, но она никогда и не думала, что вернётся сюда, летя на мече, как какой-нибудь небожитель. В главном зале колокол пробил раз. Хуа Цяньгу, опустив голову, посмотрела вниз, перед Небесным Храмом Десяти Тысяч Радостей стояло на коленях огромное число учеников. Ноги у Хуа Цяньгу стали ватными, она едва могла удержаться на мече. Как… Как так? Огромная яма на площади давно уже была засыпана. Однако бесчисленные тела истерзанных людей всё равно встали перед глазами, и к горлу подступила тошнота. Тан Бао, к этому времени уже выспавшись, залезла на макушку Хуа Цяньгу и посмотрела на огромную взбудораженную толпу внизу. Легко было представить, что всё эти люди встали на колени перед ней, словно она была великим властителем. И Тан Бал засветилась от удовольствия и гордости. Едва колокол перестал бить, как все громко прокричали: — Приветствуем главу школы! — голоса слились в единый гул, что словно раскат грома прокатился по округе. Испугавшись Хуа Цяньгу чуть было не упала. Но усилием воли она сумела успокоиться и медленно и даже изящно опуститься на землю. Сразу подбежал какой-то ученик и поддержал её. Юнь Инь с поклоном проводил её в главный зал храма. Хуа Цяньгу взглянула на стоящий на возвышении золотой трон главы школы и, решив, что уж теперь отступить она не может, направилась к нему. Сидя наверху с прямой спиной, она осмотрела зал. Казалось, что он беспрерывно тянулся и продолжался уже на площади, которая была вся заполнена учениками. Хуа Цяньгу продолжала держать голову прямо. Посетители шли к ней нескончаемым потоком: дядюшки-наставники, монахи с Маошаня, и прочие гости из других школ, что были приглашены принять участие в церемонии. В конце концов Хуа Цяньгу совершенно запуталась кто есть кто. Она лишь непрестанно кивала головой в знак приветствия, а на её лице застыла улыбка. У неё не было времени даже на короткую передышку. Далее, оказывается, должна была начаться церемония на вступление в должность главы школы. Хуа Цяньгу, немного застигнутая врасплох, взглянула на Юнь Иня, но он успокоил её лишь улыбкой. Ученик, держащий пустой золотой поднос, опустился перед Хуа Цяньгу на колени. Она остолбенело посмотрела на него, не зная, что ей делать. И тут услышала, как Тан Бао, сидящая в её ухе, подсказала, что надо опустить храмовое перо на золотой поднос. Она тут же достала из-за пазухи платок, развернув который, взяла маленькое перо и опустила его на поднос. Далее церемонию с пером проводил самый старший из монахов Маошаня Цин Хуай с прекрасной седой бородой. Хуа Цяньгу благодаря подсказкам Тан Бао не сделала ни одной ошибки. В конце, стоя на коленях в центре зала, Хуа Цяньгу отвесила три поклона прародителям Маошаня. Цин Хуай самолично повесил на неё храмовое перо. А после передал ей секрет школы. Хуа Цяньгу увидела, как в воздухе появились многочисленные письмена и рисунки. А затем все они словно втянулись в большой палец правой руки монаха Цин Хуай. Затем он быстро создал несколько магических печатей и направил их в точку между бровями Хуа Цяньгу. Хуа Цяньгу почувствовала, что внутри неё всё задрожало, словно что-то внутри неё подобно прибою пыталось выйти наружу. Когда-то монах Цин Сюй уже наложил на неё красную печать главы школы. И теперь она была выявлена ещё раз. В какой-то степени это делала Хуа Цяньгу всё более необычной. Всё вокруг в один голос закричали, теперь Хуа Цяньгу стала официальным главой школы Маошань. Далее в главном зале Храма были отданы поклоны небесам, преимущественно для того, чтобы почтить память трагически погибших учеников на Маошане. Хуа Цяньгу действовала согласно подсказкам Тан Бао. Она была занята и всю вторую половину дня, пока все церемонии не были завершены. Девочка чувствовала, что вот-вот свалиться от усталости, к тому же она была очень голодна. Юнь Инь провёл её во внутреннюю часть храма, чтобы она могла немного передохнуть. Его лицо светилось радостью. Никто не ожидал, что, несмотря на свой малый возраст, она способна сохранять самообладание в таких важных ситуациях. К тому же действовала она всегда подобающе. Так как все давно знали, что новый глава школы это двенадцатилетний ребёнок, да ещё и ученик Чанлюшаня, все на Маошане были охвачены беспокойством. Однако сегодня было понятно с первого взгляда, что, несмотря на то, что Хуа Цяньгу была всего лишь ещё ребёнком, худым и маленьким, но в тоже время вовсе не хрупким, к тому же обладающим внутренней силой. В добавок к этому на её поясе висел меч, подаренный высоким бессмертным Чанлюшаня Бай Цзыхуа. Было очевидно, что Высокочтимый Глава уделял ей особое внимание. А в мире бессмертных Чанлюшань был уважаемым именно потому, что в его главе стоял Бай Цзыхуа. А раз за их маленьким главой школы стоит подобный бессмертный, разве можно не считаться с Хуа Цяньгу? Так думало большинство людей. Юнь Инь, улыбнувшись, прервал свои мысли. Бай Цзыхуа таким образом обратился ко всей школе Маошань, а так же ко всему миру, показывая своё хорошее отношение. Взглянув на еду на столе, Хуа Цяньгу чуть было не набросилась на неё, однако вспомнив, что теперь она находится в окружении своих учеников, сдержанно и церемонно села за стол. Но едва только Юнь Инь отослал всех прочь, она и Тан Бао стали с жадностью поедать кушанья. Юнь Инь, ожидая пока она насытится, начал докладывать обо всех событиях, которые произошли на Маошане за последние несколько дней. Хуа Цяньгу мысленно вздохнула, быть главой школы очень непросто. Но на Чанлюшане учеников намного больше, чем на Маошане, неужели Высокочтимому Главе приходится трудиться ещё больше? Дел оказалось слишком много, и Юнь Инь закончил говорить только около двух часов ночи, Хуа Цяньгу к этому времени уже вдоволь наелась и заснула. Собственно говоря, справиться с голодом было очень легко. На Чанлюшане пища преимущественно была лёгкой и нежирной, и она давно не ела так много. Юнь Инь почувствовал, что совершил промах, и решил, что надо бы уложить Хуа Цяньгу. Он осторожно взял её на руки и отнёс в кровать, а затем накрыл одеялом. Тан Бао, набивши живот, спала на тарелке лицом к верху. Юнь Инь накрыл её листом салата, а затем убрал оставшуюся еду и ушёл отдыхать. Последние полгода его по-настоящему вымотали. На второй день Хуа Цяньгу услышала, как кто-то постучал в дверь. — Войдите, — девочка, несмотря на то, что была всё ещё неряшливо одета, поднялась с кровати. Юнь Инь увидел, как она ерошит волосы. Полусонная Хуа Цяньгу щурила глаза и пыталась скрыть улыбку. — Приветствую главу школы, ты хорошо спала прошлой ночью? — Очень крепко, ха-ха, кроме того мне приснилось, что Линь Суйи пришёл поблагодарить меня, хе-хе. — Линь Суйи? Ха-ха, его учитель уже забрал кости, чтобы подготовить к погребению. Хуа Цяньгу села на край кровати, собираясь обуться, и тут увидела, как Юнь Инь встал перед ней на колени и взял в руки её маленький белый сапог. Хуа Цяньгу немного растерялась. До сих пор ещё никто так не заботился о ней. А учитывая ещё то, что это был мужчина, её сердце начало бешено колотиться. А так как отказать ему ей было неудобно, то девочке только и оставалось, что вытянуть ногу. Юнь Инь надел ей сапоги, а потом ещё и завязал пояс. Затем, взяв полотенце, вытер её лицо. — Хочешь, чтобы твой ученик расчесал тебе волосы? — Спасибо, спасибо, не надо, это я сделаю сама. Юнь Инь встал в стороне, наблюдая как Хуа Цяньгу, взяв гребень, делает себе два неровных пучка на голове. Но он не позволял себе даже в мыслях хоть немного посмеяться над ней. На Чанлюшане обычно расчёсывать волосы ей помогала Цин Шуй. Изначально Хуа Цяньгу не очень-то умела заботиться сама о себе. И словно мать Цин Шуй распространяла на неё свет своей любви, полностью заботясь о девочке. — И всё-таки ученик поможет тебе, — неожиданно сказал Юнь Инь, спокойно забрав из её рук гребень. Хуа Цяньгу слегка надула губы от неудовольствия и посмотрела в зеркало. Действительно, у неё плохо получилось. Затем она увидела, как Юнь Инь своим длинным пальцем сделал пробор у неё на голове, а потом при помощи гребня сотворил у неё на голове милую причёску. Кроме того украсил её двумя красными лентами, которые отвязал от своего меча. — Как красиво! — обрадовалась Хуа Цяньгу. — Ты, наверное, голодна. Хочешь позавтракать в комнате или снаружи? — В комнате будет хорошо. — Ученик думает, что как раз корень лотоса с кашей как раз подойдёт. — Хорошо! Хуа Цяньгу принялась любоваться в зеркало на свою причёску. Не прошло и половина времени, на которую надо, чтобы сгорела ароматная палочка, как Юнь Инь вернулся. Его лицо было очень бледным. — Ты быстро! — Хуа Цяньгу взглянула на его руки. Э? А где её завтрак? Однако Юнь Инь словно забыл об этом, но увидев, что на лице Хуа Цяньгу промелькнуло удивление, он склонил голову. — Ученик разыскал главу школы из-за срочного дела, и просит немедленно последовать за ним. Хуа Цяньгу, удивившись, всё же пошла вслед на ним, но тут вспомнила о сладко уснувшей гусенице. — Могу ли я взять Тан Бао с собой? Если это что-то важное и связано с делами старейшин или что-то тому подобное, она поможет мне избежать ошибок. — Незачем, — Юнь Инь взглянул на стоящее на столе блюдо и поморщился, как будто был в недоумении, а затем, развернувшись, вышел. Хуа Цяньгу поспешила за ним. Однако увидела, что Юнь Инь направился к задней части храма, к выходу. Казалось, что он собирался спуститься с горы. — Мы куда-то уходим? — Хуа Цяньгу заметила, что за весь путь им не попалось ни одного ученика. — Есть одно важное дело, главе школы не стоит много спрашивать. Хуа Цяньгу осмотрелась, они уже были внизу горного пика Мао: — Недалеко ведь находится могила Линь Суйи? Юнь Инь остановился и утвердительно хмыкнул. — Юнь Инь, завтра ты ведь пошлёшь его останки на Лаошань? — Хорошо. Юнь Инь сделал несколько быстрых шагов, однако обнаружил, что Хуа Цяньгу не двигается с места. Он повернулся и увидел, что, несмотря на свой детский вид, она смотрела на него так, словно могла видеть насквозь. — Ты не Юнь Инь. Кто ты?22. Школа Маошань
29 сентября 2019 г. в 14:58