Мальчик-который...

Англию не зря называют туманным Альбионом — туманов там хватает. А где туман, там и вампиры, поэтому совсем не удивительно, что в доме по соседству с Дурслями поселилась семейка Калленов. Вернон Дурсль утром, выйдя на порог, обнаружил под дверью загадочный сверток и тут же перебросил его соседям. Те — следующим, те — еще дальше. И так до тех пор, пока Гарри не оказался на пороге самого последнего на улице дома. Там и жили Каллены. А Розали давно хотела ребеночка. Конечно, они помнили, что нельзя обращать детей. И даже Джаспер несколько лет ходил по дому только в наморднике, но... — Сколько тебе лет, Гарри? — Одиннадцать. — И как давно тебе одиннадцать? Гарри смотрит на собеседника прекрасными (и очень печальными) глазами: — Да вы что, профессор Дамблдор! Всего второй год пошел! Под стенами Хогвартса изредка проползают шпионы от Вольтури — им надо поймать вещдок (то есть, Гарри) и притащить Калленов на суд. Конкуренцию им составляют шпионы Волдеморта. Пока никто никого не перевербовал. Гарри учится в школе и хорошо играет в квиддич, при этом ему даже не всегда нужна метла — он отлично умеет перепрыгивать по чужим, а если и падает… То и это ему не сильно вредит. Так что он залезает по квиддичным кольцам обратно и снова включается в игру. При этом ни в одной из команд он не состоит. Квиддич отменяют на ближайшие семь лет, при этом профессора делают все, чтобы Гарри не остался на второй год. Снейп, например, уже подписал ему зачеты на все годы обучения и готов исправить оценки на отличные, если Гарри больше к нему не зайдет. Это не помогает, и Гарри все равно к нему ходит, вздыхая то по Гермионе, то по Полумне Лавгуд. Снейпа от этих страданий самого тянет бегать по стенам. Питается Гарри исключительно кровью животных. Правда, когда он в очередной раз идет в Запретный лес перекусить кем-нибудь, то застает там профессора Квирелла над трупом единорога. На вампира Квирелл явно не тянет — ни по привычкам, ни по вкусу. На следующий день Гарри ходит с красными глазами и врет всем, что не выспался. Профессор Дамблдор делает вид, что не знает, что вампиры вообще никогда не спят. Зато с профессором Люпином у Гарри отношения не складываются вообще — сначала они делят территорию, потом метят ее, потом Филч ходит и ругается, что в коридорах чем-то воняет. И Гарри, и Люпин делают вид, что они тут совсем не при чем. К четвертому курсу Гарри таки определяется со своей большой любовью и влюбляется в профессора МакГоннагал. Ухаживать за девицами с первых курсов ему не интересно, ровесницам (по возрасту) лень возиться с ребенком, а МакГоннагал хотя бы смотрит на него с умилением и зовет бедным зайчиком. Гарри называет ее своим личным сортом героина, а она говорит, что в его возрасте вообще-то рано увлекаться наркотиками. С профессором Амбридж у Гарри тоже все хорошо. После первого же взыскания она пропадает без вести, а Гарри опять ходит с красными глазами, и говорит, что плакал от умиления над фотографиями ее котиков. Да, всю ночь. А тот, кто видел его с лопатой, просто хочет оговорить бедного мальчика. Тем временем Волдеморт все-таки соображает, что ему надо встретиться с Вольтури и поделить Гарри — кому ножку, кому тушку, кому голову. Увы и ах, обоим требуется кровь. Аро проверяет на Волдеморте свои способности, лорд проверяет, действует ли на вампиров Авада Кедавра. И то, и другое удается, и врагов у Гарри не остается вообще. Зато у Дамблдора теперь проблема — что же делать с этим малолетним кровопийцей.