***
От: Грегори Лестрейд DILestrade@ballet.org.uk Дата: суббота, девятое января, 2010 Кому: Джон Уотсон jhwatson@johnwatsonblog.co.uk Тема: У него получилось! Привет, Джон. Я только хотел передать мои поздравления. Ну, вообще-то они от меня и от Бет — она бесконечно болтает о вас и о том, что я «должен ей» за её участие в «грандиозном плане», что бы это ни значило. Я подумал, может, нам собраться, пока Франция не затянула его окончательно? Отметим радостное событие. Хотя я понимаю, что вы, скорее всего, предпочтёте насладиться Парижем вдвоём… Дай знать. С наилучшими пожеланиями, Грег хх Джон смотрел на е-мейл, сидя в поезде. Снаружи проводник в последний раз предупредил о завершении посадки, шагая сквозь первый мелкий снегопад, грязь парижских улиц мешалась под его ногами со снегом, превращаясь в холодную слякоть. Джон обвёл взглядом платформу, скользя по лицам незнакомцев в тяжёлых пальто и шарфах. Все люди и были как раз ими: незнакомцами, чужаками. Он вновь посмотрел на монитор, на курсор, который призывно мигал в окошке ответа. Едва поезд, выплюнув клубы пара на рельсы, дёрнулся и начал отъезжать от станции, Джон закрыл ноутбук***
От: Грегори Лестрейд DILestrade@ballet.org.uk Дата: пятница, пятнадцатое января, 2010 Кому: Шерлок Холмс sherlock.holmes@ballet.org.uk Тема: ? Джон в режиме радиомолчания. Есть идеи, почему? Или вы двое слишком заняты? ;) (Бет сказала, это подмигивающая рожица, и что я обязательно должен её тут поставить. Понятия не имею, что это значит, но выглядит мило.) Короче, его я уже спрашивал, но и тебя спрошу — я подумывал прокатиться с Бет до Парижа, повидаться с вами обоими, пока сезон не начался. Как тебе? Может, во вторник? Надеюсь, у вас всё в порядке хх***
От: Грегори Лестрейд DILestrade@ballet.org.uk Дата: понедельник, восемнадцатое января, 2010 Кому: Шерлок Холмс sherlock.holmes@ballet.org.uk Тема: ? Я вчера получил сообщение от твоего ненормального брата. И предпочитаю думать, что всё, что он наговорил, — бред сумасшедшего. Не прояснишь для меня? [СООБЩЕНИЕ НЕ ОТПРАВЛЕНО — АДРЕС ПОЛУЧАТЕЛЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЕН] От: Грегори Лестрейд DILestrade@ballet.org.uk Дата: понедельник, восемнадцатое января, 2010 Кому: Шерлок Холмс sherlock.holmes@ballet.org.uk Тема: ? Что ж, полагаю, ты принял условия, раз твой официальный адрес в Национальном больше не работает. Буду благодарен, если сообщишь новый. [СООБЩЕНИЕ НЕ ОТПРАВЛЕНО — АДРЕС ПОЛУЧАТЕЛЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЕН]***
От: Лестрейд — 12.42 Чёрт возьми, я до тебя несколько дней не могу достучаться через почту, а я тебя, засранец, столько лет учил. Не смей бесследно исчезать. Хоть на смс ответь. От: Лестрейд — 15.19 Я ещё ничего окончательно не решил, но Бет расстроится, если не сможет с вами повидаться. От: Шерлок Холмс — 15.25 Джон уехал — ШХ От: Лестрейд — 15.26 Уехал?! Что значит, уехал? От: Лестрейд — 15.29 Это всё тот спор, который упомянул твой брат? От: Лестрейд — 15.35 Шерлок Холмс, богом клянусь… От: Шерлок Холмс — 15.38 Благодарю за поздравления. Боюсь, слишком занят, чтобы вас принять. Пришлю билеты на первое выступление — ШХ От: Шерлок Холмс — 15.39 Пожалуйста, не пробуй ещё раз связаться с Джоном Уотсоном — ШХ От: Шерлок Холмс — 14.40 Это его расстроит — ШХ От: Лестрейд — 15.41 Даже не сомневаюсь. От: Лестрейд — 15.43 Не знаю, что у вас там случилось, но если захочешь поговорить, позвони. Может, хоть просто так позвонишь? От: Лестрейд — 21.00 Уверен, что всё делаешь правильно? От: Шерлок Холмс — 07.07 Разумеется. У меня есть всё, чего я когда-либо хотел — ШХ Шерлок осторожно отложил телефон. Взгляд его всё это время не отрывался от какой-то воображаемой точки прямо поверх тумана, клубящегося над улицами раскинувшегося за окном его отеля города, эта точка то появлялась, то исчезала в мерцании, будто что-то потерянное, найденное, а потом снова потерянное. На столе рядом с ним, легко колыхаясь на холодном ветру, который просачивался сквозь покачивающиеся занавески, лежал открытый конверт. Внутри находился листок бумаги, обозначавший его официальное зачисление в Ballet de l'Opéra de Paris. Причём не просто в труппу, нет, а в качестве étoile. Как одну из их самых ярких звёзд. Ему позвонили почти неделю назад, но письмо, как гарантированное подтверждение, пришло на несколько дней позже. У него получилось. Впереди, в этом он даже не сомневался, его ждало то самое будущее, которого он желал с того момента, как его пальцы впервые сомкнулись вокруг станка. Сволочизм, с которым пришлось столкнуться, отчаяние, мучительные попытки насильно превратить человеческое тело в совершенную машину для искусства — всё это померкло на фоне полученной награды. После прочтения контракта его не отпускало ощущение, что все его мечты воплощаются в реальность: творческий контроль, абсолютное признание, карьера в самом расцвете. Личные гримёрки, ассистенты — да, это всё, конечно, было хорошо. Лучше, чем мог бы ожидать любой в их профессии. Но Шерлок отличался, он наконец-то оказался на своём месте, чтобы душой и телом отдаться танцу, чтобы позволить всем узнать об этом. И он это сделал. Его взгляд скользнул по Эйфелевой Башне, очертания которой едва виднелись в отдалении; Шерлок усмехнулся. Прежде чем эта башня была завершена и достигла своего статуса символа Парижа, её называли уродливой. Говорили, что это скелет, индустриальный скелет из чёрного железа, в котором нет ни дыхания, ни жизни. Когда-то о Шерлоке люди говорили то же самое. Он передёрнул плечами в ответ на неожиданный полёт фантазии; другой рукой, в которой не было телефона, потёр переносицу. Это всё из-за того, что он плохо спал. Закрыв окно, Шерлок задёрнул занавески, едва уловимая мелодия города совершенно стихла, когда он развернулся к раскинувшемуся за спиной номеру отеля. Майкрофт, сидевший у камина в одном из обитых кремовым плюшем кресел, только вздохнул. Он просмотрел контракт Шерлока, красная ручка застыла над листом бумаги. — Я бы предпочёл, — небрежно заметил он, перелистывая страницу, — чтобы ты консультировался со мной, прежде чем вот так отписывать свою жизнь. — А смысл? — В тоне Шерлока угадывались острые нотки, но он слишком устал, чтобы действительно злиться, весь запал был растрачен час назад, когда Майкрофт только появился на пороге его номера. Сейчас он мог лишь упасть в соседнее кресло и помассировать виски, в надежде прогнать назревающую головную боль. Тяжёлый взгляд Майкрофта ещё несколько секунд скользил по профилю брата, а потом вернулся к бумагам. — Взгляни, — Майкрофт указал на одну из строк. — Тебе придётся перейти на Капецо[1], и это после всех наших вложений в Блок[1]. Шерлок закатил глаза и ниже сполз в кресле. — Осанка, Шерлок, — машинально попенял Майкрофт. — Какая разница? — резко ответил тот, выгнув шею, чтобы смерить брата убийственным взглядом. Когда Майкрофт в ответ на это только приподнял бровь, он раздражённо взмахнул руками. — Я сделал это, добился, стал звездой в мире балета, здесь я буду в безопасности до конца моей профессиональной жизни. Так что значит всё остальное? Майкрофт критически на него посмотрел. Сложил руки на коленях и неожиданно перевёл взгляд на сложенные ладони, прежде чем заговорить. — Но ты же хочешь быть… — засомневался на секунду, — счастливым, так? Фыркнув, Шерлок уставился в потолок. — Думаешь, пуанты от Блок меня осчастливят? — пару секунд он молчал, а потом тихо добавил: — Да и какое тебе дело до моего счастья? — Большее, чем тебе кажется, — пробормотал Майкрофт. Выражение лица Шерлока стало совсем нечитаемым. Воцарившуюся тишину нарушало только потрескивание поленьев в камине. — Джон… — у Шерлока перехватило дыхание, и он попробовал начать заново, соединив под подбородком кончики пальцев. — Джон сказал, это ты уговорил его танцевать со мной. Почему? Майкрофт молчал. На лицо Шерлока набежала тень раздражения. — Если ты заявляешь, что это было для того, чтобы сделать меня счастливым, то я не понимаю, каким образом… — Конечной целью было добиться твоего зачисления в труппу Парижского балета. Твоей и моей. Джон Уотсон стал своеобразным транспортом, который помог тебе туда добраться. Однако я не думаю… — Тут Майкрофт сделал паузу и, отложив в сторону бумаги, наклонился вперёд и упёрся локтями в колени, чтобы не мигая взглянуть на Шерлока своими голубыми глазами, — …не думаю, что в будущем это станет проблемой. — А что же ты думаешь? — Ты не знаешь? Шерлок неожиданно ярко вспомнил себя в шесть лет, когда они точно так же сидели в библиотеке старого особняка семьи Холмсов: Майкрофт пухлыми пальчиками перебирал страницы книги, посвящённой танцам, и заставлял Шерлока запоминать определения движений и позиций, которые тот даже выполнить ещё не мог. — Это к лучшему, — говорил Майкрофт, слегка касаясь его плеча в те дни, когда Шерлок возвращался с занятий в слезах, если что-то забыл, а потом вновь открывал книгу. — Ещё раз. Шерлок закрыл глаза. — Скажи мне. — В лучших манерах современных профессионалов танцевального мира, я думаю, что базовые знания ещё далеко не всё. Думаю, — теперь он говорил медленнее, словно пробуя каждое слово, — по поводу партнёрства ещё не всё сказано. — А что насчёт тебя? — после долгого и тяжёлого молчания спросил Шерлок. Даже огонь в камине практически потух. — Твои инвестиции. Всё, ради чего, — он неопределённо махнул рукой, — ты работал. — Мой дорогой брат, — ответил Майкрофт, поднимаясь на ноги. — Я лишь покровитель искусств, а не Британское правительство. И могу свободно выбирать, что, или кого поддерживать. — Разве моё присутствие не должно повлиять на развитие отношений с Францией? Майкрофт раздражённо глянул на него. — Ты не настолько особенный, Шерлок. — Из его кармана раздался едва слышный звонок, и, отвернувшись, Холмс-старший хмуро глянул на экран выуженного мобильника. — Кроме того, если я верно припоминаю, ты отказался от места в Королевской опере, потому что был не слишком заинтересован в служении стране и королеве. Шерлок усмехнулся, будто слова Майкрофта напомнили ему что-то, какую-то мысль, ютившуюся тяжёлым дымом на краю сознания. В горле неожиданно пересохло. Прыжок, — он вновь подумал о Джоне, надёжных, но нежных руках, удержавших его в безопасности, — веры. — Я не могу просто выбросить свою жизнь, свою работу ради… ради этого человека, Джона Уотсона, я… — Шерлок будто с трудом подбирал слова, словно те терялись в пустоте между всё ускоряющимися ударами его сердца. — Шерлок. Он тут же повернул голову на звук. Брат смотрел на него со странным напряжённым вниманием. — Никто и не говорит, что ты должен это делать. Опустив ноги на пол, Шерлок поднялся с дивана и подошёл к брату. Пару секунд они смотрели друг на друга, и Шерлок увидел, что вызов, который он подозревал во взгляде Майкрофта, больше напоминал, пожалуй, мольбу. — Не забывай, однако, что Джон Уотсон был близок к тому, чтобы отказаться от всего ради тебя. Шерлок посмотрел в сторону, закрывая глаза. Сделал неуверенный, дрожащий вдох. А затем кивнул, всего один раз. Со вздохом Майкрофт снова взял телефон. — Твой хореограф довольно сильно переживает. Мне разрешить его беспокойство? С этими словами он протянул мобильник брату. Словно в немом вопросе. Шерлок закусил губу. Дрожащая, но довольно целеустремлённая рука завладела телефоном. От: Майкрофт Холмс — 07.19 Бет сильно расстроится, если вместо Парижа вы отправитесь в Америку? Все расходы за мой счёт, разумеется.***
Четверг, двадцать восьмое января Джон отодвинул в сторону поднос с несколькими мятыми газетами и вновь посмотрел в окно. Если не обращать внимания на собственное мрачное отражение, можно было разглядеть Пенсильвания авеню. Движение в этот час, между ланчем и концом рабочего дня, было совсем неторопливым. В Лондоне обычно было немного холоднее, чем в Вашингтоне, но в этом году Америка, похоже, вознамерилась вырваться вперёд в погодном вопросе, вот почему ещё меньше людей стремилось оказаться на улице. Те же, кто проходили мимо окон, были закутаны до самых подбородков, завёрнуты и плотно упакованы в тёплую одежду. Когда Шерлок, наконец, оказался в поле зрения, он мало чем отличался от остальных. И всё же. На несколько долгих минут Джон перевёл взгляд на чашку кофе, зажатую в ладонях. Но потом заставил себя поднять голову, стиснул челюсти и посмотрел на одинокую фигуру давно потерянного любовника, застывшую на противоположной стороне улицы. Пользуясь случаем, он смотрел, скользя взглядом по Шерлоку, словно это ему всегда удавалось рассказать о человеке всё по нескольким незначительным деталям. Шерлок, пока он смотрел, прошёл вдоль улицы, остановился, вскинул голову: копна волнистых волос закрыла одну половину бледного лица, внимательные голубые глаза сверкнули проницательно и остро, линия скул с совсем маленькими островками теней под ними чётко выделялась. Но вместо этого он подумал, не ищет ли Шерлок какого-нибудь указателя или, может быть, высматривает в толпе проходящих мимо незнакомцев лицо Джона. Подумал, действительно ли взгляд этих ищущих светлых глаз усталый и беспокойный, каким кажется, потому что его наверняка утомил перелёт, и перед этим, зная его, он скорее всего не ел, и теперь холод и время совсем не помогали… И тут Джон остановился, потому что на самом-то деле он не знал Шерлока. Не теперь, раньше думал, что знал, но… Шерлок сам довольно быстро убедил его в обратном. За три недели с их последней встречи Джон не плакал. Не умолял его вернуться. Молча ушёл из Опера Гарньер, забрал из отеля вещи, переселился в более дешёвый и на первом же поезде уехал обратно в Англию. Несколько ночей до этого он смотрел на кусочек затянутого в туман Парижа, а потом, когда вернулся домой, на тёмный потолок своей убогой квартирки и пытался понять, чего добивался Шерлок, и что, может быть, его преследовали те же сожаления и боль. Но это было, кажется, так давно. Впрочем, теперь, глядя на Шерлока, который не принадлежал этому совершенно чужому для него городу, Джон думал, что времени прошло недостаточно, никогда не будет достаточно. Шерлок перехватил его взгляд с противоположной стороны улицы. Мимо проезжали машины, город жил своей жизнью, а этот взгляд оставался неподвижным. Раньше Джону не доводилось вот так смотреть ему в глаза. Выражение лица Шерлока изменилось, на фоне бледности эмоции сменяли одна другую, но машины проезжали так близко, разделяя их, что разглядеть ничего не получалось. Шерлок торопливо пересёк улицу, заскочил на тротуар и остановился прямо перед ним, за окном. Джон сглотнул, сердце колотилось где-то в горле, в тени возвышающейся напротив фигуры Шерлока он коротко мотнул головой в сторону двери. Ещё секунду Шерлок сохранял полную неподвижность, но потом, быстро кивнув, развернулся на пятках туда, куда указал Джон. Из-за спины на миг громче донёсся городской шум, сообщая о том, что большая деревянная дверь ненадолго открылась, а потом вновь затих. Послышались тихие голоса, шаги. Помни, он тебя больше не любит. Прежде чем поднять голову, Джон на миг отвёл взгляд. Шерлок стоял прямо перед ним, во плоти, всего в нескольких дюймах, и смотрел на него с совершенно нечитаемым выражением лица, что, впрочем, было знакомо. Джон мог слышать его дыхание. Мог чувствовать его тепло. Он растянул губы в каком-то подобии улыбки. Вышло мягко и печально. — Хей. — Здравствуй. — Выражение лица Шерлока не изменилось, он так и смотрел на него, это казалось знакомым, но не могло не беспокоить. Джон почувствовал, как брови почти сами по себе поползли вверх. — Садиться… не собираешься? Ответом стало неожиданное движение Шерлока: он занял стул напротив. Своё пальто он так и не снял, но, едва сев, начал методично и неторопливо стягивать перчатки. Теперь глядя на них, чтобы только не смотреть на Джона, на то, как тонкая кожа соскальзывает с бледных рук, он спросил: — Как ты? Хрупкая улыбка исчезла с лица Джона. — Пожалуйста, не надо. Не делай этого. — Не делать чего? — Шерлок, казалось, возмутился и вновь уставился на него. — Не проявлять вежливость? Ты всегда говорил… — Не обращайся со мной, как с посторонним, — вздохнул Джон, прислоняясь к спинке стула. Он скрестил руки на груди и уставился в стол. Сидящий напротив Шерлок застыл. Потом медленно положил перчатки на колени. Закусил губу в чём-то среднем между недовольством и хмурым недоумением. — Джон, я… — Если мы собираемся вместе танцевать, такое поведение не сработает. Может оно уместно для твоего балета, когда совершенно чужие люди похожи на безумно влюблённых, — тут Шерлок вздрогнул, но Джон заставил себя поднять голову и продолжить, — но свинг отличается, Шерлок. Джон вздохнул, будто поселившаяся за грудиной боль таким образом вырвалась наружу. — Если мы танцуем, мы должны доверять друг другу. Я — тебе, а ты — мне. Шерлок молча смотрел на свои руки. Впервые Джон заметил, насколько вымотанным выглядит Шерлок, и дело было не только в его чуть ссутулившейся позе и напряжённых плечах, будто таким образом он боролся с возможностью окончательно потерять контроль, но и в тёмных, будто размазанные чернила, кругах под глазами, которые появились наверняка задолго до того, как он сел в самолёт, щёки его настолько впали, что остро выступающие скулы были заметны через улицу. Джон нахмурился. Не может быть, чтобы французские хореографы так его нагружали. Пожалуй, единственным, кто так плохо мог о себе заботиться, был сам Шерлок. — Ты мне доверяешь? — спросил Шерлок. Но вопрос был из тех, ответ на который очевиден, поэтому на некоторое время воцарилось болезненное молчание. — Давай закажем тебе что-нибудь поесть, — предложил в конце концов Джон и махнул официантке. Только после того, как она ушла, он нашёл в себе силы глубоко вздохнуть, сжать и разжать кулаки, а потом заговорить: — Я не могу доверять тебе, Шерлок. Ты… — он неуверенно запнулся, слова будто разваливались и никак не шли с языка, но он упрямо продолжил, глядя на полупустую улицу. — Ты мне никогда не доверял. Мы даже никогда не говорили, верно? Ни о чём важном. И я всё думаю, может, если бы мы только танцевали… — Голос затих, Джон прикусил губу, но потом начал снова: — Но этого никогда не было бы достаточно. А у меня было время подумать, Шерлок, и ты был прав, что покончил со всем тогда. Если мы не можем… и никогда не сможем, то может… Может это всё было к лучшему. Шерлок смотрел на него пустым взглядом. Джон сглотнул. — Значит, ты уже принял решение? — интонации Шерлока были напряжёнными, взгляд расфокусированным. Джона не удивило бы, узнай он, что мыслями Шерлок был уже где-то очень далеко. Может быть, продумывал, как быстрее со всем разобраться, выполнить свою часть сделки и отправиться обратно. Но даже это казалось несправедливым. Может быть, однажды он и мог бы подумать так о Шерлоке. Но он танцевал с ним, смеялся с ним, спал с ним, он… он любил его. И даже если Шерлок говорил, что всё это было ложью, какая-то часть его отзывалась болью, отказываясь в это верить. Проблемой были все остальные части, которые нашёптывали, что в балете всё совсем иначе, а Шерлок был одним из величайших актёров из всех, кого он встречал. — Да, — ответил Джон. Слово — будто нож под рёбра, а взгляд Шерлока, сфокусировавшийся на нём, оказался ещё острее. — Да, принял. Он кашлянул, отпил отвратительный остывший кофе и хрипло продолжил: — Могу себе представить, как тебе полегчало. Без, эм, обид и всё такое. Я не… Я очень ценю, что ты приехал ради меня, но… Он снова замолчал, потому что вернулась официантка с заказом для Шерлока — горячая тарелка рыбы с картошкой фри. Нож вонзился чуть глубже. Он сделал заказ, не подумав, но сам ведь обещал — тогда, в поезде. Когда-то именно этого он хотел, воображая их в этом пабе, но вышло всё совершенно по-другому. Шерлок в сомнении протянул руки к поднимающемуся над тарелкой теплу. — Но? Джон облизал губы. — Но, эм… Шерлок прищурился. — Ты постоянно говоришь «если». «Если мы будем танцевать вместе». — Потому что, ну… В свете случившегося, я полагаю… — Не мямли, — это прозвучало очень резко и жёстко. Почти торопливо. — Я решил, что мне стоит отказаться от участия. Шерлок уставился на него. Просто смотрел и смотрел. — Вообще-то, я уже отказался, — признание на выдохе, а потом Джон отвернулся обратно к окну, почувствовав лёгкую тошноту. — Я им позвонил сегодня утром, осталось только заехать лично и подписать отказ, меня ждут завтра. — Почему? — Ты не слушал? — спросил Джон, пожалуй, чуть более резко, чем собирался. С заметным усилием, он продолжил тише: — Мы не посторонние, а если бы и были, то у нас ничего бы не вышло, как бы мы ни пытались. Но мы и не… между нами было что-то. Что-то особенное. И этого я забыть не могу, и не знаю, смогу ли я танцевать с тобой, если всё ещё… Шерлок даже не моргал. — Всё ещё что? Джон стиснул зубы. — Не делай вид, будто не знаешь, Шерлок Холмс. — Избавь меня от своей жестокости, пожалуйста. Тот нахмурился. — Но ты сказал… — Я принял решение, но это вовсе не значит…, — сорвался он, но почти сразу остановился, неосознанно оттолкнулся от стола и встал. — О, чёрт, ты, может быть, и не знаешь… боже, — он тряхнул головой, надеясь сосредоточиться на чём-нибудь кроме сидящего напротив призрака. — Боже, прости, я просто… я даже больше не знаю, кто мы. — Партнёры, — тихо подсказал Шерлок. — Прости? Шерлок поднял голову. — Партнёры по танцам. Вот кто мы. Вот, почему мы должны это сделать. Уголок губ Джона чуть изогнулся, но ничего весёлого в этом не было. — Три недели прошло. Мы больше даже не партнёры. На секунду показалось, что Шерлок сейчас опустит руки на стол ладонями вверх, в жесте поражения, но он вместо этого сложил их на коленях. И наконец отвёл взгляд. Когда Шерлок снова заговорил, Джон уже натягивал пальто, бросив на стол деньги. — Значит, это прощание? Он качнулся. — Да. — Но твои деньги, работа… мы не… Игнорируя неприятное сосущее и холодное ощущение в животе, Джон произнёс: — Сам справлюсь. Шерлок помолчал, его неподвижность напомнила о тех моментах, когда его захватывали размышления. В конце концов он сказал: — До свидания, Джон, — и вновь встретился с ним взглядом. У Джона перехватило дыхание. Он должен был посмотреть в сторону, потому что не мог поверить тому, что видел, и именно в этом была проблема — он никогда не мог поверить… Он напряжённо развернулся, бросил через плечо "Прощай, Шерлок" и пошёл прочь от него во второй раз, в последний раз, оставляя Шерлока Холмса позади, словно это не было самым сложным, что ему приходилось делать за всю свою жизнь, да ещё и делать дважды. В третий раз Джон не рискнёт. Толкнув дверь, он вышел на улицу и пошёл прочь. Никто за ним не последовал.***
Пятница, двадцать девятое января — Он тебя возненавидит. — Замолчи, Бет. — Не груби, — прежде чем он смог заметить, что начала это всё именно она, она пожала плечами. — Я просто сказала. — Если это очевидно для тебя, то почти гарантировано, что это будет очевидно и для меня, — резко ответил Шерлок. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и понадеялся, что в том, как он соединил ладони перед лицом, угадывалось лишь полное спокойствие. Учитывая, что в холле отеля бесконечно толклись сотни людей, из дюжин колонок отовсюду доносился электро-свинг, а Бет вела себя как Бет, не удивительно, что сосредоточиться на задаче Шерлоку было непросто. А задача заключалась в том, чтобы среди всех этих людей, музыки и маячившей рядом Бет разглядеть заурядного и, к сожалению, невысокого мужчину прежде, чем тот совершит что-нибудь непоправимо глупое. Взгляд его метнулся из стороны в сторону, а потом вновь сосредоточился на участниках. — Он и так меня ненавидит, — признался он. До сих пор сидевшая рядом, подперев рукой подбородок, Бет удивлённо глянула на него. — Сомневаюсь. — Однако утверждаешь, что он начнёт ненавидеть меня за то, что я делаю то, что будет лучше для него? — Говоришь совсем как твой брат. — О, боже, — Шерлок уронил голову на руки. Бет тихонько фыркнула. — Королева драмы. — А ты совсем как твой отец, — приглушённо ответил Шерлок. Она неуютно поёжилась и вздохнула. — Ты ненавидишь своего брата? Несколько секунд Шерлок помолчал в сомнении. — Я бы хотел перестать сравнивать свои чувства к брату с чувствами к Джону. Или с чувствами Джона ко мне. — Ну, — пусть Бет казалась такой уставшей и умирающей от скуки, каким себя чувствовал он, она тепло улыбнулась. — Я просто сказала. Он чуть улыбнулся самым уголком губ и уже собрался было ответить, но почувствовал, как волоски на руках встали дыбом под чьим-то пристальным взглядом. Бет, широко распахнув глаза, смотрела куда-то мимо него в сторону выхода. Она непроизвольно улыбнулась, но когда её взгляд вновь переместился на Шерлока, улыбка неестественно застыла на губах — кажется, до нёё дошла вся серьёзность момента. Шерлок поднялся на ноги и обернулся. Сквозь стеклянные стены лился солнечный свет, агрессивно радостный, Шерлоку пришлось заслонить от него глаза, чтобы разглядеть. Но там, залитый золотистым сиянием с красноватыми бликами в волосах, без сомнения стоял Джон. Он остановился посреди холла, в котором толпилось множество людей. Его лицо, кажется, ничего не выражало, и Шерлок, обычно способный определить малейшее проявление эмоций на таком живом лице Джона, почувствовал холодное прикосновение страха. Он даже успел подумать, что так и будет бесконечно пялиться, но тут кто-то, проходя мимо, толкнул Джона в плечо и будто вырвал из транса: тот, не отрывая взгляда от Шерлока, машинально извинился. Сделав неуверенный шаг вперёд, Шерлок остановился, не осмелившись идти дальше. Джон едва заметно кивнул, а потом, похоже, расправил плечи и двинулся навстречу, а когда подошёл, и у Шерлока перед глазами перестало всё расплываться, тот вновь смог с лёгкостью прочитать выражение его лица. Там был гнев, как он и подозревал, с примесью раздражения и чего-то намного печальнее и тяжелее. Шерлоку захотелось встряхнуть его, чтобы вытрясти эту злость и пораженческое настроение. Захотелось поцеловать, сталкиваться зубами, так, чтобы Джон забыл даже о существовании таких вещей как гнев, страх и сожаления. А ещё сильнее хотелось, чтобы Джон вновь с ним танцевал, держал его, перевёл всю их прекрасную жестокость, желания и потребности на язык, который они оба понимали, так, как умели только они вдвоём. Но всё это перестало его касаться в тот самый момент, когда Джон решил двигаться дальше, если вообще когда-нибудь касалось. Это, всё это, — для Джона, — напомнил он себе. Всё до единого. Возможно, Джон не захочет принять его обратно, но будь Шерлок проклят, если позволит ему уйти, не получив этого прощального дара. — Что ты здесь делаешь? — спросил Джон, не глядя на него. — Я же сказал, что мы не участвуем. Я пришёл подписать отказ. — Планы поменялись, — выдохнул Шерлок, только теперь заметив, что задержал дыхание. Брови Джона сошлись к переносице. — Шерлок… — Я заставил тебя танцевать со мной, это будет справедливо. — Заставил его торчать в одиночестве в дорогом отеле в Париже, лететь в Америку в бессмысленное теперь путешествие — и это меньшее из того, что его волновало, а потраченные деньги оказались меньшей из забот. Но Джон, кажется, понял, он тихо рассмеялся себе под нос. — Справедливо, — он поднял голову, неожиданно на его лице отразилось удивление. — Бет. Та просияла, спрыгнула со своего места и моментально оказалась около Шерлока. — Привет, мистер Джон. — Как у тебя дела? Бет задрала голову, посмотрев на Шерлока, сжала губы в тонкую линию. — Бывало и лучше, — решила она в конце концов. По щекам Джона начал расползаться румянец, едва заметный пастельный оттенок, так хорошо знакомый Шерлоку, до боли знакомый. — Тренируешься дома? — А вы будете нас учить после каникул? — предпочла спросить Бет. Шерлок и Джон переглянулись. — Скорее всего, нет, — ответил он после неуютного молчания, и Шерлок неверяще закрыл глаза. Это выходило за все рамки его самонадеянных наблюдений. Он так много разрушил. Шерлок посмотрел на Бет. — Почему бы тебе не отправиться на спасение твоего отца, который, без сомнений, где-то заблудился? У нас с Джоном скоро проба танцпола[2]. Красноречиво взглянув на Шерлока, чтобы наверняка дать ему понять, как она относится к тому, что её отсылают прочь в такой момент, Бет послушно кивнула. Шерлок едва удержался, чтобы не закатить глаза. Он многое бы отдал, лишь бы избежать этого разговора. Но если вспомнить, чья в этом вина, то это его единственный способ хоть что-то исправить. Едва Бет растворилась в толпе, Шерлок развернул Джона в противоположную сторону и недовольно поморщился, почувствовав сопротивление, такое чуждое их обычным инстинктивным реакциям друг на друга. Прикосновение стало совсем лёгким, едва ощутимым, он слегка направлял Джона, придерживая под локоть. — Пойдём, — вышло намного спокойнее, чем он себя чувствовал. — Гримёрки там. — Да, я знаю, — раздражённо отозвался Джон, стряхивая его руку. Но, по крайней мере, он шёл. — Что мы здесь делаем, Шерлок? Я тебе вчера сказал, что мы не можем этого сделать. — Можем, и ты это знаешь, — Шерлок без труда прокладывал путь в толпе участников и фанатов, не переставая говорить. — Ты говорил, что не хочешь, чтобы мы вели себя как незнакомцы. Но мы ими и не являемся, у нас есть история. Ладно. Давай танцевать так. Джон чуть не остановился опять посреди толпы. — Ты хочешь, чтобы мы танцевали, как два человека, которые друг другу не доверяют. Это задело, но Шерлок всё же заставил себя ответить. — Да, именно это я и сказал. — Ага, я только никак не могу определить, в каком параллельном мире этот план считается блестящим. Шерлок едва не рассмеялся, но звук болезненным комом застрял в горле. Джон. Он с усилием сглотнул и произнёс: — Я всё ещё в некотором роде в долгу перед тобой за, — он кашлянул, — за то, что ты помог мне попасть в балет. Я должен выполнить свою часть сделки. — Ты хоть слушал, что я вчера говорил в ресторане? — Да. — Ты знаешь, почему я не могу с тобой танцевать. Сделка или нет, неважно. Шерлок вообще-то не знал, не больше того, что Джон вёл себя исключительно упрямо и даже пытался отойти подальше от Шерлока, словно тот был чем-то ядовитым или опасным. И Шерлок попробовал поменять тактику. Он потянул Джона в сторону от основной толпы под один из пролётов стеклянных лестниц. — Я знаю, благотворительность ты ненавидишь ещё больше, чем меня, так что если мы сегодня не танцуем, то до конца жизни ты будешь получать ежемесячные анонимные вклады на каждый свой счёт. — Я тебя не ненавижу, — поправил его Джон и продолжил: — Но если думаешь, будто опять сможешь мной манипулировать… — Джон, — в венах Шерлока горел необъяснимый коктейль из раздражения и отчаяния. — Позволь мне вернуть долг, как я обещал, — и секундой позже добавил: — Пожалуйста. Острый взгляд Джона сосредоточился на нём, острее чем когда-либо. — Почему для тебя это так важно? И всё — яркое пламя превратилось в дым. Шерлок слабо тряхнул головой, не в силах ответить. Только не теперь, когда Джон принял решение жить дальше, не в его положении, не после того, что он сделал, просить о втором шансе, особенно если это будет стоить последнего подарка, который он может преподнести Джону, прежде чем тот полностью покинет его жизнь. И станет призраком, о котором помнят по едва уловимым намёкам на давно оставшиеся в прошлом прикосновения. Когда Шерлок так и не ответил, Джон фыркнул и поражённо покачал головой, но когда Шерлок вновь взглянул на него, в таких любимых и усталых чертах его лица угадывалась уступка. — У меня даже костюма нет. Шерлок ему улыбнулся. — Об этом уже позаботились.***
Поморщившись, Джон потянул галстук. — Поверить не могу, что мы это делаем, — медленно произнёс он. Шерлок в отражении недовольно хмурился, разглядывая ботинки на мягкой подошве. Его взгляд на секунду переместился на зеркало, встречаясь со взглядом Джона, но потом так же быстро метнулся обратно. — Да, ты уже трижды об этом сказал. Джон неровно выдохнул. — Ну, прости, что я немного сомневаюсь в нашей способности не просрать всё к чёртовой матери. С противоположного конца комнаты раздалось насмешливое фырканье. — Нонсенс, — заявил Шерлок. — Мы неплохо разогрелись, и кроме того… — Джон повернулся и увидел, что Шерлок смотрит на него, приподняв бровь. — Я не «просераю всё к чертовой матери», Джон. — Да неужели? — тихо пробормотал Джон. Было едва заметно, но Шерлок побледнел, и Джон немедленно пожалел о своих словах. — Прости, прости… Давай просто… Давай просто будем танцевать. Почему он так и не научился хоть в чём-нибудь отказывать Шерлоку? Очевидно, что Шерлоку было неуютно после того, что произошло в Париже, но он готов был поспорить, это из-за того, что Джон всё ещё цеплялся за что-то, когда сам Шерлок не хотел ничего, кроме как избавиться от него. Но почему он в таком случае погнался за ним аж в Америку, это было выше джонова понимания, правда когда дела касались Шерлока, таковыми оказывались большинство вопросов, поэтому Джон предпочёл оставить все как есть. Прийти, станцевать, уйти. И наконец избавиться друг от друга, — мелькнула неприятная мысль. Он пошёл вперёд к двери, но Шерлок остановил его, положив руку на плечо. — Подожди. Он открыл было рот, явно собираясь что-то сказать, но так и не произнёс ни слова, когда тусклый свет гримёрки высветил даже тень неуверенности в его взгляде, а вместо этого остановился и встал прямо. — Твой галстук, — сказал он и мягко улыбнулся, словно Джон был каким-то чудом. Вспоминать, как они раньше смеялись просто так, было слишком, но он всё же стоял и терпеливо ждал, пока Шерлок осторожными движениями, будто Джон был диким зверем, которого может спугнуть любое неосторожное прикосновение, заново завязал узел. — Вот, — и, взглянув на него, словно прося разрешения, расправил галстук. Джон картинно огладил лацканы пиджака. — Ну? Взгляд Шерлока ничего не выражал. — Как я выгляжу? Взгляд скользнул по его фигуре. Правда он был не похож на обычные расчетливые и прицельные взгляды, которыми он награждал всех остальных танцоров, встреченных на пути. Джон едва сдержал дрожь, слишком живо вспомнив, как взгляд Шерлока вот так же скользил по его обнажённой коже, практически ощутимый, как прикосновение. — Слишком по-домашнему звучит, не находишь? — твёрдо произнёс Шерлок; прохладно, каждое слово будто отрезано. Ну разумеется. Джон развернулся и продолжил свой путь. — Джон, подожди… — Шерлок снова поймал его за плечо и развернул к себе. — Что, Шерлок? — резко отозвался тот и как-то неожиданно четко осознал, что оказался в личном пространстве Шерлока, что рубашку тот выбрал приятного оттенка, который красиво оттенял его губы и потрясающе яркую глубину его глаз. — Ты… Ты выглядишь… эм… Хорошо. А теперь Джон неожиданно понял, как близко они друг к другу физически, но в присутствии надоедливого шерлокова отчаяния. «И проблема в том, — подумал он, снова поворачиваясь к дверям, — что причина этого совершенно неясна». Шерлок опять оставлял его позади, в клубах пыли. Он очень хотел спросить, чего тот от него хочет, но время для вопроса давно прошло. Да и Шерлок уже ответил однажды: ничего. «Это, — напомнил он себе, — настолько же эгоистично, как и всё остальное». Джону было совершенно всё равно, какие личные мотивы преследует Шерлок на этот раз. Теперь он это понял. Но даже зная об этом, ничего не мог поделать с тем, как смягчились интонации, и какое тепло зашевелилось в груди, когда он ответил: — Ты тоже. И это, да-да, именно это, говорило о том, почему идея танцевать вместе была на самом деле просто ужасной. Он чувствовал себя человеком, идущим на казнь. — Готов? — спросил он через плечо и, не дожидаясь ответа, вышел из гримёрки. В большой зал им предстояло зайти в числе последних. Зрители, сотни и сотни людей, занявших всё свободное пространство вокруг площадки — они стояли, сидели на раскладных стульях или даже прямо на полу — разом посмотрели в их сторону. По толпе пробежал взволнованный шепоток, и комната, которая, казалось, и так искрилась от невероятного количества энергии, словно загудела от напряжения. Стоявший рядом Шерлок оглядывался с выражением шока и неуверенности на лице, хотя Джон хорошо видел, как тот старался не показывать этого, демонстрируя наигранное безразличие, граничащее почти со скукой и даже презрением, но только не цепкое ощущение «непринадлежности». Вот только Джон тоже почувствовал себя не на своём месте, взглянув на соперников. Когда-то у него было много друзей в разных знаменитых танцевальных клубах и слоях общества. Но одного за другим их вывели из строя возраст или травмы, забрали у него, и теперь он больше не владел этой игрой, а знакомые лица попадались в толпе очень редко. Неожиданная вспышка гнева его удивила. Шерлок отнял у них возможность объединиться против всего этого, ситуация могла сложиться иначе, не случись между ними подобной чертовщины. Так какое право он имел теперь заставлять Джона участвовать в этом параде унижения перед всеми этими людьми, которые через несколько лет даже имени его не вспомнят? И Джон не смог бы его успокоить, потому что Шерлок был прав — они не принадлежали к этому миру, хоть однажды и могли попытаться. Они заняли своё место среди участников, следом в зале показалась последняя пара, чуть припозднившаяся, и Джон изо всех сил попытался не обращать внимания на неприятное ощущение в животе от волнения, он совершенно не привык чувствовать что-то подобное на таких мероприятиях. Неожиданно он понял, что они с Шерлоком даже не обговорили выход, или завершение. Им едва хватило времени повторить несколько базовых движений, которые Шерлок мог забыть за то время, пока они не танцевали. — Мы в жопе, — тихо пробормотал Джон. А потом чуть вздрогнул от неожиданности: Шерлок легко сжал его руку и, чуть наклонив голову, посмотрел прямо в глаза из-под тени волос. — Выходим медленно, широкими шагами. Потом я отшагиваю назад. Переворот через плечо и обратно к выходу. Джон молча кивнул. — Не забывай, всё остальное время, — напомнил он, не в силах удержаться от улыбки, — ты ведомый. Шерлок улыбнулся в ответ. — Как скажет мой ведущий. Вот. Точка соприкосновения, пусть не слишком уверенная, но от этого можно отталкиваться. И едва Шерлок замолчал, из динамиков отовсюду раздался голос организаторов. — Добро пожаловать на Вторые ежегодные международные соревнования по линди хопу строго по приглашениям! Как настроение сегодня утром, Ди Си? Собравшаяся толпа взорвалась аплодисментами и криками восторга. Джон тоже послушно похлопал и заметил, как недоумённо оглянувшись вокруг, то же самое сделал и Шерлок. — Уже была проба танцпола. Как вам, свингеры? Отовсюду послышались звуки одобрения. — Я танцевал и на лучших покрытиях, — пробормотал Шерлок на ухо Джону. — Это не помогает, — ответил Джон, и Шерлок погрузился в напряжённое молчание. — Итак, народ, — продолжал кто-то из организаторов, явно не заметивший их диалога. — Вот, как всё будет происходить: все участники выстроятся в заранее определённом случайным образом порядке. Через несколько минут наша группа — все, помашите им — обеспечит вам самую классную музыку. Уиггинс, наш ведущий, будет сообщать каждой паре, когда можно выходить. И не забудьте, что после предварительного тура нашим судьям понадобится час, чтобы определить, кто пройдёт в финал, после чего мы встретимся здесь вновь, чтобы узнать имена чемпионов Линди. Всё понятно? Все готовы? Радостные крики, свист и аплодисменты стали ответом, и человек у микрофона рассмеялся. — Сколько энтузиазма у сегодняшних зрителей. Устроим для них настоящее шоу. Музыка? Почти сразу полилась мелодия, всего лишь после пары пробных нот зрители и некоторые участники начали хлопать в такт. На танцпол вышла первая пара участников из начала очереди. Кажется, Макс и Энни, — подумал Джон, когда желудок неприятно скрутило от волнения. Он много слышал о них на других соревнованиях и, глядя сейчас на эту пару, открывающую выступления, — двух людей с искренними широкими улыбками на лицах, задорно подмигивающих зрителям, а потом влившихся в музыку, словно это она была их продолжением, а не наоборот, — понял, что при нынешних отношениях, которые сложились у них с Шерлоком, ничего просто-напросто не сработает. Невозможно. И, точно подтверждая его слова, Шерлок проявлял всё больше нетерпения, чем ближе они подходили к Уиггинсу. Когда тот позвал на площадку пару, стоявшую прямо перед ними, Шерлок наградил их таким яростным взглядом, что Джон искренне удивился, как они не упали замертво прямо там, где стояли… эмм… танцевали. — Успокойся, — Джон легонько пихнул его в бок, не переставая хлопать вместе с остальными, изо всех сил стараясь прогнать ощущение панихиды. — Что это вообще за соревнования, — произнёс Шерлок, глядя то на выступающих, то на зрителей, то на Джона. Это даже не было вопросом. — Это так шумно, и неформально, и… — Весело, — коротко перебил его Джон. — То слово, которое ты не можешь подобрать, это «весело». Шерлок смерил его долгим внимательным взглядом. — Ты не очень-то веселишься, — сделал он вывод. — Заметил? — А почему нет? — Мальчики, — перебил их Уиггинс, похлопав каждого по плечу, — ваш выход. Джон дёрнул Шерлока ближе к себе, подтолкнув руки в нужную позицию. — Сейчас мы об этом говорить не будем. Мы танцуем. — Конечно, ведь тактика «не говорить» о разных вещах так хорошо сработала для нас в прошлом, — поддел Шерлок. У Джона не осталось времени даже на удивление, потому что Шерлок, в такт музыке, закружил их к центру площадки, откинувшись назад, как они и обсуждали. Это было очень драматично и мрачно, непривычно для таких соревнований, потому что было полной противоположностью всем их принципам. Он был красив, но здесь это казалось смешным. Джона поразило, насколько вся затея была смешна. И такой же была вся их работа. Устремившись вперёд, Шерлок, похоже, забыл, что значит следовать. Джон пытался его сдержать, но, чего он и боялся тогда, много недель назад, отчаяние Шерлока тянуло их вниз. Его взгляд, направленный на Джона, был каким-то диким, шаги — торопливыми. Шерлок хотел добиться великолепия, совершенства. А линди… Линди был совершенно не об этом. Линди — это экспрессия, движение, песня, обретшая голос через ритм танцующих ног. Страсть и жар, да. Но Шерлоку чего-то не доставало, каждое движение рук, танцевальное па — всё было холодным, просчитанным до мельчайших подробностей. За то время, что они провели порознь, Шерлок либо действительно совершенно забыл, что такое танцевать свинг, либо пропасть между ними оказалась гораздо больше, чем опасался Джон. Ему казалось, что сейчас он пытается дотянуться до Шерлока через неё, уговорив его на смену рук. Но каждый раз, когда Джон его касался, Шерлок отдалялся, шагал обратно через это пространство. Джон слепо следовал, надеясь всё же оказаться прямо перед ним, чтобы посмотреть в глаза, потому что во взгляде его сейчас очень чётко читалось: какого хрена, Шерлок? На несколько базовых шагов он подошёл совсем близко, заставил Шерлока отклониться назад и вырвал у толпы, до этого молчавшей в неуверенности, бурное одобрение. Но это было только для того, чтобы заглянуть ему в глаза с максимально близкого расстояния и тихо прорычать: — Я веду, — а потом вновь выпрямиться, почувствовав неожиданный прилив ярости. Отлично, если Шерлоку нечего сказать, он сам постарается сделать всё, чтобы спасти ситуацию. Шерлок сглотнул, его взгляд нервно метался по сторонам. Что это за дрожащий человек? — поражённо подумал Джон. Не он будет унижен, после всего этого он просто умчится обратно в Париж и всё забудет, а Джону… Но Джон неожиданно резко осознал, что спрашивать, какого хрена с ним происходит, некогда. Воспользовавшись инерцией движения, он вновь их развернул как раз в ту смену рук, которую задумал раньше. Он перехватил взгляд Шерлока, а потом они развернулись прочь друг от друга только для того, чтобы вновь встретиться в центре и едва коснуться рук друг друга. Потом они сделали так ещё раз и ещё, для верности, каждый раз быстрее. И когда Шерлок протянул ему правую руку после последнего оборота, Джон его удивил, поймав её своей правой ладонью. И почти увидел, как что-то будто щёлкнуло во взгляде Шерлока. Наконец-то. Шерлок сделал ещё пол-оборота и прижался спиной к его груди, они начали несложный чарльстон, движение достаточно простое, чтобы выиграть время на размышления. Может быть, ещё удастся спасти этот тур. Шансов мало, но танцуя, Джон вспомнил, как они выступили тем рождественским вечером в Общественном центре, и как раз в этот момент Шерлок чуть сжал его руки в ладонях, будто тоже вспомнил. Затем руки Джона машинально опустились ему на бёдра, и Шерлок послушно взмыл вверх в поддержке. Вновь оказавшись на полу, Шерлок развернулся к нему, прижавшись к груди, затем обратно, а потом снова к Джону. Внимательно посмотрев ему в глаза, Джон сделал большой шаг назад, пока они не оказались на расстоянии вытянутых рук друг от друга. Шерлок опять начал слишком задумываться, однако последовал за Джоном, в следующем экстравагантном па легко проскальзывая между его широко расставленных ног, тканевая подошва ботинок оказалась очень кстати. Под одобрительные возгласы он вновь развернулся и поднялся на ноги. Несколько раз прокрутился под рукой Джона, прежде чем та опустилась ему на плечи, и они, танцуя, вышли из круга. Шерлок, кажется, едва не падал от усталости, когда они вновь заняли своё место в линии участников. Пара, стоявшая перед ними, с любопытством посмотрела на соперников. У Джона не было сил ни на что, кроме улыбки, которая, как он надеялся, получалась хоть немного весёлой. Сердце бешено колотилось. Он был ошеломлён. Стоящий рядом Шерлок тоже молчал, они оба безразлично смотрели на танцующую пару, которая вышла на площадку сразу следом за ними, ничего, в общем-то, не замечая. Так они и стояли в полном молчании, пока не ушли последние участники и не объявили, что результаты предварительного тура будут вывешены в фойе через час, и они не добрались до своей гримёрки. И только тогда Джон заметил, что у него дрожат руки. Только тогда он посмотрел на Шерлока, замершего в противоположном конце комнаты. Только тогда Джон вдохнул, пытаясь найти, что — хоть что-нибудь — сказать. Но заговорил Шерлок, так и не развернувшись к нему. — Ну, могло быть и хуже. — Хуже? — повторил Джон и чуть громче переспросил: — Хуже? Пожалуйста, скажи, что ты сейчас не это сказал. Шерлок молчал, и Джон неверяще шумно выдохнул. — Ты же велел сказать, если я не говорил, но я говорил. Именно это, — возразил Шерлок подозрительно ровным тоном. Джон стиснул переносицу, чтобы удержаться и не сорваться на крик. — Можешь сколько угодно строить из себя сообразительного засранца, это не изменит того, что я злюсь на тебя, Шерлок, — от гнева дыхание его неожиданно участилось, шумно и неровно врываясь в лёгкие и вырываясь обратно. — И имею на это полное право. Джон сжимал и разжимал кулаки, пытаясь глубоко и размеренно дышать, чересчур остро ощущая, что в прошлый раз, когда они вот так же стояли напротив друг друга, Шерлок спиной к нему в дальнем тёмном конце гримёрки, Джон смотрел на него от двери, и тот велел ему уйти, уйти и никогда не возвращаться, и Джон ушёл... А теперь Шерлок здесь, вновь приказывает, болтается вокруг и постоянно командует, словно Джон и все в мире были его верными слугами, да хоть и не были, Джон всё равно согласился, сделал, как было сказано, потому что так и остался идиотом с чувствами к этому придурку, в которого его угораздило влюбиться; к человеку, который не ответит взаимностью, а он ничегошеньки не сможет с этим поделать. Тогда, в Париже, Шерлок лишил его всего, оставил с обнажённой душой. Отнял всё, кроме того, что ему принадлежало: его способности танцевать тем самым образом, который один только и имел смысл, подчинившись чувствам, которые отдавались в каждой кости, бежали по венам, дышали вместе с ним, были чем-то укоренившимся и по-настоящему его до самых кончиков пальцев. А теперь Шерлок и это отнял. — Зачем ты вернулся? — Запал пропал, улетучившись вместе с гневом и злостью. Опустошённый и вымотанный, он только и мог, что смотреть в спину Шерлока, мысленно заставляя того обернуться и посмотреть ему в глаза. — Почему просто не оставил меня в покое? Шерлок как-то неопределённо фыркнул и качнулся вперёд, будто собирался повернуться, но в последний момент передумал. — Ты просил меня, — отсутствующе ответил он, — вернуться к тебе. Джон горько рассмеялся. — Но не так, Шерлок. — Как тогда? — голос был точно таким же требовательным, как и сам Шерлок, и Джон взорвался. — Ты хоть представляешь, чего мне это стоило? Уйти от тебя, — прокричал он. – Я люблю тебя, придурок, а ты отмахнулся от этого, будто мои чувства ничего не значат. — Нет... — начал было Шерлок, но Джон перебил его, шагнув ближе. — Не смей, — прошипел он, от гнева его почти трясло. — Именно так ты и поступил. Ведь поддерживать «репутацию» для тебя важнее, а я был лишь средством для достижения цели. Ты мне сам это сказал. — Нет... — Да! Я это понял, смирился, я ночь за ночью думал, что мог бы сделать иначе, почему... Тут Шерлок неожиданно резко развернулся и навис над ним, в его взгляде, словно грозовые облака, читалось что-то яростно-злое и печальное. — Ладно, хочешь знать, почему? Джон стоял на своём, упрямо встретив его взгляд и стиснув челюсти, и внезапная атака Шерлока напомнила ему разрушительную приливную волну. — Я сказал тебе уходить, потому что мне важна моя репутация, да. Но ты всё во мне изменил. В собственной тени его глаза опасно сверкнули серебром. — Ты, Джон Уотсон, человек, которого я всё равно что на улице подобрал, — выплюнул он. — Но только ты же не мог оказаться просто отчаявшимся танцором, как я, ты был хорош, лучше меня, более того, ты был интересным. Ты заставил меня хотеть танцевать, сделал так, что глядя в зеркала на стенах балетной студии, я не узнавал самого себя. Шерлок подступил невозможно близко. — Но тебе и этого оказалось недостаточно. Не только свинг, ты, ты и то, чего ты заставил меня захотеть. Но раньше я ничего подобного не чувствовал и что случится, если, когда, всё вернётся на круги своя? Что, если ты вернёшься? А самое главное, как я мог захотеть тебя сильнее того, о чём мечтал всю свою карьеру? Особенно, когда хотеть тебя означало разрушить всё собственными руками, всё, чего я добивался, — этого я допустить не мог. Тишина. В ушах Джона звенели слова Шерлока и эта оглушительная тишина. — Так «почему», Джон? — рассмеялся Шерлок, звук вырвался будто на последнем вздохе. — Почему иначе? Джон начал отклоняться назад, непонятно, то ли чтобы не разрывать зрительного контакта, то ли потому, что испугался, оказался охвачен ужасом от того, что потеряется, когда эта простая, но жуткая гравитация слов Шерлока затянет их обоих в чёрную дыру. — Шерлок, — предупреждающе начал он, сердце бешено колотилось, — то, что ты говоришь, ты... Шерлок раздражённо фыркнул и всплеснул руками, а потом обнял лицо Джона загрубевшими ладонями и крепко поцеловал его. Как будто кто-то двинул в челюсть, они болезненно столкнулись носами, потом губами и зубами, но, боже, Шерлок его целовал, губы Шерлока сминали его, пальцы стискивали волосы Джона. Шерлок прикрыл глаза, и когда его ресницы коснулись щеки Джона, контраст показался таким разительным, что от него в груди, где-то за лёгкими, что-то болезненно ширилось. Со свистом втянув воздух, Джон было отстранился, но Шерлок, простонав что-то невнятное, притянул его обратно. На этот раз вышло лучше, Джон даже почувствовал, как расслабились руки Шерлока, и наклонил голову назад, чтобы язык Шерлока скользнул по его губам, а затем проник внутрь удушающе горячо. Шерлок словно извинялся поцелуем, и когда руки Джона опустились ему на грудь, тот ощутил ладонями бешеный пульс и то, как Шерлок дрожал — его буквально трясло. Медленно Джон отстранился, а Шерлок торопился украсть напоследок ещё один поцелуй, и ещё, и последнее лёгкое касание, прежде чем они оба перевели дыхание. Ладони Шерлока по-прежнему обрамляли лицо Джона, а тот слушал, руками слушал никак не желавшее успокаиваться сердце, отчаянно и сильно бившееся в своей тюрьме из рёбер и плоти. Освободившись из клетки рук Шерлока, Джон ещё секунду смотрел на него. Одной рукой Шерлок всё ещё держал его за манжету. Не желал отпускать. Молча, Джон отступил, пальцы Шерлока скользнули прочь. А потом Джон развернулся и вышел из комнаты.***
Финал Чемпионата по Линди
Макс Питрузелла и Энни Трюдо Ник Уильямс и Лаура Кит Скай Хамфрис и Наоми Умайя Тодд Яннкон и Джо Хоффберг Джон Уотсон и Шерлок Холмс Поздравляем финалистов Тур начинается в 12.00 в танцевальном зале С
Шерлок с облегчением выдохнул. Едва-едва, но всё же они это сделали. Он убрал руку от списка. — Это потрясающе. Его требовательно обняли за талию, вынуждая отвернуться от списка победителей предварительного тура. Бет смотрела на него с искренним восторгом в широко распахнутых глазах. Шерлок в ответ чуть нахмурился, но она продолжила: — Ты был ужасен, потрясающе, что вас взяли дальше. — Она хотела сказать, что поздравляет, — со вздохом пояснил Лестрейд, появляясь вслед за дочерью. — Совсем чуть-чуть, — уточнила Бет и отпустила наконец Шерлока из своих цепких объятий. Пробираться сквозь собравшуюся перед списком финалистов толпу участников, большинство из которых были заметно расстроены, пришлось всем троим. В центре таких ярких эмоций, печалей и радостей, Шерлок не чувствовал ничего, ощущал себя бесцветным, как прозрачное стекло. — Я согласен с Бет, — отстранённо пробормотал он. — Это только начало, — отозвался Лестрейд. Шерлок только закатил глаза, не находя в себе сил на обычную перебранку. Какая разница, что они в финале, если Джон не придёт. Что ж... Лестрейд, уперев руки в бока, окинул его внимательным взглядом. — Не показывался? — едва слышно спросил он. — Стал бы я держать тебя в неведении? Тот пожал плечами и скрестил руки на груди. — Я не знаю, Шерлок. У тебя есть отвратительная привычка бросать всех позади, пока сам ты несёшься вперёд. Шерлок отвернулся. — Его вещи всё ещё в гримёрке. Такое ощущение, будто он просто исчез, — произнёс он вместо того, чтобы отвечать. Над их небольшой группкой повисло тяжёлое молчание, даже Бет была удивительно тиха. Забавно, что едва ли с час назад он выискивал в толпе то же лицо, но кровь кипела от любопытства, а кожу покалывало в предвкушении. Вены переполнены, мельчайшие капилляры заполнены, а сердце словно выжато — разве не должно было всё это пройти? Или так и будет продолжаться вечно, это... это... Страстное желание. Он любил Джона. И не распробовал этого, когда тот был готов любить в ответ. Наверное, это справедливая цена. Он ведь даже не сказал ему... Шерлок закрыл глаза и помассировал переносицу. — Финал через десять минут, — пробормотал он и неожиданно почти вызверился. — Боже, это просто невыносимо, как люди... почему они... — Бессильно опустив руки, он развернулся к Лестрейду. Грег кашлянул и почесал затылок. Потом, попинав пяткой пол, всё-таки заговорил. — Мы, — осторожно начал он, многозначительно глянув на Шерлока, — идём на это, зная, что можем потерять. Это всегда случается, так или иначе. Приходишь в этот мир один и покидаешь его в одиночестве. — Но почему кто-то вообще... — Шерлок потрясённо мотнул головой. — Потому что всё остальное того стоит, придурок. — На этот раз взгляд, брошенный на Холмса, был мягче, несмотря на слова. — Джон поймёт это, вот увидишь. — Ну, у мистера Джона осталось восемь минут. Вы последние в списке, значит, вам открывать финал, — вставила Бет, задумчиво переводя взгляд с отца на Шерлока. – А что если ты сам всё сделаешь, Шерлок? Оба повернулись к ней, Холмс прищурился. — Объясни. — Танец парный, так? — дождавшись кивков, Бет пожала плечами. — Нигде в правилах не сказано, что вы с мистером Джоном должны вместе начинать. — Но закончить-то они должны вдвоём, — возразил Лестрейд. — Если Джон не вернётся... — Обязательно вернётся! — перебила его дочь, торопливо объясняя и будто переполняясь какой-то взволнованной энергией. — Повсюду экраны. Он не мог совсем уйти, раз его паспорт и бумажник ещё в гримёрке. Скорее всего, он просто вышел подумать, но когда он тебя увидит, когда поймёт, что ты всё равно готов сделать это ради него, потому что любишь, — драматично произнесла она, представляя себе эту картину, — то сам поспешит обратно. Это будет блестяще. Это было так романтично, квинтэссенция детской веры в сказочное «долго и счастливо». Хмурый Лестрейд присел около дочери и мягко сказал: — Бет, это хорошая идея, но подумай сама: если Джон не придёт, заметь — если, у них будут неприятности. — Но он хотя бы попытается, — горячо возразила она, хотя больше не смотрела на отца. Её внимательный взгляд не отрывался от Шерлока. Было интересно наблюдать, как его несгибаемая уверенность трансформируется во что-то более податливое и открытое. — Поверь мне, это сработает. Она просила чего-то большего, чем просто вера, которую сама подарила ему с того самого момента, как он впервые перешагнул порог офиса Лестрейда. Но ощущалось всё именно так, казалось достаточно простым, чтобы под её взглядом выпрямить спину. Показалось достаточно простым сказать: — Да, — и увидеть, как улыбка освещает её лицо благодарной гордостью. — Вы с Бет, — он вновь обратился к Лестрейду, — поищите его. — На пару секунд он замешкался, а потом добавил: — Пожалуйста. Держа в уме их целеустремлённые лица, Шерлок один направился сквозь толпу, время от времени приветствуя участников, которые ему махали. Добравшись до больших двойных дверей, он шагнул в зал. Зрители в предвкушении занимали места, а в дальнем конце небольшим полукругом уже начали выстраиваться финалисты, которых после отсева в предварительном туре осталось совсем немного. Он всё ещё чувствовал себя разогретым после танца, но всё же с удовольствием потянулся. Наклонился вперёд, коснувшись ладонями пола, взялся за лодыжки, растягивая спину. Вновь выпрямился и поднялся на носки, потянувшись вверх. Несмотря ни на что кровь стучала в ушах, хоть и громко, но ровно. Шерлок двигался в такт с этим ритмом, замечая, как мир ускользает прочь, пока он растягивался. В стороне осталась толпа, шум, танцпол, даже собственное тело. Шерлок был лишь проводником искусства. В его чертогах разума вновь — голое, опустошённое и полуразрушенное место, но, наконец, опять появившееся — он занял центр сцены. — Привет, финалисты, — разнёсся по залу голос комментатора, и больше ничего можно было не говорить, потому что толпа будто сошла с ума, предвкушая завершение соревнований. Шерлок наблюдал за происходящим со странным спокойствием. — Этих ребят не нужно представлять, так что я спрошу лишь одно: вы готовы танцевать? Он не сводил внимательного взгляда с ведущего, который подошёл ближе к группе, чтобы дать им отсчёт, перекричав толпу фанатов. Всё началось с гитарного соло, простой джазовой линии. Всё начиналось с музыки. Затем больше в такт, и толпа с готовностью подхватила, вновь начиная хлопать, свистеть и выкрикивать что-то ободряющее своим фаворитам. Почувствовав прикосновение Уиггинса к плечу, Шерлок вышел вперёд. Один. Так мы начинаем. Его глаза были закрыты, он старался не обращать внимания на неуверенность, воцарившуюся в зале с его появлением на сцене, будто солиста в классическом танце. Старался не обращать внимания на неуместные сейчас мысли вроде "это не твой стиль" и "тебе здесь не место". Потому что всё это было неправдой: этому миру принадлежал Джон, а значит вместе с ним и Шерлок. Быстрый и лёгкий, как говорил Джон. Смелый. Он начал с базовых движений: качнуться назад на одной пятке, шагнуть вперёд, двойной выброс. Напряжение ещё ощущалось в гудении гитарных струн, мотив повторился. Шерлок начал действовать смелее. Теперь его нога нарисовала сбоку полукруг, движение превратилось в замах и он выбросил ногу вперёд, сначала подняв колено, а потом опустив, чтобы твёрдо приземлиться на площадку. По толпе пробежался восхищённый шепоток: интрига нарастала, но к чему она вела и где его партнёр... Ещё два взмаха, а потом группа решила вступить с духовыми. Мелодия вспыхнула, и Шерлок последовал за ней. Он взмыл в воздух с поворота, быстро вращаясь, а перед приземлением выбросил ноги в поперечный шпагат. И когда выпрямился, он увидел Джона. В дальнем конце зала Джон сбросил пальто и сорвался почти на бег, набирая скорость, пока не оказался у края круга. А потом, не останавливаясь, упал на колени и проскользил вперёд, пока не замер почти точно перед Шерлоком, откинув назад голову и широко разведя руки. Улыбка была ещё шире, а самым широко открытым оказалось сердце. — Джон, — выдохнул Шерлок. Времени не было, совсем не было. И Шерлок, опершись руками на плечи Джона, легко сделал переворот. Теперь они оказались спиной к спине и помогли друг другу встать. А затем Джон развернул его, Шерлок провернулся на одной ноге, чтобы они смогли начать свой доведённый до совершенства чарльстон, и движение его было мягким. Прощающим. Толпа вновь влюбилась в них в ту же секунду, когда Джон ворвался в круг своим потрясающим скольжением, и Шерлок слышал, как их всё громче поддерживают. Это было как инстинкт: то, как едва ощутимый толчок бедра Джона говорил "повернись", и совершенно естественно было почувствовать "наклонись" в том, как пальцы Джона скользнули по его боку. Но ещё проще оказалось услышать другое, то, что Джон говорил каждую секунду, когда тёмно-голубые глаза смотрели в его. Они перешли в крендель, сложную смену рук, и на секунду Шерлок оказался в кольце Джоновых рук, будто обняв себя своими. Шерлок несмело улыбнулся, и Джон широко улыбнулся в ответ. Затем Шерлок закружился прочь, ярко и уверенно. Держась за руки, они синхронно выбрасывали ноги крест накрест: одна нога касалась пола, прежде чем вновь взмыть вверх и затем уверенно притопнуть, а потом вторая повторяла то же самое. И всё это время нога, стоявшая на полу, двигалась из стороны в сторону в такт музыке. До безумия быстро, они воспользовались инерцией, чтобы развернуться друг к другу. Сцепив руки, провернулись под ними, а потом их руки оказались переплетены за спинами. Так же быстро они вновь выбрасывали ноги, двигаясь по кругу. Спина Джона постоянно находилась в движении, и Шерлок едва успел почувствовать сильный изгиб, прежде чем развернулся. Он вновь оказался сбоку от Джона, слегка подпрыгнул, одной рукой держа его за плечи, и подтянул колени вверх. Тут же сообразив, Джон подбросил его вперёд и вокруг. Шерлок приземлился с другой стороны и повторил движения, вспрыгнув на другое бедро Джона. Джон осторожно опустил его обратно вниз по диагонали, рука на бедре. Шерлок одной рукой опёрся на его лодыжку, свободные руки сцеплены, ноги перекинуты через спину Джона: одна вытянута прямо, а вторая подогнута. Зависнув в паре дюймов от пола, он поднял голову, встретился с Джоном взглядом, посмотрел на его удовлетворённую улыбку. — Да? — едва осмелился выдохнуть Шерлок. Улыбка Джона превратилась в лёгкий смех. — Да,— ответил он, и вторая нога Шерлока распрямилась, чтобы Джон полностью перевернул его через плечо. Он чуть присел, когда Шерлок приземлился, а потом оба выпрямились и бросились из круга, широким жестом приглашая следующую пару участников, словно бросая им вызов. Едва ли больше тридцати секунд на площадке. Шерлок хотел танцевать с Джоном до конца своей жизни. Теперь, когда всё было кончено, а его бешено колотящееся сердце изо всех сил пыталось вернуться к чему-нибудь хоть отдалённо напоминающему нормальный ритм, он боялся даже взглянуть на стоявшего рядом Джона. Джон мог просто пытаться спасти карьеру, мог просто захотеть танцевать. Шерлок понимал это, хоть и знал, что они танцевали вовсе не как чужие друг другу люди. Но это ничего не значило, совсем не обязательно, это не... Сильные пальцы переплелись с его. У него перехватило дыхание. Молча, они смотрели, как остальные участники завершают свои выступления. — Заканчивается общим выходом, — пробормотал Джон, когда последняя пара не стала уходить. Это были его первые настоящие слова с того момента, как он вбежал в зал. — Да, — отозвался Шерлок. И зрители об этом тоже знали: все поднимались на ноги, выкрики становились громче. Музыка всё набирала и набирала обороты. — Я думаю, вон то место около колонны. — А я думаю о Лондоне, — выпалил Шерлок. – О квартире над студией миссис Хадсон. Взгляд Джона наконец оторвался от танцоров и сосредоточился на нём. Тихий. Ожидающий. — Я ушёл из парижского балета, — признался Шерлок, слова рвались из него торопливо, очень быстро, почти отчаянно. — Несколько лет назад я отказался от места в Лондонском Королевском театре оперы и балета. Они всё ещё согласны меня взять... когда я объяснил. — Шерлок, — почти упрекнул Джон. – Но как же Франция? Разве не об этом ты всегда... — Больше нет,— перебил его Шерлок с болезненной честностью. Несколько секунд он молчал, а потом быстро сказал на выдохе: — Королевский балет лучше национального. Моё расписание удобнее, больше свободного времени на... эм... другие вещи. И близко. Уж точно ближе, чем Париж, — он слабо улыбнулся. — Ближе ко мне, — уточнил Джон, по-прежнему странно, ужасающе, непроницаемо. Шерлок закрыл глаза. — Да. Последняя пара подошла к выстроившимся в линию участникам. — О! — вновь раздался усиленный колонками голос, когда группа заиграла тише и на передний план вырвалось фортепианное соло поверх неутихающего ритма ударных. — И что же теперь? Все как один, танцоры одновременно двинулись вперёд. Кто-то игриво поправлял костюм партнёра, кто-то мило улыбался друг другу, сценические образы напоминали о себе. Каждый присутствующий в зале без подсказок знал, что произойдёт через несколько секунд. Джон и Шерлок подошли к тому месту, которое Джон приметил чуть раньше. А затем нежные знакомые руки Джона развернули Шерлока к нему лицом. Он обнял его за талию, наклоняясь ближе. — Что, — Шерлоку было интересно, ощущает ли Джон, как колотится его сердце, прижавшись так близко, — теперь? Джон усмехнулся, но ухмылка почти сразу превратилась во что-то гораздо более мягкое, замерев в уголках губ. — Мы не будем торопиться, — ответил он. — Я не... Я всё ещё... — Я знаю, — согласился Шерлок, наклоняя голову вперёд. А потом, не в силах больше ждать, спросил: — Но мы попытаемся? Музыка вновь набирала обороты, толпа восторженно поддерживала танцоров с неукротимой энергией — всё это предсказывало взрыв. Шерлок с отчаянием взглянул на него. Вспыхнут ли они на финише? Были ли они суперновой или лишь тусклым светом давно умерших звёзд, было ли это коллапсом ядра или чем-то более... Лицо Джона осветилось радостью. — Да, — ответил он, когда толпа взревела, а музыканты выдали очередную впечатляющую трель. — И раз, два, три, четыре! И потом они танцевали, все пары стремились напоследок показать лучшие движения ради победы. Шерлок понятия не имел, что они делали. Только то, что руки Джона были в его руках, их тела двигались созвучно друг другу, и улыбка не сходила с лица Джона. Шерлоку казалось, будто он исчезает, превращаясь в свет и энергию, а Джон — его единственная связь с землёй. И, разумеется, именно Джон вернул его обратно, когда всё закончилось. Притянул, чуть сжав руку и нежно погладив по щеке. Шерлок чувствовал себя кем-то, в одиночестве кружащимся по танцполу и вдруг оказавшимся в бережных руках партнёра. Направленным к дому. Затем они ждали результатов. Но Шерлоку думалось, и он прощал себе эти сентиментальные мысли, что они уже выиграли, потому что сейчас руки Джона перебирали его волосы, и это было словно дар, то, что он мог дотянуться и почувствовать вибрацию смеха у Джона в груди, почувствовать, как тот не уклоняется от прикосновения, но придвигается ближе. — Вашингтон, ты готов услышать, кто стал призерами Международного чемпионата по линди хопу? Казалось, стены содрогнулись от взрыва оваций. Рука Джона в его руке. Он чуть сжал пальцы, и Джон ответил тем же.***
Суббота, тридцатое января В предрассветной тишине Шерлок тихонько постучал в дверь номера Джона. Раздалось шуршание, шелест ткани, потом нетвёрдые сонные шаги, затем дверь приоткрылась. В поле зрения возникло заспанное лицо Джона, и раздражение от того, что его так рано разбудили, сразу превратилось в почти блаженную усмешку. Раздражение полностью и совершенно исчезло, стоило только его взгляду упасть на Шерлока. — Шерлок, — голос со сна низкий и чуть хриплый, но без сомнения довольный. Шерлок улыбнулся, почувствовав, как в груди разливается тепло. — Разбудил, да? — Сам знаешь, что да, — но взгляд оставался мягким и игривым. — Ничего страшного. Шерлок ещё шире улыбнулся и, мотнув головой в сторону коридора, вопросительно приподнял брови. — Одевайся. Что-нибудь, в чём легко двигаться. Пять минут спустя оба вышли на крышу отеля. Свет едва-едва коснулся горизонта, будто солнце флиртовало, раздумывая начать ли новый день и всё-таки взойти. Здесь, сейчас казалось очень правдоподобным, что оно может решить в самом деле не всходить — просто развернуться и отправиться дальше спать в облаках. Джон, кажется, закончил наконец восхищаться видом города, уходящего к горизонту и сливающегося вдалеке с небом и землёй, и теперь хмуро смотрел на него, ежась от холода на ветру и стуча зубами. — Придурок, мы подхватим пневмонию. Зачем мы сюда забрались? Ах, да. Сердце Шерлока заколотилось быстрее. «Игра, — странно подумалось ему, — началась». — У меня... есть для тебя подарок, — медленно ответил он. — О? — Шерлок едва не закатил глаза от тона, легко угадывавшегося в голосе Джона. — А что, пятисот фунтов приза победителей не достаточно? — Каково это — стоять тут наверху? — спросил вместо этого Шерлок. Медленно беря руки Джона в свои и отходя назад, он потянул его за собой. Наклонив голову вбок, Джон серьёзно посмотрел на него, во его взгляде пронеслась тысяча вопросов. Но важен был только ответ, который он дал Шерлоку. — Как будто мы одни. В смысле, так и есть, но не только сейчас, в этот момент, — ответил он, пробираясь сквозь слова, пока Шерлок не остановился в центре крыши. Он поднял голову, его глаза были невозможного голубого цвета. — Как будто во всем мире существуем только мы. Шерлок достал из кармана два маленьких айпода. Он вставил в уши наушники, затем второй протянул Джону. — Только мы вдвоём, — сказал он, перекидывая длинный провод за его шею, — против всего мира. Джон поправил свои наушники поудобнее. Его пальцы задержались на чувствительной коже запястий Шерлока, а взгляд, всё ещё полный вопросов, не отпускал его. Шерлок стоял так близко, что мог видеть, как его зрачки чуть расширились, потом сузились, фокусируясь, а потом вновь расширились. Медленно Шерлок опустил руки, прижал плееры друг к другу. Вновь посмотрел на Джона из-под полуопущенных ресниц, чтобы перехватить его взгляд, и нажал одновременно обе кнопки воспроизведения. Заиграла музыка, неторопливый каскад пианино. Один айпод отправился в карман Джона, второй Шерлок положил в свой. На лице Джона отразилось понимание, и Шерлок улыбнулся. Он развернул Джона, прижимаясь к его спине. И, зная, что скоро в записи начнутся слова, наклонился к уху Джона, с удовольствием крепче стиснув его в объятиях. — Мне пришла в голову мысль, что если мы будем танцевать под музыку, в которой есть слова, то сможем решить наконец нашу главную проблему. — Не знаю, кажется, у нас наконец-то начало что-то получаться со всеми этими разговорами, — пробормотал в ответ Джон, подаваясь навстречу объятиям, и накрыл руки Шерлока своими. — Джон, — Шерлок слегка прикусил его ухо. — Заткнись. Джон только усмехнулся, но едва в наушниках раздался голос певца, замолчал. Первые несколько строк они просто стояли, слегка покачиваясь из стороны в сторону, в объятиях друг друга, и слышали только музыку. А потом Шерлок взял руки Джона в свои и развёл широко в стороны, как крылья. Поддавшись естественному ритму, он чуть согнул колени, обнял Джона сначала одной рукой, потом другой, крест-накрест поперёк груди, прежде чем просто опустить, и их руки свободно висели вдоль тел. Джон, доверившись, позволил ему вести. Он мельком заметил, что Джон даже закрыл глаза, и никакого выражения не было заметно на лице. Вновь одновременно их руки вытянулись вперёд перед собой, прежде чем Шерлок, скользнув к его локтям, не притянул их обратно. Джон машинально сжал кулаки, словно заполучил в своё владение что-то, что нужно крепко держать. И Шерлок не смог устоять, растворяясь в тепле, в ощущении того, как близко прижаты друг к другу их тела, лёгким поцелуем он коснулся основания шеи Джона, а потом губы скользнули ниже к плечу. А затем он танцевал. Его руки всё ещё касались локтей Джона, он сделал шаг назад. Легко махнул прямой ногой назад, направляя безупречную линию к небу. Затем развернулся и, прижавшись к Джону спиной, опустил её. Плавным полукругом взмахнул руками перед собой, вытянулся всем телом, встал на носки, отчаянно потянувшись к небу, словно восхищаясь его свободой. Живостью и лёгкостью. Медленно, будто в агонии или экстазе, он согнул колени, скользнул вниз вдоль тела Джона, его непоколебимой опоры, а потом вновь встал в том же медленном темпе. Он смаковал ощущение джоновой кожи, волос, мурашек, когда они потянулись друг к другу. Смаковал слова и скрытую в них истину. Джон за его спиной широко раскинул руки в том же движении капитуляции, что и раньше. Крепко за них ухватившись, Шерлок отклонился в сторону и вытянул ногу в атитюд перед собой, на миг замер, а потом повторил, наклонившись в другую сторону. А потом Джон, почувствовав-узнав-догадавшись, сделал небольшой выпад вперёд: Шерлок перекатился по его спине, идеально точно взмахнув ногами, и встал с другой стороны от Джона. Я люблю тебя, — раздались слова, когда Шерлок повернулся и собрался было развернуть Джона к себе лицом, но обнаружил, что тот сам инстинктивно повернулся, так и не открыв глаза. Наклонив голову, Шерлок прислонился лбом ко лбу Джона, несколько секунд они так и стояли, просто дышали вместе. Как один. Он не знал, осознавал ли Джон, что легко прикасается ко всему его телу: вот пальцы скользнули по бицепсу Шерлока, здесь ладонь легла на талию, вторая рука погладила по щеке. Было ли это заверением или благословлением, не важно. Каждое прикосновение было возвращено с удовольствием. Я люблю тебя, я люблю тебя. В конце концов нога Шерлока очертила полукруг, ронд де жамб[3], и он повернулся, стоя теперь плечом к плечу с Джоном, левая рука которого была в его правой. Их руки сцеплены, ладонь Шерлока в ладони Джона. И он сорвался в движение. Локоть Джона как точка опоры, а вторая его рука вытянута в сторону для равновесия, Шерлок опустился в низкий наклон. Джон вновь помог ему подняться, его колени не дрогнули. Потом Джон повернулся, и Шерлок тоже, они по-другому взялись за руки. Джон крепко стиснул его предплечья, и они оба подняли их в вертикальный круг между ними. Одна нога твёрдо стояла на земле, вторую Шерлок неспешно поднимал вверх. Сгибая колено, проводил пальцами вдоль голени, с обратной стороны колена, по бедру и наконец разгибал, вновь безупречно вытягивая к небу. Потом нога, словно маятник, качнулась обратно вниз, всего секунда, и созданная на вершине круга цепь разрушилась. Руки взлетели, поднятая нога Шерлока вновь проделала весь путь вниз. Когда круг завершился, Шерлока по инерции бросило к Джону. И тому совершенно естественно было обнять Шерлока за талию. А потом так же естественно оказалось опустить его, бережно удерживая, и Шерлок доверял, позволяя опускать себя всё ниже и ниже, чтобы потом вновь подняться. Он закрыл глаза в предвкушении этого подъёма, и наклонился в другую сторону, чтобы проделать это снова, и почувствовал это — едва ощутимую вибрацию тихого и такого замечательного смеха Джона, который его держал. Отброшенная назад рука нарисовала над головой круг почти по самому бетону крыши, поднялась и оказалась прижата к груди Джона. Вот. Пробиваясь сквозь вибрации смеха, контр-ритм, постоянное биение сердца. Почти одного на двоих. Джон быстро его поднял, так легко, что Шерлок продолжил вращение и на подходящей высокой ноте покинул кольцо джоновых рук. Он танцевал прочь, прыжок с поворотом в воздухе, согнув одну ногу, а вторую вытянув назад в сторону Джона. Опустился и тут же снова взмыл вверх, прыгнув с прямыми ногами и вытянутыми руками, а потом почти в самом конце повернулся в воздухе, приземляясь на одну ногу, чтобы продолжить вращение. Остановившись, отставив назад ногу для поддержки, он протянул руку Джону. Джон вытянулся, в его позе было что-то неуловимо игривое, а потом плие и релеве[4] плавно перетекли в задорные пти аллегро[5]. Но со следующим па он разогнался, вращаясь в одиночестве, чтобы пересечь пустое пространство, он делал шире шаги, вытягивался в прыжках и переходах от одного к другому, чтобы быстрее оказаться там, где был Шерлок. Он обошёл вокруг, предплечье легло на поясницу Шерлока, и, потянувшись другой рукой, Джон поднял его. Несколько быстрых шагов вперёд, одна нога Шерлока была всё время вытянута перед ним, чтобы, когда Джон опустит его на крышу, оба смогли сделать наклон и полуповорот, и чтобы Джон потом взял его немного иначе, вновь поднимая в воздух. Руки Джона на его бёдрах были уверенными, Шерлок выгнулся, словно парус на ветру, раскинув руки для полёта, ощущение которого дарил ему Джон. Опускаясь, Шерлок скользнул ладонью по руке Джона, оказался с другой стороны от него, только на секунду коснувшись крыши, и Джон вновь поднял его и усадил на плечо. Отсюда он видел, как мир растворяется, сливаясь с горизонтом. И ему подумалось, что этот мир принадлежал только им. Вновь оказавшись на крыше, Шерлок отбежал на несколько шагов в сторону. Джон перехватил его взгляд и улыбнулся. Они кивнули друг другу. Краем глаза следя за движениями друг друга, они начали вращения, затем променад. Синхронно, но как две отдельные сущности, они выполняли одинаковые движения. Вытянутая нога, низкий наклон вперёд за рукой, подъём, руки скрещены, а одна нога взмывает вверх за спиной. Будто в замедленной съемке опустить её обратно, прежде чем в несколько коротких вздохов наклониться в сторону, а потом вновь, будто пружины, взмыть вверх. На высоте прыжка, словно в сомнении, замереть, легко вырисовывая ногами круги, пока гравитация вновь не напомнит о себе. Прыжки становились всё неистовее, нетерпеливее. Одна и та же последовательность движений снова и снова, и совсем как на просмотре Шерлока много недель назад, всё вело к кульминации, сомнению прямо перед прыжком. В последнюю секунду Шерлок вышел из синхронного вращения, которое начал выполнять вместе с Джоном, и оказался рядом с ним как раз в тот момент, когда Джон вышел из поворота. Улыбка, которая расцвела на его лице, едва он увидел Шерлока так близко, была тем, что, как думал Шерлок, он не заслуживал, и уж точно не понимал, но из-за неё сердце забилось сильнее в ритме с ударными, которые вступили как раз когда Джон вновь поднял его в воздух и начал поворачивать по кругу. Одну ногу Шерлок вытянул в арабеск, вторую согнул до того момента, когда вновь опустится на крышу. Неожиданно Джон надёжно подхватил его под бедро второй ноги, и Шерлок только и успел, что переместить центр тяжести для равновесия, а Джон уже вновь закружил его в воздухе. И он опять увидел в этом контролируемом падении, что губы Джона растянуты в абсолютно счастливой улыбке. Это было заразительно. Он почувствовал, что и сам улыбается, более того, улыбается, танцуя балет. Но это был не просто балет, нет, это был модерн, свинг, вальс и джаз, и бальные — всё вместе. Шерлок элегантно рванулся вперёд, а Джон поймал его, позволяя низко отклониться назад. Шерлок выбросил ноги вперёд, а Джон сделал ещё один поворот, и всё это время радость освещала его лицо. Это больше не было каким-то конкретным танцем, как и они не были больше двумя разными людьми. Это вовсе перестало быть танцем. Это были они. И только так и должно было быть. Шерлок опустился на колени, а потом откинулся назад и лёг на спину, с ленивой улыбкой вытянул руки над головой, чувствуя холодное прикосновение камней и бетона, но нисколько об этом не заботясь. Джон, переступая туда-сюда, обошёл торс Шерлока, опёрся о его согнутые колени и точно так же лёг на спину, подчиняясь музыке. Их голени были плотно прижаты друг к другу, а руки — широко раскинуты. Тишина. Отдых. А потом вновь музыка. Как один, они выгнулись вперёд, поднимаясь и вновь берясь за руки. Шерлок опять лёг назад, его ладонь выскользнула из руки Джона, заставив того только глаза закатить в ответ на излюбленную шерлокову драматичность. Но музыка нарастала, и они вновь сели. Вновь взялись за руки, сначала одну, потом вторую, потянулись и помогли друг другу встать. И замерли на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Шерлок улыбнулся. А потом Шерлок чётко выверенной серией балетных па бросился в сторону, подчиняясь музыке. Это было дебуле[6], с вытянутой вверх ногой, фуэте и прыжок с поворотом. Это был триумф, экзальтация, торжество, признание, которое так и рвалось быть высказанным: странная любовь внутри, — сообщила песня. — И она всё громче, громче, громче... А Джон, Джон был ответом. Когда Шерлок вновь повернулся к нему — почти в реверансе[7], вытянув руки, согнув колено одной ноги и вытянув другую назад, — Джон начал двигаться. Он был свинг, те же движения, которые он когда-то давным-давно показывал Шерлоку, пытаясь объяснить, что значит выполнить их, и выполнить правильно. Его ноги неистово двигались, взрывное вращение, после которого Джон сильно отклонился назад, коснувшись рукой крыши, прежде чем взмыть вверх в невероятном прыжке. Развернувшись в воздухе, он приземлился и опустился на одно колено, широко расставив руки за спиной, открытый, и Шерлок безумно любил именно это. Это опасность, которую я не могу скрыть, это то, что я есть, это я, это я, это я... Шерлок направлял Джона подняться на ноги, поднимая ладони. Каждый смотрел на другого с интересом и восторгом, танец был забыт. Я влюблён, — признавался певец, не стесняясь, он был таким живым. — Я влюблён, я влюблён, я влюблён. Медленно и величественно руки Шерлока поднялись вверх, чтобы обнять Джона за шею, как что-то невообразимо драгоценное. Большими пальцами он провёл по скулам Джона, заставляя отклонить голову назад. Джон улыбнулся ярче, лучше рассвета — и это было их новое начало. Слова окутывали их, бесконечно прекрасные и опустошающие, и тем более прекрасные, что не нужные, ведь Шерлок наконец-то наклонился вперёд, а Джон потянулся навстречу, и они встретились где-то посередине. Шерлоку казалось, будто его сердце вот-вот разорвётся, он чувствовал улыбку Джона губами и понимал, что тот чувствует то же самое. Они целовались там, на крыше, под музыку, которую слышали только они. Над водой на востоке разливался рассвет, скользил над крышами спящего ещё города. Топя их в свете. ___________ Примечания: 1 — две из нескольких наиболее популярных фирм, которые занимаются выпуском танцевальной одежды. 2 — время, специально отведённое на соревнованиях для того, чтобы участники попробовали станцевать что-нибудь на том покрытии, на котором им предстоит выступать, потому что покрытия эти могут очень сильно различаться. 3 — подъём из любой позиции на высокие полупальцы. 4 — серия небольших, но быстрых и энергичных прыжков. 5 — последовательные полуповороты с одной ноги на другую, обе ноги при этом остаются прямыми. 6 — вежливый поклон, которым танцор обычно выражает благодарность учителю, аккомпаниатору, аудитории и/или другим участникам выступления. Часто исполняется в конце танцкласса. Примечания автора: 1. Паб, в котором встретились Шерлок и Джон, на самом деле существует, и там действительно вкусно кормят, как и рассказывает Джон. Это сеть ресторанов «Слон и замок», имейте в виду, если окажетесь в Вашингтоне и будете искать, где перекусить. 2. При описании соревнований были допущены вольности, но исключительно в художественных целях. Соревнования по пригласительным проходят без предварительных раундов, а международные соревнования по линди хопу обычно занимают весь уикенд, так что финал никак не мог происходить в полдень в пятницу, только в полночь в субботу или в воскресенье. Не говоря уже о том, что они на самом деле проводятся в августе, а не в январе. 3. Однако были и вполне достоверные факты. Имена и фамилии людей, с которыми соревновались Джон и Шерлок, были взяты из архивов списков победителей международных соревнований по линди хопу. Большая часть из того, что говорил ведущий, взято прямиком из видео с ю-тьюба с соревнованиями, которые, кстати, очень весело смотреть. 4. Идея танца на крыше позаимствована у Нью-Йоркского балета, из их постановки "Новое начало", видео воспоминания об 11-м сентября здесь, в Штатах. Она завораживающе прекрасна, я очень рекомендую посмотреть её, не забывая о том значении, которое она несёт. 5. Песня, под которую в конце танцевали Шерлок и Джон — "Двое влюблённых мужчин" "The Irrepressibles", которую я тоже очень рекомендую послушать, потому что она очень подходит нашим мальчикам и па-де-де. 6. Этот пункт впечатлительный переводчик добавил лично от себя. Если интересно, вот тут можно глянуть соревнования по линди хопу: https://www.youtube.com/watch?v=JKaqy1QPIlU