Rebirth

- Здесь душно. И голова кружится. Впервые за долгие годы Хрона не пыталась разжалобить его – поняла, что не получится. В этой смоляной тьме всё равно было нечем заняться, и она решила попробовать что-то совершенно новое для себя. Говорить то, что она думает, вслух. Рагнарёк равнодушно хмыкнул. Чёрные кресты зрачков окинули Хрону быстрым взглядом. - Здесь душно потому, что ты дышишь. Вот не дышала бы – не воняло бы чёрной кровью. - Не воняло бы тобой, - облизнув губы, поправила его мечница. – Ты ведь и есть чёрная кровь. - А вот тут ты не права, - он сделал несколько шагов к ней и наклонился, чтобы их лица были на одном уровне. – Это не я – кровь. Это кровь – я, - он задумался. - А ещё, кровь – это ты... - Значит, я – это ты? – договорила за него Хрона. – На это намекаешь? - Опять приоритеты путаешь, - усмехнулся Рагнарёк. – Ты – это я. По затылку вновь ударила духота. Хрона сморщилась, зная, что сейчас последует подробное объяснение, почему всё именно так, а не иначе. В последнее время он стал больше рассуждать... Это до дрожи в коленях пугало. Так и до новой драки дорассуждаться можно. - Сильная личность подавляет слабую, - как она и предполагала. - Я подавляю тебя. Всё логично. - Почему ты так уверен, что слабая здесь я? – нахмурилась Хрона. Рагнарёк засмеялся. - Так было с самого начала. Разве что-то может измениться? – он стал расхаживать вокруг неё, меряя шагами невидимый пол. – Кто делает тебя практически неуязвимой? Кто развивается ради общего блага? Кто охраняет тебя от обидчиков? - Ты и есть мой главный обидчик! – не выдержала Хрона. - И опять неверно!.. – хлопнул в ладоши Рагнарёк. – Ты сама себя обижала. Обижала, подчиняясь Медузе, обижала, идя на поводу этих развесёлых дураков из Шибусена, обижала, решив довести дело твоей, якобы, матери до конца... Смех да и только! Что мать, что дочь – строят из себя чёрт знает что. Хрона вскочила с пола, занеся руку для удара, но Рагнарёк тут же перехватил её запястье. - Не получится, дорогуша. Терпение лопнуло. Мечница болезненно оскалилась. - Говоришь, не обижал меня? Не обижал?! – глаза предательски защипало от слёз. – Да из-за тебя я чуть рассудка я не лишилась! - Вообще-то, лишилась. И не из-за меня, - Рагнарёк оттолкнул девушку прочь. – Ты сама нырнула в чёрную кровь с распростёртыми объятиями!.. - В тебя нырнула, да? – усмехнулась Хрона. Рагнарёк осёкся и умолк, каким-то новым взглядом взглянув на обезумевшую мечницу. - Ты никогда не говорила всё это раньше... Пребывание в Кишине тебя сильно изменило. Удар памяти по затылку. Предательски. Из-за спины. Хрона пошатнулась, с ужасом вспомнив произошедшее. Кишин. Луна. Мака. Бесконечная липкая тьма, затягивающая разум. Спасительные ноты, собранные из душ. - Не обижал?.. – всхлипнув, закрыла лицо руками Хрона. На пальцах осталась чёрная кровь. Кулаки сжались сами собой. Крик, наконец, вырвался наружу. - Даже последнее, что я запомню о тебе, это чёртова пощёчина! Дыхание сбилось. Хрона подняла голову и вздрогнула: Рагнарёк растворялся, безмолвно смотря на неё этими чёрными крестами. Она хотела бы поставить такие на своей могиле. - Стой... Стой, тебе говорят!.. Хрона кинулась вперёд, намереваясь сжать пальцы на его шее. Ладони прошли насквозь. Рагнарёк становился тем, чем был на самом деле – всего лишь проекцией, игрой разума, чьё время пребывания в беспокойном сне истекло. Ноги подкосились, и Хрона упала, в слепой ярости колотя кулаками пустоту. Потому что она никогда бы не решилась перечить настоящему. Но тот Рагнарёк... Мысль больно ударила по черепной коробке. Он мёртв. Тот Рагнарёк мёртв. Она впервые в жизни осталась одна. Хрона вновь взглянула на свои руки. Вместо чёрной крови из носа капала красная. Обыкновенная красная кровь. «Помни меня, Хрона». *** Мечница проснулась от своего собственного крика. Хрона в панике рванулась вперёд, но ремни больно врезались в запястья. Судорожно глотая ртом воздух, она оглядела комнату. Незнакомое место. Какие-то приборы. Назойливое пиканье сбоку, совпадающее с ритмом пульса. Куча непонятных трубок, тянущихся к её рукам. По телу растекалась невнятная слабость – дикая, назойливая, до дрожи в коленях непривычная. Пропало ощущение неуязвимости, которое всегда дарила ей чёрная кровь. Весь мир вдруг стал в разы острее, больнее, опаснее. Шевельнулись давно забытые монстры под кроватью. Дверь распахнулась. Кто-то слышал её крик. Девушка зажмурилась, надеясь, что ещё успеет вернуться в сон. - Хрона?.. – раздался тихий голос над головой. Нет. Не успеет. Она осторожно открыла глаза. У кровати стояла запыхавшаяся Мака. - Ты... Ты в порядке!.. Албарн бросилась было обнимать мечницу, но, вовремя вспомнив о трубках, отстранилась, смущённо поправив форму. Тяжесть тела стала чуть менее заметной, и Хрона повернула голову, в смятении взглянув на воткнутые в вены иглы. Вопрос, болтавшийся на языке всё это время, цепкими пальцами сдавил горло. Хрона перевела взгляд на Маку и, облизав губы, спросила: - Что... Со мной сделали? Мака вздрогнула. На лице девушки растянулась странная, почти испуганная улыбка. - Обычное переливание крови, - робко пожала плечами Албарн. – Штейн сделал всё аккуратно, не бойся! В грудной клетке что-то глухо треснуло. - Переливание?.. Осколки со звоном полетели вниз. - Переливание?! Её накрыла паника. Из пересохшего горла вырвался истошный крик. Хрона заметалась по кровати, пытаясь вытащить руки из ремней. Албарн в ужасе отшатнулась, позвала Штейна и, не дождавшись ответа, выбежала из комнаты. Хрона взвыла. Кожа на запястьях стёрлась до крови. Той самой, красной. Которую она боялась увидеть больше всего. «Помни меня»... На глаза навернулись слёзы. Его нет. Комнату наполнили люди. Штейн прижал Хрону к кровати, пока парочка медсестёр готовили шприц. Девушка больше не вырывалась. Даже когда новая игла вонзилась в ослабленное тело, она не сказала ни слова. «Пробуждение откладывается. Пожалуйста, ожидайте», - пронеслась мысль в её голове. Пока сознание ещё не ускользнуло окончательно, Хрона взглянула на Маку, стоящую в углу комнаты. Запуганная, вжавшаяся в угол девчонка с дрожащими коленками, как никогда раньше похожая на того кролика из детства. «Где твоя храбрость, что была на Луне, Албарн?» – цепляясь за остатки разума, подумала Хрона. Одно дело сражаться за «правое дело», будучи уверенным, что играешь за сторону света. А что делать с человеком, который мечтает умереть? Убить, проявив милосердие, но испачкать руки? Нет. Мака никогда не была настолько сильна. Её мозг не воспринимает эти слова как синонимы. Всё по лекалам, всё вырезано заранее и любезно навязано обществом. Она ещё делит мир на чёрное и белое по общему образцу... А вот Хрона – серая. И что с ней делать Мака никогда не поймёт. Сознание отпустило последнюю протянутую руку. Мир потемнел. Лекарство брало верх. Хрона зажмурилась, и слёзы, скатившись с уголков глаз вниз по скулам, упали на подушку. Хотелось вернуться в сон, но ей, к сожалению, вкололи не снотворное. Сделали на время дышащим овощем, неспособным двигаться. Чтобы никому не мешала своими криками. А теперь что? Теперь и кричать-то не хватит сил. А при зрителях вроде Маки – и вовсе не хочется. Комната вновь опустела. Штейн сказал что-то Албарн, но та отрицательно мотнула головой, и профессор, вздохнув, покинул помещение вслед за медсёстрами. Хрона опять осталась наедине с ней, но на этот раз поговорить не вышло бы – речь не поддавалась контролю из-за лекарства. Мечница была убеждена, что именно такое дают пациентам в сумасшедших домах. Жаль, что диалог невозможен. Она сказала бы ей всё разом. Но кто сказал, что невозможен монолог? - Прости за это, - сглотнув ком в горле, сказала Мака. – Я растерялась, когда ты закричала... Знала бы, что они вколют тебе, ни за что бы... Она взглянула на Хрону и вздрогнула. Бледная, похожая на живой труп, девушка смотрела на Албарн тем страшным, пустым взглядом умирающего человека. И хотя физически мечница была жива, свои глаза не спрячешь. И от чужих не спрячешься. Мака отвернулась и, подойдя к углу комнаты, села на стул, виновато смотря на Хрону. - Я бы хотела отмотать время назад, - вздохнула она, сложив руки на груди. – До начала битвы на Луне... Нет, до нашей первой встречи в церкви. Мне кажется, что с самого начала я сделала что-то не так. Не правильно поняла тебя, неверно истолковала действия, слова, поведение... Вообще всё. «Есть такое», - невольно подумала Хрона. - Если бы я подошла к тебе с другой стороны, - продолжала Мака, - не пыталась бы перекроить насильно, впихнуть тебя в нашу компанию... Углубись я чуть сильнее в понимание тебя, может, всё не кончилось бы так плохо. «Она серьёзно думает, что все дороги сходятся на ней? – если бы могла, Хрона наверняка бы усмехнулась. – Вот дурочка. Ещё скажи, что Кишин из-за тебя меня поглотил». - А тогда, на Луне, я ещё раз убедилась в своей беспомощности, - Албарн нахмурилась. – Я заикнулась про связь матери и дочери, а ты... Не выдержала давления. Ослабила барьер души. «Это даже не смешно». - А ты слышала оттуда, как он называл меня? – Мака едва удержалась, чтобы не перейти на крик. – «Отброс», «червяк»... Он вообще не принимал меня за равного противника, - повелительница Косы сжала зубы. – Так же, как и ты до того, как я победила тебя в первый раз. «Зачем ты лезешь так глубоко? Зачем вспоминаешь эту чертовщину?» - Эгоистично с моей стороны так сидеть тут перед тобой и вести односторонний диалог, я знаю, - Албарн грустно улыбнулась. – Ты уж прости меня за это. И за всё остальное, что успело случиться. Представляю, какой дурой я выгляжу сейчас. «Поверь, не представляешь». - Ладно, - Мака встала со стула, поправив юбку. – Не буду больше мучить тебя своей болтовнёй. Нужно ещё одежду тебе найти, предупредить остальных... Штейн сказал, что ты сможешь встать через минут сорок, так что увидимся! – Албарн задержалась у порога и ещё раз окинула взглядом неподвижную Хрону. – Только не кричи больше. Не хочу, чтобы ты пролежала тут весь день. Сказав это, девушка отвернулась и вышла, прикрыв за собой дверь. Хрона устало прикрыла глаза. От этих разговоров кружилась голова: то Рагнарёк со своими ядовитыми речами, то Мака с поиском смысла там, где его нет... Да если б не эти ремни и лекарство, Хрона давно бы сбежала отсюда, – с боем, швыряя во врачей их же аппаратуру, крича во всё горло до хрипоты, - нашла бы окно, разбила стекло и вылезла, спрыгнула, даже если здесь больше двух этажей! И наплевать на то, что она перестала быть неуязвимой. Всё равно пора привыкать к физической боли. Она бы смогла сбежать. Она уже делала это раньше. Но ремни... Хрона силой заставила себя забыть о глупом плане и взглянула на настенные часы. Осталось тридцать минут на то, чтобы проснуться. И понять, что жизнь уже никогда не будет прежней.