Альбом 2

Огненные химеры кругом обступили покосившийся шкаф, урчат где-то там, внизу, там, куда нельзя смотреть, рычат, ждут добычи. Они царапают своими огненными когтями ножки столов и стенки шкафов, — кто куда смог дотянуться, — и смотрят туда, наверх, где на тонкой полоске раскаленного дерева застыла одинокая, надломленная фигурка. Он уже ничего не ждет и ни во что не верит. Сначала соскользнула рука Крэбба, потом от толчка очередной химеры вниз свалился Гойл и все, что может Драко, это не смотреть вниз, не замечать набухающие волдырями ожоги на ладонях и считать считанные секунды до… он сам не знает, до чего. Он понимает, чего ждал все эти секунды только тогда, когда Гарри Поттер неожиданно разворачивает свою метлу и летит обратно, к нему. За ним. Поттер когда-то отверг его руку и Драко в жизни бы не подумал, что подаст её очкарику снова, но сейчас он тянется к этому герою так, словно тот его последняя надежда. Впрочем, он и есть его последняя надежда… В последний момент Гарри Поттер передумывает, отдергивает руку, едва скользнув кончиками пальцев по налившимся ожогам, разворачивает метлу и улетает прочь. Драко Малфой просыпается в поту. Прутья метлы трещат где-то за спиной, нагретое древко метлы обжигает пальцы, но Гарри отказывается даже на секунду задумываться об этом. Так же, как он не будет оборачиваться, чтобы увидеть огненных драконов, нагоняющих его. Они уже добрались до Рона и Гермионы, Гарри не видел этого, но точно знает — его друзья пропали в огне. И только он, Поттер, в этом виноват. Он чувствует, как по его щекам текут слёзы и даже эти слёзы кажутся раскалёнными. Он бы бросил всё, наплевал на пророчество, остался бы вместе с проклятой диадемой в этом огненном аду, но впереди, в языках пламени, виднеется шаткая деревянная конструкция, на которой застыл Драко Малфой. Малфой, который всегда презирал Поттера, который всегда его ненавидел, но это вовсе не помешало Гарри быть таким идиотом, чтобы влюбиться в своего врага. Он потерял, кажется, всех и всё, но пока впереди Драко Малфой протягивает к нему руку, Гарри найдёт в себе силы лететь, жить и бороться дальше. Он уже так близко, что различает мельчайшие морщинки на измазанном копотью лице Драко, он видит надежду и ужас в его глазах, он чувствует кончики его дрожащих пальцев, скользнувших по протянутой ладони… А затем что-то там, в этой деревянной башне, подламывается и Малфой летит вниз. Гарри Поттер просыпается в поту. — Малфой? — Поттер. Они не виделись, несколько месяцев, да и последняя их встреча на суде заключалась только в перекрестных взглядах через зал суда Визенгамота. Сейчас, на платформе вокзала Кинг Кросс, кажется, что с тех пор прошла целая жизнь. — Поттер… — Малфой, послушай… Они начинают одновременно и тут же неловко обрываются, обменявшись растерянными взглядами. Гарри улыбается первым и, когда уголок губа Малфоя чуть приподнимается в ответ, становится совершенно ясно, что с их последней встречи и впрямь прошла не одна жизнь. — Гарри Поттер, — уверенно протягивает Гарри руку и на какое-то мгновение вечные огненные кошмары встают перед глазами, как наяву. — Драко Малфой, — не даёт ему времени испугаться тот, уверенно пожимая руку в ответ. Но когда их руки соприкасаются, они оба на мгновения сжимают пальцы так крепко, как было с ними лишь однажды. Как было на самом деле, сколько бы им обоим не врали эти бесконечные огненные сны. И, не в силах расцепить пальцы, глядя в глаза друг другу и видя в ответ всполохи пламени, они оба внезапно понимают, что отпустить руку второго каждый из них сможет очень не скоро. Может быть, даже никогда.