***
Утро вяло и нехотя приходило на побережье, мягко и жадно окутывая разрушенные скалы светом и ещё легким теплом, которое с каждой секундой усиливалось и достигало температуры плавления меди. Но легкий ветерок ещё проносил прохладу мимо, словно дразня напоследок и играючи смеясь, убегая вдаль и покидая эти края. Он несется в поля, за горизонт, в поисках новых возможностей и свершений, в поиске новых людей. Солнце даже сквозь плотную пелену облаков нагревало поверхность земли, иссушая её недра и прорывая в измученной поверхности глубокие трещины. Земля жаждала испить воды, земля желала захлебнуться в потоке свежей влаги. Но, словно смеясь над беспомощностью лежащих внизу просторов, тучи лишь величаво и лениво проплывали мимо. В них не было влаги. Лишь гарь и дым скопились над миром, разрушенным войнами и битвами. Жажда терзала всех. Жажда свободы. Жажда воли. Жажда отдыха и сна. Жажда спокойствия. Жажда мира. И это чувство сводило разум с ума, выводило из себя и лишало рассудка многих людей. Вот чего стоит страшиться на войне — истощения. И это настигает не только наше тело, но и разум. Он тоже подвержен упадку, он тоже нуждается в каких-то необходимых вещах и деталях. Нашим душам нужны эмоции. И совершенно различные: человек нуждается как в спокойствии, как в мире и любви, так и в ярости, в гневе и разрушающей печали. Всё это должно находиться в равновесии. Но стоит одной чаше перевесить, как наш внутренний мир переворачивается и коверкается, искажая наше представление об окружающем нас мире и о нашем существовании. Пустынный город стоял так же величественно на берегу. Пусть и разрушенный, пусть и заброшенный и покинутый людьми, но горело в нем ещё что-то, сердце его было живо, пускай и билось едва слышно. Сердце его — Хвост феи. С самого утра там кипела работа, все старались выполнить свои обязательства быстро и на высшем уровне. И где-то среди руин звучал грозный и хладный голос, отражающийся эхом от разрушенных стен некоторых домов. Он мерно и четко произносил команды, отрезая все ненужные звуки на фоне. Казалось, что находясь даже за границей этого города, можно было услышать голос, заставляющий вытянуться по струнке и выполнять любые приказы. Таковы были капитаны сильнейшей гильдии. Таковы были командиры, ведущие своих солдат в битву, в которой приходилось грызть глотки врагам, чтобы выжить и спасти свой мир. На одном пустыре, раньше который, возможно, был парком или же площадкой для рыночных палаток, в аккуратные колонны расположился строй солдат. Все по единой команде при каждом новом звучании голоса резко припадали грудью к земле из упора лежа, не доводя своё тело на несколько сантиметров до тверди под ногами, а потом снова разгибали свои руки, ожидая следующего возгласа, напоминавшего выстрел. Это было одно из самых банальных и стандартных упражнений, которое знал каждый мальчишка. Но одно дело было исполнять его перед своим отцом, который закрывал глаза на мелкие неточности и неуклюжесть действий, а другое — перед строгим и требовательным капитаном, желавшим выжать из своих подчиненных максимум усилий. На сантиметр выше — удар по спине, опускающий бойца лицом в пыль, немного провисшая спина — небрежный и мощный пинок под живот, при всей силе капитана способный оторвать бойца от земли и поднять того на полметра, малейшее промедление — болезненный и устрашающий взгляд, который иногда был даже страшнее телесных издевательств. Все бойцы истекали потом, из их глоток доносился тихий хрип и тяжелое дыхание. Но никто не смел нарушать дисциплину, никто не пытался нарушить порядок и повиновался величественному голосу. Боялись? Нет, они давно уже не страшились своего капитана на тренировках. Они уважали. Они были уверены в том, что всё, что они творят со своим телом, мучая и пытая его нечеловеческими тренировками, даст им немного больше шансов выжить на поле боя. Они восхищались своим капитаном, они даже гордились им. И он не раз доказывал, что он уж точно не даст себя в обиду и не опустит руки на поле боя, а будет сражаться вместе с ними, со своими бойцами. Прошло уже три недели, как этот парень встал на пост капитана первой дивизии, уже две недели, как он зачислен так же в отряд Убийц. Еще ни один капитан не добивался такого беспрекословного повиновения за такой короткий срок, ещё ни один боец не был так уверен в своем руководителе, как боец первой дивизии. За это время первая дивизия смогла показать себя с самой лучшей стороны, участвуя в операции против бандитских шаек, но больше всех доставляло гордости то, что за несколько жестких и кровопролитных боев дивизия не понесла потери — все остались живы. И вновь между рядами, медленно отмеряя шагами, шагал статный парень. Вновь на его шее красовался белый шарф, вновь он будто не чувствовал это давящее пекло и будто не ощущал этот зной. Руки его были заложены за спину, спина гордо выпрямлена, а взор его был направлен на солдат, которые исполняли упражнение на каждый его рык. Под каждым из них земля уже взбухла от проливавшегося пота, но они не обращали внимания на это. Солнце обжигало их кожу, придавая ей глиняный или даже медный оттенок, но и это не могло вывести из строя бойцов. Ни единого стона, ни единого звука. Лишь краткий рык капитана. Только этот звук разрывал тишину мертвого города. Драгнил остановился рядом с одним бойцом. Было видно, как дрожали от напряжения и усталости его руки, видно было, что вот-вот и он упадет в бессилии. Но он не опускался до конца, что было непозволительной роскошью для членов первой дивизии. Капитан присел на корточки рядом с парнем среднего телосложения. На голове его была повязана бандана, руки же перебинтованы тонкой материей, чтобы не получить ожога от солнца, а вся его униформа пропитана потом и осевшей пылью. — Сто сорок восемь, — четко и более грозно повторил Нацу, наклонив голову в сторону и вглядываясь в то расстояние до земли. Вновь не дотянул, — Сто. Сорок. Восемь, — еще более отчетливо повторил капитан, пристальнее следя за движениями парня. Тот старался делать вид, что не замечает грозного взгляда своего главнокомандующего, тот старался выполнить всё, вложить все силы, лишь бы другие не страдали от его слабости и усталости. — Сто сорок девять, — менее злобно и грозно произнес капитан. Теперь парень замедлился, припадая вниз к земле и с трудом поднимая своё тело на прежнее место. Но теперь Драгнил даже не беспокоился о задержке команды. Здесь важнее было качество, а не скорость, поэтому капитан терпел и ждал, пока боец вновь полностью разогнет свои руки и встанет в первоначальную стойку. — Сто пятьдесят, — в очередной раз произнес Саламандр, но на этот раз он немного отвел голову в сторону, взглянув на песчаную землю, в некоторых местах которой виднелись старые плиты площади, укрытые песчаным покрывалом. Что-то побеспокоило его слух, поэтому он даже не обращал на правильность выполнения своей команды, но и без этого парень честно и праведно исполнял упражнение, ибо это было не ради какого-то руководства, а ради него самого, ради своей собственной подготовки и своей выгоды. Капитан неожиданно встал с корточек и посмотрел в сторону гильдии, слегка прищурившись. Бойцы, выпрямившись в стойке, стояли и ожидали очередной команды. Но капитан не спешил: со стороны развалин показался какой-то силуэт. Его было трудно разобрать с такого расстояния, но одно было точно — это был кто-то из гильдии. — Отдыхаем десять минут, — скомандовал он, оставшись на месте и взирая в даль. Он никак не мог разглядеть идущего к нему из-за поднявшейся пыли и жары, исходящей от земли. Зной искажал окружающий их мир, превращая силуэты в дрожащий темный огонек. Бойцы же облегченно сошли со своих позиций и вяло направились к развалинам. У одного разрушенного дома, стена которого сохранилась в прекрасном состоянии и создавала внушительную и длинную тень, стояло несколько бочонков с водой, а рядом с ними восседал и мучился от жары оружейник с ярко-голубыми волосами. Он совершенно не переносил высокую температуру. Как так вышло, что он оказался здесь? Со временем Драгнил умудрился прибрать этого парня к своим рукам, заставив работать того не только оружейником, но и помощником дивизии. Точнее, чаще всего он исполнял вторую роль, лишь по утрам и вечерам появляясь в оружейной и вынося грозный и недовольный взгляд Лили. Но, с другой стороны, на его замену пришли два ещё более молодых помощника двух Драконов — Стинга и Роуга. Особой утраты, как говорил второй внушительный оружейник, они не понесли, чем очень оскорбился Хеппи. Хотя и у этой смены деятельности были свои плюсы — больше возможностей, новое более прилежное жилье и более сытные обеды. Да и проводить время вместе с Драгнилом парнишке нравилось, ведь можно было обязательно услышать какую-нибудь историю, какую-нибудь очередную колкую шутку про кого-нибудь из гильдии и больше не возиться с грудой нечищеных клинков и мечей. Но находиться в самое пекло на улице ему особо не нравилось, как и самые ранние утренние тренировки самого капитана, на которые тот обязательно с собой брал нового помощника. Трудно было сказать, что стало намного лучше, но парень даже не смел жаловаться. Все бойцы с жадностью накинулись на воду, которая, на удивление, оказалась прохладной. Здесь свою роль сыграл ещё не так сильно накалившийся воздух, хорошая тень и несколько ледяных кристаллов из запасов гильдии. Пожалуй, их Драгнил окончательно приватизировал, но Эльза не была особо против. Наоборот, ей очень нравилось то, что этот парень все же заботился о своих бойца и старался обеспечить им не только хорошую физическую подготовку (что у него выходило просто изумительно), но и полное восстановление сил. Он прекрасно знал меру и предел человеческих возможностей и правильно распределял время отдыха и время тренировок. После нескольких минут жадного выхлебывания воды, бойцы осели у стены и пытались хоть немного отдохнуть. У них было немного времени на то, чтобы перевести своё дыхание. Мышцы ужасно ныли и изнывали от усталости и боли, легкие словно кричали от обжигающего их сухого воздуха, тело изнывало от изнеможения. Но все они уже привыкли к подобным ощущениям, испытывая их каждый день без выходных. Это закаливало их организм, это повышало их выносливость. Все были достаточно удивлены, когда после одного из первых сражений почти не заметили усталости и были готовы вновь ринутся в бой — это был результат тренировок. Пожалуй, после этого случая солдаты стали ещё более усердно трудиться. Кобра вместе с остальными бойцами подошел к месту отдыха, но все же предпочитал держаться немного подальше от всей кучи. Он не так сильно любил слушать их какие-то нелепые переговоры, что даже раздражало, но он ничего с этим не мог поделать: его острый слух улавливал каждую мелочь. Парень подошел к одной из полуразрушенных стен или же даже импровизированного забора. Со временем песок и ветер сделали свое дело, сгладив грубые и неровные края разрушенных построений, превратив их в нагоняющих тоску призраков прошлого. Тень, что отбрасывало подобное укрытие, была, на удивление, холодного, чуть ли не синего цвета, смотревшаяся сильным контрастом с ярким и желтым песком. И в этой плотной и насыщенной тени скрывалась девушка, полностью вымотанная тренировками. Обычно во всех дивизиях были и девушки, и мужчины, но в первой, которая больше все же располагала к наземным боям, требующим большие физические нагрузки, девушек почти не было. Точнее, была лишь одна, которая являлась в свое время и Всадницей лейтенанта. Когда Драгнил только вступил на пост капитана, он сразу же обратился к Кинане, предложив той облегченную нагрузку или же вообще другие тренировки, но девушка отказалась. Всё это она объясняла своим нежеланием выделяться из всей дивизии. Раз уж она принадлежит первой дивизии, то и должна полностью выполнять, что возложено на каждого бойца десятой дивизии. Для всех тренировки были одинаковыми. Даже для офицеров и лейтенантов. Другое дело, занимались ли они дополнительно или нет — это их собственное право. Капитан даже был удивлен выдержке девушки — хоть она и помирала на тренировках, но ни разу не высказала что-либо по этому поводу, а лишь молча продолжала изо дня в день упорно тренироваться. Да, она уставала быстрее, и многое было ей даже не под силу, но её решимость не позволяла ей остановиться и перевести дыхание, когда другие впахивали в то время, хоть и зная, что капитан позволит ей такую вольность. Она боец и знала, на что именно идет. Кобра подошел к отдыхающей девушке, ещё не зайдя в тень. Та даже не обратила внимания на парня, а может даже не заметила того. Из её груди вырывалось тяжелое и прерывистое дыхание, голову же она откинула к прохладной плите стены, прикрыв глаза и наслаждаясь мимолетными минутами отдыха. Он усмехнулся. Лейтенант давно уже не носил на тренировки свой белый кожаный плащ, в котором обычно появлялся почти во всех местах независимо от погоды: здесь же он его постоянно скидывал от невыносимой жары и усталости. Даже его организм, способный выдержать тяжелые боевые условия, не был готов мириться соседством с плотной и не пропускающей воздух кожей верхней одежды. Через пару секунд он устало взгромоздился рядом со своей знакомой и протянул ей принесенный ковш, наполненный до верху живительной влагой. Она сначала не отреагировала, а после, приоткрыв глаза, слабо протянула руку. Уже через пару секунд она жадно глотала воду, проливая её на свою шею и грудь, словно дикая, вцепившись в дерево ёмкости — в такую погоду боялись использовать металл, ибо иногда он даже плавился. Как всегда на девушке были тренировочные и уже довольно сильно изношенные штаны, раньше имевшие насыщенный черный цвет, а теперь какой-то пустынно-серый, вверху легкая и свободная футболка, а открытые руки были покрыты бинтами — самое лучшее средство от ожогов, которое своим бойцам рекомендовал сам Драгнил. Тот в свою очередь тоже бинтовал свою правую открытую руку, оставляя лишь открытым знак гильдии. На голове была повязана какая-то косынка приятного мятного цвета. Это тоже было особой формой защиты, которой не пренебрегали члены дивизии. Трудно было сыскать бойца, который спокойно подставлял свою голову почти прямым лучам солнца. Лишь яркая шевелюра Саламандра, да насыщенный бордовый цвет Кобры встречался среди рядов — им это было не страшно. Похоже, девушка так устала, что не смогла доплести до всеобщего столпотворения у воды, ну, или же не желала ожидать своей очереди. Опустошив посуду, она аккуратно опустила ту на свои колени, и без сил положила свою голову на крепкое мужское плечо. Он лишь улыбнулся. Но это не была его привычная злобно-коварная улыбка. Она была даже немного нежной, если он, конечно, был способен на подобные чувства. — Кто-то у нас пытается прыгнуть выше головы… Да, Кинана? — слегка усмехнувшись и не поворачивая головы, тихо произнес лейтенант. — Опять ты за своё — начала было возмущаться девушка, но сил хватило лишь на слабый лепет. Всё же она не была готова к таким жестким нагрузкам. Руки уже отнимались и не слушались девушку. — Не загоняй себя так сильно, если это не под силу тебе. Драгнил говорил, что тебе не обязательна такая нагрузка… — И что? Я член дивизии и должна быть среди своих товарищей, а не прохлаждаться в гильдии лишь потому, что я девушка! — на этот раз она даже приподнялась и уверенно посмотрела в скосившиеся на неё узкие глаза. Совершенно бесстрастные и холодные на первый взгляд, но она-то точно знала, что в них скрывается. Жалость и забота, которой он постоянно одаривал её, пускай это и проявлялось в совершенно мелких и незаметных поступках. Даже сейчас он мог просто присесть и отдохнуть, но всё же пошел к ней, даже принес воды. Может, этого слишком мало для кого-то, но для Кинаны — очень много. Эрик после длительного зрительного контакта отвернулся от девушки, зная, что её уж точно не переубедить. Точнее, он знал свои способности, знал, что всё же способен отговорить её от самоистязаний, способен настоять и даже пригрозить, и она его послушает. Но он не хотел. Раз это её желание, то всё было бессильно. Иначе всё выглядело будто он держит её в клетке, в неволе, что невольно могло затронуть только зажившие раны… Кобра отвел взгляд в другую сторону, когда уставшая Всадница вновь положила свою голову ему на плечо. Его все же интересовал вопрос такого неожиданного переключения внимания его капитана. Он ведь кого-то увидел, да и сам Дракон услышал чьи-то шаги, но кого именно не мог определить: то ли не было сил, то ли не было желания. Капитан отошел значительно далеко, что его силуэт смешался в непонятную вытянутую фигуру, но всё же можно было различить какие-то части тела. А вот его собеседник, недавно подошедший к нему вызывал пару вопросов. Что-то знакомое промелькнуло в этом незнакомце, а точнее в походке. Точнее, незнакомке, иначе как парни от бедра не предпочитают ходить, да и формы выдавали явную собеседницу. После, чуть внимательнее присмотревшись и заметив несколько приметных деталей образа незнакомой персоны, Кобра усмехнулся: — Похоже, наш перерыв затянется больше чем на десять минут…***
— И что же мы здесь забыли, дамочка? — с легкой усмешкой и нахальством выговорил нараспев Драгнил. Он остановился в метре от подходившей ему навстречу персоне, вложив свои руки в карманы штанов. Её появление почему-то тут же переменило его настроение с жесткого и тиранического до язвительного и издевательского. Ему это доставляло большое удовольствие. — Ой, ну вот что ты сразу так, Драгнил, — скрестив руки на груди, недовольно и с усмешкой произнесла девушка. Её золотые волосы опять были завязаны в высокий хвост сбоку одной лентой, челка немного колыхалась на легком ветерке. И, как всегда, на ней был одет её синий мундир. Обычно все Всадники имели два комплекта одежды — для полетов и для службы. И, конечно, всё выглядело бы достаточно солидно, если бы не её привычка носить короткие юбки с высокими ботфортами, а так же нахальная и легкомысленная походка, из-за которой на неё не раз обращали внимание мужчин гильдии. Так же и сейчас из самого ближайшего «укрытия» на девушку с любопытством и даже нахальством поглядывала добрая половина дивизии. Конечно, на эту дамочку не обращали внимание капитаны и лейтенанты, давно уже знающие, что с этой женщиной лучше даже не начинать заигрывать. Да и все привыкли к виду её почти полностью обнаженных ног. Она бы была прекрасной девушкой и легкой добычей, если бы не характер, который просто отсекал все возможные пути. Не лезь, а то и на тебя накинется — мало не покажется. — Но ведь это уже не твоя дивизия, поэтому любой бы на моем месте всё же спросил это, — не успокаивался Нацу, как можно явственнее показывая свою склонность к недобродушному разговору. Это было постоянно и уже привычно. Они не могли говорить спокойно друг с другом. Всё время цапались и гавкались, всё время подкалывали и доставали друг друга. И уже было невозможно представить их диалог без всего этого омерзительного и болезненного, направленного в сторону друг друга. Это даже забавляло, конечно, когда всё происходило между ними. Но стоило им вдвоём спеться и обратить свой взор на кого-то другого… Ох, беги. Вдвоем они так слаженно работали, что казалось не сыскать лучше парочки по утаптыванию в землю чьего-либо чувства достоинства. Поэтому их и не трогали при таких «любезных» встречах — хуже себе же. — Хм… Возможно, возможно… Но, это не важно. Может быть я по твоей рожице соскучилась, — в это время Драгнил скривил такое выражение лица, полностью выражавшее недоверие к собеседнику. Ясное дело, что он не поверит этой дамочке. Она уж точно бы не сказала что-либо подобное, точнее, сказала бы, но в другой обстановке, а не на глазах у всей дивизии. — Что ты так на меня смотришь? — прищурившись, произнесла девушка, наклонившись вперёд и рассматривая каждую деталь на парне. Он немного отстранился, хотя между ними было приличное расстояние. — Да чтобы ты и соскучилась? Так ещё и по мне? Да ты подохнешь быстрее, чем когда-то подобное вытворишь — с легким отвращением и недовольством процедил капитан. Он был даже прав в своих словах. — А ты прав, Драгнил! — удовлетворенно кивнув ему и прикрыв глаза, с веселой интонацией выдавила Люси. Похоже, что у этой дамочки с утра было хорошее настроение, раз она не лезла в очередную нелепую ссору с новым капитаном. Теперь Нацу вопросительно посмотрел на Хартфелию, дожидаясь ответа или пояснения её действия. Он чувствовал, как всё больше бойцов интересуются их разговором, отвлекаясь от своего отдыха. Это немного раздражало его, но он полностью понимал их положение: у них новый капитан, но вот среди тренировки приходит старый и между ними происходит не очень ласковый диалог. Ох, какой же это порок в человеке — любопытство! Знать больше чем надо, сунуть нос в чужие дела… — В общем, там наша дорогая Эльзочка устроила полный разнос дивизии, ибо пока мы с ней были в отъезде, они немного расслабились…- с легкой ноткой разочарования или даже досады за бойцов вымолвила девушка более тихим голосом. — Оу, я бы тоже там не торчал. От этого дьявола можно ожидать всё, что угодно, — даже слегка сочувствуя девушке, произнес Нацу, всё так же стоя на расстоянии от неё. — Вот, поэтому я решила прогуляться, а тут ещё и вспомнила, что моя бывшая дивизия не так далеко тренируется… В общем, мне нужно пропасть как минимум на полчаса, но чтобы это было ещё с уважительной причиной. Я думаю, что ты уж меня выгородишь, не так ли? — отчетливо выделяя последнюю фразу, сказала девушка, точно утверждая последнее. Парень простоял минуту, изучая подошедшую дамочку и всматриваясь в черты её лица, словно выискивая какой-то подвох, но, не найдя проявления вранья на светлом лице девушки, Нацу выдохнул и махнул девушке: «ладно». К тому времени к ним ближе подошел лейтенант, который тоже решил всё же как минимум поздороваться с бывшим капитаном, а теперь равным ему лейтенантом. Этот парень давно уже стал замечать, что хоть эта парочка и прилично грызлась друг с другом, но была достаточно дружна. Точнее сказать, Нацу со своей вечной соперницей общался куда лучше чем с тем же Жераром или же Гажилом. На фоне их вражды появилось доверительное отношение: когда нужно было, оба могли поддержать друг друга, могли даже сработаться вместе (против кого-то особенно). Да и Драгнил частенько подобным образом выгораживал Хартфелию, обеспечивая той алиби. Нет, она не линяла со своей работы и служила правдой и сердцем, но у каждого выпадали случаи, когда лучше исчезнуть со своего рабочего места. Подобные отношения его капитан водил и с Греем: те частенько спорили, даже наезжали друг на друга, иногда всё доходило до тихой потасовки где-то в руинах (всё же слух его не подводил), но всё же общались эти двое очень даже хорошо, да и маг знал прилично о самом Драгниле, знал его характер. В общем, с этим парнем по-другому нельзя было общаться. Либо очень доверительно, либо очень злостно. Среднего не дано. Люси, увидев подошедшего лейтенанта, как-то загадочно улыбнулась, даже просмеялась, из-за чего где-то внутри Кобры закралось ощущение какого-то подвоха со стороны этой дамочки. Уж он знает, что такое поведение Хартфелии к добру не приведет. — Оу, Кобра! Да ты даже свою шкурку скинул? Удивлена. Небось вымотался? Даже поражена. Драгнил творит чудеса, — от этой фразочки на лице позади шедшего капитана скользнула довольная улыбка. Конечно, ведь всего этого добился именно этот розововолосый парень, он смог поднять с колен всю дивизию и возвысить её над другими за очень короткий срок. Для него это всё же маленькая победа над капитанами. И над Хартфелией особенно. — И я вас рад видеть, лейтенант Хартфелия, — Кобра постарался максимально выделить нынешнее звание пришедшей девушки, чтобы максимально унизить. А может, и напомнить о том, что теперь они равны и просто так её издевательства он не стерпит. — Не думай, что мы с тобой равны, Эрик, — Люси подошла почти вплотную, чтобы их разговор слышало как можно меньше людей. Пожалуй, её речь сейчас мог слышать лишь Саламандр, стоявший чуть ли не впритык к ним. Теперь на лице девушки резко появилось выражение злости и неприязни, которые ярко выражало опасность всей обстановки, — даже если я и лейтенант, то не стоит втирать меня в грязь с другими. Я всё еще твой капитан, пускай и в бывшем… Сначала на смуглом лице Убийцы появилась настороженность, но наигранная и легкомысленная улыбка быстро скрыла его истинные эмоции, в мгновение стерев и всю окружающую их атмосферу. В то время Люси успела глянуть через плечо своего бывшего служивого и заметить где-то вдалеке девушку в тени, и это поразило её. На её лице появилось чистое удивление, ничем не скрытое. Всадница редко снимала полностью свой грим с лица, но здесь, среди своих бывших товарищей, ей было даже спокойно. Никто не посмеет выдать или подать виду. — Это что, Кинана? — вопросительно посмотрела она на Драгнила, кивая за спину узкоглазого змея. В голосе её читалась недовольство. Похоже, что она уже готова была идти на разнос и защищать права своего офицера, готова была рвать и метать за эту уставшую фигурку, скрывшуюся где-то в тени этого заброшенного и опустевшего города. — Да. Но заметь, что это чисто её желание, — сразу же отгородился от какой-то намечающейся бури, ненастья и урагана, назревавшего в голове и душе собеседницы. Всё же она очень любила своих членов дивизии, а уж тем более такую хрупкую и беззащитную искреннюю девушку. — Правда? — она слишком подозрительно глянула в зелёно-серые глаза капитана, прищурившись и выискивая в них хоть каплю лжи. Но сейчас он был невероятно честен, даже злобно и коварно не улыбнулся. После минутного поиска в лице парня скрытых признаков, Хартфелия отстранилась и даже облегченно взглянула на девушку в тени, совершенно мягко добавив: — Это похоже на неё. Кобра лишь недовольно цокнул, вкладывая руки в карманы штанов. Ему такой расклад очень не нравился. Постоянно казалось, что эта трудящаяся успеет подохнуть и до финальной битвы. А ведь на неё у него были планы, совершенно глубоко зарытые в его душе. Он никогда не говорил об этом ей, но когда-то проболтался своему капитану на какой-то встрече. Когда всё это закончится, и он соберется бежать, то в идеальном плане он прихватит и Кинану, скрывшись в каком-нибудь спокойном местечке на время. По большей части это лишь из-за того, чтобы скоротать свое время, а после вновь заняться темными делишками, но… глубоко он верил в себя, верил в то, что более ему не захочется переходить правовую черту, и он заживет спокойной жизнью. Но эта идея доводила иногда его до истеричного смеха. Кто знает, как обернется всё это. — Слушайте, — неожиданно прервала его раздумья девушка, слегка подтолкнув в ребра локтем, — я вот слышала, что тебя, миленький змей, уложили на лопатки. Так и кто еще — капитан твой. Я бы хотела глянуть на это зрелище…кх…ну, в том плане…на вашу битву, — Хартфелия попыталась помягче высказать свою мысль, но язык работал куда быстрее её раздумий, — может вы тут повторите? Ну, или покажете тренировочный бой лично для меня? Уж больно интересно, как ты вырос. Два взгляда пересеклись. Эти болезненные воспоминания… У Кобры неожиданно заныла челюсть, словно кричащая и предупреждающая, чем всё закончилось в последний раз. Он, даже не заметив этого, провел по пострадавшей ещё три недели назад части, внимательно взирая в глаза своего капитана. Вновь этот холод. Он не понимал этот холод. Кобра стремился в битвы лишь из-за своего азарта, а не из желания защитить кого-то или отвоевать что-то. Он всегда сражался для наслаждения, а Хвосту феи просто это стало на руку, и поэтому этого парня привлекли к себе. Он жаждал битвы. Он жил сражениями. Не сказать, что он так сильно любил убийства, ведь это лишь результат. А ему важен сам процесс, само унижение противника. В Драгниле же он не видел ничего. Не было желания самой битвы, не было желания победы. Побывав с ним в нескольких сражениях, в которых он командовал и распределял отряды, он не заметил этого желания убийства, которое надеялся в нем найти. Даже на войне он был всё так же расчетлив, все так же холоден и беспристрастен. Он умел сражаться, он делал это прекрасно, он мог достичь высот, но не вершины. Не имея запала, не имея желания и огня внутри, ничего не добьешься. Даже Кобра знал об этом. Но тут же перед ним всплыло воспоминание о первом представлении Саламандра перед дивизией. И его взгляд… Тогда в нем была жажда битвы, тогда в нем было желание увидеть кровь. Тогда в нем была дикость, на которую и повелся лейтенант, надеясь увидеть это и в битве. Но что-то вновь переклинило в нем, словно какой-то рубильник, отключивший его истинные чувства, обернув битву лишь в тонкий и правильный расчет. И этот взгляд… Лейтенант вновь посмотрел в пустые для него глаза своего капитана. Всё та же зеленоватая радужка бережно окружала его немного вытянутый зрачок. Ничего необычного. Но сразу перед глазами вспомнился недавний случай со Стингом. И этот образ. Словно двойник он показался за спиной стоящего Драгнила и… не был похож на него. Это были два разных человека, два разных характера. Один жаждал охоты, жаждал крови, жаждал битвы. Второй же желал обойти всевозможными путями битву, столкновение с противником. Человек, в котором потух огонь битвы. Эрик слышал о таком и даже частично догадывался. Скорее всего этот капитан не желает больше видеть резни не из-за своей трусости, а из-за своей ошибки — Южной базы. И вновь перед ним совершенно спокойный и рассудительный Драгнил, полагающийся только на свои умения и рефлексы, на своё мастерство. Его трудно прочитать, но это можно сделать. А смог ли он прочитать его другого, настоящего? Нет. Трудно предсказать повадки зверя, который полагается на свои инстинкты. Трудно… — Пошли, — скомандовал капитан, выводя Убийцу из рассуждений. Эта фраза как ледяная вода окатила парня, возвращая в реальность и стирая все только что набежавшие мысли. Он не вспомнит эти выводы. Он не вспомнит этот взгляд…***
Шум. Беседы. Шутки. Интриги. Зал был полностью окутан той атмосферой, к которой все привыкли. Не будь этого всего, не будь потасовок и шумных воскриков уставших, но приободрившихся отдыхом бойцов — гильдия бы зачахла, потерялось бы стремление к победе, к желанию отвоевать этот мир. А может всё это просто напоминало о былых временах, когда небо не содрогалось под громом битв, когда земля не была иссушена постоянным огнем сражений, а птицы пели свои трели по утрам? Наверное, эти две причины можно было смело назвать подходящими, даже не сравнивая и не соперничая между собой, они занимали главенствующие места. На войне нужна доля отдыха, доля развлечения и веселья. Как же по-другому людям забыть об этих ненастных временах? За капитанским столом вновь восседала старая толпа, но в этот раз с очередным прибавлением. Точнее, с постоянно появляющимся и исчезающим Саламандром, который то желал пообедать в кругу своих подчиненных и переговорить со своим лейтенантом, то заранее просил Грея отбить ему его любимое место, чтобы никто иной не позарился на его территорию. И всё это выглядело странно и непредсказуемо. А ещё более непредсказуемым было появление Хартфелии. За те десятки завтраков и обедов они попадали в своем графике друг на друга точно треть всех случаев. И, как назло их места были расположены напротив друг друга. Точнее, Хартфелия всегда обедала в этой компании, но не всегда на этом краю, на который обычно покушался капитан первой дивизии, поэтому периодически получалось избежать этой гремучей смеси — лишь пару ласковых друг другу кинут через стол и успокоятся. Но вот они друг напротив друга. Справа от Драгнила Грей, который готов в любую минуту постараться максимально остудить разговор, слева от Хартфелии Эльза, всегда внимательно вслушивающаяся в их перепалки. — Я хотела бы отметить хорошие показатели в битвах у первой дивизии, — среди какого-то очередного спора Гажила и Грея вставила Алая, пережевывая очередной кусочек сладкого десерта — её единственной слабостью. В этот момент Грей даже отвлекся, глянув внимательно на своего соседа. Да его сейчас похвалили, а он все дальше жует не переставая. Как оказалось, у это парня приличный аппетит, и ест он как истинный зверь. Хотя, Отмороженный даже не удивлялся — этот парень вырабатывал полный день, не позволяя себе даже на минуту прилечь. — И чем же они отличились, — слегка недовольный темой сказал Фернандес. Было, конечно, трудно выявить в его постоянно однотонной речи с его слегка мягким голосом недовольство, но Эльза его прекрасно знала. И знала, что капитан второй дивизии всё ещё недоверчиво относится к вжившемуся в их коллектив Драгнилу. Помнится, как он рассчитывал на него в первое время, как беспокоился за его здоровье в первые дни, что даже не верится во всё это. — Ну, например, тем, — начала Эльза, аккуратно отламывая кусочек пропитанного сиропом бисквита, — что не понесли потери во всех трех сражениях. А это многое значит. За последний год это, пожалуй, единственный случай без последствий и почти без крови — лишь несколько бойцов помещены в лазарет. Я думаю, что это прекрасное начало, — на эти восхваления Жерар лишь фыркнул, косо глянув на розововолосого парня, который резко завис на маленькой веточке искусственного растения. Они обычно стояли в вазочках на столах. Он вертел маленькое растение в руках, внимательно изучая каждый изгиб и всматриваясь в мелкие рассыпанные цветок по его основанию. Если бы он не знал, что это искусственные цветы, то издалека поверил бы в их живость. — Наша Мира настоящая мастерица на все руки, — тихо добавил Грей, смотря на изучающий взгляд парня. За этим новым знакомым редко, но все же замечались такие ступоры, когда он увлекался одной вещью и особо не обращал внимания на другие события вокруг него. Только иногда он выглядел безобидно, а иногда в его взгляде читалась какая-то угроза и опасность. — Оу, а наш капитанчик даже мне продемонстрировал часть тренировки, а именно тренировочные бои, — отпивая из деревянной кружки, ляпнула Люси, — он даже нашу змейку заставил свою шкурку белую сбросить. А ведь при мне постоянно в своем пальто носился. Такое впечатление, что даже спал в нем. — Конечно, ведь теперь я там капитан, — даже полностью погрузившись в раздумья, Нацу прекрасно мог различить голос Люси, — а не какая-то там бывшая командующая. Жаль имя забыл…эх, — он отвлекся и перевел свой взгляд на девушку напротив, насмешливо наклонив голову вбок, — при ней этот лейтенант потом не обливался, а мирно на пятой точке сидел. А у меня танго выплясывать начнет, если захочу, не так ли, Хартфелия, — Грей закатил глаза с фразой «началось», кто-то обреченно вздохнул, кто-то недовольно цокнул за столом. — Ой, ой, больно надо мне его выплясывание. Или ты его хочешь заставить белый танец с Кинаной растанцовывать? — кинула в ответ язвительно Люси, подперев лицо правой ладонью. — Да он и без моего приказа справится. И с какого это времени тебя начала беспокоить жизнь моих подчиненных? — парень слегка откинулся назад, скрестив руки на груди и внимательно изучая представшую его взору девушку, — Это с тех пор, как ты начала развращать моих бойцов? Эльза подавилась чаем от сказанной фразы, с недопониманием повернув голову в сторону своего лейтенанта. Та всё так же невозмутимо смотрела в глаза капитана. Пожалуй, только они могли так долго выносить зрительный контакт друг друга. — С чего же это развращать? — Так ты не представляешь, как постоянно в твою сторону они смотрят… Так ведь назло юбку покороче надеваешь, да от бедра идешь прямо перед их носом? — слегка отворачиваясь и поглядывая куда-то вглубь всего народа в зале, выискивая знакомые лица своих бойцов. — А может не для них я так одеваюсь? Может, я по твою душеньку хожу, Дракончик мой ненаглядный? — на этот раз Эльза уже окончательно затянулась в разговор, как и все другие, и развернулась полностью в сторону своей соседки, высматривая какой-то подвох в её словах. — Ох, так неправильную стратегию выбрала. В этом плане я бесстрастен. Можешь даже не пытаться, детка. Не это меня в девушках заводит, — в этот раз поперхнулся Грей, медленно поворачивая голову в сторону Нацу. Эти оба сидели и насмешливо смотрели друг другу в глаза. И как у них так удавалось выкручиваться из крайних положений? — Ох, будет время — я тебе все усы оборву, Саламандр, — совершенно мило и дружелюбно улыбаясь говорила девушка, за улыбкой которой скрывалась вся чернота и грязь её натуры. — Если они есть… — добавил капитан, всё шире и кривее улыбаясь. Ему это нравилось. Это заводило, зажигало внутри что-то, давно забытое и погибающее. Так он чувствовал себя свободнее и легче, пускай и под таким количеством масок. — Голубки, блин, — тихо произнес Грей, после чего пожалел о содеянном. Теперь его прожигали две пары глаз, которым нетерпелось теперь высказать все по отношению к новой жертве. Пожалуй, это самая страшная их сторона. Они умели работать в паре. Точнее, издеваться над другими в паре, прекрасно дополняя друг друга, словно имели одни мысли и одни сердца. Грей попытался максимально вжаться в плечи и отвернуться от своего соседа, который уже полностью повернулся на него и, опираясь на стол, нагловато посматривал на него. В почти таком же положении сидела и Хартфелия, только подставив на этот раз уже две ладони под подбородок. — Ой, и кто это нам тут говорит? Покоритель дамских сердец? — медленно и протяжно сказал Нацу, следив за каждым движением жертвы их нападения. Не стоило лезть в их разговор — дороже для себя будет. В этот самый момент на другом конце стола звонко на блюдечко поставила чашку Джувия, вперив взгляд в опасного Драгнила. — Ты у нас самый популярный капитан среди женского общества, не напомнить, — настал черед Люси. — И где же наша очаровательная улыбочка, которая способна растопить сердце любой? Помнишь, как мы с тобой шатались в город с подкреплением, а? — сосед тоже не решил сдавать обороты. — Или как ты, красавчик, заигрывал со служащими в королевском дворце? — это было даже подло со стороны Люси, но ей было плевать. — Лед тронулся, старик? Или же даже твое ледяное сердце смогла покорить дамочка? — Хватит, — наконец прервала их и спасла Грея Титания, которая всё же не любила подобные разборки. Терпеть просто не могла. Она даже в жизни представить не могла, что её подчиненные однажды в жизни начнут творить что-то подобное. Ну, все бывает впервой. — Как проходят ваши тренировки как Дракона и Всадника? — этот вопрос тоже постоянно беспокоил воительницу. — Прекрасно, — сказала девушка, возвращаясь к еде, словно минуту назад ничего не было. — А точнее, их совершенно нет, — добавил Драгнил, тоже уткнувшись в еду. Это изумило Эльзу, но почему-то она ничего не смогла сказать им в ответ, не смогла возмутиться или же наехать, отчитать. Всё это никак не помогло бы в этой парочке. После этого Нацу и Люси более не проронили ни слова, продолжая свою трапезу. И все прекрасно знали, что против них двоих даже войной опасно идти — передавят глотку. Было трудно представить из них пару, способную рационально действовать. Они не будут Драконом и Всадником.***
Топот в коридоре отвлекал отдыхающих в своих комнатах лейтенантов и капитанов, совершенно недавно прилегших после обеда на диван или кровать. Возможно, кто-то усердно выписывал какие-то документы и заполнял отчеты, чтобы больше не копаться в этой макулатуре, кто-то лениво дремал на широких диванах, потому что солнечный зной и духота бесследно вытягивали силы и желание трудиться, кто-то пользовался своим статусом и возможностями и нежился под прохладной водой душа — это была истинная роскошь для военного времени. Но всех сейчас в этот тихий и умиротворенный час раздражал лишь один факт — признак боевой готовности. По коридору проносились постоянно какие-то бойцы, их шаги проникали через стены и заставляли волноваться свежезаваренный в чашке кофе. Возможно, их радовало то, что не было объявлено никакой тревоги и не было отдано какого-либо приказа — значит, их это не касалось. Поэтому отдыхающие пытались максимально игнорировать помехи, доносившиеся за пределами их покоев и обязанностей. Если прислушаться, то можно было понять, что это носились такие же капитаны из своих комнат, периодически среди шагов слышались тяжелые и массивные звуки, выделяющие среди себя мощных и сильных мужчин, а так же аккуратные постукивающие шаги, характерные для девушек. Не знай ты порядков этой гильдии — давно бы сломал себе голову в догадках о тревоге или цели их такой спешки. Но все знали, что это могло означать, поэтому спокойно попивали свой кофе за очередной книгой, нежились в холодных струях живительной влаги или же просто дремали. Это значило лишь одно — сбор отряда Убийц.***
Парень недоумевал, почему его сорвали с законного отдыха, почему нужно было так спешить, почему не было объявлено причины сбора. Но он просто шел. «Это приказ», — сказали ему. И он послушался, даже не пытаясь выяснить какие-то подробности. Когда на его базе говорили эту заветную фразу, то каждый боец, как марионетка на длинных ниточках, повиновался ему против своей воли, против своих чувств и мыслей. Не выполнишь приказ — будешь убит. Не стоило думать о причине, не стоило гадать о своем заднии — даже если тебе прикажут убить детей, ты это сделаешь. Конечно, до такой жестокости всё же не доходило, но бывали тяжелые ситуации, когда приходилось чуть ли не вырезать целые поселения предателей и бандитов, когда те спали. Была ли тогда честь? Была ли слава? Нет. Всё это было подло и паршиво, не могло быть и речи о воинской гордости. Нужна была победа любой ценой, пускай и придется вгрызаться в глотки противников зубами, бить в спину и душить ночью подушкой. Слишком уж долго шла эта война, чтобы почитать своего противника, уважать его и вести бой честно. Люди были слишком загнаны, а поэтому и слишком дики, как взбесившиеся звери готовы были обгладывать чужие кости и пожирать всё кругом. Капитан торопился, проносясь по коридору. Он не мог уже дождаться конца этого, казалось бы, вечного туннеля, уносившего его всё дальше и дальше. Мимо глаз пробегали двери и какие-то старые трофейные оружия, не готовые уже вступить в бой, но прекрасно подходящие под украшения старых коридоров капитанского звена. В отличие от бойцовских домов рядом с гильдией комнаты здесь были куда шире и просторнее, коридоры более ухожены и украшены, а полы здесь драяли каждый день. Но не красота и некий пафос были визитной карточкой этого места. Само название и нахождение –вот ради чего стоило быть капитаном. Жить в самой гильдии считалось показателем запредельной репутации для бойцов. Но времени рассматривать элементы декора тоже не было. Всё проносилось по прямой мимо глаз, еле ухватываемое боковым зрением. Драгнил был увлечен совершенно другим, его глаза были опущены в пол, а голова его ясна и пуста от мыслей — не было дела до каких-то предположений и гипотез. Сейчас произойдет что-то значительное, что-то важное, раз его сорвали… Это должно было быть так. Он настолько увлекся изучением пола, что проходя дальше по коридору чуть ли не столкнулся с девушкой, остановившись в паре сантиметров от неё, лишь благодаря тому, что заметил её ноги. Подняв взгляд, Нацу узнал свою знакомую, но один факт его значимо удивил: выглядела Хартфелия точно так же, как и при их первой встрече. Но теперь он мог оценить всю искусную работу мастера, что создал изящные и, в то время, надежные щитки амуниции, полностью подчеркивающие женственность девушки. Для обычных офицеров вряд ли такое сделают, да и для Всадников на такое не раскошелятся. Девушке точно пришлось вложить свою копеечку в это одеяние. Золотые ажурные плетения обрамляли края защиты из белого матового металла, а некое подобие выреза подчеркивало «достоинство» девушки, что делало наряд её немного вульгарным и нестандартным для военной формы. На шее броня вновь сходилась в воротник с такими же переплетающимися украшениями и маленьким камешком на кольце как украшение. Высокие острые наплечники чем-то напоминали красивую эльфийскую одежду, но не было и сомнения, что эти изящные изделия не смогут защитить свою хозяйку. Под броней была одета черная ткань, а где оставалось место на опасных местах — мелкая кольчуга. Рукава были полностью закрыты и переходили в перчатки из такой же черной плотной ткани, защищая девушку больше от нежелательного загара и царапин, чем от каких-то ран. Внизу, от колен шли лишь бинты, поверх которых были надеты высокие и такие же резные ботфорты, а поверх всего была накинута развивающаяся юбка с разрезом впереди, чтобы можно было без труда запрыгнуть на Дракона. Но она была изящна. Даже Драгнил, столь холодный и не интересующийся противоположным полом парень, мог назвать её привлекательной и даже красивой девушкой. Наверное, часть её силы подчинения и принадлежала её красоте, иначе как же она могла укротить стадо мужчин из первой дивизии. Но это лишь оберточная бумага, скрывающая истинного тирана в глубине этой дамочки. Чертовски красива и адски хитра. В руках у неё было стандартное копье с острым наконечником и повязанной голубой ленточкой, о значении которой Драгнил и догадаться не мог. Он простоял так скорее всего минуту, вновь изучая девушку, а та, на удивление, терпела его блуждающий взгляд. Пожалуй, она давала ему такую поблажку из-за того факта, что парень её видел в этой форме лишь один раз, когда они очень «дружелюбно» поприветствовали друг друга. Спустя очередную минуту Нацу поднял глаза и посмотрел на лицо Хартфелии. Они так и стояли на расстоянии в десяток сантиметров, что он с легкостью мог заметить несколько маленьких и тонких шрамов над её правой бровью, а также аккуратный след старой раны, пересекающий светлой линией край её верхней губы. Она была бойцом, и шрамы были слишком ожидаемой вещью, но до этого он не видел её вблизи при хорошем освещении, что казалось будто все эти войны не затронули её красоту. Он ошибался. Но издалека этих маленьких изъянов было не заметить. Её глаза, налитые шоколадом, выражали всё недовольство от этой неловкой паузы изучения, но девушка сдерживалась. Пара прядей челки прикрывали её лоб, а две более длинные спускались по бокам, оставив остальные золотые нити в боковом хвосте. — Тебя тоже вызвали на это собрание, — прервал молчание Драгнил, засовывая руки в карманы своих белых штанов. Точнее, эта ткань уже не была белой и имела сероватый оттенок от постоянных стирок, но это не беспокоило капитана. Был ли это вопрос или утверждение — трудно понять. — Что значит «тоже»? Я обязательно должна присутствовать на собрании Убийц как твой Всадник. Вылетело из твоей дырявой головы уже? — возмущенно произнесла Люси, недоумевая таким вопросам. — Собрание Убийц? Хм…вот какое дело, — отвел взгляд и вдумчиво посмотрел на стену Драгнил. — Ты что, не знал этого? — вскинула бровь девушка, ехидно улыбнувшись и скрестив руки на груди. То был повод позлорадствовать над парнем, а такое она не упускала, как минимум на публике точно. Но, с другой стороны, он до сих пор не знал устройство этой гильдии и ему были простительны все ошибки. — Ну, прибежал Хеппи и сказал, что меня срочно вызывают на собрание. А на какое я даже не поинтересовался, — легкомысленно и беззаботно проговорил парень. Он всегда общался с Хартфелией таким тоном, в нём была легкая доля насмешки над ней. Особенно он любил обмениваться с ней подобными репликами при других, дабы подчеркнуть их напряженные отношения. Но тут Люси резко выдохнула, скинув с себя алчную маску и развернулась по коридору, зовя с собой Нацу. Уж она намного лучше знала устройство здания и все залы собрания. Они шли рядом на расстоянии в ладонь между их плечами, поддерживая всё тот же бешеный ритм ходьбы. При каждом шаге доспехи девушки позвякивали, каблуки с гулким стуком врезались в старое дерево полов, а некоторые пластины и кольчуга шелестела между собой металлическим шепотом. — Не слишком ли уж богатый и откровенный наряд для Всадника? — не поворачивая головы, спросил Саламандр. У каждого возникал такой интерес узнать это, но почти никто не осмеливался задать вопрос напрямую. — Это трофейные доспехи. Мне их подарил сам Король за военные заслуги уже как пять лет. Ещё ни разу не подводили, — коротко и бесстрастно промолвила Хартфелии, словно огонек вражды между ними резко исчез, превратив их в обычных товарищей одной гильдии. Такие резкие перемены в настроении этой парочки тоже были привычны. Когда они одни между ними разрушался барьер, заставляющий их издеваться друг над другом. Они были честны, они были даже искренни друг к другу, но не более. Для дружбы им чего-то не хватало, внутри ничего не было… Лишь по вечерам что-то в душе их просыпалось и позволяло общаться куда ближе, куда честнее и дружелюбнее к друг другу, возрождало доверие. Но только на короткое время, но только вдвоем, но только без формы. — Ты даже обходишь мои ожидания, Хартфелия. Не знаешь причины, по которой могут объявить это собрание? — Люси пропустила мимо ушей первую фразу, не пытаясь искать в ней каких-то подколов и намеков, а вот из-за второго вопроса она немного сбавила темп, удивив Дракона. — Вообще, даже понятия не имею. Какие-то боевые действия против Драконов — это вряд ли. Я каждый день проверяю статистику и доклады убийц, а так же информацию от разведывательного отряда — в пределах сектора Южной базы, а так же в районе десяти километров от этой границы нет никакой активности со стороны Драконов. Сейчас, как и мы, Драконы готовятся к последней битве, поэтому особо не нападают, лишь малыми группами, которые в силах отбить и рядовые отряды бойцов, — Нацу вскинул бровь и остановился, взглянув на девушку. — Проверяешь статистику и разведданные? Ты выполняешь работу капитанов, а не лейтенантов, — сухо и коротко выразился парень. Не было ни какого-то подкола, ни упрека, ни угрозы. Пустая и холодная речь. — Старая привычка, Драгнил, — возобновляя шаг и призывая к дальнейшему продвижения парня, — я слишком привыкла к этому, чтобы забрасывать. Хотя, я думаю, что ты вряд ли особое внимание предаешь этим данным. Сейчас ты по уши завален работой с разбойными поселениями и своей дивизией. Мы и так с тобой не выполняем обязанности Дракона и Всадника — каждую неделю мы должны вылетать на разведку, но этого мы не делаем. Удивляюсь, что Эльза закрывает на это глаза, но надолго её терпения не хватит, — после этого двое шли в полной тишине ещё пару минут, не проронив и лишнего звука. Они дошли до двери из черного дерева, на которой виднелась всё та же табличка с нечитаемым номерком, затертым временем. Ещё неделю назад Драгнил приходил сюда в компании своего знакомого ледяного мага, но из-за опоздания не рассматривал саму дверь. Она была шире других, с крепкими металлическими ручками и несколькими замками, что было истинной редкостью. Но это было неудивительно — здесь располагались основные стратегические расчеты гильдии, все данные о деятельности драконов и разведданные. Посторонним глазам лучше не знать всего этого, даже если ты капитан. Девушка постучала и, опустив тяжелую ручку, толкнула дверь вперед. Смазанные петли не скрипели, а плавно уводили массивную деревянную преграду в сторону, открывая проход. Люси вошла первая, а за ней последовал и капитан первой дивизии. Кажется, что многие удивились появлению этих двоих, особенно, что они пришли вместе и в полном молчании. Для верности стоило кинуть друг другу парочку колких фраз, но ни один, ни второй этого не сделали — настроения не было. На этот раз в зале все не сидели по отдельным столам и диванам, а стояли около того самого огромного стола с картой. Почти все. Через секунду за спиной Драгнила послышался очередной стук и дверь резко отворилась. Кто-то резко распахнул дверь и не смотря вперёд зашел в кабинет, но тут же остановился почти в паре сантиметров от спины Саламандра. Последний учуял его запах. Почему-то он и его черноволосый друг сильно раздражали чувствительный нюх капитана, поэтому не было и сомнения, кто явился в этот зал. Опять этот белобрысый убийца третьего поколения. Нацу мог учуять его и за десяток километров… Постояв пару секунд в нелепой позе за спиной розововолосого парня, Стинг сделал шаг назад и дугой обошел Драгнила с Хартфелией, встав по другую сторону от стола, как раз рядом с Роугом. Вошедшие всё же подошли к узкому кругу стола, за которым размещался весь отряд Драконов кроме Венди, а также маг Грей. По своей привычке Саламандр впритык пошел к стратегической карте и обеими руками уперся в край стола, немного нависнув над ней и изучая пристальным взглядом. Обычно так никто не делал, точнее не осмеливался подойти настолько близко, чаще всего из-за властвующей над картой Алой. Но та даже не обратила внимания на выходку парня — слишком уж уже привыкла к этом, ведь на всех их совещаниях по планам боев он делал точно так же. — Прекрасно, все в сборе, — кинула Алая и тут же ткнула пальцем, закованным в латную рукавицу, на карту, с северных границ их базы, — у нас группа Драконов под носом проскочила через границы и каким-то образом проникла так далеко. Похоже, что они намерены продвинуться к ближайшему поселению, что мы не можем допустить. Все были немного удивлены такой новостью. В последний раз так далеко прорывались ещё пару лет назад. Ну, для Драгнила это мало что значило. — Но подождите, ведь по данным никого не было. Как они смогли пробраться так далеко, что мы их не заметили, — задумчиво пробормотала Люси, всматриваясь в карту своими бездонными глазами. Эльза отвлеклась от карты и мельком глянула на своего лейтенанта, а после выпрямилась и с неким упреком сказала: — В этом именно ваш прокол, Хартфелия. Ваша пара уже вторую неделю не выполняет разведывательные обязанности, а вчера был как раз ваш пост. Златовласая умолкла, понимая свою ошибку, а после глянула на своего Дракона, на которого эти слова не произвели ни единого впечатления. Он был слишком увлечен картой, что не замечал посторонних звуков. — Но даже если так, — перебила их Леви, — эти Драконы смогли добраться до этой точки за одни сутки, причем каким-то образом передвигаясь только по суше — полчаса назад я принимала отчеты от сторожевых башен нашего района, и ни одна не заметила каких-то признаков воздушных передвижений. Все замолчали. Это было достаточно странно, ведь драконы имели значительно низкую скорость продвижения пешим ходом, а уж тем более если ещё и проходили незаметно. — Я предполагаю, что они нацелены на ближайшее поселение в восемнадцати километрах от них, — вновь Титания указала пальцем в карту, на которой флажком было отмечено выбранное поселение и позиция Драконов, — пока что по последним данным эта группа ещё никуда не передвигается. Скорее всего ожидает ночи или же пережидает солнцепек. Но в любой момент они могут покинуть эту точку и направится к сво… — Они нацелены не на поселение, — не дал договорить девушке Драгнил. Многие могли позавидовать его смелости, ведь только Лаксус позволял себе перебивать главного помощника мастера, а уж если она говорит о каких-то стратегических планах, то стоило сразу бежать. Конечно, в сторону парня устремились тут же удивленные, даже сочувствующие взгляды и прожигающий гневный взор Титании, но она молчала. — Они нацелены на горнодобывающее предприятие в этом районе. Черные и цветные металлы на выбор. Поэтому они и остановились там, — Нацу всё так же пристально смотрел на карту. — С чего ты это взял? — вырвался железный голос Алой, но пока что он был холоден и ничего не предвещал. На это Нацу лишь усмехнулся и протянул руку к отмеченным флажкам. — Иначе зачем им пропускать такое количество поселений? Иначе зачем им проходить более близкое и менее защищенное поселение всего в двенадцати километрах от них? — всё это время он мерно показывал ещё несколько жилых зон. — Мы не знаем, каким путем они прошли и не знаем, как они прошли, — цедила сквозь зубы Алая, но сдерживала недовольство. В эту же минуту Саламандр провел кривую линию по карте от берега моря до точки прибывания и подытожил всё небольшим постукиванием. — Мы знаем, как они прошли. Это самый безопасный путь, тем более, здесь разрушено и не функционируют несколько наблюдательных пунктов, а также большая часть пути — высокий лес, который спокойно может скрыть даже массивные тела Драконов. Ночью видимость падает почти в два или три раза, поэтому они передвигались именно в это время. Не все Драконы передвигаются медленно — это лишь частные случаи, которыми почему-то охарактеризовали всех Ящеров. Если они хотели быть незаметными, то шли они не воевать, а воровать — всё таким же хладнокровным голосом говорил Драгнил. Люси удивлялась этому. Конечно, она слышала, что он прекрасно оценивает местность и продумывает стратегии, благодаря чему и выиграл большинство сражений, но чтобы до такой степени… — Но это совершенно не походит на стиль войск Акнологии, — добавила Мира, всё это время внимательно изучая карту и все движения нового капитана. — Не все Драконы действуют под началом Акнологии. Есть разбойные группы, одна из которых напала недавно на Южную базу, — с досадой проговорила Эльза. — Значит, им нужно золото? — переспросила Леви. — Не обязательно. И обычное железо им сойдет. Они с легкостью могут продать его самому Акнологии, который будет этим снабжать примкнувших на его сторону людей — его пушечное мясо, — он перевел свой взгляд на Алую, которая так же смотрела на него. — Эта шахта заброшена из-за ядовитых газов недр земли, но для Драконов они не опасны. Там уж не будет людей — прекрасное место для добычи материалов, — Леви была ходячей библиотекой, знающей каждую деталь своего района, но она не могла сопоставить так четко все факты в единую картинку, как это удавалось Драгнилу. Несколько секунд все молчали, изучая карту. Но большему изучению поддавался Нацу. Его обычно не видели в «работе», когда Эльза и Грей уже привыкли к его выходкам. Иногда он совершенно не разбирал карты, словно видел её впервые и почти импровизировал, но чаще всего его взгляд замечал нужные важные детали, позволяя построить приблизительную картину действия и наметать стратегию для атаки или обороны. Поэтому его и вызывала Титания к себе, чтобы тот мог проверить её планы, взглянуть с другой стороны и предложить свои варианты каких-либо атак. В большинстве случаев стратерия подвергалась минимальным изменениям, но иногда приходилось полностью менять план наступления из-за того, что Эльза не увидела пары маленьких нюансов. Это спасало жизни. — Нельзя медлить, — чуть ли не прохрипел шепотом Нацу, и через пару секунд его уже не было в кабинете, а по звукам казалось, будто он давно уже покинул коридор. Люси недовольно метнулась за неугомонным напарником, пытаясь хотя бы догнать, а при всем лучшем и остановить, но на последнее она даже не рассчитывала. Все так же остались в кабинете, то смотря вслед ещё не закрывшейся двери, то переводя взгляд на молчаливую Эльзу. — И что ты с этим будешь делать, — перебил её Грей. Точнее, он пытался добиться хоть какой-то реакции от Титании, которая спокойно взирала на карту. — Всем сейчас же отправляться на задание. Без исключения. И не потеряйте там Драгнила! — голос прокатился громом по помещению, хотя девушка даже не повышала тон. И вновь через несколько минут в кабинете не было никого, кроме двоих. Ледяной маг подошел к своей старой знакомой и встал по её левое плечо. Она до сих пор смотрела на карту. — Зачем же отправлять весь отряд? Там хватит одного Лаксуса, да и Кобру можно для верности. И, пожалуй, этих хватило… — словно обсуждая какую-то нелепую тему по уборке дома проговорил Демон. На его слова девушка усмехнулась, что даже поразило Отмороженного. — Знаю, но это задание лично для Драгнила. Он впервые сам полез в небо. Остальные Драконы нужны лишь для оценки. Я хочу знать его потенциал, а с большей их частью И Всадниками я договорилась, что при любой возможности не вмешиваться в бой и изучать этого парня… — Да ты хитра…***
— Драгнил! — не успокаивалась девушка, чуть ли не бежав за парнем следом по коридору. Вот он уже спускается вниз по лестнице в зал, где было несколько зевак. Конечно же, они тут же обратили внимание на куда-то стремительно шедшего капитана первой дивизии, а за ним бежавшего бывшего капитана, которая всем своим лицо и видом показывала, что сильно зла и недовольна парнем. Она его догнала и попыталась одернуть о длинный рукав левой руки, но тот даже не замедлился. — Ты вообще думаешь, что творишь?! — кричала вдогонку девушка, — ты представляешь, в каком сейчас Эльза бешенстве. Лучше с ней не шутить и вернуться в кабинет! — но парень лишь одергивал руку и шел вперед. Вот они уже выходят из здания и направляются прямиком к выходу за территорию гильдии. Прямиком в Мертвый город. — Какого черта ты творишь? Вообще ты думаешь о последствиях? Тебе знакомо слово «дисциплина» или все её должны выполнять кроме тебя? — шла позади девушка, эмоционально жестикулируя руками и чертыхаясь на парня. Её бесило его поведение. — Ты не отстанешь? — ответил ей наконец парень, что вызвало ещё большую волну ругательств. — Я? Конечно, нет! Знаешь, не только тебе по голове достанется, но и мне, если я тебя не верну…- Люси не успела договорить, ведь кто-то схватил её крепко за руку. И вот она даже не заметила, как земля неожиданно ушла из-под ног, как ветер бешенным потоком бил ей в лицо, как все ближе и ближе была та тяжелая пелена свинцовых облаков, как она зажмурилась, чтобы не вдохнуть этот едкий дым и сажу и прошло несколько секунд перед тем, как она ощутила прикосновение свежего ветерка и ласкового солнца… Прежде чем открыла глаза… Перед её глазами был совершенно непривычный, совершенно забытый цвет. Голубой… Прямо перед ней был насыщенный голубой цвет, каким и должно быть небо, не скованное тонными облаками. Без какого-либо дефекта и облачка… Чистый и ровный. В нем хотелось утонуть, нет, вознестись ещё выше, чтобы коснуться. Когда-то давно она видела этот цвет…когда летала. И её друг поднимал на такие высоты, где совершенно было не видно домов и лугов внизу, лишь зеленые пятна с малыми вкраплениями желтизны сена…и небо. Это истинная свобода. Желанная свобода. Её свобода. Ветер мягко и нежно растрепывал её пряди, но он не был горячим и пытающим. Здесь было свежее и прохладно, что хотелось вытянуться и вздохнуть полной грудью этот воздух. Совершенно иной, не тронутый войной… Она летела. Она летела верхом на Драконе. И теперь мысли постепенно начали наполнять её мысли, осознание развевало прелесть всего этого момента. На Драконе… Тут же сердце стало бешено колотиться. Последний её полет закончился слишком плачевно, слишком болезненно, из-за чего на неё сразу же накатил страх, дрожь понеслась по всему телу, а руки начали судорожно искать ремни безопасности и хоть какие-то крепления, но не найдя ничего, она резко перевела взгляд вниз и взревела: — Драгнил! Её голос окатил всю бесшумную гавань неба, разлетаясь на километры вперёд. Но это не волновало девушку. Она тут же зажмурила глаза от страха и вцепилась во что-то (даже не могла разобрать во что именно), боясь, что вновь острая и кровожадная земля встретит её внизу с распростертыми объятьями. — Драгнил, где, мать твою, седло! Где хоть что-то? — она уже ничего не ощущала, не желала слышать этот легкий свист воздуха и взмахи крыла, не хотела чувствовать чью-то плоть внизу… — Я не ездовой ишак, чтобы запрягать меня в седло, — послышался откуда-то спереди голос. Его тут же донес поток встречного воздуха. Он был более глубоким и насыщенным, с легкими оттенками шипения, но в нём явно узнавалась интонация тот самого Дракона, который и должен был летать с ней. Это был Нацу. Хотя, она была точно в этом уверена, но… — Я же упаду, — этот крик больше походил на стон или даже рыдания. Она не могла контролировать эмоции — настолько она была запугана падением своего старого друга, жизнь которого отняли скалы, — я же… — Доверься. Если я тебя уроню — сам разобьюсь, но спасу… — почему-то этот голос успокаивал. Он был теплым и ласковым. Только этот человек мог так сказать. Только этот человек мог внушить доверие. Дрожь пропала, липкий страх, обволакивающий её мысли постепенно стал отступать. Она вздохнула и открыла глаза. Сразу перед ней предстала алая, даже коралловая мелкая чешуя, на свете переливающая с серебристым и с синим оттенком. Где-то виднелись совершенно белёсые и выцветшие чешуйки, покрытые глубокими царапинами — шрамами войны, но их было очень немного. Руки её сжимали какой-то гребень из розовых кожистых пластин, более походивших на пряди волос. Сразу вспоминалась прическа Нацу, от чего Люси даже слегка улыбнулась. Эти взъерошенные пластины слегка колыхались на ветре, всё больше напоминая постоянный вихрь волос на голове капитана. Кожа его была необычайно горячей, а чуть дальше от неё вздымалась мощная мускулатура его пояса крыльев. Сами крылья были достаточно большого размаха относительно тела самого дракона. Натянутая кожная перепонка по краям была растрепанна и разорвана от сотен боев и столкновений со стихией, но это никак не влияло на качество полета, а лишь украшало. На каждом конце, а также на сгибе крыла виднелись черные костяные выступы (на сгибе он приобретал вид когтя). Куда-то вперед вытягивалась шея не более полутора метра длиной, что являлось средней величиной относительно его тела, но она была изящной, чем ближе было к голове — тем больше и гуще становился его гребень, а у основания шея была богата мускулатурой. Где-то впереди от его головы можно было с трудом разглядеть кончики черных рогов, напоминающих чем-то демонические картинки и сказания о страшных бесах. Но они не пугали. Через несколько мгновений, словно почувствовав чей-то изучающий взгляд на затылке, дракон немного повернул свою голову, краем глаза взглянув на пораженную девушку. Его аккуратная вытянутая морда оканчивалась небольшим костным клювом, из которого торчали маленькие отростки рожек, а пасть была усеяна маленькими зубами разного размера, и лишь в одном ряду выпирало два клыка, которые с легкостью скрывались в пасти. На девушку устремились зеленые глаза с суженным зрачком, внимательно изучающие её лицо. От края его челюсти, словно где заканчивались щеки отходила перьевая кожистая перепонка, как и у всех драконов, как и раньше было замечено, голову его венчало два черных рога, немного изгибающихся в разные стороны. Девушка не постеснялась и забыв о страхе высоты взглянула назад, чтобы оценить его хвост — длинный и сужающийся к концу, он имел всё тот же гребень, редеющий с расстоянием, а на кончике мощный костный наконечник представляющий из себя сначала маленький ромб, а после вытянутый, сложенные в одну линию. Люси вновь обернулась обратно, заметив, что Драгнил уже вновь уткнулся вперёд. Крылья его были достаточного размера и силы, чтобы поднять его тушу в воздух с ещё каким-то весом, поэтому можно было смело сказать, что этот Дракон не использовал магию полета. Некоторые драконоборцы да и сами Ящеры из-за неправильных пропорций тела нуждались в использовании магии, чтобы хотя бы полететь. Хоть это был и небольшая растрата магической мощи, но иногда это значило многое. Линии его тела были плавными и совершенно…природными. Идеальными для полета: не короткая и не длинная голова, не массивный и не извивающийся хвост, в меру широкие крылья. В этом и было отличие искусственных драконов или убийц второго поколения от первого — их природа. Когда убийцы Драконов воспитывались самими Драконами, то и при росте их тела, при приобретении магии, их обличие приобретало более естественный вид, более приспособленный к полетам. Хотя, даже среди самих Драконов встречались чудаковатые формы. Нацу словно был рожден для этих полетов, для покорения неба. Окончательно осмелев, Люси глянула вниз, надеясь увидеть вновь такие привычные и старые зеленые просторы, но под ними в нескольких метрах пролегала плотная пелена облаков. Конечно же, как же она сразу не догадалась, что они преодолели этот толстый слой пепла и дыма, что внизу есть только плотные и даже пушистые облака? Она смотрела вниз, совершенно не боясь упасть в эту вату. Но что-то пошевелилось в этой пелене. Девушка заметила, что и Дракон немного повернул голову вниз, наблюдая за незначительными колыханиями серой глади. Вдруг неожиданно поверхность порвалась и из неё, словно большой кит, вынырнул ещё один Дракон, в два или больше раз превышающий по габаритам самого Саламандра. Вокруг него всё ещё находились остатки облаков, плавно отходящих и сдувающихся ветром. Существо было бледно-желтого цвета, с невесомыми крыльями, казалось, не способными поднять его тушу в воздух, хотя так и было, ведь можно было ощутить, как он использовал магию для полета. Шея его была намного длинее, но казалась слишком тонкой для его широкого тела, хвост, наоборот слишком массивный у основания и почти не имеющий длину, под конец был раздвоен на два, от краёв которых отходили короткие шерстяные лохмы, напоминающие перепонки Драгнила. Морда его была невероятно массивной, расширяющейся к краю и опускающейся на конце вниз крюком, а чуть выше глаз ввысь уносились тяжелые и массивные рога, напоминающие обрубки. Вниз чуть уходило подобие ушей, тоже с такими же локонами и тонкими отростками. Сам дракон снизу брюха был покрыт чешуёй, а сверху каким-то небольшим ворсом, по поверхности которого пробегали маленькие разряды и желтоватые молнии. Было даже не трудно догадаться, что за дракон подлетел к ним. На его теле за крыльями было закреплено место для Всадников, в котором воительно восседала милая пепельноволосая девушка, собравшая наконец свои локоны в хвост. — Оу, хороший маневр, Драгнил, — насмехаясь, кинул Лаксус, — решил скрыть свой запах за пеленой облаков? Идея прекрасная, пришлось похлопотать, чтобы найти тебя, — во время того, как Дракон произносил речь, из пасти его периодически выпрыгивали молнии и раздавались щелчки от зарядов. Уж на этом драконе без какой-либо амуниции точно не полетаешь — вся его поверхность была покрыта электричеством и мощью молнии, чем и гордился внук мастера. — Привет, Люси, — радостно помахала Мира, по-прежнему так же улыбаясь, как всегда и было, — а где ваше седло? Девушку опять покоробило то, что она летит на совершенно голом Драконе и при любом маневре есть угроза просто -напросто слететь с него к чертям собачьим, но она уже успела найти какую-то горбиночку в его спине и найти крепкие отростки, чтобы держать равновесие на этой бешенной ящерице. — Ха, Драгнил у нас забыл приодеться? Вот же умора, — раздался противный смех из пасти соседнего дракона, из-за чего послышался щелчок челюстей где-то впереди, и Хартфелию на мгновение обдало жаром, после чего Дракон перестал парить и принялся с усилием работать крыльями. Конечно, в плане скорости Драконы, не использующие магию, проигрывают, ведь им нужны физические силы для разгона, а так же время, но, на удивление, Нацу потребовалось всего несколько взмахов чтобы отлететь от не меняющего скорость Лаксуса на приличное расстояние. Вновь послышался «всплеск» облаков и теперь по обе стороны от алого Дракона летели черный и белый. От одного разило светом, то ли отражаемого от его белоснежной чешуи, то ли извергаемого им самим, а от черного оставались ещё полосы черной тени. Они были немного больше Драгнила, но размах крыльев был одинаков. Стинг имел покрытое белой чешуёй вытянутое тело, длинную шею и тупоносую челюсть, от которой отходили «усы», когда вверх отстранялись тонкие иглы рогов, загривок его блистал желтизной и плавно уходил назад, переходя на тонкий хвост. Роуг же был более привлекателен как Дракон, полностью окутанный тьмой, с более короткой шеей и массивной головой, но вытянутой и обтекаемой, уши его уходили назад и ничто не выпирало в его силуэте, более напоминавшем даже пулю. На них восседали их Всадник в боевом одеянии, но явно была видна насмешка как в глазах Стинга, так и в глазах Минервы. Один смеялся над Драгнилом, другая — над Хартфелией. В этом плане более спокойным и равнодушным был Роуг, не ввязывающийся в какие-то разборки. Несколько секунд они просто летели рядом в полной тишине. Нацу максимально старался делать вид, что даже не замечает их компанию, но надолго этого не хватило. Белый Дракон подошел слишком близко, из-за чего Саламандру пришлось слегка присогнуть крылья, дабы не соприкасаться краями с обжигающе-белыми. Это соседство слишком теснило ящера и грозило потерей скорости и даже потерей высоты, от чего недовольно рыкнув, Нацу опустился на несколько сантиметров ниже своего уровня. Белые перепончатые крылья тут же развернулись во всю длину и прошли в паре сантиметрах над алыми, почти достигнув его тела, тем самым не давая Дракону сделать замах. Теперь он не может сделать маневр, который позволил себе рядом с Лаксусом. Вновь из пасти донесся звук недовольства и жар окатил его Всадника. Тем временем Стинг потянулся своей длинной шеей к Дракону, не достав лишь метр и с самодовольной улыбкой на лице сказал своим глубоким, но в то же время даже скрипящим голосом: — Со мной ты свободно не полетаешь Всё это время Люси раздражал взгляд Миневры, поравнявшейся с ней. Девушка с волосами цвета вороньего крыла смотрела пристально и с легкой издевкой, точно подметив отсутствие снаряжения на Драконе. Это можно было легко вывернуть в русло издевательств и ещё долго припоминать. Ясное дело, что в гильдии они вряд ли попытаются что-либо вякнуть, зная — в ответ их просто задавят и с такими людьми лучше не спорить. Но сейчас, когда Драгнил словно потерял дар речи и является неким «новичком» в этой компании, находится не в своей тарелке и не на своей территории, можно было с легкостью позволить себе кинуть пару словечек в их сторону. Драгнил здесь не строгий капитан десятой дивизии, который мог поставить на место молодого и неопытного мальчишку, а лишь новый Дракон, никогда не работающий как с Всадником, так и в отряде с другими Драконами, когда у Эвклифа были тысячи часов за спиной. Хартфелия здесь не старый и закаленный многими битвами боец, известный на весь Фиор и заслуживший почитание и уважение среди других капитанов, а давно не летавший всадник, до сих пор страшащийся высоты и самого полета. Оба они понимали это. Оба принимали это молча, высоко подняв голову. Ничто не заставит их отступить, никакие презрительные взгляды и выкрики, никакие унижения и осквернения. Они были одинаковы — оба готовы бросить вызов этому миру. Что-то внутри девушки подсказывало ей, что её напарник не будет бездействовать долгое время. Она чувствовала его напряжение, но со стороны его было невозможно отследить. Возможно, просто она его знала…видела в нем мельчайшие детали, которые более не видели остальные. Она слышала биение его огромного сердца. Размеренное и плавное, но в нем была нотка беспокойства и нервозности. Люси закрыла глаза, стараясь отстраниться от этих презрительных взглядов Орланд, от гнетущей атмосферы и погрузиться в воспоминания. Когда-то она так же встречала встречный поток воздуха и на более высокой скорости, выдерживала более опасные маневры. Так чего ей боятся? Земля? Её не видно под пеленой облаков, поэтому можно представить, что это и есть тот самый край или же просто вата, при падении которая лишь мягко обнимет. Её сердце перестало так бешено колотиться, словно стараясь подстроиться под размеренный темп Драгнила, дыхание выровнялось, а осанка стала более статной. Её руки сильнее сжали гребень Дракона и не потому, что она страшилась, а лишь из-за того, чтобы дать ему волю исполнить любой вираж, не беспокоившись о ней. Долго не пришлось ждать. Саламандр, ощутив изменения в настрое своего Всадника, даже слегка улыбнулся. Тут его крылья резко сложились, даже не затронув чешуи белого крыла, из-за чего алый Дракон резко упал вниз на несколько метров, почти столкнувшись с облаками, но тут же раскрыл вновь весь свой размах и, набирая скорость, полетел под крутым наклоном вверх, проскользнув прямо перед носом Стинга, слегка коснувшись носа кончиком своего хвоста. Это было наглое заявление, но Драгнил уже парил намного дальше и десятке метров выше, чем эта пара. Только обставленный хотел метнуться вдогонку, как путь ему словно преградил теневой дракон, не давая возможности для мощного взмаха. Роуг лишь глянул на своего брата по магии своими беззрачковыми глазами, но в этом взгляде значилось намного больше и выражалось всё куда яснее. Стинг успокоился, продолжая лететь. Как бы странно это ни смотрелось, но Роуг уважал Драгнила и как капитана, который имел десятки, а то и сотни удачных боев за своей спиной, так и как Дракона, который хоть и не летал в отрядах, но по слухам был неплох. Иногда это отношение к розововолосому доводило Эвклифа до бешенства, и он срывался на своего бесстрастного друга, но тут же приходил в сознание и успокаивался. Пожалуй, его успокаивала мысль, что не только он недолюбливает Драгнила. А встречный воздух разгонял непослушные золотые локоны девушки, которая до сих пор жмурилась и мертвой хваткой держалась за Дракона. Она морально и была готова ко всему, но не к этому маневру, не к такому резкому скачку. Мистган был совершенно иным в этом плане и не позволял себе совершать резкие действия, понимая, что он ответственен и за жизнь Всадника. Пожалуй, в этом чаще всего и разница между «укрощенными» и «дикими» драконоборцами — их стиль полета. Даже сейчас была видна разница между повадками в воздухе Драгнила и тех же самих братьев: во-первых, они летели более ровно и плавно, когда Нацу требовались усилия, чтобы выровнять полет и не выронить Хартфелию, но даже так девушка подвергалась каким-то сотрясениям, во-вторых Стинг мог обойти преграду Роуга, сделав один резкий маневр, но не сделал это, ибо был риск для наездника, а Драгнил даже особо и не думал выкидывать из головы план с падением и поднятием. Резкость — то, что утрачивают со временем «укрощенные». Даже если Дракон имел до Всадника самый безумный стиль полета, то после со временем всё это уходит на нет, что даже сами драконоборцы не замечают изменений. Поэтому Нацу отличался — он был совершенно дик и резок, летел непривычным стилем для многих здесь, делал резкие рывки при наборе скорости. Пожалуй, никто бы сейчас не позавидовал Люси… Девушка посидела ещё несколько секунд в напряженном состоянии, пытаясь привыкнуть к атмосфере, а после всё же открыла глаза. — В следующий раз…- начала было Люси, но её прервал шум крыльев справа, от чего она резко развернулась и на долю секунды потеряла равновесие, имея риск упасть вниз. К алому ящеру справа подлетел другой Дракон, но его компания была даже как-то привычна. Тело напоминало больше укороченное змеиное: было трудно отследить разницу между толщиной шеи, тела и хвоста. Четыре мощных когтистых лапы устало свисали вниз, когда два перепончатых и мелких для всей туши крыла, периодически помахивали, но особо не работали — он летел на магии. Слегка сплюснутая голова имела ромбовидную форму, а змеиные глаза располагались по бокам, по обе стороны от острого рогового гребня, уходящего дальше на тело. Крупная чешуя сверху переливала малиновым и фиолетовым, а нижние пластины, покрывающие брюхо были матового бежевого оттенка. Из пасти с тонкими мелкими зубами небольшими клубнями разлетался малиновый газ, в те же мгновения растворяющийся в воздухе. Таким же легким полем была и окружена его чешуя, отчего позади этой смертоносной «машины» оставался на несколько минут газовый шлейф. По запаху легко было определить, что газ был ядовит. Но, как ни странно, на этом драконе было закреплено седло, а на нем восседал Всадник. Это была Кинана, только на этот раз её лицо наполовину закрывала повязка, защищающая дыхательные органы. Насколько было известно, что только она и Мира могли переносить дозы концентрированных ядов и длительное время находиться рядом с токсинами. У Кинаны эта способность была из-за её способности перевоплощаться в ядовитую змею, которой она сейчас вообще не пользовалась. — Привет, Люси, — девушка с короткой стрижкой наклонила голову и помахала лейтенанту. Девушка сначала не осмелилась отпустить одну руку, но её упорство смогло преодолеть внутренний страх и неуверенность, разжав её ладонь. — Так вот ты какой у нас… Первое поколение, — прошипел Кобра, внимательно изучая неморгающими глазами своего капитана. Этой компании Драгнил был не против — ему тоже было интересно узнать о своем лейтенанте и о его статусе. — Я даже начинаю понимать, почему с тобой не особо любят летать, — рыкнул Саламандр, осматривая ядовитый след за его собеседником. Тот вывернул шею, проследив за взглядом оппонента, а после даже слегка оскалился с довольной улыбкой: — Ох, ну, это да. Как видишь, я даже тебе устроил спокойный полет — никто не будет сюда подлетать ближе чем на пятнадцать метров. Я обычно либо один летаю, либо хвостом за всеми. Воздух для них порчу. Из пасти Саламандра донеслись отрывистые звуки, напоминающие рычание и стрекотание с легким пощелкиванием клыков — это был смех. Он был достаточно раскатистым и громогласным, поэтому можно было заметить легкое движение в рядах Драконов позади, которых даже удивило данное поведение. В то же время, прекратив смеяться, ящер тряхнул головой, сильнее растрепывая свой гребень. — Мне кажется, что я знаю с кем буду летать в такой компании, — у всех Убийц голос в обращенном виде и в человеческом почти не отличался, но в голосе Нацу было слишком много различий, а слова его извергались из самой глубины его нутра. Но сама повадка говорить как раз и выдавала того старого и самоуверенного капитана, способного напугать любого своего солдата. — Я вижу, что ты не особо волновался по поводу экипировки? И как же ты ещё Хартфелию не потерял? — окончательно оглядев всего Дракона, Кобра перелетел на другую сторону, всматриваясь во всё те же зеленые глаза. И вновь в них не было чего-то. — Я всё слышу, вообще-то! — процедила сквозь зубы Люси, сверля взглядом извивающегося в полете змея. — Ну, она достаточно крепко держится — не факт, что удастся скинуть, — на такую колкость Всадница отреагировала резким подергиванием за одну из прядей гребня. Оказалось, что они достаточно крепко были закреплены, а от неожиданности Дракон пошатнулся в воздухе, резко дернув головой. Вновь на девушку с потоком воздуха устремился жар. — Это было неприятно. Больше так не делай, — строго и сухо отозвался на данную шалость Нацу. Девушка даже почувствовала себя виноватой, но извиняться у неё не было даже и капли желания. Он сам её втянул в это всё, сам заставил приспосабливаться к этим обстоятельствам. — Хартфелия, ты сейчас без седла… — Да, да, уже ощутила эти насмешливые взгляды со стороны Минервы, — перебила Люси, не желая выслушивать лекцию ещё и со стороны своего бывшего лейтенанта, но тот даже не думал умалчивать, а лишь удивленно глянул на девушку. — Насмешливые? Оу, нет… Она не унижает и не смеется над тобой. Она боится. Вряд ли эта дамочка согласится полететь даже на своем скакуне без единой амуниции, а уж на ком-то не приспособленном к работе со Всадником. Наверное, лишь ты у нас такая больная, — его слова отрезвили Люси, позволили по-другому взглянуть на всю ситуацию. Она обернулась назад и увидела, как за ней наблюдали абсолютно все Всадники, выслеживая её телодвижения. — Не по своей воле я здесь, — буркнула Люси, вновь разглядывая чешую своего Дракона. Она у него была очень мелкой, не более человеческого ногтя, прилегали плотно друг другу. Если присмотреться то можно было заметить закономерность, что более новые и насыщенные чешуйки были расположены либо вокруг крыльев, где постоянно подвергались движению, либо где у Нацу в прошлом должны были располагаться раны. Похоже, чешуя сменяла друг друга и достаточно часто. Казалось, что с момента его полета с него слетела уже как минимум половина постаревшей шкуры — сейчас его покров казался более ярким. — Ты единственная Всадница с таким опытом. Поэтому даже не удивлен, что Алая настаивала на твоей кандидатуре, — добавил Кобра, сдав немного назад и оставив между собой и Драгнилом расстояние более чем в пять метров, но всё ещё находясь между ним и другими. Похоже, лейтенант сделал легкий подарок своему капитану, позволяя тому пролететь в одиночестве хотя бы ещё несколько километров. Люси слишком увлеклась изучением чешуи своего напарника, что даже забыла про страх и осторожность, окончательно отпустив загривок, упираясь руками в его спину. Она с силой нажала на свои ногти и провела по стойкому и крепком роговому покрытию, являющемуся лучшей бронёй и не уступающей металлу. Под её натиском несколько почти белых чешуек полностью отошли от своего хозяина, открыв новые более блестящие и прочные. — Что ты там делаешь, — впереди послышался тихий голос. Ему уже не нужно было повышать его, чтобы девушка могла услышать речь, поэтому теперь их диалог слышали только они и, возможно, Кобра с очень острым слухом. — Ты линяешь, Драгнил, — Люси не отрывала взгляда и снова проводила своей рукой по поверхности ящера, вновь отрывая старые чешуйки. Это её так увлекло, что остальные проблемы стали не так и важны. — Это не удивительно, ведь я не летал почти три недели, да и учитывая то, что я получил ранение… — его голос был плавным, наполненным легким рычанием, но достаточно «теплым». — Ты же сомневался, что сможешь полететь, а тут сорвался с места, так и меня утащил. Почему? — на одном тоне не спеша сказала Люси, продолжая расчесываясь руками спину Саламандра. — Не напомнить ли тебе, что ты тоже летишь. Или лучше не стоит разрушать твои грезы? — попытался подколоть Всадницу парень, но та никак не прореагировала на его выходку, словно ожидая ответа на вопрос. Почему? — Это из-за того, что возможно это те же разбойники, что и тогда? На мгновение показалось, что Дракон потерял высоту, опустившись лишь на один сантиметр, столь незаметный для окружающих, но ощутимый для Всадницы. — Возможно… Люси уже знала ответ, ей даже не нужно было спрашивать об этом. Это нужно было Нацу. Сам он мог и не заметить этой тонкой параллели, мог не сопоставить все факты сейчас. Но она это видела и должна была сказать. Казалось, что вот-вот она соберется с мыслями начать длительную беседу, как парень резко буркнул, прервав её размышления: — Держись. После этого Дракон приподнялся на несколько сантиметров, потянувшись шеей вверх и тут же совершенно вертикально устремился вниз, полностью свернув крылья. Это напомнило какой-то нырок в полную пустоту. Люси пришлось схватиться за его гребень, но этого точно бы оказалось мало, и она бы слетела вниз, если бы не сам Убийца — он свернул крылья так, что они полностью обтянули его спину, закрывая девушку в плотный кокон, защищающий не только от падения и отвесного полета, но и от встречного воздуха. Девушка словно не заметила этой роковой минуты, когда они могли спокойно разбиться о землю, как неожиданно крылья открылись, резко тормозя всё тело Дракона, в то время лишая её защиты. Люси не смогла удержаться и отпустила гребень Дракона. На мгновение её сердце прижалось к грудной клетке, а небо вновь обратилось тем золотистым цветом, при котором когда-то она ощущала подобное. И она падала. Все звуки смешались в единый и готовы были уже с жадностью поглотить её, как и кровожадная земля, но пиршество стихий прервали. Её ухватили за правую руку, дернув слегка к себе. По инерции девушка по дуговой траектории прилично вписалась боком в скалистую поверхность, оставив на своих доспехах несколько незначительных царапин и ушибившись слегка локтем. Люси глянула вниз, где сходил почти отвесный каменистый склон горы, в конце заканчивающийся острыми разрушенными кусками скал, упав на которые, можно было попрощаться со всеми своими костями и жизнью. Но её держали. Теперь она подняла взгляд вверх и увидела, как крепкая перебинтованная рука держала её железной хваткой за основание кисти, как розововолосый парень стоял, присев на колени и другой рукой держался за какой-то камень, сам находясь на небольшом выступе. Скорее всего он и был целью их пикирования вниз. В её голове бушевала буря эмоций, подавляющая часть которых могла в любой момент обрушиться на слишком рискового капитана за столь неподобающее отношение к ней, за пренебрежительные действие и всё прочее. Но Люси посмотрела в его глаза. Он был уверен в своих силах и достаточно крепко держал девушку за руку, но в его глазах читался испуг. Даже дикий и холодный страх в широко раскрытых глазах утопал в его зеленом оттенке. Он держал её, но было видно, как сильно он наклонился вниз, словно готовый в любую минуту ринуться вслед, чтобы поймать свою Всадницу и спасти от неминуемого столкновения. Но высота вряд ли бы ему позволила безнаказанно уйти в крутом маневре. Он бы не успел обратиться. Значит ли это, что Драгнил готов был даже вновь пожертвовать собой, встретив обгрызенные скалы внизу вместо девушки. Люси не смогла накричать на него. Люси не смогла даже злиться после этого. Всё же он в первый раз летит с кем-то на задание. Всё же он в первый раз летит после ранения. В первый раз после того, как погиб и вновь воскрес. Девушка вскарабкалась на небольшой выступ не без помощи Драгнила, пытаясь понять своё расположение. Как оказалось это была одна из крутых скал вокруг площадки с небольшим построением. Выступ, который приметил Драгнил, находился совершенно на краю скалы, после чего та резко обрывалась, поэтому можно было спокойно заглянуть за неё через несколько метров и увидеть всю площадь с другой стороны. Точнее, так и поступил её Дракон, уже в человеческом обличии покидая небольшой примеченный уступ и почти как скалолаз карабкаясь к обрывистому краю. Девушке ничего не оставалось, как поступить точно также. А там, внизу на них оскалились острые зубы скал, с жадностью смотря на них своим безмолвным взглядом. Этот серый цвет, горящий золотым на свету дурманил и кружил голову, вызывая тошноту. Злотовласая девушка не могла долго наблюдать за каменным врагом, поэтому решила держаться поблизости Нацу — он в любой момент мог её поймать. Почему она так думала? Она не знала точный ответ, но что-то внутри подсказывало ей это. Возможно, это была вера. Парень подошел к самому краю и заглянул за него, стараясь как можно меньше производить каких-то ненужных шумов и показывать свою яркую шевелюру. Девушка поняла эту причину лишь последовав его примеру — на той площадке, освобожденной от горных пород, и находились искомые ими Драконы. Их было всего лишь двое. Один из них был низкорослый и массивный, с короткими и толстыми ногами по бокам, чем-то напоминающий крокодила, но с короткой шеей и хвостом. Это был истинный тяжеловес, награжденный природой толстыми бронированными пластинами, так напоминающими каменную поверхность, а так же маленькими крыльями, на которых, скорее всего, он летал ужасно редко. Голова его была плоской и покрытой таким же «шлемом» пластин, точно рыцарь, закованный в латные доспехи. Её венчали тупые и массивные костяные рога, тоже такие же короткие, как и другие конечности, а хвост заканчивался круглым наростом, способным раздробить любые горные породы. Чем-то это создание напоминало броненосца, скрывающегося в толстом панцире. Похоже, здесь этот Дракон песчаного цвета играл роль повозки для тяжелого груза. Второй же Ящер был чуть ли не полной противоположностью своего напарника: его тонкие и длинные ноги были такой же высоты как и сам броненосный Дракон рядом, тело его было украшено аккуратными чешуйками зеленоватого цвета, прекрасно сливающимися с растительностью леса неподалеку. Длинная шея и извивающийся хвост сразу ассоциировались с летными змеями, а отходящие кожистые перепонки по обе стороны его шеи напоминали чем-то «капюшон» кобры. С его головы сходило несколько длинных отростков круглой формы, отдаленно напоминающих волосы, по спине тянулся низкорослый гребень из таких же отростков. Крылья его были свернуты и броско свисали до самой земли, оборванным краем оставляя на земле следы. Пасть его была вытянута и также украшена «усами» с метр в длину, а после костного клюва на конце виднелись аккуратные клыки. В этот момент к тыльной стороне горы, со стороны пристроившейся парочки, прилетели и остальные Убийцы, так же цепляясь за любые уступы и неровности. Это оказалось не такой уж и простой задачей и даже было удивительно, что Саламандр каким-то образом нашел подходящий выступ, спускаясь на такой огромной скорости — другим Драконам пришлось даже слегка повисеть в воздухе в поиске подходящего места. Хотя, возможно для Нацу, который, как оказалось, способен очень быстро менять свои обличия, не стоит и труда скинуть свою Драконью шкурку и приземлиться в менее габаритном виде на склон, чем таким неповоротным тушам, как Лаксус. Всё это происходило в самой тихой обстановке, дабы не выдать себя. Им повезло, что эти создания не заметили их запах при спуске с облаков, но если бы они прибывали сюда под небесным полотном, то никак бы не смогли скрыть своё присутствие и спугнули Драконов. Этот способ и спас их. Девушка внимательно смотрела, как парень, наклонившись за скалу, внимательно изучал каждую деталь противников, всматривался в их силуэты и выискивал что-то взглядом. Но это занятие было поистине нудным, поэтому она обернулась в противоположную сторону, где другие Убийцы занимали подобные позиции, дабы проанализировать ситуацию. Всем им пришлось сменить своё обличие на человеческое, Всадникам слезть со своих напарников и ожидать их выводов. Всё же Драконы лучше разбирались в подобных ситуация, поэтому девушки переговаривались шепотом. Люси видела, как в её сторону направляются Миражанна и Леви, возможно, желавшие переговорить о чем-то. Хартфелия не хотела ни о чем сейчас говорить — настроение её резко ухудшилось после опасного спуска, да и её собственные мысли выплясывали хороводы в голове. Ей нужно было сначала разобраться самой во всем этом, а уж потом объяснять своим подругам. Стоило ей вообще лезть в это всё? Зачем она здесь? Она до сих пор не могла понять, почему там, у гильдии, Нацу схватил её за руку и понесся в высь, тем самым лишь осложняя полет для себя. Ему было куда проще оставить ненужного Всадника на земле, бросившись покорять небеса, забывшие уже о его присутствии. Этому Дракону не нужен был всадник, не нужен был Король… Лицо её было бледным и наполненным смятением. Где-то внутри какой-то бес изнывал от боли, душил её изнутри и царапался, желая освободиться от всех оков и цепей, что связывали его. Но почему-то он не был свободен и жаждал чего-то. Но именно чего… Казалось, что она никогда не избавится от этого паршивого чувства, притягивающего её к земле. Она глянула назад, вновь на те омерзительные скалы. Они звали её. И всего один шаг, один миг и всё могло встать на места, всё могло вернуться на прежнее место, а она могла освободиться от тяжелой ноши. Тогда должна была погибнуть и она. Тогда небо должно было забрать и её жизнь… После того случая она словно стала лишней в этой жизни и совершенно ненужной этому миру. Было ли здесь место для неё. Всего шаг, и Драгнил будет свободен. Со стороны парня послышался какой-то легкий шорох и девушка отвлеклась от своих рассуждений, вновь провожая взглядом молчаливо рычащие скалы и обернулась к розововолому. Но его там не было. Она ещё несколько секунд внимательнее всматриваясь во все стороны не удержалась: — И где этот узкоглазый шатается… — Я даже знаю, Хартфелия, — сверху послышался тихий голос Кобры. Шепотом ему не стоило говорить при людях — голос его становился шипящим и хриплым, напоминающим адские возгласы лесных бесов. Но Люси давно уже знала своего бывшего лейтенанта, что даже не замечала странного голоса. Что-то заставило её взглянуть вновь на своего лейтенанта, после чего что-то заставило её впасть в исступление — Кобра с жадностью и диким влечением смотрел куда-то вниз, не отрывая своего взгляда. Что-то его так увлекло, заставило улыбнуться довольной и предвкушающей улыбкой, а глаза загореться неистовым пламенем, потухшим в его душе уже десяток лет назад. Это удивило и поразило. Она не медля проследила его взгляд, и все иные мысли покинули её голову кроме проклятий и ругательств, со скоростью звука сменяющих друг друга. Вниз по отвесному склону, аккуратно перепрыгивая с одного выступа на другой уже спускался Драгнил, направляюсь вниз. И видимо рассчитывая напасть на Драконов в одиночку, никого не предупредив. И разве это командная работа? — Похоже, что тебе тяжело будет с Нацу, — послышался мягкий шепот Штраус, но Люси даже не желала отрывать проклинающий взгляд от новичка. Её наполняла злость и в ту же минуту любопытство. Какой он? Как он себя поведет? Что предпримет? — Ну, ты не переживай. Я думаю что Лаксус или Гажил не будут против твоей компании — мы тебя после подкинем в гильдию, — предлагают улететь с ними? Наверное, это будет лучшим и разумным действием за весь сегодняшний день. Хватит с неё приключений. Хватит полетов. Достаточно. Она не поднимется больше в небо, не будет больше Всадником. Теперь её ожидает спокойная и нетрудная работа лейтенанта, она вновь сможет проводить своё свободное время за прочтением книг и чашкой ароматного чая. Прочтением книг… В последний раз она брала в руки книгу «Тихая борьба» Таула Сонье* в один из вечеров, облокачиваясь о теплое тело Драгнила. В ту ночь… Он вернулся с очередной битвы и ужасно устал, но даже несмотря на тяжелое сражение, он пришел тогда на то самое крыльцо и вновь просидел с девушкой до той поры, пока сон не сморил златовласую читательницу. А после времени совершенно не было ни на что, и сколько бы она ни пыталась взять в руки книгу и осилить следующую главу — ничто не выходило. Не было той атмосферы, того спокойствия и уюта, всё давило на неё и мешало, сбивая с мысли и заставляя строчки плясать. Так и лежит тот самый роман на её столе, ожидая очередной встречи, когда его хозяйка сможет со спокойной душой полностью погрузиться в чтение и забыться, не думать о проблемах и тяготах жизни. Разве она сможет теперь так же беззаботно читать? Все наблюдали за действиями Драгнила, не произнося и звука. Никто не пытался его остановить, не старался ему помочь или предупредить о чем-то — здесь он актер, а все остальные играют роль зрителей. Парень уже спустился окончательно вниз и скрылся за каким-то отвалившимся куском скалы, прислонившись своей спиной к нагревшемуся граниту. Ветер дул от Драконов, поэтому можно было не волноваться, что они смогут учуять его запах. Пожалуй, поэтому он и выбрал именно это место. После Саламандр слегка наклонился и выглянул из-за укрытия — тяжеловесный ящер о чем-то спорил с изящным товарищем, возможно, обсуждая план разграбления старой шахты. Драгнил помедлил ещё пару минут, а после, словно сорвавшись с цепи, побежал в их сторону, в одно мгновение сменив своё обличие и полетев всего в метре от поверхности. Тело его вытянулось в прямую линию и почти не имело каких-либо изгибов, какие были при полете в небе, крылья его с каждым замахом ускорялись и всё сильнее отталкивали Дракона от застоявшегося воздуха, разгоняя его — скорость его превышала прежнюю точно в несколько раз. Взгляд Убийцы был нацелен на эту парочку. Бронированный Дракон, слегка отведя взгляд, неожиданно заметил приближающегося драконоборца, взревев диким воплем и предупреждая своего товарища, но уже было поздно — охотник подобрался слишком близко. Кобра с жадностью наблюдал за каждым движением своего капитана, в предвкушении облизывая засохшие губы. Люси никогда не видела такого радостного и в то же время зловещего вида у Эрика. Но разве это волновало его? Он хотел увидеть, хотел почувствовать всю мощь этого человека. Он знал, что Драгнил силен как боец и в ближнем бою без магии с ним трудно устоять, а в этот раз он должен был представить их вниманию всю свою силу… Это стоило того… Крылья алого Дракона были максимально вытянуты, представляя из себя тонкую напряженную полосу. Почему-то он направился именно на зеленого длинного Дракона, а именно куда-то вниз, что можно было предположить, что Саламандр столкнется с его ногами. С «каркасной» стороны его крыльев появилось какое-то непонятное желтовато-оранжевое свечение, но издалека трудно было понять, что это именно. А в паре метров от длинных ног разворачивающегося Ящера на краю вспыхнул алый огонь. Саламандр нетрудным маневром метнулся в пространство между задними лапами своей жертвы, пролетев так к передним, так сказать под самим Драконом. В это же время огонь с его крыльев жадно впился в малозащищенную плоть лап Дракона, не только разрушая чешую и нанося ожоги, но как острые ножи впиваясь в плоть, дотягивая даже до костей и разрушая их. Из-за данного удара Ящер не удержался от болезненного вскрика и начал подкашиваться, почти лишившись своих конечностей, но не успел он повалиться на одну из них, как Драгнил уже метнулся вверх, прямо перед лицом своего противника. Зеленый набрал в легкие воздух и готовился рыкнуть на появившегося Убийцу, уже открыв пасть. А он этого ждал. Дракон не успел извергнуть своё пламя, ведь в его глотку устремился сгусток магмы и пламени из глотки Алого, не только подавившего атаку чешуйчатого «Бога», но и проникнув внутрь глотки и тела, изнутри сжигая его. Было видно, как глаза того залились кровью, из малой глотки повалили мелкие языки пламени, оставляя копоть на прекрасной шкуре и дым. Через его зеленоватую чешую в одно мгновение с небольшой задержкой начало прорываться желтоватое свечение, а через секунду дым и пожирающий изнутри огонь прорвался через защиту. Дракон умер, испепеленный изнутри, а туша его продолжала гореть и дымить в падении, из пасти валил черный дым, и до скал протянулся противный запах паленого мяса. Но Драгнил не останавливался на одной победе, тут же нырнув вниз к ещё ничего не понявшему «броненосца». Убийца вновь опустился к самой земле, надеясь подлететь таким же путем и к второй своей жертве, но Дракон заметил приближающегося врага и махнул своим гигантским хвостом, способным переломать все кости даже драконоборцу лишь одним ударом. Он не успеет метнуться вверх. Нацу заметил препятствие лишь в паре метрах от себя и не успел затормозить и скользнуть вверх — слишком уж был большим и толстым хвост. Люси вздохнула и замерла. Это не может так закончится. За метр до столкновения Драгнил обратился в человеческую форму и на коленях, полностью прижавшись к земле, по инерции проскочил под хвостом, чуть ли не задев тот. Дракон сразу и не понял, что именно произошло, поэтому промедлил, что дало прекрасный шанс Драгнилу. Он пробежал секунду в человеческом обличии, а после, с силой оттолкнувшись от земли, взмыл в воздух прямо перед носом ящера. Казалось, что он пытается повторить свой трюк и с этим Драконом. Броненосец поднял свою массивную шею и готовился к рыку, но внимательно наблюдал за Драконом, чтобы не попасть под коварный обстрел и в этот раз. Но разве это нужно было Драгнилу… Саламандр поднялся куда выше, заставляя неповоротливую тушу максимально поднять свой взор на него и… Резко закрыл крылья, начав пикировать вниз. Этого действия не ожидал его противник, поэтому не успел проследить за ним из-за своей неповоротливости, так и оставшись смотреть в пустое небо. Нацу метнулся вниз, а перед землей резко открыл и закрыл крылья, изменив свою траекторию, полетев по инерции почти вертикально, направляясь на открытую шею Дракона. Именно там, в данный момент среди толстых пластин при закидывании головы образовалась щель в несколько метров между щитками, открывающая нежную и тонкую кожу существа. И этого было достаточно. Теперь пламя заботливо обняло полностью тело своего хозяина, словно защищая от угрозы. Секунда… Саламандр на всей скорости врезался в дракона, пробившись сквозь тонкую шкуру и выскочил через спинные пластины, уже опалив внутренности Дракона и разрушив костный барьер. Всего секунда…как пуля он промчался через тело, позволяя своему дьявольскому огню пожирать мягкую плоть своей жертвы, а после взмыл в воздух с легким вращением и резко открыл крылья для остановки. Струи крови и пламени устремились вниз, расходясь от крыльев и имитируя оперение ангела. Это было чертовски красивое и ужасное зрелище. А Дракон, лишившийся части внутренностей и крови, пал, издав измученный вой. Два Дракона пали почти одновременно издав предсмертный измученный стон. Весь бой длился меньше минуты… Ещё через минуту Драгнил опустился на землю, взирая на результат боя, словно любуясь своим творением. Вся его чешуя была покрыта запекшейся кровью, а с клыкастой пасти капали ещё свежие струйки. Это пугало и заставляло взирать на всё это с ужасом, а он… смотрел на лишившиеся духа туши с полным хладнокровием и равнодушием. Они враги. Они жестоки. Они Драконы. И сейчас здесь, на сходе нескольких гор, среди обломков валялись два трупа, от которых веяло запахом паленого мяса, и вверх устремлялись тонкие струйки черного дыма. Исковерканных и изуродованных тел. Теперь зеленоватая чешуя потеряла свой блеск и покрылась копотью, а песчаные пластины, разорванные на спине, покрылись трещинами от внутреннего жара. И рядом с ними сидел Дракон, аккуратно сложивший свои крылья и спокойно вздыхающий, словно весь этот бой не отнял у него и капли сил. Он с наслаждением подставлял свою испачканную морду встречному воздуху и вздыхал запах паленого мяса. Это было ему знакомо. Это доставляло ему какое-то удовольствие, которое он не мог получить от еды или же полета. Битва была его страстью… В десятке метров от него наконец приземлились другие Убийцы, спуская на землю своих Всадников, которые с бешенным остервенением подбегали к ожидавшему их Саламандру. Кобра, только ступив на землю, вновь обрел человеческий вид и быстрее всех добрался к спокойно сидевшему существу с коралловой чешуей. Грудная клетка его мерно поднималась, скрытая под мощной мускулатурой плечевого пояса. Кончик хвоста его слегка подергивался. По своей позе издалека он напоминал послушного пса, гордо сидящего рядом с добычей, но подойди ближе — и его приветливый вид изуродовался с каждым метром видом коричневых разводов, острых угрожающих когтей и облитой кровью пастью. Из-за приближающегося лейтенанта капитан тут же обратился в человеческое обличие, но вид его оказался таким же угрожающим — кровь осталась на его коже, в его розовой копне волос и легким алым оттенком мелькала на белоснежном оскале. Эрик остановился в метре от стоящего Драгнила, запустившего руки в карманы. — Воу, так ты у нас горячий парень, — с удовольствием помотав головой и артистически разводя руками, крикнул Эрик. На его лице застыла довольная и коварная улыбка, загоняющая других в отупение. Ему нравился такой капитан. Жестокий, хладнокровный и безжалостный, проливающий кровь своих врагов и раздирающий их плоть. Вкушающий их кровь… Люси, следом спустившись за своей подругой с Железного Дракона, остановилась и смотрела. Она видела перед собой многое: исковерканные дымящие туши, лужи крови, пустынную площадь и стоящего рядом монстра, довольного своей работой. Было ли в этот момент в нём что-то человечное? Можно было ли найти малую частичку его души… А он смотрел на всех своим хладнокровным диким взглядом, в поисках чего-то… Так вот какой истинный Драгнил. Беспощадный и истинный Дракон, проливающий чужую кровь. Тот самый капитан с Южной базы, заставляющий других страшиться его взгляда. Теперь все обломки складывались в один пазл, раскрывая его натуру. До этого он казался жестким и требовательным капитаном, но знающим о чести и гордости, о достоинстве и справедливости, а сейчас — знающем лишь об убийствах. Когда все устремились вперед, к новому Убийце, девушка сделала шаг назад… — Я даже и представить не мог, что ты у нас Огненный Дракон, — продолжал Кобра, переполненный эмоциями. Ему нужен был такой капитан… Он ожидал такого капитана с самой преступной и жестокой базы. В ответ Нацу лишь одарил его беглым взглядом и смотрел куда-то в толпу, явно недовольный чем-то. — Ох, да у нас ты показушник, — добавил подходящий Лаксус. Вокруг него как всегда образовывались легкие заряды, но у него не было доброжелательного настроя к Саламандру. Его шуба слегка колыхалась на слабом ветру, даже немного придавая пафоса его натуре. Но Драгнил одарил его лишь равнодушным взглядом: — А разве вы здесь не для этого, разве не для того, чтобы оценить меня! — почему-то резко сорвался на крик капитан десятой дивизии. Теперь в его глазах пылал ярый огонь, вырывающийся из мелких янтарных трещин, лицо оскалил оскал, а брови сошлись на переносице. Вокруг него и так иссушенный воздух накалился до предельной температуры, что по земле поползли трещины с жалобным стонов и визгом. Кобра тут же сменился в лице, отойдя на несколько шагов назад. Он боялся своего разгневанного капитана, больше по той причине, что даже не знал, как тот поведет себя. — Что? Дождались! Вы этого жаждали все эти две недели! Вы это хотели видеть?! Такого Драгнила?! Убийцу и Монстра?! Так вот он я! — Нацу кричал до хрипа, наступая малыми шагами к Лаксусу. Он с силой сжимал свои кулаки, смуглая кожа которых резко побелела от напряжения. — Вот он! Тот самый убийца с Южной базы! Тот самый капитан, заставляющий себя бояться отпетых преступников! Дракон, изничтожающий Драконов без жалости и страдания! Этого ждали! — он подошел впритык к высокому беловолосому парню, который с самодовольной улыбкой выслушивал настоящую истерию Драгнила. — Давайте! Повесьте на меня ещё уничтожение Южной базы! Убийство Лисанны! Вы ведь этого хотите! — Нацу взглянул прямо в глаза Громового Дракона, от чего с лица того начала сходить каверзная улыбка. — Вы намного хуже меня, — прошипел Саламандр неожиданно низким и тихим тоном, — вы уродливее меня. Скрываетесь за спинами других, наслаждаетесь своими привилегиями и открыто смеетесь над другими… Вы о своей шкуре заботитесь. Совершенно не способны сражаться за жизнь других, грызть глотки. Эта Война будет проиграна и лишь из-за вас… — под конец его фразы лицо Лаксуса распрощалось с любым намеком на насмешку. Он пристально и внимательно смотрел вниз на розововолосого капитана, внимая каждому его слову. Все слушали его. Из-за его крика все перестали разговаривать и полностью обратили своё внимание на капитана, столь стремительно наезжавшего на опасного для споров оппонента. Теперь не только Люси боялась, не только она испытывала какое-то отвращение. Все не могли сдержать своих чувств относительно его. Кто-то из-за неоправданных обвинений, кто-то из-за того, что это было правдой. Он осмелился это сказать прямо в глаза, не прикрывая всю эту гниль мягкими фразами. Он решил обнажить натуру каждого здесь находившегося. А разве эта победа нужна была Драконам, разве им было в наслаждение рисковать своими жизнями ради какой-то кучки людей? Убийцы — не спасители этого мира, а его палачи. — Хартфелия! — вскрикнул Нацу, мигом отыскав взглядом девушку позади всех. Несколько Всадников и Драконов отошли, чтобы освободить дорогу разгневанному взору взбешенного капитана. Многие сейчас ждали катастрофической реакции со стороны оскорбленного внука мастера, но тот терпеливо молчал. И делал он это не из-за своей выдержки и нежелания лезть в драку, а лишь из-за того, что было всё равно. Имеет ли смысл отрицать слова Саламандра? Не было… Люси стояла и с испугом смотрела на своего Дракона. Он, тяжело дыша, с неистовством вглядывался в её глаза своими наполненными каким-то гневом глазами. Но за этой дикой яростью скрывалось иное чувство — ему было противно и досадно, что всё это было правдой. Что все здесь находящиеся Драконы (Всадники всё же и вправду желали бороться) не желают прикладывать усилия к этой войне. Не жаждут победы и свободы. И, не найдя поддержки в перепуганных глазах девушки, он отвернулся и целеустремленно пошел прочь. Здесь не место такому, как он. Даже там, на Южной базе, среди отпетых преступников и убийц люди желали поскорее избавиться от оков войны, готовы были даже рискнуть жизнью ради этого. А здесь, в великом Хвосте феи… Там, где каждый воин должен быть примером для всех других не было никого, кто желал победы. Она стояла там, с другими Драконами и всадниками и смотрела вслед уходящему Дракону, готовящемуся уже махнуть крыльями и оттолкнуться от этой проклятой и залитой кровью земле. — Стой, — крикнула Люси, расталкивая толпившихся и не понимающих эту ситуацию Всадников. Саламандр остановился, даже не оборачиваясь назад и бешено вздыхая слегка подрагивая от напряжения. Он терпеливо ждал, пока Его Всадник подойдет к нему сквозь взгляды других. Нельзя сказать, что для девушки это был достаточно легкий выбор — ей стоило многое перебороть себя, задушить того непонятного животного, постоянно требующего покоя и умиротворения, желавшего опустить руки и перестать сражаться. Она — воин. Ей даже мечтать о спокойной жизни нельзя на войне, а уж жить и почитывать книги — так тем более. Рвать и метать. Грызть глотки и раздирать руки в кровь ради победы, не жалея себя. Чего она испугалась? Смерти Драконов? Это война, и если не ты — они тебя. Следует забыть о слове «жестокость» и «человечность» — здесь нет разницы между этими понятиями, когда под вопросом чья-то жизнь. Мир жесток, как и люди, что сражаются из последних сил за своё существование. Дракон опустил вытянутое крыло, чтобы дамочка могла спокойно залезть на него. А после, даже не оборачиваясь, он лишь взмахнул своими мощными крыльями, в мгновение отдалившись от раскаленной земли и покинув ненавистное им место. Их ждало небо. Их ждала битва…***
Ветер нежно трепетал её длинные волосы, завязанные в хвост, но все его попытки отвлечь девушку от каких-то печальных дум были бесполезны. Она с какой-то печалью и разочарованием смотрела вниз, на свои руки, упирающиеся в алую спину Дракона. Они летели, но девушка не могла сказать точно сколько прошло с того момента. Уже, наверное, несколько часов. — Мы ведь летим не в гильдию, — словно утверждая произнесла она, на что Нацу даже не ответил. Никто из них ничего не говорил на протяжение всего полета. Лишь свист ветра разрывал их молчание. Оба обдумывали всё, что произошло за сегодняшний день. Уже давно с его чешуи слезли остатки запечено крови, но осадок до сих пор остался на его душе. Уже давно она не слышала их голосов, но до сих пор они звучали в её голове: — «Тебе будет тяжело с ним.» Тяжело… Возможно, всё было наоборот. Им будет тяжело, но не ей. Как бы она ни хотела признавать этого, но Драгнил сказал истину, с которой она не хотела примиряться. Ещё хуже было то, что девушка почти согласилась с ними, чуть ли не перешла на их сторону, которая разделялась пропастью между этим Драконом и Убийцами. Не сделай она тогда шаг к нему, не полети в тот момент с ним, она бы потеряла себя. Драгнил каким-то образом за эти две недели смог зацепить её за что-то живое, воскресить остатки ещё не погибшей души внутри и наполнить её желанием жить дальше. Её соперник, тот, кого она ненавидела просто по факту его службы и существования, стал близким человеком. Она сжала сильнее его гребень и подняла голову. Её встретил приятный свежий ветер. Этого было достаточно для спокойствия. То чего больше всего не хватало ей в последние годы — полета. Что-то рушилось где-то глубоко, раскрывая её давно забытые чувства и ощущения, подпитывая силами душу, утерянную где-то в мрачных скитаниях и постоянных мыслях о самоуничтожении. — Ты прав…- каждый из них понимал это, но не мог принять, — эта победа никому не нужна. Эта Война длится слишком долго, все давно уже привыкли к этому… — К чему? — всё ещё раздраженный и взбешенный рев послышался впереди. Он не кричал и не поднимал голоса на девушку, но молчать он был не в силах, — К тому, что каждый день люди погибают от жажды и голода, постоянно проливается кровь, а бойцы стонут в предсмертной агонии? К тому, что вся эта земля выжжена дотла и потребуются десятки лет, чтобы на ней вновь что-то взрастить? Привыкли к рыданиям матерей о своих погибших детях? — нарастающий голос его прервался, а сам Дракон слегка покачнулся, — К этому невозможно привыкнуть, Люси. Точнее, к этому не смогут привыкнут люди…а они давно уже эгоистичные твари, увлеченные лишь своей выгодой. Они никого не теряли на этой войне, они лишь дети на поле боя… — Ну не до такой же степени… — Именно до этой. Разве может Дракон, убивший своего учителя и воспитателя, своего Отца и искупавшийся в его крови, бескорыстно защитить других людей, не жалея своей плоти? После их вновь окутало молчание, затягивающее пелену перед сознанием. Возможно, кто-то из них хотел что-то сказать, но тело их совершенно не слушалось, не позволяя открыть рта и проронить хотя бы звук. Лишь побледневшее небо расстилалось перед ними, однообразное и скучное. — Я жесток, Люси. Я убиваю, — тихим убитым голосом начал Нацу, — но я делаю это только во время сражений. Я изничтожаю тех, кто убивает этот мир. Ты можешь бояться меня, называть Дьяволом или Монстром — я не изменюсь и буду продолжать проливать чужую кровь. Их кровь. — Почему ты хочешь конца этой Войны? — он долго молчал, словно собирая разбитые частички внутри себя во едино, откапывая ответ на вопрос. — Я сам не знаю этого… — как бы Дракон ни пытался — внутри не было ничего. — Куда мы летим? — Увидишь, — уже ласковым и спокойным голосом прошептал парень, неконтролируемо выпуская маленькие языки пламени из своей пасти. Теперь он словно снял какую-то заслонку внутри себя, позволяя собственному огню наполнить всё его тело теплом и силой: чешуя его теперь не была еле теплой, а излучала терпимый жар, дыхание его стало обжигающе горячим, постоянно обдающим девушку раскаленным воздухом при каждом его слове. Но это было приятное тепло, от чего девушка давно уже перестала дрожать от резких и холодных потоков воздуха при каких-то маневрах. Его огонь затрагивал и душу. В этом и была особенность Драконоборцев — их магия способна была разрушить неподвластные магии толстые шкуры Ящеров и уничтожать их нутро, затрагивая и душу созданий. Внизу под ними пелена облаков начала заметно иссякать, постепенно просвечивая землю внизу. Очень редко можно было найти подобные просветы, но они были там, где Драконы не выжигали землю и людей в яростных битвах. Там, где природа была ещё жива. Люси широко открыла глаза и наклонилась немного вперед, чтобы увидеть за могучим перепончатым крылом то, что скрывалось под тяжелыми сизыми тучами. Плотные облака постепенно переходили в легкую белоснежную дымку, а после и окончательно открыли просторы внизу, полные жизнью и силой. Там внизу расстилались бескрайние поля всевозможных цветов, переливающих на ласковом солнечном свету. Сотни и тысячи километров были застланы живым ковром, не подвластным гнетом адских Богов. Здесь осталась жизнь. Этот маленький клочок природы во всем мире… Обычно это были незаселенные территории, куда Драконам было даже невыгодно выступать. Дикие и свободные земли процветали с каждым днем, когда всё другое умирало под рев пушек и вой сражения. Этот контраст мог поразить любого. Девушке тут же захотелось туда, вниз. Жуткое желание прикоснуться к мягкой траве, вдохнуть её цветочный аромат заполонило её душу, заставляя забыть все предыдущие переживания и угнетения. Но Дракон летел дальше, даже не обращая на богатые просторы под собой. Девушка могла это назвать глупостью, если бы через некоторое время не увидела иное… Пролетев десятки километров дальше над разноцветными лугами, Нацу стал слегка снижаться. Они подлетали к тому самому месту. Когда Люси взглянула вперед, то восторг полностью заполонил её душу, лишая её дара речи. Впереди было небольшое озеро с зеркальной гладью, отражающее уже порозовевшее небо уходящего дня. В эту прекрасную гавань впадала река, обрывающаяся вниз с высоты нескольких десятков метров водопадом, разбивая тихую и величественную поверхность. Там, рядом с этим дышащим жизнью водопадом, был небольшой выступ, на котором чуть дальше возвышались могучие деревья, усыпанные то ли цветами, то ли сочными плодами. Это было прекрасное деяние природы, спасенное от огня и пепла разрушающей всё Войны. Нацу опустился вниз к глади озера, пролетая над ним всего лишь в метре и когтями лап иногда разрезая спокойную и натянутую поверхность. Люси, пренебрегая любой безопасностью, сильно наклонилась вниз, разглядывая своего двойника внизу, в точности копирующего его движения. Иногда отражение разрушалось рябью и волнами, оставленными после прикосновения самого Дракона до живительной влаги, но это не могло разрушить всей этой прекрасной атмосферы волшебства. А там, под невозмутимо спокойной поверхностью расстилались причудливые растения и обитатели сего пространства: узкие и длинные рыбы с светящимися полосами на своих спинах проплывали целыми стайками внизу, умело маневрируя между длинными извивающимися водорослями, тянувшимися к свету. Внизу как большие лапы под самой водой раскрывались плоские листья, отдаленно напоминая кувшинки, извивались тонкие пряди и расцветали какие-то причудливые цветы. Девушка вдохнула свежий и влажный воздух, давно забыв, что такое ещё возможно. Её лицезрение прервал рывок вверх, когда Дракон перед самым отвесным и обгрызенным за многие столетия обрывом метнулся вверх, поднимаясь на уступ. Девушка чуть ли не слетела со спины своего напарника, но ей помогла реакция хотя бы зацепиться за его непослушные «локоны». Хотя, Хартфелия была совершенно не против упасть в столь прекрасное озеро, чтобы ощутить свежесть живительной влаги, которой так не хватало во все эти годы. Она так давно не видела истинное лицо природы…казалось лишь давно в детстве проскакивали какие-то мутные воспоминания о высоких и живых деревьях. Всё это выкосила Война. Нацу, как только достиг верха обрыва, тут же зацепился своими могучими лапами за край, уже вскарабкиваясь и неспешной прогулкой продвигаясь дальше. Люси сидела и озиралась по сторонам с нескрываемым удивлением и детским задором, утопая в своих впечатлениях. Он прошел ещё несколько метров, а после лег, как будто выполнял чью-то команду как собака, и спустил свое крыло, позволяя ещё непривыкшей к его телу девушке сползти вниз. Даже когда он сидел она не могла достать до земли, поэтому приходилось спрыгивать с двухметровой высоты. Но она даже не могла на это жаловаться — слишком была увлечена изучением всего, что только окружало её. Сразу же спрыгнув с Дракона, она неспеша пошла дальше, по-детски разглядывая и пожирая все расстилающиеся просторы перед ней взглядом. Её глаза горели от любопытства. Жажда захватила её под свой контроль — жажда познания. Перед ней был могучий лес, возвышающийся на многие десятки метров. Могучие неровные стволы вековых деревьев были покрыты фиолетовым и синеватым мохом, когда их корни в полном беспорядке вгрызались в мягкую почку, удерживаясь от сильных штормовых ветров. Крона деревьев не давала взглянуть дальше чем на несколько метров вглубь, усыпанная не только узорчатыми и витиеватыми листьями, но и всевозможными цветами и плодами. Эти растения словно сошли со страниц книги, повествующей маленьким детям о сказочных приключениях. К ней подошел Нацу, но она даже не оборачивалась, остановившись и утопая взглядом во всей этой красоте. Она видела многое, но только не столь прекрасное… — Где это? — только и смогла выговорить девушка, поспешно взглянув на парня. Теперь его лицо не было изуродовано злостью и ненавистью как в последний раз, а украшалось лишь мягкой и доброй улыбкой. Его искренней улыбкой, а глаза выражали искреннее тепло и спокойствие. Ему ужасно нравилось смотреть за реакцией своего Всадника: глаза были широко открыты, рот тоже слегка приоткрыт от восторга и удивления. Это никак не могло напомнить ту самую стойкую и коварную Хартфелию, которую можно было увидеть в гильдии. Даже язык не поворачивался называть её так… Только Люси… — Я частенько сюда летал. Иногда с Лисанной, — таким же голосом, которым он переговаривался с ней во время ночных встреч на крыльце, проговорил Драгнил. Нет, здесь он был Нацу, — здесь ужасно красиво. Это нетронутое Войной место. Оно всего лишь в нескольких десятков километров от границы Южной базы. Когда-то случайно наткнулся… — Здесь прекрасно… — до сих пор не было сил оторваться от лицезрения просторов, окружающих их. В это время парень развернулся и присел на землю, смотря куда-то вдаль. Девушка оторвалась от изучения окружения, посмотрев на своего приятеля. Друга… Подогнув к себе свою правую ногу, он вытянул руки назад, упираясь в них, и с наслаждением смотрел вдаль, взирая на то, как тонны воды обрушивались вниз, поднимая вверх сотни тысяч капель. Этот шум успокаивал слух, а особенно после грохочущего рева битвы. Истинное спокойствие. — Ты сегодня прямо осмелела, — почувствовав на себе взгляд девушки, не удержался он. Это была не какая-либо колкая фразочка, частенько прилетавшая в её сторону, а обычная. Он просто говорил и делал это не думая о чем-либо. Здесь не нужны были маски, не нужно было играть на публику. Лишь они и эта природа. — Ты же меня поймаешь, — также устраиваясь рядом с Нацу, пролепетала девушка. Скрежет её доспехов слегка перебил часть её слов, но он всё прекрасно понял. Ему даже не нужно было слышать её слова — он их чувствовал. — Ради этого стоит сражаться… — Да… Они просидели так ещё много времени, словно залечивая свои израненные души после всех событий, случившихся за сегодняшний день. И небо разрывал алый закат уходящего дня. Что-то до сих пор душило девушку внутри все эти годы, но она никому об этом не могла сказать. Но она доверяла парню, сидевшему и наблюдавшему за переливами неба, словно совершенно давно его знала. — Я… Если честно, то всё это время, все эти годы мне кажется, будто в этом мире нет для меня места, — начала Люси, постепенно раскрывая свою душу, выворачивая её перед другим человеком в надежде на то, что и он увидит это, — кажется, что тогда я тоже должна была разбиться вместе с ним. Его жизнь не стоила моей… — Знаешь, а я завидую ему, — Люси посмотрела на лицо Нацу, на мгновение которое затронула тень печали и воспоминаний, — Он смог спасти тебя, Люси. Ценой своей жизни, но спасти. Ты осталась жива. А я… — он на несколько секунд замолчал, опустив взгляд, — Я был готов отдать свою жизнь за нее, но этого было мало. Я ничего не смог сделать. Я не спас её… Я думаю, что он счастлив, что он счастлив… Перед ней сидел такой же изничтоженный внутри человек, потерявший кого-то. Он был Драконом, что не спас своего друга. Она — Всадник, потерявший своего друга. Их истории были совершенно разными, но раны были одинаковыми. И девушка почувствовала, как на неё накатила волна осознания, разрушающая какие-то преграды и терзания внутри. — У меня есть небольшая просьба, Нацу, — вновь послышался голос девушки, но он не разрывал спокойной и гармоничной обстановки, а тихо и плавно вливался внутрь, дополняя собой природные звучания. — И какая же… — Нацепи себе на шкурку хоть какой-то ремень. Я не хочу, чтобы тебе пришлось распрощаться со своими маневрами из-за риска уронить меня, — он лишь улыбнулся в ответ на шепот девушки. — Хорошо, Люси Они сидели так до поздней ночи, вдыхая свежий и ароматный воздух. Он был лишен этого противного запаха дыма и копоти, который витал в окружении их гильдии. Совершенно другой воздух, другой мир и другие чувства. Раны, до сих пор нывшие на их душе, постепенно затягивались, возвращая им возможность дышать полной грудью. Стоило ли за это благодарить природу? Нет. Насколько бы ни была она прекрасна и удивительна, не в её силах спасти убитых внутри людей. Лишь другие люди исцеляют и заполняют потерянные кусочки души, даруя новую жизнь. Даруя одну единую душу. Он был Драконом, она Всадником. Она бы никогда не смогла и подумать о том, что такой же разбитый человек как и она сможет дать ей сил на жизнь, вернуть в себя веру. Сделала ли она то же самое для него? Конечно… Он бы не поднялся в небо без неё, а она бы не почувствовала вновь эту свободу без него. И вновь два сердца бились в один такт жизни, стремясь достичь лишь одной цели. Разные и в то же время объятые одним… Теперь она понимала, что больше не сможет жить как прежде, упиваясь и зарываясь в книгах, сбегая от реальности. Теперь их двоих всегда будет мучить жажда — постоянное желание вновь оторваться от испепеленной земли и взлететь ввысь, чтобы вдохнуть полной грудью воздух свободы. Только так… И они будут жить из одного полета в другой, жить лишь там, наедине с небесами.