***
Беззубик не был идиотом, это знала вся деревня. Иккинг в первую очередь. Именно поэтому он искренне не понимал, почему его лучший друг реагирует на Камикадзу, как на Астрид в первый вечер знакомства. Вообще, он очень удачно встретил подругу по пути в овраг, хотя и не представлял, зачем конкретно она пошла ночью на улицу. Он знал, что девушка ненавидит правила, но она, как истинная Бой-Баба, никогда не делала ничего зря, а значит ей что-то было нужно. Говорить, зачем она вышла из дома, Камикадза наотрез отказалась, а выпытывать у неё что-то было бесполезно, потому парень просто пожал плечами и направился дальше. На этот раз дракон отреагировал спокойнее, но с настороженностью, а Иккинг решил воспользоваться последним методом, чтобы успокоить друга. Он положил перед братом элерон, расправил его и сделал шаг назад, молясь, чтобы рептилия не сломала механизм. Беззубик лениво принюхался, потом замер на секунду, а после так взглянул на парня исподлобья, что тот окончательно смирился с мыслью, что на фоне этого дракона он не просто дурак, а, скорее, клинический идиот. Ночная Фурия сморщила нос и демонстративно отвернулась, а юноша осторожно подошёл и сел рядом. Он медленно провёл по гладкой чешуе и тихо произнёс: — Брат, извини, что не приходил. Гости скоро уплывут, а мы с тобой снова каждый день будем летать, а? — Хэддок откровенно врал и ненавидел себя за это. Он чётко осознавал, что не удастся провести Турнир Трёх островов на Олухе, не загнав всех участников в лес, а этого делать было нельзя категорически. Оставалось два выхода: отвести Беззубика на Остров Драконов, или же провести Турнир здесь и спровоцировать новую войну. Однако, сделав первое, нельзя избежать второго, если они вообще хотят сохранить Кривоклыку жизнь. — Пожалуйста, Беззубик. Давай я прикреплю его сегодня, а завтра ты сам днём полетаешь? — Фурия повернула голову, окинула всадника оценивающим взглядом и доверительно положила голову на колени. — М, Беззубик, у меня есть к тебе просьба. Дракон навострил уши, а парень что-то прошептал, чего Камикадза, сидящая на валуне рядом, расслышать не смогла. После этого послышалось недовольное урчание, а потом согласный рык. — Спасибо, брат. Иккинг похлопал рептилию по голове и принялся надевать на неё седло. Хвостовой элерон он оставил прежний, а после подошёл к девушке, явно нервничая. — Камикадза, — она повернула голову и уставилась на него в упор. — Есть предложение сейчас немного полетать, а потом вернуться в деревню. Ты за? Девушка некоторое время смотрела на него, после перевела взгляд на чем-то недовольного Беззубика и слабо кивнула. Полёт захватил Бой-Бабу с первой секунды. Она всегда любила опасности, ей нравилось играть со Смертью. Это будто ходишь по острию ножа: чуть оступился, и пропал. Но полёт не шёл ни с чем ни в какое сравнение. Смесь адреналина со страхом и диким восторгом, букет эмоций кружил голову, заставлял расправить руки и, закрыв глаза, отдаваться безумному головокружению. Даже спустившись на землю, она ещё ощущала лёгкость, будто всё это время летела со скалы вниз. Пока Иккинг возился с элероном дракона, девушка подошла к Беззубику и осторожно опустилась рядом. — Спасибо тебе, — тихо проговорила она, а юноша стал волей-неволей прислушиваться: Камикадза редко кого благодарила. — За всё спасибо. Ты необыкновенный, не такой, каким мне тебя описывали всё моё детство. Не волнуйся, я не причиню никакого вреда ни тебе, ни твоим друзьям. Обещаю. Она медленно протянула руку и коснулась морды рептилии. Дракон немного поколебавшись, прикрыл глаза и обдал руку девушки тёплым дыханием. Она мягко улыбнулась и провела по морде Фурии, не верилось, что она сейчас сидит рядом с Порождением Молнии и Самой Смерти, что она может погладить его, поговорить с ним. В последнее не верилось совершенно. Казлось, будто она во сне, и никак не может проснуться. Иккинг подошёл к ней и осторожно потряс за плечи. Камикадза точно очнулась и, быстро попрощавшись с драконом, пошла следом за другом в сторону деревни. Обратно они возвращались медленнее, глаза у обоих закрывались на ходу.***
Это утро оказалось тяжёлым для всей деревни, но громкие ругательства относительно петухов быстро сменились радостными воплями по поводу Турнира Трёх Островов. Жители деревни и гости спешили в Большой зал, дабы узнать о первом испытании, участники Турнира уже были на ногах, но двое из них подозрительно часто зевали и протирали глаза. Первый тур оказался неожиданностью для всех, включая участников. Чемпионский заплыв должен был состояться в полдень, и правила его были предельно просты. Участники, стартуя с берега, должны были доплыть до корабля, бросившего якорь за пределами бухты, и взобраться на палубу. Двое, пришедшие последними, выбывают из Турнира. Толпа в Большом зале постепенно редела, а ребята сидели за своим столом и молча завтракали. Каждый думал о своём, не было уже весёлой ругани, приевшихся всем драк близнецов, невнятного бормотания Рыбъенога, читающего очередной фолиант. Команда просто сидела в гробовом молчании. Чувствуя, что скоро свалится, Иккинг быстро расправился с едой и вышел из помещения. На полпути его догнала Астрид. — Подожди, — она подбежала к нему и схватила за руку. — Что случилось? — Ничего, — недоумённо пробормотал парень, но блондинка строго на него взглянула: — Я не слепая. Ты всё утро зеваешь, на людей натыкаешься. Ты вообще спал ночью? — Спал, — нехотя отозвался шатен, снова прикрывая рот рукой. — Час или два? — ехидно уточнила валькирия. — Ты понимаешь, что сегодня первое испытание? — Понимаю, — он протёр глаза и сфокусировал взгляд на ней. — А ещё я понимаю, что даже на свежую голову я его завалю, так что не быть мне победителем. И ты тоже это знаешь. Не отрицай, — он поднял руку, пресекая все попытки девушки заговорить. — Но если тебе будет спокойнее от этого, я сейчас пойду и лягу спать. — Хорошо, — вздохнула она. — Я разбужу тебя за полчаса, ладно? — Спасибо, — он мягко улыбнулся и вдруг тихо проговорил: — Астрид, ты не могла бы сходить к нему и попросить не ходить к морю? Там будет слишком много народу. Девушка замерла, а потом кивнула, понимая, что от неё требуется. — Спасибо тебе, — она улыбнулась и пошла в сторону дома. Однако, дойти она не смогла. Неожиданно рядом появился тот приезжий сын вождя. Он вальяжно развалился перед ней, оперевшись о стену дома. Девушка хотела его обойти, но её мягко схватили за талию и вернули на место. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, а после вполне вежливо поинтересовалась: — Что тебе надо? Блондин сверлил её взглядом около секунды, а после улыбнулся, но улыбка эта была слишком уж самодовольная. — И как же зовут такую милую леди? — нагловато осведомился он, словно не замечая неприветливого тона девушки. Хофферсон автоматически отметила, что голос у него не особо приятный. Вообще он был похож на тех парней, за которыми толпами бегали девчонки её возраста. Смазливый, самоуверенный, не признающий чужих ошибок, он казался Астрид пародией на нормального мужчину. Она же никогда ни за кем не бегала, считала это слишком девчачьим, более того, детским занятием, всю юность Астрид провела в бесконечных тренировках. — Милая леди абсолютно не настроена на какие-либо разговоры с самодовольными ничтожествами. Не веришь, спроси у Сморкалы, — усмехнулась она, глядя, как парень на секунду побагровел от злости. Однако почти сразу лицо его разгладилось и он залился смехом. Девушка сразу почувствовала фальшь, она сама часто так смеялась, чтобы скрыть настоящие эмоции. — Острый язычок в сочетании с ангельской внешностью, — протянул он. — Ты просто подарок, дорогая. — Не твой, — лаконично ответила Астрид, а он ухмыльнулся: — А чей же ещё? — О, ты мне не поверишь, но это знает вся деревня. А вот тут она явно врала, но ведь кому какое дело, правда? — Ну, так познакомь меня с этим счастливчиком, — он выпятил грудь и гордо расправил плечи. — С какой стати? — просто спросила она, сдерживая смех. Блондин враз сдулся и удивлённо посмотрел на неё. «А его никогда так не отшивали», — ехидно заметило подсознание. Девушка воспользовавшись моментом поднырнула под его рукой и скрылась за дверью своего дома.***
Вся деревня собралась на берегу. И гости и жители острова вместе наблюдали из-за импровизированного ограждения за началом турнира. День был безветренным, как и вся предыдущая неделя, участники выстроились в шеренгу и ждали сигнала. С корабля пустили солнечный зайчик, и Стоик призвал народ к тишине. — На правах вождя этого острова я, Стоик Обширный, открываю Турнир Трёх Островов между Олухом, Миролюбивой страной и Островом Бой-Баб Чемпионским заплывом, — он сделал паузу, подождав, пока стихнет крик, и продолжил: — Участники, приготовьтесь. Он кивнул Шлаку и Ведрону, и через несколько секунд раздался звон. Турнир начался.***
Он прошёл первый тур. Кто бы мог подумать? Вот именно, никто. Он и сам не мог в это поверить, ему казалось, что он вылетит с первого же испытания. Вот только это не помогло понять, что произошло. Он не представлял, как, но он смог победить Эверила. Тогда, у самого корабля, карабкаясь наверх, он не отдавал себе отчёт о том, что делает. А ещё он не чувствовал усталости, хотя проплыть такое расстояние задачка не из лёгких, особенно для него. И всё-таки было в этом что-то… Как он мог быть таким ловким? Даже это вызывало немало вопросов. Рядом с ним забирался на борт Сморкала, но он только бросил на него взгляд, задорно подмигнул и полез дальше. Когда Хелиш попытался сбросить его с борта, он думал, что теперь-то точно утонет. Однако, к удивлению самого себя, он смог не только удержаться, но и увернуться так, что нападающий сам свалился в воду. Наверху, лёжа на деревянных досках и тяжело дыша, он думал только об одном. Он это сделал. Запоздало пришла мысь о Камикадзе, и он, с трудом поднявшись, бегло оглядел палубу. У края сидел Сморкала, глядя на него чуть насмешливым взглядом. Камикадза лежала с закрытыми глазами и восстанавливала дыхание. Он подошёл к девушке и сел рядом, она открыла глаза и улыбнулась. До его уха донёсся еле слышный вскрик, а потом через борт перевалился злобно усмехающийся Эверил. Иккинг тогда подошёл и взглянул на море почти под кораблём. Там барахталась темноволосая девушка. Он уже хотел было ей помочь, но она раньше начала вновь карабкаться наверх. Он видел, что силы её на исходе, потому протянул руку, чтобы ей было легче. Брюнетка приняла помощь, и через пару секунд лежала, пытаясь успокоиться. Внезапно в дверь постучали. Он поднялся и нехотя пошёл открывать, на пороге оказалась Астрид. Она, едва дверь приоткрылась, легко толкнула Иккинга в сторону, влетела в дом и сразу захлопнула её. Хэддок даже удивиться не успел, как в дверь снова постучали. Астрид так же быстро взлетела по лестнице, и он услышал, как негромко хлопнула дверь его комнаты. На пороге на этот раз с выражением крайней брезгливости стоял Эверил. — Ты тут блондинку такую красивую не видел? — нагло поинтересовался он. — Она вроде местная, вёрткая такая, шустрая. Ух, еле успел за ней. — А тебе зачем? — отойдя от шока спокойно спросил Иккинг. — Да так, поздороваться никак не могу, — он сверкнул глазами и с подозрением уставился на хозяина дома. — Так ты видел её? — Нет, не видел, — не теряя самообладания ответил Хэддок. — Да брось, я знаю, что она сюда забежала. — Я. Никого. Не. Видел, — чётко произнёс юноша, с напором глядя в глаза гостю. — Если у тебя какие-то вопросы лично ко мне, то зайди лучше в другой раз. Да, за годы главенства над Академией, он многому научился, в частности, категорично стоять на своём. Не к месту пришла мысль, что иногда именно это его бесит в собственном отце. Под тяжёлым взглядом Хелиш стушевался и отступил. — Вот и отлично, — заключил Иккинг и закрыл дверь прямо перед его носом. Он поднялся наверх и толкнул дверь, за порогом раздался нервный вздох, но дверь так и не поддалась. — Астрид, это я, впусти пожалуйста, — тихо произнёс он, зная, что девушка услышит. Скрипнули петли. Хофферсон бросила на него короткий взгляд и быстро отошла к окну, пристально осмотрев улицу. Он осторожно подошёл и тихо, но твёрдо спросил: — Что произошло? Девушка мотнула головой и снова уставилась в окно. — Ну, нет, — он чуть повысил голос, хотя на крик переходить даже не думал. — Ты расскажешь мне всё сейчас. — Что рассказывать? — ледяной тон полоснул по ушам. — Зачем он тебя искал? — юноша немного смягчился, но не был намерен отступить. — Астрид, я должен знать, зачем соврал сыну вождя союзного острова. Она опустила голову и глубоко вздохнула: — Да, ты прав. Извини. Но просто… — она вновь замялась. — Дело чести? — подсказал он, девушка кивнула. — Понятно, — он опустился на край кровати. — Понимаешь, я так больше не могу. От него не скрыться. Он будто тень, мелькает то там, то тут, — негромко скзала Хофферсон, глядя на водную гладь моря. — Он не привык проигрывать. Блондинка кивнула и снова закрыла глаза. Она не могла так открыто говорить о своих страхах. Всегда чувства и эмоции были под контролем, но сейчас… Она знала, почему система дала сбой, но не могла в этом кому-либо признаться. Даже тому, из-за кого. Особенно тому, из-за кого. Парень вздохнул и взъерошил волосы. Он понимал, что сейчас девушка даже под страхом смерти не станет ничего рассказывать, но ему нужно было знать. Он не знал, зачем ему это, просто должен был. — Ты ведь не просто так от него сбежала? — он пристально посмотрел на девушку, но та так же глядела на море. — Он что-то сказал или сделал, так? Хэддок помолчал, а после уверенно кивнул: — Хорошо, — Астрид вздрогнула, но не повернулась. — Ты знаешь, что прогонять я тебя не стану. И ты знаешь, что всегда впущу. Если что-то снова случиться, приходи. Он поднялся и решительно спустился на первый этаж. Пока оставалось время, нужно было отдохнуть, но он понимал, что впервые в жизни не сможет успокоиться рядом с Астрид, а потому узкими улочками стал пробираться к лесу. Выйдя из деревни, он сперва прошёл немного в сторону, после повернул к берегу и только потом побрёл к оврагу. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, и на тёмной траве образовывались светлые «проплешины». Юноша вспоминал, как в детстве прыгал по ним, стараясь удержать. На его лице заиграла улыбка. Такая детская и искренняя. Он уже давно так не улыбался. Только иногда, с братом. Внезапно что-то сбило Иккинга с ног, и он свалился на траву, как подкошенный. Рядом выросла Камикадза, улыбающаяся во все тридцать зубов (два давно уже покинули свои законные места, выбитые в драке). — Куда ты так несёшься? — удивился юноша, глядя на чуть не прыгающую от восторга подругу. — Просто гуляла, — ответила та. — Гуляла? — Хэддок вскинул бровь, а девушка замялась. — Ладно, показывай. Камикадза почти взвыла и, схватив парня за руку, потащила куда-то сквозь заросли, при этом тараторя: — Я тут такое нашла, ты не поверишь. Хотя, ты, наверное, уже видел, ведь живёшь здесь, но всё-таки, если не видел, я хочу, чтобы ты посмотрел. Это восхитительно. Она раздвинула кусты, и они оказались на небольшой полянке. В самом центре росло огромное раскидистое дерево, гораздо выше остальных. Оно отбрасывало тень почти на всю поляну, которую окружали мелкие кустарники и деревья. Удивительно, что поляна была идеально круглая, будто что-то мешало лесу завладеть ей, выставило купол над деревом в центре. Трава здесь была по щиколотку, а от обилия цветов рябило в глазах. Юноша подошёл к дереву и задумчиво положил ладонь на ствол. От коры исходило какое-то тепло, непонятное, но приятное. Оно будто разливалось по всему телу, заставляло забыть о проблемах, расслабиться. На этой поляне тяжёлым мыслям не было места. Камикадза легла в тени ветвей и блаженно закрыла глаза. Безумно захотелось спать, в голове было пусто. Неожиданно она почувствовала еле уловимое изменение. Девушка медленно села и обвела поляну взглядом. Её друга нигде не было. Она уже хотела было встать, как на голову ей что-то опустилось. Она обернулась и увидела мягко улыбающегося юношу. — А, знаешь, так тебе идёт куда больше, — проговорил он, опускаясь рядом и вертя в руке небольшую ромашку. Камикадза прикоснулась рукой ко лбу и ощутила мягкие лепестки цветка. На её голове красовался ромашковый венок, съехавший чуть набок. Она хмыкнула, но украшение с головы не сняла. Некоторое время друзья сидели на поляне, вяло перебрасываясь ничего не значащими фразами. Иккинг стоял, привалившись к дереву, у самой расщелины, и теребил в руке ромашку. За ухом у него красовался небольшой фиолетовый цветок, который Камикадза незаметно прицепила. Сама девушка сидела рядом и плела нечто, похожее на венок, но постоянно разваливающееся. — Нет, я никогда это не сделаю, — она отбросила бесформенную верёвку из цветов и скрестила руки на груди. — Перестань, в этом нет ничего сложного, — задорно сказал Хэддок, не сдвинувшись с места. — Просто расслабься и всё получится. — Ничего не получится, — она вскочила и отошла немного в сторону. — И вообще, настоящая Бой-Баба должна в первую очередь хорошо владеть оружием! — А ты ещё и будущий вождь, — насмешливо парировал юноша, — А вождь… Всё произошло за долю секунды. Одному Тору известно, как, но парень заметил движение в кустах за секунду до того, как в него из той стороны полетел кинжал. Иккинг почти не осознавал, что делает. Он резко развернулся, и его ладонь обхватила холодное лезвие. Белая ромашка упала в траву, и на неё упали капли свежей крови. Юноша бросился в ту сторону, на ходу перехватывая пойманный кинжал левой рукой. Он вылетел с поляны и тут же пригвоздил к дереву ошеломлённого блондина. Тот в изумлении переводил взгляд с окровавленного кинжала, приставленного к его горлу, на горящие ненавистью зелёные глаза. На секунду парню даже показалось, что зрачки шатена стали вертикальными и сузились до щёлок, но через мгновенье он сползал по стволу дерева, пока почти не разлёгся перед третьим победителем первого тура. Хэддок стоял над ним и пристально разглядывал. Казалось, юноша ищет что-то, что бы оправдывало совершённый поступок. Не найдя ничего, он присел на корточки и направил остриё в грудь гостю. — Что ты здесь делаешь? — чётко произнёс он, глядя прямо в глаза противника. Хелиш молчал, только изумлённо смотрел, как зрачки зелёных глаз то сужаются, то расширяются. Парень потряс головой, но видение не прошло. — К-к-кто ты? — дрожащим голосом спросил голубоглазый. — В каком смысле? — злость в Хэддоке если не улетучилась, то значительно ослабла. — Кто ты такой? — повторил Эверил, срываясь на крик. Шатен опешил. Такого он точно не ожидал. Он показал парню рукоятку кинжала и спросил: — Твоё? — Нет, — замотал головой тот. — А чьё тогда? — Эт-то у той д-девчонки, Б-Бой-Бабы. Б-б-брюнетки. — Понятно, — тяжело вздохнул всадник. — И давно ты его спёр? — С-сегодня, — промямлил блондин, казалось, он сейчас разревётся. — От-тпусти, п-п-пожалуйста. Иккинг воткнул кинжал в землю, поднялся и протянул руку незадачливому убийце. Тот круглыми глазами смотрел в ответ и судорожно втягивал воздух. — Ну, как хочешь, — хмыкнул Хэддок и вытащил кинжал; Эверил вжался в дерево. — Да что с тобой? Я вроде не монстр, обычный человек. Парень как-то странно хихикнул и ещё сильнее придвинулся спиной к стволу. — Ладно, — вздохнул шатен. — Я не знаю, что с тобой, но прошу тебя, не нужно за мной следить. Ради твоего же блага. Последнее он сказал негромко и совсем беззлобно, но Хэлиш воспринял это совершенно иначе. Он резко втянул носом воздух, отлепился от дерева и бегом припустил к деревне, постоянно оглядываясь. — Нет, ну что он такого увидел, а? — задумчиво пробормотал юноша, глядя вслед убегающему. — Иккинг, твоя рука, — заметила Камикадза. Парень тут же почувствовал жжение в правой ладони, ощутил, как кровь струилась по пальцам и капала на землю. Он быстро вернулся на поляну, подталкивая Камикадзу и, оторвав от рубашки полоску ткани, перевязал кисть. Кровь сочилась сквозь тряпку, так что кое-где блестели бордовые капли на зелёной траве. Юноша медленно осел у корней дерева и принялся разглядывать оружие. — Камикадза, скажи, у многих есть похожие кинжалы? — тихо спросил он. — Нет, — отозвалась девушка, приглядевшись. — Этот один такой. Он принадлежит Инессе. Помнишь её? — Помню, — медленно проговорил он, разглядывая лезвие, немного запачканное кровью. У самой рукоятки начинались какие-то слова. Короткое предложение было выгравировано мелкими буквами, вокруг него точно живая вилась змея, она огибала надпись и склоняла голову в конце вопросительным знаком. Земля и трава оставили свой отпечаток, но даже так можно было различить буквы. Жаль только, что написано было на неизвестном языке. Письмена казались смутно знакомыми, будто кто-то давно учил его этому. Это не мог быть отец, ведь он викинг до мозга костей, а викинги не должны знать чужие языки. Возможно мать? Но мама пропала очень давно… Само лезвие было поразительно тонким, почти ювелирная работа. Он сам не сделал бы лучше. Лёгкий, но прочный, этот кинжал мог бы быть чем угодно. Его явно делали не просто по заказу. его делали осторожно, тщательно выверяя все детали. На это могло уйти чрезвычайно много времени. И то, что девушка просто так оставила такую вещь не поддавалось всякой логике. — Пойдём, — сказал шатен, поднимаясь. — Нужно ещё отдать Инессе её оружие. Ребята встали и поплелись в деревню.***
Светловолосая девушка стояла у окна комнаты и невидяще смотрела за горизонт. Сколько она находилась одна здесь? Час? Два? Три? Она не считала. После короткого разговора с Иккингом она так и не двинулась с места. Всё это время она думала. Думала обо всём и ни о чём одновременно. В голове было пусто, и в то же время роились сотни и тысячи мыслей. Это было невыносимо, хотелось с разбегу прыгнуть со скалы, чтобы больше не мучаться, или утопиться. Вон, пойти к Беззубику, привязать себе камень на шею и в воду. Вот только дракон вытащит тут же. Потом хлопот не оберёшься. Астрид тяжело вздохнула. она уже твёрдо решила сказать всё, но знала, что её решимость тут же улетучится, как только она взглянет в зелёные глаза. Она прекрасно знала, что тогда всё это напускное спокойствие рухнет в секунду, как только она услышит родной голос. Это было бы смешно, если бы не было настолько грустно. Своеобразную гармонию нарушил скрип входной двери внизу и негромкое бормотание поднимающегося по лестнице. Девушка не шелохнулась, она только закрыла глаза и ждала. Чего? Шаги замерли на пороге комнаты, бормотание прекратилось, повисла пауза. Наконец за спиной Хофферсон послышался глубокий вздох, и хозяин комнаты прошествовал к шкафу мимо неё. Она услышала, как двигались ящики, что-то стучало, звенело, шуршало, после чего раздался задавленный всхлип и негромкое шипение. Она обернулась. Юноша сидел на кровати и разбинтовывал правую руку, морщась от боли. Блондинка подошла и осторожно взяла его руку в свои. Она аккуратно поддела тряпку, которой была перебинтована ладонь, и стала разматывать. то, что она увидела, её слегка удивило, но не шокировало. Она молча взяла бутылочку с настойкой, чистую тряпку и стала прочищать рану. Ровный порез поперёк кисти поражал аккуратными краями, точно кто-то специально располосовал ткани кожи. Крови уже почти не было, юноша только пару раз дёрнулся, будто током ударенный. Закончив промывку раны, девушка осторожно перебинтовала её, туго завязав, и сложила всё в небольшую коробку, из которой и доставала. — Спасибо, — прохрипел парень, поднимаясь на ноги и убирая коробку в шкаф. — Всегда пожалуйста, — еле слышно ответила девушка. — Кто это тебя так? — Не важно, — отмахнулся Хэддок. — Важно, что этот кто-то теперь от меня, как от огня шарахается. И Тор знает, почему. — Как это? — изумилась Астрид. — Видишь ли… — Иккинг опустился на стул и принялся рассказывать о том, что произошло на поляне. — Как ты его поймал? — негромко спросила она через некоторое время. — Я и сам не знаю, — пожал плечами Хэддок. — Само как-то получилось. У меня будто провалы в памяти. Словно и не я это был. Ещё и Хелиш. Он чего-то серьёзно испугался. Он так на меня смотрел, будто Ночную Фурию увидел. — Он не далёк от истины, — буркнула девушка. — О чём ты? — Ты сегодня хотел Беззубика навестить, помнишь? — спросила она. — Да, сегодня схожу, — ответил Иккинг, пересаживаясь к ней на кровать. — Нет уж, ложись и спи, а я с ним сегодня полетаю, хорошо? — Но, я ему обещал, — вяло пробормотал он. — Он поймёт. Он же твой брат, верно? — она подмигнула и поднялась. — Ладно, отдыхай. Я пойду. Она уже почти дошла до двери, но после вернулась и быстро чмокнула его в щёку. — Я же говорила, что ты пройдёшь. Забияка проиграла. — Вы ещё и пари заключали? — возмутился шатен, но девушка уже выскочила за дверь, и подушка шмякнулась на пол.