Man Maketh Magic

Лод оказался таким же рыжим и сероглазым, как Лидия Босмэр, из-за чего Эггси предположил, что они как минимум родственники. Но если и так, то болтал Лод не в пример больше. — Эггси? Лидия сказала, что ты Эггси. Тебя реально так зовут, да? — выдал он тираду, чем заслужил недовольный взгляд со стороны привет-ведьмы. — Нам на пятый! В холле топталось много народу. У одного мужчины половина лица была покрыта инеем, а при выдохе изо рта летели снежинки. Другая женщина на шее имела бант, который, похоже, прирос намертво. Другие ожидающие были менее праздничны. У женщины с заячьими ушами в руках была газета, с титульной страницы которой смотрел недовольный Честер Кинг. «Министр рубит с плеча», — гласил заголовок. — Пятьсот третья палата, там классно, её последней всегда занимают, сейчас там почти пусто. И вид неплохой, видно колесо обзора даже, хотя это бесполезно, если все время лежать. Глупые магглы даже не подозревают, что здесь есть что-то подобное. Ты бы заподозрил, что старый супермаркет — это замаскированная больница? Честно говоря, мне кажется, что у магглов нет фантазии на подобные вещи и… — У магглов есть ядерная бомба, — буркнул Эггси, чтобы прервать словесный поток. — Что? — Лод завис. — Что это? — Это такая вещь, что если её уронить на Лондон, то от Лондона мало что останется. — Да ну… — Лод задумался и молчал до самого пятого этажа. Едва они открыли дверь с табличкой «Недуги от заклятий», как его снова прорвало: — Билли! Привет, Билли! — он замахал кому-то рукой. — Это Билл, он считает себя гоблином. Вместо приветствия Билл скривился и захлопнул дверь палаты. — А это… — Лод, прекрати. Спасибо за помощь. Лидия Босмэр в своей лимонной мантии показалась Эггси лучом света в темном царстве болтовни. Парень скривился и пошел обратно к лестнице. — Прости за это. Лод очень сильно скучает, ему приятно в чем-то мне помогать, — она улыбнулась Эггси. — Он… пациент? Целительница кивнула. — Да, к сожалению. Когда он учился на четвертом курсе, то перепутал заклинание и угодил сюда. Смотри, чтобы он не вытащил у тебя палочку, хорошо? — А… — Эггси на всякий случай сунул палочку в рукав. — Своей у него нет? — Нет, с ней он опасен. Но ладно, ты же здесь не из-за него. Нам сюда, — Лидия махнула рукой. Пятьсот третья палата оказалась светлой и просторной, с тремя кроватями, разделенными ширмами, из которых занята была лишь одна. — Утром приходили журналисты, но я отправила их восвояси, — целительница вытащила из кармана блокнот и принялась его листать. — Как я и говорила, причина нынешнего состояния мистера Харта — сопротивление чужой магии. Плюс нервное напряжение, которое привело к… я бы сказала, истощению. Сейчас он находится в состоянии искусственного сна, но вы можете побыть с ним. — А когда он проснется? Лидия закусила губу. — Ох… Рождество. Вполне возможно, что он его проспит. Эггси попытался вспомнить дату на газете, но не смог. — Простите, а когда Рождество? — Завтра. Сегодня сочельник. — О. Ох. Точно, — Эггси криво улыбнулся. По сравнению с тем, как он выглядел в зале суда, сейчас Гарри просто лучился здоровьем. Землистый оттенок лица сменился бледностью, морщины разгладились. Гарри спал, и его дыхание было глубоким и медленным. Эггси не знал, как на нем отразится произошедшее. Первый суд оставил глубокий шрам, но там Гарри хотя бы знал, что люди, за которых его судили, живы. А в этот раз… Было неизвестно, что министерство сделало с погибшими, но магглы ничего не знали: всех их считали исчезнувшими без следа, о чем говорили многочисленные объявления на столбах. Он несмело коснулся руки Гарри, что лежала поверх одеяла, будто надеялся, что он отреагирует на прикосновение и откроет глаза. Но нет, чуда не случилось. Гарри наверняка собирался проспать Рождество, и в силу того, что принцессой Харт не являлся, то поцелуй вряд ли помог бы ему. В палате стало темнее — на улице снова шел снег. В сопливых мелодрамах в подобной ситуации один герой звал другого и тот открывал глаза, словно специально ждал этого момента. Но сейчас это было не кино и даже не книжка, в которой случались чудеса (ха-ха). — Держись… Галахад. Эту байку о своей школьной жизни Гарри поведал ему в конце осени. О том, как на волне того, что Мерлин был Мерлином, они мужской половиной класса поделили себе имена из саги о короле Артуре, и Гарри досталась роль Галахада. Школьное прозвище продержалось до последнего курса и, похоже, какой-то частью вошло в историю Хогвартса. Сейчас уже никто его так не называл. Эггси не мог похвастаться и сотой долей приятных воспоминаний о своей школе. Как и во многих других государственных школах, той, в которой он учился, не хватало если не финансирования, так заинтересованных своей профессией преподавателей, так чего-то еще. И если в младшей школе Эггси учился, то после того как в жизни их семьи появился Дин и все покатилось в тартарары, курение у ограды стало увлекать его больше, чем химия и физика вместе взятые. — Я… украсил ателье. Ёлки, правда, не нашел, но… Надеюсь, ты вернешься домой к Новому году и мы еще успеем ею разжиться. Да… Эггси вздохнул. Ему хотелось уткнуться лицом в руку Гарри и тоже уснуть, но он не имел на это права. Не сейчас, когда тот, кто затеял все это, возможно, придумывал новую пакость.

***

В «Дырявом котле» его подозвал к себе бармен. — Эггси, с мистером Хартом все в порядке? — он ткнул пальцем в лежащую на стойке газету. — Никто изначально не верил в ту муть, что писал «Пророк», но сегодня паб просто гудит. — Он… с ним все хорошо. Я на это очень надеюсь, — Эггси спиной почувствовал, как все, кто сидел за столами, принялись вслушиваться. — А… а кто мог убить тех магглов? — Не знаю. Но определенно это был какой-то больной ублюдок. Анвин поспешил ретироваться, шмыгнув в проем вслед за какой-то волшебницей в темно-синей мантии, расшитой снежинками. К чести волшебников за эти дни мало кто поверил в обвинения Гарри в «Ежедневном пророке». Эггси слышал и негодование, и удивление, но только двое или трое из тех, кто знал Гарри более-менее близко, поверили в то, что он убийца. Случись такое в его маггловском окружении с самим Эггси — поверили бы все, кроме, наверное, мамы и Дейзи. Через пятнадцать минут заглянул маг, представившийся Себастьяном Смиком, и попросил поискать его заказ. Пока Эггси рылся на столах, бледный и высоченный мистер Смик вертел в руках трость и вздыхал. — А… ателье же будет продолжать работать? — Да, конечно, — Эггси нашел сверток и уже было обрадовался, но тот был адресован «Д. Боунсу». — Я слышал, что мистер Харт в больнице. Передадите ему мои пожелания наискорейшего выздоровления? — Да, обязательно. О, вот он! — Эггси изучил бирку и принялся листать журнал с записями. — Рубашка мужская зеленая, одна штука, манжеты на запонках, так? — Да-да, все верно. — Пятьдесят галлеонов. Забрав деньги, Эггси как можно аккуратнее вывел напротив строчки заказа слова «оплачено, вручено». Оставался Боунс и Валентайн. Он оглянулся в поисках свертка Валентайна. Пять нашейных платков. Ничего похожего не нашлось. Эггси заглянул во все ящики, разобрал столы и сложил сувои, заглянул под столы, перерыл полки шкафов и мастерскую. Единственный обнаруженный нашейный платок был тем уродливым нечто, которое пытался создать он сам. Клетчатое уродство с неровными углами и растрепанными краями. Чудовище Анвина. А что… если сверток забрали? Что, если Гарри не успел отметить это в журнале? Тогда последним, кто посещал ателье, кто мог принести билет, был Ричмонд Валентайн или его помощница. Словно в подтверждение его догадки скрипнула дверь и звякнул колокольчик. В стекле витрины отразились вошедшие. — Я вспомнил. Вы были в «Дырявом котле», когда я говорил о кино. Они выхватили палочки почти одновременно — Эггси и помощница Валентайна. — Акцио! — Конфундус! Палочка вырвалась из руки Эггси, и девушка, перехватив её в воздухе, одним резким движением разломала пополам и отбросила в сторону. — Инкарцеро! Удар невидимой веревки был такой, что Эггси отбросило к стене и припечатало к ней. В глазах на мгновение потемнело. — От магглов — одни проблемы! Особенно от их техники, снаете, мистер Анвин? — Валентайн подошел ближе. — С одной стороны, хоросо, сто мистера Харта оправдали, а с другой, плохо, сто вы суете свой длинный нос куда не полозено. — Какого вам хрена… надо? — О-о-о, всего-то поставить магглов на место. Вернее, сделать так, стобы они сами поставили себя на место, — Валентайн улыбнулся и поправил очки. — Природная маггловская агрессия и так далее. — А сами? — процедил Эггси сквозь зубы. — Вы в курсе, сколько людей погибло? — Да, конесно, я в курсе. Но ведь я их не убивал. Знаесь, ненавизу насилие. Особенно вид крови. — Какого… — Анвин дернулся, пытаясь освободиться, но безуспешно. — Вам надо? Собрались меня убить? — Засем? Достатосьно просто стереть тебе память, как сцитаесь? — Валентайн поднял палочку, длинную и немного кривую из светлого дерева. Эггси запаниковал и усилием воли заставил себя успокоиться. Да, он остался без палочки, но не так уж она ему и нужна! Как там говорил Гарри — «джокер в рукаве»? Первым делом он выдернул из-под ног противника небольшой коврик. Валентайн повалился на пол. Сувои ткани взмыли над столом и попытались сбить его помощницу, но безуспешно. Ничего подобного Эггси не видел ни до, ни после. Девушка взмахнула ногой. Серебристый протез потек, меняя форму, из ступни превращаясь в тонкое длинное лезвие, которое и рассекло ткань словно масло. — Газель, р-р-разберись с ним! — от злости Валентайн даже перестал шепелявить. Газель взмахнула палочкой. Фиолетовый луч врезался в спешно сдвинутый Эггси стол и рассеялся. — Вердимилиус! — закричал Эггси, надеясь, что это сработает. Использовать обычные заклинания без палочки было сложно, но, как часто бывает в стрессовых ситуациях, у него получилось. — Протего! — магический щит свел его старания на ноль. — Сдавайся — и тебе всего лишь сотрут память. — Черта с два! — наконец-то избавившись от невидимых пут, Эггси перекатился в сторону. — Хлыст! Снова магический щит. Поднявшийся на ноги Валентайн пытался достать закатившуюся под стол палочку, а Эггси впервые пожалел, что чары, наложенные на здание ателье, выступали в том числе и как звукоизоляция. Они могли тут устроить локальный армагеддон, но снаружи этого никто бы не услышал. — Я блокирую любую твою атаку. Сдавайся! — Любую… любую… Эггси закусил губу. Если так и будет продолжаться, то Гарри будет некуда возвращаться. Разве что… — Нарезать! Со стороны это определенно выглядело глупо, но Газель закричала и схватилась за лицо. Кожу на левой её щеке срезало, словно ножом. Кухонным ножом. Валентайн, наконец-то нашедший палочку, увидел помощницу и упал в обморок. Насчет своей непереносимости насилия он не соврал. — Ступефай! В помещении воцарилась абсолютная, можно сказать, оглушающая тишина. Эггси единственный остался на ногах — немного помятый, с полосками синяков, оставшихся от пут. На витринном стекле красовалась трещина, стол обуглился, сувои лежали, раскроенные надвое. Драка была хоть и короткой, но довольно разрушительной. Шатаясь, Эггси подошел к решетке камина и поднял обломки палочки. И рассмеялся.