Вне фазы Плато

Дождь бил по ливнёвке, наполняя её, как трюм тонущего корабля. Мокрый асфальт, бликующий в свете фонаря миллионами жёлтых точек, медленно уходил под воду, будто протекающая вблизи Карасу перебралась в более уютное облагороженное русло с красивой бетонной отмосткой. Автострада утонула… - Ах… Ах… А-а-ах! Ичиго! – кричала от наслаждения черноволосая шинигами. Её плечи, пятки и затылок прибило к кровати, а остальные части покорного миниатюрного тельца бесконтрольно подняло вверх, как на сеансе экзорцизма, силами одних только губ юноши и нескольких ласковых пальцев, теребящих плоть влагалища. Мускулы её живота натянулись, будто канаты, а пальцы ног, уже привычно, «схватились» за встопорщенную васильковую простынь, словно под страхом улететь от наслаждения под самый потолок. Девица впилась ногтями в густую рыжую шевелюру любовника внизу своего живота и застонала, не в силах больше терпеть. - Ичиго! Мой… Мой Ичиго! Как же мне хорошо! Кто научил тебя таким вещам?!.. Она чувствовала, что Куросаки выпивает её до дна, влезает языком в самые дальние дали, овладевая ею, возвращая в памяти ту бурю чувств, что она уже, казалось бы, позабыла за долгие-долгие годы воздержания на службе Готею. С миллионом бесконечных сеансов самовнушения и мантр о том, что так будет лучше для всех. «Сколько времени уже это длилось? Год? Два? Десять?» Она хотела было что-то сказать ему в порыве, но тот вдруг поднял глаза, и девушка тотчас замолкла, розовея в чёрной-чёрной тьме. Эти глаза окончательно завоевали её этой ночью. Сегодня Ичиго был особенно напорист. Хоть это и был их только второй раз, разницу между подходами Кучики чувствовала каждой клеткой. Всё было иначе, чем тогда, в запертой классной комнате. В тот раз парень ещё только-только обрёл свой дар и своё проклятье шинигами, а сегодня он уже в полной мере принял ношу. Принял и самого себя. И её. До самого конца. - Перевернись на живот, - потребовал Ичиго липкими от девушки губами. Много, наверное, времени прошло, пока она пищала и извивалась. – Хочу, увидеть, какая ты сзади… Она тотчас же повиновалась, хотя и не чувствовала в оргазме уже ни рук, ни ног: - Вот… - она смиренно упала лицом в подушку, чуть оттопырившись навстречу любовнику, и раскрыла себя в промежности обеими руками, как утренний красный тюльпан. – Надеюсь, я нравлюсь тебе такой. Воспользуйся мною в своих целях! Я хочу, чтобы мои сны осуществились… «Не спрашивай, что за сны, Ичиго, ты ведь не глупый, правда?..» - сумбурно думала шинигами, пока сильные руки парня брали её. Она знала, что возможно пожалеет о таких грязных словах утром. Но устала терпеть. Что-то внутри неё оказалось продавлено дважды. И сейчас ей хотелось лишь одного – Куросаки Ичиго. *** «Вот же льёт…» - шинигами Сайдо перевернулся с левого бока на правый. Последние его надежды уснуть пораньше, чтобы спозаранку нагрянуть к Рукии-тян и напомнить о долге пошли ко дну вместе с дорожной разметкой за окном его милой уютной спаленки. Кисара-сан была чрезмерно рада возвращению Твердолобых. Она уже успела уверить себя, что три босяка-шинигами в утайку бросили её, променяв на кого-то помоложе, поэтому Хасару и Торо сперва пришлось выслушать её немного пьяную истерику, а затем рыдания о собственной тяжёлой судьбе вдовы. Закончилось всё тем, что женщину успокоили кустарными средствами, подмешав ей в пиво добрую треть банки снотворных пилюль. «Ну… Если завтра она проснётся, то мы на коне…» - именно с такими немного неуверенными словами братья-шинигами встретили Сайдо после его прогулки по кладбищу и надругательства над Кучики. Сказать, что его с этого прихватило, это не сказать решительно ничего… Ветер клубился на чердаке, неприятно просачиваясь сквозь щели и заставляя Эикичиро чувствовать себя неуютно даже в недурном по своим термическим свойствам гигае, а дождь… Дождь уже даже не барабанил, а бил в окно, заставляя всерьёз задуматься, переживёт ли стекло эту ночь… «И почему мне кажется, что Куросаки Ичиго в этом как-то замешан? - спросил сам себя шинигами. – Нет, этого шельмеца нельзя больше оставлять без присмотра, заодно будет лишний повод пристроиться к персику Рукии-тян, хм… - он ещё раз перевернулся на кровати. – если только этот городишко не смоет прежде, чем я проснусь», - Сайдо улыбнулся. … а Ичиго в ту самую минуту вошёл в свою подружку шинигами так, что её стоны разнеслись на весь этаж. - Ещё! Ещё! Ещё, умолю! - Тише, девочек разбудишь! - И… Извини… Мне просто так хорошо… Никогда ещё так не было! Куросаки взялся руками за кругленькие ягодицы партнёрши и начал массировать их, не бросая попыток осчастливить ещё и тривиальными толчками в лоно. Пришлось замедлиться, чтобы пассия так не ярилась от наслаждения, но по-прежнему получалось хорошо. «…когда в небе любятся шинигами, страстно обрётшие друг друга после долгих вожделенных желаний, с небес на землю проливается святой дождь…» …Орихиме подорвалась на ноги и выскочила в центр неосвещённой комнаты, чувствуя в груди щемящие вибрации, странное чарующее волнение, резонирующее с каплями за стеклом. - Ку… Куросаки… Сердце девушки забилось вдруг быстро-быстро, и преувеличенно интенсивный подъём с кровати явно не имел к этому отношения. Её бельё стало казаться вдруг очень тесным и удушающим, и Иноуэ, ни на минуту не задумываясь сбросила его, оставаясь в темноте обнажённой и чарующей. Она очень громко дышала, приоткрыв рот. Её тело пронизала горячка. - Ах! Ах! – Рукия немного отошла от позы на четвереньках и кое-как приподнялась и расправила руки, будто птица, а Ичиго обнял её и принялся лапать открывшуюся маленькую грудь. – Я лечу, - в лоне девушки всё горело и кипело, - лечу, Ичиго!.. – стук члена о пылающую матку вышибал из Кучики семь потов… «Его капли притягивают одинокие души, навечно связанные колесом жизней и перерождений, заставляя чувствовать себя частью единой Вселенной…» - М-м-м… Ну… - Тацуки неуверенно посмотрела на часы над дверью, возле которой громоздились два чемодана гостьи. – Наверное, пора бы уже ложиться, Яс… - Угу… - томная смуглая девушки ответила полуулыбкой, отвернувшись, от занавешенного окна. - Мама приготовила тебе кровать в гостиной… - Угу… - Куранага зачем-то описала языком дугу от одного уголка губ к другому. - Н… Но… - Арисава стыдливо потупилась, - в принципе ты могла бы лечь и… со… ну… Чмок! Обворожительная каратистка в считанные секунды перенеслась в её ещё не готовые объятья. - Угу… - горячие страстные губы промурлыкали это Тацуки вплотную прежде, чем фарфоровая ладонь Яске очень грубо вторглась ей под майку и сжала левую грудь. Девушки остервенело вцепились губами друг в дружку, словно весь день танцевали босиком по пороху и лишь сейчас под ногами их вспыхнули искры… - Ах, чёрт! – Рукия слетела с члена лицом в подушку и рефлекторно законвульсировала нижней частью своего тела. В животе у неё будто кто-то бил в барабан. – Ещё! – из киски её лилось прямо на ноги. – Я хочу ещё… Это несправедливо… Я не должна была так быстро… Она повалила Ичиго на спину, а зубами легко и осторожно захватила его всё такой же прекрасный член. Её промежности нужно было восстановиться, но она не могла допустить, чтобы за это время парень потерял к ней интерес. - Я… Я не очень умело работаю ртом. Но я попробую, хорошо?.. Просто лежи… «…и тогда любовь и страсть шинигами порождает много другой любви. Любви иного уровня…» - Ох, а ведь дождь до сих пор не прекращается, - заметил юный Мизуиро. – Улицы совсем потонули. Даже если до утра большая часть воды сойдёт, идти в школу всё равно – неудачна идея. Так что у нас, - он с уверенностью посмотрел в глаза женщине, сидевшей за чаем как раз напротив него, - у нас завтра очередной выходной! Очи Мисато снисходительно вздохнула и потрепала воспитанника по волосам: - Ох, Мизуиро, милый, для вас, школьников, всё всегда немного проще. Я ведь учитель. Директор всё равно настоит на моём присутствии даже если в классе не будет ни души. - А если я настою на том, чтобы ты осталась? Он решительно забрал у неё чайную чашку, а затем притянул рукой за подбородок и поцеловал, как свою собственную. - Х… Хэй! – той пришлось даже немного привстать, так сильно он дёрнул её через стол. – П… Полегче немного, ладно? – смущённо выдавила она, когда перестала чувствовать внутри язык парня. А тот уже сидел на краю стола перед ней, поигрывая ремнём брюк. - М… Мизуиро! - Прости, но выбора у меня нет. Я не переживу, если тебе придётся идти на работу в такую ненастную погоду вместо того, чтобы… просто наслаждаться… Он насильно опустил Очи на колени возле стола и провёл вставшим членом по удивлённому такой наглостью лицу. - П… Поняла я… - учительница начала медленно просовывать в рот пульсирующую тёплую трубку. – Ты стал таким… напористым в последние дни…. Мизуиро обнял её голову бёдрами. Стол стал немного поскрипывать от накативших покачиваний между причмокиванием губ Мисато и томных вздохов её несовершеннолетнего кавалера между её заглотами. А потом входная дверь вдруг немного двинулась: - Ну всё, я, кажется, уложила малого… Э!.. Ох, бля, - Унагия не с первого раза совладала с увиденным. – Ты что собираешься сношать Сато-тян вообще каждый раз, когда люди вокруг отворачиваются?.. - Гл… Гм… Гха-а-а! – во рту отчаянно маленькой Рукии взбурлила и вспенилась его сперма. Никогда в жизни девушка не видела так много. Не проглотить, не удержать во рту, многое вылилось прямо на сиськи, живот и на простыни. А она всё продолжала двигать рукой по прибору Ичиго. - Вставь его, - взмолилась уже мало что соображающая шинигами. – Вставь прямо сейчас, я хочу, чтобы мы закончили это вместе! «…ибо это и есть выплеск того, что в самом деле творится у нас в душе…» - Та-а-ак, а вот и я! – Чизуру преспокойно закрыла за собой дверь и повесила на ручку только что снятое с головы полотенце. – Ну? И чем вы, ребята, занимались, пока я была в ванной? На кровати в её комнате мирно и чинно сидели Момохара Тецуо, которого Хоншо недавно представила классу как нечто, похоже на её парня и знаменитый школьный футболист Сатода, приглашённый сюда непонятно за какие заслуги. Оба сидели на выдержанной дистанции и преувеличенно одинаково держали на коленках сложенные руки, словно послушные ученики. - Ну так?.. Ничего? Вы просто всё это время так сидели? – Хоншо казалась разочарованной. - Ч… Чизуру-тян! – первым подал голос Момохара. – Когда ты позвала меня на ночёвку, я не думал, что ты позовёшь ещё и… его вот! - А что такого? – девушка нахмурила бровки. – Сатода мой давний приятель и я решила, почему бы не попробовать вас с ним… - Что попробовать? – тот, кажется, тоже вежливо недоумевал. - Уф, ладно! – Чизуру обречённо возвела глаза к потолку. – С вами, ребята, каши не сваришь… А ну-ка, встали, вы оба! – она вдруг прикрикнула невесть откуда прорезавшимся командирским голосом. Что Сатода, что Тецуо были так удивлены, что выполнили команду, даже не осознав. – Хорошо, - по лицу школьной эро-балагурки расползлась самодовольная ухмылка. – А теперь, снимайте свою одежду! - ?!! - Полностью снимайте. И трусы тоже. Хочу увидеть вас двоих ГО-ЛЫ-МИ! Все до последнего в эту минуту будто почувствовали, щекочущих живот бабочек под рёбрами, словно слова Сайдо о любящихся шинигами возымели эффект в тысяче сердец жителей Каракуры, будь то склонившаяся над раковиной голая Нацуи Махана, охрипшая от слишком часто прибывающего в гортани члена старого друга детства, или Ошима Рейчи, самодовольно выпорхнувший в одном полотенце из ванной Рё: - Хэй, ну чего за взгляд, Куниеда? – он хищно облизнул языком торчащий из нижней губы пирсинг. – Моё тело тебя разочаровало?.. - Да нет, почему? - темноволосая подружка Кагине-сенсея чинно отложила книжку «The Old Man and the Sea» и внимательно посмотрела на парня. – Просто ожидала, что у тебя будет колечко в пупке. Ладно уж, показывай остальное… - настроение её, отчего-то было более, чем располагающим. Молния сверкнула особенно ярко, образуя в ночном небе синюю расплывчатую чашу от своего света. Тоненькие ручки Кучики стиснули шею рыжеволосого не хуже гарроты. Подбородок лёг ему на плечо, и шинигами продолжили двигаться уже так, толи сидя, толи лёжа. Рукия пыхтела и кусала губы до белого, держась молодцом, а Куросаки только и оставалось, что подстраховывать быстрые элегантные движения у низа её поясницы руками, параллельно терзая её пальцами и наслаждаясь терпкой упругостью юного прекрасного тела, распробованного им сегодня во всей красе. Больше, чем у других девушек, что у него были… - Т… Ты… ещё не кончаешь?.. - Прости, наверное, просто день был такой. Второй раз тяжелее. Он… как будто менее чувствительным стал. Если хочешь, мы можем… - Нет, - она мягко поцеловала её в щёку у самого уха. – Мы справимся. Как тогда, у кладбища. И во все другие разы. - У тебя коленки уже подгибаются, - юноша провёл ладонью по обратной стороне её бедра сверху вниз, - я могу снова быть сверху, если ты устала. - Всё хорошо. Я скажу, когда будет невмоготу, и тогда поменяемся, договорились? Хочу немного побыть в этой позе… Руки Ичиго начали раскачивать её, как на батуте, помогая двигаться. Потрёпанная более чем часовым сексом киска снова вернула чувствительность, и бывшая шинигами поняла, что ещё какое-то время они проведут вот так. А дождь всё лил и лил, отбивая чечётку по подоконнику. Одним она сейчас мешала уснуть, другим, напротив, нравилась своей сонной ритмичность, а третьи… Третьими была полусотня обнажённых мужчин, женщин и недорослей, которые предавались похоти, сплетаясь друг с дружкой и стыдливо показывая своей паре гениталии, пока в одном из окон Каракуры флагманом любились двое шинигами. Никто из них даже близко не слышал дождь… - А ты знаешь, Масаки-сан, Король Душ – повелитель всего сущего тоже некогда был шинигами, - тихо сказал Урахара безжизненной женщине, наблюдая, как на потолке лаборатории расползается и протекает мокрое пятно из дождевых капель. – и именно от этого именно этот род, а никакой другой, обладает в этом мире особой властью. Он перевёл взгляд с потолка на фрагмент вырезанной фрески, приставленный к стене в углу комнаты. Некогда она принадлежала знатной шинигами Шутаре Сенджумару, что принесла её с собой из завоеваний на земле пигмеев, за дальним рубежом Общества Душ. Картина изображала огромного примата с гипертрофированными гениталиями и чудовищной улыбой белых ровных зубов, который принимал из рук некого существа – Солнцеликой Богини, дивный магический огонёк на огромном холме. - Но сила Короля Душ не абсолютна, Масаки-сан, его сила была урезана минимум втрое до того, как он стал связующим звеном, между нашими мирами. А всё лишь для того, чтобы я воссоздал нечто более сильное и могучее, чем Король Душ, понимаешь? – ладонь скользнула по шелушащейся щеке женщины и Урахара почувствовал её сердцебиение. – Ах, Масаки… Мне правда ОЧЕНЬ ЖАЛЬ, что всё обернулось именно так… Урахара наклонился над хирургическим столом и жадно поцеловал пропитанные формалином губы, вбирая с них вкус жизни и смерти, кое-как существующего тела. «Как тогда… Всё у нас как тогда…» Поцелуй вновь перенёс его в прошлое, в ту самую переоборудованную комнату, в один из дней, предшествующий Дню Дождя. - Ах! Ах! Ого! – из небытия вновь всплыло озорное похотливое личико красавицы Масаки и длинные волосы, рассекающие воздух каштановой молнией: - Ты доволен?.. Ну… Доволен же?.. – лукаво прищуренные глаза двигались вверх-вниз, так что на них нельзя было сосредоточиться. Масаки седлала его прямо на голом стуле, мягко и открыто грешила каждым впадом, каждой пролитой каплей. – Я-то думала, что я для тебя только воспитанница! А-а-ах! А ты взял… и развратил меня! Во рту женщины скопилось много слюны, и она вытолкала её наружу, высунув язык. Всё медленно и густо протекло между быстро колышущими грудями по животу вниз. Масаки собрала всё в ладонь и размазала по лепесткам половых губ: – Всё ведь было так хорошо! – голос квинси проникал всюду. - У меня муж и трое детей! А-а-а-а! А ты просто вытащил свой громадный член и сделал меня неверной женой! – она обхватила его легкомысленно посмеивающееся лицо обеими руками и начала целовать. Мягкая попа заигравшейся госпожи Куросаки застучала по его бёдрам, словно пара упругих резиновых мячей. - Ну так что? – задыхаясь от прыти, улыбнулась Масаки. – Есть тебе что сказать в своё оправдание? - Только то, - Урахара сжал в руках её огромную грудь и начал прессовать её пальцами, пока соски не набухли, как у старшеклассницы. – Только то, что все жёны этого мира по-своему неверные. В этом нет ничего плохого. - Ну конечно, - засмеялась женщина, - конечно ты так скажешь, ведь это ты соблазняешь чужую жену и заставляешь её делать все эти пошлые вещи! Ох, Киске, теперь понятно, почему ты не спешишь жениться на Йоруичи… Если она станет твоей, тебе придётся считаться с тем, что в её трусики может залезть какой-нибудь старый друг, с которым они уже много лет знаются без секса, хи-хи… - Ну не говори так! – Киске быстро поднялся вместе с любовницей со стула и продолжил прелюбодеяние уже стоя. Масаки едва успела схватиться за жилистую шею. – Йоруичи-сан верна мне, как никто, уверен, даже путешествуя по миру в образе кошки она и помыслить не может об измене… - Вот от таких выводов неверные жёны и берутся. Я ведь тоже не могу помыслить об измене! Ни на минуту! – она обняла его голову своими грудями, чтобы учёному было приятнее её трахать, но не учла, какой температуры пекло было у неё сейчас под сердцем. В наказание она получила в свою вторую дырочку указательный палец Киске на всю длину. Женщина ойкнула, но не стала просить партнёра о помиловании, просто немного изменила траекторию движения своей попки: - Трахай меня, Киске! – оба повалились на пол, ни на секунду не переставая сношаться. – Господи, как давно уже я об этом мечтала! Натяни меня! Сделай своей сукой! Возьми во все дырки за то, что я такая грешница! За то, что мне просто скучно жить в мире, который перестал меняться!.. - Я кончу… в твою киску, хорошо?.. - К… Конечно! Это ведь всё ради этого! Я так долго терпела! Наполни мою киску своей спермой! Я люблю тебя Киске! Только тебя и люблю!!! Эхо криков женщины перемешалось с дождём. Урахара дёрнул головой, возвращаясь к реальности. Пятно на потолке расползлось и теперь сочилось на пол грязными холодными каплями. Возле фрески с улыбающимся приматом собралась маленькая лужица, напоминающая ему каждую их тех, что оставалась после Масаки после их совместных «тестов»... - В конце концов, у каждого здесь своя роль и сроки её исполнения, - сказал, наконец торговец, вдоволь рассмаковавший формалин с некогда таких желанных губ. – Мы с тобой не только отменно развлекались все эти годы, но и, кажется, сумели воспроизвести на свет нечто… божественное… Отдыхай, Масаки, ты выполнила то, для чего пришла в этот мир, а значит скоро я тебя уберу. Теперь Ичиго и Рукия выполнят следующую фазу моего плана. Продолжат то, что нам с тобою так нравилось делать друг с другом в твои последние безмятежные дни. «И тогда огонь вновь разгорится… И в дело вступит Хогиоку... Верно, Рукия-тян?» *** …кончаю, КОНЧАЮ! ИЧИГО! А-а-а-а-а-а-а!... Пара стройных ножек картинно взмыла под потолок под звонкий хлопающих звук столкновения их тел в темпе, настолько бешенном, что Кучики успела позабыть собственное имя и то, как правильно надо дышать. Звёзды и созвездия поплыли перед ней вереницей. А маленькая нежная грудка осталась пульсировать в ЕГО руке: - Я тебе нравлюсь, Ичиго? – спросила она, целуя его губами в шею десять раз к ряду. *** - Да. *** Отрицать что-то было уже бессмысленно. Кучики улыбнулась. Эта часть партии была за ней. За окном продолжал барабанить милый летний дождь…