Tell me your own story

Риз и Фиона пришли к дому Августа в самый разгар вечеринки: кто-то уже был невменяемый, кто-то уходил, но девушка была уверена, что алкоголь в этом доме, полном подростков, еще есть, а это главное. Пока Фиона здоровалась со своими многочисленными знакомыми, тоже приглашенными на рождественское празднование, кто-то уже успел всунуть Ризу в руку бутылку пива. Юноша сразу приник губами к горлышку, почувствовав острое желание влить в себя как можно больше спиртного. Чтобы не чувствовать боль, чтобы не чувствовать обиду, чтобы вообще ничего не чувствовать. Из прошлого опыта он помнил, что довести себя до такого состояния ему не составит труда, но все равно нужно что-то крепче пива. Когда Фиона вернулась к нему, Риз уже допивал вторую бутылку сидя на диване с Августом, похлопывающим его по колену и кричащим ему прямо в ухо, что Риз — отличный парень. Какой бы забавной сцена ни казалась сейчас, девушке совершено не хотелось видеть ее продолжения. Потому что глаза Августа возбужденно блестели, а ее друг уже выглядел слишком расслабленным, чтобы в случае чего дать отпор. В отличие от Риза, Фиона пить умела. Именно она всегда оставалась той самой подругой, которая отключалась последней, убедившись, что никому не нужна ее помощь. А еще она была той, кто постоянно находил занятие для пьяной компании, о котором наутро жалели все. — Все идем играть в бутылочку! — Размахивая полупустой бутылкой, закричала она, убавляя музыку. Как и ожидалось, Август сразу же отвлекся от ее друга, оставляя его на диване. Пока все рассаживались в круг на полу и предметах мебели, она предложила Ризу подождать ее на кухне. На кухне, как обнаружил юноша, оставалось еще что-то из алкоголя. Из нескольких бутылок, что стояли на столе, Риз узнал только водку. Он задумчиво покрутил ее в руках, прежде чем открыть и налить немного в пластмассовый стаканчик. До этого Риз пил водку лишь один раз, и тот раз определенно ему не понравился, но он решил, что все равно сделает это. Когда он запрокидывал голову назад, перед его глазами была улыбка Джека. С каждым глотком, с каждым судорожным вздохом после он думал о Джеке. О том, что могло бы быть между ними. Он представлял, как Джек целует его, пока губами прижимался к горлышку стеклянной бутылки. И от этого желание напиться росло еще сильнее. Когда Фиона вернулась за ним на кухню, то Риз пустыми глазами смотрел в стену, подперев щеку ладонью, чем не на шутку испугал подругу. — Меня тошнит, — сонно и как-то по-детски выдавил из себя парень, а затем его вывернуло прямо на кафельный пол. — Господи, Риз! — Девушка обняла его за талию, чтобы он не упал, пока поднимается. — Ты что, один это все выжрал? — Я выпил один стаканчик. — Риз показывает ей два пальца и пытается сфокусировать зрение на своей ладони. Фиона повела его в комнату Августа на втором этаже, в надежде на то, что ей не придется видеть то, что может сломать ее психику. К удаче, комната оказалась пустой. — Джек мне не звонил. — Что? — Фиона помогает Ризу преодолеть расстояние до кровати, тяжело дыша из-за преодоления препятствия в виде лестницы. — Две недели прошло, а Джек мне не звонил. Ни разу, Фиона. Я жду, когда он мне позвонит, а он не, — Риз судорожно вздыхает и садится на кровать. — Риз, полежи, хорошо? Тебе станет лучше. — Девушка игнорирует его пьяный бред, укладывая его в кровать, попутно борясь с руками парня, пытающегося оттолкнуть ее. — Ложись, Риз, пожалуйста. Парень тяжело вздохнул и продолжил: — Я так хочу увидеть его, понимаешь? Он такой красивый. Даже со шрамом, Фиона, шрам его ничуть не портит. И у него руки такие теплые, почти что горячие, представляешь? Девушка не представляла. На самом деле она даже не слушала, выйдя из комнаты сразу же, как Риз улегся в кровать. Через несколько минут у Риза заболел живот, а перед глазами совсем поплыло. Он сел на кровати и попытался отдышаться, но на глаза навернулись слезы, а затошнило еще сильнее. Он потерял счет времени, пока пытался привести себя в норму, беспрерывно вытирая ладонями слезы. Через полчаса ему стало совсем невмоготу, и не ведя, что он творит, Риз поднес телефон к уху. Как только гудки прекратились, он пробормотал в трубку: — Джек, мне семнадцать, я пьяный, и я хочу домой. Джек уже почти провалился в сон, справившись с мыслями, роившимися у него в голове. Он уже смог заставить себя закрыть глаза и принять то, что на его веках выжжен образ Риза, но его поднял этот телефонный звонок. Слишком тихий, неживой и потрескивающий голос мальчишки напугал его, словно сигнал о сбое в системах, словно красная лампочка, обозначающая опасность, сигнал бедствия. И мужчина в готовности вскакивает с кровати, попутно задавая вопросы: — Риз, где ты? Ты цел? Я могу заехать за тобой прямо сейчас, не вешай трубку, ладно? — Джек одевается, постоянно держа телефон у уха, боясь пропустить хоть звук. — Я у Августа, Джек. Забери меня, мне нехорошо. Ладно, Джек? Забери меня. — Мальчик медленно, пытаясь выговаривать слова, отвечал мужчине, напоминая себе, что нельзя наговорить глупостей, что на деле мало ему помогало. — Что за Август? Куда мне приехать? — Джек уже вылетает из квартиры, на ходу хватая ключи от машины. – Риз, скажи мне адрес, слышишь меня?! Юноша не без помощи Джека вспоминает название улицы и называет номер дома. Мужчина обещает скоро приехать и просит Риза выйти из дома, чтобы Джек сразу мог его забрать. Парень выходит на улицу в одной футболке, оставив свою куртку где-то в доме. Джек еще издалека заметил замерзшую тощую фигуру, и его сердце болезненно сжалось. Как только он останавливает машину, мужчина выскакивает из нее и сразу же осматривает Риза на предмет физических увечий. Мальчишка не помнит, как это произошло, но он уже сидит в машине Джека, закутанный в его теплую куртку, сильно пахнущую сигаретами, и на него устремлен заботливый и настороженный взгляд мужчины. — Риз, как ты себя чувствуешь? — Хорошо, только я оставил свою куртку и свитер. — Рассеяно отвечает он. — Мы можем забрать их завтра? — И от этого «мы» у Риза к горлу подступает что-то едкое. Машина трогается с места, а юноша отворачивается к окну, чтобы не позориться перед Джеком. Мужчина включает Ризу подогрев сидения и поправляет на нем куртку, не отрываясь от дороги. — Тебя никто не обижал там? — Как можно корректнее задает он вопрос, хотя у него начинает стучать в висках от мысли о том, что кто-то мог воспользоваться состоянием Риза. Он видел тех пьяных подростков, не ведающих, что они творят, и знал, что они могу сделать. Вместо ответа последовал всхлип, который заставил Джека ударить по тормозам и припарковать машину у тротуара. – Риз? — Осторожно спросил мужчина, готовый в любой момент вернуться к тому дому. По щекам Риза катятся крупные слезы, которые он не в силах остановить. Они собираются на подбородке и затем пропадают за воротником его футболки. Губы Риза дрожат, а сам мальчик не в силах выразить своих чувств словами. Джек дает ему время собраться, сжимая руль так, что костяшки начинают белеть. — Все хорошо. Я просто смотрю на тебя и не могу перестать плакать. — С губ Риза срывается истеричный смешок. — Я хочу перестать, но не могу, — мальчик судорожно вздыхает, в очередной раз вытирая холодными пальцами щеки, — если бы тебе было на пятнадцать лет меньше, то все было бы проще, правда? Джек молча смотрит на Риза все еще не решив, чего он больше хочет: приложить мальчишку головой о панель управления или прижать к себе, покрывая его лицо поцелуями. И Джек уже склонялся к первому, когда Риз перестал шмыгать и тихо сказал: — Мне нельзя домой в таком состоянии. И Джек был согласен. Он молча кивнул, и машина тронулась. Через 15 минут юноша уснул, а Джек позволил себе посмотреть на его умиротворенное лицо еще немного, прежде чем коснуться его плеча и сказать, что они приехали. И пока мужчина смотрел на Риза, он понял, что никогда не чувствовал себя так спокойно. Все, что Риз делал для этого — был рядом. В квартире у Джека парня снова начало тошнить, и все это время мужчина сидел рядом на кафельном полу, поглаживая его по спине. Риз снова плакал и Джек только сильнее сжимал его руку, когда провожал его в гостиную, где позже постелил мальчику диван. Убедившись, что ему стало легче, Джек на всякий случай оставил на полу ведро и стакан с водой. Все время Риз тихо благодарил его, вдруг осознав, что для него делает Джек. Под утро, когда он читал книгу в своей кровати, Джек услышал тихие и осторожные шаги в коридоре, звуки открывающихся дверей и тяжелое дыхание. Мужчина отложил книгу и увидел Риза, заглядывающего в его комнату. — Мне страшно. — Прошептал мальчишка. Риз проснулся в темной комнате и, окутанный липким чувством страха, дрожа, захотел найти Джека. — Риз, иди спать. — Грубо, ответил Джек, но выражение его лица смягчилось, когда юноша неуверенно поправил на себе большую футболку мужчины и сделал шаг назад. — Прости, что-то случилось? Тебе нужна вода? — Я просто… — Риз пожал плечами и поднял взгляд на Джека, тут же отведя глаза, — можно я лягу спать с тобой? В животе Джека разлилось приятное тепло, щекочущее внутренности. Но рассудок кричал, что нельзя позволять ему оставаться рядом с ним. Рассудок твердил, что Джек только недавно стал восстанавливаться, что нельзя снова подпускать ребенка к себе. Риз, не дожидаясь ответа, обошел кровать Джека и лег со свободной стороны, сразу же прижавшись к горячему боку Джека. — Не прогоняй меня, пожалуйста. — Прошептал он. И Джек понял, что не смог бы. Что все равно не смог бы прогнать Риза.