Все Дороги Ведут К Тебе

Тридцать секунд. Больше Дину не потребовалось. За тридцать секунд он понял, что серьезных повреждений у него нет, на лице кислородная маска, в одной руке торчит игла, на другой манжетка для измерения давления, а на пальце закреплен оксиметр. Его привязали, но он чувствовал, где крепился ремень — прямо над сердцем. Десять секунд — и он освободится. Желание сделать это сразу же едва не взяло над ним верх. Ему не нравилось, когда его связывали; первым порывом было вырваться из пут, невзирая на последствия. Но он сдержался. И потратил еще тридцать секунд на то, чтобы оценить обстановку. Он в «скорой», которая едет с включенной сиреной и мигалкой. Не открывая глаз, Дин знал, что в машине трое: водитель и двое рядом с ним. Двоих требовал протокол. Будь третий стажером, вился бы поблизости, а не дышал спокойно в углу. Значит, это коп. А если в «скорой» коп, значит, в больницу за ними едет полицейская машина. Из чего следовало два вывода. Они знают, кто он. И рядом есть оружие. Четыре секунды — и он отстегнул ремень и пришел в движение. Игла выскочила из руки, и отошедший пластырь прихватил с собой кусочек кожи. Гребаная манжетка крепилась к стенке. Он-то хотел сперва завладеть оружием, но сбился с намеченной траектории, и вот уже коп держит палец на спусковом крючке, а водитель что-то кричит. Еще пара секунд, и «скорая» вильнет в сторону, копы это заметят, план полетит ко всем чертям. За секунды, потраченные на то, чтобы манжетка сжалась вокруг руки, и застежка с треском начала рваться, он продумал новую тактику. Перегруппировался. Нога его соприкоснулась с запястьем копа, и пистолет отлетел в сторону. Манжетка наконец поддалась, и Дин вырвался на свободу. «Скорая» вильнула в сторону, и коп оступился. Дин мигом этим воспользовался: обхватил его сзади за шею и ткнул лицом о край носилок. Череп копа хрустнул так громко, что было слышно даже с включенной сиреной и радиопомехами. Дин кинулся за пистолетом. На секунду он коснулся пальцами ствола, а потом отлетел в угол, чувствуя, как звенит в ушах. Удивление оттеснило боль на второй план. Возможно, не стоило думать, что у него одного в машине быстрые рефлексы. Но даже окажись он дальновиднее, Дин поставил бы на копа, не на юнца с длинными волосами, который сжимал сейчас пистолет. Выглядел парнишка очень уверенно, когда направил дуло пистолета Дину в голову, а точнее, ровнехонько между глаз. Но когда он заговорил, голос его выдал: — Майк, тормози! Он дал петуха. Реального такого петуха. Дин едва не рассмеялся. — Майк, учти, — крикнул в свою очередь Дин, — тормознешь, и приятеля твоего останется только похоронить. Глаза у мальчишки округлились, и он осторожно отступил от Дина — всего на полфута, но уже не схватишь. Глаза у него были зеленые. Что-то в них показалось смутно знакомым. Дин чуть сдвинулся, два пальца скользнули по валявшейся рядом манжетке. Сам тонометр пошел трещинами, но не оторвался. Оружие, конечно, так себе, но на безрыбье… — Майк! Тормози! Судя по голосу, Майк был старше, но паниковал он ничуть не меньше. — Сет? Пистолет у него? Где он, я его не вижу! Радио тем временем все трещало и трещало. Копы в машине за ними уже, наверное, занервничали: ответа ведь все не было. Дин улыбнулся парнишке и стиснул манжетку в кулаке. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты слишком хорошенький для медбрата? Тут все стало едва ли не хуже. Потому что мальчишка взял и покраснел, засранец этакий. Залившая щеки краска просматривалась даже сквозь упавшие на лицо волосы. И за эту долю секунды Дин выбрал другую цель. Не хотелось портить мальчишке лицо или вообще причинять ему боль. Разве можно было оставить на этом лице синяки, когда он видел на нем румянец? Может быть, он размяк. Или просто давно не трахался. Ну или всегда был падок на смазливое личико. Так или иначе, удар он направил мальчишке на запястья. И промазал. Спасибо резиновому шлангу и весу самого тонометра, что он вообще зацепил свою мишень. И все же мальчишка умудрился-таки спустить курок. Грянул выстрел. Дин ощутил, как пуля просвистела у виска, услышал, как она вошла в металлическую стенку позади него. В следующий миг он схватил мальчишку за руки и развернул так, что тот запутался в собственных ногах и оказался на коленях. Чудесная манжетка, рассчитанная всего на сотню измерений, как ни странно, уцелела. Дин обмотал запястья мальчишки резиновым шлангом, чтобы удерживать их одной рукой. В другую он наконец-то взял пистолет. Как такая дамская штучка попала к полицейскому, еще вопрос, но подарками судьбы не разбрасываются. Дин вдавил дуло пистолета мальчишке в шею, и тот застыл, напрягая каждый мускул. — Скажи приятелю, пусть свяжется с копами. Пусть скажет, что волноваться не о чем. — Да пошел ты. Дин хмыкнул и дернул за манжету, опрокидывая мальчишку на себя. Пленника била дрожь и — можно было спорить на что угодно — вовсе не из-за страха. Нет, он едва сдерживал ярость. Ух, как полыхает. Встретить бы такого где-нибудь в баре после удачной охоты. — Сет?? — Судя по всему, еще немного, и Майк от испуга совсем свихнется. — Два заложника мне ни к чему, — сказал Дин, — и спорим, ты водишь ничуть не хуже него? Скажи, пусть свяжется с копами, или мы пройдем вон туда, и я всажу пулю ему в затылок. Мальчишка дернулся, и Дин сильнее надавил на него дулом. Останется синяк. И, наверное, на вид не так уж сильно будет отличаться от обычного засоса. — Копы в жизни не поверят в этот бред. — Тебе-то какая разница. Ты главное скажи ему. Пару невыносимо долгих секунд Дин думал, что придется пересмотреть весь план. Потом мальчишка прокричал его приказ, не изменив в нем ни слова. Надо отдать Майку должное, глупых вопросов он задавать не стал. И ответил наконец копам. Но, услышав, как дрожит его голос, никто в здравом уме не поверил бы, что у них все в порядке. Копы все поняли. Еще когда «скорая» вильнула в первый раз. Должны были понять, если только не растеряли последние мозги. Но теперь им стало ясно еще и то, что оба заложника в его власти. — Сет? Тебя ведь Сет зовут? Мальчишка не ответил. От неудобного положения у него дрожала спина, а затылок замер всего в нескольких дюймах от лица Дина. Явственно ощущался запах его волос, аромат чего-то зеленого и хрустящего. Лимонной травы? А под ним — слабый намек на мыло. «Ирландская весна». Дин прижимал мальчишку к себе и вдыхал запах его кожи. — Не хочется делать тебе больно, — продолжил Дин, — и твоему приятелю тоже. — Но копа же ты убил, — ощетинился Сет. Дин стрельнул глазами в угол, где распростерся коп. Выжил ли тот, умер — один бог это знал. — Так уж вышло, — ответил он, — но мне кажется, он еще живой. — Да ты ему череп проломил, — гневно вскричал Сет, — дай хотя бы осмотреть его. — Нет. Прости. Выживет так выживет, нет так нет. — Сет?? Сет, копы хотят поговорить с О’Мэлли. — В голосе Майка прорезались истерические нотки. — Передай им, О’Мэлли решил вздремнуть, — громко сказал Дин, — и передай, пусть перестанут тебя донимать. — Теперь вот что, Сет, — в какую больницу вы меня везете? Сет тяжело дышал; наверное, из-за неловкого положения легким приходилось туговато. Дин позволил ему чуть-чуть выпрямиться. Он даже немного пожалел мальчишку. С формальной точки зрения они оба работали на одно и то же дело, только Дин убивал нечисть. Велика разница. В заложенной груди тем временем по-прежнему давило. Может, удастся нарыть что-нибудь у них в запасах. Чертова простуда, только с ней сейчас и разбираться, ага. — Так в какую? — повторил он, потянув Сета за руки. — Святой Елизаветы. — Отлично. Он прикинул, не перебраться ли поближе к водителю, вот только ноги у Сета простирались так далеко, хрена лысого Дин их высвободит — вдруг окажется, что мальчишка знаком с кунг-фу? От того первого удара в ухе звенело до сих пор. — Эй, Майки! Ты как там? — Сет? — каркнул тот. И как только его до сих пор не уволили? В «скорой» один вооруженный психопат, а у Майки уже нервный срыв. Устыдился бы. — Тут он, тут, в целости и сохранности. Скажи ему, Сет. — Цел я, — выдавил Сет. Значит, злость никуда не делась. И ни грамма страха. Вот же блин, встреть Дин его в другом месте в другое время, столько удовольствия получил бы. С ним бы Дин не спешил, охмурял бы его долго. Такие, как Сет, могли задержать его в одном и том же городке на несколько недель. И Дин ни разу не пожалел бы. — Убедился? Цел он. Значит, так, по дороге к больнице есть проулок, один из этих тупиковых районных. Хаммонд Роуд. Ты в него свернешь. И не вздумай глупить — фарами, например, моргать, иначе придется тебя пристрелить, ясно? Просто резко сверни и постарайся, чтоб это ржавое корыто ехало пошустрее. Усек? — Я… я такого проулка не знаю! — А тебе это и ни к чему. Он появится справа. Когда увидишь, сверни. Не мозг же оперировать я тебя прошу. — Сет? — Да делай ты, как он говорит, Майк, — рявкнул Сет, явно разделяя раздражение Дина. Дин снова хмыкнул. — Охренеть, как весело. — А то. И расслабься ты. Сета прямо потряхивало. — Тебя убьют и нас зацепят. — Да нет. — Дин наклонился к нему поближе. — Меня, может, и убьют, но тебе никто ничего не сделает. Или ты за меня переживаешь? Он оказался к мальчишке так близко, что мог бы высунуть язык и попробовать его шею на вкус. Мысль привела в восторг. И вместе с тем ужаснула. Сет, должно быть, ощутил на шее его дыхание, потому что задрожал вдруг всем телом — и черт его побери совсем, еще ни разу в жизни у Дина не вставало настолько быстро. От одних этих считанных минут в «скорой» месяцами потом будет снится сплошной разврат. Что было офигеть, как смешно. Так смешно, что и до депрессии недалеко. — Надеюсь, тебя убьют, — тихо сказал Сет. — Вот и славно, — отозвался Дин и потянул его обратно на себя, так что мальчишка вжался в него плечами, а запястьями едва не задел пах. Возможно, тут Дин не все продумал, хотя чего уж теперь. Сет попытался отстраниться, и Дин снова прижал к его горлу дуло пистолета. — Не дергайся, ладно? Скоро уже поворачивать. Жалко будет, если палец соскользнет. Когда показался поворот, Майк с блеском выполнил свою задачу. Так лихо заломил руль, что едва не встал на два колеса. И, конечно, смазал все впечатление позорным писком, когда все непристегнутое шлепнулось о левую стенку. Потом они устремились в проулок, так и не выключив сирену с мигалкой. Позади визгнули тормоза, а затем райской музыкой прозвучал металлический скрежет. Повезло. Рассчитывать на такое Дин не осмелился, но теперь в запасе появилась еще примерно минута. — Эй, Майки! Выруби ты уже эту сраную мигалку. И сирену. Увидишь тупик — разверни свою посудину. Чтобы смотреть туда, откуда приехали. — Чего? Да как тут… Слишком узко! — Ничего. Ты же не первый раз за рулем, справишься. Не забывай, приятель твой по-прежнему у меня на мушке. Дин чуть поменял положение. Снова потекла кровь, а может, она так и шла у него с тех пор, как он выпрыгнул на них, как черт из табакерки. Но теперь он чувствовал, как она стекает по животу и спине. И опять, блин, хотелось кашлянуть. Ну и ночка выдалась. Обшаривать «скорую» в поисках бинтов или лекарств уже не было времени. Он до того погано себя чувствовал, что, возможно, придется сходить к врачу. Вот только теперь ему выметаться из города в рекордные сроки. Сет снова попытался отдернуться, и Дин рассеянно выкрутил шланг вокруг его запястий. Мальчишка зарычал, и Дин чуть не потрепал его по волосам. Тут-то до него и дошло: прямо здесь, в «скорой» есть какая-никакая замена полноценному врачу. Заложников он еще не брал, но ведь все когда-нибудь случается в первый раз, так? Кроме того, копы, возможно, будут поосторожнее с пулями, зная, что он прикрывается типичным таким американским пай-мальчиком. Ага. А что, вполне здравая мысль. Взять заложника. Из соображений безопасности и знаний. А вовсе не потому, что он хорошенький. И не потому, что хочется его лизнуть. А потому, что одному латать себя трудно. Тут Майк развернулся в месте, где и тележку-то развернуть получилось бы с трудом, Дин поднял мальчишку на ноги и весь подобрался: настоящее веселье вот-вот начнется.