***
Северус. - До завтра, мисс Макгонагалл. Я захожу в большой дом, обвитый плющом с красивыми белыми цветами, чьи нежно-белые лепестки так тонки и невинны, что сложно представить, что они настоящие. Касаюсь пальцем цветка: мягкий, шелковый... Нюхаю, он пахнет сладко, терпким вином... Отираю ладонью нос, наверное, он весь жёлтый от пыльцы... Золотой цветочный порошок щекочет нос, и я, широко раскрыв рот, чихаю. - Северус! Сколько можно болтаться по полям... - на пороге стоит отец, почему-то в мантии... Да, точно, здесь он волшебник... Он улыбается, и я содрогаюсь от этого зрелища... В том мире отец боялся меня и мать, потому что мы были волшебниками, он часто бил меня, когда приходил домой пьяный, а такой он был почти постоянно. Я помню, какими болезненно-обидными были его пощечины... Помню его "Гаденыш", брошенное в пьяном запале, помню жесткость старого, вышкараного ремня... И сейчас тот-не-тот отец, улыбается мне, протягивает руку, а я неуверенно вкладывают в его большую, сильную ладонь свою, совсем детскую... И этим жестом я отрекаюсь от прошлого, стирая былую жизнь. - Прости, отец. Я замечтался… - Мама ждёт тебя. Пойдём, - он нагибается и вкрадчиво шепчет мне на ухо. - Пирог у неё сегодня на удивление хорош. И я улыбаюсь, мой отец, который был раньше, никогда со мной так не говорил... Мы проходим на кухню. Она вся залита солнечным светом, большие окна, проламывают лучи, делая их разноцветными. У плиты стоит женщина средних лет, с волосами пепельного цвета, уложенными в аккуратную прическу. Она что-то мурлычет себе под нос, размеренными движениями, очищая сковороду. Я открываю рот, когда отец подходит и целует мать в макушку. - Я нашёл нашего юного зельевара, родная, - он снова заговорчески подмигивает мне. - Приятного аппетита, мне пора в министерство. Меня сажают за стол, и цветущая женщина, какой, возможно, могла бы быть и моя мать, если бы её также любили, подает мне тарелку с ароматным, вишневым пирогом. Я тяну носом, впитывая божественный запах... А потом впиваюсь зубами в хрустящую корочку, запивая чудо кулинарии горячим шоколадом. Я жадно пью сладкий напиток, обжигающий горло, проливая на белый воротник... Мама, да, я хочу называть её именно так, мягко вытирает мой подбородок и нежно смотрит на меня, опершись на руки... И я хочу, чтобы этот дом стал моим.***
- Минерва! Нет ответа. - Минерва!! Нет ответа. - Куда же запропастилась, эта негодная девчонка?! Минерва!!! Нет ответа. Я вижу, как стройная высокая моложавая женщина, угадать в которой бабушку со стажем можно только по какому-то особенному выражению лица, устало опускается на каменную скамейку возле дома. - Вам помочь? - спрашиваю я, подойдя чуть ближе. - Мистер Снейп, - улыбается женщина. - Понимаете, Минерва куда-то делась. Эта шалунья вечно идёт навстречу приключениям. Перечитала всю родительскую библиотеку и на пару с сэром Мерлином отправляется искать опасности... Она стихийный анимаг, с девяти лет обращается в кошку... - я слушаю и мысленно улыбаюсь рассказу женщины. Надо же, чопорная декан - Минерва Макгонагалл, наверное, в коротком девчоночьем платьице лазает по крышам… Невероятно. - Расскажите о ней, - прошу, зачем-то. - Смешная она была... Пошла в девять месяцев и с того момента все предметы, что, по ее мнению, плохо стояли, она пыталась открутить, отломать, отвинтить, причем руки ей вовсе не всегда требовались, она прекрасно научилась призывать их. Прелестные розовые платья она раздирала в клочья в первый же день и приносила это непотребство мне с самым виноватым выражением на круглой мордашке... В девять месяцев она заговорила, и в год болтала уже совершенно свободно, осознанно, много и громко, так что все домашние начали хвататься за уши. Но это ещё были, как выяснилось далее, цветочки. Она искупала во всех окрестных лужах всех цыплят – своих и соседских. Она наряжала кошек в кукольные платья и сбрасывала их на «зонтике» из чердачного окна, а уже у земли ловила их магией. Минерва лазала на все окрестные заборы и холмы, в овраги и развалины вместе с соседскими маглами - мальчишками, совершенно не задумываясь о том, как на это посмотрят чопорные маглы - соседи, со своим жёстким пуританским воспитанием, и высокомерные родственники-волшебники со своим снобизмом. В шесть лет она открыла библиотеку, ворвавшись туда смертоносным ураганом, и проглотила её всю, к сегодняшнему моменту, включая любовные романы. Кстати, после их прочтения, она решила отказаться от замужества... - Женщина продолжала свой рассказ, но остальное я знал и сам. Она любит уходить в поле и сидеть на обрыве, читая книгу. Любит, превратившись в кошку, попрыгать по крышам, скользя пушистыми лапами по черепице. Она любит имбирное печенье и кофе с молоком, любит смотреть на солнце, щуря глаза... Как много всего она любит. Минерва - девчонка, которая живёт по-настоящему. …Упрямая, жёсткая, проказливая, азартная, готовая к нарушению любых запретов, если ей это было нужно, но в тоже время с каким-то внутренним, встроенным барометром, чутко реагирующим на любую несправедливость и нечестность, бесстрашная до безрассудности, готовая закрыть собой своих ненаглядных кошек, если это вдруг понадобится. Такой она и останется до старости… Сзади послышался хруст веток, я обернулся и замер... Мне показалось, что сердце пропустило удар, а горло словно перехватило безжалостной костяной рукой: Минерва карабкалась по развесистым веткам дуба наверх. Девчонка где-то раздобыла лестницу (очевидно, в запертом на замок сарае), затащила её на чердак, потом на крышу, прислонила к необъятному стволу (лестница как раз доставала до удобной развилки), и начала своё путешествие. Именно от развилки начинало расти множество мелких ветвей, по которым девчонка упорно двигался к вершине. На самом краю крыши стояли кожаные детские туфельки – Минерва полезла на дерево босиком. - Минерва! - крикнула её бабушка, сделав роковую ошибку. Минерва обернулась, неудачно поставила ногу и полетела вниз... Все было как в замедленном кино... Мне кажется, что я заранее слышу хруст сломанных шейных позвонков, вижу бордовую лужу, растекающуюся по зелёной, сочной траве. Слышу похоронный плачь и вижу соленые слёзы. Женщина закрывает рот рукой, чтобы не кричать, Минерва жмурится, а откуда-то из кустов вылетает белая пелена, подхватывает девочку... Из этих же кустов выходит мальчишка, нашего возраста. Минерва испуганно свернулась на земле, чуть дрожа от непонимания и шока. - Здравствуйте, вы не ушиблись, мисс Макгонагалл? - он галантно протягивает ей руку. - Нет, - еле слышно заикается она, - Северус, знакомься, это мой друг - Том Реддл. Мне тошно, и я не могу даже представить, что мальчишка, стоящий передо мной и так обворожительно улыбающийся - тёмный маг столетия, убивший Лили... Лили... Холодные плиты пола давят на колени, руки налиты свинцовой тяжестью... Но ведь это другой мир - другая история... Я сглатываю и протягиваю ему руку, чуть зажмурившись.