Чонгук неправильный, но, боже, как же ему от этого хорошо.

Чонгук любовь их пронёс через сотни лет. Чимин готов пронести ещё тысячу.

Чимин дарит ему хищную улыбку, точно зная, какой эффект оказывает прямо сейчас, и бросает небрежно с тёмным взглядом из-под ресниц: — Сядешь мне на лицо? Чонгук давится воздухом.

— Люди не могут владеть другими людьми, Гарри, так не бывает, — сказанная ему самому когда-то фраза прочно засела в голове, превращаясь во что-то вроде жизненного кредо, позиции, собственной философии, которой Луи придерживался все последние годы, просто потому что дорогие вам люди не могут сделать больно, если их попросту нет.

Виктория бы сказала, что у неё не было никакого шанса. Потому что, кажется, стоит Алтын просто оказаться рядом, как её ведёт. И если ещё глазами своими так посмотрит, как будто внутрь прорваться пытается, не подозревая, что уже давно там, внутри, вплоть до кровеносных сосудов и капилляров в лёгких, то у Юли сердце в пятки уходит, и громко так стучит где-то там, внизу, и кажется, будто все могут этот стук услышать. Так что не было у Юли шанса. Никакого.