Nix

Вена над левой ключицей, к которой припали тонкие тёплые губы, бешено колотилась и проступала даже сквозь майку. Прохладная кожа покрывалась мурашками и отдавала терпким ароматом медикаментов. Слегка приглушённый дальний синеватый свет напоминал больничное освещение, а вот происходившее скорее смахивало на случай в психушке, в все в совокупности походило на прелюдии в морге. Короче, явно напрашивалось на переоценку моральности удовлетворения сексуальных потребностей в данных условиях. Ким БиАй ёрзал и морщился, как надутый морской ёж, осознавая всю нелепость и неправильность ситуации, будто бы злосчастная чёрная стенд-ап комедия о потере девственности, начинающаяся со слов: «Пришёл я как-то на могилу матери»... Глаза напротив полностью поглощала тьма и не было никакого романтичного блеска, хотя, возможно, с торговца просто спала мистическая пелена искушения, от которого вставало дубом(именно что дубом) все на свете, поэтому он тщетно пытался перехватить израненными руками, одна из которых, к тому же, была с переломанными замотанными пальцами, двигавшиеся под майкой ладони манипулятора. К слову, этот ничтожный кусок ткани уже задрался, оголяя торс. Руки киллера блуждали вдоль талии, пальцы будто нарочно цепляли линию трусов, оттягивая ее и снова возвращая на место. Грузное туловище не давило, но нависало сверху так, что куда бы дилер не глянул, его окружали сплошные сантиметры чужого тела. БиАй от безысходности прочистил горло, пару раз истошно откашлялся прямо в темную макушку, чтобы Бобби вспомнил наконец, кого собирается безжалостно оттрахать: полунемощного, больного, недорезанного недопокойника, от которого все ещё воняло капельницей. - Бобби-я, - неоднозначно прохрипел торгаш. В этот же миг на его кисти вдруг жёстко надавили чужие ладони, пригвождая к кровати и вызывая этим нихуевую такую боль до солнечных вспышек перед глазами, заставляя выгнуться и скрипнуть зубами, пока убийца проходил языком где-то в области пупка. Укол боли оставил жгучее послевкусие и мелкую дрожь, что было полностью проигнорировано самозабвенно наслаждавшимся процессом Бобби. - Ким Чживон, блять!?!?! Полувизг-полувсхлип прошёлся по тюремной камере и Бобби, наконец, оторвался от тела дилера, встав на колени по обе стороны от бёдер. - Что? - Серьёзно? Два абсолютно отрешенных и хладнокровных глаза, в глубине которых теплились всколыханные желания и потребности, задумчиво глядели вниз на беспокойный комок нервов по имени Ким БиАй. Отросшие волосы спадали сумасбродной чёлкой на слезившиеся глаза экс-торговца, он весь сгруппировался, поджав к груди перебинтованные руки, защищая их от грубого посягательства и новых повреждений, оголенный пресс тоже напрягся так, что живот провалился ниже легких. Парню с трудом удавалось ровно дышать. - Тебя ничего не смущает? Подсказка: твой партнёр сейчас откинет копыта. Кажется, если у Бобби и были развиты скромные эмпатические навыки в обычной среде, то во время траходрома он терял и эти с трудом нажитые познания, уходя в медитативное древнее самоудовлетворение. - Ты сейчас пытаешься все замять, Ким Ханбин? Тон голоса Бобби прозвучал весьма недоброжелательно и ахуеть как сексуально. БиАй даже забил на боль, оцепенело наблюдая, как высокая фигура плавно опускается вниз, заставляя от опасной близости ещё больше прижать беззащитные кисти к груди. А чужие губы тем временем припали к самому уху: - Кажется, ты не за того меня принимаешь. Я не собираюсь отказываться от того, что ты начал первым. Шею охватил жар, когда в нее вцепились жадным поцелуем, терзая и мучая кожу, оставляя алый засос. Ханбин боялся пошевелиться и поранить руки, которые тыльной стороной упирались в грудную клетку киллера. Торгаш старался выровнять дыхание и как можно небрежнее произнес: - У тебя вообще стоит? От меня несёт, как от шприца... Последнее сравнение вышло слегка необдуманным, и гнусный смешок чуть не вырвался из глотки. Слава богу, он его подавил, но неосознанно по-маньячески хихикнул. Бобби прижался лбом к его лбу и озадаченно вгляделся в его глаза. - Мы тут щекочемся, по-твоему, что ли? Что с тобой нахуй не так? От серьёзного вида наёмника БиАй готов был снова упороться и дьявольски расхохотаться. Кстати, видеть красивые черты лица Чживона в такой близости было чертовски приятно. - Нет, ну, сам посуди, у меня перешиты вены, вот вам нахуй и швейная Королева, ха! Я под мощной дозой обезболивающих, чутка под градусом, слегка гоню и пропах всей этой лечебной бурдой, ну? Разве это, - БиАй неоднозначно надул губы, будто собирался выдать самое непопулярное тюремное эгьё, и выговорил писклявым непривлекательным голосом: - секщи? - Зато ты...типа..стерильный, - почесав затылок, вымолвил спокойный, как удав, Ким Чживон. БиАй собирался уже вновь открыть рот и сделать пару едких замечаний о своей «стерильности», но его внезапно опередили: - Ким Ханбин? - А? - Очень. - Бобби резко замолчал и по телу БиАйя прошлась волна волнительного предвкушающего экстаза, когда он ощутил чужие пальцы за линией трусов. - Много. - БиАй резко втянул в себя воздух, когда пальцы мягко обхватили основание его члена, там, где была небритость. Бобби рывком вытащил руку, сплюнул пару раз на ладонь, и вернул ее в исходное положение, начав плавные и выверенные движения. По телу Ханбина прошлась вторая волна кипящего возбуждения, трепетной болью отдалась в кончиках пальцев и требовала продолжения, сильного и ускоряющего темп. Последнее слово, что чуть яростнее изрёк Чживон, БиАй едва смог расслышать, так как совсем отвлёкся на пальцы, крепко сжимавшие его чувствительный орган и успевавшие поглаживать кончик головки. - Пиздишь. - Лицо говорившего чуть приподнялось, а хищные глаза с жадностью вглядывались в искажённые гримасой наслаждения черты лица отбитого гаденыша, чьи грубые утробные стоны становились распущеннее и начали отдаваться в паху, набухшем и пульсировавшем. Наконец-то БиАй прикусил губу и выглядел покорным и полностью отдавшимся процессу. Бобби не хотел думать, в какой хаос это все превращается: у него никогда не вставал на избитого мужика и он уж точно никогда не имел перебинтованного после взбучки наркодилера, так что для него все было в новинку, но, что самое главное, в весьма пикантную новинку. Впрочем, он был не единственным, кто открывал для себя новые ощущения. Все было идеально здесь и сейчас. Он хотел засадить этому сучонку здесь и сейчас. Пусть даже сквозь слезы, кровь и мольбы остановиться. Но глядя на лисёнка, чьи глаза стервозно и ошалело шарили по его лицу, а губы были крепко прижаты друг к другу в знак бессмысленной сдержанности, Чживон пришёл к выводу, что тот не станет плакать или унижаться перед ним. Садистская ухмылка расцвела на слегка порозовевшем лице киллера. Бобби все ждал момента, когда же БиАй расслабится и раскрепостится, выпуская свою внутреннюю бестию, которая срывает крышу напрочь. Он продолжал с настойчивостью дрочить уголовнику, наклонившись к майке и одной рукой задрав ее до шеи. Зубы киллера обхватили нежный сосок, затем сменились на влажный язык, проходивший по темноватому ореолу вокруг, а затем вновь все возвратилось к мягкому покусыванию, от которого торговца штырило просто нереально, заставляя вздрагивать как от ударов током. Если бы торговец раньше знал, что соски настолько его тема, или как говорят интеллектуалы: «эрогенная зона», то давно бы шалил в нужном направлении. Честь и хвала первооткрывателю Бобби. Но этих махинаций было недостаточно для разрядки. Ханбин опустил голову и полутуманным взором пытался рассмотреть, где кончаются его штаны и начинаются чживоновские, но в итоге оторвал перебинтованную, относительно целую руку и сунул наугад, наткнувшись на выпуклость в паховой зоне. Инициативность БиАйя была вознаграждена тихим выдохом Бобби, от которого защекотало кожу в области солнечного сплетения. Пальцы еле как управились с плотной резинкой трусов и пробрались к члену, принимаясь поглаживать яйца и стараясь не вывихнуть многострадальную руку, облив весь киллеровский хуй своей кровью. Ханбина снова накрыло при попытке представить себе эту картину, и он укуренно ухмыльнулся. - Знаешь, когда ты ухмыляешься с моим хуем в руке... Это наводит на разные мысли... Отбитый непредсказуемый придурок. Бобби прошептал эти слова в приоткрывшиеся губы дилера, которые с удовольствием приняли его блуждавший язык, углубляя поцелуй. Рука Ханбина двигалась все ещё медленно, в отличие от уверенных и четких движений Бобби, от которых у торгаша башка шла кругом. Он не мог припомнить ни одно дрочево или порку в своей жизни, которая была бы столь же интенсивной и агрессивной, как боббины усилия. Ханбин резко прервал поцелуй, хватая ртом воздух и изливаясь прямо в ладонь наёмника и в свои штаны. Ресницы стали влажными, но БиАй отвернулся в сторону, чтобы проморгаться и не дать возможности Чживону упиться своим дрочерским триумфом. Левая рука все ещё пыталась вялыми движениями довести стоячий член до пика оргазма, но неудобная поза отдавалась глухой болью в кисти и в больном ребре. Да уж, БиАй готов был поспорить, что во вкладке «экстремальный секс» на порносайтах не встретишь такого изыска, что приходится практиковать ему в данный момент. - Похоже, твоя рука сегодня не в форме, - язвительно подметил Бобби, обвив освободившейся рукой талию Ханбина и усаживая его, вынув чужую руку из своих штанов. - Спасибо, что заметили, Чживон-ним, - в такт ему отвечал Ханбин уже полусидя. Кровать Чживона была придвинута к стене, так что дилер спиной нашел прохладную опору, обдавая дыханием живот дилера. Бобби стоял на коленях на кровати и широко улыбался взъерошенному удовлетворённому гостю камеры: - Твой рот кажется более активным, - услышав нахальную реплику киллера, Ханбин порывался продемонстрировать всю «гибкость» и «подвижность» своего великого и могучего языка, но резко осекся, когда увидел, как сексуальные длинные пальцы, нажимавшие когда-то на курок и вонзавшие ножи в чужую плоть, плавно оттягивают вниз штаны, вытаскивая наружу внушительных размеров член с пульсировавшими жилками. В горле БиАйя вдруг стало саднить, так страшно запершило, что захотелось откашляться, отдышаться и вообще попросить ингалятор, но возбужденный наёмник не стал ждать особых вступительных церемоний и в прямом смысле слова провёл головкой по губам дилера. Тот знатно прихуел, на секунду выпал из реальности. Как назло, в голову приходил лишь весьма ироничный мат: «ебанный в рот». Но затем торгош перенастроился на эту ненормально вибрировавшую волну возбуждения, поймал острый взгляд темных глаз, которые словно нашептывали ему команду: «открытой рот, окажи услугу, сучонок». По груди БиАйя растеклось жгучее пламя, запретное, унизительное чувство желанного подчинения ошпарило все внутренности и распалило все тело до атомов, импульсами побуждая член вновь налиться и встать, блять, как самый похабный монумент-обелиск в дань памяти и уважения его традиционным наклонностям. БиАй приоткрыл рот, вязкая горячая слюна проступила между губами, и за зубами пугливо показался ханбиновский язык, нерешительно прикоснувшийся к чужой плоти. Ханбин поднял неуверенный взгляд на Бобби и понял, как его жутко вставляет это полузлобное, властное и наглое выражение на идеально высеченном лице с острыми контурами. Бобби изнывал от нетерпения и похоти, обхватил крупными ладонями голову Ханбина, который моментально пошире раскрыл рот, и с приглушённым стоном погрузился в горячую полость. Он вошёл сначала только головкой, едва ли на четверть в длину, но Ханбин уже готов был задохнуться и насмерть поперхнуться собственной слюной. - За эксклюзивное лечение и спец.услуги принято благодарить, да, крысёныш? - Хрипло и низко произнёс Чживон, который, блять, ещё даже не начал трахать этого соблазнительного долбоеба в рот, как уже готов был рычать и стонать от ахуенности представавшей картинки. Замученный, потрёпанный, взъерошенный и слабый Ким Ханбин с этим остервенелым взглядом берет его в рот и задевает языком его чувствительную головку – сука, это был нешуточный кайф, от которого Бобби накрывало и хотелось, как псу во время гона, жёстко начать долбиться внутрь. И выть. На всю округу. Ханбин все также сдержанно пытался ощупать языком вошедший член, но эти несуразные и неуверенные движения на секунду прекратились, когда Бобби резко наклонил руку и достал откуда-то за кроватью или на ее конце (хуй ее знает, БиАйя был отвлечен исследованиями другого инородного объекта), прозрачную бутылку абсента. БиАй не замечал раньше, что произвольный мини-бар убийцы хранил и такое чудо. Чживон сделал два резких глотка, будто бы пытался утолить многовековую жажду, и Ханбин поплыл, если не сказать, что его мозг пошёл ко дну вместе с экипажем. Жидкость стекала по высеченному подбородку, каплями замирая на двигавшемся при глотках кадыке. И как же отреагировал озабоченный извращённый фетишист Ким Ханбин? Он полуздоровой рукой обхватил свой собственный член, которому стало тесновато в тюремных штанинах, и несколькими попытками вытащил его, любовно поглаживая. Бобби рывком вытер остатки абсента с подбородка и безумно заулыбался. - Ваше Величество, это будет честь для меня, - игривым насмешливым тоном провозгласил киллер и вновь ухватился за голову Ханбина, насаживаясь плотнее и глубже, чем вызвал резкий рвотный позыв и проступившие слезы. Во рту ощутился солоноватый привкус, который подействовал на торгаша как бы вы думали? Конечно опьяняюще, будто неразбавленный афродизиак, в котором чувствовались неуловимые дичайшие феромоны. Их тела покрылись росинками пота, в организме разбушевались тестостероны, и что же сделал наш праведный уголовник, которого трахали в рот? Конечно же ухватился сильнее за свой член, ритмично проводя вверх-вниз, пока рот был полностью заполнен Бобби. Через пару секунд Бобби засадил во всю длину, от чего Ханбин жалобно всхлипнул, боясь за целостность и сохранность своих гланд. Но затем его член резко отдалился, возвращаясь к исходной позиции на губах, и снова всем горячим нутром погрузился в заманчивый, дерзкий преступный рот. Это продолжалось последовательно и ритмично, и БиАй сам не заметил, как стал двигаться головой навстречу чужому хую, открывать шире рот, обхватывать губами и неумело проводить языком вдоль органа. Бобби, если и тащился по процессу, то ничем не выдавал этого, разве что проступившие капельки пота на лбу и слегка сведенные к центру брови могли как-то намекнуть на его напряженное состояние. Ханбину вскоре стало не по себе от того, как сильно его собственный член жаждал наконец высвободить сперму, так что он сильнее сфокусировался на собственной дрочке, пытаясь довести себя до разрядки. Чживона это вроде как не устраивало: он ещё сильнее сжал голову торгаша в районе висков и безжалостно принялся ебать его в рот без каких-либо поблажек, плавясь от ощущений в члене, который имел жаркую вязкую полость. Сверху до торговца донёсся хрип и низкий рык, который мог означать лишь то, что Бобби был на грани. Горло БиАйя напряглось, губы сжались плотнее, и это стало последней точкой для Бобби: он втянул воздух сквозь зубы и резко отпустил голову Ханбина, выпустив первые густые капли спермы. БиАй зашелся громким кашлем. Высвободив член, Чживон спустил остальное на лоб и подбородок торговца. Ханбин кончил сразу после этого животного акта. - Я поверю, если скажешь, что ты на самом деле уже членососил раньше, - не упустил шанса едко подъебнуть довольный и удовлетворённый Чживон, улыбаясь ослепительно харизматичной, но настораживающей чеширской ухмылочкой. - Ну что ты, все зависит от компетентности ебаря, - фыркнул Ханбин, никоим образом не показывая, что Бобби чем-то задел его или ущемил его гордость. И уж тем более порадовал этим аля-шлюхавским комплиментом. Чживон как-то чересчур пристально посмотрел на лицо дилера, затем по-настоящему восхищенно и изумленно улыбнулся уголками губ. Этот Ханбин действительно был не от мира сего. Только он, будучи выебанным в рот презренным авторитетным тюремным хуем, мог не растерять достоинства и гордости, и так беззастенчиво и бесстыдно парировать его стеб, ментально и духовно оставаясь с ним наравне, несмотря на то, что прозрачно-белая конча покрывало все его личико. Очаровательно. Бобби наклонился вниз, завёл руку за кровать и достал пару старых салфеток. Он протянул их торговцу, тот молча принял и вытер обконченное лицо. - Я думал, что киллеры высокого класса кончают обильнее, - С Бобби это обычно редко прокатывало, но от любой фразы и выражения на лице торговца ему постоянно хотелось улыбаться. - Все впереди, малыш, - тихо прошептал наёмник, наклоняясь к чутка удивившемуся Ханбину, который отвык от этого обращения, и что-то типа "гада" или "крысы" стало даже роднее, что ли. Отсос поистине сближает и творит чудеса. Бобби запустил длинные пальцы в шевелюру торговца, утопая в ощущениях отросших локонов между пальцев, которые он затем сильно сжал. Кожа головы Ханбина покрылась мелкими мурашками. Наёмник прильнул губами к сухим, только что вытертым губам, недавно нокаутировавшим его стояк. Дилеровские губы потрескались, и по странному мычанию и неоднозначному хмурому лицу БиАйя киллер научился понимать, что тому не совсем комфортно продолжать сосаться в таком состоянии. Но Бобби был не в силах совладать с собой и взять под контроль вновь разгоравшееся необузданное желание растеребить все в Ким Ханбине, так что он прижался губами сильнее, заставив Ханбина затылком уткнуться в стену. БиАй ощутил неистовое давление, будто бы Бобби желал вновь запрыгнуть всем своим естеством в его распаленный рот, который все ещё ощущал привкус члена. Ханбин шире открыл рот и попытался словить языком буйный язык киллера, не желавший подчиняться. Дыхание смешалось и вздохи стали громкими и беспорядочными, будто оба теряли остатки воздуха на головокружительной высоте. Острая боль пронзила нижнюю губу БиАйя, которая и так была треснутая, так ещё и оказалась подвержена экзекуциям со стороны острых клыков Бобби, надкусивших ее. - Ай, щибаль! Дебил, блять! На губе проступила капелька крови, которая была с особым энтузиазмом вылизана Чживоном. - Гребанный маньяк, - пробубнил Ханбин, вытирая перебинтованной рукой сухую кровоточившую губу. Чживон продемонстрировал свой хищный оскал и нездоровый блеск в глазах: - А на кого ещё ты рассчитывал, переехав в тюрьму? - По тюремному кодексу разве можно слизывать кровь с только что трахнутого рта опущенного? Бобби отодвинулся от лица Ханбина и тот смог разглядеть его разгневанное выражение. Желваки на скулах заиграли, зубы, прижатые друг к другу чересчур плотно, неприятно звякнули. Бобби обхватил крупной рукой шею БиАйя, но сжал не сильно, позволяя ему свободно дышать. - То, что я с тобой делаю – это не опущение, уебок. Лучше тебе никогда не знать, как обращаются с опущенными. Больше не смей так беспечно напрашиваться на неприятности, понял? Узкие глаза киллера стали непроницаемо и не по-человечески ледяными, тон голоса почти бесцветным и хладнокровным, а от его тела гудящими вибрациями исходила угроза. Пальцы на шее показались костяным браслетом, который был способен одним усилием полностью перекрыть доступ к воздуху. Ханбин беспомощно искал в лице Бобби снисхождения и возвращения к той теплоте, что искрилась в нем ещё пару минут назад. Перед торгашом всплыл образ измученного худощавого Чесона, который едва подавал признаки жизни в тот день, когда БиАй его впервые увидел. Разумеется, эти странные отношения с Бобби не были тюремным наказанием или обрядом опущения, он обходился с Ханбином совсем иначе. Дилер признал про себя, что сморозил глупость. По замершей угрозе в лице Чживона и пальцам, довлевшим на его шее, Ханбин заторможенно догадался: наёмник ждет сигнала, что БиАй усвоил сказанное. Ханбин впервые не знал, что сказать, и молча кивнул. Взгляд Бобби смягчился, опустился к его шее, но пальцы так и не разжались. Он продолжал держать его в своей власти, словно готов был удушить в любую секунду, но в то же время с ненормальной страстностью принялся вновь целовать капли крови, которые за это время сумели добраться до подбородка. Ханбин тяжело задышал, пребывая в странном плену адреналина, страха, боли и наслаждения от того, как яростно Чживон принялся посасывать мочку его уха, будто намеревался сожрать его целиком. - Я хочу в тебя, - хрипло прошептал уголовник куда-то в висок. У Ханбина, кажись, вмиг поднялось давление, потому что голова странно загудела и просторная камера Бобби закружилась перед глазами. Торгаш сглотнул непрошеный ком. Чживон убрал руку с шеи и решительным рывком стянул с ошарашенного БиАйя штаны, а трусы застряли где-то на бёдрах. Его дыхание опустилось к паху, переместилось к внутренней стороне правого бедра, и Ханбин несдержанно ахнул от прикосновения губ к тому участку кожи, до которого ранее дотрагивались лишь в исключительных никогдашних случаях. - Ты спя...спятил? - Не с первого раза изумленно выдавил Ханбин, попутно вспоминая, что решительный Бобби был похож на разъяренного носорога, которого ничто не собьёт с намеченного пути. Он вспомнил и то, как чужой палец в прошлой раз оказался в опасной близости от его ануса. Сомневаться не было смысла: Бобби мог расчехлить, обезоружить и взять его прямо сейчас. И, судя по настрою и самочувствию торгаша, это было едва ли отвратимо. Тем не менее, ощущая запретную близость, Ханбин в защитном рефлексе выставил ладони и упёрся ими в широкие плечи киллера, который продолжал зубами и губами оставлять следы и отметины на бледных бёдрах экс-торговца. Его кисти стало неприятно колоть от напряжения, сломанные пальцы тоже отдало гулкой болью, так что лицо Ханбина перекосило, а сам он взвыл и откинул голову назад. Затем испуганно взглянул на бинты, надеясь, что те не пропитались кровью. К счастью, швы не разошлись, но руками было адски больно шевелить. Бобби воспользовался замешательством Ханбина и аккуратно стянул с него широкие трусы, а затем приподнялся на руках к лицу парня, от чего кровать под ним громко скрипнула. - Надо поберечь твои руки, - вдруг выдал Бобби с невероятной долей заботливости, от чего у БиАйя чуть глаза не выпали из орбит. Киллер не переставал пугать своими сюрпризами. Торгаш замер, пока Бобби копался у себя под кроватью. У него не было не единой догадки, какого черта он там возится. Взлохмаченный Бобби вернулся в исходную позицию с синем коротким жгутом в руках. Ханбину захотелось телепортироваться в собственную дряхлую койку возле двух друзей-наркош. - Так ты не будешь раскидываться руками, - со знанием дела ответственно произнёс тюремный авторитет, поднося пыльный, недлинный и явно старенький жгут ближе к Ханбину, отчего тот ощетинился, нащупал рядом на кровати валявшуюся подушку и кинул в своего мученика. Тот непринуждённо отвернулся от несчастной, что улетела на пол. - Да пошёл ты, хочешь связать полуживого дохляка, чтобы вдуть ему? Совсем рехнулся?! Пальцы Бобби властно схватили БиАйя за подбородок. - Ким Ханбин, - мрачно и повелительно произнёс убийца, - подними руки. - Я не... - Подними свои руки. Живо. - Бобби вытянул жгут двумя руками на уровне глаз Ханбина. - Иначе ты по собственной тупости вскроешься и сдохнешь через пару минут. А я выебу твой остывший труп. Сердце Ханбина пропустило удар. Он поражался тому, как ещё не схлопотал приступ с этим поехавшим ублюдком. Он ведь мог ему вмазать и тупо отжарить в бессознательном состоянии, обязательно было так выебываться? БиАй сдался, и в знак капитуляции смущенно поднес руки к лицу и недовольно пробурчал: - Ладно, я и так чуть не сдох сегодня, к тому же изрядно выпотрошен, чем вам не идеальный день для того, чтоб еще вдобавок порвать себе анус! Чживон был слишком занят мягким стягиванием рук друг с другом, чтобы обращать внимания на сетования надутого парнишки. Он старался не прижимать их чересчур сильно, но жгут сам по себе был штукой достаточно хлесткой, так что это оказалось непростой задачкой. Наконец, кисти были не слишком плотно и относительно безопасно прижаты друг к другу, этого было достаточно, чтобы Ханбин не пускал их в действие при каждом удобном случае. С позволительного кивка Бобби БиАй опустил связанные руки. - Жаль, что Ван не может задокументировать этот трогательный момент, чтоб ты мог добавить его в свой тюремный дневник. БиАй склонил голову набок и саркастично улыбнулся этому глумливому засранцу. - Раздвинь ноги, - вдруг разнеслось в камере, и Ханбин побагровел похлеще лобстера. Он согнул ноги в коленях и, продолжая сидеть спиной к стене, связанными руками прикрыл вялый член и то, что было ниже его основания. Бобби позабавила эта картина. Он хищно облизнул губы и крепко сжал колени торговца в своих руках, отмечая, что волос у него на ногах совсем мало, а икры были довольно тонкими. Он мягко развёл в стороны колени, ощущая, как мышцы ног БиАйя усиленно этому сопротивлялись. - Да брось, отдаться мне не так уж сложно, разве нет? Просто прикинься немощным дохляком со связанными руками, - голос киллера стал бархатистым и тягучим, как ирис, лаская тишину. Ханбин неосознанно приоткрыл рот, будто бы подзывая энергичного наёмника для жаркого поцелуя. Но вместо мужских губ Ханбин ощутил прохладное горлышко бутылки, и во рту появился привкус спиртного. БиАй сделал глоток абсента – раньше он никогда не пробовал ничего из этой серии, за решёткой он бухал исключительно соджу и пиво. Он и не чувствовал до этого момента, как сильно у него пересохло в горле. Вслед за привкусом абсента он ощутил засохший на губе кровяной сгусток и горечь медикаментов. Этот взрывоопасный коктейль, который изобрели они с Бобби, нагревал все внутренности. Бобби одной рукой опирался на ханбиновское колено, а второй проскользнул к его яйцам, поигрывая ими. Он сцеловал вырвавшийся похабный стон с губ БиАйя, продолжая свою точечную охоту. Чживон придвинулся ближе к туловищу Ханбина, оказавшись бёдрами между дилеровскими коленями, упёрся одним своим коленом в пах торговца, перенёс руку на спину, отрывая ее от стены и проходя пальцами по позвонкам, мягко надавливая на каждый. Когда он подобрался к нижнему, БиАй выгнулся и они прижались вплотную друг к другу. Ханбин чувствовал собственным сердцем сердцебиение Бобби. Бобби слегка надавил на его поясницу, и парень больше не мог держаться, его отчаянно потянуло вниз, на кровать, он плавно перешёл в горизонтальное положение, не разрывая контакта с Бобби и позволяя тому уложить себя вдоль стены. Бобби поднёс палец к губам, сплюнул на него, а затем приставил к тугому кольцу мышц, которое тут же сжалось. - Вдохни поглубже, - полухрипло скомандовал он, вводя палец внутрь и ощущая, как плоть его отталкивает. - Кгх, стоп, тайм-аут, блять! - Заорал Ханбин, ощутивший внизу неприятные, непривычные и противоестественные движения. - Не ори, как кабан! Сделай гребанный вдох! - Бобби, видя испуганное перекошенное приподнятое лицо БиАйя, был уже сам не рад своей заигравшейся похотливости, которая подвела его к этому деликатному моменту. Его команда, на удивление, сработала. БиАй, похоже, не любил сравнения с кабанами, ибо послушно втянул в себя воздух и позволил пальцу уголовника проникнуть внутрь, раздвигая стенки мышц. - Хороший мальчик, - наёмник не мог не поддаться зародившемуся в подсознании навязчивому желанию приласкать Ханбина, пригладить и приручить. Он ввёл второй палец, пока плоть поддавалась. Анус растянулся чуть больше, Ханбин пространно охнул и замер, будто боясь сделать лишнее движение. Связанные перебинтованные руки лежали на животе прямо над привставшим членом. Чживон вновь облизнул губу. Отданное в его власть тело было чертовски притягательным. Когда ввёл третий палец, Ханбин глубоко выдохнул и, кажется, упомянул имя Господне. Пальцами Бобби не мог достать до заветной точки, но понимал, что она где-то близко, и стал пробираться глубже, попутно создавая вибрации и расширяя кольцо мышц. БиАйя пробила мелкая дрожь, он хотел вырвать руки из оков и остановить коварные пальцы убийцы, что пронзали его изнутри, вызывая неоднозначные ощущения и странное покалывание в нервных окончаниях. - Давай...уже закончим...с этим.., - еле как выдавил из себя Ханбин, тщетно пытаясь вырвать беспомощные руки из плена. Его положение казалось ему самому до невероятности бесстыжим: раздвинутые ноги, согнутые в коленях, бледная рука с проступающими синевато-зелёными венами, придвинутая к его ягодицам, наглые пальцы, раздвинувшие их в стороны и массировавшие анус изнутри, и его собственные связанные руки, касавшиеся приподнятой головки члена, который стал влажным. - Погоди, у меня пока не встал. Ханбин, с тремя пальцами самого опасного наёмника в заднице, приподнялся на локтях и сверкнул налившимися от давления и лютой ненависти глазами на источник своей жопной боли: - Ты знаешь, что после такого заявления обычно подают на развод и шлют нахуй? Бобби с готовностью встретил пальбу, заслонившись стеной безучастия, вынул аккуратно пальцы и вновь плюнул на них, обмазывая член слюной и доставая попутно резинку. Он как раз натягивал ее на свой каменный стояк, когда ничего не подозревавший Ханбин продолжил бормотать: - Есть одна наркота, от которой появляются проблемы с эрекцией... - Называется «Ким Ханбин, завали ебало». - Может тебе мои бинты показать? - Будет неловко, если сработает. - Великому и ужасному всея Ендыпхо будет неловко? Вот так зрелище! Ханбин старался держать язык в узде, но нервы сдавали, и он от нетерпения и любопытства приподнялся ещё чуть выше. Неужели этот недоумок заставил пройти его через все эти унижения просто так, впустую, когда Ханбин уже морально подготовился к самому худшему? Через секунду торгаш рухнул обратно на кровать, сильно ударившись затылком, так как настигшее ощущение повергло его в шок. К все ещё узкому кольцу мышц была приставлена гладкая головка члена. Она надавила на стенки, которые чутка расширились, и влажный кончик скользнул во внутрь, до боли растягивая анус. Ханбин громко выругался и готов был впервые в жизни разрыдаться от боли. - Пранкер хуёв, как это понимать? Пока не встал, значит? В камере раздался кровожадный, надменный смешок убийцы. - Ты так сильно разозлился, что у меня на тебя не стоит. Я-то думал, ты обрадуешься. Умеешь же быть милым, Ким Ханбин. - Ах ты г...кх....- Ханбин подавился собственными словами, когда внизу все обожгло адским пламенем, будто он проходил через ритуал экзорцизма и в него, блять, всадили дубовый кол. - Хва-хватит...Б-больно! Всё! Прекра-т-ти..., - дилер не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, словно все его тело насквозь было проткнуто чем-то острым, до приятных ощущений было как до Хондэ раком. Боль парализовала все внизу, он не чувствовал даже собственный член, который так до конца и не встал, вяло свисая между ног. БиАй заерзал и вновь зашевелил руками, чтобы как-то остановить эту пытку, но жгут очень больно впился в зашитые вены, от чего Ханбину хотелось скулить. - Потерпи, - велел Чживон, который продолжал проталкиваться внутрь, раздвигая стенки. Он входил глубоко, почти до самого основания, срываясь на сиплый рык от того, как член жестко обволакивали мышцы, а БиАй пытался вообразить себя где-то на лугу с цветочками(желательно маками) подальше от этого пронизывающего, сверлящего и колющего ощущения внизу. Бобби схватил дрожавшего Ханбин за талию, помогая себе вторгаться в неподатливое узкое отверстие. Через пару минут, которые показались БиАйю целой вечностью, он вошёл полностью, лишая Ханбина возможности дышать. Киллер наклонился к лицу парня, заводя одну руку за спину и приподнимая в пояснице, помогая тому выгнуться. Ханбин закатил глаза, словно готов был вот-вот потерять сознание. Бобби вдруг ужалило чувство вины за то, что он заставлял проходить мальчишку через все это, когда тот некоторое время назад потерял много крови, еле как восстановился при помощи инъекций и капельницы, был избит, порезан и зашит. Конечно, такой стресс мог привести к полной отключке. Профессиональному киллеру Бобби впервые за свою жизнь и карьеру стало не по себе от того, что он мог стать причиной чьего-то обморока. - Хей, БиАй, взгляни на меня. Ты со мной, в безопасности. Я не двигаюсь. Дыши глубоко. - Он вновь прижался лбом ко лбу Ханбина, который покрылся испариной. Ханбин приоткрыл глаза и увидел пронизывающий томный взгляд темных узких глаз. Успокаивающий низкий тембр Бобби проникал в сознание и обволакивал его. "Он серьёзно сейчас использовал слово "безопасность"? Комедиант, блять". БиАй вдруг ощутил потребность обнять наёмника за шею, но руки были связаны внизу, на животе. Он слабо откликнулся: - Не...не двигайся, пожалуйста. Бобби кивнул, хоть и не знал, почему эта глупая просьба пробудила в нем отзывчивость. Его умоляли не убивать, не отрезать конечности, не стрелять, не бить, не кромсать. Бобби был глух ко всем этим нелепым мольбам. Но от невнятного произношения БиАйя, опалявшего его губы тёплым дыханием, в котором угадывались нотки абсента и крови, почему-то просыпался совсем незнакомый Ким Чживон. Бобби дал Ханбину пару минут привыкнуть к ощущению внутри себя, а затем сам почувствовал, как член начинал доставлять неудобства и отчаянно требовать внимания. Наёмник глухо прорычал: - Я начну двигаться. БиАй не был готов к толчкам, когда член наполовину выскользнул из отверстия, а затем снова наполнил его доверху, задевая и перемалывая все внутри, будто бы переворачивая все внутренние органы. Майка Бобби пропотела спустя три-четыре плавных толчка, от него стало пахнуть спиртным и терпким потом. Вскоре темп стал нарастать, и движения стали решительнее. Бобби принялся методично трахать дилера, резче и сильнее вдалбливаясь в него, входя до основания и проталкиваясь почти полностью. Каждый новый толчок вызывал бурю ощущений в БиАйе, особенно дискомфортным оказались трение спины о простыню и громкий скрип старой кровати. Ханбин вытянул носочки, не в силах найти точку опоры внизу. Бобби мощным движением схватил его под коленями и задрал ноги к верху, входя в пьянящий кураж. Все, что он чувствовал теперь, концентрировалось в том месте, где он трахал БиАйя, в его узком, жарком отверстии, которое хотелось отыметь по полной. БиАй громко стонал, оторвал связанные руки от живота и держал их в воздухе, пыхтел и пытался скинуть со лба прилипшие кончики волос. Бобби глухо рычал, втрахивая дилера в собственную кровать, которая скрипела и качалась из стороны в сторону, одной рукой зачесывая падавшие на глаза волосы. Угол напора переставал его устраивать, и он рывком переложил Ханбина на бок, задрав одну его ногу максимально повыше, насколько позволяла растяжка( а позволяла она немного, гимнастикой торговец открыто пренебрегал). Нижняя часть туловища легла боком, но сам Ханбин улёгся грудью на простыню, отвернулся и вцепился зубами в ткань и уткнулся в нее же подбородком, когда Бобби подобрался поближе к проходу и принялся ожесточеннее, усерднее в него долбиться, погружаясь глубоко в дилеровские заветное нутро. - О да, черт возьми...- Выдохнул ахуевший от давно забытого кайфа Чживон, проникая во внутрь ануса, который становился мягче. Ханбин всхлипнул, не в силах уже терпеть и ждать, когда эта бешеная гонка дойдёт до финишной прямой. Ему было отвратно от этих разрывающих движений, которые, если и касались его точки, то явно перекрывали наслаждение зудящей болью. Бобби опустил взгляд к рукам Ханбина, чуть сбавил темп, схватился за жгут и распутал его, отбросив в сторону. Тот ударился о пустую бутылку, повалив ее на пол, и стеклянный треск разнесся по всей камере. Бобби наверстал упущенный ритм и одновременно приложил к губам перебинтованное запястье Ханбина. Оно пахло стойкими медикаментами, но Чживон не отпрянул, а сильнее прижал к губам, аккуратно целуя. БиАй захныкал, будто боясь, что тот прокусит его раны, но не стал одёргивать руку. Внизу растекалась настоящая агония: член Бобби буквально плавился от неги и приятной узости, которая сжимала его со всех сторон, а БиАй ощущал, как его анус пульсирует и борется с нежеланным проникновением и огненным трением. Бобби выпустил из руки запястье Ханбина, наклонился всем корпусом, упираясь ладонями на кровать по обе стороны от ханбиновский плечей, и стал трахать его со всей силой своих крепких бёдер. Шлепки от соприкосновения бёдер к порозовевшим ягодицам и развратные стоны заполнили все помещение. Кровать пару раз сдвинулась с места. Ханбин едва уловимо почувствовал обрывистые, хаотичные и полуосязаемые поцелуи убийцы на своих вздрагивавших плечах, спрятал багровое лицо в простынях и собственных руках, шепча проклятья и бессмысленные тихие просьбы закончить это все поскорее. Бобби, чувствуя, что готов кончить, рывками сделал заключительные мощные толчки, ослабевая напор и вынимая свой хрен, который тут же начал извергаться спермой. Ханбин не сразу понял, что с делом покончено. Лишь когда услышал слабые утробные стоны Бобби, чье бледное в стенах тюрьмы лицо впервые приобрело алый оттенок. БиАй с вырвавшимся охом полностью перелег на живот, погружаясь в вязкие и стягивавшие ощущения внизу, словно член Чживона продолжал его натягивать. Бёдра, ягодицы и спину все ещё пронизывала невыносимая острая боль, как будто по ним колошматили специальным топором для отбивной. Все тело пульсировало и казалось настолько разбитым, словно перед тем, как сделать из него отбивную, его сначала переехал грузовик. Целая парковка грузовиков, блять. Через пару минут, после того, как предусмотрительный Чживон разобрался с резинкой, киллер свалился рядом, укладывая руки себе под голову и оглядывая отделанную задницу торгаша, приподнятую к верху. Ему адски захотелось перекурить, но этим добром он не закупался уже давненько. Бобби не заводил себе привычек и пристрастей, он искренне полагал, что это помогает ему оставаться в топе самых профессиональных киллеров страны. Когда ты находишься в плену однообразных действий, то становишься последовательным и предсказуемым, а это уже слишком непозволительная роскошь для элитного убийцы. Но в одном он теперь готов был признать своё фиаско: к Ким БиАйю у него не было ни иммунитета, ни антидота. Этот сученыш был непередаваем во всех своих ипостасях и манил его даже будучи раздавленным, оттраханным нытиком, развалившемся жопой к верху, хуем к низу на его эксклюзивной тюремной постели. БиАй промычал нечто нечленораздельное и нецензурное в сторону серой прохладной стены. Ни одна мускула на его теле не могла двинуться без резкой простреливающей боли. - Ты, кажется, своим хуем отбил мне почки. Или печень. Не разберу, что именно, все болит, блять, одинаково. - Ты хоть немного знаком с анатомией? - Выебал меня, ещё и умничаешь? - Раз можешь ещё пиздеть, то точно не помрешь. Ханбин со стоном перевернулся на спину, жутко корчась от дикой боли в пояснице и между ягодицами. Но его оживленный, дерзкий боковой взгляд совсем не соответствовал народным представлениям об осуждённым, которого отделали за решёткой. - Почему ты ещё не вызвал врача, мудила? Бобби закатил глаза, пытаясь отгадать, что на свете способно заставить этого экспоната отказаться от чрезмерной драматичности и неутомимого жизнелюбия. Он лениво прилёг на бок лицом к БиАйю, оголяя надменный оскал: - Нет надобности. Я был весьма галантен. Даже малолетним девственницам столько не перепадает. - О да, ты был настолько галантен, что вполне мог нанять тех уебков, чтоб добраться до моей сладкой задницы. Бобби искренне усмехнулся и вновь перелег на спину, вглядываясь в трещины на потолке. Раз уж БиАй напомнил, то Бобби порылся в памяти и достал оттуда кадры того, как Королеву Фей резали несколько рослых чертил. Крики торговца доносились весь этаж и били по перепонкам, будто рассекали воздух на своём пути. Опытному убийце Чживону показалось, что он впервые услышал, как кричит человек, которого режут заживо, как скотину. Когда он растаскал всех по углам и увидел бледного БиАйя, потерявшего сознание и тонувшего в собственной луже крови, он утратил вязь с реальностью. Ему хотелось отрубить всем бошки и запихнуть кровь, что хлестала бы фонтаном, назад к умиравшему от кровопотери Ханбину. Почему он так неадекватно реагировал на этого еблана? Это было жутко опрометчиво: терять из-за него здравый рассудок. Хотеть собственноручно терзать, потрошить и в то же время доводить до экстаза, но не совладать с вероятность того, что БиАй станет очередным охладевшим трупом: без своего назойливого острого язычка, скверного характера, ебучей гордости и абсолютно заурядной внешности. В камере с наступлением рассвета становилось прохладнее и Бобби плотнее прижался к засыпавшему и сопевшему на спине Ким Ханбину. Он уткнулся носом в его отросшие вьющиеся колючие волосы, пахнувшие потом и лекарствами. - На твоём месте не смог бы быть никто. Других я бы давно пришил. Шёпот улетел в никуда, бесцельный, без посыла и адресата. БиАй, проваливавшейся в глубокий сон, ничего толком не расслышал, пучины последних событий навалились на его подсознание, вытаскивая оттуда страх перед всем тем, что он успел ощутить, и во сне его преследовало ощущение нужды в защите. Он одними губами инстинктивно позвал по имени: «Бобби». БиАйю нужно было много времени для того, чтобы восстановиться. У Ёндыпхо его было завались. Торгаш просыпался время от времени, пребывал короткими урывками в сознании, в течение которых понимал, что лежит на той же постели, которая пахнет Бобби. Иногда в его вене была игла. Иногда он пил какой-то водянистый овощной суп, пока его перевязывали. Пару раз смутно слышал его голос. Один раз даже запомнил фразу: - Лето заканчивается. Скоро начнёт холодать. А затем вновь засыпал из-за слабости и головокружения. Для Бобби же время играло не на руку. У Ёндыпхо его было слишком много. Уголовник пребывал в раздумьях, слушал биты, что частенько помогали ему продумывать планы, составлял, отметал, вновь возвращался на исходную. Все осложнилось и оборона Бобби ослабла. Его бесила эта мысль, но он сдавал позиции. ХэШу наращивал мощь и с каждым новым днём обрастал союзниками. Конечно, все вокруг понимали, кто настоящий зверь и псих в этой дыре. Кто мастер подставных убийств, внутренних интриг, манипуляций, за кем стоят крупные спонсоры на воле, готовые выкупить его свободу, стоит ему лишь назвать подходящую сумму. Бобби все ещё оставался крупной акулой с самым большим кошельком и самыми могущественными покровителями в этой прогнившей системе. Он мог переделать устои этого заведения и весь его контингент под себя. Но он не мог переделать себя, Вана и его амбиции, Ким Ханбина, который был замешан во всем этом. Бобби, выйдя из камеры, подал знак, что ему нужно встретиться с Ваном. Через пару минут оба стояли у перил затемнённой части жилого блока, под самой дырой в потолке. Это было их привычным местом, где они любили наблюдать за ничего не подозревавшими жителями нижних блоков. Ван выглядел сутулым, бледным и нервозным. Привычная белоснежная краска на волосах сменилась натуральным темно-каштановым оттенком на отросших корнях. Киллер первым нарушил молчание. - Как обстановка? - ХэШу на коне. Он догадался, что мы разыгрывали похуизм, чтобы не враждовать в открытую. Теперь, когда ты собственноручно вытащил БиАйя...- Глаза белобрысого смотрели вдаль, несмотря на то, что взгляд Чживона требовал зрительного контакта. – Похоже, он знал, на что давить. Как только маленький чертёнок высунется, он расценит это как сигнал к полномасштабной зачистке. - Что с поставками? - Он перенаправил все на себя. Вся тюрьма скупает у него. - А Джун? Чживону показалось, что парень оживился и заговорил энергичнее: - Мы не прогадали, сделав ставку на него. ХэШу бережёт его как зеницу ока, пацан оказался очень внимательным и сострадательным слушателем. От приближенных я выяснил, что он в восторге от сообразительного и симпатичного малыша, но уединение откладывает на потом. Бобби нахмурился и прищуром оглядел собеседника: - Твоими стараниями? Ван понимал, что вопрос скорее риторический, поэтому спокойно продолжил: - ТэГи учит Джуна умело флиртовать и избегать лишнего телесного контакта без мордобоя. - Славно. Пускай хоть так держится на плаву. Ван оперся локтями на перила и переплел пальцы. Наконец он повернул голову в сторону Бобби: - Что делать с трафиком? - Это я предоставлю БиАйю. - Серьёзно хочешь вывести его прямо в центр аквариума во время кормёжки?- Парень вытянул брови дугой и озадаченно вытаращился на наёмника. - Этот пацан, безусловно, смышлёный и шустрый, торговал тяжёлой наркотой в злачных местах Сеула и долгое время не прогорал, но тут совсем другая лига. Думаешь, он потянет? - Он справится. Только ему мы сможем доверить это дело. Я лично буду прикрывать его. БиАй пытался дорваться до трафика – он его заслужил. Со всеми сопутствующими рисками. Ван внимательно слушал Бобби, но в конце настороженно напрягся и отрицательно мотнул головой. - Послушай, обычно я уверен в твоих методах, но у меня в голове все же не сходится. Разве не ты планировал просто позабавиться с ним, пока ХэШу гниет в одиночке? Бобби не понравилось, что Ван завёл этот разговор. Он сквозь зубы недовольно процедил будто бы в сотый раз: - БиАй способен принести больше пользы, если правильно применить его таланты. - Бесспорно. - Ван выставил ладони вперёд, но при этом нахмурился: - Но теперь ты внедряешь его в наши планы. Внедряешь, сотрудничаешь, ищешь к нему подходы. Вместо того, чтобы просто использовать. Это не похоже на твой обычно циничный и эгоцентричный расклад. Тон голоса Вана становился хладнокровным и отрешённым. Но ладони его вспотели и жутко гудели от беспокойства. После паузы он чуть тише спросил: - У него что-то есть на тебя? - Наклонил голову вниз и вгляделся внимательнее в узкие зрачки Бобби, затем с опаской прошептал: - Он обо всем догадался? - Этот самонадеянный щенок? - Хмыкнул наёмник, отворачиваясь от Вана и вглядываясь прямо в темноту. - Думаешь, он смог бы меня шантажировать? - Ещё полгода назад я готов был поспорить на собственную жизнь, что никто в этих стенах не решится открыто хамить тебе. - Ван провел рукой по их силуэтам и чуть громче добавил: - А теперь мы тут, обсуждаем ходячую мигрень, которая суёт нос в наши дела. С твоего позволения. Последняя фраза прозвучала с ноткой ехидства, фирменный товарный знак хитрожопого Вана. Но Бобби не купился на это и грозно обернулся на своего соучастника: - На этот раз план не сорвётся. И ДжэДжун, протянувший так долго твоими стараниями, и БиАй, зашедший так далеко с моего позволения – наши ключевые фигуры, которые помогут все провернуть так, как было задумано изначально, помнишь? - Глаза Вана сузились и тот серьёзно кивнул. Бобби продемонстрировал свой оскал: - Считай их дополнительным бонусом. Или ты против такого трофея? Помощник Бобби усмехнулся и отрицательно покачал головой. На минуту взгляд Вана расфокусировался и затуманился, Бобби по опыту общения и природной наблюдательности знал, что так бывает только тогда, когда крашенный парень глубоко погружается в свои домыслы и догадки. Через пару минут молчания Ван спросил странным полушепотом: - Эй, у тебя к нему что-то есть? - Нечитаемый взгляд Бобби выражал абсолютную бездну пустоты, не выражавшую ничего. В отличие от Бобби, навыки считывания мимики и жестов у Вана хромали даже без учёта опыта общения. Впрочем, и Бобби был экспертом в сокрытии эмоций. Парень безобидно пожал плечами: - Я лишь хочу знать, насколько все плохо. Последовала долгая пауза и Ван уже решил, что Бобби забил на его расспросы и задумался над чем-то другим, как вдруг услышал короткое и холодное: - Не о чем париться. - Но если они догадаются о... - Им будет не до этого, уж поверь мне. - Пресёк Бобби любые дальнейшие разговоры об этом. Лишь добавил: - Они узнают только в том случае, если мы им сами все раскроем. Ван мысленно согласился с этим выводом и хлопнул ладонью по перилам, возвращая голосу энергичность и уверенность: - В таком случае тянуть больше нельзя. Пусть пацан оклемается и тут же входит в курс дела. С твоим надзором он будет как под пуленепробиваемым куполом. А я брошу все ресурсы на то, чтобы усыпить бдительность нашего дражайшего ветерана. Бобби лаконично согласился: - За дело. - Куда, ещё раз, мы идём? Ким БиАй провалялся в постели почти неделю, не покидая пределы камеры, и теперь чувствовал себя весьма бодро. Алкоголь выветрился из организма, обезболивающие действовали как надо, он даже порывался сходить и проверить, как обстояли дела в его собственной камере. Но не все было так легко и безоблачно. Одна горькая пилюля по имени Ким Чживон все никак не переваривалась в желудке. Просыпаться в камере авторитета было, конечно, заебись: ни тебе оглушающих сирен в пять утра, ни осмотра назойливых сварливых надзирателей, карающих за любую лишнюю минуту в объятьях покрывала, ни заторможенных соседей, писающих над головой. БиАй заценил этот высший люкс и решил больше никогда в жизни не смотреть на личных подстилок свысока. Но стоило ему увидеть на другом конце кровати темноволосую голову, качавшуюся как подросток от бита в наушниках, ему тут же хотелось отказаться от всех этих блаженств благоустроенной жизни. Бобби сразу прочухал, что БиАй этим утром сможет встать на ноги. Кажется, этот ниндзя-сенсор мог распознавать по малейшему дрожанию ресниц душевное и физическое состояние объекта. И не успел БиАй заняться своей отложенной тюремной повседневностью, как Чживон ошарашил его требованием одеться в робу и выйти с ним из камеры. Говорил он, как раньше, сухо, скупо, повелительно и коротко. БиАйю иногда нравилась его лаконичность, но в данном случае подбешивала, потому что ему пришлось без объяснений спускаться по лестнице к более населенным блокам, где все могли увидеть его в сопровождении грозы всея Ёндыпхо. - Бобби, куда ты ведёшь меня? - Настойчивее и раздражённее спросил торгаш, останавливаясь на нижней ступеньке, после которой уже начинались оживленные этажи. Чживон и не думал останавливаться, продолжая непоколебимо идти вперёд, пафосно убрав свои руки в карманы штанин. Не оборачиваясь, он бросил фразу небрежно, будто она была очевидной: - В душевую. Тебе надо помыться. Ханбин нахмурился, хотел уже было что-то возразить, но Чживон шёл дальше, уже войдя в поток осуждённых, возвращавшихся с завтрака и сильно встревоженных внезапным пересечением с Бобби, уже почти как три месяца не появлявшимся среди простолюдин. Косяк преступников расступился, пропуская авторитета, и недоуменно взглянул на Королеву, так и застывшую на нижней ступени. Не дожидаясь бурной реакции и жарких обсуждений, БиАй ринулся за киллером, пока толпа не стала ещё больше и плотнее. Затылком он чувствовал, как все пялились ему вслед и готовы были разразиться громкой дискуссией. В конце концов это было первое настолько мирное пребывание грозного Бобби и бешеного БиАйя рядом друг с другом. Практически публичный, мать его, выход. Нагнав Бобби, завернувшего в относительно пустовавший коридор, Ханбин поравнялся с ним и гневно выпалил: - Ты же специально это все вытворяешь! Какого черта? Бобби и ухом не повел, будто какой-то сопливый капризный младший братишка как всегда докучал его персоне. - У тебя есть всевидящее око, этого мало? Мог бы и одного отправить! - Ты не сможешь помыться один. - Ты, тщеславный ублюдок, просто хочешь, чтобы все увидели, как ты здорово приструнил пакостника-БиАйя. Ну ты и дешевый выебонщик. Скажи ещё, что у вас есть свой чат ветеранов Ёндыпхо, где вы делитесь похождениями и завоёванными задницами новичков? Бобби резко остановился, повернулся и надвинулся на Ханбина. От неожиданности тот покосился в бок и прижался спиной к стене коридора. Наёмник ладонью ударил стену в сантиметре от уха дилера. - Тебя чуть не убили люди ХэШу. А я показываю, что встал на твою защиту и наступил ему на глотку. - Взгляд Бобби был темным и мутным. Ханбин заметил потемневшие круги под глазами. - Но если тебя не устраивают мои эскорт-услуги, то могу прилюдно отодрать тебя ещё разок и оставить отмываться одного. И давай посчитаем на пальцах, сколько минут ты протянешь после этого. БиАй опустил взгляд и не стал впускать в ход свой гениальный, но проблемный язык, посчитав, что наёмник все разложил вполне доходчиво. И перспектива вновь оказаться под убийцей после той ночи, о которой он старательно не думал, не казалась ему заманчивой. Бобби двинулся вперёд, Ханбин молча последовал за ним. Через несколько шагов киллер изменился в настроении и ухмыльнулся: - Рад, что мы стали лучше понимать друг друга. Ханбин хмыкнул: - Мда, я б даже сказал «с пол-угрозы». Вход в душевой корпус как всегда охраняли двое надзирателей. Но при виде Бобби они прикинулись слепыми и не шелохнулись, пока он вместе с торгашем не оказался внутри помещения. Внутри было по обыкновению сыро, влажно и воняло плесенью. Ханбин вспомнил лихие деньки, когда пробирался по здешней вентиляции. При воспоминании об этом ребро больно кольнуло. - Раздевайся и вставай за последнюю перегородку, - велел Бобби, сложив руки на груди и проходя вглубь светлого помещения, обделанного белым кафелем с жёлтыми разводами. По обе стороны были перегородки, в которых когда-то чуть не выебали Джуна и не пробили печень Ханбину. БиАй управился со штанами, долго возился с майкой, боясь повредить конструкцию на руке, а затем голышом, слегка вздрагивая, прошёл к душу. Оттуда уже исходил тёплый пар. Струя воды брызгала вокруг. Предусмотрительный Бобби заранее подогрел воду? Если бы не адская неловкость и клокотавшее в груди смятение, Ханбин бы даже умилился. Парень неловко проскользнул в произвольную кабину, стараясь оставаться невозмутимым, несмотря на пристальный взгляд Чживона, оглядывавший его исхудавшее голое тело. Не думай о той ночи. Не думай о той ночи. Не думай о той ночи! Один раз - не пидорас, то есть этого даже не было! В голове БиАй сумел поставить ментальный защитный блок на воспоминания о той ночи, не желая зацикливаться и истерить, как залетевшая целка, требовавшая обручального кольца. Но теперь этот щит буквально разрушался на глазах. Войдя под душ, Ханбин старался не подставлять перевязанные руки под горячую струю и одновременно омыть тело. Он полностью сконцентрировался на этой задаче, игнорируя желание переключить кран на холодную воду и окатить этого засранца, что продолжал на него пялиться. - У тебя на бедрах по два синяка. Кажется, я все же не рассчитал свою силу. Ханбин крепко зажмурил глаза под водой. Каковы шансы захлебнуться насмерть в душевой? Затем услышал шорох ткани позади себя. Дилер мгновенно обернулся и сквозь клубы пара разглядел голый торс наемника. - Что ты делаешь? - Мне тоже стоит помыться. - С-сейчас? - Ханбин проклял себя за то, что запнулся. А потом изумленно вытаращился на Бобби, который ступил за перегородку. - Здесь?! - Ещё более надрывно и визгливо выпалил торговец, отходя в дальний угол кабины, куда едва капала вода. - Заодно тебе помогу, а то будешь возиться до заката. Убьём двух зайцев одним выстрелом. БиАй сглотнул ком, отмечая про себя, что ему не нравятся пословицы про убийство, когда они звучат из уст настоящего наёмника. - Не-не, я управлюсь, а ты топай! Мы тут одни, ёб твою мать, помойся в другой кабине! - Ким Ханбин, - Бобби аккуратно перехватил заживавшую кисть торговца, отодвинул ее в сторону, к стене, ладонью положив на мокрый кафель. - Нам с тобой уже нечего стесняться, разве нет? Злодейская ухмылочка Бобби долбанула прямо в солнечное сплетение и у торговца ослабли колени. Он сморгнул каплю воды с ресниц и сглотнул вязкий ком. Бобби по такому же принципу раздвинул вторую руку и принялся лейкой омывать открывшиеся грудь и туловище торговца, старательно обходя руки. - Приподними голову, - бархатисто командовал убийца, который сам взялся мыть убогого новичка, дёрганного и напряжённого. - Теперь опусти. Ополосну волосы. Ханбину не верилось в происходившее и в то, что его омывал самый знатный, высокомерный и надменный хрен Ёндыпхо. Ведь даже если он кому-то расскажет, ему ведь никто не поверит – упекут в дурдом с диагнозом шизофрении самой тяжёлой стадии. Дилеру казалось, что он бредит, и все это галлюциногенные последствия какой-то лютой инъекции. В этом явно был какой-то подвох. Киллер Южной Кореи номер один по прозвищу Бобби не мог выпустить БиАйя живым из душевой после того, как сам помыл его тело. Только в том случае, если подготовил ему гроб на выходе. Иначе репутация пострадает на веки вечные. Заметив, что Ханбин притих в состоянии шока, Бобби усмехнулся и придвинулся поближе к его телу. Он держал лейку над его головой, а второй рукой скользнул вдоль бёдра, заводя за спину и аккуратно кладя на упругую задницу. БиАй от неожиданности чуть не двинул преступнику в пах, но Бобби лишь сильнее сжал ягодицу и кровожадно улыбнулся, проводя водяной струей по соскам. - Тише, малыш. Это всего лишь душ. Бобби опалил своим дыханием соблазнительное ушко дилера, покрасневшее до самых кончиков. Ханбин застыл, как статуя, боясь даже свести руки. Ощущение того, что его тело было полностью открыто перед сексуально возбужденным и опасным Бобби, дико заводило. Ханбин слегка откинул голову, подставляя влажным губам Бобби свою шею, пока его палец оттягивал упругую задницу, чтобы проникнуть внутрь. - Бля-ять...Черт, нет...Стой... Чживон даже не вслушивался в невнятное бормотание дилера, обеими руками сжав его задницу, смяв обе ягодицы и вновь попытавшись ввести палец в узкое отверстие между ними. Ханбин затрепетал, вспомнил жутко саднившие, болезненные ощущения, и отодвинулся от тела Бобби, извиваясь в его руках и стараясь оттолкнуть от себя. Он наконец свёл руки, положил их на широкие плечи Чживона и сжал кожу на них до покраснения. Бобби не придал этому никакого значения, продолжая бесцеремонно прижиматься и давить на торговца, попадая поцелуями мимо уголков его рта. - Да хватит уже! - Выплюнул Ханбин вместе с каплей воды, но вдруг вздрогнул, ощутив на животе чужой стояк. Стояк прижался плотнее, лейка резко ударилась о кафель, заливая водой все вокруг. Бобби вцепился голодным поцелуем в ханбиновские губы, все ещё крепко сжимая его ягодицы. Наконец БиАй поддался, раскрывая рот шире и слегка разводя ноги в сторону. Член Бобби начал тереться о привставший член Ханбина, вырывая из его глотки обомлевший стон. Палец киллер принялся планомерно трахать жаркую дырочку. Второй рукой Бобби схватился за оба члена и импульсивно задвигал вверх-вниз. БиАй привстал на носочках, чуть не повалившись всем весом на Чживона, который мог разбить себе голову при падении на кафель с такой высоты. Душевая наполнилась звуками плескавшейся воды, жаркими вдохами и выдохами, грубыми стонами и тихими ругательствами, отдававшимися гулким эхом. - Черт, я... - Рука Бобби сильно сжала член Ханбина, прижав к своему набухшему органу. Через пару секунд БиАй кончил. Его ноги подкосились, но он вовремя облокотился на Бобби, прижавшись щекой к его крепкому плечу. Чживон дрочил ещё с минуту и тоже излился, слегка вздрогнув и громко рыкнув. Этот извращуга спокойно домылся, выключил воду и вышел из кабины первым, как ни в чем не бывало. Ханбин оправдывался тем, что если бы у него были здоровые руки, он бы смачно двинул киллеру в челюсть. Не успел он выйти из душевой в поисках полотенца, как увидел облокотившегося к стене Бобби с протянутой белой тканью. Он уже успел нацепить на себя штаны. БиАй неспешно подошёл к нему, сорвал с его рук тонкое льняное полотенце и не сдержал саркастичной улыбки: - Вот это сервис, Чживон-ним! Разве Вы не должны были бросить его в ноги и велеть мне вытереть здесь все после себя? - Твоя блядская злопамятность чертовски сексуальна, - удовлетворенно промурчал Бобби, облизывая уголок рта и проходясь по зубам. Для Ханбина это послужило знаком поскорее обтереться и надеть свою гребанную тюремную форму. Всю дорогу назад оба молчали и выглядели настолько безжизненными, уставшими и задумчивыми, что ни одна живая душа не осмелилась переходить дорогу даже за метр. На следующий день БиАйю сняли швы. Раны после этого быстро зажили, но шрамы остались на всю жизнь. Прежде, чем отпустить торговца в свою камеру, Бобби расписал ему вкратце, что теперь потребуется сделать. - Я должен перенаправить торговую сеть? - Ты ведь уже самостоятельно вышел на нее. Это половина дела. Осталась самая сложная часть – переделать механизм и заставить работать на нас. Можешь действовать от моего имени. Я даю больше гарантий, чем импульсивный каторжник ХэШу. Ханбин молчал, погруженный в себя, и Бобби не торопил его. Он имел право задавать необходимые вопросы. Вскоре торгаш приподнял голову: - Это ведь даст мне привилегии и обезопасит? Меня и остальных? Чживон утвердительно кивнул: - А сам как считаешь, важно ли иметь высокий статус в тюрьме? Скажу тебе так: владелец внутреннего трафика входит в касту неприкасаемых. Как и его окружение. БиАй сжал губы и тревожно почесал затылок: - Гм, но если я облажаюсь, то смерть покажется мне лёгким выходом, да? Бобби рад был видеть, что несмотря на свою отчаянность и бесстрашное безрассудство, Ханбин все-таки не стал конченным камикадзе. Он напустил на себя строгий вид: - Ещё ни один болван в этой тюрьме не лажал под присмотром Бобби. Знаю, ты любишь быть исключительным, но тут наступает момент, когда тебе надо врубить режим заурядного наркодилера. Наконец-то в глазах БиАйя заплясали старые бесы и он хитро улыбнулся: - На счёт этого ты ошибаешься. Я никогда не умел быть заурядным дилером. Я, мать его, профессионал в своей сфере. Бобби кровожадно улыбнулся в ответ: - Что ж, надоедать и водить за нос ты точно умеешь. Сокамерники были искренне рады возвращению Ханбина в камеру. Чесона и МинУ никто не трогал, но они совсем приуныли и заскучали без ходячей батарейки и магнита для несчастий. Оба выглядели свежее, цвет кожи стал здоровее и ушло общее состояние запущенности. Чесон убрал длину и оставил жидкие волосы до плеч. МинУ теперь иногда спускался вниз и сидел на дилеровской кровати, болтая ногами, пока тот умывался или вставал отлить. Торгаш не стал рассказывать обо всем, в чем он стал первопроходцем за это время, лишь в общих чертах описал нападение бандитов ХэШу, своё спасение и выхаживание у Бобби в камере. Обо остальном он, как обычно, уклончиво ответил, что позаботиться сам. Чесон настоял, что будет чаще выбираться из камеры и подкидывать ему нужную информацию. Впрочем, с информацией проблем не было. Почти что все ему докладывали Ван, у которого на подхвате имелись камеры почти в каждой точке, и дива, что был у Бобби в распоряжении. С помощью этих источников БиАй был в курсе всех передвижений и перемещений нужных ему лиц. Свояки в бандах обеспечивали БиАйя защитой, если он копался на территории какой-то определенной группы. Но все давно прознали, что Бобби вынес БиАйя из побоища на собственных руках, а костяшках у него которых была кровь недоброжелателей. Это стало некой легендой-присказкой, которую даже успели рассказать двум зашуганным новичкам, поступившим в Ёндыпхо в этом месяце. Так что к БиАйю подходили осторожно, если подходили вообще. Сам дилер придерживался инструкции, но по большей части импровизировал. Он узнал, что «медицинский» одиночка (тот, что тесно кентовался с медиком) тащится по «Твайс», на воле имеет внебрачную дочь, неплохо набивает татушки и хавает мет на завтрак и на ужин. Все это было лошадиным дерьмом, кроме его пристрастия к мету и татушкам. Ханбин через диву пустил слух о том, что Бобби давно подумывает набить себе парочку новых. Сам дилер «случайно» обмолвился за соседним от него столиком, что, мол, есть у него знакомый на воле, отменно варящий мет и даже вносящий приятные ароматы. Тот даже готов поставлять персональные заказы в Ёндыпхо для людей Бобби и для всех желающих, да вот только беда: ценителей здесь нет! В заброшенном кабинете, куда Ханбин привёл его после пары-тройки слов во дворе, дилер заверил, что обязательно попросит Бобби связаться с его знакомым, а ещё найти иглы, аппараты и прочую херь, чтобы тот мог зажить при Бобби как истинный делец, так ещё и собственный тюремный чек прокачать при помощи потенциальных клиентов. Тот сначала брыкался и пытался набивать цену, мол, многим рискует, болтая тет-а-тет с псиной Бобби, которую презирает ХэШу. Но Ханбин лишь пожал плечами, сделал вид, что ему вообще похуй, согласится тот или нет, ведь он может найти другого человека, готового сотрудничать и получать привилегии от Бобби в виде бесплатного мета и прочих ништяков. А вот медицинскому и так крышка только от того, что вообще согласился выслушать БиАйя. В итоге одиночка пропал с радаров на два дня, а потом объявился перед входом в швейный цех и раздраженно пробормотал, что принимает условия сделки, только свору ХэШу бы не подпускать к нему. Перейдя к «поваренному», тому, что был ответственен за столовку, Ханбин даже не стал ухищряться и предлагать что-либо. Когда-то тот жил в камере с чуваком, которого Бобби пришил. Он лучше всех знал, насколько киллер был отбитым в гневе. БиАй лишь слегка припугнул его, дипломатично, деликатно, и тот сам не стал упираться. Поразительно, как было легко до всех доебываться, используя страшного и ужасного Бобби за спиной. «А я с вашей звездой трахался», - хотел как-то раз во время переговоров ляпнуть Ханбин, представив отупелую реакцию и смеясь с самой уебанской формулировки. Все были убеждены, что великий Бобби не опустился бы до чужого очка, раз он на див-то плюётся. Вот было бы корышно глянуть, как они ахуеют с того, что у киллера стоит колом на стервозного и посредственного на внешность БиАйя. Интересно, он упал бы в рейтинге убийц или нагнуть самого несгибаемого павлина тюрьмы считается почетным? БиАй понял, что переработался, когда поймал себя на сравнении с павлином. Он дал слухам о его похождениях немного осесть, прежде чем действовать дальше. Вообще-то идея с «переждать с недельку-другую» принадлежала инструкциям Бобби, так как Ханбин бы ждать, естественно, не стал. Но наступала глухая неделя, во время которой ловить было и так нечего, и БиАй смирился. МинУ с Чесоном вновь прошли через ломку, однако, в этот раз уже гораздо лучше справлялись сами. От Вана не было никаких вестей насчёт Джуна. БиАй решил не распыляться попусту и сосредоточиться на перехвате трафика. Это могло кардинально изменить ход игры, спутав карты всем крупным шишкам. После затишья он встретился с надзирателем-другом Бона, секретарши ХэШу. Перекинулся парой слов, навёл справки о подсобке, которая оказалась не такой ценной, чтобы тратить на нее свечи. Наконец он собрал достаточно инфы для того, чтобы выявить дополнительных пешек, общавшихся с поставщиками столовой и больничного крыла. Он убедил их, что когда-то топил за ХэШу против Бобби, но стоило ему совершить маленькую оплошность, как неадекватный и в край погнавший после одиночки ХэШу чуть не вырезал его с помощью шайки бандитов. А Бобби оставил в живых, предложив выгодные условия, которые могут сгодиться и им, ведь все в Ёндыпхо просто хотят выжить, не так ли? Через месяц часики затикали в обратную сторону. Теперь поставщики и одиночки шли к БиАйю, чтобы договориться о количестве, товарах и способах распространения. Трафик медленно, но верно заработал на него. ХэШу должен был понять это со дня на день и начать метать молнии во все стороны. После отбоя Ханбина разбудил звон металлической решетки. В камеру посвятили фонариком. Он уже знал на лицо всех надзирателей, подкупленных Бобби, и спокойно вышел наружу. Прежде чем отойти, он кивнул в сторону разбуженных соседей: - Приглядите за ним? - Да, как обычно. - В этот раз я, похоже, надолго. Не подпускайте Хона. - Сделаем по возможности. Ханбин кивнул сокамерникам и направился в сторону высоких, одиноких двух камер, в одной из которых мерцали огни камер наблюдения. Не успел он переступить порог, как его тут же закидали вопросами: - Надеюсь, ты основательно подготовился? Тщательно все продумал? - Ещё бы, - Ханбин шагнул во внутрь уже привычной для себя широкой камеры, - мозги мне ещё не отшибли. На широкой кровати сидел Бобби в позе мыслителя, а над ним возвышался Ван-шатен, к которому Ханбин ещё не до конца привык. Киллер оторвал взгляд от неровностей на каменистом полу и поднял два лезвия-глаза на вошедшего: - Тут надо думать наперёд. Сейчас в Ёндыпхо вращаются старые товары, за которыми приглядывал ХэШу. Но вот-вот привезут наши и ответственен за них будешь только ты. У него сорвёт башню. Поэтому поработаешь пока отсюда. - Не ссыте, - сонно молвил Ханбин, зевнув. - максимум мне вены вырежут. - ХэШу не любит повторяться, - хмыкнул Ван. - Так и я не люблю попадаться дважды, - беззастенчиво пожал плечами БиАй. Бобби не сдержал лучезарной улыбки. Этот чертов Ким Ханбин заражал его каким-то наркомански веселящим вирусом, иначе он не мог найти причину приподнятого настроения всякий раз, как тот оказывался неподалеку. Сделав вдох, Бобби встал и принялся расхаживать между БиАйем и Ваном. - Дело сделано, трафик наш. Как только ХэШу начнёт гнать на своих, Джун должен будет его успокоить и убедить, что в его окружении недочетов нет. Тогда он поручит Кеннеди и остальным заняться зачисткой и выдать за массовую истерию, например. Чтобы очистить трафик. - Самый вероятный сценарий. Вполне в его стиле, - согласился Ван. - Я предупрежу свой трафик об этом, ветераны должны будут утихомирить ХэШу, чтоб избежать шумихи в тюрьме, - поделился мыслью БиАй. - Тогда он пойдет против них и против банд, в которых у нас уже есть свои люди. И наживет себе славу поехавшего кретина, потеряв часть союзников, - поддержал Бобби. - Мы можем подключить див к слухам, что он намерен помешать наркоте свободно двигаться по тюрьме. И доставка на грани срыва, - выдвинул предложение Ван. - Точно! И наш котёл будет в миллисекунде от взрыва! Все будут на пределе. - Ханбин хлопнул в ладоши от предвкушения заварушки. А затем его лицо озарилось ещё ярче: - Я могу попросить Чесона и МинУ разыграть истерику из-за того, что ХэШу не передает наркотики. А к Гризли и СонКи прислушиваются бывалые ветераны, которые не принимают ничью сторону. Пусть они убедят их, что ХэШу хочет вырезать всех, кто откажется тратиться и брать по завышенным ценам. ХэШу как раз будет рвать и метать, соответствуя образу. Ван и Бобби без стеснения выпучили глаза на Ханбина. - А ты, чертёнок, опасный спекулянт. С тобой явно шутки плохи. Я думал, что это тебе должно быть страшно вести с нами дела. Как бы не оказалось наоборот. Бобби улыбнулся во все тридцать два, подмигивая Вану: - Ну, что я тебе говорил? Этот пацан поможет нам свести ХэШу с ума. В два счёта. Ханбину, почему-то, внутри стало как-то тепло и приятно от этой неоднозначной странной похвалы. Ван ещё потусовался с ними немного, подстебывая Ханбина "хозяйкой рынка" и выпрашивая новую краску для волос, а затем ушёл в свою камеру на ночное дежурство, чтобы следить за всеми, в особенности за ДжэДжуном, чей распорядок дня он знал лучше, чем свой собственный. Бобби достал из-за кровати последнюю бутылку коньяка, допил одним глотком и громко откашлялся. - Совсем тухло без бухла, - разочарованно прогундосил Бобби, вставая с постели и накидывая робу поверх футболки. - Сгоняем во двор подышать свежим воздухом? БиАй, отвыкший оставаться наедине с Чживоном и ощущавший подступавшую неловкость и растерянность, неуверенно уставился на него: - А ночью разве выпускают? - Меня - да, - бесцветно ответил Бобби, уже направляясь к выходу и не дожидаясь согласия торговца. Через пару лестничных пролетов, минуя камеры, где крепко спали уголовники, две тёмные фигуры пробрались к железному коридору, который выводил к металическим дверям во двор. У дверей спал полупьяный охранник, которого Бобби бесцеремонно растолкал и велел открыть им вход. Тот сначала разнервничался, покрыл матом все и вся, но затем притих, разглядев в полутьме жутковатое выражение лица киллера. И молча открыл своим пропуском. - И часто ты сбегаешь на ночные прогулки? - Спросил БиАй, ртом выпуская пар и ёжась в тонкой робе от пронизывавшего морозного осеннего воздуха. - Не часто, - без интереса отозвался Бобби, усаживаясь на скамейку вдоль стены и упирая взор в звездное небо. Ханбин молча сел рядом и тоже принялся разглядывать открывшиеся созвездия. Чживон явно не был настроен вести беседы и вёл себя крайне немногословно, так что БиАй тренировал свой внутренний дзен, занимаясь самообманом и заставляя себя поверить в то, что он скучал по внешнему миру, по открытому небу и по звездам. БиАй не был сентиментальным, и вся эта картина не волновала его вообще. Он тосковал по свободе лишь в кратких промежутках отчаяния, но его прежняя жизнь не манила назад. Ханбину было интересно, о чем думал Бобби, хоть он и не решался даже боковым зрением взглянуть на него. Бобби производил впечатление птицы, способной взмахнуть крыльями в любой момент и улететь, но остававшейся на загаженной городской площади. Спустя минуту молчание стало уже напрягать, и Бобби совершенно вовремя заговорил: - Я раньше считал, что ты недостаточно стойкий и проворный для трафика. - Ничего удивительного, я раньше как-то тоже не писался от твоей ахуенности, - отозвался Ханбин, которого вдруг потянуло в сон. Он позволил себе пару раз лениво зевнуть. Бобби вдруг повернулся лицом к БиАйю и оперся рукой на скамейку. БиАй готов был себя прибить, потому что от сонливости ему показалось, что наёмник возьмёт его сейчас за руку. Под ночным небом. На тюремном дворе. Красиво, сука. Обхохочешься просто. Но сердце начало предательски громыхать. Бобби не помог ему успокоиться, широко улыбнувшись: - Да уж, ты выставлял себя полным кретином. - Ну хотя бы не надутым пафосным индюком, - чётко выговорил Ханбин, будто родился с этими словами на устах. Бобби едва слышно рассмеялся. У БиАйя от звука этого смешка засосало под ложечкой. Порыв ветра подхватил отросшие тёмные локоны обоих. - Знаешь, вся эта возня с поставками напомнила мне, насколько я далёк от образа хорошего человека. Бобби вернул взгляд на него. И спокойно изрёк: - Ты далёк от идеала. Но до хорошего человека тебе не так уж далеко. Это разные понятия, Ким Ханбин. БиАй всем корпусом повернулся к киллеру, хлопая глазами: - Ким Чживон, ты сейчас утешаешь меня, что ли? - Пошёл ты, можешь дальше хандрить, мне похуй. - Да ла-а-адно, мне понравилось! Делай так почаще, - Ханбин ткнул кулаком в плечо Бобби, тот даже не шелохнулся, продолжая сидеть истуканом. - Ну, в общем-то, ты жизу сказал, должно быть. Самолюбие Чживона получило подпитку, он задрал нос повыше и выдал кривую ухмылку: - Все потому, что я эту «жизу» сначала прожил, вот и говорю, как есть. - Глянь-те, какой важный, - ехидно протянул Ханбин, замечая сбоку, как Бобби скрыл проступившие складочки у рта после мимолетной улыбки. Чживон глянул на Ханбина и приподнял кулак перед собой: - Я не растерял свои навыки киллера, если что. Ханбин усмехнулся, а затем вернулся к серьезному тону: - Честно говоря, мы ведь с тобой самые злейшие враги общества. Хотя мы просто исполняли людские желания, ведь иначе они бы сгнили гораздо раньше, а нас тем временем называют негодяями, ха? Ну не лицемеры ли?Разве это все не печально? - Тону в печали. - Ну серьёзно, Бобби. - Как такой рассудительный парень умудрился попасться полиции с пачкой отборной дури в руках? - Бобби оживлённо покосился на собеседника и в его глазах впервые за долгое время появились искры интереса. - Есть догадки? - Приподнял бровь БиАй, у которого на морозе покраснел кончик носа. - Босса накрыли? - Ещё? - Напарник сдал? - В одиночку проще. - Продал какой-то видной шишке? - Упаси господь, - закатил глаза БиАй, понимая, что, во-первых, со знаменитостями торговать опасно, а во-вторых, он не был конченной тварью, чтоб губить им жизнь, а в-третьих, он бы до них никогда не добрался. Третье, кстати, отменяло первый и второй пункты. Положив руку на живот, дилер спокойно сообщил: - Всему виной несварение. - Что, прости? Кажется, наёмник был по-настоящему сбит столку. Ханбин выдохнул: - Банальное отравление может сыграть с нами злую шутку. У меня был плохой улов, я съел накануне дешевый свиной бургер на стремной заправке и был не в форме. Но вместо того, чтоб пойти выблеваться и отоспаться, я поперся в клуб за баблишком. - Так тебя сгубила собственная жадность и алчность, придурок, - засмеялся Бобби самым заливистым чистым смехом, что дилер слышал в этой дыре. Смех был заразителен, и Ханбин сам невольно заулыбался: - Вот оно как, Справедливый Судья Ким Чживон! А что же сгубило тебя? - Как ни странно, то же самое, - честно ответил убийца. - Ух ты, ну, здравствуй, грешный брат! - Да, как я и сказал, мы не идеальны. - Заебись. Так и есть. И сидим мы в не идеальном месте, - Ханбин погрузился в собственное глубокомыслие и откинулся на ледяную стену позади. Повисала долгая тишина, после которой он расслабленно проговорил: - Я совсем не идеальный. С кучей пороков и недостатков. Но и не плохой. Теперь я просек твою философию! Бобби же, наоборот, сидел, склонившись вперёд к ещё не озябшей зеленой траве. Убийца незаметно для торговца улыбнулся: - Только не перенимай все мои взгляды, а то станет скучно. Скуку я не терплю ни в каком виде. - Не поверишь, но меня редко обвиняют в занудстве. Они посмотрели друг друг в глаза, загадочно улыбаясь, и просидели так ещё пять минут, пока не встали одновременно, почувствовал замершими пальцами, что температура опустилась ещё ниже. Вдвоем направились назад к зданию. В камеру, по умолчанию ставшей общей.