Those who don't give up

— Пообещай. — Помнишь, мы уже это проходили, Принцесса. — Пообещай, Беллами-засранец-Блейк. Давай же, черт тебя побери, обещай. Кларк Гриффин ненавидит его. Правда. Она готова поклясться. В этот самый момент она не-на-ви-дит Беллами Блейка всей душой, что у нее еще осталась незапятнанной. Дурак. Именно. Дурак. Непокорный. Непослушный. Невыносимый. Чертов самоубийца. — Ты не выйдешь наружу, Беллами. Чтобы не случилось, но ты не выйдешь. Она держит его внимательным взглядом, цепляется своими небесными радужками и не отпускает. Беллами видит каждое слово, что она не произносит, каждое слово, что она проглатывает, оставляя себе ком в горле. Взбалмошный. Нетерпеливый. Глупый. — Кларк, послушай. Если ты не вернешься в течение... — Даже если и так. Ты не пойдешь за мной. — Мы еще не проверяли пригодна ли Земля для жизни. Еще никто не знает точно. Вдруг нужно гораздо больше лет. Вдруг еще недостаточно прошло. Вдруг... Она кладет ладонь на его грудь, и он запинается, забывая, что собирался сказать дальше. Кларк шумно выдыхает, приоткрывая губы; ощущает его тихое, размеренное сердцебиение под форменной курткой, видавшей свои лучшие дни слишком давно. Да и были ли они вообще? — Не надо. Я единственная, у кого ночная кровь. Я единственная могу рискнуть. — Я могу пойти с тобой. На мне будет защитный костюм. Если что-то пойдет не так, я просто надену его обратно. В чем проблема? — Проблема в том, что у тебя может не быть времени на это. Радиация может подействовать и заставить тебя врасплох. Может, что-то пойдет не так. Всегда что-то идет не так. Я не могу рисковать тобой. Не могу. И не буду. Этот разговор окончен. — Черта с два он закончен, Принцесса. От привычного когда-то "Принцесса" внутри что-то сжимается и становится трудно дышать. Он слишком давно не называл ее так. Что даже непривычно сейчас слышать это грубовато-хриплое "Принцесса". Она убирает руку, стискивая пальцы, что только что касались его горячего сердца, в кулак. Блейк замечает ее реакцию мгновенно. Ему не нужно много времени, чтобы понимать Гриффин. Кажется, он научился читать ее мысли задолго до того, как они оказались здесь. Здесь. Он не может назвать это место домом, пусть уже и прошло несколько лет. Дома больше нет. Он его больше не ищет, не строит и не хочет. Все, что у него есть — Октавия. Его любимая, младшая сестра-воин... и Кларк. Ему так нестерпимо хочется докричаться до Гриффин. До той девушки, с которой они вместе строили лагерь, создавали правила, вместе шли рука об руку и принимали решения. Когда она стала одна брать на себя ответственность? Он знает когда. Просто не понимает, почему позволил ей быть одной. Почему стал на шаг позади нее, уступая. Позволяя ей, вести его за собой. — Я все сказал, Кларк. Если ты не вернешься в течение двадцати минут — я пойду за тобой. Голос твердый, а на лице нет даже капельки сомнения. Он пойдет. Пойдет, плюя на ее запрет и просьбу. — Ты хочешь, чтобы я и тебя потеряла? — Нет, это ты, очевидно, хочешь, чтобы я потерял тебя. Теперь дрожит. Его голос дрожит, и им обоим не показалось. Он так яростно кричит это ей в лицо, что она теряется от той гаммы эмоций, что отражаются в его потемневших глазах, сродни самой черной ночи на этой проклятой Земле. — Принцесса, умоляю, не заставляй меня обещать тебе. Не заставляй давать лживое обещание. Я не хочу тебя обманывать. Я пойду туда, если ты не вернешься через двадцать минут, и ничто не изменит моего решения. Кларк проводит языком по сухим губам и делает едва заметный шаг в его сторону. — Ладно. На сотую долю секунды Блейк не верит своим ушам. Неужели согласилась? Выдыхает, только для того, чтобы еще сильнее затем стиснуть челюсть. Она снова рискует своей жизнью. Гриффин очень редко позволяет себе заострять внимание на его лице. На деталях его лица: родинках, веснушках, скулах, глазах. Сейчас Кларк видит все: как напряжена челюсть, как он силится не останавливать ее и не отговаривать вообще от "бредовой", по его мнению, идеи. Ей хочется сказать ему, что все будет в порядке, с ней все будет в порядке, как и с ним, со всеми ними. Но они словно бы поклялись никогда не давать лживых обещаний друг другу. И возможно, они могут нарушить эту клятву, но ради спасения близких, ради спасения друг друга. Не сейчас. — Скоро вернусь. — Я буду ждать. Беллами больше не нуждается в расстоянии, что помогало ему держать контроль над мыслями в своей голове. Дистанция — единственное, что сохраняет ясность его разума. Пара шагов и сердце снова бы выиграла свою борьбу в их вечном сражении. Он касается губами ее теплого лба, отчего Гриффин интуитивно прикрывает веки, оказываясь в полной тишине наедине с ним. Шум в ее голове смолкает, как и крики тех голосов, что никогда не молчат. Его горячее дыхание обжигает кожу, но ей так спокойно, что она готова умолять ради еще пары секунд этого спокойствия здесь, в его руках. — Пожалуйста, будь осторожна, Принцесса.