Смешанное ("Лондонград", драбблы)

- Противоположности, - выдыхает Вадим, громко опуская рюмку на барную стойку. Михаил недоверчиво смотрит на друга, пытаясь понять, в какой степени сказанное им можно отнести на счет лавандовой настойки. К однозначному выводу прийти не удается - и Михаил резко выпивает свою рюмку, по примеру Вадима стукая ей о деревянную поверхность. - Иволга. Тебе на 'а'. - Вот об этом я и говорю, - хмыкает Вадим, отточенным движением наполняя их стопки, а затем раздражающе дробит слово на части. - Про-ти-во-по-лож-нос-ти. Алиса бы такой фигней заниматься не стала. - Так она и не стала, - пытается усмехнуться Михаил, но получается лишь болезненная гримаса. - Или ты не заметил, что в 'Лондонграде' теперь на одного сотрудника меньше? - Не замечать очевидное - это по твоей части. Михаил чувствует, что против воли начинает раздражаться. Когда ему позвонил Вадим и прямым текстом предложил напиться в 'Лессе', парень счел это отличной идеей. Но он наверняка пересмотрел бы свое мнение, если б знал, что речь пойдет о Загорской. Называть Алису по имени вот уже неделю Михаил не может даже мысленно. - Ну и в чем ты видишь противоположности? - недоверчиво протягивает Михаил, словно занимая навязчивую паузу. Вадим оценивает маневр и едва заметно хмыкает. - А во всем. Ты - эдакий плохой мальчик, легкомысленный идиот, которому абсолютно плевать на принципы, если они мешают достичь цели. А она - правильная девочка, делящая мир на черное и белое, вся из себя такая принципиальная, 'честь и совесть', в общем. Но это только на первый взгляд. - А на второй? - обреченно спрашивает Михаил, с тоской глядя на рюмку с бледно-сиреневой жидкостью, которую Вадим явно не собирается ему придвигать. - А на второ-о-о-ой, - Вадим предвкушающе ухмыляется, - А на второй все гораздо интереснее! Заметь, это ведь ты попал в рабство к Акимову, не раздумывая разменяв свою свободу на свободу для нее. И не надо на меня так смотреть. Степан рассказал. - Мне казалось, Степан не пьет. - Тебе казалось, - вновь ухмыляется Вадим и заговорщицки кивает в сторону настойки. - Так, о чем я? А, о дурацком русском самопожертвовании! Которое доказывает, что ни черта ты, Миш, не Майкл! Ну и, конечно, об ослином благородстве. Ты ведь так и не сказал ей, да? Хотя, честно говоря, пока ты однажды не влетел в мой ресторан, опрокинув поднос с испорченным блюдом, я вообще не думал, что тебе известно это слово. - Это все Загорская, - хмуро отвечает Михаил, против воли понимая, что в пьяных словах Вадима слишком много правды. - А вот тут мы и подходим к самому интересному! Спасительное влияние Алисы, ее честность и порядочность, желание наставить тебя на путь истинный… Чушь! Где сейчас эта 'честь и совесть'? Не знаешь? А я знаю! В постели с твоим другом! - Ты… - Михаил пытается подняться с места, но железная рука Вадима в купе с пятью выпитыми стопками усаживает его обратно. - Да не дергайся, Миш, - примирительно шепчет Вадим и протягивает другу полную до краев стопку. - Я ж тебе как лучше хочу. И дело даже не в том, поймешь ли ты, что твоя честная и порядочная Алиса с легкостью принимает деньги сначала от этого очкастого британца, а потом - от тебя. И не в том, должно ли это - как и быстрая смена мужиков - противоречить ее хваленым принципам. Нет, не в этом. - А в чем же? - не выдерживает Михаил и все же вскакивает со стула, чудом не опрокидывая полную до краев стопку. - А том, что вы про-ти-во-по-лож-нос-ти. Михаил устало сползает на стул и беззвучно смеется, спрятав лицо в ладонях. Они с Вадимом выпили одинаково и по всем законам алкоголя он должен понимать, о чем говорит друг… Но он не понимает. Или - и это особенно видно по хитрому взгляду Вадима - просто боится понять. Михаил задумчиво всматривается в сиреневую жидкость, когда Вадим залпом выпивает свою рюмку, вновь громко ударяя ей о барную стойку. Он резко выдыхает сквозь стиснутые зубы, и воздух начинает ощутимо отдавать лавандой. - Ангина, - Вадим самодовольно ухмыляется и продолжает, будто и не было никакого разговора. - Тебе на 'а'. Рюмка в руках Михаила наполнена до краев, и он выпивает ее одним глотком. По горлу прокатывается горячая волна, обжигающая терпкими нотками. Михаил с грохотом опускает рюмку на стол и жалеет, что затеял эту глупую шутку с игрой в слова. - Алиса, - говорит Михаил и вдруг добавляет, совсем по-Вадимовски дробя слово на части. - А-ли-са. Михаил понимает, что проиграл.