Скрытый (Latent)

Очнувшись, Джон не мог понять, где находится. Память словно стёрло. Он лежит на кровати, но что-то не так, чего-то не хватает. Левая рука, ноющая от боли, скользнула по холодным простыням – никого. Вторая половина кровати была пуста, и от этого почему-то стало очень тоскливо. В воздухе висел дразнящий аромат, но определить, откуда он исходит, не получалось. Мысли, словно окутанные туманом, ворочались с трудом, и Джон никак не мог понять, что же его встревожило. Вдруг в голове прояснилось. Джон вспомнил – и мост, и всё, что было до него. От ужаса Джон пару секунд ничего не соображал, а в крови уже бурлил адреналин. Он представления не имел, где находится, но раз он жив, значит, Управление взяло его под стражу. Как они умудрились спасти его от неминуемой смерти – загадка, но сейчас Джон думал только о том, чтобы сбежать. Нужно срочно выяснить, что происходит и как отсюда выбраться. Вопреки усилиям, глаза никак не желали открываться. Джон попытался сесть, но он настолько ослаб, что дальше бестолкового размахивания руками дело не пошло. Удивительно, он даже не пристёгнут. Значит, его новый хозяин где-то поблизости? Или они собираются снова его продать? Паника, боль, истощение висели на нём тяжёлым грузом; он глубоко вздохнул и тут же закашлялся. Когда приступ прошёл, Джон кое-как лёг на бок и наконец-то разлепил глаза. Похоже, он здесь один. Здесь – это где-то навроде больничной палаты, правда, рассчитанной на одного человека, очень уютной и хорошо обставленной: широкая кровать казалась слишком удобной для обычной больницы. Как же его спасли, он ведь почти утонул? Сколько он пролежал без сознания? И как он сюда попал? О том, чтобы сбежать, не могло быть и речи: Джон сейчас был слабее новорожденного котёнка. Откинувшись на простыни, он велел себе успокоиться и оценить ситуацию трезвым взглядом. Хорошая новость: он не прикован к кровати. Плохая: самочувствие ни к чёрту. Занемевшие мышцы болели, левую руку обхватывал гипс; правую ногу жгло огнём, а жидкость в организм поступала через капельницу. Там же, на штативе, висел пустой флакон – похоже, из-под антибиотиков. Джон задрожал – и только тогда понял, что замёрз. Заметив на кровати охапку одеял, он схватил все, до каких дотянулся, укрылся потеплее и устало прикрыл глаза. Казалось, он разваливается на части. Его знобило; раз его накачали антибиотиками, значит, он подхватил инфекцию. Выходит, банальным кашлем дело не обойдётся. Прибавить сюда озноб и боль в груди, и можно заподозрить бронхит или пневмонию, а ещё не стоит забывать про лихорадку. Боль в ноге – заражение после купания в Темзе. Джон почувствовал, что задыхается, и всё тело сотряс сильнейший приступ кашля, продолжавшийся, казалось, целую вечность. Наконец он поутих, и обессилевший Джон рухнул обратно на подушки. Он в очередной раз задумался, где же находится, но глаза никак не хотели открываться, и его сморил сон. Проснувшись ещё более разбитым, Джон почувствовал восхитительный запах, не поддающийся описанию. Этакая смесь ароматов хлеба, какой пекла мама, и горячего шоколада с корицей – удивительное, пусть и непривычное, сочетание. Джон вдохнул полной грудью – и зашёлся таким кашлем, что чуть не отключился. Когда дыхание выровнялось, он думал только о том, чтобы найти источник этого божественного аромата. Умом он понимал, что у него есть более насущные проблемы, но они словно отошли на задний план. Однако не успел Джон пуститься на поиски, как снова провалился в сон. В третий раз – казалось, времени прошло немного – его разбудил чей-то стон. Лишь через пару мгновений Джон понял, что всхлипывал он сам. Озноб сменился жаром, а нога и запястье изнывали от боли. Дышать было всё так же трудно, ещё и живот свело. Неужели он, ко всему прочему, и дизентерию подхватил? Хотя чему тут удивляться, с его-то везением. И снова Джону показалось, что чего-то не хватает. Он вытянул руку, тщетно пытаясь нащупать недостающую деталь, и услышал незнакомый голос: «Приведите сюда мистера Холмса, сейчас же». Пока плохо соображающий мозг пытался понять, кто это сказал и что, чёрт возьми, он имел в виду, пленительный аромат вернулся. Не сдержавшись, Джон опять застонал, потянулся к нему, и – о чудо! – запах, желаннее которого не было ничего на свете, стал ближе. С трудом открыв глаза, Джон различил лишь смутные очертания какого-то человека, а потом тёмная фигура забралась на кровать и заключила его в кольцо рук. Джон инстинктивно вцепился в незнакомца. Он догадывался, кем был этот человек, но кто знает, что он в таком состоянии мог навоображать. И всё же, Джон не задавался вопросами – он действовал по наитию, так, как казалось правильным. Уткнувшись носом в чью-то шею, Джон глубоко вдохнул волнительный аромат (насколько позволяла теснота в груди и нежелание спровоцировать новый приступ кашля). Задним умом он удивился, почему прижимается к шарфу, а не к тёплой коже, но как бы то ни было, от этого запаха он тут же расслабился, а боль подутихла. Запах проникал прямо в мозг, творя с Джоном поразительные, невообразимые вещи. Живот тянуло уже совсем по другой причине – пришлось стиснуть зубы, чтобы снова не заскулить. – Джон? Ты проснулся? Слышишь меня? – проговорил над ухом тихий низкий голос. Шерлок! Не чужак из Управления, а Шерлок! Джон даже вздрогнул от неожиданности, чувствуя, как волна облегчения накрывает его с головой, а Шерлок крепче сжимает его в объятиях. Это он каким-то образом нашёл Джона и не дал ему утонуть. Прижавшись к Шерлоку теснее, Джон кивнул; хотел ответить, но из горла вырвался лишь невнятный хрип. Шерлок отстранился; Джон безмолвно запротестовал, но тут к его губам поднесли соломинку, и он ощутил на языке прохладную воду. Джону она показалась живительным нектаром. До этого он и не замечал, как пересохло во рту. Он пил и пил, пока Шерлок бережно не убрал соломинку. – Не увлекайся, только себе навредишь. Твой желудок долгое время всё отторгал. Пропустив его слова мимо ушей, Джон спросил: – Где мы, Шерлок? Как мы сюда попали? И почему мне так паршиво? – собственный голос казался чужим. Джон снова закашлялся, но жидкость слегка смягчила тесноту в груди. Шерлок погладил его по волосам, аккуратно, чтобы не коснуться кожи: – Мы в частной загородной клинике недалеко от Лондона. Майкрофт нам всё организовал. Управление тебя здесь не отыщет; они даже не знают, жив ли ты. В последний момент я вытащил тебя из Темзы и привёз сюда. Это было 36 часов назад. Я позаимствовал катер у одного из владельцев плавучих домов у северо-западной стороны моста и отправился за тобой. Джон прильнул к Шерлоку ещё ближе, благодарный за удивительный подарок, который тот ему преподнёс – возможность жить. Шерлок всё ему рассказал. Узнав, что Джона на мосту загнали в ловушку, Шерлок просчитал его дальнейшие действия – причём раньше самого Джона – и придумал план спасения. Пулей вылетев из такси, он угнал катер и помчался к нему. Во время их разговора Джон слышал посторонние шумы, но не понимал, что они значат. Тот странный звук, скорее всего, издавал работающий мотор катера. Восхищённый Джон только и мог что прошептать: – Боже мой, Шерлок, ты потрясающий. Совершенно невероятный! В ответ на похвалу Шерлок обнял Джона крепче и уткнулся лицом ему в волосы. Джон почувствовал, как он улыбается. – К вопросу о том, почему тебе так паршиво. Дай-ка подумать… Ты столько всего с собой натворил, что сразу и не упомнишь. Твой бодрящий заплыв в Темзе кончился тем, что ты чуть не утонул и заработал лёгкую степень переохлаждения. Несколько дней проведёшь под наблюдением – врачи должны убедиться, что в лёгких не осталось воды. Идём дальше. У тебя обнаружились многочисленные ссадины, царапины, растяжения; пулевое ранение, которое уже стало гноиться; глубокий порез на правой ноге, сломанное запястье, плюс ко всему развивается бактериальная пневмония. Врачи говорят, инкубационный период длился уже какое-то время, а от купания в холодной воде стало только хуже. К счастью, антибиотики помогают. Но не всё так радужно. В Темзе полно опасных микробов, а у тебя на ноге была открытая рана. Врачи её обработали, но вскоре началось воспаление. Антибиотики пока что не справляются с инфекцией. По словам врачей, прогнозы обнадёживают, ты поправишься, но заражение и начальная стадия пневмонии накладывают отпечаток: это из-за них тебя лихорадит. Вот поэтому тебе и не здоровится. Шерлок замялся, взглянул на Джона. Тот ткнул его под ребра. Джону и впрямь «нездоровилось» – как верно подмечено! – и оттого он раздражался. – Прогнозы обнадёживают? Ну понятно. На языке врачей это означает «существует вероятность, что инфекция перерастёт в серьёзное заражение, которое может представлять угрозу жизни». Они опасаются, что оно затронет весь организм. И вообще – мне знаком этот твой взгляд. О чём ещё ты умалчиваешь? И кто, чёрт возьми, этот Майкрофт? По лицу Шерлока расползлась ухмылка. – Майкрофт – мой чрезмерно раздражающий – хотя и от него порой бывает толк – старший брат. Ты встречался с ним в клинике, я тогда представил его Майклом. А про то, о чём я умалчиваю – ты и сам догадался. Тянущая боль в животе, жар – это всё симптомы того, что через несколько дней у тебя начнётся течка. Почему так скоро – тут нужно учесть перерыв в приёме супрессантов, плюс моё присутствие тоже сыграло роль. А поскольку ты какое-то время подавлял течки, врачи предупреждают, что эта продлится долго, и будет проходить тяжело. К сожалению, сейчас, пока организм борется с инфекцией, течка опасна для здоровья. К тому же во время неё питаться не получится, а ты на грани истощения, у тебя не хватит жировых запасов, чтобы продержаться целую неделю. Процент жира в организме слишком мал для омеги, который должен вынашивать ребёнка, тебе грозит сердечная недостаточность. Врачи недоумевают, почему она вообще у тебя начинается, винят меня. Не отпуская Шерлока, Джон откинулся на подушки и протестующе застонал. К нему постепенно возвращалась ясность мысли, и говорить стало легче. – Тогда и я тебя виню. Теперь понятно, почему ты так охрененно потрясающе пахнешь. Стоило пару дней не попить супрессанты – и привет чуткий нос. Уверен, врачи вполне смогут подкармливать меня внутривенно и следить за тем, как ведёт себя инфекция. Но течку уже не отодвинешь, придётся страдать в одиночку. Я так всегда и делал – пережидал её один; и сейчас справлюсь, но… Блин! Только этого не хватало. Беда не приходит одна, как говорится, – натужный смешок перешёл в глубокий вздох. Шерлок прокашлялся. Джон развернулся к нему, прищурился. – Ну? И что это должно означать? Наклонившись ближе, Шерлок взглянул на Джона; между бровей у него пролегла глубокая морщина. – Не хочу давить, но существует и другой вариант. Возможно, у этой ситуации есть решение. После недавних выборов Майкрофта назначили в какой-то новейший государственный научный комитет. У него есть доступ к экспериментальным препаратам, которые могут облегчить твои симптомы. Если решишься их принять, сама течка продлится всего сутки, причём в лёгкой форме. Выделения будут обильнее, но это максимум на несколько дней. Зато лечение почти не прервётся. Но если хочешь, чтобы лекарства подействовали, нужно выпить их прямо сейчас, а мне придётся уйти из больницы на всё это время, раз уж я провоцирую твой организм. Стоило Джону представить, что Шерлок его покинет, – и не важно, по какой причине, – как сердце ухнуло вниз. Но, в то же время, его заинтриговал рассказ о том, что в области омежьего деторождения проводятся какие-то новые исследования. – Говоришь, лекарства безвредны? Откуда ты знаешь? Я слышал, все эксперименты в этой сфере признаны бесплодными и неудачными. Мол, они уже несколько лет как заморожены, и никто не хочет их финансировать. – Именно в этом власти и пытаются всех убедить. Майкрофт рассказывал, что тогдашний премьер-министр был ярым сторонником традиционной системы. Он слышать ничего не желал о правах омег и контроле рождаемости. Но всё же исследователи совершили в этой сфере большой прорыв; результаты тестов были удачными, препараты оказались полностью безопасными. Они уже готовились заявить об успехе и начать производство синтетических гормонов, но премьер-министр вдруг закрыл все лаборатории, уволил учёных, предварительно растоптав их репутацию, и запретил разглашать информацию об исследованиях. И всё – при активной поддержке и содействии американского президента. Насколько я понял из слов Майкрофта, он был каким-то религиозным экстремистом и тоже всячески выступал против омег и их прав. В Джоне тут же вскипела ярость. Отвратительно, как так можно? – Я даже не удивляюсь. Помню, слышал, что исследования дают многообещающие результаты, что я их на своём веку уже застану, а потом всё резко прекратилось и смолкло. Сваливали и на экономический спад, и на провальные разработки, но мне всегда казалось, что должно быть что-то ещё. Значит, я был прав. Возмутительно – мы живём в такое время, а у омег до сих пор нет доступного, безопасного и надёжного противозачаточного, – под конец своей пламенной речи Джон уже задыхался. Шерлок мягко коснулся губами его волос. – Джон, успокойся. Теперь всё по-другому. Врачам, которые занимались исследованиями, предоставят финансирование и вернут их наработки; Майкрофт проследит. Скоро омеги будут пользоваться новейшими достижениями медицины и вам не придётся беспокоиться из-за нежелательной беременности. А пока этого не произошло – ты подумал насчёт таблеток? Решать тебе. Не сказать, что Джон долго колебался. – Раз уж ты уверен, что они безвредны, то конечно, давай. Я в курсе, как опасна бывает течка в период болезни, и не горю желанием через это проходить. Да и перспектива превратиться в похотливое животное всего на день, а не на пять, выглядит довольно привлекательно. Шерлок попытался подавить улыбку, но без особого успеха. – Значит, решено. Я сейчас же всё устрою. Тебе на время течки придётся переехать в отделение для омег. Мне, естественно, с тобой нельзя, – Шерлок нехотя сел и поднялся с кровати. Джон запротестовал; он хотел, чтобы тот остался, но конечно, всё понимал. Уходя, Шерлок протянул ему пульт от телевизора. – Приготовления займут какое-то время. Потом мы с врачами переведём тебя в отделение, и там мы сможем попрощаться. А пока посмотри телевизор, если хочешь, или просто поспи. Как пожелаешь, – тепло улыбнувшись, Шерлок вышел. В момент, когда за ним закрывалась дверь, Джон заметил на другой стороне коридора довольно крупного мужчину. Несмотря на болезнь, намётанным глазом Джон с лёгкостью различил очертания спрятанного под пиджаком оружия. Выходит, к нему приставили охранника. Шерлок говорил, что Управление не знает, где он находится. Но он ничего не сказал про Мориарти. Стал бы он охотиться за Джоном? Конечно, этот больной ублюдок уже знает, что Моран мёртв. Известна ли ему роль Джона в той аварии – он ведь напрямую к ней причастен? Водитель, естественно, всё ему выложил. Сдерживая охватившую его дрожь, Джон гадал, сколько времени понадобится Мориарти, чтобы его разыскать. Слава богу, Шерлок нашёл его первым – пока что он в безопасности. Откинувшись на спину, Джон прикрыл глаза руками и досадливо застонал. Ему было стыдно. Сейчас, на свежую голову, не затуманенную Шерлоком с его чудесными феромонами, Джон не понимал, как он мог так себя вести – липнуть к Шерлоку, словно омега-подросток из тех ужасных романов, над которыми они безжалостно потешались в клинике. И вот пожалуйста – теперь он сам позволяет гормонам взять верх и бросается на друга. Мало Джону того, что во время течки он становится бездумным рабом собственного тела; но такое поведение – просто позор. Всё же Джон решил быть к себе чуточку снисходительнее – в конце концов, здесь не только его вина. В тот момент у него в крови бушевали гормоны, он инстинктивно тянулся к Шерлоку, который и сам не сопротивлялся – потому как тоже плохо соображал. И пусть Шерлок открыто наслаждался его объятиями и с готовностью на них отвечал – не стоило обращать на это внимания, ведь во время гона альфа согласится на всё, что ни предложит омега в течке. Сейчас явно не лучшее время задумываться о планах на будущее. Тело Джона брало верх над разумом; хотелось только одного – трахаться с Шерлоком до умопомрачения, попутно заделав кучу детишек. Вот когда течка закончится – тогда можно будет оценить ситуацию трезвым взглядом, хорошенько всё обдумать и понять, какие варианты у него вообще остаются. А признаться Шерлоку в своих чувствах придётся как-нибудь попозже. Да и выбор в его отчаянном положении крайне ограничен. Вряд ли Мориарти отказался от преследования, а если Моран говорил правду, и имя Джона поместили во все чёрные списки, идти ему некуда и искать работу тоже негде. Предположим, Шерлок выполнил его просьбу и забрал вещи из отеля – тогда у Джона хватит денег, чтобы уехать из страны. А дальше что? За границей устроиться на работу ещё сложнее, и где гарантия, что там Мориарти его не отыщет? Джон мог бы бродяжничать, но это лишь временное решение. Он, конечно, выживет, но какой ценой? А без супрессантов его опять настигнет течка, и он станет лёгкой добычей для первого попавшегося альфы. Сейчас единственный человек, к кому можно обратиться за помощью – это Шерлок. Но что конкретно Шерлок от него хочет? Заключить связь? Или же просто желает помочь, по-дружески? Однако прежде чем разбираться в своих отношениях, им придётся разобраться с Мориарти. Пока он на свободе, жизни Джона, а соответственно, и Шерлока, постоянно будет угрожать опасность; более того, Мориарти опасен даже сидя за решёткой. По словам Шерлока, Мориарти сейчас спешно разгребает последствия того, что многие его тёмные делишки – благодаря флэшке, которую Джон стащил в доме у Морана, – вылезли наружу; но в конце концов, если этот маньяк жив, он всё равно пустится в погоню за Джоном. Нет, от психа надо избавиться – остаётся придумать, как. Что касается Шерлока – Джон им дорожил; их возможная совместная жизнь представлялась ему насыщенной и полноценной – но только при условии, что они будут на равных. Хоть им удалось ненадолго проникнуть в мысли и эмоции друг друга, Джон знал о Шерлоке лишь какие-то общие факты, а каков тот в повседневной жизни, чем занимается – оставалось загадкой. Джон явно нужен Шерлоку как омега, а может даже и как Проводник, но какую конкретно роль Шерлок ему отводит? Захочет ли видеть Джона рядом или сочтёт его присутствие досадной помехой? Некоторые альфы не вспоминали про своих омег, пока у тех не начиналась течка. Такие пары жили порознь; омеги воспитывали детей, а альфы делали что хотели и спокойно встречались с другими омегами. Раньше такое положение дел было в порядке вещей, да и сейчас подобный образ жизни снова набирал популярность – якобы он давал омегам свободу. Может, оно и правда: некоторым мешало постоянное присутствие альфы с собственническими замашками, который за них всё решал – теперь, похоже, эти омеги были довольны. В современном мире омегам так жилось проще, ведь теперь у них было гораздо больше законных прав, чем раньше. Однако Джон упорно не понимал, что хорошего омеги находили в подобных союзах – одна мысль об этом вызывала у него жгучую ненависть. Ему нужен любимый человек, который будет рядом всегда, а не только во время течки, когда хочется потрахаться. А если у него появятся дети, он хотел, чтобы партнёр добровольно делил с ним обязанности по воспитанию. Поэтому прежде чем что-то решать, нужно больше узнать о Шерлоке и его намерениях в отношении Джона. Уверенный, что в конце концов они найдут какой-нибудь компромисс, Джон предпочёл не услышать тихий голосок, вопрошающий: «А если нет?» Обретя хоть какую-то определённость и почувствовав, что всё не так уж плохо, он выбрался из кровати и доплёлся до туалета. Пару раз сердце замирало от страха, когда казалось, что пострадавшая нога подведёт, но Джон перетерпел боль. Он понимал: пока есть силы, лучше встать и походить. Он двигался, пусть медленно, зато сам. Сполоснув лицо и руки, Джон снова почувствовал себя человеком – ну, почти. Отражение в зеркале не сильно порадовало. Ввалившиеся синие глаза; пепельно-серое, всё в синяках, лицо, испещренное морщинками от многочисленных бед и страданий; в волосах и отросшей щетине заметно прибавилось седины. Что молодой, здоровый, привлекательный Страж-альфа вообще в нём нашёл? Татуировка на ухе – как последний штрих, завершающий отталкивающую картину. Нужно будет попросить, чтобы это уродство поскорее удалили. Да, он Проводник-омега, но что он может предложить Стражу-альфе? У Шерлока – редчайшая комбинация генов, такую днём с огнём не сыщешь; он мог бы с лёгкостью заполучить любого омегу. А Джон – немолодой, покрытый шрамами, измученный войной человек – далеко не предел мечтаний. Своего взрывного характера он и сам порой побаивался; он не ведал жалости к врагам и иногда бывал таким собственником, что самый невыносимый альфа позавидует. Но никто, даже в самых смелых фантазиях, не спутал бы Джона с послушным, изящным, аппетитным и плодовитым омегой, а уж тем более – с хорошо подготовленным Проводником, каких взращивало Управление. Несмотря на это, Шерлок, казалось, искренне хотел быть вместе с ним, а Джон никак не мог взять в толк – почему. Нужно посмотреть, что будет, когда течка закончится, и оба опять смогут мыслить рационально. Вздохнув, Джон осторожно вытер лицо и исцарапанные руки и развернулся к зеркалу спиной, в напрасной надежде забыть то, что оно показывало. Прохромав обратно, Джон рухнул на подушки и поднял спинку кровати, намереваясь посмотреть вечерние новости. Жар ещё не прошёл, Джон кашлял, но на телевизор сил хватит – надо быть в курсе того, что происходит вокруг. К тому же, ему хотелось быть в сознании, когда вернётся Шерлок с врачами. Похоже, антибиотики начали бороться с инфекцией, судя по подступающему чувству голода. Хорошо бы поскорее принесли поесть. По всем каналам вещали о политической и экономической ситуации в стране, причём новости были обнадёживающие: о том, что объём рынка растёт, и за последний квартал отмечается неожиданный всплеск занятости. Приятно было хоть раз услышать что-то хорошее. Расслабившись в своём гнезде из подушек, Джон задумался: а вдруг он, и правда, сможет остаться в Лондоне, вернуться когда-нибудь в медицину? Раз Морана больше нет, может, Мориарти о нём забудет? Что если у них с Шерлоком как-нибудь получится… Ну да, а свиньи отрастят крылья и полетят выше облаков. Зачем лелеять такие надежды – только чтобы их опять разрушили? Осторожно поёрзав на кровати, Джон прибавил звук. Пришло время местных новостей; диктор помрачнел. На экране речная полиция вытаскивала из Темзы знакомый, насквозь промокший свитер. – С прискорбием сообщаем, что поиски скрытого Проводника Уильяма Ларссена прекращены; он официально объявлен погибшим. Напомню, все драматичные события, развернувшиеся рано утром на мосту Баттерси, от напряжённого противостояния между Ларссеном и Мёрфи, со-руководителем Лондонского Управления по защите Стражей и Проводников, и последовавшего внезапного прыжка Ларссена, были засняты очевидцами. Позднее мы продемонстрируем запись происшедшего, а прямо сейчас – срочные новости из Лондонского Управления. Изображение поменялось – на экране Мёрфи и его Проводник Уолтер вышли из машины и направились в какое-то здание, а сзади на них наседала толпа репортёров, выкрикивающих вопросы. – Директор, как вы собираетесь реагировать на жестокое обращение со скрытыми Проводниками в лагере Южного Лондона? Мы все видели, в каком состоянии был мистер Ларссен перед прыжком. Вы же не будете отрицать, что под стражей с ним обращались совершенно не по-человечески. Вам известно, что в Парламенте по этому поводу уже задают вопросы? – сердито надрывался один из журналистов. Притормозив за несколько метров до входа в здание, Мёрфи задвинул Уолтера за спину и развернулся к толпе. – Высшие чины Управления уже проводят выяснение обстоятельств касательно выдвинутых мистером Ларссеном заявлений. Я лично переверну каждый камень и, если выяснится, что обвинения имеют под собой реальную основу, могу вас заверить, полетят головы, – он продолжил путь, но журналисты не отставали. В спину Мёрфи летели всё новые и новые вопросы. – Скажите, ваша реклама врёт? Уильям говорил правду – скрытым Проводникам действительно не предоставляется дополнительного образования? Вы и впрямь фактически продаёте их в рабство? – Вы намерены разбираться с изнасилованиями? Будут ли предъявлены обвинения? – Где сейчас остальные сбежавшие из лагеря? Их уже арестовали или вы отпускаете их на свободу? – Что вы думаете о возникающих группах «против Стражей», разъярённых похищением скрытых Проводников и смертью мистера Ларссена? Вы в курсе, что на их стороне очень мощная юридическая поддержка? По их заявлениям, то, что вы делаете, совершенно незаконно. – Как вы считаете, почему мистер Ларссен предпочёл совершить самоубийство, лишь бы не возвращаться в руки Управления? Какой вывод можно сделать касательно того, как с ним – и вообще со всеми скрытыми Проводниками – обращались в лагере? Это правда, что ваши работники избили его и затем изнасиловали? Нас уверяли, что Страж никогда не причинит вреда Проводнику! В глазах Мёрфи не было гнева, наоборот, при этих словах он погрустнел. – Люди, которые, по утверждению мистера Ларссена, напали на него, не были Стражами. Страж никогда по собственной воле сознательно не ранит Проводника, пусть даже и скрытого! Случившееся с Уильямом Ларссеном стало настоящей трагедией для всего нашего сообщества. Я боюсь представить, что двигало им, когда он решился прыгнуть с моста. До выяснения подробностей я не буду отвечать на дальнейшие вопросы. Как только мы получим более определённую информацию, будет созвана пресс-конференция. А сейчас, леди и джентльмены, всего хорошего. Уолтер, пожалуйста, следуй за мной, – Мёрфи придержал для них обоих дверь и исчез в здании, куда журналистам вход был заказан. Джон потрясённо уставился на экран. Он не понимал, хорошо это или плохо, что его поддельная личность объявлена мёртвой. С одной стороны, можно вздохнуть с облегчением – теперь Управление с полицией перестанут его искать. С другой стороны, на новую личность денег не хватит, придётся снова стать Джоном Уотсоном – а он до сих пор не прошёл тест на скрытые способности, и, что ещё хуже, Мориарти о нём знал. Даже если Управление каким-то чудом про него забыло, то уж Мориарти точно никогда не забудет. Если остаться в Лондоне, придётся разбираться с этим маньяком, но где его вообще искать, кроме дома в Челси? Придётся ждать, пока психопат сам к нему не нагрянет, хоть эта мысль и пугала Джона до безумия. Тем временем на экране снова появился диктор. – Это был прямой репортаж. Журналисты пытались выяснить подробности событий, происшедших вчера рано утром на мосту Баттерси. Для тех, кто ещё не в курсе трагедии – следующее видео, снятое очевидцем. Советуем убрать детей от экранов. Изображение снова поменялось. Джон увидел кадры, снятые на камеру мобильного телефона. Записывали из какого-то автомобиля, застрявшего в пробке, по правую руку от Джона. Он даже не сразу понял, что происходит: настолько собственный вид казался чужим. Половина лица безбожно опухла – последствия аварии; создавалось впечатление, что его дружно отметелили человек десять. Трясущаяся камера приблизила Джона и окруживших его людей. Он прижался к перилам – такой измученный, смирившийся со своей участью, что больно смотреть. Но потом плечи Джона распрямились, и он уставился на Мёрфи, преисполненный сердитой решимости бороться до конца. Было очень странно смотреть на себя под таким углом, словно он – актёр на сцене. Джон задержал дыхание – на экране он, морщась от боли, перебрался через перила, шагнул назад и полетел вниз, как считалось, навстречу смерти. Было слышно, как пассажиры в машине потрясённо ахнули, кто-то жалобно вскрикнул, и автомобиль вместе с владельцем телефона поехал прочь. Видео оборвалось. – По заверениям полиции, в данный момент ведутся поиски членов семьи мистера Ларссена, но пока безрезультатно. Полиция обращается к общественности с просьбой помочь найти родственников скрытого Проводника, которого постигла столь печальная участь. На экране за спиной у диктора появились кадры пылающей машины. Сердце Джона забилось чаще – он узнал это место. – Что касается другого происшествия, непосредственно связанного с данными событиями, а именно аварии, при которой автомобиль на полной скорости врезался в здание Королевского колледжа искусств и затем вспыхнул, причинив ущерб в несколько тысяч фунтов – у нас до сих пор нет убедительного ответа на вопрос, кто ещё в тот момент мог находиться в машине. Как сообщалось ранее, описание автомобиля соответствует рассказам очевидцев – люди стали свидетелями жестокого массового расстрела шести сотрудников Управления на перекрёстке Кандагар- и Кабул-Стрит, произошедшего незадолго до аварии. Человека, чьё описание совпадает с внешностью мистера Ларссена, окружили офицеры службы безопасности; скорее всего, они собирались взять его под стражу. В этот момент подъехал автомобиль, и изнутри начали стрелять. По словам очевидцев, стрелок забрал беспомощного мистера Ларссена, против которого сотрудники Управления применили электрошок, затолкал в машину, после чего скрылся на высокой скорости. Вскоре после похищения тот же самый автомобиль врезался в здание. В данный момент неизвестно, каким образом мистер Ларссен мог быть причастен к столкновению. Тем не менее, камеры наружного наблюдения зафиксировали, как он уходит прочь сразу после случившегося. Есть подозрения, что в момент аварии мистер Ларссен находился в салоне, однако нам точно известно – перед самым взрывом он, рискуя жизнью, вытащил наружу тяжело раненного водителя. На записях с камер видно, как мистер Ларссен оттаскивает его от горящего автомобиля, оставляет на парковке в пятидесяти метрах от здания, и уходит по направлению к мосту. Печальная новость: несмотря на то, что полученные водителем раны угрозу жизни не представляли, сегодня утром он был найден мёртвым в своей палате. Назначено вскрытие, однако полиция подозревает насильственную смерть. Других тел в сгоревшем автомобиле не обнаружено; отследить владельца пока не удаётся. Расследование продолжается; мы будем держать вас в курсе последних новостей, касающихся этого загадочного происшествия. Сердце Джона на секунду замерло – а потом понеслось вскачь. Желудок скрутило узлом, голова закружилась. Больше никого не нашли? Где, чёрт возьми, Моран? У него же не было шансов – неужто выжил? Джон не видел, чтобы он выбирался из машины. С другой стороны, незадолго до аварии он лежал, уткнувшись носом в пол, а потом какое-то время был без сознания. Джон спрятал лицо в ладони. Невероятно. Он-то надеялся, что хотя бы одним ублюдком в его жизни стало меньше. А теперь придётся разбираться и с Мориарти, и с Мораном. Дверь резко распахнулась – в комнату, задыхаясь от бега, ворвался Шерлок. – Джон, всё в порядке? Я был в коридоре, услышал, как у тебя сердцебиение участилось. Джон кивнул на телевизор, где всё ещё демонстрировались кадры горящей машины. – Моран жив; его тела не было в той груде железа. Он за мной вернётся. Либо сам убьёт, либо, как и обещал, попросит Мориарти. Бросив беглый взгляд на экран, Шерлок встревоженно повернулся к Джону. – Я до сих пор не в курсе, откуда ты знаешь Мориарти. – Я собирался рассказать, что произошло в тот день, когда тебя заперли в подвале в клинике; просто не было времени. В этот момент раздался стук в дверь, и вот уже в палате вовсю хозяйничают медработники – врач, медсестра, санитар с креслом-каталкой. Они замельтешили туда-сюда, и не успел Джон ничего сообразить, как его закутали в халат, обули в мягкие тапочки, усадили в каталку и повезли на следующий этаж; Шерлок не отставал. Увидев, что за ними по пятам идёт крупный мускулистый охранник, Джон немного успокоился. Палата, куда его привезли, оказалась такой же уютной, как и предыдущая, правда, кровать была сильно поменьше. Джон лёг и расслабился; медсестра тем временем поставила ему очередную капельницу с антибиотиками, а врач внёс пометки в карту. Вошёл Шерлок, держа поднос с едой – пахло вкусно, и желудок отозвался громким урчанием. Шерлок засмеялся, увидев, как Джон садится и жадно тянет руки к подносу. К нему тут же подскочил санитар, выдвинул прикроватный столик, и Джон яростно набросился на еду – наконец-то горячая пища, в первый раз за несколько дней. Рыба с картошкой не считаются. Шерлок уселся рядом на стул; медсестра и санитар ушли, остался только врач – полноватый связанный омега, который, похоже, был просто счастлив оказаться здесь. Прихлёбывая бульон, Джон наблюдал за ним с лёгким удивлением. – Позвольте представиться, мистер Уотсон. Меня зовут Дэн Харрис, я специализируюсь на лечении омег, так что следующие несколько дней вы будете под моим наблюдением. Я так понимаю, от своего альфы вы уже услышали подробный рассказ и о полученных повреждениях, и о новых препаратах. Раз желудок уже не отторгает пищу, нужно будет принять несколько таблеток, с ними течка пройдёт легче. Рад сообщить, что сейчас мы впервые получили доступ к этим лекарствам. Я изучил всю информацию о том, как проводились исследования и тестирования, так что, если есть вопросы, какие угодно, пожалуйста, задавайте в любое время. Я сам омега, поэтому не могу молчать – нас ждёт большой переворот в области деторождения. Даже не верится! – доктор Харрис расплылся в улыбке, чуть ли не подпрыгивая от возбуждения, и Джон невольно улыбнулся в ответ. – Пожалуйста, зовите меня Джон. И спасибо за помощь, Дэн. После всего случившегося мне, и правда, не очень-то хочется ещё пережидать три, а то и пять дней течки. Молодой врач сразу погрустнел и сочувственно закивал: – Да, конечно. Мне жаль, что с вами так ужасно обращались. Если захотите с кем-нибудь поговорить – у нас есть психологи, они с радостью помогут. Если что, пожалуйста, сразу скажите мне или медсестре, обращайтесь в любое время. Джон нахмурился, не понимая, почему доктор так за него переживает, а потом вспомнил – он же не знал, откуда у Джона все эти повреждения. Наверное, решил, что его изнасиловали. Джон не стал его поправлять, лишь устало улыбнулся, поблагодарил за заботу и снова заработал ложкой. Еду ему дали саму пресную, только то, что легко переваривается, но он всё равно поклевал совсем немного – к вящему неудовольствию Шерлока, который, однако, промолчал. Отодвинув остатки, Джон выжидательно взглянул на доктора. Тот протянул ему пару таблеток. – Пожалуйста, подождите пятнадцать минут, и, если тошнить не будет, тогда выпейте. Вес у вас нормальный, но это в основном мышцы и кости. Для омеги у вас почти нет жировых запасов, и вы понимаете, почему это несёт определённый риск. Надеюсь, до выписки вам удастся набрать несколько фунтов. Течка начнётся через несколько дней, – доктор Харрис кивнул в сторону Шерлока. – Вашему альфе придётся удалиться; если он останется рядом, течка продлится дольше. Когда она закончится, кровотечение будет обильнее, чем обычно, но закончится относительно быстро. И ещё одно интересное уточнение относительно этих таблеток, о котором вам следует знать: в этот раз течка будет короче, но следующая наступит раньше, причём длинная, полноценная – примерно через месяц, а не через три. Мне кажется, довольно разумный компромисс, учитывая, что речь идёт о здоровье, – с этим не поспоришь. Джон жестом попросил доктора продолжать. – И помните, эти таблетки – не контрацептив. Способность к зачатию у вас никуда не делась, и в случае сцепки с альфой вы забеременеете. Пока это всё, если появятся какие-то вопросы, я всегда готов ответить. В нашей клинике прекрасно о вас позаботятся. Палата полностью оборудована под нужды омег, здесь есть всё необходимое, чтобы облегчить период течки. Если понадобится что-то ещё, пожалуйста, сообщите кому-нибудь из персонала. Вежливо кивнув им обоим, доктор забрал поднос с остатками еды и с улыбкой удалился. Развернувшись к Шерлоку и окинув его пристальным взглядом, Джон впервые заметил, что под глазами у того залегли тёмные круги, а руки были в кровавых порезах и царапинах, которые, похоже, очень саднили. Джон вздохнул. – Смотрю, тебе тоже досталось. Где ты умудрился так ободраться – когда вытаскивал меня из воды? Надеюсь, ты показался доктору. Сам же говорил, что в Темзе полно бактерий. Шерлок устало кивнул. – Показался – ночью, когда тебя привезли. Получил рецепт на антибиотики и прививку от столбняка. Всё со мной нормально, Джон, не волнуйся. – Ладно. Не волнуюсь. Так ты здесь всё это время и сидишь? Когда ты в последний раз спал? Шерлок не ответил, лишь рассеянно заморгал. Джон раздражённо закатил глаза и снова вздохнул. – Ну вот и ответ. Шерлок, ты уже без сил. Ступай домой и отдохни. Однако у Шерлока были другие планы. Он сел прямо и весь подобрался. – Мы с Лестрадом и Майкрофтом вовсю распутываем ниточки, которые были на той флэшке, и уже добились значительных успехов. Но я должен был убедиться, что тебе ничего не угрожает. А теперь расскажи, где и как ты повстречался с Джеймсом Мориарти. Он, наверное, опаснейший злодей во всём Лондоне, а масштабы его преступной сети просто невообразимы. Не остановим его – и он охватит своей паутиной весь мир, если ещё этого не сделал. Джон глубоко вздохнул – насколько позволяли измученные лёгкие. – Я, конечно, подозревал, что Мориарти обладает огромной властью, но ты забыл упомянуть, что он ещё и полный псих. Да и Моран не лучше. Совершенно неадекватные, оба, – Джон рассказал, как они наведались к нему в квартиру. Услышав, чего от него хотел Моран, Шерлок сердито нахмурился и придвинулся ближе. У него было такое собственническое выражение лица, что омега внутри Джона взволнованно затрепетал, но пришлось отмахнуться от этого чувства – из-за всех этих феромонов Джон и так соображал с большим трудом . Описывая, какие жуткие угрозы выдвигал Мориарти, если он откажется подчиниться Морану, Джон невольно вздрогнул. Взгляд Шерлока становился всё жёстче и злее. Голосом, полным отвращения, Джон также рассказал ему, что узнал от своего нового «хозяина» о взаимосвязи Управления, Мориарти и ИП. – Ясно же, тут дело только в деньгах. Столько молодых жизней рушатся, и всё для чего – чтобы набить карман какому-то уроду из верхушки Управления! Без Мориарти тут не обошлось, мы уже точно знаем. В записях Тэлбота наверняка есть что-нибудь полезное. Проследи, куда ведут деньги – и выйдешь на тех, кто в этом замешан. Если бы от нас не скрывали настоящее лекарство, которое помогло молодым несвязанным Стражам, оно стало бы доступно всем. Настоящие Проводники всегда будут нужны, зато спрос на скрытых упал бы, а вместе с ним иссяк бы и поток наличности. А теперь, когда ИП превратили в смертельный уличный наркотик, который, к тому же, распространяют преступники типа Мориарти, люди ни за что не поверят, что исходный рецепт полностью безопасен. И оказывается, исследования в области размножения омег тоже закрыли принудительно – учитывая всё это, я начинаю сомневаться, не прячут ли от нас что-нибудь ещё. Нельзя, чтобы это сошло им с рук! Шерлок сердито фыркнул: – Не волнуйся, Майкрофт всем занимается. Документы Тэлбота сейчас анализирует бухгалтер-криминалист. Лично у меня никаких связей в Управлении нет, но похоже, этот твой Мёрфи воспользовался советом и обратился к Лестраду. Они собираются встретиться и обсудить, какая есть связь между скрытыми Проводниками, ИП и Мориарти. А ты что о Мёрфи думаешь? Тогда, на мосту – сумел его как-нибудь прочитать? Удивившись, как Шерлок понял, что произошло на мосту, Джон кивнул. – Мёрфи порядочный человек, но у него связаны руки. Он думает, его мало кто поддержит, и потому боится что-либо предпринимать. С ним было совсем не так, как с тобой. У тебя я в основном считывал эмоции. У Мёрфи – тоже, но ещё я почувствовал его настоящие мысли – странное ощущение. Мне кажется, его Проводник помог мне понять, что именно я «читаю». Они хотели убедить меня, что говорят правду, и я могу это подтвердить. Я прорвался сквозь защиту Уолтера и проник глубже – к эмоциям Мёрфи. Им обоим было больно, но зато я узнал, что хотел. Пока Шерлок переваривал полученную информацию, Джон прикрыл глаза, на мгновение поддавшись накатившей усталости. Развернувшись к Шерлоку, он снова их открыл и тепло улыбнулся. – Я уже поблагодарил тебя за чудесное спасение? Ещё нет? Тогда спасибо. Я правда очень благодарен и хочу сказать, что ты просто удивительный. Спасибо, что спас мне жизнь. В тот момент, когда я погружался в последний раз, я был уверен, что уже не выплыву, и о многом пожалел. Договорить Джон не успел, неожиданно оказавшись в крепких объятиях взволнованного альфы, сердито испускавшего феромоны. – Я бы не позволил тебе умереть! И больше никогда так не делай, слышишь? Я запрещаю! Приказ подкрепил мощный выброс феромонов, требовавших полного подчинения. Омега внутри Джона никак не мог им сопротивляться. Он отреагировал мгновенно. Ухватившись за Шерлока, Джон забормотал всякие глупости, пытаясь успокоить альфу, убедить его, что всё в порядке. – Прости, Шерлок, прости, больше так не буду. Наконец, тот расслабился и отстранился. Нахмурившись, он не отрывал от Джона пристального взгляда прищуренных глаз. – В этом вопросе я жду от тебя послушания, Джон. Понятно? Собственнические нотки в его голосе и будоражили Джона, и одновременно напрягали. Им ещё предстояло многое обсудить, но точно не сейчас – у него тут альфа, которого надо как-то обнадёжить. – Я всё понял. Постараюсь больше тебя так не пугать, если это будет в моих силах. Но как бы мне этого ни хотелось, я не могу обещать, что больше не подвергну себя опасности. Прижавшись к нему лбом, Шерлок вздохнул, признавая поражение. – Полагаю, большего требовать я не в праве – мы с тобой не связаны, и ты не мой омега. Пока что. Но я буду очень благодарен, если в дальнейшем ты постараешься избегать подобных ситуаций. – Сделаю всё возможное, но ничего не обещаю, – Джон ухмыльнулся, чувствуя, как прикосновение кожи к коже, пусть и такое невинное, уже оказывает на него определённое действие. – Лучше иди, не то я сейчас на тебя наброшусь. Ответом ему послужил довольный смешок. Шерлок отстранился, уставившись на Джона, точно голодающий – на стол, ломящийся от еды. – Когда я вернусь, нам нужно будет многое обсудить. Хочу сказать тебе… кое-что… потом, когда ничего не будет мешать. А пока что в деле появилась важная информация, которой я должен заняться. Мне пора идти, время сейчас работает против меня. Может, я не успею вернуться до того, как тебя выпишут, но я всё организую. Шерлок вскочил на ноги и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он резко развернулся. – Я попросил брата принести тебе кое-какую одежду. Все твои вещи из отеля уже здесь. Мобильник в тумбочке, ноутбук в шкафу. Я вернусь, Джон – как только смогу. Шерлоку предстояла опасная миссия, и Джону так хотелось пойти вместе с ним, прикрывать ему спину, но он понимал, что это невозможно. Поэтому он лишь ободряюще улыбнулся, стараясь не выказывать волнения: – Удачной охоты. Буду держать за тебя кулаки. Стоило Шерлоку уйти, Джон дотянулся до прикроватного столика и выдвинул ящик. Всё верно: телефон и зарядка на месте. Он скорее просмотрел сообщения: два пропущенных, оба от Мюррея. С тревожно колотящимся сердцем Джон начал слушать. Из динамика зазвенел бодрый голос: «Здорово, приятель! С Мастерс мне связаться не удалось, зато я добрался до её старшего помощника. Он поговорит с ней и даст мне знать. Я в курсе, ты сейчас на мели, так что можешь не перезванивать. Я сам позвоню, когда будут новости». Во второй раз от его жизнерадостности не осталось и следа: «Док, ты куда вляпался? Тебя внесли в чёрный список, серьёзно. Просто поверить не могу – тебя никто не берёт. Андерсон говорит, кто-то угрожал Мастерс и велел ей не принимать тебя в команду. Ничего личного, но блин, что за хрень! Ты уж постарайся выяснить, кто это провернул, не то работы тебе не видать. Слушай, мы скоро отправляемся, пару недель – как минимум – я буду без связи. Я попытаюсь разузнать, что смогу, но это не быстро. Удачи, Джон. Извини, что именно мне пришлось всё это сообщить». Отложив телефон, Джон обессилено растянулся на подушках. Выходит, Мориарти выполнил свою угрозу. Из плюсов: Моран, похоже, врал, и Мастерс с Мориарти вовсе не «хорошие друзья». По крайней мере, эта дверь закрылась не навсегда. Как только с психом будет покончено, Джону, возможно, снова выпадет шанс присоединиться к Мастерс. А пока ничего не попишешь – придётся ждать, когда закончится течка, будь она неладна. Он уже чувствовал первые симптомы: снова дико хотелось есть, значит, пора восполнять запас калорий. Следующие несколько дней его будут кормить небольшими питательными порциями по шесть раз в сутки, а перед самым началом течки организм вообще откажется от еды, и пищеварительная система очистится естественным путём, готовя его к зачатию. Джона поселили в обычную палату для омег – он уже бывал в таких. Как только начнётся течка, он сможет закрыться изнутри, и никто к нему не войдёт, кроме персонала, состоящего исключительно из бет и омег. Даже охранник за дверью – и тот бета. Альф даже близко не подпускали к этажу, где жил течный омега, и правило это соблюдалось неукоснительно. Правда, в других палатах, к которым Джон привык, имелось лишь несколько незамысловатых вибраторов и фаллоимитаторов с расширяющимся, как у настоящего альфы, узлом у основания, но от них было мало проку. Здесь же перед Джоном открывался огромный выбор разнообразных приборов. Джон внимательно их осмотрел: всё стерилизовано и аккуратно запаковано, как и полагается по инструкции. Были и такие, которые предназначались только для омег – опять же, на любой вкус. И все – высочайшего качества, причём многие модели совсем новые, недавно разработанные. Удивительно. В особо дорогущем девайсе имелся даже резервуар для искусственной спермы, который открывался, когда омега достигал оргазма, позволяя ощутить не только узел, но словно настоящее семяизвержение партнёра. Джон читал о таком, и ему было любопытно попробовать. По результатам исследований, подобная искусственная эякуляция вводила организм омеги в заблуждение, и течка длилась меньше. Джон, пусть и не особо в это верил, решил хотя бы раз, но испытать прибор на себе. Ему никогда не нравилось, что во время течки приходилось засовывать в себя всякие вибраторы и фаллоимитаторы, и он старался, чтобы они проникали не слишком глубоко. Они, конечно, помогали унять тот зуд, который по-другому и не достанешь, поэтому приходилось против воли ими пользоваться, но само ощущение постороннего предмета, который наполняет тебя изнутри, было неприятным. Во время течки его тело и так жило собственной жизнью, а с вибратором в заднице Джон чувствовал себя совсем беспомощным. Эта новая модель казалась слишком большой, но он решил хотя бы попробовать, раз уже реклама обещала потрясающие ощущения, почти как с настоящим альфой. Тем более Джон планировал заключить связь с Шерлоком – так почему бы не поэкспериментировать и не посмотреть, из-за чего весь сыр-бор? По сравнению с приборами, к которым Джон привык, этот был просто огромным, а ведь в процессе он ещё увеличится, так же как у альфы перед сцепкой. Страшновато, на самом деле. Джон решил не ругать себя, если вдруг передумает пользоваться этой штуковиной. Следующие несколько дней Джон скучал: спал, посматривал телевизор и восстанавливал изрядно потрёпанное здоровье. Антибиотики, которые ему назначили, и впрямь, справлялись с инфекцией в ноге, так что в конце концов он снова почувствовал себя человеком – ну, почти. Когда от дневных телепередач мозги превратились в кашу, Джон скачал себе бесплатные электронные книги, да к тому же медсёстры активно снабжали его газетами и свежими сплетнями, вызывавшими у Джона смех. В газетах мелькали заметки о его прошлой личности; оказалось, в какой-то церкви недалеко от моста в честь него даже устроили церемонию прощания. Люди приносили к месту прыжка записки, цветы, мягкие игрушки – вроде и жутковато, но, в то же время, очень трогательно. Джон ощущал приятное волнение при мысли о том, что люди не забыли, почему он прыгнул, и теперь выбивали из официальных лиц ответы. Он мстительно усмехнулся, читая статью о политике – одном из авторов недавнего законопроекта, ущемляющего права скрытых Проводников. Когда этот самый политик выходил из своего офиса, его окружила толпа избирателей, требующих объяснений, а когда охрана попыталась их разогнать, они забросали несчастного мусором из ближайшего бака. Как для Джона – вполне подходящий ответ. Другая хорошая новость: в народе, и правда, ширилось движение за прекращение торговли скрытыми Проводниками. Если верить Шерлоку, Майкрофт не только проверял, насколько новые законы юридически правомерны, но ещё каким-то образом поддерживал возникшие движения «против Стражей». Интересно, сколько же у этого человека денег и власти, и что он может противопоставить такой раздувшейся организации, как Управление. На третий день после ухода Шерлока Джон почувствовал приближение течки. Как обычно, началось с тошноты и отвращения к еде, потом пришла тянущая боль внизу живота. Вскоре Джон оккупировал туалет – организм проводил чистку. Медсёстры постелили свежее бельё, а под низ положили защитные полиэтиленовые подкладки, чтобы обильная смазка, выделяемая омегой во время течки, не замочила всю постель; в шкафу также имелся запас чистых простыней. Поскольку Джон шёл на поправку и передвигался теперь гораздо свободнее, небольшой холодильник, находившийся тут же в палате, щедро загрузили питательными напитками и водой. Вряд ли она Джону понадобится, учитывая, что течка продлится максимум один день, но, зная его везучесть, не стоит удивляться, если она займёт три, а то и все пять дней. Джон, конечно, надеялся, что новое лекарство сработает, но был готов и к неудаче. Он беспокойно вышагивал по палате: кожа словно натянулась, всё зудело, живот, казалось, вздулся, как воздушный шар. Медсёстры заметили его состояние и, убедившись, что у него есть всё необходимое, ушли, предварительно напомнив запереть дверь. Пока он не позвонит, никто сюда не войдёт, так что следующие пару дней Джону предстояло управляться самому. Спустя какое-то время ему удалось задремать, а проснулся он на мокрых простынях и с каменным стояком. Что ж, ему это не в новинку, план действий известен. Беспрерывное самоудовлетворение на протяжении нескольких часов, а то и дней, было вовсе не таким увлекательным занятием, как могло показаться. Слава богу, течка закончится быстро. Что Джон не терпел больше всего – так это то, какая бездумная, животная похоть его охватывала. Он ненавидел это чувство, когда полностью теряешь контроль, а партнёра, которому он мог бы довериться и показаться в таком состоянии, у него никогда не было. Шерлок – единственный альфа, с которым Джон, возможно, готов был провести течку. Вспомнив ещё и о Моране, Джон вздрогнул и поскорее выбросил его из головы. Течка проходила более-менее нормально, если не считать неясного ощущения, словно времени остаётся в обрез – такого раньше не случалось, и потому оно застало Джона врасплох. Но пусть потребности организма затопили его с головой, на этот раз ему удалось сохранить какую-никакую ясность сознания. Видимо, дело в лекарствах, а значит, волноваться не о чем. Когда же одной руки на члене стало мало и Джон почувствовал, что ему нужно больше, он нерешительно потянулся к тому последнему чуду техники, которое решил хотя бы попробовать. Искусственные яички, заполненные ненастоящей спермой, были готовы к работе (Джону пришлось вылить туда порядка двадцати миллилитров жидкости – альфы кончали так кончали), но он несколько секунд изучал огромную штуковину взглядом, прежде чем с опаской ввести в себя головку. Благодаря обильно выделяемой природной смазке процесс прошёл легко и гладко. Поначалу казалось, что прибор слишком большой – так сильно Джона ещё ничто не растягивало, – однако тело вдруг расслабилось и жадно приняло член внутрь. Более того: мышцы предательски протолкнули его глубже, гораздо глубже, чем Джон позволял себе раньше. Ощущения были очень странные: Джон не понимал, нравится ему или нет. Искусственный узел упирался прямо во вход, дразнил, вызывая непривычные, необычные чувства. Он ещё и близко не разросся до того размера, каким станет позже, а уже выглядел внушительно. Джон с некоторой опаской гадал, как же он вообще в него поместится. Осторожно подвигав прибор взад-вперёд, Джон решил вернуться к более знакомым игрушкам, но потом неохотно вспомнил, что, если он решит заключить связь с Шерлоком, нечто похожее на эту махину его и ждёт. Стоило Джону только подумать, как альфа трахнет его, мышцы тут же сжались вокруг вибратора и втянули его ещё глубже. Искусственная головка задела какую-то точку внутри, и Джон ахнул от накатившего удовольствия. Представив, что это огромный член Шерлока проделывает с ним такие немыслимые штуки, он непроизвольно вскинул бёдра. Тяжёлая игрушка скользнула дальше, узел активно тёрся у самого входа и уже начал проталкиваться внутрь. Ощущения были крышесносные. Джон и не подозревал, что может принять в себя член такой длины, однако, пощупав девайс, обнаружил, что в запасе осталось ещё несколько сантиметров. Решив пока этим и ограничиться, Джон начал плавно, в одном ритме водить вибратором туда-сюда, оставляя узел снаружи и одновременно стараясь снова нащупать то чудесное местечко. Наконец ему удалось, и теперь при каждом толчке он целился туда. Дыхание участилось, возбуждение нарастало, Джон стонал и метался в экстазе, трахая себя всё сильнее, глубже, глубже. Потерявшись в ни с чем не сравнимых ощущениях, он протолкнул игрушку до самого основания, затолкнув узел внутрь на пару сантиметров. На удивление ему совсем не было больно, а потом искусственный член прошёлся по другой точке, до которой раньше не доставал, и с ошарашенным вскриком Джон кончил, так к себе и не прикоснувшись. Он выгнулся от удовольствия, в глазах потемнело. Узел раздулся до огромных размеров, искусственный член набух, запульсировал, выталкивая в Джона неимоверное количество бутафорской спермы – всё как с настоящим альфой. От этих потрясающих ощущений Джона настиг очередной оргазм, который длился всего минуту, а казалось – несколько часов. Он весь дрожал, тяжело хватая ртом воздух, а вибратор всё наполнял его семенем. Узел пульсировал, разрастался сильнее, вытворяя с Джоном невообразимые вещи. Трепеща от наслаждения, он почувствовал приближение очередного оргазма. Резкий вздох, вскрик – Джон запрокинул голову и в который раз кончил. Мышцы возбуждённо сжимались вокруг вибратора, стараясь выжать из него всю сперму до последней капли. Ещё полчаса и четыре оргазма спустя, узел опал и игрушка с влажным шлепком выскользнула на пропитавшиеся смазкой простыни. Джон только и мог, что потрясённо уставиться в потолок, стараясь унять тяжёлое дыхание. Измождённое тело блаженно постанывало, раздувшийся от спермы живот приятно тянуло, а руки-ноги превратились в желе. Казалось, прошло несколько дней, прежде чем Джон смог наконец подняться, чувствуя, как по ослабевшим ногам бегут, вызывая дрожь, электрические разряды. Он думал, сейчас из него обильно потечёт искусственная сперма, однако на удивление всё осталось внутри. Джон успел доплестись туалета и принять горячий душ, когда его вновь накрыла волна желания. К счастью, он уже почистил и снова наполнил вибратор, решив, что, если ему так никогда и не достанется настоящий альфа, эта штука прекрасно его заменит. Один узел чего стоит. Вернувшись в кровать на чистые простыни, Джон задумался, а каково же тогда заниматься сексом с живым альфой. Если ему сносит крышу от дурацкой пластиковой игрушки, то как бы тогда было с Шерлоком? Охренительно круто, вот как. Одна мысль о Шерлоке послужила для него спусковым крючком, и течка разошлась по новой. Очередной заход оказался таким же ярким и потрясающим, как и предыдущие. Пережив ещё несколько оргазмов, Джон, вконец измотанный, сразу же уснул. Ему снилось, как Шерлок трахает его – глубоко, жёстко; он ворочался, метался по кровати, но тут его разбудил какой-то звук. Ещё не до конца проснувшись, Джон удивлённо заморгал. Медленно открылась дверь. Усевшись на липких простынях, которые он так и не потрудился сменить, Джон потёр глаза. В темноте кто-то стоял. Он что, случайно нажал кнопку вызова медсестры? В нос ударили феромоны. Джон скатился с кровати, готовясь защищаться, как вдруг узнал запах Шерлока. – Стой! Шерлок? Какого хрена ты творишь? Пока у меня течка, тебе сюда нельзя! Фигура приблизилась, однако лица было не разглядеть. Джон зашарил в поисках выключателя, но глубокий бархатный голос его остановил: – Нет, Джон. Не надо света. Все эти дни я думал только о тебе, так хотел коснуться тебя. Вонзить свой член в твою тугую дырку и трахать, пока ты не охрипнешь от криков. План-то великолепный, вот только Джону не хотелось заниматься ничем подобным, пока они не придут к разумному соглашению. – Нет, Шерлок. Уходи, прошу. Сейчас нельзя. – Джон, пожалуйста! Разреши войти в тебя, почувствовать, как ты кончаешь. Всего один раз, – умолял Шерлок. Оставаясь большей частью в тени, он шагнул ближе, являя взору шикарное обнажённое тело с не менее прекрасным членом. Твёрдый, как камень, налитый кровью пенис сочился предэякулятом; между ног набухли тяжёлые поджавшиеся яички. От такого фантастического зрелища у Джона подогнулись колени, а сам он чуть не захлебнулся слюной. Он серьёзно раздумывал о том, чтобы согласиться. – Ладно, от одного раза вреда не будет, но только, Шерлок, никакого узла! И связь мы не заключаем. Сначала нам нужно многое обговорить. – Конечно, Джон, как скажешь, – Шерлок, празднующий победу, был само великодушие. – А теперь, омега – в колено-локтевую! Покажи себя! Приказ прозвучал неожиданно. Шерлок обычно так не выражался. Джон удивлённо заморгал, однако в комнате уже стоял тяжёлый запах феромонов, и тело спешило подчиниться. Оказавшись на кровати рядом с Джоном, Шерлок крупной ладонью надавил ему на шею и прижал к простыням, одновременно вздёрнув бёдра Джона вверх. Два пальца тут же оказались внутри и быстро заскользили взад-вперёд. После игр с вибратором Джон был чувствительнее обычного, но всё равно в этот момент он кайфовал. Насаживаясь на длинные мощные пальцы, он застонал – Шерлок резко ввёл третий, потом четвёртый. Из Джона бесконечным потоком сочилась смазка, покрывая и ноги, и член, а сам он, забыв про всякий стыд, извивался под умелыми пальцами. Неожиданно волшебные руки отстранились, и на смену им пришёл пышущий жаром ствол, огромный, даже больше недавней игрушки. Он резко вонзился в Джона – и тот задрожал от удовольствия, перед глазами засверкали фейерверки. Большие сильные руки крепко удерживали его за бёдра, не давая двинуться с места. Альфа тяжело задышал и начал вбиваться в Джона изо всех сил. С каждым толчком огромный узел вторгался внутрь, но, несмотря на боль, Джон исступлённо толкался назад, жадно принимая его – глубже, ещё глубже. Шерлок хватал ртом воздух; скользкие, влажные от пота и прочих жидкостей тела двигались в унисон в погоне за высшим наслаждением. Комната наполнилась восхитительно эротическими звуками, которые возбуждали лишь сильнее. Вдруг Шерлок ускорился, да так, что Джону только оставалось уцепиться за изголовье и исступлённо застонать. Вибратор не шёл ни в какое сравнение с этими потрясающими ощущениями. Шерлок вошёл в Джона на всю длину, его огромные яйца смачно шлёпнули омегу по заднице; с резким криком Джон кончил, в который раз. Мышцы, подрагивая, судорожно сжимались вокруг гигантского члена, полностью его поглотив и крепко удерживая альфу на месте. Шерлок стонал от удовольствия. Когда Джон начал возвращаться с небес на землю, Шерлок слегка вышел из него, потом грубо толкнулся внутрь, ещё глубже, чем раньше, а узел его стал набухать. – Стой, Шерлок! Не надо! Не кончай в меня! Я же залечу! – но было уже поздно. На Джона вновь накатывал оргазм, внутри раздувался и пульсировал мощный узел, и тугие яйца альфы наполняли его жадное чрево густым семенем. – Твою мать, Шерлок! Мы же договорились! – Шерлок, скользкий от пота, накрыл Джона своим мускулистым телом и начал покусывать его за шею. Джон, дрожа, задохнулся от очередного яркого оргазма. Не переставая извергать сперму, Шерлок яростно тёрся о его задницу, а нестерпимо большой узел всё набухал внутри. По мере того как оргазм стихал, альфа пытался протолкнуться в Джона ещё дальше, но дальше просто было некуда. Жилистые волосатые руки обхватили Джона, мощные ладони ущипнули чувствительные соски, и тело невольно прошила волна удовольствия, а мышцы сильнее сжали здоровый член. В Джона полилась обильная струя спермы; альфа тяжело дышал, его глубокий голос звучал уже по-другому. – Теперь, дорогой, ты мой. Никто тебя больше не захочет, есть только я, – крепкими белыми зубами Себастьян Моран до крови прокусил Джону шею. Объятый ужасом, он закричал, чувствуя, как его разум переплетается, связывается с разумом здоровяка. Задыхаясь от страха, Джон подскочил на влажных липких простынях, в панике обшаривая палату взглядом. Все лампы горят, дверь надёжно заперта – и никаких чужаков. Он в безопасности. Повалившись на кровать, Джон зажмурился, порывисто вздохнул и закрыл лицо руками. Кошмар, приснится же такое! Сначала всё было потрясающе, а потом чересчур буйное воображение слишком разгулялось. Ясно, Джон всё ещё переживает, что Моран на свободе, и его мучают мысли о том, что они с Мориарти с ним сотворят, если вдруг поймают. Так, всё равно до следующего прилива возбуждения поспать не удастся. Джон сменил простыни, принял ванну и снова наполнил вибратор до краёв. Бросив взгляд вниз, он увидел, что его обычно плоский живот слегка раздулся от такого количества спермы. Вытекло её совсем немного, большая часть осталась внутри – словно у него была настоящая сцепка с настоящим альфой. Будь это так, Джон бы уже забеременел. И вновь он задумался: а как бы всё прошло, окажись рядом не вибратор, а Шерлок? Он бы любой игрушке дал сто очков вперёд. При мысли о том, как Шерлок наполняет его своей спермой, как живот раздувается до китовьих размеров от кучи поселившихся в нём детишек, внутренний омега задрожал от восторга. Джон заскулил – ему нужен альфа, нужен до боли. Эволюция хорошенько поиздевалась над омегами, пустив в ход все свои силы, лишь бы им отчаянно хотелось размножаться. Слава богу, Джон впадал в такое состояние всего несколько раз в год, а то и меньше. Возвращаясь в кровать, он надеялся, что скоро снова сможет мыслить рационально. Хотя… Если он заключит связь с Шерлоком, и противозачаточные таблетки оправдают ожидания, может, тогда и течка будет не страшна? Получится ли у него наслаждаться сексом с Шерлоком во время течки, при этом не боясь забеременеть? Идея очень даже привлекательная, хорошо бы оно так и было. В обычные дни постельный аппетит у Джона сильно поумеривался, но секс ему всегда нравился – тогда, правда, были девушки-беты. А если он станет для Шерлока Проводником, тогда физическая близость будет только разовой акцией, чтобы облегчить заключение связи, или они смогут заниматься сексом когда захочется? А то волшебное чувство от контакта кожи к коже – оно останется навсегда или улетучится после первого же полового акта? Этого Джон не знал, но мысль о том, что секс у них будет редким явлением, совсем его не прельщала. Шерлок вообще любит секс? Вот, вот почему им сначала нужно получше узнать друг друга, а потом влюбляться по-настоящему. Джон сам над собой и посмеялся: ну да, конечно. Слишком поздно. Он уже не сможет отказаться от Шерлока, если только тот его не прогонит. Прошло всего двадцать часов и ещё несколько приступов возбуждения – которые Джон провёл, не выпуская из рук полюбившуюся игрушку, – и течка пошла на спад. Организм немного утихомирился, что знаменовало собой начало конца. Поражаясь, что лекарство действительно сработало – спасибо тем, кто его изобрёл – Джон твёрдо вознамерился провести оставшееся время с пользой – и с вибратором. Как же непривычно и замечательно – наслаждаться течкой и при этом не терять голову. Джон воспользовался представившейся возможностью по полной. Когда всё закончилось, узел опал, и Джон неохотно вытащил вибратор. Из растянутого входа впервые за всё это время потекла искусственная сперма – значит, течка точно закончилась. Джон, обрадованный, но и немного раздосадованный, последний раз привёл всё в порядок и отправился на боковую. Он проспал без сновидений двенадцать часов. На следующее утро Джон проснулся голодный, как стая волков, и сразу же вызвал медсестру. Пришла смешливая омега, всё бросавшая на него лукавые понимающие взгляды, принесла огромный завтрак и свежие газеты. Наконец-то буйство гормонов осталось позади, и разум ничто не затуманивало. Усевшись за столик у окна, Джон весь день отдыхал, ел и печатал на ноутбуке. Ему это помогало: записывая события последних недель, он яснее осознавал происходящее и мог сосредоточиться на том, что делать дальше. Нужно обязательно поговорить с Шерлоком, понять, чего они хотят друг от друга, прийти к какому-то соглашению. Но пока Моран на свободе и, вероятно, вовсю его разыскивает, разговор придётся отложить и сначала устранить эту угрозу. После того ночного кошмара Джон чётко осознал: с Мораном надо разобраться, и поскорее. К тому же, через несколько дней Джона выписывают. Прежде чем пускаться вслед за Мораном, нужно первым делом найти жильё, пусть даже и временное. Шерлок обещал всё устроить, но что конкретно «всё» – не уточнил. Если только он не разрешит Джону пожить у него, то идти ему некуда. Есть вариант снять номер в отеле, но сейчас Джон довольно ограничен в средствах и, раз работа у Мастерс ему пока не светит, в ближайшем будущем мало что изменится. Джон вздохнул. Интересно, чем сейчас Шерлок занимается? Идёт по следу вместе с Лестрадом? Или опять работает где-нибудь под прикрытием? Насколько близко они уже подобрались к Морану с Мориарти? Хватит ли им веских доказательств, чтобы усадить обоих за решётку? Судя по тем крупицам информации, которую им до этого удалось выяснить, клиника – всего лишь верхушка айсберга. Помогла ли им флешка из дома Морана в Челси? Шерлок намекал, что на ней обнаружились какие-то очень ценные данные, и ему пригодилась бы помощь Джона. А Джон только и мечтал о том, чтобы снова поработать с Шерлоком и схватить Мориарти. Может, стоит позвонить Шерлоку, спросить, чем помочь? Умом-то Джон понимал, что ещё не совсем оправился от инфекций и надо бы несколько дней отлежаться. Нога болела, он быстро уставал, но ведь ему по силам поискать какую-нибудь информацию, поизучать улики. Если бы он мог помочь, не важно, чем, то не чувствовал бы себя таким бесполезным и беспомощным. Пока он раздумывал, как лучше связаться с альфой, зазвонил телефон. На удивление, это оказался брат Шерлока. – Джон, можно вас сегодня попозже навестить? Полагаю, раз течка закончилась, настало подходящее время для разговора. В интересах брата мне нужно обсудить с вами некоторые моменты. Шерлок передаёт свои извинения, что не может прийти сам. Он попросил меня выступить в роли посредника. Джон в замешательстве нахмурился. Шерлок попросил Майкрофта быть посредником? В чём? И откуда он знает, что течка уже позади? Наверное, у него в клинике сидят шпионы. И всё же, Джон был благодарен старшему Холмсу за то, что тот ему помог, устроил в отдельную палату и приставил к нему дорогущих врачей, которые так замечательно о нём заботились. Поблагодарить Майкрофта при личной встрече совсем не помешает. – Конечно, мистер Холмс, приходите в любое время. Я никуда не денусь. На том конце провода коротко усмехнулись. – Это точно. Спасибо, Джон. Должен сказать, я очень порадовался, узнав, что вам стало намного лучше. Мы с Шерлоком серьёзно переживали. До скорой встречи. Нам нужно многое обговорить, – Майкрофт повесил трубку. Джон не совсем представлял, что же им надо обсуждать, но тем не менее умылся и переоделся. Приятно сменить пижаму и больничный халат на родную одежду, пусть это всего лишь потёртые джинсы, клетчатая рубашка и свитер, видавший лучшие времена. В данный момент ничего приличнее у Джона не было, так что прилизанному Майкрофту придётся потерпеть. Джон открыл дверь и, заприметив женщину-охранника, спросил у неё: – Скоро придёт мистер Майкрофт Холмс. Здесь где-нибудь можно заказать нам чай? Она кивнула, дотронувшись до спрятанного в ухе устройства: – Я организую. Мы ожидаем его через час. К его приходу всё будет готово. Ну конечно же, её уже обо всём предупредили, можно даже не удивляться. Вернувшись в палату, Джон решил почитать свежие таблоиды, которые припасли для него медсёстры. Несколько минут он соображал, какой же сегодня день, потом вспомнил – четверг. На самом деле, он терпеть не мог звёздные сплетни, потому как ни черта не знал, кто эти люди вообще такие; но сейчас ему было скучно, он немного нервничал из-за предстоящего визита Майкрофта, поэтому, выбрав номер «The Sun» за прошлое воскресенье, принялся с отсутствующим видом листать страницы – просто чтобы убить время. Внимание его привлёк один заголовок – глаз зацепился за знакомое имя. Несколько лет назад, первый раз прилетев в Лондон из Америки, эта знаменитость произвела фурор на оперной сцене. Её одаривали сплошь хвалебными отзывами. Джон тогда проводил в Лондоне свой отпуск. Обычно он не интересовался оперой, но в тот раз ему повезло достать билет на её выступление. Омега – Ирэн Адлер – поразила его своей красотой и талантом. Он хотел узнать о ней побольше, но после премьеры в Лондоне она таинственным образом исчезла, как сквозь землю провалилась. Джон краем уха слышал, что Ирэн заключила с кем-то связь, но по возвращении в Афганистан он про неё почти забыл. А теперь на него вопила подпись под фотографией: «Скандально известная омега Ирэн Адлер разгуливает с новым альфой! Кто же этот загадочный незнакомец? Потенциальный разлучник или «всего лишь друг»?» Статью украшала огромная цветная фотография, на которой великолепная мисс Адлер стояла у суперэлитного ночного клуба в сопровождении потрясающего альфы с рыжими волосами. Вытянутой рукой он загораживался от вездесущих камер, поэтому лицо было частично скрыто. Однако папарацци сняли достаточно: Джон видел, что сам альфа – высокий, стройный, и ещё у него совершенно неземные скулы. Вместе эти двое смотрелись просто шикарно. Джона затошнило. Казалось, в лёгких кончился воздух, а он так и сидел, уставившись на фотографию. Пусть волосы были не того цвета, к тому же, зачёсаны назад, открывая высокий лоб, это лицо Джон узнал бы где угодно. Камера выхватила лишь один раскосый серо-зелёный глаз, но благодаря высокому разрешению Джон разглядел маленький шрам у нижней губы, справа. И если он только не обзавёлся рыжим двойником, то сейчас по барам и тусовкам в компании бывшей оперной певицы, а ныне, если верить газете, скандально известной доминантки, разгуливал не кто иной, как Шерлок Холмс. Тяжело осев на кровать, Джон прикрыл рот дрожащей рукой, закрыл глаза, стараясь подавить боль от увиденного. Он бы никогда не заподозрил Шерлока в подобном, но, похоже, тот был из таких альф, кто ухаживает одновременно сразу за несколькими омегами. Если у Шерлока уже есть потенциальный партнёр в лице Ирэн Адлер, то на кой хрен ему нужен Джон? Горло разболелось, стало тяжело дышать. Казалось, он сейчас захлебнётся от гнева и горького разочарования. Джон изо всех сил постарался успокоиться. Вдруг его осенило, и сковавшие грудь цепи слегка ослабли. Может, Шерлок всего-навсего работает под прикрытием, для этого и волосы перекрасил, и одеваться стал по-другому. Может, ему пришлось притворяться, потому что Адлер что-то знает? Например, как-то связана с Мориарти и Мораном? Если так, Шерлок мог соблазнить её специально, намереваясь вытащить информацию. Джон, хорошо знакомый с понятием долга, прекрасно понимал: хочешь добиться цели – делай что должен, какой бы отвратительной ни была поставленная задача. Не то чтобы свидания и секс с Ирэн Адлер могли показаться кому-нибудь отвратительными… Джон сказал себе, что ему всё равно, спит Шерлок с ней или нет – и почти в это поверил. В конце концов, в том сшитом на заказ костюме Шерлок выглядел настоящим лакомым кусочком, да и рыжие волосы ему шли. Если он работал под прикрытием и собирался соблазнить мисс Адлер, Джон был готов её чуть ли не пожалеть. Шерлок ведь бросит её сразу, как только получит желаемое. По крайней мере, Джон на это надеялся. Но пришлось настоятельно самому себе напомнить: Шерлок ему ничего не обещал. Если он захочет Ирэн Адлер, Джон отойдёт в сторону. Пускай даже это разобьёт ему сердце. Он не собирается торчать на почётном втором месте. Он так глубоко задумался, что от внезапного стука в дверь аж подскочил. Джон пригласил гостя войти. Дверь открылась, впустив в палату старшего из братьев Холмс. Джон хотел встать, но Майкрофт взмахом руки усадил его обратно. – Пожалуйста, Джон, не вставайте. Я знаю, что вы повредили ногу и ещё не до конца выздоровели. У него с собой был кожаный портфель. Вслед за Холмсом в палате появилась темноволосая женщина-бета, играючи удерживавшая в руках большой поднос, а на нём – Джон удивлённо вскинул брови – все его любимые сорта печенья. Всё это богатство вкупе с серебряным чайником водрузили на единственный имевшийся стол. Потом в комнату зашёл мужчина-бета, под завязку нагруженный многочисленными пакетами из самых престижных столичных магазинов одежды. Положив обновки, среди которых нашла себе место и чёрная кожаная куртка высочайшего качества, на кровать, тот кивнул Майкрофту, и оба беты удалились так же бесшумно, как пришли. Старший Холмс подсел за стол к онемевшему от изумления Джону и улыбнулся, заметив его растерянный взгляд. Не проронив ни слова, он налил чай и уверенной рукой добавил идеальное количество молока. Откуда он только узнал? Майкрофт протянул Джону чашку, подтолкнул блюдце с печеньем и, не успел Джон и рта раскрыть, наконец произнёс: – Мой личный долг – знать всё о людях, важных для нашей семьи. У Шерлока почти нет друзей, Джон, поэтому лично вы нам очень важны. Приятного чаепития. От таких слов у Джона внезапно потеплело внутри. Это было так неожиданно, что он не сразу нашёлся с ответом: – Я… эм… спасибо, мистер Холмс. И чай, и печенье – всё очень вкусно. И я уж точно не ожидал, что вы принесёте мне новую одежду! И спасибо за таких врачей – все очень внимательные и заботливые. Понимаю, моё лечение обходится дорого, я обязательно верну… Майкрофт величественным жестом прервал джоновы попытки расплатиться. Он покачал головой: – Даже не думайте, Джон. И пожалуйста, зовите меня Майкрофт. От имени Шерлока я бы хотел обсудить с вами следующий момент: мы очень надеемся, что вы согласитесь стать частью нашей семьи. В таком случае Холмсы будут заботиться о вас всегда. Джон удивлённо заморгал, лишившись дара речи. Не этого он ожидал от разговора с Майкрофтом. Тёплая волна разлилась до кончиков пальцев. Он наконец-то отвёл взгляд от доброжелательной улыбки, чувствуя, как смущённо краснеет. Мысль о том, что кто-то хочет принять его в семью, бесконечно трогала. У Джона перехватило дыхание, и в то же время он был готов петь и плясать. Он не помнил, когда в последний раз человек предлагал ему свою заботу, поэтому первым побуждением было отказаться. Он же врач, ему самому положено заботиться от других, и теперь, когда роли поменялись, он растерялся. Но было в предложении Майкрофта что-то такое, что отчаянно притягивало его внутреннего омегу. – Я… Я правда не знаю, что сказать, – Джон сконфуженно уставился на Холмса, а тот, казалось, понимал его чувства. – Я представляю, насколько тяжело вам решиться, Джон. Вы на удивление самодостаточный омега, в вас сильно стремление к независимости. Мысль о том, чтобы позволить другим ухаживать за вами, наверняка кажется вам чуждой. И всё-таки я горячо надеюсь, вы сможете её принять. Шерлок поручил мне обговорить с вами некоторые деликатные моменты. Майкрофт посерьёзнел. Распрямил плечи, прокашлялся. – Холмсы следуют традиционным укладам, и, поскольку Шерлок не смог присутствовать, он попросил меня от его имени урегулировать все вопросы. Он не желает и далее держать вас в неведении относительно своих намерений, – Майкрофт открыл портфель, вынул какие-то бумаги и, явно удовлетворённый тем, как складываются дела, продолжил. – Если вкратце, Шерлок официально предлагает вам заключить с ним связь: в качестве омеги и в качестве Проводника. И вновь взмахом руки не дал ошарашенному Джону и слово сказать. – Понимаю, вам многое нужно обдумать. Не обязательно давать ответ прямо сейчас. А на досуге изучите эти документы. Взяв протянутую стопку бумаг, Джон уставился на них невидящим взглядом. В голове роились мириады мыслей, эмоций, начисто сбивающих с толку. Подобного поворота событий он ожидал меньше всего, особенно учитывая фотографию в газете. И как реагировать на это предложение? Внутренний омега скакал от радости, но более рациональная часть сознания его одёрнула. События развивались чересчур стремительно, Джон не успел толком ничего понять. Требовалось больше времени и гораздо больше данных. – Перед вами контракт на заключение связи. Согласно данному документу, Шерлок, альфа, обязуется финансово обеспечивать вас и ваших детей. Как видите, вам будет предоставлено собственное жильё, а также щедрое регулярное пособие. Для помощи с детьми можете нанять сиделок-бет, сколько будет нужно. На этом пункте я настаивал лично. Улыбка Майкрофта казалась странно самодовольной, но Джона сейчас больше занимал сам контракт. Сердце расстроено ухнуло вниз. Джон с трудом не выдал глубокого разочарования. Ему предложили традиционный контракт альфы с омегой, по которому его цель сводилась к вынашиванию детей. Любой другой на его месте уцепился бы за возможность заключить связь с Шерлоком обеими руками, но он хотел совершенно другого. Шерлок не собирался жить вместе, делить с ним жизнь и работу. Джон надеялся, что они будут равноправными партнёрами, но Шерлоку, очевидно, такое не нужно. Джон удручённо поник, а Майкрофт тем временем с энтузиазмом рассказывал про следующий пункт контракта. – Думаю, вам с детьми лучше всего поселиться в семейном поместье, в отдельном доме. По своему опыту могу сказать, что с Шерлоком ужиться совершенно невозможно, – его аж передёрнуло от неприятных воспоминаний . Джон непонимающе нахмурился: что-то во всём этом казалось неправильным. Майкрофт продолжал. – Порой Шерлок бывает очень не в духе, забывает поесть и иногда целыми днями не спит. Он сутками напролёт экспериментирует с опасными веществами, так что беременному омеге и детям лучше не появляться поблизости. А ещё может молчать несколько дней и до рассвета играть на скрипке. Он более чем в состоянии играть красивые мелодии, но задумавшись, выдаёт… не самую ласкающую слух музыку, – Майкрофт опять что-то вспомнил, лицо его выражало полнейшее отвращение. Джон понурился, опустил глаза, а Холмс продолжал распинаться про ужасный характер Шерлока. Вот только Джону все эти черты не казались такими уж плохими – он наверняка смог бы с ними ужиться. Но тут его взгляд невольно скользнул к газетной фотографии, частично прикрытой блюдцем с печеньем. Получается, Шерлок хотел и дальше свободно ходить на свидания с другими омегами, спать с ними, заводить детей на стороне? А Джону предполагается сидеть дома, предоставлять доступ к телу – только во время течек, – и самому растить детей? Какая же одинокая жизнь, кошмар… Он точно свихнётся. Остаётся только одно – отказаться. Разбитые надежды мягким одеялом опустились ему на плечи. Майкрофт всё не умолкал – Джон честно старался услышать хоть что-то из его разглагольствований. – Существует малая вероятность, что вам нужно будет выполнять для Шерлока функции Проводника, поэтому придётся окончить кое-какие базовые курсы. Если захотите, мы организуем вам полноценное обучение. Лучше вам быть во всеоружии, если Шерлок вдруг отключится, хотя с ним никогда такого не случалось. Подготовка – всего лишь мера предосторожности. И последнее, самое главное: вы должны дать письменное согласие не разглашать свою связь с Шерлоком. Мой брат не скрывает, что он Страж, но никто не в курсе, что он Страж-альфа. В документах он значится как бета, и по закону не может заключить связь с омегой – только если не раскроется. Поэтому ваша связь будет зарегистрирована под вымышленными именами, однако в назначенное время ваши дети смогут пользоваться и фамилией Холмс, и нашим состоянием. Учитывая, какую опасную профессию Шерлок для себя избрал, семья решила, что будет совершенно логично вас и детей от неё оградить. Джона будто ледяной водой окатили. С каждым словом Майкрофта ситуация становилась всё хуже и хуже. Выходит, ему не позволят даже открыто заявлять о том, что они с Шерлоком – пара. На такие условия, пусть даже это делалось якобы для шерлоковой безопасности, он не пойдёт. Само предложение звучало оскорблением. Нет, ни на что из озвученного Джон не подпишется. Похоже, не так уж хорошо Майкрофт его изучил. Иначе бы он знал, как Джону нужен этот огонь в крови, как важно ему чувствовать себя полезным. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и с лёгкой улыбкой поднял взгляд на Майкрофта. Когда надо, он умел чертовски здорово притворяться. – Вы правы, здесь нужно многое обдумать. Пожалуйста, дайте мне некоторое время. Майкрофт радостно закивал: – Полагаю, вам захочется тщательно изучить контракт. Мы так вам благодарны. Я столько лет надеялся, что Шерлок встретит кого-то, с кем захочет заключить связь. Во многом он совершенно уникальный человек. Мы с отцом и мамулей уже отчаялись, боялись, что он никогда не найдёт себе спутника жизни. Столько омег ему сватали, но вы первый, к кому он проявил хоть малейший интерес, и вот теперь он хочет заключить с вами связь! А то, что вы, ко всему прочему, ещё и скрытый Проводник – просто вишенка на торте! Улыбка Майкрофта превратилась в довольную усмешку. – Джон, этот день нужно отпраздновать. Мы будем бесконечно счастливы принять вас в нашу семью. Уверяю, отец с мамулей встретят вас с распростёртыми объятиями. Надеюсь, вы серьёзно обдумаете предложение моего брата. – Спасибо, Майкрофт. Я очень польщён, но мне действительно нужно всё взвесить. Улыбка слегка поблекла, а между бровей пролегла морщинка. На секунду он так напомнил Джону Шерлока, что сердце горько закололо. – Конечно, Джон. Не спешите. Я… Его прервал торопливый стук в дверь. В палату вошла темноволосая ассистентка, даже не скрывавшая того, что вооружена. Джон мгновенно насторожился. – Сэр, возникла непредвиденная ситуация. Вы должны срочно проследовать за мной. Ваша жизнь в опасности, пятый уровень угрозы. Здесь оставаться нельзя. Майкрофт резко поднялся и встревожено взглянул на Джона. Тот тоже вскочил на ноги. – Джон, пожалуйста, никуда не выходите. Мне нужно выяснить, что происходит. В палате вам ничего не угрожает. У дверей стоят вооружённые охранники, ещё несколько размещены по всему зданию. Когда я уйду, сработает замок. Я предусмотрел всё, чтобы обеспечить вашу безопасность. Не сказав больше ни слова, он и его помощница ушли. Как он и обещал, замок защёлкнулся. Нахмурившись, Джон уставился на закрытую дверь. Что за работа у Майкрофта такая, раз ему требуется вооружённый охранник, который отведёт его в надёжное место, когда его жизнь вдруг окажется в опасности? Джон поначалу думал, он кто-то вроде начальника в какой-нибудь корпорации, но Шерлок потом рассказывал, что у Майкрофта серьёзная должность в правительстве. И в чём заключается чрезвычайная ситуация? Почему здесь нельзя оставаться? Столько вопросов, на которые нет ответа, а значит это только одно – нужно приготовиться и быть начеку. Джон развернулся к прикроватной тумбочке, вытащил Зиг-Зауэр, проверил магазин. Все двадцать патронов на месте, но на большее рассчитывать не приходится. Прохромав к двери, Джон прислушался, однако ничего не услышал – хороший знак. Он направился к столу, как вдруг до него донеслись слабые звуки. Стреляют. Похоже, Майкрофт и впрямь был в опасности, а на клинику напали. Сердце забилось чаще – Джон метнулся к окну. Тремя этажами ниже он увидел стоянку. Из здания в панике выбегали люди. Вновь раздались приглушённые выстрелы. Джон открыл окно – всё верно: вооружённая атака. Но кто её организовал и зачем? Судя по виду выбегавших на улицу людей, пули их не задели. Значит тот, кто устроил перестрелку, хотел только напугать, убивать невиновных ему ни к чему. Джон заволновался – как там Майкрофт? Он надеялся, что тому удалось уйти целым и невредимым. Джон вернулся, приложил ухо к прочной деревянной двери – снова выстрелы, на этот раз ближе. Может, Майкрофт застрял в здании, и теперь его телохранители отстреливаются? Если так, им понадобится помощь. Он добрался до шкафа, нашёл набор отмычек и принялся за работу. Всего несколько секунд – и дверь открылась. Джон выглянул наружу. Женщина, охранявшая его, укрылась в дверном проёме напротив его палаты. Держа оружие наготове, она осматривала коридор. Стоило ей заметить Джона, глаза её широко распахнулись, она яростно замахала на него, мол «закрой дверь». Потом, не дожидаясь ответа, сердито прошипела: – Быстро в палату – запрись на замок! Мы вызвали полицию, но с этой бандой только группа захвата справится, а они ещё пятнадцать минут будут добираться. Я постараюсь задержать нападающих. Они уже прорвались через двух агентов, подбираются к нашему этажу. Думаю, их трое осталось, не больше, – этот факт, похоже, доставлял ей мрачное удовлетворение. Она снова выглянула в коридор, бросив Джону резкое: – А теперь тащи свою задницу обратно, пока её не отстрелили. Не желаю объясняться с младшим Холмсом, как так получилось, что его омегу прикончили. Джон подчинился – ни к чему спорить с профессионалом. Пусть она и понятия не имела о его уровне подготовки, зато знала, что происходит. И всё-таки, Джон не позволит ей сражаться в одиночку. Переключившись в боевой режим, он уложил в карман на ремне несколько полезных штук и немного денег на случай, если придётся делать ноги. Остаток налички и документы пусть побудут в надёжных руках Шерлока, пока он их не заберёт. Нетронутый контракт так и лежал на столе. Джон вернулся к двери, как раз когда раздались очередные выстрелы; в коридоре разорвалась светошумовая граната. Джон тут же потерял ориентацию в пространстве. Он попятился от двери, зажимая уши руками, стараясь унять противный звон. Затряс головой – слух повреждён, но это не идёт ни в какое сравнение с тем, что было бы, открой он дверь. А вот женщина наверняка оглохла, а может, и ослепла – Джон потянулся к ручке, надеясь помочь. И снова услышал выстрелы – по звукам, с конца коридора, а стреляли, скорее всего, в охранника. Не мешкая, Джон открыл дверь и выглянул наружу. Женщина лежала на полу, истекая кровью. Взрывом её оглушило, она не успела спрятаться как следует. Смутно знакомый Джону человек стоял над ней, целясь ей в голову. Джон действовал спокойно и наверняка: один выстрел выбил пистолет из руки нападавшего, второй пришёлся по коленной чашечке. Хоть Джон стрелял не с ведущей руки, обе пули попали точно в цель. Мужчина завопил, повалился на пол, хватаясь то за продырявленную руку, то за раздробленное колено. Вдруг из противоположного угла коридора выскочили ещё двое и нацелились на Джона. С бешено колотящимся сердцем он метнулся обратно в комнату, бросился на пол – в этот момент дверь прошили пули, разнося дерево в щепки, рикошетом отскакивая от стен. Где-то вдали раздались разъярённые крики, и стрельба тут же прекратилась. Слух ещё не восстановился, поэтому слов Джон не разобрал, но кто бы там ни кричал – ближе он их не подпустит. Ползком добравшись до двери, он распахнул её и так же из положения лёжа открыл огонь. Джон целился туда, где, как он помнил, стояли бандиты – и застрелил их, не успели те начать ответную пальбу. Теперь нужно заняться первым нападавшим. Неловко поднявшись, Джон подошёл к лежавшему без сознания мужчине и ногой оттолкнул пистолет подальше. Кем бы ни был этот человек, он ещё долго никуда не пойдёт и не причинит никому вреда. Джон подобрался поближе и ужаснулся – он видел его в «Виселице». Имени Джон не знал, но мужчина бывал там много раз. Он спешно проверил двоих убитых – и вновь знакомые лица, но не из паба. Они были охранниками на одном из складов, куда Джон ездил по поручениям Тэлбота. По коже поползли мурашки. Так, собрать оружие и не паниковать. Людей наверняка подослали Моран с Мориарти – это единственное разумное объяснение, которое приходило в голову. Однако от того, что он так стоит и ошеломлённо хлопает глазами, раненому агенту лучше не станет. Джон встряхнулся и сосредоточился на первоочередной задаче. Убрав Зиг-Зауэр в кобуру, он подошёл к женщине, пощупал пульс. Жива, но без сознания. В животе, там, где тело не прикрыто бронежилетом – пулевое ранение, из которого медленно вытекает кровь. Схватив женщину под мышки, Джон затащил её в палату. Хоть она и говорила, что нападавших осталось только трое, лучше не рисковать. Джон бережно уложил её на пол в ванной – сейчас здесь прятаться от пуль надёжней всего. Жаль, что он так и не спросил, как её зовут. Джон снял с кровати простыни с одеялами и обернул ими пострадавшую, чтобы сохранить тепло. Потом ножом, который обнаружился у неё на поясе, аккуратно разрезал рубашку и снял бронежилет. Пуля попала неудачно, но характерного запаха содержимого кишечника не чувствовалось. Женщина не истекала кровью – если ей окажут помощь, она, скорее всего, поправится. Не обращая внимания на звон в ушах и головную боль, Джон как мог обработал рану, туго затянул повязку из разорванных простыней и вытащил телефон. Прежде всего нужно позвонить Шерлоку. У Джона потеплело на душе, когда он увидел, что нужный номер уже забит в справочник. Он с тревогой вслушивался в гудки, но его ждало разочарование: Шерлок так и не снял трубку. Тогда Джон оставил сообщение, рассказав, что произошло, и разъединился. Так, и куда дальше? По словам женщины, группа захвата уже выехала. Звонить им ещё раз смысла не было – Джон всё равно не знал, где конкретно находится клиника, кроме того, что они где-то за пределами Лондона. К тому же, меньше всего ему хотелось сидеть и ждать, когда прибудет полиция. Пока есть силы бороться, под стражу он не пойдёт. Разумнее всего сейчас будет сбежать и найти Шерлока позже. Придётся рискнуть и положиться на то, что все наёмники Морана обезврежены. Джон уже было убрал телефон обратно в карман, но в последний момент засомневался. Не хотелось бы остаться без средств связи, если полиция его схватит. С тех пор, как на руку наложили гипс, отёчность спала, а между ладонью и повязкой образовался кармашек – Джон выключил звук, и спрятал телефон туда. Удивительно, но мобильник поместился в кармашке надёжно, как влитой, а пальцы удобно обхватили корпус. Стоит полиции приехать, она быстро отыщет раненого агента. Уверенный, что с женщиной всё будет в порядке, Джон отошёл от неё и выглянул в окно – пока никаких признаков полиции. Он уже собирался бежать, как вдруг услышал характерный звук взводимого курка. Джон задержал дыхание, замер. Не будь окно открыто, он увидел бы в отражении, как в палату входят двое вооружённых мужчин. Он правильно не доверился сведениям агента о том, что в здании больше никого не осталось, но всё равно не ждал бандитов так скоро. За спиной раздался мерзкий смех. Голос знакомый. – Стой на месте, Уотсон. Порядок ты знаешь. Руки за голову. Медленно. Вот так. Теперь на колени, ноги скрестить. Умничка, – говорящий явно получал удовольствие, видя, как Джон неохотно подчиняется. – Себ желает тебя видеть. Он передаёт извинения, что не смог прийти. А если дёрнешься без моей команды, прострелю второе плечо. Себ сказал, он тебя и безрукого сможет трахать. Обладатель голоса стоял сбоку от Джона, разумно рассудив, что лучше оставаться за пределами досягаемости. С другого боку к нему подкрался ещё один мужчина, бета, в руках он держал кабельные стяжки. Джон никого не видел и не слышал – органы чувств ещё не пришли в норму после разрыва гранаты. Эти люди прекрасно знали, как справляться с такими тренированными бойцами, как Джон. У него перехватило дыхание, когда мужчина жёстко затянул стяжки, хотя с загипсованным запястьем пришлось повозиться. Правая рука больно упёрлась в жёсткую поверхность. Вряд ли в ближайшем будущем станет полегче, если только не подвернётся какой-нибудь счастливый случай. Связав Джона и забрав пистолет с ножом, бета рывком поднял его на ноги и, грубо вцепившись в волосы, развернул к себе лицом. К счастью, нападавшие не нашли спрятанные в ремне деньги и инструменты. Во втором мужчине Джон с ужасом узнал омегу, которого впервые увидел в «Виселице». Там Джон обходил его стороной – что-то в этом человеке было не так, чувствовалось в нём что-то извращённое. А сейчас, когда он с перекошенным лицом оглядывал Джона с ног до головы, эта червоточина стала ещё заметнее. – Значит, вот он – единственный и неповторимый доктор Уотсон. Мы все о тебе наслышаны. Видел тебя в пабе, но даже не думал, что это ты. Не особо-то и красавец. Что Себ в тебе нашёл? Но о вкусах не спорят. Скоро ты ему надоешь, и у меня появится шанс. Мужчина за спиной у Джона крепче схватил его за волосы. – Нэд, пора отсюда валить. Полиция скоро приедет, а надо ещё как-то разобраться с Дэйвом и этими, которые в коридоре. Нэд метнул холодный взгляд на напарника, и через секунду снова обратился к Джону: – Хер с ними. Пусть Дэйв подыхает, мне насрать. Готов поспорить, док их всех перестрелял. Я прав, док? – он осклабился. Джон промолчал. Его так и подмывало ухмыльнуться, но он сохранял невозмутимый вид, стараясь не выдать охватившие его страх и отчаяние. Если получится их задержать, возможно, полиция успеет приехать прежде, чем они скроются, прихватив в охапку и его. Идея оказаться под стражей привлекала Джона бесконечно сильнее, чем попасть в плен к Морану. Одна мысль о том, что его притащат к этому уроду, вгоняла Джона в панику. Он повращал левой рукой – и о чудо, похоже, стяжки слегка поддались. Так и не дождавшись от Джона ответа, Нэд презрительно фыркнул: – Да и плевать. Давай, док, двигай. И без глупостей, а то пожалеешь, что на свет родился. Джон лихорадочно заозирался, пытаясь найти путь к спасению, но ситуация казалась безнадёжной. Похитители вооружены, и куда он против них – связанный, раненый и больной? И всё же, когда его потащили из палаты, он сопротивлялся, пытаясь как-то их задержать – но заработал лишь мощную затрещину. Оглушённый, он повалился, не успев сгруппироваться, приземлился прямо на простреленное плечо и ударился головой о жёсткий пол. Тело взорвалось болью, и Джон отключился. Следующее, что он почувствовал – как ноет затёкшая шея. Перекатившись на живот, чтобы снять нагрузку с плеча, Джон отчаянно старался подавить тошноту. Только бы не было серьёзного сотрясения. Он понятия не имел, сколько пролежал без сознания, но видимо, довольно долго. Там, где его заперли, окон не было; где он находится – непонятно. Скорее всего, в каком-то фургоне. Чувствовалось, что они едут, причём медленно и по неровной дороге. Джон слышал лишь шум плохо настроенного двигателя да хруст под колёсами. В кузове было холодно – сюда бы сейчас ту кожаную куртку, которую купил Майкрофт. Джон попытался сесть. Наконец, ценой болезненно вывернутого несчастного плеча, ему это удалось. Он остервенело задёргал стяжку, выкручивая левую руку, попутно расцарапав правую до крови о жёсткую повязку, зато крепкий пластик слегка поддался. В конце концов тот ослаб настолько, что Джон смог освободиться. Сердце понеслось вскачь; левое плечо жгло огнём, правую руку кололо от прилива крови. Отрешившись от боли, Джон метнулся в дальний конец фургона, рассчитывая как-то открыть дверь, но было темно хоть глаз выколи, а правая рука ничего не чувствовала. Вспомнив, что мобильник буквально у него в руках, Джон вытащил его, посветил. И вполголоса выругался: дверь была закрыта снаружи на замок – не откроешь. Будь у него побольше инструментов и времени, могло бы получиться, но на это рассчитывать не приходилось. Единственные двери, кроме задних, вели в кабину водителя. Не зная, что ещё предпринять, Джон глубоко вздохнул и взглянул на телефон. Он удивился, увидев почти тридцать сообщений от Шерлока. Не мешкая, Джон набрал его номер, думая, что попадёт на автоответчик, но трубку сняли после первого же гудка. – Джон! Ты в порядке? Ты где? Я в клинике, повсюду тебя ищу! – судя по голосу, Шерлок места себе не находил. При звуке его голоса Джон испытал невыразимое облегчение и решил: он заключит связь на любых условиях, которые Шерлок выдвинет – лишь бы ещё хоть раз его увидеть. Каким же идиотом Джон был, раз помыслил отказаться от предложения. Ни с кем ему не было так спокойно, как с Шерлоком. И пусть тот живёт отдельно, пусть заведёт себе сотню Ирэн Адлер. Джон наконец-то осознал, что хочет только одного – принадлежать Шерлоку, несмотря ни на что. Это гораздо дороже, чем вся его гордость и независимость. Джон зашептал, зная, что Страж расслышит каждое слово: – Меня везут к Морану, но не знаю, куда именно. Вряд ли в тот дом в Челси, но может в один из складов, куда я ездил по поручениям Тэлбота. Я узнал двоих из нападавших – они охраняли склад на Чекерс-лэйн. Того, которому я прострелил колени, там не было, но возможно, ему что-то известно. – Вы где-то в часе от Чекерс-лэйн, если едете конкретно туда. Хотя я бы предпочёл удостовериться. Включи GPS на телефоне, я тебя отслежу. – Хорошо, сейчас. Шерлок, пожалуйста, поторопись. Во время нашего последнего разговора Моран грозился вывезти меня из страны. Шерлок натурально зарычал: – Я ему не позволю, Джон! Он тебя не получит. Тепло обволокло Джона, в горле встал ком. Он прикрыл глаза. Хотел сказать что-то ещё, как вдруг фургон резко затормозил. – Я постараюсь этого не допустить, но ничего обещать не могу. Мы остановились; мне пора. Пожалуйста, разыщи меня! – Обязательно. Я скоро буду. Скрепя сердце Джон разъединился. Потом включил GPS и спрятал телефон обратно. Тот факт, что он больше не связан, никак не скроешь – лучше рискнуть и, когда похитители откроют дверь, наброситься на них. Есть риск что-нибудь себе повредить, но при этом есть шанс и убежать. В его положении эффект неожиданности – главное преимущество. Джон присел у двери и принялся ждать, чувствуя, как колотится сердце, а в крови бурлит адреналин. Наконец он услышал – мужчины выбрались из кабины, подошли к задней части фургона. Только они отперли дверь и стали её открывать, как Джон навалился на неё всем телом, сбив напарника Нэда с ног. В этот раз Джон успел сгруппироваться. Он покатился к Нэду – тот держал пистолет наготове, но так и застыл с разинутым от изумления ртом. Джон сбил его одной подсечкой, однако он успел выстрелить; пуля попала в фургон, а пистолет улетел в темноту. Джон вскочил на ноги; второй нападавший замахнулся на него, но он вовремя выставил левую руку. Мужчина взвыл от боли, когда его кулак встретился с гипсом; за это время Джон успел прийти в себя и ответить мощным ударом справа. Мужчину отшвырнуло на двери фургона, хорошенько припечатав головой о металл; оглушённый, он повалился на землю. Быстро развернувшись, – хотя раненая нога несколько сковывала движения – Джон едва успел пригнуться и избежать смертельного удара от Нэда. Правым плечом Джон со всей силы врезался ему в живот, вырывая у него болезненный стон, встал во весь рост, приподнял Нэда и швырнул через плечо – спиной прямо на жёсткую землю. Пока тот ошалело размахивал руками, судорожно пытаясь вдохнуть, Джон одним сильным ударом его вырубил. Теперь бы отдышаться. Он со стоном распрямился, огляделся. Фургон стоял припаркованным на слабо освещённой погрузочной платформе рядом с большим складом. Вырисовывающиеся в темноте строения казались смутно знакомыми – значит, он и правда приехал в промышленную зону на Чекерс-лэйн. К несчастью, весь этот комплекс занимал огромную территорию, а Джон не совсем понимал, где находится. Он развернулся к лежащему без сознания Нэду, обыскал его – нашёл свой Зиг-Зауэр и нож, но никаких ключей от грузовика. В этот момент он услышал крики из здания, рядом с которым они остановились. Нужно бежать или хотя бы спрятаться, но как тут сориентироваться? Взгляд заметался туда-сюда; в конце концов, Джон наудачу выбрал направление и заставил своё измученное болью тело двигаться. Шерлок скоро его найдёт – эта мысль придавала сил и подталкивала вперёд сквозь холодную тьму. Джон бежал на пределе возможностей, но понимал, что ему всё равно не хватает скорости. Он провёл в клинике всего несколько дней – слишком короткий срок, чтобы оправиться от болезни и прочих травм. Да ещё течка – даже такая короткая, она всё равно истощила и без того скудные жизненные силы. Нужно спрятаться в каком-нибудь тёмном месте и отдохнуть. Джон спешил к очередному просторному складу, едва различимому вдалеке, а за спиной раздавались крики. Он не знал точно, куда ведёт дорога – главное, подальше от преследователей. Если удастся добраться до склада, может, он сумеет затаиться и дождаться Шерлока. Фонарей вокруг было мало; чем дальше от погрузочной платформы, тем сильнее сгущалась темнота, что давало Джону преимущество, но одновременно играло и против него. С одной стороны, так его сложнее заметить, зато он и сам не видел, что там, чёрт побери, впереди. Со всех сторон маячили расплывчатые очертания: мусорные контейнеры, припаркованные грузовики и ещё какие-то непонятные предметы, которые Джон с трудом мог разглядеть, а потому лишь чудом ни во что не врезался и не споткнулся. Вдруг он уловил вспышку света из здания прямо по курсу. Джон присмотрелся: из закрашенных окон лилось слабое свечение. Понимая, что оно появилось подозрительно вовремя, он всё равно побежал туда. Но не успел он добраться до входа, как резко закружилась голова – пришлось прислониться к мусорному контейнеру, восстанавливая дыхание. Джон захрипел, стараясь глотнуть воздуха и одновременно подавить кашель; у него словно случился приступ астмы. Голова раскалывалась от последствий удара и нехватки кислорода – нужно срочно где-нибудь спрятаться, иначе он просто потеряет сознание. Крики становились ближе; Джон вздрогнул, почуяв опасность. Преследователи нагоняют – двигайся! Сделав медленный вдох, он снова побежал к зданию и вдруг полетел вниз. Опешивший Джон едва успел выставить руки, чтобы замедлить падение – и очутился лицом в ледяной воде. В растрескавшемся асфальте оказалась огромная выбоина, куда Джон и свалился, почти полностью скрывшись под мутной водой. Он сел, тяжело дыша, размазывая по лицу грязь; морщась от боли, выполз из ямы – промокший, продрогший, но радостный, что хотя бы ничего себе не сломал. Джон поднялся на ноги. Его трясло, настолько он вымотался. Он поплёлся к зданию, нащупал дверь, еле различимую в темноте. Свет уже погас – либо источник перегорел, либо его выключили. Крики удалились и доносились теперь откуда-то слева. Джон ждал, пока сердце чуть успокоится, а дыхание выровняется. Стекавшая с одежды вода образовывала у ног лужицу. Помедлив несколько секунд перед незапертой дверью, Джон зашёл внутрь. Его взору открылось тёмное помещение; впереди по левую сторону от него сквозь щели в дверях пробивались отблески света. Скорее всего, там располагались офисы или складские помещения – возможно, получится там спрятаться. Хотя учитывая, что с Джона ручьями стекала вода, его след нашёл бы даже слепой. Тихонько прикрыв дверь, он неуверенно просканировал пространство. Скрытые способности не обнаружили никакой опасности, но в последнее время они работали с перебоями. Вот он чувствовал сильные эмоции своих преследователей, а в следующий момент – уже ничего. Может, из-за удара по голове способности отключились? Или виноваты расшатанные нервы? Может, и то и другое; а может, дело вообще не в этом, кто знает? У Джона не осталось сил, чтобы волноваться ещё и о причинах. Он сунул руки под мышки, стараясь согреться и унять дрожь, а заодно придумать, что делать дальше. Глядя на мокрый пол, он вдруг понял ужасную вещь: повязка промокла насквозь, а значит и спрятанный под ней мобильник – тоже. Трясущимися руками Джон достал телефон, попробовал включить. Сломан. А если Шерлок ещё не обнаружил его местоположение, значит, Джон в полной заднице. Они разговаривали всего несколько минут назад – вряд ли Шерлок успел отследить сигнал. Осознание, что теперь его, скорее всего, никто не спасёт, ударило как обухом по голове. Джон сполз на пол, к горлу подкатывала тошнота. Если Шерлок его не засёк, Моран найдёт его первым, и Джон окажется в его власти. У него не хватит ни сил, ни энергии, чтобы одолеть здоровенного альфу. Моран его вырубит, вывезет из страны, а через месяц, когда у Джона начнётся полноценная течка, насильно заключит с ним связь. Такого допускать нельзя, но как этому помешать? Джон по-настоящему испугался, хотя и не хотел себе признаваться; руки опускались. Нужно поискать, где спрятаться. Если бы только найти безопасное укрытие и переждать до утра, возможно, ему удастся сбежать. Глаза уже привыкли к слабому свечению, и справа от себя Джон заметил ещё одну дверь. Бесшумно открыв её, он зашёл в комнату. Темно хоть глаз выколи, но помещение, кажется, просторное. Вытянутой рукой Джон пошарил слева, пока не нащупал рядом с дверью стену. Не отрывая от неё ладонь, он осторожно ступил в темноту. Он успел сделать лишь пару шагов, как врезался во что-то твёрдое. Провёл по препятствию пальцами, так и не понял, что это такое, обогнул его и двинулся дальше, вслепую обходя другие предметы, встречавшиеся на пути, пока не наткнулся на очередную стену. Дальше дороги не было, только вправо – туда Джон и повернул. Так, на ощупь, он брёл вперёд, а самого не покидало беспокойство: куда же подевались его преследователи? Оставалось надеяться, что они пошли по ложному следу. Возможно, вопреки всему, ему и правда удастся сбежать, отдохнуть и придумать, как найти Шерлока? Одна мысль о нём придавала Джону сил для борьбы. Поверхность под пальцами напоминала обычный гипсокартон. Джон собирался сделать очередной шаг, как вдруг у его ног сверкнула вспышка. От неожиданности он замер, опустил взгляд, но ничего не увидел. Уж не играет ли с ним зрение злые шутки – в такой-то густой тьме? Джон зажмурился, снова открыл глаза: ничего, одна темень кругом. Пожав плечами, он шагнул вперёд – и снова увидел свет, да теперь ещё и шевеление. Джон присмотрелся – и оторопел: у его ног вырисовывался силуэт какого-то зверька. Джон инстинктивно отошёл назад, не отрывая взгляд от загадочного создания, напоминавшего маленькую собачку или, скорее, скунса, только без хвоста. Он потряс головой, протёр глаза, опять поморгал, но существо никуда не исчезло. Несмотря на исходившее от него сияние, пространство вокруг оставалось неосвещённым, а значит, у Джона, скорее всего, галлюцинации. Видимо, удар по голове оказался гораздо серьёзнее, чем он предполагал. С другой стороны, признаков сотрясения не было, да и зверёк выглядел донельзя реальным – пусть даже и светился. Туловище у него было чёрным, только на спине и на макушке протянулись серо-белые полосы. Аккуратные ушки никак не вязались с огромными когтями на передних лапах, а маленькие глазки – с нацеленным на Джона угрожающим взглядом. Решив проверить, насколько существо реально, Джон снова сделал шаг вперёд, рассчитывая, что видение испарится, оставив его наедине с темнотой. В ответ на его движение зверь раскрыл пасть, обнажая острые, как лезвия, клыки, и казалось, закричал на Джона – однако не раздалось ни звука. Ошарашенный, Джон отскочил – инстинктивная реакция на хищника, готового броситься в атаку, даже если этот хищник ну никак не может быть настоящим. К счастью, он не двинулся с места, позволив Джону внимательнее себя изучать. Но чем дольше Джон его рассматривал, тем реальнее он становился. Но вот загадка – несмотря на всю свою свирепость, от зверя исходило стремление предупредить, защитить. А потом, так же неожиданно, как и появился, он исчез. Джон нахмурился: и что это было? В конце концов он решил списать это мистическое происшествие на своё богатое воображение и удар по голове, хотя и был уверен, что таких животных раньше не видел. Всё же встреча со зверьком заставила его насторожиться. Вместо того, чтобы, как раньше, просто шагнуть вперёд, он медленно заскользил по полу – и через несколько осторожных шагов нога наткнулась на пустоту. Джон невольно отшатнулся, замахал руками, пытаясь уцепиться за стену. Ему едва удалось удержать равновесие и не упасть, но ещё бы чуть-чуть… Неужто зверь хотел предупредить его об опасности? Придя в себя, Джон опустился на колени и попытался нащупать, где заканчивается пол. Рука захватила только воздух. Тогда он скользнул немного вправо и обнаружил лестницу. Слава богу. Джон уселся на первую ступеньку, скрестил руки на груди, согнулся – нужно пару минут отдохнуть. Наверное, он попал на погрузочную площадку с высокой платформой – их частенько так строили; лестница вела вниз в основную часть склада, а туда подъезжали грузовики на погрузку-разгрузку. Падать, скорее всего, не так уж высоко, но свались Джон, он мог бы серьёзно себе что-нибудь повредить, а то и шею сломать. Чем бы ни оказалось светящееся создание, – плодом воображения или чем-то другим – оно спасло ему жизнь. Потом мысли сами собой вернулись к Шерлоку. До боли хотелось оказаться с ним рядом, а не сидеть за столько километров. В душе жила отчаянная надежда, что Шерлоку удалось определить его местоположение до того, как телефон сломался. Убеждая себя в том, что всё будет хорошо, Джон постарался расслабиться, выровнять дыхание, замедлить сердцебиение – так организм лучше отдохнёт. Он совершенно вымотался – не в последнюю очередь из-за пережитого стресса и постоянных загадок, что встречались на пути. За свою жизнь Джон бывал и в гораздо более опасных ситуациях, но чтобы настолько зайти в тупик – никогда. Наверное, мозг ещё находится под влиянием гормонов, тогда понятно, почему ему так сложно сконцентрироваться. Немного расслабившись, Джон снова задумался о предложении Шерлока. Если он согласится заключить связь, о прежних планах на жизнь можно забыть навсегда. Опытный солдат, врач, имеющий возможность выбрать любую приглянувшуюся работу – со всем этим придётся распрощаться. Да, по условиям контракта, Джон мог бы спокойно жить в собственном доме и не думать о деньгах, но как же свобода? Можно будет поработать в клинике или в «Скорой помощи», пока не появятся дети; да и потом тоже – Майкрофт ведь говорил про нянь. Господи, кого Джон обманывает? Никогда он не доверит чужому человеку растить своих детей. Судя по нарисовавшейся в голове картинке, его ожидала очень одинокая жизнь. Хотя дети её, конечно, скрасят. Джон вспомнил свой сон: голубоглазые кудрявые ребятишки; вспомнил, как он их любил, сколько радости они приносили – и решил, что справится. Пусть Шерлок не всегда будет рядом, чтобы одаривать его любовью и вниманием, Джон всё равно станет частичкой его жизни, а оно того стоит. Грустно осознавать, что он у Шерлока не на первом месте, но нельзя иметь всё и сразу. Как говорила бабушка, «бывало и хуже». Пока Джон восстанавливал силы, скрытые способности, безо всякой подсказки с его стороны, отправились на поиски того человека, что занимал его мысли. Желание найти Шерлока подпитывалось волнением и страхом. Разум словно отделился от тела – очень странное ощущение – и полетел далеко за пределы физической оболочки. Словно со стороны, Джон подумал: стоит ли волноваться или нет? Кто знает, вдруг он потеряется? Однако у него не было ощущения неправильности происходящего, даже наоборот: казалось, именно так и надо. Скрытые чувства устремились вперёд: что-то влекло их, как пламя – мотылька; и душа Джона, подхваченная этим потоком, жадно летела следом. Наконец его чувства обнаружили то, что служило им маяком, и радостно слились с эмоциями другого человека. Он нашёл Шерлока! Какое облегчение, какое счастье. Сильное присутствие альфы согревало и успокаивало продрогшую душу. Вдруг на Джона накатили эмоции Шерлока: оторопь, удивление – и Джон постарался его успокоить. Несмотря на потрясение, Шерлок был рад почувствовать Джона, он узнал его и тут же засыпал мыслеобразами, напоминавшими вопросы. Ясно, Шерлоку нужны ответы, но как их сообщить? Джон попробовал передать, что пока он в безопасности; рассказать, где находится. Получилось довольно неуклюже. Ответом ему стало раздражение и непонимание. Загнанный в тупик, Джон безуспешно пытался придумать, что же делать. Его осенило. Он постарался как можно детальнее представить склады на Чекерс-лэйн, огромную яму с водой, и передать этот образ Шерлоку. Поначалу от Шерлока исходило всё то же замешательство, но потом оно сменилось озарением. Он понял! Мысленные картинки работали! Как же хотелось поговорить с Шерлоком не образами, а словами. Джон твёрдо решил – как только выберется из этого кошмара, пойдёт на обещанное Майкрофтом обучение. Тогда, с Мёрфи, у него бы не получилось проникнуть в мысли Стража глубже, если бы того не поддерживал Проводник. Сейчас бы ему очень пригодилось умение общаться с Шерлоком напрямую, да только тот ещё не был его Стражем. Когда они заключат связь, тогда, скорее всего, смогут общаться более продуктивно. И всё же, судя по ощущениям, исходящим от Шерлока, он понял, где искать Джона, и уже спешил к нему. Задохнувшись от облегчения, Джон послал ему свою искреннюю благодарность и восхищение. Удивительное дело – Шерлок смутился и отправил ему ответное восхищение, а ещё наказ, который Джон расшифровал как «спрячься и не высовывайся». Против этого Джон не возражал. Он почувствовал, что связь слабеет, и несмотря на отчаянные попытки остаться рядом, их связи недоставало какого-то элемента, который сделал бы её постоянной; Джон ускользал из разума Шерлока, как утекает вода сквозь пальцы. Очнувшись в темноте, Джон судорожно вздохнул, сел прямо. Странно, но голова больше не болела, и он чувствовал такой прилив энергии, какого не было даже когда он только сбежал из клиники. Возможно, он каким-то образом позаимствовал силы у Шерлока или обрёл второе дыхание. Какая разница, главное, теперь Джон знал – Шерлок уже на пути к нему, и пока его альфа не появился, гораздо важнее где-нибудь спрятаться. Так, лестница. Джон опасливо поставил ногу на следующую ступеньку и соскользнул на попе вниз. Ещё одна ступенька, и начался бетонный пол. Повернув направо, Джон двинулся вдоль края платформы, пока не наткнулся на очередную стену и пошёл, уже держась за неё. Пальцы скользили по шершавым бетонным блокам, а затем почувствовали холодный металл – наверное, подъёмные двери склада. Осторожно, на ощупь Джон дошёл до дальней стены и там свернул налево. В этот раз препятствия не заставили себя ждать. Сначала мелкие – их ещё получалось быстренько обойти, – но потом он врезался в большую машину. Она стояла слишком близко к стене, так что протиснуться не удалось, пришлось идти вокруг. В результате Джон оказался в центре помещения, где на его пути встала другая машина, припаркованная рядом с первой. Проведя рукой по кузову, он случайно задел какую-то штуку, лежавшую наверху, и она упала с оглушительным лязгом. Джон вздрогнул и застыл, сердце колотилось от страха. Грохот, казалось, разнёсся по всему складу. Вдруг он услышал шаги, и через открытую дверь в другом конце помещения ворвался луч света. Поспешно нырнув в пространство между двумя машинами, Джон пригнулся и заполз под первую. Зажглось верхнее освещение, и он услышал, как двое мужчин подходят ко второй машине прямо перед ним. Они остановились; один нагнулся подобрать гаечный ключ, который Джон так неосторожно смахнул. К своему ужасу, он увидел, что там, где он стоял, остались сырые отпечатки, а место, где забирался под машину, отмечали разводы на полу. К счастью, туда падала тень – оставалось надеяться, что мужчинам будет лень приглядываться. Один из них обошёл грузовик сзади, осмотрелся, а другой остался у водительской кабины. Первый вернулся к напарнику. О крышку кузова звякнул ключ. – Наверное, просто соскользнул. Пойдём, у нас ещё игра. Они уже уходили, и Джон было облегчённо вздохнул, но в этот момент дверь, через которую он пришёл, резко распахнулась, чуть не слетев с петель. Обзор из его убежища был прекрасный: Джон увидел, как внутрь ворвались Нэд с его прихвостнем-бетой и ещё парочкой неизвестных. Нэд, с оружием наперевес, казалось, готов был содрать шкуру с любого, кто попадётся на пути. Не сбавляя шага, он сбежал по лестнице и в сопровождении своей свиты направился к мужчинам. Один из них усмехнулся, видимо, посчитав его гнев забавным: – Нэд, а ты чего здесь? Тебе ж вроде велено искать того паренька, которого ты упустил? Если не найдёшь его, Моран будет рвать и метать. Нэд зарычал, размахивая пистолетом: – Да он здесь, кретины! Свалился в лужу, так что его чёртовы следы видны как на ладони! И ведут они в это здание, вниз по лестнице, представляете?! На пол посмотри, идиот – он заполз под грузовик. А теперь достань его, не то я сам тебя пристрелю! Приспешники Нэда без особого энтузиазма окружили грузовик, с опаской приближаясь к спрятавшемуся Джону. Вот его и поймали. Не зная, что ещё предпринять, Джон решил сдаться – лучше так, чем если бы его стали вытаскивать и что-нибудь ему повредили. С поднятыми руками он прошёл к центру помещения и встал перед вторым грузовиком, чувствуя очередной прилив адреналина. Взгляд его метался туда-сюда, ища пути спасения. Судя по всему, оружие было только у Нэда, а у Джона ещё остался Зиг-Зауэр и нож. Пистолет, даже промокший, был мощным средством нападения – он ещё послужит, когда понадобится. Первые двое мужчин вдруг метнулись к дверям и скрылись, а двое других неуверенно отступили к лестнице. Похожи, они побаивались Нэда, и не зря. Пусть он и не ровня тому же Мориарти, но с головой у него явно проблемы. Он проигнорировал двух сбежавших; его безумный взгляд не отрывался от Джона. Джон ухмыльнулся: он уже привык к яркому свету и увидел, что один глаз у Нэда распух, а на виске, куда пришёлся удар, красовался синяк, похоже, очень болезненный. Заметив его усмешку, Нэд лишь пуще разозлился. Лицо его исказилось от ярости, он шагнул ближе, замахнулся, явно намереваясь ударить Джона пистолетом. Джон, готовый защищаться, отступил, прислонившись спиной к грузовику. Однако удара не последовало: Нэд, кипя и клокоча, всё-таки сдержался. – Чёрт! Вот дерьмо! Бить тебя, чтобы Моран потом отымел меня во все места – ну на хрен! Уэйд, тащи сюда свою задницу и свяжи его. На этот раз как следует. Бета бочком приблизился к Джону, следя за тем, чтобы не вставать на пути у нэдова пистолета. – Так, Уотсон, мы это уже проходили. Развернись и положи руки на кузов. Выругавшись про себя, Джон неохотно подчинился, одновременно стараясь не спускать глаз с Нэда, наблюдающего за этой сценой с мерзкой ухмылкой. Уэйд взял Джона за правую руку и туго обмотал её кабелем. А потом совершил ошибку: потянувшись к левой руке, схватил Джона за загривок, как Моран в машине. Может, видел когда-то альф, которые так обращались с омегами и решил тоже попробовать, добиться от Джона послушания. Как бы то ни было, «захват» действовал только у альф, и Джон, вместо того, чтобы стать покорным и управляемым, словно с цепи сорвался. Разъярённый, он действовал молниеносно: замахнулся левой рукой, развернулся и врезал Уэйду гипсом по лицу; тот повалился на пол. Сломанное запястье пронзила боль. Не секунду Джон стушевался, рухнул на колени, и это спасло ему жизнь – в тот же момент Нэд спустил курок. От дверей, через которые сбежали двое мужчин, раздался второй выстрел. Обе пули прошли мимо и срикошетили от стен. Все пригнулись, кто-то закричал, приказывая прекратить стрельбу, но Джон ничего не слышал – сейчас его главным противником был Нэд. Резко развернувшись, Джон понёсся на Нэда и двух мужчин, стоявших позади него, тем самым скрывая Джона от человека у двери. Он застал Нэда врасплох: тот явно не ожидал от омеги такого яростного сопротивления. Джон ударил его плечом под дых, отчего противник выронил оружие. Двое других тоже упали; пока они пытались подняться, Джон метнулся к пистолету. Схватив его в правую руку, он бросился на пол, покатился к центру помещения и, не вставая, выстрелил в двух мужчин, стоявших в дверях. Однако промахнулся, – с левой руки он стрелял гораздо лучше – и оба успели улизнуть. С сердитым рыком Джон сел и нацелился на парочку, что зашла вместе с Нэдом. Те, с поднятыми руками и ужасом в глазах, отступили и понеслись к лестнице, бросив стонущего Нэда на полу. Джон поднялся, но из-за больной ноги его повело. Привалившись к платформе, он снова развернулся к двери на случай, если нападавшие вернутся, и нос к носу столкнулся с Себастьяном Мораном. За спиной у альфы выстроился целый вооружённый отряд. Застыв от ужаса и потрясения, Джон даже не успел выстрелить. Моран выбил пистолет у него из рук, а потом ударил так, что Джон зашатался. Раненая нога подогнулась, и он рухнул на колени, чувствуя, как лицо горит от боли, а рот наполняется кровью. Ещё немного, и он впадёт в панику. Нельзя! Джон заставил себя успокоиться и дышать ровно. Звенящей от боли правой рукой он зажал разбухавшую щёку, медленно поднял глаза на Морана, оскалился и выплюнул кровь к ногам альфы. Реакция была предсказуемой: Моран восхищённо ухмыльнулся, словно того и ждал, а у самого Джона всё внутри так и сжалось от отвращения. – Это я тебя так ласково поругал за то, что тогда в машине принял неправильное решение. Мне не очень-то понравилось выпрыгивать из салона прямо на ходу – больно, знаешь ли, и всё по твоей вине. Но я проявлю великодушие и прощу тебя. Пока что. По телу Джона пробежала непрошенная дрожь. Некогда привлекательное лицо Морана теперь уродовали струпья и синяки – последствия от встречи с асфальтом. С одного глаза ещё не сошла опухоль, а из-за внутриглазного кровоизлияния Моран походил на монстра. Он развернулся к сгрудившимся у дверей мужчинам, и Джон заметил, что двигается он скованно – значит, должны быть и другие, скрытые от глаз повреждения. Выпрыгнув из машины, Моран спас себе жизнь, но заплатил за это спасение очень высокую цену. Джон пытался понять, насколько сильно тот пострадал – возможно, это сыграет ему на руку. Моран развернулся и уставился на Джона, изучая его реакцию. По лицу его расползлась ухмылка. – Верно подмечено, Уотсон. Меня изрядно потрепало, но уж с таким как ты, я справлюсь, и никакие раны мне не помешают. За спиной раздалось шарканье. Джон хотел было повернуться, но тут Моран рявкнул: – Тронешь его без моего разрешения, и ты покойник, Нэд. Бросив взгляд через плечо, Джон увидел, как под гневным взором Морана Нэд пошёл на попятный. Вид у него был неприятный, озлобленный – наверное, хотел что-то сказать, но в последний момент решил поступить по-умному и сдержался. Моран снова заговорил, и Джон переключил внимание на него. – Как приятно, что ты наконец-то к нам присоединился, сладкий. Я тебя ждал. А теперь нам пора отплывать. Пойдём, будь хорошим мальчиком, и я тебя не обижу. Нэд, займись им, да смотри, на этот раз не облажайся. Саймон, подбери Уэйда и двигай к лодке. Возьми грузовик и проверь, чтобы всё было уложено как надо. Если в пути что-нибудь потеряется, вы мне это высрете, но вернёте. Мы пойдём за вами, как только я разберусь с малышом Джонни. Желудок у Джона свернулся узлом – они собираются увезти его на лодке! Повинуясь приказу Морана, все, кроме Нэда, поспешили убраться. Джон в панике оглядывал помещение – должен же быть шанс сбежать; по венам снова понёсся адреналин. Он напрягся, почувствовав, как Нэд подкрадывается сзади. Вдруг Моран выбросил вперед руку, намереваясь схватить Джона за загривок, чтобы он не дёргался, пока Нэд будет его связывать, но в этот раз Джон был готов. Сжав плечи, он ускользнул от Морана, выхватил свой Зиг-Зауэр и метнулся вбок. Моран, застигнутый врасплох, когда его рука схватил воздух, пошатнулся, а Джон, насколько позволяла больная нога, поспешил к лестнице. К его удивлению, Нэд, вместо того, чтобы помочь своему боссу, отступил и не мешал побегу. До лестницы уже было рукой подать, когда Моран его почти догнал. Он был слишком близко – Джон не успел бы выстрелить и при этом не попасться. Тогда он увернулся и, сдирая кожу, заскользил по цементному полу, пытаясь развернуться так, чтобы быстро вскочить на ноги. Моран, хоть и раненый, двигался резво: он успел сменить направление и, прежде чем Джон поднялся, накинулся на него. Альфа потянулся к его шее, но Джон опять сжал плечи и откатился. Что не спасло его от лапищи, стиснувшей больное плечо. Джон закричал от невыносимой боли, когда его подняли на ноги, рванув за левую руку; тело затопила агония. Он невольно выбросил локоть, со всей силы врезал Морану по рёбрам, а потом пнул по коленке. Зарычав от боли, Моран выпустил Джона; тот рухнул на пол и неуклюже попытался подняться на ноги. Зиг-Зауэр куда-то подевался, но Джон не стал тратить время на поиски, а ринулся к двери, которую нападавшие так и оставили открытой. Не успел он преодолеть и половину пути, появился ещё один отряд с автоматами наперевес. Да что ж за подстава! Джон резко затормозил, хватая ртом воздух. Его охватило отчаяние. Моран был тут как тут и сразу же вцепился ему в загривок. Джон безвольно обмяк – от этого захвата ему не избавиться. Расталкивая толпу, к ним пробился дорого одетый бета. Увидев его лицо, Джон сам вжался в крепкое тело Морана, безуспешно пытаясь спрятаться. – Твою мать! Что за хрень тут происходит? Себ, что здесь делает Уотсон? Я же велел тебе выбросить его из головы! Дебил ты, он же полицию сюда навёл! Они нагрянут сюда меньше чем через час! Безумные глаза Джима Мориарти так и пылали гневом. Сумасшествие буквально исходило от него волнами – Джон не выдержали и отшатнулся. Сквозь мёртвую хватку Морана он чувствовал, как при приближении Мориарти здоровый альфа напрягся. Не дав ему и слова сказать, Мориарти смерил его презрительным взглядом и недобро ухмыльнулся. – Себ, ты в курсе, что твой драгоценный омега всё это время работал заодно с Шерлоком Холмсом? И что теперь он под защитой их семьи? Тогда, в клинике твой Джонни помогал этому детективишке, а в больнице, откуда ты его похитил, были агенты Майкрофта Холмса. А теперь из-за него и полиция, и эта сволочь Мёрфи знают о наших связях в руководстве Управления. Моран лишь судорожно вдохнул и усилил хватку. Джон задохнулся от боли. Он старался не дёргаться, но всё равно чувствовал себя, как кролик перед удавом. Потом маньяк перевёл взгляд на него, и Джон невольно содрогнулся. Сердце стучало так сильно, что казалось, ещё немного – и разорвётся. Глаза Мориарти угрожающе сощурились, а голос понизился до зловещего шёпота. – Всё, над чем я работал, пошло прахом – и виноваты вы с Холмсом. Он каким-то образом добрался до Ирэн, обыграл её, раскрыл всю мою сеть. По твоей вине идиоты из Управления теперь сдают друг друга с потрохами, и меня в том числе, лишь бы самим не попасть под раздачу. Из-за вас с Холмсом всё покатилось к чертям! – Мориарти брызгал слюной. Джон поморгал – несколько капелек попало ему на лицо. – Я вас обоих уничтожу! Он ухватил Джона за подбородок. Идеально наманикюренные ногти впивались в синяки, но Джон не проронил ни звука, не в силах отвести взгляд от перекошенного яростью лица. Джона объял невиданный доселе страх. Эта безумная звериная маска сулила такое, по сравнению с чем смерть покажется благом. Мориарти надавил сильнее, протыкая кожу. По щеке заструилась горячая кровь. И снова – злобное шипение: – Но не волнуйся, я начну сначала, и на сей раз ошибок не допущу. Как жаль, что ты этого уже не увидишь. Ирэн сообщила мне, что Холмс, как и Себ, тоже Страж, только, в отличие от Себа, у твоего Шерлока развиты все органы чувств. Ирэн говорит, он хочет оставить это в секрете. Не могу дождаться, когда мир наконец узнает его тайну – уж я об этом позабочусь. Зато теперь понятно, почему ты помогал Холмсу. Вы, омеги, жалкие шлюхи – пойдёте на всё ради большого толстого члена. Просто омерзительно. Следовало бы неспеша убить тебя прямо у Холмса на глазах, но к сожалению, у меня нет времени. Так что поручу это Себу. Будет ему наказание за то, что ослушался приказа и притащил тебя сюда, – метнув взгляд на Морана, Мориарти резко выпустил Джона и отступил. Затем вытащил из кармана белоснежный платок и принялся стирать кровь с пальцев. – Прикончи его, Себ, и жду тебя на корабле. Мне плевать, как ты это сделаешь, главное – заставь его помучиться. Откажешься – так Генри разберётся, а потом убьёт и тебя. Решай сам, – больше он не удостоил Морана ни словом, ни взглядом, развернулся и направился к двери. Вперёд выступил незнакомый альфа с отталкивающей внешность и гадкой ухмылкой. На протяжении всей этой тирады Моран так и стоял не шелохнувшись, застыв в нерешительности. Джон только сейчас начал ощущать его эмоции, к тому же, из-за физического контакта способности усилились. Джон улавливал гнев и страх. В какой-то мере гнев был обращён на самого Джона, но больше частью, что удивительно, – на Мориарти. Несмотря на грубую внешность, Моран и впрямь его боялся – понятно, почему он чувствовал себя неуверенно. Говоря по правде, Джон его не винил – Мориарти и его пугал до чёртиков. Однако стоило Морану получить приказ убить Джона, исходящие от него эмоции изменились: в нём проснулись ярые собственнически инстинкты вкупе с негодованием, а пальцы сильнее сжали шею Джона. Не в силах сдержать стон, Джон ещё больше обмяк в жёстких руках. Именно тогда он вспомнил: Моран, хоть и полу-, но всё равно Страж. Да, он мог спокойно покалечить Джона, что бы Мёрфи ни говорил на мосту, но вот убить… Возможно, даже для Морана это будет уже слишком. Хотелось бы верить. Мориарти замер у двери и бросил на Морана выжидательный взгляд. Наконец тот принял решение и ответил с кривой ухмылкой: – Без проблем, Джим. Я с ним разберусь. Садись в лодку, я скоро буду. Мне так и не удалось порезвиться с Джонни-боем. Трахнуть бы его хоть разок, прежде чем прикончить. Я быстро; может, и Генри захочет пристроиться, – последние слова предназначались второму альфе, который, похоже был обеими руками «за». Зря Джон думал, что страшнее уже не будет. Изнасилование и убийство – не такой смерти он желал. Джим скривился от отвращения и отвернулся. – Да мне без разницы. Не появитесь через пятнадцать минут – отплываем без вас. Генри, если Моран откажется убивать Джонни, ты знаешь, что делать, – в сопровождении отряда он удалился. Остались только они четверо. Не глядя на Джона, Моран обратился к Нэду: – Ступай в машину и жди нас там; будь готов везти меня к лодке. – Нэд побежал исполнять указания. Он весь побледнел, однако не преминул бросить на Джона победный взгляд. Как только он ушёл, Моран развернул Джона лицом к себе, спиной к Генри, и в задумчивости на него уставился, а потом вдруг разжал пальцы и оттолкнул. Джон попятился, спотыкаясь. Потерев шею, на которой, конечно, остались синяки, он сердито взглянул на Морана, стараясь не выдавать своего страха. Ему не сбежать: в поясе всё ещё припрятан нож, но он не поможет – Генри вооружён. В этот момент Моран вытащил из кобуры пистолет, отщёлкнул предохранитель, перезарядил обойму и нацелился на Джона. Генри растерянно запротестовал: – Эй, я думал, мы его сначала трахнем. Я не хочу трахать труп. Это извращение какое-то! – в его голосе слышалось разочарование. Моран поднял пистолет повыше, целясь Джону в корпус. – Заткнись, Генри. Омега мой, и мне решать, что с ним делать. Ярость затопила Джона, смывая прежний ужас и панику. Он никому не принадлежит. Сложись всё иначе, Джон мог бы однажды вверить себя Шерлоку, но он – не чья-то собственность, и уж тем более, не Морана. Надежды, похоже, не оправдались, и Страж сейчас его убьёт – в таком случае, Джон встретит смерть с открытыми глазами и высоко поднятой головой. Главное, не думать о Шерлоке и о том, как могла бы сложиться их жизнь, иначе его опять поглотят сожаления о несбывшемся. Даже в такой ситуации Джон решил поступить по-своему. В расчёте на то, что Моран не станет его насиловать, а убьёт сразу, он глубоко вдохнул и шагнул вперёд. Рука его не дрогнула ни на секунду, когда он обхватил ствол пистолета и направил дуло себе точно в грудь. Не спуская с Морана жёсткого взгляда, Джон заговорил и сам удивился, как твёрдо звучит его голос: – Ты солдат, знаешь, как убивать людей; а я знаю о твоей репутации. Ты снайпер, чаще всего убиваешь с дальнего расстояния. А вблизи – убивал когда-нибудь? Нет? А я – да. Тут по-другому: грязно, неприятно и гораздо интимнее. Так что если собираешься убивать, убивай по-честному. Можешь стрелять прямо в сердце. Скорее всего, мгновенно я не умру и ещё помучаюсь, но через несколько минут наступит конец. Есть ещё вариант. Ошарашенный Моран лишь заморгал. Он не сопротивлялся, когда Джон направил дуло себе между глаз. – Так будет быстрее, выстрел убьёт меня сразу. Правда, грязи больше. Лучше вели Генри отойти, если он не хочет с головы до пят запачкаться кровью и кусочками мозга. Всё это время Джон неотрывно смотрел на Морана. Они больше не прикасались друг к другу, но он всё равно чувствовал его эмоции: неподдельное уважение и восхищение мужеством Джона. Удивительно. Джон и не подозревал, что Моран способен испытывать такое, но это не делало его менее отвратительным. Сейчас он просто желал быстрой смерти безо всяких пыток. Однако в их обмен эмоциями вклинилась чужая растерянность, и напряжённый момент растаял. Джон моргнул и отвёл взгляд. Генри начинал сердиться, терять терпение: мало того, что Моран его игнорирует, он, похоже, и к Джону его не подпустит. – Если сам передумал его трахать, мог хотя бы мне дать, прежде чем пристрелить. Эгоист хренов, – пробубнил он. Моран угрожающе прищурился. Он отцепил пальцы Джона от пистолета и опустил оружие. Не удостоив Генри ответом, он нежно прикоснулся к Джону, его лицу, покрытому синяками и царапинами; легонько погладил по щеке и снова ухватил за шею. Джон откинул голову, чувствуя, как тело против воли становится слабым и податливым. Здоровяк склонился и принялся целовать его. Охнув от неожиданности, Джон протестующе застонал, а Моран воспользовался моментом и уже посасывал его язык. Не в силах ему помешать, Джон, как и тогда в машине, тщетно старался его оттолкнуть. Моран источал жестокость и необузданность, чем откровенно Джона пугал. Джону хотелось только одного – вырваться, но пока его так держат за шею, это невозможно. Наконец Моран отстранился, и Джон снова мог дышать. Притянув его к себе, Моран прошептал: – Ты прав. Я знаю всё о том, как убить человека, здесь ты вряд ли меня чему-то научишь. Зато ты научил меня другому. Благодаря тебе, я теперь могу представить будущее, в котором мне больше не придётся убивать; в котором однажды у меня будет семья. Ты, Джон Уотсон, самый удивительный омега из всех, кого я знал. Заключить с тобой связь, понять, как сделать тебя счастливым, завести детей – о более захватывающем приключении я не могу и мечтать. Для меня ты – единственный и неповторимый, других таких нет. Знаю, ты против, но мне плевать. Ты мой. Я могу причинить тебе боль, но пока не попытаешься сбежать, я тебя не убью. Джон прирос к полу, ошарашенно уставившись на Морана. Его так и подмывало рассмеяться, но Моран говорил на полном серьёзе. Значит, альфа не смог бы его убить? Сердце взволнованно заколотилось и подпрыгнуло куда-то к горлу. Моран хочет пойти против Мориарти! Но как же Генри? Тот как раз подал голос, полный удивления и недоверия: – Что за хрень, почему ты не можешь его убить? Мориарти же приказал. Давай-ка уже стреляй, раз мы не будем его трахать. У нас мало времени. Моран злобно уставился на него. – Джим в курсе, что я привык всё делать по-своему. Джон остаётся, и точка. Если тебе это не по нраву, можешь валить на хер. Шевельнувшись, насколько позволял захват, Джон увидел, что Генри нацелил на Морана свой пистолет. Очевидно, в нём уже зародились подозрения. – Нет, приятель, мы так не договаривались. Даю тебе последний шанс. Кончай его, не то я сам тебя прикончу! Сирены в голове у Джона уже давно не утихали, но сейчас они просто надрывались, предупреждая об опасности; сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Джон вцепился в руку Морана – откуда только силы взялись? – и тем самым привлёк его внимание. Бросив взгляд на перепуганного Джона, Моран изобразил на лице то, что видимо, задумывалось, как ободряющая улыбка. Вдруг, проявив недюжинную силу, он толкнул Джона за спину, прижал пистолет к бедру и выстрелил в Генри. Пуля попала в грудь, однако тот тоже успел нажать на курок. Моран охнул – выстрел пришёлся в живот. Альфу отбросило на несколько шагов назад, прямо на Джона; Джон споткнулся, но оба устояли на ногах. Даже несмотря на рану, Моран не ослабил хватку; напрасно Джон пытался высвободиться. Как бы ни была сильна его ненависть к этому человеку, долг велел прийти на помощь. – Моран, да отпусти же. Ты ранен, а я, если помнишь, врач. Дай мне помочь. Тот пропустил его слова мимо ушей. – Бывало и хуже. Пошли. Не хочу пропустить отплытие. Держа Джона за загривок, он потащил его к выходу. Джону оставалось лишь покорно следовать за ним. Они вышли в холодную темноту. Джон задрожал – одежда была ещё мокрой. Оказавшись снаружи, он увидел очертания автомобиля. Облокотившись на дверь со стороны водителя, их ждал Нэд. Когда Моран вывел Джона, он явно удивился. – Себ, ты чего? Слышал, что сказал Мориарти? Он же тебя убьёт! – он искренне переживал и похоже не заметил, что альфа ранен. Ответ дался Морану с трудом. – Не убьёт. Я Джима сто лет знаю. А теперь заткнись и вези нас к лодке. Он затолкнул Джона на заднее сиденье рядом с собой, пока Нэд испепелял доктора взглядом. По-прежнему не отпуская Джона, Моран прижал его к себе, лишив возможности сопротивляться. Джона попеременно охватывали то гнев, то отчаяние. Моран, видимо, совсем с катушек съехал, если надеется, что Мориарти спустит всё на тормозах. Нет, больной ублюдок теперь их со свету сживёт – причём обоих.