До встречи в Париже

♡ Если вы встретите ошибки, пожалуйста, укажите их в ПБ ♡       Пока выпускающий серый дым паровоз на полном ходу всё дальше уносил троицу от хмурого Лондона, Луи суетливо проверял документы, раскладывая их по карманам пальто и брюк. Несколько паспортов на разные имена, билеты, кое-какие бумаги, важные и не очень, — они вполне могли сойти за настоящие, если особо не всматриваться (спасибо Зейну за это), и если бы они были вдвоём, то вполне могли рискнуть и воспользоваться ими, однако теперь приходилось думать ещё и о Гарри, объяснять всё положение вещей которому у них пока что не было времени.       — Нам пора, — дверь купе медленно отъехала в сторону, и внутрь протиснулся Зейн, настороженно осматривая пустой коридор вагона. — Перейдем в багажное отделение, а там сойдем с поезда на ближайшей станции.       Луи молча кивнул, отдавая ему одну из сумок и закрывая за другом дверь. Развернувшись, он посмотрел на спящего Гарри, видевшего, наверное, уже седьмой сон, и недовольно поморщился, подходя ближе. И почему самое сложное всегда достаётся ему?       Не то чтобы они с Зейном не знали, что им придётся немного изменить маршрут, но вот кудрявому парню об этом никто заранее не сообщил. Они, конечно, говорили, что им нужно будет сойти на одной из станций, но вряд ли Гарри догадывался, что делают они это не чтобы пересесть на другой поезд, а с целью элементарного бегства от возможных проблем. В любом случае, времени у них было всё меньше, и парня надо было будить.       Гарри едва заметно хмурился и шевелил губами во сне, как будто пытаясь что-то сказать. Он свернулся калачиком у самого окна, подложив под щеку сложенные вместе руки. Дасти лежал рядом, словно охраняя его сон, и гипнотизировал Луи взглядом своих влажно-карих, слишком умных для собаки глаз. Пальто, служившее одеялом, свисало на пол, и парень осторожно потянул за край, забирая его в свои руки. Гарри что-то протестующе пробормотал, ещё сильнее сжимаясь на неудобном сидении, и при любых других обстоятельствах Луи, возможно, даже было бы жаль его будить. Он выглядел слишком умиротворенно и так невинно во сне, когда не мог демонстрировать все прелести своего характера, однако у них было мало времени, и Зейн ушёл, так что кому-то просто нужно было сделать это.       — Эй, — Луи склонился над парнем, слегка касаясь его плеча. Дасти неодобрительно зарычал, но Луи, шикнул на собаку, повторяя громче: — Эй, подъём! — Гарри нахмурился ещё сильнее, протестующе застонав. Волосы падали ему на лицо, наверняка мешая, и у Луи чесались руки убрать их, но вместо этого он лишь сильнее тряхнул его. Гарри неожиданно дернулся, распахивая глаза и вскидывая вверх свою руку. — Ауч!       Луи вскрикнул, отшатнувшись назад и хватаясь за нос, по которому его спросонья ударил парень. Гарри резко сел, потирая глаза и быстро бормоча извинения:       — Ой, простите, я не хотел… — он осекся и замолчал, встречаясь с сердитым взглядом Луи, недовольно глядевшим на него сверху. — А, это ты, — Гарри зевнул, потягиваясь. — Ну, тогда всё в порядке.       Луи молча отдал ему пальто, притворяясь, что не услышал последней фразы. Он, может быть, ответит ему позже. Может быть даже отомстит. Гарри с отразившимся на сонном лице недоумением смотрел на парня, прижимая к груди свою одежду.       — Вставай, нам пора уходить, — Луи схватил его за руку, поднимая на ноги, и настойчиво потянул к выходу. Гарри едва успел взять Дасти и накинуть на плечи пальто, прежде чем парень вытащил его в коридор вагона, и дверь купе закрылась за их спинами.       Луи почти бегом тащил его по вагонам, крепко сжимая руку, словно опасаясь, что он в любой момент может вырваться и сбежать. Гарри спешно бормотал извинения всем людям, с которыми невольно сталкивался на пути, не в силах заставить Луи идти хотя бы чуть-чуть медленнее. Пассажиры удивленно оглядывались, смотря им вслед, и Гарри чувствовал себя ужасно глупо.       — Куда ты меня тащишь? — не выдержав, требовательно спросил юноша, мельком рассматривая мелькающий за окном темный заснеженный лес. — Мы ведь ещё не приехали.       — Приехали, — коротко бросил Луи, оглядываясь. — Мы выходим на следующей станции, если ты, конечно, не хочешь тесно пообщаться с полицией.       Глаза парня удивленно расширились. Он так и знал, что с этими двумя что-то не так!       — Что?! Так все ваши документы всё-таки фальшивые? — громко воскликнул Гарри, и Луи раздражённо шикнул на него, призывая быть тише. Свалился же на его голову… Гарри оглянулся по сторонам и возмущенно прошипел: — Господи, да вы самые настоящие аферисты!       Он едва слышно простонал, устало прикрывая глаза ладонью. И что ему теперь делать? Как реагировать? С одной стороны, это ведь чистой воды преступление, а он самый настоящий соучастник, и кто знает, в чём эти двое замешаны ещё. «Молодец, Гарри, в первый же день самостоятельной жизни ты умудрился связаться с мошенниками! Просто прекрасно», — мысленно «хвалил» себя юноша, поджимая губы и переводя взгляд на притихшего Дасти в своих руках. Ведь это именно он привел его в этот дворец! Он бы ни за что не позволил Гарри связаться с плохими людьми. Собаки это чуют лучше всяких косточек. Смрад от гадкой души ничем не скроешь, так что… может быть и не все так плохо?.. «Сложно, сложно, сложно, как же сложно», — слова крутились в кудрявой голове заведенной пластинкой, не замолкая ни на минуту.       — Мы твой единственный шанс попасть в Париж, так что осторожнее с выражениями, — хмыкнул Луи, резко останавливаясь возле железной двери, ведущей в самый первый вагон, так что Гарри едва не врезался в его спину. Парень распахнул дверь, жестом приглашая «принца» войти. — А теперь давай, быстрее перебирай своими длинными ногами. У нас мало времени.       — Мои ноги не!.. — Гарри вспыхнул, задохнувшись от возмущения, и несильно ударил Луи в плечо. — Ты что, пялился на меня? Ты просто невозможен!       Парень вздохнул, проводя рукой по волосам и качая головой. Определенно, спящим он нравился ему больше. Шире распахнув дверь, Луи насильно толкнул Гарри внутрь, отчего тот влетел в вагон, едва не упав, тут же ежась от ощутимого холода и плотнее закутываясь в пальто.       — Отлично, здесь и подождём.       — Слишком холодно. Надеюсь, в Париже будет теплее, — из-за скрываемого ящиками и чемоданами угла вышел Зейн, потирая ладони друг об друга в попытке согреться. От его дыхания в воздухе появлялся пар, и Гарри выдохнул, смотря на белую дымку перед своим лицом. Дасти тёплым клубком свернулся у него в руках.       — Багажный вагон? — Гарри присел на один из ящиков, осматриваясь вокруг. — Надеюсь, уж здесь-то никто к нашим бумагам не придерется?       Казалось, какая-то его часть постепенно мирилась с тем, что он оказался втянут в эту сомнительную авантюру. Всё же он не был таким глупцом, чтобы по собственной воле сойти с поезда, оказываясь неизвестно где, без денег и знакомых, не имея ни малейшего представления о своём дальнейшем пути. Ну, подумаешь, фальшивые документы! Они ведь этим никому не причиняют вреда. Однако смутное подозрение не давало ему покоя: юноша почему-то был уверен, что эти двое скрывают от него что-то ещё.       — Ну что вы, Ваше Высочество, всё для вас, — усмехнулся Луи, отвесив шутливый поклон. Зейн вопросительно посмотрел на него, и парень с неохотой пояснил: — Пришлось сказать ему про документы.       Зейн что-то тихо сказал в ответ, но Гарри уже не слушал их. Он прижимал к себе Дасти, стараясь не думать о проникающем под одежду холоде. В вагоне не было окон, лишь сплошные железные стены, которые своей серостью убивали всё настроение. Они словно вытягивали всё хорошее, вгоняя каждого присутствующего человека в состояние меланхолии, превращая их в такую же серую унылость. Пес прижимался к руке, словно желая поделиться своим теплом, и Гарри с благодарной улыбкой почесал его за ухом, смеясь над тем, как собака настойчиво пыталась облизать ладони. Спустя какое-то время Дасти оживился, учуяв постороннего, и тихо, неодобрительно зарычал. Гарри вскинул голову, натыкаясь взглядом на севшего рядом Луи.       — Я не нравлюсь твоей собаке, — сказал парень, нисколько, впрочем, не огорчившись этому. Зейн копался в своем чемодане на другом конце вагона, перекладывая какие-то книжки и бумажки, и Луи, скорее всего, просто стало скучно, иначе зачем ещё ему заводить этот бессмысленный разговор?       — Нравиться всем невозможно, — Гарри пожал плечами, криво улыбаясь. — А тебе так и подавно.       Луи закатил глаза, пряча замерзающие руки в карманы. И почему претендент в принцы не мог быть каким-нибудь робким и послушным тихоней? Манипулировать им было бы намного легче, и не пришлось бы тратить свои силы и нервы на бессмысленные перепалки, постоянно что-то доказывая друг другу. Да и вообще, Луи не мог понять, откуда у этого я-просто-Гарри-которому-непонятно-почему-надо-в-Париж вообще сложилось такое мнение о нём. Это же чертовски несправедливо, они даже толком не знают друг друга! Озадаченный этой мыслью, Луи повернулся к Гарри, намереваясь потратить оставшееся до прибытия время на хоть какую-нибудь попытку нормально поговорить.       — Послушай, почему ты...       Окончание фразы потонуло в оглушительном грохоте, словно кто-то со всей силы ударил чем-то тяжелым по вагону. Поезд качнуло из стороны в сторону, на пол посыпались вещи пассажиров, и тяжелые ящики подпрыгнули, съезжая со своих с мест. Гарри вскрикнул, выпуская заскулившего Дасти из рук и пытаясь ухватиться пальцами хотя бы за что-нибудь, чтобы удержаться на месте. Он необратимо падал спиной назад, и Луи следовал точно за ним. Они вместе повалились на пол, и Гарри застонал, когда далеко нелегкое тело парня приземлилось на него сверху, придавливая к полу, холод которого чувствовался даже через теплую одежду. На них сверху упала чья-то сумка, попадая Луи по спине, и нет, Гарри абсолютно точно мысленно не злорадствовал ему.       Луи поморщился и скинул с себя сумку, приподнимаясь на руках, тут же сталкиваясь взглядом с широко распахнутыми зелеными глазами. В воздухе собирались клубы белого пара. Руки Луи располагались по обе стороны от головы Гарри, он чувствовал тёплое чужое дыхание на своём лице, и мог поклясться, что щеки Гарри едва заметно покраснели. Где-то рядом гавкнул Дасти, и парень вздрогнул, возвращаясь к реальности.       — Слезь с меня, — закопошился юноша, упираясь ладонями в чужие плечи. — Ты тяжёлый, и я к тебе в подушки не нанимался.       — Тебя бы никто и не взял, — фыркнул Луи, поднимаясь на ноги и морщась от неприятного ощущения в ушибленном колене. Гарри проигнорировал его протянутую руку, демонстративно не замечая предложенной помощи. Луи только безразлично пожал плечами. Он и не настаивал.       — Что случилось? — Гарри подошёл к Зейну, отряхивая испачканное сзади пальто. У него закрадывалось подозрение, что если его будут продолжать так ронять и постоянно дергать, то к концу путешествия он станет выглядеть ещё хуже, чем был.       Зейн стоял у распахнутой двери, озадаченно смотря вслед оставшимся позади вагонам.       — Кто-то отцепил их, — хмуро пробормотал он, прикрывая лицо от обжигающего кожу ветра. Кому это было нужно? Кто по доброй воле отцепит себя от паровоза, застревая в безлюдном месте неизвестно где, с риском, что вас просто снесет следующим проходящим составом?       — Да и с самим паровозом явно что-то не так, — с другого конца вагона подал голос Луи, заглядывая в маленькое окошко двери, через которую можно было попробовать попасть в кабину машиниста. Железный замок никак не хотел поддаваться, и Зейн с Гарри подбежали к нему, помогая открыть. Дверь отъехала в сторону, запуская в вагон холодные порывы ветра. Луи тут же спрыгнул вниз, цепляясь за железную лестницу, ведущую на крышу.       — Я сейчас вернусь, — коротко бросил он, забираясь наверх вагона, слегка шатаясь из-за слишком сильной скорости поезда, который, казалось, только разгонялся ещё быстрее, если это вообще было возможно.       — Ты решил податься в самоубийцы? — крикнул Гарри, смотря на маленькую фигуру, быстро бегущую по железной крыше. Ветер трепал полы его пальто, и ему казалось, что Луи может упасть в любую секунду. Это ведь так просто. Достаточно одного сильного порыва ветра, и он сорвется вниз, навечно оставаясь где-нибудь в одном из сугробов. Гарри не сразу заметил, что от страха и волнения он схватил Зейна за руку, крепко сжимая его ладонь. Смутившись, он разжал пальцы, молча всматриваясь в темноту неба. Парня на крыше уже не было.       Луи спрыгнул вниз, плечом распахивая дверь в кабину и сразу же прикрывая глаза ладонью от обжигающего пара. Как он и боялся, здесь было пусто. И жарко, словно в аду. В топке полыхало пламя, вокруг всё дымилось и горело, а стекло манометра, не выдержав слишком высокого давления, давно треснуло. Нужно было выбираться отсюда, и как можно быстрее.       — В кабине нет машиниста! — Гарри вскрикнул от неожиданности, когда Луи спрыгнул сверху, заталкивая парней обратно в вагон. — Придётся прыгать.       — Что?! Ты сказал прыгать?       Луи подбежал к боковой двери, открывая её настежь. Лес проносился перед глазами одним расплывчатым пятном, и Гарри боязливо высунул голову наружу, чувствуя, как от мелькающих перед глазами предметов начинает кружиться голова.       — Прыгай первым, раз так хочется, — крикнул Гарри, прижимаясь спиной к стене. К горлу подкатывала тошнота, и он старательно игнорировал её, пытаясь сконцентрировать взгляд на чем-нибудь неподвижном.       — Ладно, давайте попробуем отцепить вагон, — парень оглянулся по сторонам. — Нам нужно что-нибудь тяжелое.       Зейн начал перебирать сумки, пока Гарри старательно осматривал все ящики. Он сомневался, что здесь можно было найти хоть что-нибудь, что могло бы им помочь (как минимум им нужна была кувалда), но ради спасения собственной жизни он был готов перевернуть вверх дном весь вагон. Дасти не переставая вертелся под ногами, громко лая и хватаясь зубами за ноги, настойчиво пытаясь привлечь к себе внимание. Юноша только недовольно отмахивался от пса, приказывая ему быть тише. Когда же Дасти, крепко вцепившись в подол пальто, потянул его на себя, не желая отпускать, несмотря на все летящие в его сторону угрозы, Гарри всё же решил выяснить, что же так сильно взбудоражило собаку, тут же говоря себе впредь безоговорочно следовать за щенком, отбросив все предрассудки. Ему давно следовало понять, что Дасти явно не подходил под категорию «просто собака».       Гарри подошел к одному из ящиков, стирая пыль с ярко-красной надписью, гласившей «динамит».       — Эй, Луи, — окликнул он и постучал по деревянной крышке, говоря: — Тяжелого ничего нет, но, может быть, это подойдет?       Луи непонимающе нахмурился, но когда в глаза бросилась яркая надпись, по его лицу тут же расползлась широкая, довольная улыбка.       — Вполне.       Уголки губ Гарри едва заметно дрогнули в ответ. Он был рад сделать что-то полезное.       Луи отбросил в сторону крышку, вытаскивая одну динамитную шашку и сразу же поджигая её любезно поданными Зейном спичками. Каждый из них больше всего молился о том, чтобы она не взорвалась у него в руках. Луи вставил шашку в одно из углублений в месте сцепки вагона, быстро отпрыгивая назад и потянув парней как можно дальше за собой.       — Давайте-давайте, уходим! — кричал он, толкая их в сторону нагроможденных ящиков, которые вполне могли сойти за хорошее укрытие. Гарри на секунду вырвался, хватая Дасти на руки, и тут же чувствуя, как заваливается назад: Луи дернул его за пальто, бормоча не совсем разборчивые ругательства об отсутствии у некоторых индивидуумов мозгов, потому что рвануть могло в любую секунду. Гарри упал спиной ему прямо в объятия, чувствуя, как крепкие руки обхватывают талию, а теплое дыхание Зейна, прижавшегося рядом, щекочет шею.       Раздался оглушительный грохот, и поезд вновь ощутимо тряхнуло. Дасти заскулил в руках пытаясь вырваться, и Гарри выпустил его, осторожно выглядывая из-за ящиков. Задней части вагона как не бывало. Зейн даже присвистнул, вставая напротив дыры и смотря вслед удаляющемуся паровозу.       — И что дальше?       Они отцепили паровоз, но поврежденный вагон продолжался мчаться на большой скорости, и это всё ещё было для них главной проблемой.       — Рано или поздно мы затормозим, — Луи развел руками.       — Рано или поздно?! — воскликнул Гарри, яростно жестикулируя. — А более конкретно ты сказать не можешь, да?       — Почему тебя постоянно что-то не устраивает? Относись к этому проще.       Зейн закатил глаза, предвидя новую небольшую перепалку, и решил уйти подальше (насколько это было возможно в их положении) и заняться чем-нибудь полезным. В конце концов, кому-то нужно было собрать вещи, которые раскидало по вагону и только лишь чудом не выбросило на рельсы.       — Проще? Да ты даже не знаешь, куда мы едем! — Гарри махнул в сторону железнодорожных путей. — У нас нет машиниста, наш вагон движется сам по себе, и впереди овраг, а у нас нет никакой возможности перевести стрелки и… — он резко замолчал, огромными глазами смотря куда-то за спину Луи. — Впереди овраг. Луи, впереди овраг!       Луи стремительно обернулся, смотря, как из-за поворота впереди открывается вид на резко обрывающиеся пути, заканчиваясь свисающими в пропасть рельсами. Сзади ругнулся Зейн, и Луи, выйдя из ступора, забегал по вагону, пытаясь найти хоть что-нибудь, что могло бы им помочь. Они двигались слишком быстро, и прыгать сейчас было бы полным сумасшествием. Для этого им нужно было хоть как-то замедлить движение, но как? Под рукой не было ничего подходящего. Хотя…       Взгляд Луи зацепился за лежащую на полу цепь с крюками на обоих концах. Она выглядела достаточно крепкой и тяжелой, а значит, вполне могла выдержать сильную нагрузку.       — У меня есть идея. Зейн, помоги мне!       Но вместо Зейна на помощь откликнулся Гарри. Он едва не сбил с ног парня, тут же извиняясь и причитая:       — Прости-прости, Зи! Вот, — кудрявый настойчиво сунул ему в руки собаку, — ты не мог бы подержать Дасти, пожалуйста? — брюнету ничего не оставалось делать, как молча кивнуть. — Спасибо!       Луи осторожно высунулся из открытой двери, игнорируя бьющий в лицо ветер. Он схватился за выступающие поручни, чувствуя, как кожу рук тут же обжигает холодом, и лишь сильнее сжал ладони, медленно вылезая из вагона, упираясь ногой в железный выступ и пытаясь свободной рукой нащупать оставленную на краю цепь. Было ужасно холодно, и желание разжать пальцы настойчиво лезло в голову, но парень держался, крепко стиснув зубы.       Он беспомощно шарил рукой по полу, безрезультатно пытаясь дотянуться до цепи и уже начиная паниковать, как внезапно металл сам лег в раскрытую ладонь, и Луи потянул на себя, слыша стук звеньев, с изумлением обнаруживая Гарри, который подталкивал её наружу, помогая ему.       — Я просил Зейна.       — Он немного занят сейчас, — слегка улыбнувшись, ответил Гарри.       Луи промолчал, покрепче перехватывая цепь рукой и, свесившись опасно близко к рельсам, стал оборачивать её вокруг нижней части вагона. Он старался зацепить её как можно крепче, чтобы у их единственной возможности на спасения уж точно не было никаких шансов сорваться. Луи на пределе силы держался рукой за поручень, едва уже чувствуя собственные пальцы, и пытался перестать думать о том, что стоит ему хотя бы чуть-чуть наклониться ниже, и с головой можно будет распрощаться. На рельсы постоянно падали обломки разрушенной передней части вагона, исчезая под колесами. Луи подергал цепь, проверяя её на прочность как раз в тот момент, когда одна из таких деталей, стремительно приближаясь, грозила не оставить от парня и мокрого места. Луи подтянулся, пытаясь нащупать второй рукой хоть что-нибудь, за что можно было бы схватиться, чувствуя, как нога предательски соскальзывает с выступа. Но прежде, чем он оказался размозженным по железнодорожному полотну, сверху его кисть обхватила чужая ладонь, с силой поднимая вверх и затаскивая обратно в вагон.       Гарри крепко держал его за руку, почти до боли сжимая ладонь. Ветер трепал его волосы, заставляя их лезть в лицо и глаза, и Луи, всего лишь секундой назад только чудом успев избежать смерти, не мог заставить себя отвести взгляд от ярко-горящих зеленых глаз напротив собственных, думая о том, что если бы они жили в средневековье, Гарри бы сожгли на костре как ведьму. Иметь такие глаза должно быть объявлено вне закона.       — Осторожней, — тихо сказал юноша, разжимая ладонь и отступая назад, давая Луи возможность вернуться в вагон. За этот день они слишком часто оказывались неприлично близко друг другу.       — Напомни после, — выйдя из кратковременного ступора и оглянувшись назад, на рельсы, пробормотал парень, — сказать тебе «спасибо».       Гарри едва заметно кивнул, подталкивая ногой лежащую на полу цепь, как бы говоря, что у них ещё осталось незавершенное дело. Луи подошёл к нему, попутно утягивая за собой Зейна, которому пора было бы уже прекратить нянчиться с собакой и тоже поднапрячься в общем деле спасения их задниц. Втроем они быстро толкали цепь к выходу, надеясь, что успеют остановить или хотя бы замедлить вагон до того, как он свалится в обрыв.       Цепь упала на рельсы, цепляясь крюком за деревянные шпалы, с корнем выдирая железнодорожное полотно и зарываясь в землю. Вагон резко дернуло назад, он завертелся из стороны в сторону, поворачиваясь боком, так, что теперь он несся поперек рельс, задевая сугробы. Он замедлялся, опасно накреняясь, зато предоставляя отличную возможность спрыгнуть на полном ходу с реальным шансом остаться в живых.       — Всё, приехали, — громко крикнул Гарри, когда они, с сумками и Дасти в руках, встали на край, готовясь прыгать. — Конечная.       Сумки полетели вперед, пропадая в белых сугробах. Луи хотелось верить, что они смогут отыскать их позже.       Схватившись за руки, они прыгнули на счет «три», крепко зажмурившись и надеясь, что следующая секунда их жизни не станет последней. Гарри крепко прижимал к себе Дасти свободной рукой, чувствуя, как твердая почва уходит из под ног, и в следующую секунду в свои объятия принимает мягкий холодный сугроб. С бьющим по ушам визгом паровоз, а вслед за ним и когда-то целый багажный вагон, полетели вниз, на дно глубокого обрыва. Через секунду раздался сотрясающий землю взрыв.       — Чёрт подери, — выругался Луи, выныривая из-под сугроба. — В жизни на поездах больше ездить не буду.       Гарри чувствовал холодный, колючий снег под своей одеждой, быстро превращающийся в воду, и был полностью согласен с парнем. Всего лишь на мгновение он позволил себе задержаться в холодных объятиях природы, смотря в серое-серое небо. Гарри понятия не имел, что только что произошло с ними, и кто был в этом виноват, но точно знал, что и он, и Зейн, и Луи как никогда были счастливы, что остались живы.       В сером небе, мелькнув яростной зеленой вспышкой, растворилась огромная птица.

***

      — Жезл не помог!       Темное, пропитанное запахом прогнивших насквозь душ подземелье сотрясалось от криков, от силы, бурлившей внутри и просившейся выйти наружу; от гнева, пропитывающего каждую клетку тела, и страстно желающего отмщения.       — Я душу за него отдал, — костлявая рука схватила пылающую болотно-зеленым светом стеклянную колбу, свисающую с отвратительно выступающим кадыком шеи на длинной, кое-где протертой веревке. Сила, наполнявшая этот сосуд, впервые в жизни изменила своему хозяину, не сумев довести начатое дело до конца. — Моя жизнь зависит от этой вещицы, и всё впустую!       Фигура, с ног до головы облаченная в черную ткань старого плаща, тяжело дышала, борясь с желанием стереть в порошок каждый миллиметр окружающего мира. Посеревшие от времени пальцы крепко сжимали жезл, проводя по гладкой стеклянной поверхности длинным черным ногтем, создавая режущие слух звуки.       — Ну ничего, — уже тише проскрипел голос. Злая улыбка искривила его лицо. — Я задумал кое-что иное, кое-что интересное. Нечто более… жуткое.       Громкий, лязгающий смех эхом отражался от темных стен, заставляя черные тени дрожать от страха. Красные глаза зловеще блеснули в окружающем мраке.