Man Maketh Magic

— Какой ужас, — сказала Лидия Босмэр, целительница лечебницы Св. Мунго. — Какой ужас. Эггси не мог с ней не согласиться. Он не смотрел на экран, не было нужды. За прошедшие часы он успел выучить видео на память. Вот Гарри заходит в кинотеатр. Читает названия залов. Становится возле одного из них. И начинается резня. После десятого просмотра Эггси почувствовал, что обзавелся кошмарами на ближайшие лет пять, не меньше. Но это была мелочь — главное, что вот он, Гарри на видео, никого не убивает, наоборот. И пусть он теперь хрипел после препирательства с присяжными, оно того стоило. Да, сложновато было убедить их поднять задницы и выйти туда, где работала бы маггловская техника, но ему удалось. Помогла, как ни странно, та женщина, которую он видел прежде у стойки регистрации. — Ужас, — снова сказала Лидия, убрала с лица темно-рыжие волосы и слишком осторожно нажала пробел, останавливая воспроизведение. Как всякая волшебница, она не слишком доверяла маггловской технике, но только так можно было увидеть, что было причиной теперешнего состояния Гарри. Для этого они расположились в кафе недалеко от больницы. — Вы знаете, что бы это могло быть? — спросил Эггси. Мерлин поставил на стол поднос с тремя чашками кофе и принялся, недовольно бормоча, разбираться в ворохе маггловских денег. Кофе был куплено для того, чтобы не выбиваться из толпы, но, по мнению Эггси, это все равно было тщетно: миссис Босмэр в своей желтой целительской мантии все равно притягивала взгляды. — Это определенно заклятие, схожее с «империусом», — вполголоса сказала Лидия. — Мистер Харт пытался ему сопротивляться, что привело к ухудшению его состояния. Сейчас ему нужен в первую очередь отдых и покой, думаю, он скоро поправится. — Я могу его увидеть? — Думаю, завтра — вполне. Попросите привет-ведьму позвать Лода, он вас проведет. — Спасибо. — Что ж, я вынуждена бежать. Не беспокойтесь, с мистером Хартом все будет хорошо. Эггси захлопнул крышку ноутбука и вздохнул. Болела голова. Ноутбук надо было еще вернуть. Времени было мало. Отправив ничего не подозревающего работника кинотеатра в ступор, Эггси перерыл видеофайлы и затем, скинув обнаруженное на чужую же флешку, забрал ноутбук и побежал в министерство, боясь опоздать. — Я знал, что ты что-то придумаешь, — сказал Мерлин, отпивая кофе. — Мерлин, — Эггси понизил голос. — Прошло всего полгода, а я… я… — Что? Анвин зажмурился, собираясь с мыслями. Он прежде не думал, что такое случится, слишком долгом он жил как жил, но ошибся. — Гарри… когда-то сказал, что магия подобна наркотику. К ней привыкаешь, начинаешь мыслить, считая её неотъемлемой частью мира, и… да, блин, полгода назад я не выходил из дому без телефона, а сейчас слабо представляю, где он лежит. — Я понимаю, что такие перемены… — Дело не в переменах, Мерлин. Совсем не в них. Дело в том, что я забыл. Понимаешь, я напрочь забыл о долбаных камерах, что они вообще там есть? А это могло стоить Гарри свободы. Я только читал об Азкабане, но уже не горю ни знакомиться с этим местом, ни чтобы он оказался там. Да и дементоры как явление меня не вдохновляют. — Их больше не используют в Азкабане. С девяносто девятого, кажется. Не знаю, что с ними, но «патронус» лучше все равно выучить. Или ты уже? — Нет еще. Мерлин хмыкнул. — Будет смешно, если ты пополнишь нашу собачью компанию. — То есть? — Ну, как ты, я думаю, знаешь, патронус имеет вид животного. Некоторые говорят, что оно отражает характер волшебника, кто-то — что нет, но неважно. У Гарри это скотч-терьер, у меня лабрадор, у Рокси пудель. Кажется, у Хескета немецкая овчарка. Если у тебя будет какой-нибудь бультерьер, я даже не удивлюсь. — Угу, мопс, — буркнул Эггси, меланхолично размешивая воображаемый сахар в чашке. После ухода Лидии люди перестали обращать на них столько внимания, а сейчас и вовсе прекратили их замечать. Они вообще были крайне беззаботны, эти люди — смеялись, разговаривали, сновали между столиков с подносами в руках. Две девушки в углу рылись в ярких пакетах. Конечно, до Рождества ведь остался всего день. Или два? Эггси совсем забыл об этом празднике, а ведь наверняка у них бы были какие-то планы. Сейчас он многое отдал бы, лишь бы снова главной его проблемой была гора работы в мастерской. — Не расстраивайся. В конце концов, ты все же вспомнил об этих... — А если бы нет? — Тогда бы мы здесь не сидели. — Не сидели, — согласился Эггси. — А я вообще непонятно почему здесь сижу, когда должен найти того ублюдка, что подставил Гарри. — Если этот ублюдок смог провернуть такое колдовство, то он весьма опасен. Вдруг ты тоже захочешь кого-то зарезать? — Не захочу, — Эггси постучал по крышке ноутбука пальцем. — Где-то просмотре на пятнадцатом мне в голову пришла мысль, что это выглядело как эксперимент. И Гарри был в роли контрольного образца. А еще, что в лучших традициях теории заговора у этого экспериментатора связи в министерстве и, в частности, лояльность министра. Иначе почему суд был в такой спешке? — Это серьезное обвинение, — Мерлин поправил очки и взял вторую чашку кофе. — Министр всегда был в хороших отношениях с Хартом, в конце концов, они работали вместе. Эггси не ответил. Он чувствовал себя пружиной, которую сжали до предела, но еще немного — и она вернется к прежней форме. И, когда это случится, он будет в состоянии только лежать на полу и смотреть в потолок. Даже об Англии думать не будет сил. Распрощавшись с Мерлином, Эггси покинул кафе. Сгущались сумерки, густо разбавленные светом лампочек в многочисленных гирляндах, которыми украсили улицы. Звучала музыка, сквозь витрины магазинов можно было увидеть множество людей, выбирающих подарки. Эггси сунул руку в карман и вытащил все деньги, что там были. Набралось с десяток фунтов, пятнадцать кнатов, три сикля и шесть галлеонов. По магическим меркам он был богат, по маггловским — не очень. Он выбрал стеклянный шар ровно за десять фунтов. Шар был хорош — внутри него, насколько были видно сквозь синеватое стекло, пересыпалась всякая мишура вроде блесток и шариков помельче. Уставшая, но все еще улыбающаяся продавщица упаковала игрушку в коробку и вместе с белым бумажным пакетом вручила Эггси. На пакете был напечатан акварельный рисунок рождественского венка. Отперев ателье, Эггси окинул взглядом помещение и вздохнул. Хотелось упасть и не вставать до того самого момента, пока не будет можно вернуться в больницу, но это ли выход? Он зажег свет — и стали видны газеты на столе. «Бывший аврор обвиняется в убийстве более ста магглов», — было написано на первой полосе одного выпуска. «Ошибка: что, если в прошлый раз Гарри Харт был помилован ошибочно?» — сообщала вторая. «Суд над массовым убийцей», — гласила третья. Эггси ждал завтрашний «Пророк», то, как журналисты будут приносить свои извинения и так далее. Ох, завтра он посмотрит на то, как они будут опровергать свои же слова. Коробка со всякой декоративной чепухой нашлась в кладовой на втором этаже рядом со старой пыльной метлой. Эггси вешал банты, ленты и шары без особого дизайнерского таланта, как умел. У Гарри получилось бы значительно лучше, он был в этом уверен на все возможные проценты. Новый шар он прицепил на люстру, чтобы его было видно. Только после этого Эггси позволил себе дойти до кровати и свалиться на нее без сил. Спал он, вопреки всему, глубоко и спокойно.