Если б я был султан...

Тёплая ладонь, ласкающая меня во сне, успокаивала, внушала доверие и спокойствие. Я не просил его остаться, но он сейчас здесь, и от этого мне спокойней. Хотя тревожные мысли, вызванные его словами, не хотели вылезать из моей головы. Я с раннего детства видел, что мама вовсе не любила отца. Я подозревал, что она ему изменяет, но Майкл... Нет, этого не может быть! Он был так близок к отцу, он был его правой рукой. Он не мог... Или мог? Неужели Джаред действительно его сын? А ведь они похожи... Очень похожи. Я замечал, но не обращал внимания. Но Майкл никогда не отдавал предпочтение ему. Он относился к нам одинаково. Или я ошибаюсь?.. Он ругал меня больше, чем его, ко мне он больше придирался, даже сейчас, когда у нас нестабильная ситуация с севером, он отправился искать его. Меня все бросили, предали... Я никому не нужен, абсолютно никому. - Шеннон? - он нежно шепнул мне в ухо и поцеловал веко, слегка влажное от слезинки, которую я не ожидал увидеть. - Томо, всё в порядке, правда, - я приобнял его. - Ты нужен мне, Шеннон. Очень нужен, - он прижался ко мне сильней. - Я знаю, знаю... - Ты же рос с ним. - Что? - его фраза прозвучала слегка странно. - У вас же одна мать. - Томо... - Вы же любите друг друга. Порой кровь не играет никакой роли, Шеннон! Кровь - это лишь красная жидкость, которая струится в сосудах. Человека определяет не кровь, а душа. У одних она прогнила, - он на секунду промолчал и отвёл взгляд, - а у других - она горит и искрится. Конечно, семья важна для нас, но она не всегда должна играть основную роль в нашей жизни. Порой семья - это лишь формальность. - Томо, - я вплотную приблизился к нему, - я люблю тебя. Он переменился в лице, изобразив удивление и огромное счастье одновременно. - Шеннон, я... - Не говори ничего, - я страстно поцеловал его и уложил обратно. - Знаешь, когда я и Джаред были совсем маленькими, нам подарили две игрушки. Мы, конечно же, сразу же побежали на центральную площадь. О, если бы кто-нибудь заметил царевичей на центральной площади, а не при царском дворе, нас бы сурово наказали. Там на нас ополчились местные мальчишки. Я, по своему обыкновению, пошёл драться, и мою игрушку сломали. Маленький Джаред, который на вид был в два раза меньше меня, спрятал свою игрушку и набросился на того мальчика, который бил меня. В итоге нам обоим досталось. К счастью, Майкл подоспел вовремя. Тогда я обиделся на брата. Я думал, что он спрятал игрушку, чтобы она у него сохранилась, а он отдал её мне. Я очень люблю брата, Томо. Он - моя жизнь. И никто не посмеет разрушить эти чувства. - Шеннон, - он сжал мою руку. - А Майкл... Он знал, что я должен стать Султаном этой страны, поэтому и поучал, ругал и наказывал. Он был мне как отец. Он растил меня, словно родного сына, хоть это было не так. Я не смогу отказаться от него, Томо. - Ты считаешь, что это правда? - Я нарушу табу, которое сам поставил, и войду в комнату покойной матери. Наверняка там сохранились письма. Ах, Томо! - я подскочил, оставляя его в недоумении и полез в небольшой сундук. - Шеннон, что случилось? - он удивлённо смотрел на меня. - Вот, - я показал ему амулет*, - это настоящий коготь тигра, украшенный золотом и рубином, - я снова лёг в постель. - Когда мне исполнилось 5 лет, мама подарила мне его, чтобы он защищал меня от всего на свете. Знаешь, он помогает. - Твоя мама была права. - В чём? - Ты - тигр, Шеннон. Этот клык должен красоваться на твоей шее. Почему ты не носишь его? - Потому что он не предназначен для меня. - В каком смысле? - Я хочу вложить в этот амулет всю свою любовь и отдать его... тебе, Томо, - я улыбнулся и попытался надеть кулон на него, но он отстранился. - Я не заслужил его, Шеннон. Ты меня совсем не знаешь, я не такой уж и хороший человек! - Но я люблю тебя. Он снова посмотрел на меня своим необычным взглядом, наполнившимся слезами. - Прости, - прошептал он. - Томо, прошу, - я одел амулет ему на шею, - прими этот подарок так же, как и мою любовь. Ты ведь тоже любишь меня, Томо? - Да! Да! Люблю больше жизни! - он прильнул к моим губам и повалил на ложе. Почувствовав его руку под халатом по позвоночнику, я забылся и углубил поцелуй. Его руки опустились на мои плечи, стягивая с меня лишнюю одежду. Оставшись лишь в набедренной повязке, я стараюсь раздеть и его, но он сопротивляется. - Что-то не так? - я настороженно взглянул на него. - Не спеши, - он лукаво взглянул на меня, и я поддался, позволив ему уложить меня. Набедренная повязка в считанные секунды оказалась на полу, а его шершавые пальцы оказались на моём члене, оглаживая каждую венку. Я невольно закусил губу, когда он прошёлся языком по горячей головке и издал первые сладкие стоны, когда он начал вбирать меня. Скоро мой член оказался у него в глотке, я невольно подался вперед. Его ладони принялись массировать мои яички, нежно поглаживая. От нахлынувшего возбуждения я готов был уже кончить, когда он сжал основание, не давая мне сделать это. Я сжал простынь. - Нет, нет, не так, - он снова взглянул на меня своими похотливыми глазами, и я не сдержался, резко уложив его под себя. Он сам перевернулся на живот и принял пикантную позу. Во мне загорелось дикое желание. Мгновенно обнажив его и нащупав на столе рядом с ложем благовонные масла, я выбрал одно из них и разлил на свои пальцы и член, приготовившись войти. Сперва в него проник один палец, затем второй, третий, и вот я услышал столь долгожданный стон. Уже не в силах терпеть, я высовываю пальцы и вхожу. Его перевозбуждённое тело так отвечает мне с ярой страстью, что он сам насаживается, пробуждая во мне звериную пылкость. Я стал толкаться грубо и резко, но ему это очень нравилось. Еще несколько движений и моё тело начинает трепыхаться, я сладостно кончаю в него. Моё лицо искажается сумасшедшей, но довольной улыбкой, и, когда я открываю глаза, вижу, что Томо ещё далёк от разрядки. Тогда я провёл рукой под его живот и начал водить по твердой плоти. Пары движений оказалось больше, чем достаточно, чтобы он издал довольный стон и кончил мне в руку. Спустя пару минут мы лежали, переплетаясь, словно змеи. Я уже засыпал, когда услышал слова Томо, произнесённые словно в бреду: - Прости... Прости... Прости... Не знаю, может мне это и приснилось...