***
— Поздравляю вас, дамы и господа, мальчишки и девчонки! Вы, успешно прошедшие операцию и реабилитацию, с сегодняшнего дня начнёте изучать кое-что поинтереснее языка, письма и единоборств. Разделений на группы всего две. Первая — начинающие, это вы. Вторая — мы зовем их выпускниками, — послышалась усмешка со стороны инструктора. Многие из присутствующих были напряжены и взволнованы. — После того, как ваше обучение закончится, вы будете готовы выполнять задания и сражаться. Мужчина в чёрной военной форме махнул рукой в сторону двери. Через секунду из-за неё вышел беловолосый мальчик в точно такой же одежде и, пройдя до середины огромного помещения, встал рядом со старшим инструктором. — Пусть он и младше многих из вас, но опыта у него гораздо больше. Он уже воевавший железный. Преподавателей на всех не хватает, к тому же лучше самого железного вам никто ничего не объяснит. Зовут его Сора. Слушайтесь его, не стесняйтесь задавать вопросы. Все конфликтные ситуации будут разбираться им же, так что доносить на вас или на него никто не станет, да и это бесполезно, — хмыкнул инструктор и хлопнул Ямаруту по плечу. Новички беззастенчиво разглядывали вставшего перед ними ребёнка и недоумевали, чему он может их научить. — Удачи, — эти слова были адресованы мальчишке. Мужчина развернулся на тяжёлых ботах и вышел из огромного зала, в котором собрали новоявленных железных, оставляя новобранцев наедине с их новым учителем. Сора никогда до этого не был в роли преподавателя или инструктора, но чувствовал, что справится. Пусть ему всё ещё неполных девять лет, но он вёл себя совсем как взрослый, а взгляд его уже давно потяжелел. Он набрал побольше воздуха в лёгкие, посмотрев на лист бумаги в своих руках, в котором должен был писать отчёт об успеваемости и успехах обучающихся, и тихо, но вполне чётко и слышно для каждого, заговорил: — Как вы уже слышали, меня зовут Сора. Глядя на меня, вы вполне способны понять, что ребята, которые всё ещё младше меня, к девяти-десяти годам перестанут считаться детьми. Возраст здесь значения не имеет, — он постучал ручкой по листу, начиная записывать имена тех, кого уже знает. — Те, кто постарше, могут не задирать носы и не пытаться петушиться перед друг другом и всеми остальными. Моё отношение ко всем вам будет одинаковым. Надеюсь, условия ясны. Три десятка молодых железных кивнули. Было необычно слышать, как ещё такой маленький мальчик говорит и ведёт себя не хуже взрослого, однако это подействовало на ошарашенную таким инструктором толпу. На самом деле, большая часть молодых инструкторов состояла из таких детей. — Вопросы? Кто-то скромно поднял руку, находясь в последнем — третьем — ряду. Сора кивнул, разрешая спросить. — А… к Вам на «Вы» или всё-таки на «ты»? — слегка усмехнулся парень четырнадцати лет, ощущая себя неловко от того, что «Вы-кать» придётся перед девятилеткой. Кто-то из толпы даже хихикнул. Сора склонил голову вбок, оторвавшись от записей. — «Ты-кать» надо было маме. Снова послышался смех. Юный инструктор вздохнул. — Если кто-то из вас плохо понял мои слова — может выйти, — он провёл рукой по воздуху в сторону двери. — Те, кто поумнее, останутся, и я покажу им кое-что интересное. Сора вёл себя так же сдержанно, как и его собственный инструктор, когда-то преподававший его группе уроки обращения с «железкой». Он ещё тогда уяснил, что повышать голос и постоянно ругаться — только силы тратить. Но ни в одной группе не обходилось без такого ученика, который тут же начинал показывать своё большое и очень важное Я, и Сору такой не заставил себя ждать. Самый старший из его подопечных вышел вперёд и, сунув руки в карманы, заулюлюкал: — Мне страшно подумать, на что способен такой, как Вы, — парень сделал особое ударение на последнее слово, что было расценено беловолосым как издёвка, которую он проглотил. — Может, покажете что-то сейчас, поставите всех, кто выпендривается, на место? — подросток был уверен в себе. Вот только он не знал, что из-за таких, как он, всё самое интересное показывалось именно Всем. Никто никогда не выходил из аудиторий в подобные моменты. Сора пожал плечами — что можно было интерпретировать как «почему бы и нет?» — и опустил руку с бумагой и ручкой, а вторую спрятал в карман штанов. Послышался не громкий, но отчего-то противный треск, быстро сменившийся на скрежет металла. У находившихся в помещении создалось впечатление, будто это скрежетание раздавалось сразу со всех сторон. Странные звуки эхом отдавались по большому помещению без намёка на какую-либо мебель или другие посторонние предметы, способную подавить его, и от этого казалось, что скрежет и вой металла становились громче. Из-за спины маленького инструктора показались гарпуновидные наконечники четырёх хвостов, а затем эти хвосты медленно поднялись вверх на два метра и застыли. Каждая железная конечность действительно была исполнена в виде продолжения позвоночника и состояла из железных позвонков, незначительно уменьшающихся в размерах ближе к наконечнику. Толпа изумленно выдохнула, а парень, спровоцировавший Сору, с трудом проглотил образовавшийся в горле ком и почти перестал дышать, взирая на хвосты мальчика. — Эти хвосты теперь есть и у вас, но нужно научиться ими управлять, иначе вы можете случайно поранить себя или кого-то ещё. И это только в лучшем случае, — Сора так же медленно начал двигать стальными конечностями, как бы демонстрируя их новичкам. Те не прекращали восторженно охать. Каждое движение любого из хвостов сопровождалось тихими размеренными щелчками — это двигались механизмы внутри позвонков. — А можно вопрос? — не отрывая взгляда от железа, скромно поинтересовалась длинноволосая высокая девочка из первого ряда. — Как… как Вы их чувствуете? — Как свои собственные. Будто они всегда у меня были, — с готовностью ответил Сора. — А мне тоже интересно! — воскликнул парень так же из первого ряда и, опомнившись, уже не так громко спросил: — А можете показать маску, пожалуйста? И после его вопроса ещё несколько подростков активно закивали головами. Беловолосый с хитрым прищуром посмотрел на этого парня и кивнул головой, и вместе с этим на его лицо очень быстро упала железная зубастая маска. Никто так и не понял, откуда она взялась. Сора так же быстро убрал её обратно и пояснил: — Маска сделана по типу трансформера, она практически полностью механическая. Находится так же в позвоночнике. После того, как операция проходила удачно, вас отправляли в реабилитационный центр, — Сора имел ввиду соседнее здание. — Там вы приходили в себя после операции, но там же с вашим организмом происходили изменения. Пластины и механизмы двух позвонков расползались по всему вашему позвоночнику и, грубо говоря, срастались с ним. Поэтому можете считать, что весь ваш позвоночник — железный. Однако шейные позвонки в ходе операции так же подвергалась некоторым изменениям, и маска, в исходном её положении, находится именно там. Все её детали и части двигаются и перемещаются из шейных позвонков на ваше лицо, соединяясь и создавая железные челюсти. У каждого они уникальны, поэтому сказать точно, насколько неприятно будет надевать маску — не могу, — механизмы и пластины железной челюсти Соры частично стали наползать на его лицо, и затем мальчишка остановил этот процесс, оставив маску наполовину надетой. — Моя, например, полностью разрывает мне щеки и рвёт мышцы, заменяя их своими частями. Поэтому когда я надеваю маску, рот перестаёт быть ртом, а становится пастью, широкой и с кучей острых железных зубов. Челюсти стали медленно рвать мышцы лица маленького инструктора, заменяя их своими частями, и наползая даже на его зубы, язык и внутрь горла. Пара человек из толпы взволнованно охнули. — Маска каждого железного внутри рта расползается вплоть до горла и связок, поэтому голос сильно искажается, и появляется возможность утробно рычать, — Сора объяснял это как раз тем самым голосом: глубоким, пропитавшимся скрежетом железа и напоминающим искусственный. Будто говорил робот. — Рычание позволяет как бы общаться на расстоянии с другими железными, а сама маска нужна для того, чтобы вы отгрызали себе конечности, если попали в ситуацию, когда так поступить будет проще всего, или чтобы, если вас лишили ног, рук и — каким-то образом — хвостов, вы смогли перегрызть врагу глотку. А, поверьте мне, такое случается довольно часто. Мальчик тяжело вздохнул, устав объяснять. Он вдохнул поглубже и всё-таки продолжил: — При надевании маски у меня не течёт кровь, потому что… ну, я регенерирую в тот момент, когда она надевается. Когда я убираю её, ткани рвутся снова и тогда восстанавливаются в прежнем виде, то есть… — железные челюсти инструктора разделились на более мелкие детали, механизмы и пластины и медленно стали сползать куда-то за затылок мальчика, обнажая разорванные человеческие мышцы. Те небыстро стали восстанавливаться, но крови до сих пор не было — Сора блокировал регенерацией её потерю, хоть это и занимало много энергии. Многие из учеников начали ощупывать собственную шею и лицо и, мягко говоря, недоумевать от слов мальчика. — Никому из нас неизвестно, из чего конкретно и как сделаны позвонки, но не трудно догадаться, что это в какой-то степени просто механизм, робот, компьютер внутри нас — называйте как хотите. Но и в некоторой степени это что-то… биологическое. От позвонков прорастают нервы, они в свою очередь расползаются по всему вашему телу и прирастают, в том числе, и к мозгу. Поэтому мы можем лишь одной силой мысли высвобождать из позвонков хвосты и маски. Это как управлять собственной рукой, только хвостом. Но, опять же, это требует времени и обучения. Сора почесал затылок, задумавшись. Он сам-то не слишком много знал, поэтому мало что мог объяснить ученикам. — А таблетки? — этот вопрос задал Тай. Беловолосый поднял взгляд на него и, проигнорировав дружелюбную улыбку своего соседа, так же отстранённо ответил: — Таблетки, опять же, незнамо из чего и как сделаны, но, в общем-то, это сплошной сахар, — при этих словах уже никто слишком сильно не удивлялся, но звучало это для многих всё равно необычно. — И его там такое количество, какое вам и не снилось. Заметив вопросительные взгляды, Сора решил не останавливаться и продолжил объяснять: — Вещества из этой таблетки попадают в искусственные позвонки и поступают, в основном, только в них, через кровь. Как я уже сказал, это что-то биологическое. Вещества по нужным порциям направляются в мозг, в отдел, отвечающий за регенерацию, и заставляют его работать так, чтобы ваше тело было способно восстановиться от любых повреждений. Действует одна таблетка до двух дней, если вы часто получаете серьёзные или смертельные ранения. Пусть Сора и не помнил научных терминов, но принцип был понятен даже по его словам. Ученики от такой новости приятно удивились, но мальчик, уже повысив голос и сделав его более строгим, насколько это было возможно, спустил подростков с небес на землю: — Но это Не значит, что вы не чувствуете боли. Это Не значит, что вы неуязвимы. Это Не значит, что можно бессмысленно жертвовать частями тела и тратить таблетки. И это Не значит, что вы бессмертны, — теперь он вернулся к более привычной, хладнокровной интонации. — Ваше слабое место — спина, а точнее то место, где находятся эти два позвонка. Если вы лишитесь их, то умрёте. Беречь как зеницу ока и помнить мои слова. Обстановка менялась по ходу ответов Соры на вопросы его учеников. Те уже чётко стали понимать, что перед ними однозначно не ребёнок, а точно такой же инструктор, более опытный, более знающий и способный этими длинными железными хвостами разорвать на части любого из стоящих перед ним. Взгляд каждого ученика мальчика стал серьёзнее, что от его глаз не ускользнуло. Тогда он позволил себе лёгкую ухмылку: — Раз вы всё поняли, то начнём наш первый урок.***
Настоящее… Сегодня наступил тот самый долгожданный день, определённо сильно отличавшийся от большинства. Он знаменовал полнейшую безделицу, слабоумие и безответственность для одного человека, который до этого постоянно делал что-либо обязательно устало, хотя уставать-то не успевал — просто ленился. Ещё рано утром, лишь взглянув на часы, Сора не без удовольствия отметил про себя тот факт, что сегодня его с горем пополам заслуженный выходной. Вообще-то, выходным днём у него было только воскресенье, поэтому парень каждую неделю ждал его, как последний в своей жизни, в котором он не обязан и не должен чем-то заниматься. А ведь раньше люди отдыхали по два дня в неделю. Извращенцы! Только вот парень кое-что забыл… — Сора-Сора-Сора-Сора-Сора-Сора-Сора-Сора, — прозвучало монотонное бормотание над его ухом, после чего Ямарута, протяжно застонав, что-то невнятно промычал в ответ и закутался в одеяло. — Вставай, задница! — Отвали… — Не-а! — Все нормальные люди ещё спят, чего пристала? Посмотри на время! — Сора, не глядя, схватил с прикроватной тумбочки будильник и поднёс его к лицу Анемон. — Семь утра! Семь, дура, а у меня выходной! Не мешай спать! — Да начхать мне, — фыркнула девочка, сложив руки на груди. — У нас всех сегодня, знаешь ли, выходной. Ты обещал мне! Ну вставай! — Ничего я не обещал. — Нет, ты точно обещал. — Что именно? — Что пойдёшь со мной гулять и мы что-нибудь купим на оставшиеся с Арены деньги. — Давай часа через четыре, — парень отвернулся от девочки, уповая на то, что она отстанет. Но Анемон не растерялась: — Я старика позову, он тебе голову оторвёт. — Не умру, — не сдавался белобрысый. — Твою мать… — девочка задумчиво нахмурилась. — Ну, он-то пока вроде не знает кто ты, да? Сора на самом деле уже давно проснулся, ему просто не хотелось вылезать из-под тёплого одеяла, куда-то идти и что-то делать. Но после этих слов, железный несколько поник и закутался ещё плотнее. — Я не держу его за дурака, но чисто формально, он не знает. Анемон поняла, что эта тема для желтоглазого довольно болезненна. Ведь от того, как к новости о том, что Сора — железный, отнесётся старик, зависит жизнь парня. Ну, или точнее, его проживание и работа в магазине. Но девочка, в некоторой степени, всё ещё лелеяла мечту отомстить Ямаруте за то, что тот вместе с хозяином магазина обманул её, приписав несуществующий долг. — Вставай, или я ему всё расскажу, — ухмыльнулась она. — Да разве он тебе поверит? — фыркнул Сора, всё-таки повернувшись. Девочка заулыбалась ещё шире. — Он поверит этому полицейскому, Томо. Парень, уже не скрывая раздражения, посмотрел на девочку исподлобья. — Ты понимаешь, что это серьёзная угроза в мой адрес? — она кивнула, продолжая лыбиться и откровенно трепать нервы беловолосого. — И чего ты такая довольная? Думаешь, я ничего тебе за подобное не сделаю? Я ведь не желез… — Сора поперхнулся на полуслове. — Я тоже злиться умею. — Да плевать мне, чувак, — Анемон махнула рукой, бессовестно ни во что не ставя предупреждение Ямаруты. — Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты мне не навредишь, — девочка соскочила с кровати беловолосого и встала неподалёку. — Зря ты так думаешь, — уже тише вздохнул он и, скинув с себя одеяло, всё-таки поднялся. — Роши с нами пойдёт? Анемон кивнула и выбежала в зал, встречая очкарика. Через десять минут показался и Сора, облачённый в привычные чёрные штаны, такого же цвета свитшот с закатанными до локтей рукавами и тяжёлые боты. Ятсуме, глядя на парня, вздохнул и улыбнулся. Подросток даже тогда, когда все трое вышли на улицу и прогулочным шагом отправились без особой цели бродить по городу, думал о том, как Сора выделяется на их фоне. Во-первых, он старше, можно сказать, что он уже почти взрослый мужчина. Во-вторых, Роши продолжал обращать внимание на его одежду. Всё чёрное, без лишних деталей, рисунков, узоров и прочих приблуд. Можно ссылаться на то, что Сора всегда старался быть готовым к стычке или драке, ведь если одежда неудобная и сковывает движения, то можно в драке и проиграть. Роши и в самом деле как-то заикнулся об этом и, как оказалось, угадал. В-третьих… А что там было в-третьих? — Анемон, что ты хотела купить? — Ямарута, всё это время пребывавший в собственных размышлениях, остановился, заставляя детей обратить на себя внимание. Девочка задумчиво почесала подбородок и, после недолгих раздумий, сникла. — Ну, может что-то из одежды? Не знаю, честно говоря… Ямарута покачал головой. — Если ты не заметила, то этот район в городе — товарный, тут куча всего. Пошли, — парень повёл детей за собой в ближайший магазин одежды, расположенный на первых трёх этажах пятидесятиэтажного здания. Анемон, входя в магазин следом за Сорой, тут же начала обходить и рассматривать всё вокруг. На верхние этажи девочка не пошла, так как уже на первом, спустя пару минут, успела что-то себе присмотреть. Достав одну из вешалок, на которой висел какой-то предмет одежды, она внимательно оглядела светло-голубую джинсовую жилетку с двумя обычными и одним нагрудным карманами, которая и оказалась этим самым предметом. Малышка тут же решила: — Вот это хочу! — Ну так иди и примерь, — Сора почесал затылок, усевшись на стул, на котором обычно люди сидят, пока меряют новую обувь. Он изначально не собирался вести детей в более продвинутое место, где одежду могут сшить специальные роботы, выполняющие заказ любой сложности за несколько минут. Почему не собирался? Потому что это довольно дорого, а деньги он зажопил. Роши, чисто ради ознакомления, прошёлся вдоль полок, ни на чём особо не акцентируя внимание, и, поправив очки, вернулся к Соре. — А ты не хочешь купить себе что-нибудь новое? — поинтересовался подросток, на что Ямарута посмотрел на него с вопросительным выражением лица. — Ну, ты ходишь в одном и том же… Может, стоит разнообразить гардероб? — Разнообразить? — переспросил Сора и с сомнением осмотрел себя, искренне не понимая, зачем ему что-то другое. — Вообще-то, я не хожу в одном и том же, — буркнул он недовольно. Лицо Роши вытянулось в удивлении: — Как это? Ты же постоянно в этой одеж… — Нет, — перебил его белобрысый, — у меня есть точно такая же. — Э? Нафига тебе несколько одинаковых вещей? — Не хочу я другое носить, чё пристал? — Ну, просто… это странно… — Эй, засранцы, как я вам? — вновь раздался девичий голос. Из примерочной показалась Анемон, которая, видимо, решила примерить не только жилетку. Под неё девочка надела белую рубашку с чёрными пуговицами и рукавами три четверти, а вместо её старых, потёртых и, видимо, мальчишеских штанов оказались такие же светлые джинсовые бриджи. Потрёпанные непонятные кроссовки она заменила новыми, но самыми обычными чёрными кедами на белой подошве. Девочка стала выглядеть на свой возраст. Она покрутилась вокруг своей оси, и затем парни заметили, что чёлку бирюзовых волос Анемон заколола по бокам «невидимками», а сзади заплела волосы в косичку, доходящую ей до лопаток. Однако Сора и Роши обратили внимание не столько на причёску, сколько на одну из этих «невидимок». У неё был небольшой круглый жёлтый значок с рисунком улыбающегося своими острыми зубами смайлика, от одного уголка рта которого текла кровь. Довольно бунтарский аксессуар, но девочке это более чем шло. Она широко улыбнулась, повернувшись к парням, и те молча показали большие пальцы вверх, одобрительно качая головами. Роши тоже не собирался менять свои любимые тёмные толстовки с какими-то психоделическими яркими рисунками и штаны с кедами на что-то другое, поэтому отоварилась лишь Анемон.***
У хозяина магазина так же был выходной, но это не означало, что у него не было домашних дел. Мужчина проживал один, поэтому управляться в магазине и по дому ему приходилось самому. По крайней мере, на работе теперь царит некий «детский сад», и старик не чувствует себя одиноко. Более того, теперь там всегда весело. Однако он не собирался просить кого-то из его подчинённых помогать ему в работе по дому — некультурно это, да и вряд ли кто-то, кроме сердобольного Роши, согласится. Хозяин жил в собственном одноэтажном доме на другой стороне улицы, на которой так же располагался его магазин. Много лет назад старику пришлось в буквальном смысле сражаться не на жизнь, а на смерть, дабы не просто выкупить одноэтажное небольшое здание, но ещё и сохранить его, ведь ему поступало множество угроз, просьб и предложений продать домик, дабы его снесли и возвели на его месте очередную высотку. Мужчина был непреклонен. Поэтому теперь у старика было аж три самых редких дома нынешнего века — два одноэтажных и один двухэтажный. Любил он всё старое и простенькое. У мужчины имелся скромный дворик перед домом, обнесённый старым невысоким забором, и ему приходилось ухаживать и за ним. Сегодня он решил убрать весь мусор с газона, вроде невесть откуда налетевших на него фантиков и бумажек. Старик уже насобирал небольшой пакет, когда подошёл к дереву, что росло на его участке земли, и с подозрением покосился на странную тень, выглядывающую из-за ствола. Нечто крякнуло и вышло из тени дерева, представ перед мужчиной во всей своей красе и внимательно разглядывая его… тремя глазами.***
Сора и дети продолжали гулять по городу, следуя уже в обратную сторону, к магазину, но по другому пути. Как только Анемон вышла из магазина, в котором она приоделась, то тут же кинула пакет с её старой одеждой в уличный мусорный бак, объяснив свой поступок тем, что она хочет выбросить эти тряпки, в которых она воровала, вместе со своим прошлым. Железный молча улыбнулся ей, а Роши даже похвалил. Они продолжали прогуливаться ещё минут двадцать, нередко перекидываясь дружескими колкостями. — Только не это, — вдруг заунывно промямлил Ямарута, смотря куда-то перед собой. — Только не ты… Роши проследил за взглядом беловолосого и заметил стоящего около какого-то закрытого прилавка Томо, а затем тяжело вздохнул. У него появилось плохое предчувствие… — О, кто это у нас тут, — послышался голос брюнета, когда троица прошла совсем рядом с ним. Томо и сам не понял, почему просто не промолчал, но отступать назад было уже поздно. Сора цокнул языком, повернулся и с самой очаровательной улыбкой, на которую был способен, процедил сквозь зубы: — Доброго Вам дня, Господин полицейский. — Не ехидничай, Ямарута, — хмыкнул тот в ответ, сложив руки на груди и облокотившись спиной на стену. — Ты всё ещё добропорядочный гражданин? — ухмыльнулся Томо, играя на нервах парня. Тот, продолжая улыбаться, явно старался скрыть раздражение, так как снова стал чесать затылок. — Вы только драку тут не начинайте, окружающие не так поймут, — напомнил Роши, дабы успокоить двух взрослых, но те не обратили на подростка никакого внимания. Прохожих-то почти и не было. Анемон же и вовсе плевать хотела на препирательства копа и железного и, сидя на корточках в стороне от них, пыталась подозвать к себе дворовую чёрную кошку, чтобы погладить её. — Надеюсь, вы удачно отлавливаете железных, — не отставал Сора от брюнета, на что в ответ получил лишь испепеляющий взгляд, но затем оба парня и вовсе замерли, услышав странный звон. — Только не это… — выдохнул ту же фразу Томо, вводя Ямаруту в ступор. Вслед за громким звоном, доносящимся из узкого переулка, вылетела большая шипастая булава на толстой цепи, которая была брошена явно в сторону Соры с намерением попасть ему куда-то между глаз. Он легко отклонился назад, избежав удара, и проследил за тем, откуда тянулась цепь. Из темноты переулка показалась фигура человека. Она вышла на свет, подтянув цепь к себе и намотав её на плечо, но какую-то часть держа в руке, из-за чего булава осталась висеть в воздухе на уровне колен. — Это, что… девушка?! — воскликнул Роши, который, боязно отскочив в сторону, практически спрятался за Сору, что было бы не самой лучшей идеей, если бы тот всё же не увернулся от булавы и не оттолкнул очкарика назад. Анемон оглянулась и фыркнула, заметив фигуристую особу перед собой. — Ты так это сказал, будто впервые видишь живую бабу, — не удержался от насмешки беловолосый, вгоняя парня в краску. — Хива, прекрати, — холодно приказал Томо, на что девушка хмыкнула, махнув длинными иссиня-чёрными волосами. — Это ведь железный, верно? — Хива обернулась на брюнета, а после снова посмотрела прямо в глаза беловолосому. Тот пялился на неё с выражением лица, говорящим «Да, и чё дальше?» — С чего ты взяла? — коп даже и не старался быть правдоподобным. — Чутьё, Томо. Я ещё ни разу не ошиблась. — И то верно, — согласившись, пожал он плечами. — Но у меня с ним свой договор. Людей он не убивает, и мы его не будем… — Погоди, ты мне обещал вечный мир и взаимную любовь, а ещё то, что никто из полицейских не узнает обо мне. А это что? Она тут же поняла, как только встретила меня? Слабо верится, — Сора одарил Томо недоверчивой ухмылкой, на что тот только терпеливо вздохнул. — Я действительно ей ничего не говорил. — Чем докажешь? — Ничем, — равнодушно отозвался коп. — Значит говорил. Томо — врун. — Я не… — Вру-у-у-ун. Томо — обманщик! — завопил беловолосый, ткнув в сторону полицейского указательным пальцем. Тот нахмурился, прожигая парня взглядом. — Развод и девичья фамилия, понял?! — Сора старался поддеть и вывести брюнета из себя, хотя прекрасно понимал, что тот ему говорил чистую правду. — Хива… — Поняла, — девушка встала в боевую позу, готовясь метнуть в Ямаруту булаву, но дорогу ей перекрыла — кто бы мог подумать? — Анемон. — Она меня бесит, чёрт, — плюнула малышка, глядя в тёмно-красные глаза девушки перед собой. Томо, посчитав эту ситуацию несколько забавной, деловито пояснил: — Эй, малявка… Просто чтоб ты знала, Хива твоя одногодка, — он еле заметно ухмыльнулся, наблюдая за тем, как девочку с бирюзовыми волосами начинает трясти от злости. Сколько страстей за пару минут, а? — Ей четырнадцать?! — удивление очкарика можно было понять. Хива выглядела на все восемнадцать. Фигура «песочные часы», красивое аккуратное лицо, светлая ровная кожа, иссиня-чёрные длинные распущенные волосы. Немаловажную роль сыграла и её одежда: белая рубашка, чёрная лента, повязанная вместо галстука или «бабочки», поверх рубашки — чёрный расстёгнутый пиджак. Девушка носила тёмно-синие короткие шорты и чёрные чулки, а поверх них — белые ботфорты с такими же тёмно-синими линиями по краям. В общем, она умела привлечь к себе всеобщее внимание. — Корова, — презрительно фыркнула Анемон. — Доска, — резанула девушка по ушам малышки своим тихим сипловатым голосом, заставив девочку заскрипеть зубами от обиды. — Ну-ну, не ссорьтесь, из вас вышла бы отличная лесбийская пара в будущем, — решил пошутить Сора, за что тут же получил два удара под оба колена от обеих девочек и свалился на землю, поджав ушибленные ноги к груди и шипя от боли. — Может, пойдём уже домой? — вяло пробормотал Роши, понимая, что если он это не остановит, то никто не остановит. С горем пополам троице всё же удалось уйти: Сора, как заботливый старший брат, подхватил на руки Анемон, готовую в клочья разорвать эту Хиву, тогда как последняя хладнокровно развернулась к трио спиной и спокойно ушла куда-то вместе с полицейским. Беловолосый протащил малышку на руках пару улиц, а затем всё же отпустил её. — Я бы ему вторую руку для симметрии оторвал, — ворчал Сора всю дорогу по пути до магазина, бросаясь угрозами в адрес Томо. — Не понимаю, где вы не поладили? — недоумевал Роши. — Вы же, вроде как, поняли друг друга и договорились обо всём в тот день, так почему вы друг друга так недолюбливаете? — Вот потом как-нибудь долюблю. Так долюблю! — Не трать силы на угрозы, Сора-кун, — лениво протянула Анемон, сладко зевая. — А сама-то с той девкой что не поделила? — тут же ощетинился он. — Да ты видел её?! Сиськи отрастила и думает, что крутая?! Корова безмозглая, я бы ей!.. Ну, да, блин, ты прав. Точно, — поникла девочка так же, как Сора, и они оба, ссутулившись и помрачнев, продолжили идти молча. — Вам и так проблем мало, что ли? — возмущался скорее сам для себя Роши. — Одного могут поймать и убить, вторая — малолетняя воровка со стажем, которую тоже за все её кражи по головке не погладят… — Потеряйся, четырёхглазый, — зло выплюнул Сора, сверкнув ярко-жёлтыми глазами. Ятсуме шумно сглотнул, затих и поспешил за своими друзьями-горе-добропорядочными-гражданами, которые своими разговорами заставляли прохожих шарахаться в сторону от них. — О, это же дом старика? — уже через минуту подала голос Анемон, ткнув пальцем в сторону одноэтажного дома. — Да, вроде бы он, — Сора задумался, так же заметив, что тот путь, которым они решили пойти, приводил всегда сначала к дому старика, а уже затем к его магазину. — Мы же не пойдём в этот дом престарелых? Никто из детей не успел ему ответить, так как со стороны этого самого дома разнёсся душераздирающий крик. Анемон и Роши застыли в удивлении, а Сора, не долго думая, тут же бросился искать старика. Не слишком бережно он выбил дверь, которая едва не слетела с петель, и осмотрелся. В коридоре никого не было… Где же старик? Из кухни донёсся грохот и Ямарута тут же побежал вглубь небольшого помещения, приготовившись к худшему. Но то, что он увидел, на секунду заставило его удивлённо остановиться в дверном проёме, затем, после минуты внимательного исследования взглядом «разрушений» и живого, не раненного старика, Сора обратил внимание на нечто, стоящее на столе посреди кухни. — Это… что? — просипел он. — Я не знаю! В душе не ебу, что это! Ой, аж матом заговорил, — выдохнул старик, стыдливо прикрыв рот рукой. Затем он встал на ноги и отряхнулся от пыли, которую он собрал своей одеждой, когда упал на пол. — Эта штука сидела у меня во дворе, я нашёл её, когда мусор убирал. А потом она начала ходить за мной и припёрлась в дом! — Нет, эм-м… Мне всё равно, как ОНО оказалось здесь… Просто потрудись объяснить… Что это, мать твою, такое? Существо действительно оказалось невероятно необычным и странным. Если не обращать внимание на всё прочее, то перед Сорой и стариком на обеденном столе сидела обычная утка. Обычная трёхглазая утка. Обычная трёхглазая фиолетовая утка. — Ты откуда такая взялась, тварь? — брезгливо заворчал старик на утку, будто не услышав вопроса Ямаруты. Та повернула голову в его сторону, смотря на него двумя обычными глазами и одним Необычным, шедшим поперёк её лба и моргающим вертикально. — Фу, блин! — Кря! — ЕБАТЬ!!! Оно ещё и крякает! — в конец испугался Сора, хватаясь за грудь в области сердца и искренне веря, что его ударил инфаркт. — Убери это, Сора, убери! — не отставал от него в испуге старик. — Ага, оно сожрёт меня! Твой дом — ты и убирай! Я пошёл отсюда! — Не уйдёшь! УВОЛЮ!!! Уволю, если не заберёшь это с собой! — Да ты охренел, старый говнюк?! — О, боже мой! Что это такое?! — воскликнула Анемон, показавшись в дверном проёме, от удивления закрывшая рот руками и смотрящая прямо на странное создание природы… или человека. Было, откровенно говоря, непонятно. — Она… такая… — Противная! — Она крякает! — Милашка! — Да! Что??? — хором проорали старик и Сора, медленно, но верно теряя всю свою сдержанность. — Какая это тебе «милашка»! У этой штуки три глаза, и один из них смотрит прямо в мою чёрную прогнившую душонку! — вздрогнул беловолосый, на всякий случай попятившись от утки. У той был действительно злой взгляд. — Оставим её себе? — заулыбалась девочка, бесстрашно подходя к животному, а затем посмотрела на Ямаруту умоляющим взглядом. — Нет! Ни за что! Не строй глазки! Это не поможет! Мне плевать, ничего не говори. Ничего не хочу знать! НЕТ! ГОСПОДИ, НЕТ, Я ТЕБЯ ПРОШУ! — прокричал Сора, хватаясь за голову. Только таких монстров ему в жизни для полного кайфа и не хватало! — Короче, мы оставим её себе, — довольно ухмыльнулась девочка, без всякого страха беря утку на руки. Та удивлённо крякнула и уставилась своими тремя глазами на девочку. Средний глаз животного был больше и скорее похож на человеческий. Анемон осторожно погладила утку по голове, на что та ещё более удивлённо крякнула, а Сора и старик напряглись, ожидая чего-то плохого. — Я буду о тебе заботиться. Утка снова крякнула и заурчала, начав тереться об девочку. Мужчина едва ли снова не свалился на пол, а у Ямаруты задёргался левый глаз. — Да что это за ху… — Ребят, что у вас тут происхо… — послышался голос Роши, приближающегося к кухне. — Йопт, что это такое?! Убери-убери-убери-убери-убери-это, мать твою! Что за хрень!!! По каким-то непонятным причинам милая, по мнению Анемон, уточка, никому, кроме неё, не понравилась. Но это не означало, что малышка выбросит такое необычное создание на улицу, ведь животные всё ещё такие же живые создания, как и люди, иногда нуждающиеся в заботе и любви, сколько бы глаз у них ни было…