Man Maketh Magic

Стены из темного камня давили, словно пресс. Факелы, составлявшие основное освещение зала, светили ровно, но слабовато, делая тени людей, занявших скамейки, множественными и невыразительными. Руки Гарри были крепко прикованы к подлокотникам, шею сдавливала полоса металла — её добавили совсем недавно, наверное, был прецедент или… Его трясло, как не трясло никогда в жизни. Ни перед одним экзаменом. — Визенгамот начинает слушание дела номер сто сорок два сигма от тринадцатого июня тысяча девятьсот девяносто восьмого года. В зале №10 не было свободного места. Множество людей — кто в наряде судей, кто просто в черном, все уставшие и неумолимые. Суд работал почти без передышки, казня и милуя — как получится. — Обвиняемый Гарри Арктур Харт, статус крови — чистокровный, проживает в доме номер 8 по Грин-лэйн в Редхилле, графство Суррей. Гарри Харт, вы обвиняетесь в пособничестве преступному режиму темного мага Волан-де-Морта, сотрудничестве с Пожирателями Смерти, использовании непростительных заклятий и убийстве более чем ста десяти магглорожденных волшебников. Присутствующие в зале молчали. За этот день они выслушали много обвинений, и наверняка там были и более жуткие вещи. — Мы изъяли ваши записи, в которые были внесены имена ваших жертв, чьи тела были уничтожены. Среди них Алиса Ледбэрри, Марк Флэтчер, Джеймс Смит… Имя, фамилия. Имя, фамилия. Имя, фамилия. — Фредерика Гэйтс… Гарри сам чудесно знал, насколько длинный этот список. А еще он знал, что в Азкабане уже нет свободных мест, зато дементоры с радостью подарят ему прощальный поцелуй. — Джеймс Арнольд… Он не оправдывался — не было смысла. Попытки донести что-то до комиссии были бессмысленны. Комиссия выслушала не одну тонну вранья, комиссия уже никому не верит. Прошедший год свеж в памяти английских магов. Мало кто прожил его без потерь. Некоторые вообще лишились детей — те пали, обороняя Хогвартс. — Лила Сабвок… Имена все звучат и звучат… … и звучат… И…

***

Гарри проснулся и резко сел. От тяжелого биения сердца, казалось, содрогались ребра. Пижамная рубашка прилипла к спине. Он открыл окно, впуская в спальню холодный воздух. Осень была все ближе, скоро пойдут дожди, а затем зима… Сон, каждый раз один и тот же, с чередой имен и фамилий преследовал его долгие годы. Травмирующим было не столько слушание, сколько то, что было до него. С режимом Пожирателей Смерти боролись быстро и жестоко. Ему определенно надо было выпить. Полупустая бутылка огненного виски нашлась именно там, куда он её заткнул с прошлого раза. В отличие от виски маггловского, этот алкогольный напиток действовал куда быстрее и, несмотря на обычное количество процентов алкоголя, пьянил куда быстрее. Как раз то, что нужно. — Пьете в одиночестве? Эггси, растрепанный, в великоватой ему полосатой пижаме, возник будто из ниоткуда. Палочка, нацеленная ему в грудь, медленно опустилась. — Никогда не пытайся подкрадываться ко мне. Могу не сдержаться. — Хорошо, я запомню, — парень взял стул и сел, сложив руки на столе. — Вы ведь тоже военный в вашем волшебном смысле? — Вроде того. — Почему бросили работу? — Семейное дело. Кто-то должен был продолжать традицию. К тому же в аврориат пришло много новых людей, более талантливых, чем я. — Такие есть? — спросил Эггси, и Гарри усмехнулся его искреннему удивлению. Алкоголь вместо облегчения принес головную боль. Комок из груди не хотел никуда деваться. Эггси вертел в руках бутылку, внимательно читая состав и предостережения. — Не употреблять при работе с артефактами и использовании колдовства выше первого уровня. Также не рекомендовано несовершеннолетним и сквибам. А сквибам почему? — Магия как часть организма работает в какой-то мере как иммунная система, из-за чего маги почти не болеют маггловскими болезнями. Так же и с алкоголем — бутылка магического виски равна трем бутылкам маггловского по силе, но действует как одна. Сквибы могут его употреблять, но очень осторожно. — Я заинтригован, — не спрашивая разрешения, Эггси плеснул немного в чашку и сделал глоток. — Интересная вещь. Обжигающе интересная. Гарри усмехнулся. — У вас потерянный вид, мистер Харт, — Эггси наклонил голову в сторону. — Обычно люди пьют ночью, если им что-то снится. Что вам снилось? — Суд, — неожиданно для себя самого ответил Гарри. Эггси выжидающе молчал. — Меня… судили. В девяносто восьмом. По обвинению в убийстве более ста магглорожденных волшебников. — Которых вы не убивали. — А… я, — Гарри наполнил свою и чужую чашку виски. — Я как раз начал работать в министерстве и одновременно стажироваться для работы в аврориате, когда к власти пришли последователи Волан-де-Морта. Чтобы понять, насколько это был ужасный человек, я скажу одно — даже его имя тогда боялись произносить почти все. Гарри потер глаза и откинулся на спинку стула. Он долгие годы пытался избавиться от воспоминаний о том времени, но бесполезно. Общий психоз, заполонивший разум людей, брошюры, преследования, убийства. Империуснутый министр магии с глазами болванчика. — Сперва я думал присоединиться к бунтарям, начать бороться… но… не знаю, может, мне не хватило смелости или чего-то еще. А потом мне предложили работу в свежесозданной «Комиссии по учету маггловских выродков», и я согласился. Основатели комиссии видели во мне только чистоту моей крови, и это сыграло мне на руку в будущем. Официально магглорожденных лишали палочек или же приговаривали к «поцелую Дементора», но так было лишь вначале. Эггси слушал абсолютно спокойно, без осуждения или других эмоций. — Когда запахло действительно жареным, бежать было поздно. Полукровок не трогали, но магглородцев уничтожали словно крыс. Мне и еще трем магам была поручена именно эта работа. — И ты? — Одного человека, Эггси. Ровно одного ни в чем не виноватого человека, чтобы отвести подозрения и уверить правительство в своей лояльности, — Гарри сжал руки в кулаки. — Когда дороги назад уже не было, я модернизировал старое заклинание, добавив эффектов, и применил «Империус» к своим коллегам, подчинив их своей воле. От приговоренных магглородцев оставалась кучка пепла, глава комиссии, эта жуткая розовая лягушка не могла нарадоваться, а тем временем основной целью заклинания был случайный телепорт за пределы страны. Я не знал, куда попадали эти люди, отследить было невозможно. — Вы спасли больше сотни человек. — Я надеюсь, что спас их. Некоторых так и не нашли. — И… вас судили за это? — Меня судили за списки. Они видели «то, что осталось от несчастных», я не мог предоставить доказательств. Мне грозил в лучшем случае Азкабан. — Но вас ведь оправдали? — Эггси подался чуть вперед, полный участия и, похоже, изрядно пьяный. — Да, — Гарри улыбнулся, вспоминая. — Мерлин нашел одного из спасенных, Джеймса Арнольда, откопал его где-то в Испании и притащил прямо на заседание суда. Меня оправдали. — Тогда почему это по-прежнему грызет вас? Гарри не знал ответа. Может, из-за той, первой жертвы. Или из-за тех, кто не вернулся. Или… — Вы прям Шинд… Шиндлер магического мира, — Эггси широко улыбнулся. — Я… я восхищен. Парень встал и, опираясь рукой о стол, наклонился к Гарри, целуя. Это был вполне себе пьяный поцелуй, несуразный и больше односторонний, потому что Харт замер, удивленный таким поведением своего ученика. А затем Эггси просто упал на стол, сбив чашки и почти пустую бутылку на пол, и Гарри с еще большим удивлением понял, что тот уснул. Огненный виски Огдена был действительно крепким. Особенно для такого неопытного мага.