Золотой ключик. To be continued..

Через полчаса Пьеро затих и мирно задремал. Буратино продолжал аккуратно промывать ссадины и ушибы друга. Глаза слипались, невыносимо хотелось спать. Другие «куклы» уже мирно посапывали, свернувшись на полу или пристроившись на старом сундуке или подоконнике. За шторой продолжал что-то бубнить разошедшейся Арлекин. Но его уже никто не слушал. Он размахивал руками, периодически переходил на крик. На него шикали, просили перестать, но про себя все прекрасно понимали, что он не угомониться так скоро. На больных, конечно, не обижаются, но этот чудик умел профессионально действовать на нервы. В какой-то момент к нему не спеша подошла Коломбина, обняла его, аккуратно прикрывая ему рот ладошкой, и уложила на пол, что-то негромко нашёптывая на ухо. Арлекин сразу же замолк и прикрыл глаза. Она ласково погладила его по плечу и легла рядом. Буратино зевнул и аккуратно потянулся. Пьеро на его коленях чуть пошевелился, перевернувшись на бок, и затих. Паренёк замер, боясь разбудить «несчастного влюблённого». Тот тихонько всхлипнул во сне. Гримм потёк, на его щеках засохли чёрные разводы, потекла тушь. Буратино чуть улыбнулся – ему отчётливо представилось, как утром его товарищ будет прыгать вокруг зеркала, стараясь в срочном порядке привести себя в порядок – подвести, подкрасить, затереть. Иногда он завидовал всем этим фарфоровым, красивым «куклам», которые красили глаза, носили интересные костюмы, подогнанные специально для каждого. А кем был он? Просто посмешищем, из которого Карабас старался выжать всё по полной. Буратино всегда поражал и тот факт, что такая красивая «кукла», как Пьеро – тоже, по сути, является лишь предметом для насмешек. А он ведь был талантлив, умён, интересен.. Но парень старался думать об этом как можно реже. В «новом» театре вообще ходило мнение, что лучше не думать вообще – так легче. Всем – и тебе самому, и окружающим. Но Буратино до последнего оставался собой – уж больно ему не хотелось быть простой «куклой», которую Карабас Барабас мог бы спокойно дёргать за ниточки. А внутри у него, стоит отметить, было большое, пылающее сердце, жаждущее свободы. Он мечтал сбежать, найти Золотой Ключик и вернуть себе театр. А что же, по сути, произошло? Почему театр вновь перешёл Карабасу, и почему Буратино теперь был вынужден работать на него? После того, как ещё маленькие Буратино с друзьями нашли вход в театр, прошло примерно восемь лет. Тогда всё лишь начиналось. Буратино и Карло были счастливы. «Куклы» от Барабаса перешли в новый театр. Сам Барабас куда-то пропал. Все надеялись, что больше его не увидят. Дела шли хорошо, театр быстро стал популярен. «Кукол» больше никто не мучил, не держал в сундуках и не грозился сломать или сжечь в камине. Они давали интересные, увлекательные и поучительные представления. Карло любил «кукол», как своих детей. Буратино с удовольствием выступал на сцене, помогал отцу. Пьеро, Мальвина и другие наконец смогли вздохнуть свободно. Несколько лет всё шло, как по маслу. А потом Карло заболел. Заболел внезапно и тяжело. Добрый и прежде беззаботный, он очень быстро угас и вскоре – умер. Его смерть стала страшным ударом для всех. Но худшее было ещё впереди. Всё дело в том, что после смерти Карло владельцем театра должен был стать именно Буратино. Но возникла проблема – пропал Золотой Ключик, благодаря которому Карло и считался владельцем театра. Ключик исчез бесследно – никто не знал, куда он мог деться. И именно в этот момент непонятно откуда объявился Карабас Барабас, который заявил, что, коли «куклы» в этом театре все до одной (не считая самого Буратино) – его, то и сам театр, где эти «куклы» играют, следовательно, тоже - его. И вновь над маленьким миром нависли чёрные тучи. Но Буратино не собирался отступать – он остался в театре вместе с друзьями в надежде, что рано или поздно Ключик найдётся – и всё вновь вернётся на круги своя, всё вновь будет хорошо. Но время шло, Ключик так никто и не видел, а Карабас начал терроризировать своих подчинённых, как и раньше. Арлекин начал постепенно сходить с ума. Мальвина в скором времени не выдержала и вновь сбежала с Артемоном прочь. Пьеро и Буратино остались вдвоём. Буратино погладил спящего Пьеро по волосам. Тот внезапно приоткрыл глаза и посмотрел на друга. Сонный, избитый, напуганный.. - Почему ты не спишь? Это прозвучало так неожиданно и наивно, что Буратино не нашёлся, что ответить. Он чуть повёл плечом, прогнул затёкшую спину, продолжая гладить Пьеро. - Да я.. Не спится. В голове сплошная каша. Только глаза закрываю – новые мысли грызть начинают.. А ты-то что? Или это я тебя разбудил? Пьеро с глухим охам поднялся с колен друга и сел рядом. Он отвёл глаза и грустно улыбнулся. - А мне Мальвина снилась.. Как раньше, помнишь? Маленькая, весёлая.. Вечно нас чему-то учила.. И ты во сне был. Пьеро замолчал. Буратино улыбнулся. - И что я там делал? Дай угадаю.. Вредничал, не хотел её слушаться и бегал от Артемона? Буратино просиял. Он вспомнил те детские годы, когда всё только начиналось, когда они только-только познакомились, и всё ещё было впереди, не хотелось думать ни о чём плохом. Хорошее было время – никаких проблем. А если и было что-то плохое – воспринималось, как игра. - Нет..- Пьеро на мгновение поднял глаза на Буратино и вновь опустил в пол.- Не вредничал.. - А что?- Буратино было интересно. Да и нужно было хоть как-то отвлечь друга. - Нет. Ничего.. Не важно. Пьеро отвернулся. Последние слова были сказаны с ноткой негодования в голосе. Он обиделся? На что? Буратино подался вперёд, касаясь его плеча. Он что-то сделал не так? - Пьеро?.. Всё в порядке? Я что-то не так сказал? Прости. Пьеро молча сбросил его руку со своего плеча. Поднявшись, он ещё раз растерянно глянул на Буратино и скрылся за шторой, ничего не объяснив. Буратино спокойно проводил его взглядом, так и не поняв, что же произошло. Что за странное поведение? Пьеро никогда его не отталкивал. Парнишка твёрдо решил, что утром поговорит с ним об этом. Буратино лёг на голый пол, прижав колени к себе. Не спится – нужно заставить себя уснуть. Иначе утром об этом можно сильно пожалеть. Если на представлении он будет, как сонная муха – Карабас не пожалеет для него плети. Уже засыпая Буратино представил себе Мальвину. Наверное у неё всё хорошо. По крайней мере, так хотелось в это верить.