All At Once

Посмотри вокруг- Они разлетаются Птицами из рук... И не возвращаются! Их не удержать белыми крыльями над дорогами пыльными. - Что, твою мать, я здесь делаю? — на выдохе спрашивает себя Эмили. Она стоит посреди коридора, и мимо нее с разной степенью спешки проходят люди. Она стоит перед дверью и собирается с мыслями, чтобы войти. По крайней мере, так кажется со стороны. Хотя это не очень и заметно. Девушка выдыхает, морщится, отводит взгляд от стеклянной двери и касается правой ключицы. Последнее проходит незаметно для нее самой. Эмили хмурится, когда замечает, как её левая ладонь накрыла место перевязки. Рана от укуса вендиго, перевязанная и обработанная не дает о себе забыть. То ноет, то дергает, то тянет. У нее еще много синяков, ссадин и ушибов, особенно на спине и ногах. И ее тело все еще болит, в большей или меньшей степени. Но прислушивается она только к рваной ране на плече. Она очень удивится, если рана заживет и не останется шрама. «Нужно поскорее записаться на прием к пластическому хирургу», — дальновидно отмечает девушка и… продолжает стоять на месте. И дверь все еще закрыта. — Мисс, что-то не так? — дружелюбный голос заставляет Эмили вздрогнуть. — Неужели дверь заело? Давайте я вам помогу? — Что? Нет, не нужно! Я… Женщина уверенно поворачивает ручку и толкает дверь. Стеклянная перегородка, такая привычная для американских больниц, отъезжает в сторону. «Отлично… спасибо…» — недовольно, с некоторой обреченностью, думает Эмили. — «Хуже уже не будет…» Но медсестра идет дальше и объявляет о ее появлении. — Мисс, к вам гостья! Вот теперь уж девушка должна, переступив порог-гордость-недовольство-капризность, зайти в комнату. Эмили неспешно, даже вальяжно, проходит в палату и останавливается. — О… Это ты? — Да, — коротко отвечает брюнетка, — мне это тоже удивительно. Джесс не говорит, а Эмили догадывается. Блондинка поворачивает голову и смотрит в окно. За окном пошел снег, от чего в палате становится светлее. Просто ирония судьбы какая-то… но Эмили первая, кто навещает Джессику в больнице. И они обе не знают, что делать с этим фактом. Эмили не знает, стоит ли поиздеваться над бывшей подругой или пожалеть её. Джессика не знает смеяться из-за очевидной неловкости или плакать из-за ухающей внутри обиды. Не знают как себя повести, поскольку совсем не ожидали, что окажутся в подобной ситуации. В ситуации, когда их личные неприязни-обиды-злость-и-зависть теряют всю свою важность… отходят на второй план. Они не знают, как себя вести, ведь по сути… По сути… по-честному… Они обе виноваты. В этом любовном треугольнике, вообще нет невиновного угла или грани. Девочки не просто поссорились! А так, чисто по-женски, разосрались. И вот теперь они не знают, что и сказать. Ведь у каждого сказанного ими слова, хочешь не хочешь, есть последствия. И они выучили свой урок. Они не знают... Поэтому делают и то, и другое. — О, Боги! Я не верю своим глазам! — преувеличенно радостно начинает Джесс. — Я и не думала, что ты будешь столь великодушна и проведаешь меня. — Если ты «не думала», то продолжай в том же духе, — язвит Эмили в ответ, — у тебя это отлично получается. — Ты заявилась сюда, чтобы потренироваться в красноречии? — сощурив припухшие глаза, спрашивает блондинка. — Я тебя умоляю! — разводит руками брюнетка. — Мое красноречие — это врожденный талант, не нуждающийся в тренировке! — Так же как и хвастовство! Они встречаются взглядами. За окном воет ветер и включаются фонари. Эмили замечает, что у Джесс по меньшей мере сорок швов и все на лице. Похоже на тот удачно сделанный make-up на Хэллоуин в 10 классе. Эмили припоминает, что Джесс была невестой Франкенштейна. И сейчас, и тогда её милое личико «разукрашено» кровавыми подтеками и алеющими синяками. На лбу, висках и левом краю лица у нее глубокие раны. Складывается ощущение, что кто-то держал ее сзади за голову. «Возможно, так оно и было…» Эмили первая отводит взгляд. А мимолетный триумф, отразившийся на лице Джесс, сменяется неожиданной робостью. Правильно ли она поняла? — Зачем ты приехала? — на выходе спрашивает Джессика и опускает глаза. — Пожалуйста, уходи. Эмили отвела взгляд… — Я приехала, потому что меня уговорили, — скрестив руки на груди, отвечает брюнетка. — Нас всех сегодня вызывали в полицейский участок. …потому что не может смотреть на её обезображенное лицо? — Что? Всех? — резкий поворот головы, отдается тупой болью у нее в затылке. — Зачем? Мы ведь уже все рассказали. — На допрос, — спокойно продолжает Эмили. — Нас в чем-то обвиняют? — осторожно интересуется Джесс. Брюнетка едва поворачивает голову и одаривает свою «подругу» одновременно удивленным и снисходительным взглядом. Ведь Эмили как никто другой знает, что за этим вполне естественным вопросом кроется страх. Страх и прошлогодняя история. И хотя большую часть вины взял на себя Майкл (что в действительности было правильно, но в глазах Эмили выглядело несколько по-позерски), обвинения и нападки в сторону Джессики не прекращались долгое время. Но к большому её счастью, её же действия не признали «такими, что привели к самоубийству» (и такая версия тоже была!) или «такими, что нанесли физический/моральный ущерб» (хотя он был очевидным), так как Ханну так и не нашли и оценить степень ущерба было, цитирую: «затруднительно» (а теперь и вовсе невозможно). Ведь это была Джессика. Именно она написала ту злополучную любовную записку. «Она была так… скудно написана», — часто размышляла Эмили, — «Майк, не смотря на всю свою развязность и пошлость, никогда бы ничего подобного не написал бы», — девушка прикрывает глаза и ухмыляется сама себе. — «Мне-то он целые поэмы писал… Наверняка сама Джесс мечтала бы получить от Майкла подобную записочку…» — Нас ни в чем не обвиняют… — наконец говорит девушка и отворачивается к окну. — По крайней мере, пока. Слова Эмили несут в себе мало надежды на то, что все обойдется. Если точнее, то совсем не несут. Джесс опускает голову и начинает теребить край пледа. Её глаза наполняются слезами. У нее еще не было возможности, как следует выплакаться. Если Эшли начала плакать уже после участия в «сценке» с Джошем и до сих пор держится с переменным успехом. У каждого свой порог. Если Саманта сорвалась после «общения» с психологом. И все его уже прошли. А Эмили и вовсе отказывалась принять факт, что она плакала. Просто прошлой ночью из-за резкой боли её глаза прослезились. Теперь и ее очередь. Только вот совсем не хочется делать этого при своей «заклятой» подруге.  — Да увидишь ты скоро своего ненаглядного, — отмечает Эмили почти мягко, — именно он настоял, чтобы мы собрались здесь, и ты была в курсе. — Ммм… Мычать это единственное, что она может, не срываясь на плач. Эмили закатывает глаза и продолжает смотреть в окно. И в этом ее жалость.

***

Эмили приехала первой лишь потому, что не участвовала в «детском саде», который разыгрался на парковке полицейского участка. — Эм, тебя подвезти? Все началось с того, что Мэтт решил её подвезти. — Нет, я на машине. А закончилось тем, что девушка отказалась. Могло бы закончиться… Эмили бросила свой ответ без «спасибо» и прошла к своему Nissan Juke ярко-бордового цвета (вообще-то название цвета — кармин, и Мэттью знает это как никто другой), удостоив парня равнодушным взглядом. Он теряет её из виду, когда она поворачивает и скрывается за машинами. Мэтт озадаченно чешет затылок и раздумывает о том «что же он сделал в этот раз». Он чувствовал себя глупо. Что-что, а это Эмили умеет делать. Парень поворачивается к своей машине и… вздрагивает от неожиданности. — Что, Мэтти, нервишки пошаливают? Вряд ли сам парень мог бы объяснить свою реакцию. Он просто… не ожидал увидеть Криса и Эшли у своей машины? — Возможно, — отвечает Мэтт и заметно расслабляется. — Мы хотели спросить… — сложив руки за спиной и перекачиваясь с пятки на носок, начинает Эшли. — Раз уж ты все равно едешь в больницу, — рассудительно продолжает Крис, — и нам по пути… — То ты не мог бы подвезти нас? — заканчивает их общую просьбу Эшли. Она делает это, встав на носочки и распахнув и без того большие глаза. Как маленький ребенок, она прикрывает рот чуть сжатыми в кулачки руками. — Э-э-э… хорошо, — пожимает плечами Мэтт. — Разумеется, вас подвезу. Эшли лучезарно улыбается, настолько широко насколько ей позволяют синяки на лице. — Спасибо, Мэтт, ты нас очень выручишь. — Не за что, мне не сложно. Крис просто улыбается её хорошему настроению. Слабо, но улыбается. Парень делает осторожный шаг, следуя за ними к серебристой Тойоте, припаркованной чуть ближе к выезду. Его левое ухо все еще горит после удара миссис Вашингтон. Дует холодный ветер и голоса его друзей уходят на второй план. Холодный и громкий. Крис натягивает на голову капюшон и чуть прикрывает глаза, ожидая, пока стихнет порыв зимнего циклона. Удар крыльев. — А? Слетает капюшон. Резкий поворот головы вправо. — Что за? Слишком громкий удар сердца. Еще один порыв ветра. Настолько холодный, что пробирает до озноба. Настолько громкий свист, что оглушает его. Все затихает так резко, что сбивает с толку. Когда он открывает глаза, то перед ним оказывается знакомое лицо. Ясное и родное. Сэм. «Откуда она взялась?» — Крис едва не отпрянул от нее. — «Неужели вой ветра заглушил её шаги?» — Крис, — она склоняет голову вправо, вопросительно округлив глаза, — что такое? Перышко… Парень моргает. Между их лицами пролетает перышко. Выдыхает. Черное перо. Снова моргает. «Мне…» — Крис даже не передергивает плечами, — «почудилось?» — Ничего, — коротко отвечает он и, не снимая очков, сжимает переносицу, — мне просто показалось... Ничего. — Наверное, ты просто не выспался, — дает свой комментарий Майк, который все это время стоял рядом с Самантой (и которого Крис не заметил). — Вот и подводит зрение. — Возможно… — поправляя очки, легко соглашается блондин. — Все в порядке? — этот вопрос направлен в сторону девушки. Крис всматривается в её лицо, пытаясь найти следы недавних слёз. Ведь он сделал вполне логичный вывод, что Саманту довели до слёз. «Будь я на ее месте, я бы точно расплакался», — сам себе признается Крис. — Все нормально, — подчеркнуто мило отвечает Сэм. И действительно. Она выглядит нормально, обычно и совсем не заплаканно. — Спасибо тебе, — она накрывает его руку своей ладонью и едва сжимает его холодные пальцы. Неожиданно Кристофер осознает, что Саманта и не плакала вовсе. — Но в следующий раз не нужно за меня заступаться и подставляться, — она отпускает его руку и грозит ему пальцем. — Тебя это тоже касается, Майкл! Монро поднимает руки вверх, притворяясь, что уступает ей. — Сделаю все, что в моих силах, но ничего обещать не могу. Саманта складывает руки на груди и, качая головой, мягко улыбается его словам. А Майк ухмыляется и не сводит с нее глаз. Крис смотрит на Майкла, переводит взгляд на Сэм, опять на Майкла. «Постойте-ка... Тут происходит то... о чем я подумал?» — мысль молнией проносится в мозгу блондина и сковывает его язык. Не то, чтобы у него было, что сказать по этому поводу. Совсем ничего. И это его «совсем ничего» граничит с неожиданным желанием по-девчачьи завизжать. Прошу заметить, завизжать не от восторга, а от сознания, что это происходит. Это же Майкл и Сэм! Он обещает себе, что подумает об этом позже. Сэм и Майкл-мать-его-Монро! Малышка-Сэмми и бабник-Монро! Крис заметил, что уже не стоит с ними, только когда прошел два ряда машин. Это казалось ему естественным. Оставить их одних. Наедине… Парень останавливается, как будто эта мысль была камешком, об который он споткнулся. Останавливается и предупреждает себя, что оборачиваться ему совсем не стоит. Кристофер Оуэн поглубже засовывает руки в карманы и продолжает идти. Ведь сейчас совсем не подходящее время. И, к тому же, его ждет Эшли. Сегодня воскресенье, но на парковке довольно много машин всевозможных марок и габаритов. Мимо него проходят раздраженные родители, отчитывающие своих чад. Молчаливые друзья-собутыльники со слабо скрываемым похмельем, которые внесли залог за буйных товарищей. Очевидно, что кто-то хорошо провел время в пятницу или субботу, раз сегодня их забирают из обезьянника. Из состояния легкой задумчивости его возвращает машущая ему Эшли. Оказавшись у машины, Крис в порыве галантности открывает дверь для девушки. — Миледи, — произносит он и сгибается в вычурном поклоне. — Миссир, — присев в полу-реверансе, отвечает ему девушка. Однако, вместо того чтобы залезть на заднее сиденье, Эшли останавливается. Она глядит на него так нежно, так тепло, что от ее взгляда сладко щемит сердце. — Ты молодец, — на выдохе произносит она. — Ты поступил как настоящий рыцарь, защитив Сэм, — Эшли делает маленький шажок к нему и теперь между ними, в качестве преграды, оказывается задняя дверь машины. — Я тобой очень горжусь, — шепчет она, облизывая губы. Крис сжимает руки настолько, что можно услышать как скрипит кожа об эмаль дверцы. — Ты преувеличиваешь мои заслуги, — шепчет он в ответ. — Я… — Ребят… — нарушает их идиллию Мэтт, — я не против, но мы как-бы спешим! Щеки у Эшли вспыхивают, и она отскакивает от Криса, как будто ей грозит наказание за непристойное поведение. Как будто они все еще в школе. — Да, да! Мы садимся! — продолжает смущаться девушка, пока Кристофер неслышно смеется и тупит взгляд. — Ребят, я к вам! — объявляет о своем присутствии Сэм, подбегая к машине. — Ты не против, Мэтт? Возьмешь еще одного зайца? На самом деле Саманта не спрашивает, а уже залезает на заднее сиденье, поскольку Крис и Эшли, молодчинки, подержали для нее дверь открытой. Девушка выглядит так, как будто она только что избежала чего-то, ну, или сбежала от кого-то. — Э-м-м, конечно! Без проблем, Сэм! — копируя задорный тон Саманты, отвечает Мэттью, которому, по сути, все равно кого подвозить. — Отлично! Спасибо! Крис и Эшли переглядываются. — Ты сядешь впереди? — накручивая волосы на палец, робко спрашивает она. — Ага, так будет удобнее, — легко соглашается он, почесав затылок. — Эшли, поберегись! — девушка вздрагивает, когда слышит голос Майка у себя над ухом. — Дай дорогу инвалиду! Несмотря на то, что парень называет себя «инвалидом», он легко подхватывает её и убирает с дороги, прямо как куклу. — Майкл! — Эшли топает ногой, глядя, как парень залезает в машину. — Мэтт, ты не представляешь что произошло! — предугадывая реакцию друга, начинает тараторить Монро. — Отцу срочно понадобилась машина. — Вот незадача, — вяло отвечает Мэтт, смирившись с положением вещей. — Майкл… — Сэм выглядит огорошенной его наглостью (хотя за столько лет знакомства можно уже привыкнуть). — Ты хоть сам веришь в то, что говоришь? — Это чистая правда! — держа перевязанную руку на сердце, преувеличенно искренне, отвечает Майк. — Ага, конечно! — а Сэм искренне ему не верит. — Ауч! На этот раз она обеспокоенно смотрит на него, потому что верит болезненной нотки в его голосе. — Что? Я твою руку задела? Парень выдерживает драматическую паузу, как доктор перед вынесением диагноза. — Да, моя рука болит, но ничто не сравниться с болью в моем сердце от того, что ты мне не веришь. — Ты издеваешься? — Да как я смею?! Через зеркальце заднего вида Мэтт видит, как Саманта собирает свое самообладание по каплям, чтобы не оторвать Монро голову прямо в машине. Она злится. Ой, как она злится. — Эш, садись впереди, — предлагает галантный Крис. — Нет, что ты! Вы же не поместитесь все вместе на заднем сидении! — тут же отказывается девушка. — Там же мало места! — Ах, да! Разумеется… — парень обходит дверцу и, наклонившись, заглядывает в машину. — Сэмми же поправилась. — Майкл, если ты продолжишь в том же ду… — она не договаривает фразу, услышав негромкий комментарий. — Кристофер, я все слышу! — Так и задумывалось! — живо отвечает блондин. — Мы не помещаемся, потому что кто-то слишком много ест. Крис ведет себя как кролик из сказки про Винни-Пуха. И Сэм это знает. Как раз тот момент, когда медвежонок застрял в норе. — Да ладно вам! — Майкл пытается играть роль миротворца. — Не так давно, если мне не изменяет память, в этой машине помещалась вся хоккейная команда. — А иногда и команда чирлидерш! — подняв указательный пальчик вверх, довольно поддакивает Эшли. Все четверо заговаривают одновременно. Крис продолжает издеваться над Самантой. Майкл открыто смеется и вставляет свои ироничные комментарии. Эшли уже сама не прочь ехать на заднем сидении. А Сэмми за словом в карман не лезет и ехидничает. — Быстро замолчали! — рявкает Мэтт. Они застывают на своих местах, кто-то с полуоткрытыми ртами. — Крис садится вперед, Эшли — назад. И, пожалуйста, побыстрее, — делая ударение на каждом слове, парень стучит пальцами по рулю, — Иначе вы все будете добираться своим ходом. Им не нужно повторять дважды. Спустя два хлопка закрывающихся дверей, четырех щелчков ремней безопасности, поворота ключа зажигания — они отправляются в путь в лучших традициях фильмов Гая Риччи. Однако детский сад на этом не заканчивается. Прям, герои какого-нибудь гангстерского боевика. Ну, ей-Богу! Между тем тишина нависает между ними как туман. Каждый погружается в свои мысли. Мэтт думает об Эмили и о том, как бы снова попасть к ней в фавор. Ну, а что? Он же ее любит. И нужно что-то большее, чем одна сумасшедшая, полная опасностей ночь, чтобы Мэттью послал к черту девушку, которую добивался полгода (даже если она сама его послала!). Эшли не терпится рассказать о новом паранормальном явлении, невольным свидетелем которого она стала. Девушка расслабляется и случайно наваливается на Майка всем телом. Хотя раньше она никогда не замечала за собой желания «прижаться к сильному мужскому плечу», тем более к плечу Монро. Крис единственный, кто вспоминает о том, что у них есть ровно неделя до начала очередного учебного семестра. «Хорошо, что с нас не взяли подписку о не выезде из штата», — угрюмо отмечает он. — «Хотя они могут сделать это в любой момент… значит, нужно поскорее сваливать!» А он так надеялся сделать хоть часть курсового проекта. Саманта думает о… скорее вспоминает. Она вспоминает Джоша. Его манеру речи… Он не то чтобы растягивал слова, точнее… делал паузу не в том месте предложения, создавая тем самым впечатление, что он закончил мысль, а после снова продолжал говорить. Его заботливую натуру и нестандартное мышление. Его абсолютно дурацкую привычку все снимать на камеру. «Зато потом он делал офигенные видео-подборки, которые мы с упоением смотрели по праздникам». Майкл больше прислушивается к своим ощущениям. Включен обогрев, и теплый воздух смешивается с освежителем для воздуха. Странный запах. Хвоя и что-то кислое. Справа Эшли устроилась полулёжа, полусидя, облокотившись на него всем телом. Её голые коленки упираются в дверь, и он не может заглянуть ей в лицо. Парень боится пошевелиться и спугнуть это расслабленное и доверительное отношение. Слева Саманта смотрит в окно, упершись лбом в стекло. Он не знает специально или нет, но она держит между собой и ним дистанцию. Совсем его не касаясь. Прежде чем подумать, парень тянется к ней своей перевязанной рукой. В отличии от Эшли, которая носит вязанные шапки разных расцветок и иногда норвежские шапки с менее тугой резинкой и вычурными узорами, или Эмили, которая чередует меховые боярки и вязанные шапки-трубы, Саманта отдает предпочтении практичным бомберам. Этаким шапкам-ушанкам, которые они носили в детстве. Ему больно сгибать пальцы, поэтому он цепляется большим пальцем за край и стягивает с нее шапку. Без особой на то причины. Ну, кроме той, чтобы привлечь её внимание. «Чего тебе?» — одними глазами спрашивает она. «Ничего», — одними губами отвечает он. Майк опять тянется к ней своей левой рукой, поздно подумав о том, что ей может быть неприятно. Но она не отстраняется, когда он поправляет её волосы. — У тебя горячий лоб, — тихо комментирует Майк тот факт, что он чувствует тепло сквозь перевязку, — у тебя, наверное, температура. Он едва наклонился с таким трогательным, душещипательным намерением, как коснуться губами её лба и понять, правда ли она горячая, или у него просто холодные руки. Но… Она отворачивается. И это её движение говорит: «Не надо…» Саманта этого не видит, но Майкл… так на нее смотрит. Внимательно, оценивающе и… беспощадно. Девушка чувствует его дыхание своим затылком — значит, он все-таки наклонился. Что-то щекочет её за ухом — он её поцеловал. Естественно, он балуется, упрямо уткнувшись в её затылок лбом. Именно поэтому её это совсем не трогает. Если для него это ничего не значит, то и её сердце не пропустит удар, и мурашки не побегут от шеи вниз по спине. Или? Майк целует её в макушку. Бесшумно и все так же трогательно. — Сэм? — Ммм? — У тебя перышко в волосах. — И? Крис на переднем сиденье заметно напрягается. — Оно черное. Сэм едва взглянула. — Может из подушки? Крис так не думает, но решает помалкивать. — Может нам следует заехать в магазин, — нарушает тишину женский голос. — Некрасиво идти в больницу с пустыми руками. Эшли единственная, кто подумал о Джесс. Её слова привлекают внимание, и все молча переглядываются друг с другом. — Минут через десять будет Wall-Mart, — по-деловому отмечает Мэтт. — По сколько сбрасываемся? — спрашивает Эшли и тянется за кошельком. — Не нужно, я заплачу, — произносит Майкл тоном, не терпящим возражений. Он начинает ерзать на месте, одновременно беспокоя и Саманту, и Эшли. Ему мешает перевязанная рука и верхняя одежда. — Сэм, поможешь? — С чем? — её вопрос звучит почти настороженно. — Мой бумажник в заднем кармане. Парень хватается правой рукой за спинку переднего сиденья. — Эй! — от неожиданной встряски его сиденья Крис оборачивается назад. — Тебе нужно просто его достать, — продолжает Майк давать инструкции. Он приподнимается на месте, выгибаясь вперед и отрывая свою пятую чакру от сиденья. Девушка закатывает глаза, прослеживая траекторию, которую создает тело Майка. — Ты серьёзно? Парень поворачивает голову в её сторону и на абсолютном серьёзе спрашивает: — Ну, тебе что, сложно? — Нет, но… — Майк, пристегни ремни! — без капли веселья говорит Мэтт. — Мы еще едем. — В каком кармане? — разворачиваясь к нему лицом, спрашивает девушка. — Не помню. — Прекрати дурака валять! Ей ничего не остается, кроме как закатить глаза и рукава и приступить к… кхм… — Я должен признаться, что было множество ситуаций, когда меня… обыскивали. — Ты имел в виду 'лапали'? — не сводя глаз с дороги отзывается Мэтт. Монро усмехается, и по его виду можно предположить, что комментарий попал в точку. — Пожалуйста, прибереги свои… кхм, пикантные истории о том, как тебя «обыскивали», «лапали», «соблазняли» и «насиловали» для другого раза, — эти слова принадлежат Кристоферу. — Здесь дамы. Эшли треплет его волосы. — Я и не собирался! Я просто хотел… О, Боже! Сэм, куда ты полезла? — Еще никуда, — по ее голосу слышно, что она улыбается. — У-у-у, Сэмми! А! — преувеличенно возбужденно стонет Майк. — Я всего лишь, хлопаю тебя по карманам, — девушка пытается вести себя адекватно. — Успокойся! — Я же сказал, что мой бумажник в левом кармане. Ай! — на мгновение он замолкает. Эшли смеется, прикрывая рот кулачком. — Сэм? — Да? — Мне показалось… или ты только что меня ущипнула? Майкл все еще в изогнутом положении, и Сэм пытается вытащить его бумажник из узкого кармана его джинс. Мэтт все еще паркует машину. Эшли все еще сдерживается, чтобы не засмеяться во весь голос. А… Крис рад, что некоторые вещи остались такими же, как и раньше. — Не знаю, о чем ты говоришь. — Нет, я определенно… Ауч! — парень бросает на нее комично-удивленный взгляд. — Ущипни его посильнее, Сэм, чтобы он почувствовал разницу! — хохотнув, предлагает Эшли. — Воу-воу! Поаккуратнее там! Это уже смахивает на домогательства. Теперь и Крис прыснул смехом на переднем сиденье. — Деньги у меня! — объявляет Сэм о своем триумфе, а Майк бухается на свое место. — Кто идет в магазин? Все пятеро переглядываются. Как обычно, никто не желает играть роль добровольца, и включается синхронная телепатия. Ну, а как еще можно объяснить тот факт, что всякий раз, когда нужно «найти крайнего», они это делают единогласно и беспрекословно исполняют решение большинства. Удивительный пример солидарности. — Крис! — в один голос решают четверо, в то время как парень не успел и слова сказать. — Что? Почему я? — Ну, Мэтт за рулем, и девочек мы не пошлем, — разумно замечает Майк, приобнимая девушек за плечи, — потому что они там задержаться минимум на час. А, Эшли, — парень любя треплет её за щеку, — еще может купить огромный букет и воздушных шариков. А нам еще ехать и ехать. — А ты, позволь узнать, чем переработался? — скептически оглядев Монро, интересуется Крис. Ответом ему служит перебинтованная левая рука. Майк еще и выкрутил её как-то неестественно. — В отличии от тебя у меня надорваны связки, — невозмутимо отвечает блондин, — и именно мне тяжело ходить. — Крис, Крис, Крис… — сощурившись и перейдя на шепот, перебивает Майк. — Я начну ходить, усилиться кровообращение, следовательно, начнет болеть и пульсировать рука. Блондин старается не обращать внимание на посиневшую кожу, которая так выгодно виднеется сквозь бинты. — Мы приехали, — объявляет Мэтт. — Давай, Крис, только быстро! — его слова похожи на вердикт. — Но… — Вот денюжка, — Саманта вкладывает ему в руку несколько крупных купюр, и парень нехотя берет их, — И ни в чем себе не отказывай! — Как скажешь. Она ему подмигивает, и он выходит из машины с четким намерением сделать все, чтобы его больше никогда не посылали в магазин. Как и говорил Майкл, Крис долго не задерживается. Однако, это единственное, в чем он оказался прав. — О, Боже! — голос Мэтта звучит почти испуганно. — Он что, издевается?! Между тем, Крис, нагруженный всевозможными покупками уже дохромал к машине и открывает заднюю дверь. — Т-а-а-а-к! Ну, что ж… — по его тону становится понятно, что он опять говорит голосом какого-то персонажа. — Вернулся из похода ратного и привез вам, дочери мои, гостинцы! Сначала он обращается к Эшли: — Для моей любимицы… Цветочки аленькие, тепличные, свежесрезанные, в корзинке миниатюрной в стиле Джейн Остен. — Для моей сумасбродной Сэмми, — он делает вычурное движение рукой, — торт бисквитный, с фруктами тропическими, апельсинкой и киви маринованными, и кремом-фигуру-полнящим! Крис выдерживает паузу, наверняка, чтобы сдержаться и не засмеяться. — А для моей самой красивой и… бородатой дочки, Мишель… Шарики гелем надутые, нежно-розовые, блестками покрытые! И с чувством выполненного долга он захлопывает дверь и садится вперед. Все пассажиры на заднем сидении, как один, подыгрывают ему. Эшли хлопает в ладоши. Саманта хитро на него глядит из-под ресниц. Майкл закатывает глаза. — А ты, Мэттью, мой верный извозчик, — зарываясь в пакет продолжает играть свою роль Крис, — своей исправной службой заслужил кексик. Парень молча принимает «изысканный брауни» за 1,50 $ и пытается поправить зеркальце заднего вида и не сорваться на мат. — Мне очень приятно, что вы подумали обо мне, ваше купечество, — говорит Мэтт сквозь зубы, — но если мы разобьемся по вине этих шариков… — Нет, нет! Мы их придержим! — суетится Эшли, дергая шары на верёвочки. — Пожалуйста, Мэтт, только не выбрасывай их! Джесс будет приятно. Все молча ожидают решение парня, который по очереди смотрит ребятам в глаза. Он пытался найти поддержку, понимание, здравый смысл, в конце концов! Но видит в глазах лишь эгоизм, детский каприз и прихоть! Он вздыхает, в смирении заводит машину и выезжает с парковки. — Вии! — радостно вскрикивает Эшли на заднем сидении. — Это победа, дамы и господа! Это победа! Создается впечатление, что в салоне не осталось места для их тягостных мыслей. Остаток пути они проводят в более приподнятом настроении, чем дорогу до супермаркета. Пока Сэм и Майк укрощают десяток шаров, а Эшли вцепилась в корзинку с цветами, торт перекочевал под ответственность Криса, на переднее сиденье. Они продолжают болтать, перекидывая фразы как мячик между собой. Эшли опять ныряет Майку под руку и устраивается у него под боком. Саманта то и дело просовывается между сиденьями, чтобы угостить Мэтта конфетой из пакета и посмотреть на всякого рода бред, который ей показывает Крис со своего телефона. Хлоп! Эшли вскрикивает. Крис подскакивает на месте. Машина едва дергается в сторону… Саманта покрепче сжимает дверную ручку. Правая рука Майка уже тянется к рулю. …от того что у Мэтта дрогнула рука. — Что твою мать…? — Это просто… Все смотрят на ошметки розовой резины на приборной панели. — Шарик лопнул. — Господи… — на выдохе произносит Сэм, откидываясь на сиденье. У Эшли глаза по 5 копеек, а Майкл все еще насторожено смотрит на Мэтта, готовый в любой момент схватить руль. — Хах, нам всем не мешало бы валерьяночки попить. — Крис прикрывает лицо руками, трет глаза так, что очки подпрыгивают на лоб. — Все в порядке? — напряженно спрашивает Мэтт. — Никто не поранился? — его руки крепко сжимают руль. Как будто они приросли. Насмерть. — Все нормально, — вместо девочек отвечает Майк, усаживаясь на свое место. Для пущей уверенности он тянет за верёвочки, и шарики открывают ему лица подруг. Сначала Саманта (она сжимает переносицу, и у нее все еще закрыты глаза), потом Эшли (она испуганно озирается по сторонам). — Да, у нас все нормально, — подтверждает Монро. Мэттью выдыхает и немного расслабляется. — Как, кстати, что мы направляемся в больницу, — пытается разрядить обстановку Кристофер. Он заглядывает на заднее сиденье, пытаясь выловить лица друзей среди шариков: — Что, трусишки?! Вендиго и маньяки нас не пугают, но лопнувший шарик приводит в оцепенение? Ха! Майкл присоединяется и, хохотнув, качает головой. Мэтт закатывает глаза. — Ладно-ладно, просто давайте целыми и невредимыми доберемся до больниц… Птичий крик. Короткий. Резкий. Царапающий. От которого кровь стынет в жилах. — Что это? Удар. — Черт! В лобовое стекло. — Руль! Звук трескающегося стекла. — Жми на тормоза! Машина дергается влево… — Майкл! …едва не выезжает на встречную. — Пусти! Резкий поворот руля, и они съехали с дороги. — Успокойся! Удар ноги по тормозам. — Дай сюда! Их сильно заносит, ремни безопасности больно врезаются в грудь. — Сейчас! Машина остановилась. Их развернуло на все 180, оставляя за собой следы на асфальте. — Все живы? — первый приходит в себя Крис. — Эшли? Сэм? — он по очереди встречается взглядами с девушками. — Что…? Что за…? — шепчет себе под нос Мэтт, вглядываясь в длинную змеистую трещину на стекле. — Майк, твоя рука! — с волнением вскрикивает Саманта, хватая левую руку Монро. — У тебя кровь. Он и не заметил. На то мгновение когда Мэтт потерял контроль над управлением, Майкл бессознательно кинулся вперед и схватил руль. Он забыл, что у него пораненная рука и вот теперь, наверняка, открылась рана, и бинт впитывает кровь. — Надеюсь, у тебя не разошлись швы, — обеспокоенно причитает Сэм, осматривая его руку. Она пытается заглянуть под бинт и одновременно боится сделать хуже. — Это была… — Птица?! — с готовностью подсказывает Эшли. — Это была птица! — Эш, — произносит Крис имя подруги в тщетной попытке задержать рой мыслей в ее голове. — Нет! Вы все видели! Это не плод моего разыгравшегося воображения или расшатанной психики! — её глаза вспыхивают, а голос становится громче. — Это была Громовая птица… Все пятеро умолкают. А что тут можно говорить? Мэтт в раздражении закусывает палец на левой руке (сдерживается, чтобы не разматериться в пух и прах). Саманта хочет отпустить руку Майка, но не решается (теплая кровь сочится сквозь бинт, и она чувствует ее на своей ладони). Эшли хмурится, заглядывая в зимнее, темное небо (пытается прийти в себя и не впасть в истерику). Майкл откидывается на спинку заднего сиденья, запрокидывает голову и пялится в потолок (старается не обращать внимание на шарики, которые хочет полопать в приступе негодования). Крис теперь верит словам подруги, но от этого не легче. Никому не легче. Мимо проезжает машина. Громко играет музыка, и пассажирам весело. Эта машина подозрительно похожа на их собственную. И цветом, и маркой. И так же заполнена до отказа, только не студентами, а подростками-старшеклассниками. Она проносится мимо них на скорости немного большей, чем следовало бы. Проходит время. Минута, пять, двадцать… Никто не решается нарушить зловещую тишину. Можно подумать, что они боятся пошевелиться, так, словно их машина находится на обрыве, и одно лишнее движение пошлет их кувырком в пропасть. А так… они вместе. Эта мысль служит якорем, который удерживает их, как поводок. Не поддаться первичному инстинкту бежать от опасности без оглядки. Звонит телефон. Они приходят в себя и замечают, насколько потемнело небо, и что уже включились фонари. — Да, Эмили, — берет трубку Мэтт, — мы еще в дороге, мы как раз… Они едва могут различить голос подруги, но её тон… кажется, она чем-то взволнована. — Что? — взгляд парня становится более осмысленным. — Да, с нами все в порядке, — поворачивается и многозначительно смотрит на Майкла, — Эмили, что? Да-да, я же говорю, все целы и невредимы. — Что-то случилось? — спрашивает Монро и крепче сжимает руку Сэм. — Что-то с Джесс? Мэтт машет рукой, словно говоря: «не беспокойся, не в этом дело!» Крис переглядывается с Эшли. — Почему…? Что…? Мало что можно понять, ведь Эмили не дает ему сформулировать ни одного вопроса. — Да, я понял, — выдыхает Мэтт. — Хорошо, я буду осторожен. До скорого. — Он кладет трубку. — Что случилось? — нетерпеливо спрашивает Эшли. — Почему она звонила? — Она беспокоилась, — неуверенно начинает парень, — Эмили уже в больнице, и с Джесс все в порядке. Просто… — Чувак, говори уже! — не выдерживает Крис. — Девочки услышали, что в больницу по скорой привезли пятерых человек, — Мэтт разводит руками, — вроде авария на дороге. — И что? Они подумали, что это мы? — недоверчиво спрашивает Майк. — Они так подумали, потому что Эмили знает марку моей машины, — парирует Мэтт, — и потому что она ехала по той же дороге, где случилась авария, и… — И мы сейчас на этой дороге, — заканчивает мысль Саманта, прищуриваясь. — Да, — выдавливает из себя Мэтью, — мы как раз на этом шоссе. Они переглядываются. Об окна машины разбивается шквал ветра. — Это совпадение, — отрезает девушка. — Ты правда веришь, что это может быть совпадение?! — в тон ей отвечает Майкл. — Слишком много совпадений. — Нам нужно ехать, — устало отмечает Мэтт, — девочки нас ждут. Но они так и не двигаются с места. - Хех, — обращает на себя внимание Крис, — а, торт-то совсем не пострадал.