Man Maketh Magic

…очень больно ударился, в падении опрокинув стул и отломав от него ножку. — Че-е-ерт, — тихо провыл Эггси, пытаясь встать. Получилось плохо. Яркий белый свет ударил его по глазам, заставив зажмуриться. — Эггси? Как ты здесь оказался? Гарри Харт, одетый в бордовый халат, с палочкой в руках выглядел так, словно собирался пойти спать, хотя, наверное, так оно и было. — Это долгая история. Простите за вторжение, я не хотел, — Эггси все-таки встал и, отряхнувшись, печально посмотрел на сломанный стул. — Я сейчас уйду. — Да ладно уже, может, хоть чаю выпьешь? Заодно расскажешь мне свою «долгую историю». Кухня, расположенная на втором этаже, выглядела старомодно и вызвала ассоциацию почему-то с Джейн Эйр. Вычурная плитка двух типов на стенах, резные тумбы и стол. Постучав палочкой по чайнику, Гарри заставил его закипеть и повернулся к Эгги: — Итак? — Дело в том, что буквально в ночь перед тем, как впервые попасть сюда, я угнал и разбил чужой автомобиль. — Вот как. — Да, — Эггси скривился и кивнул. — Меня могли бы отправить на отработку, как делали это обычно ранее (если ловили, конечно), но так как у меня накопилось немало проступков, то мне грозит полтора года в тюрьме. В прошлый раз я переместился из допросной, в этот раз за мной погнался следователь. Ума не приложу, как мы вообще с ним пересеклись. — А зачем ты угнал и разбил чужой автомобиль? — спросил Гарри, и в его тоне был чистый интерес, никакого осуждения. — Это… это еще более длинная история. Эггси и ранее замечал, что Харт умеет располагать к себе и заставлять рассказывать все, что можно и не можно, но не успел спохватиться, как выложил все о Дине, его шайке, его отношениях с пасынком и сестре, которая, пожалуй, была единственным хорошим, что могло получиться у его отчима. Он рассказывал и рассказывал, часы пробили полночь, затем час. Никогда прежде никто не слушал Эггси с таким интересом и участием, а выговорить впервые за столько лет оказалось нереально приятно. — Ну, вот как-то так, — подытожил Эггси. — Наверное, вы считаете, что я подозрительный криминальный элемент и мне здесь не место. — Если тебе здесь не место, то значит я разучился разбираться в людях. Эггси почувствовал, что уши у него опять горят, и порадовался, что освещение в кухне было довольно приглушенное. — Можно… еще один вопрос? — Гарри, несмотря на позднее время, выглядел довольно бодро и, похоже, готов был слушать его россказни хоть до самого утра. — Да, конечно. — Я подмечал некоторые детали, и… там, в маггловском мире, ты имел отношение к военным? «Похоже, я никогда не избавлюсь от этого клейма». — Да, я… мечтал попасть в морскую пехоту, проучился половину. — Что заставило бросить? — без тени неодобрения или чего-то подобного спросил Гарри. — Мать, — Эггси пожал плечами. — Затеяла дикий скандал, что, мол, потеряет меня, как отца. Не хотела, чтобы я был разменной монетой. На лицо Харта на мгновение нашла тень. — Ты говорил, что он погиб в автокатастрофе. — Да, они нарвались на фугас. Эггси посмотрел на часы. Стрелка неумолимо приближалась к половине второго. — Простите, мистер Харт, но мне, пожалуй, надо идти. Не хочу опоздать завтра… сегодня с утра. — Можешь остаться. Если хочешь. Здесь есть пустая комната. Тем более если тебя ищет полиция, то лучше не светиться. — Вы и так слишком много уже сделали для меня, — воспротивился Эггси. Он жутко не любил чувствовать себя кому-то должным, а все к этому шло. — Ну, значит, ничего страшного, если сделаю что-то еще. Позже, оставляя Эггси одного в комнате, Гарри остановился в дверях и спросил: — Почему ты уступил матери, если это была твоя мечта? Эггси задумался. Причина была явно не в том, что крик стоял в их квартирке в течение более чем трех дней. Явно нет. — Потому что она моя мать. В этом мире слишком мало людей, которые любили бы меня, чтобы разбрасываться ими.

***

«Собственность Гарри А. Харта», — было кривовато написано на заднем форзаце книги учебника по заклинаниям. Эггси выучил последнее заклинание из нее десять минут назад, успешно отшвырнув в стену заранее принесенную диванную подушку. В слове «Гарри» буква «р» была написана на немецкий манер. Эггси представил маленького Харта, который ручк… а нет, здесь же не пишут ручками, пером выводил свое имя на форзаце едва купленного учебника. В отличие от Эггси, он наверняка с замиранием ждал того момента, когда ему придет долгожданное письмо, и его родители обязательно устроили праздник по этому поводу. Гарри Харт вырос в мире магии и не представлял другой жизни. Эггси отложил учебник и взял несколько листов с заметками, сделанными собственной рукой. Магия магией, но ей все не ограничивалось, и Эггси, исподтишка представляя, что вполне может остаться работать здесь, учил все подряд. — Сшить, расшить, нашить, подшить, ушить, расшить… — швейная терминология давалась ему куда сложнее. — Боги, да какая разница? Эггси поднял глаза от бумаги. Он разместился в мастерской в кресле у большого стола, на котором был раскатан рулон бумаги и рукой Харта были нарисованы какие-то не слишком понятные фигуры. Несмотря на свою абсолютную неосведомленность в легкой промышленности, с процессом создания костюмов в плане последовательности Эггси успел разобраться. Гарри говорил с клиентами, Гарри снимал мерки, Чарли вносил пожелания клиента в образ шаблонного костюма и рисовал готовую модель, Эггси помогал перематывать и складывать предварительно намоченную и высушенную магией ткань. Кроил Гарри всегда сам, не подпуская никого к этому — иногда ножницами, иногда магией, рисуя нужную линию кончиком палочки. Эггси было заинтересовался, что за ткань использовалась в ателье, и высмотрел клеймо на свежем сувое рубашечной ткани с надписью «Albini». — Вы закупаете ткань у магглов? — спросил он Гарри ближе к вечеру, выгадав момент, когда тот был определенно в хорошем настроении. — Да. — Я думал, что здесь все волшебное. — Не все, но многое. К тому же если кто-то, даже пусть магглы, умеет делать действительно хорошую ткань, то почему бы не купить её у него? У посредников между магическим и немагическим миром всегда есть работа, Эггси. А потом… А потом по велению палочки Харта раскроенные вещи начинали самостоятельно шиться. Смотреть на то, как брюки то выворачиваются, то перелетают от стола к древнего вида швейной машинке с ножным приводом, которая начинала самостоятельно строчить, было куда интереснее, чем пытаться вникнуть в терминологию. — Скучаешь? — спросил Гарри, заглядывая в мастерскую. — Пытаюсь въехать, — Эггси взмахнул бумажками. — Магия — это проще. Вообще, почему бы просто не наколдовать нужную одежду? Так ведь можно? — Можно. Но кому это нужно? — Всем? — пожал плечами Эггси. — Магия… магия — это такая же часть нашего мира, как, допустим, — телефоны? — маггловского. Обыденная. Привычная. Любой, если он, конечно, не сквиб и у него достаточно навыков, может трансфигурировать кучу тряпья в костюм. Но что это будет за костюм? Это будет безликое нечто. В мире, где можно иметь почти всё, ценятся только настоящие вещи. — Которые шьют себя сами? Брюки на мгновение замерли и принялись дальше подворачивать и подшивать низ. — А вот тут как раз все не так просто. Заклинание работает только потому, что я знаю всю технологию от корки до корки. Слов и махания палочкой для колдовства такого уровня мало. Что у тебя с мерками? — Все очень плохо, — честно признался Эггси. — Пошли, — Гарри махнул рукой, приглашая следовать за собой. За окнами сгущались сумерки, редкие прохожие спешили закончить свои дела. В первой примерочной стоял манекен с костюмом, который дня два назад заказал какой-то знакомый Харта — Эггси видел его мельком и успел заметить только странные круглые очки (боги, кто носит круглые очки?). — Снимай куртку и иди сюда, — Гарри набросил на шею сантиметровую ленту. Перо, прежде спокойно лежащее на столике, поднялось и зависло над листом бумаги. — Правило первое при снятии мерок: чем меньше одежды — тем точнее мерки. Раздевать клиента догола не нужно, для мерок на рубашку или пиджак достаточно футболки или майки. Эггси представил, что было бы, если бы каждый клиент разгуливал в чем мать родила, и фыркнул от смеха. Затем фантазия подсунула ему картинку того, что раздеваться пришлось бы и ему, и смех оборвался. — Второе. Вне зависимости от пола и возраста клиента на поясе завязывается эластичная лента или что-то вроде нее для определения самого узкого места торса — талии. Понятно? Эггси кивнул. Гарри завязал ленту у него на поясе и стянул с шеи сантиметр. — Залог точности измерений — ровная спина, расправленные плечи и умение ждать. Пошитый на заказ костюм всегда сидит отлично. Итак, — Гарри пропустил сантиметр у Эггси под руками так, чтобы он заключил в кольцо его грудь. — Перо, объединенное в пару с сантиметровой лентой, автоматически фиксирует измерения, когда ты их называешь. Обхват груди. Перо принялось противно скрипеть, записывая показатели. — Обхват талии, — Гарри опустил сантиметр на уровень завязанной резинки. Эггси сглотнул, догадываясь, что дальше. И почему обычно сантиметр летал вокруг клиентов самостоятельно, не как сейчас. — Эти мерки — основные при создании выкройки. Обхват бедер… Сантиметровая лента легко пережала его бедра, и Эггси искренне порадовался, что не носит узких штанов. — Обхват шеи. Ему было далеко не семнадцать, он не замечал за собой влечения к представителям своего пола, но сохранять спокойствие, пока Гарри снимал распроклятые, гори они в аду, мерки, было крайне сложно. Металлические наконечники холодили даже сквозь футболку, а Гарри то обворачивал ленту вокруг его шеи приятнейшей из удавок, то прижимая металл пальцем к коже, то протягивал её от точки к точке, и не замолкал ни на минуту: — Глубина горловины, — от яремной впадины до линии талии. — Расстояние от основания шеи до линии талии спереди, — металл к вене, ленту вниз к резинке, задевая сосок. Эггси порадовался, что мерка «обхват запястья» уже снята. Сердце у него стучало так, что не заметить это было бы невозможно. Кровь шумела в ушах, приглушая звуки, но спокойные четкие слова врезались в мозг, словно их вбивали туда молотком. — Расстояние от талии до шеи сзади. Ширина спины. Расстояние от талии до пола. Эггси стоял ни живой ни мертвый, пытаясь ничем не выдать своего состояния, и смотрел, как его отражение в чуть грязноватом зеркале становится все пунцовее. — Лента может снимать мерки и самостоятельно, но так, думаю, будет понятней для первого раза. Эггси, все в порядке? — Т-тошнит, — выдавил парень. — Г-голова кружится. Гарри коснулся рукой его лба. Рука была приятно прохладная, и Эггси едва удержался, чтобы не вжаться в нее лицом. — Температуры вроде нет. Останешься на ночь? Эггси закивал, словно болванчик. Свет в ателье на первом этаже потух и загорелся на втором.