Сказание о чае. Архив

Галадриэль спокойным шагом поднялась на талан лихолесцев. Голова её была опущена, а в лице отражались усталость и печаль. Постояв немного, она тяжело вздохнула, выпрямилась, поправила платье и только затем, наконец решившись, повернула ручку. Капитан стражи Лихолесья Таурион сидел прямо у двери на скамейке, задумчиво потягивая что-то из кружки. Увидев вошедшую, он встрепенулся. — А, Леди Галадриэль, вы вернулись! — радостно возгласил он, сдувая рыжий локон с носа. — Митрандир с полуросликом в столовой, их близнецы кормят. А я сбежал — шум такой стоит, что ушам больно. Галадриэль молча посмотрела на него в упор. — Однако же, тебе придется туда вернуться, — произнесла она спокойно и несколько холодно, — Нам предстоит долгий разговор. Таурион с неким непониманием глянул в ответ. Улыбка исчезла с его лица, но всё же он встал и послушно последовал за Владычицей Золотого Леса. Из-за двери в кухню доносился веселый гам, в котором можно было разобрать голос Перегрина Тука, с уверенностью пояснявший какую-то чушь, и ещё один — его перебивавший, однако, стоило Владычице открыть дверь, как мгновенно воцарилась тишина, а все присутствующие воззрились на неё. Пин оборвал свою речь на полуслове. До него не сразу дошло, что она чем-то очень и очень встревожена. Скорее всего, потому, что сейчас до других дел, кроме увлекательного спора с Аурлимом, у него душа не лежала. Выпив пару стаканов, хоббит сумел убедить себя, что на Совете ему просто показалось. А потому в ближайшее время он не предполагал никаких неожиданных событий. — Это был Он, — сказала Галадриэль тихо, — И его здесь больше нет. — Он? — переспросил Пиппин. И по мере понимания с его лица постепенно исчезала улыбка, — То есть, вы хотите сказать… что я был прав? Гэндальф, сидевший поодаль от компании на стуле, тут же вскочил, чуть не выронив из рук трубку. — Все таки?.. — его лицо побледнело. — Я бы никогда не подумал, что он вновь решится на такой шаг. Близнецы непонимающе переводили взгляды с Галадриэли на Митрандира. Маг все еще держал в руке недопитый кубок. — Он? Вы это кого имеете в виду? — робко спросил Аурлим. Но тут вновь заговорила Владычица и он замолчал, видя, что ситуация явно не из лучших. — Следующее обсуждение представляет собой исключительную важность, — сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно, — Поэтому предлагаю переместиться на мой мэллорн. Там я могу быть уверена в отсутствии посторонних ушей. Аурлим поймал на себе странный, словно бы подозрительный взгляд Владычицы и со стуком опустил полный кубок на стол, чуть не расплескав вокруг его содержимое. — Кроме того, — добавила Галадриэль, — Необходимо проверить ещё кое-что. Тауриона я давно знаю, однако вы двое, — она секунду виновато помолчала, — Мне жаль оказывать вам подобное недоверие, но кто ваши родители, и какие должности вы занимали во дворце? Таурион возмущенно поднял голову. — Нет, я понимаю, — начал он, — что если отбросить все дружеские чувства, то Умник пожалуй и вправду какой-то странный. Но это мои люди, мы знакомы не первый десяток лет и я могу поручиться за них своей жизнью и честью! Капитан стражи Лихолесья поднял руку к сердцу в утверждающем жесте и с детской обидой посмотрел на Галадриэль. — Хорошо, — сказала та, — Я верю тебе. И вам верю тоже. Но отныне следует проверять любого, кто вызывает хоть какие-то, даже самые малые, сомнения. Да, я говорю это о вашем так называемом друге. Но больше я не скажу об этом ничего, пока мы не окажемся там, где нас точно не подслушают. *** В просторной комнате мэллорна Владычицы места хватило всем. Лихолесцы явно нервничали, обеспокоенные последними словами Галадриэли. Пин сидел, и в его лице ясно читались все его чувства. С одной стороны, хоббит мог бы собой гордиться — заподозрил то, чего не понял никто из присутствующих. Но с другой… Теперь уже ничего не сделаешь. Время потеряно. Слишком поздно. Враг подслушал все их планы. Но нет, не просто подслушал — выдвигал предложения и давал советы. А они-то считали, что их решение принесет им победу… Теперь это вряд ли случится. В целом, в конце концов оставалось лишь какое-то чувство безнадежности. — Итак, — обратился к Владычице Гэндальф, — С помощью Зеркала ты выяснила, что того, кто называет себя Адертадом, в пределах Лориэна больше нет? Галадриэль, глубоко вздохнув, кивнула. — Да. Увы, но наши тревоги подтвердились. Всё указывает на то, что это был Он. И нам остается лишь надеяться, что цена за ошибку не окажется слишком высокой. Гэндальф покачал головой. Значит, все же… — Простите, что перебиваю, — вмешался Таурион, — Но кто такой «Он»? И что не так с нашим знакомым? Галадриэль стремительно повернулась, всё так же странно и тяжело посмотрела на лихолесца. — Это был Враг, — сказала она, — Враг был на Совете. Таурион побледнел, на лицах близнецов застыло некое подобие непонимающей улыбки, они растерянно смотрели по сторонам. Было видно, что все трое никак не могут осознать до конца сказанное. — Я, наверное, не расслышал… — нерешительно пробормотал Аургайл. — Как… Но он же… Почему вы так решили? Он ведь не… — перебил его Таурион. — Д-да, — неуверенно поддакнул ему Аурлим, — Не может такого быть! И… и вообще… Митрандир внимательно посмотрел в сторону лихолесцев, но во взоре его был не укор, а сочувствие. — Провели вас, однако… — Как и многих до них, — добавила Галадриэль, незаметно подошедшая ближе, — Нет, я не осуждаю вас, это наша совместная ошибка. И её последствия — наша общая ответственность. Поэтому вы трое также примете участие в исправлении того, что натворили. Она покачала головой, отвернувшись, вернулась к столу. — Перегрин, друг, ты, верно устал за сегодня, — обратилась Галадриэль к полурослику, — И твоё присутствие здесь более не обязательно, можешь идти. Пин кивнул, встал со стула. — Благодарю. — Враг расставил нам ловушку, — произнесла Владычица Леса, дождавшись, пока за хоббитом закроется дверь, — Хуже всего то, что события всё ещё идут согласно его плану. Он хотел, чтоб мы поняли кто он, иначе бы скрыл свою сущность куда серьёзнее. Но он хотел лишь только успеть уйти прежде, чем мы догадаемся о его истинной сути, — она тяжело вздохнула.  — Значит, Адертад и впрямь был Сауроном? — пораженно пробормотал Аургайл, — Невероятно… — эльф выдохнул. — А мы-то думаем, где он так долго… — Он знает всё, что мы решили, — продолжила Галадриэль, — И, более того, сам «помог» нам принять именно эти решения. Весь вопрос в том, на что он рассчитывал — Может быть на то, что мы откажемся от утвержденного плана? Или выполним что-то, необходимое ему, под его диктовку? Может быть — просто хотел поселить среди нас смятение? — Думаю, ему нужно было посеять среди нас смуту и сомнение в собственных силах, — сказал маг.  — Но зачем? Ведь Кольцо и так дает ему огромное преимущество… Если же он действительно хотел продиктовать нам что-то, то не стал бы предлагать готовить пути отступления о которых сам же бы и знал, — волшебник недовольно замолчал. Ветер влетел в открытое окно, где-то пронзительно чирикнула птица и в дверь постучали. — Артанис, это я, Глорфиндель! — послышался ясный голос, — У меня дело! Все сидящие в комнате обернулись на шум, Галадриэль тут же встала, и, подойдя к двери, впустила эльфа в комнату. — Митрандир, и ты тут, — Глорфиндель впорхнул вовнутрь, — Я ищу вас с тех пор, как окончился Совет! Адертад из Лихолесья — кто он? Золотоволосый эльф поднял голову на троих лихолесцев, приметил растерянность и страх на их лицах, потом перевел взгляд на Артанис, встретился с ней взглядом. — Так и вы здесь поэтому, — выдохнул он, — И кто же? Шпион? — Нет, — просто ответила Галадриэль, — Это был Он. Сам. И уже ушел. Глорфиндэль постоял секунду, затем тяжело вздохнул, сел за стол, — Я всё же не могу понять, — прошептал Таурион стоявшим рядом близнецам, — Ну как это он может быть Им? Разве Он такой? Аургайл только понимающе кивнул в ответ Тауриону, а Аурлим тихо ответил: — Вот и я думаю. Не может Враг так себя вести… Он ведь шутил даже, и смеялся, и разговор на все темы поддерживал. — Но не станет же Леди нам врать, — покачал головой Аургайл, — И все-таки… Почему они решили что Адертад — это Саурон, вот так, сразу? Ну, подумаешь, ушел куда-то… — А, Таурион, — сказал Аурлим, — Ты же был на Совете? Неужели они еще там что-то заподозрили? Таурион открыл рот, и вдруг закрыл его. Поведение Адертада на совете действительно было чем-то выдающимся. — Нет, там никто ничего не заподозрил вроде, — шепнул он, — Но он говорил очень странные вещи. — Странные вещи? — в недоумении переспросил лихолесец, — Какие, например? — А, вон, они как раз это обсуждают, — Аургайл кивнул в сторону эльфов и мага, — Давайте послушаем. Таурион только вздохнул в ответ. На душе у него было очень мерзко. — Возвращаясь к обсуждению, — проговорила Галадриэль, — Враг никогда и ничего не делает просто так. И прежде его предложения и советы звучали разумно, однако, следуя им, многие погибли. Я всё-таки считаю, что наше объединение зачем-то нужно ему, вопрос в том — зачем, если ныне это видится, как единственная наша надежда. А может быть он и хотел, чтобы мы отказались от неё? Сочли опасным следовать тому, с чем он сам согласился? И для того обставил всё так, чтоб мы поняли, кто он. Она покачала головой, опустила взгляд. — Не ясно, что именно Он задумал, — Глорфиндель откинул с лица волосы, — Но наш единственный шанс теперь — удивить его. Поступить таким образом, как он не ожидает. — Возможно, и так, — тем временем проговорил Митрандир, — Но если отказаться от плана объединения, то что еще нам остается? У нас просто нет другого выхода, и Саурон знал это. Возможно, он так и хотел, чтобы мы, вконец запутавшись в разъяснении его действий, допустили еще большие ошибки? Нам неясен точный ход его мыслей, и это, наверное, самая большая преграда. Да и что может произойти, узнай все, что на Совете присутствовал Враг? — Именно. Покуда не следует сообщать другим о случившемся, — молвила Галадриэль, — Ибо это убьёт их надежду. — Верно. И, думаю, для начала нам стоит вспомнить, что вообще говорилось нами и им, — ответил Глорфиндель, — Например, он предлагал судить Сарумана. — И картинно поражался нашему «милосердию», — с неожиданной ненавистью добавила Галадриэль, — Да он просто издевался над нами, — она раздраженно мотнула головой, — Меня волнует также, что он ныне точно знает, что я слежу за его войсками через Зеркало. После того раза он наверняка не думал, что я осмелюсь на подобное. — Какого раза? — нахмурился Глорфиндель, привставая со стула. — Вскоре после того, как мы ощутили его победу через кольца, я решилась взглянуть на Него, — грустно произнесла Галадриэль, — Знаю, что это было самонадеянно и глупо, но я хотела сделать хоть что-то. Я надеялась увидеть его положение, действия, однако узрела лишь Око во тьме. Он увидел меня, и послал ментальный удар такой силы, что меня отбросило прочь от чаши. — И ты мне об этом не сказала? — Глорфиндель укоризненно взглянул на Владычицу Леса. — Галадриэль рассказала об этом мне, — произнес Гэндальф, — Но сокрушаться сейчас бесполезно — все равно сделанного уже не исправить, — маг вздохнул. — Нам не следует отказываться совсем от принятого плана, — утвердила Галадриэль, — Но следует изменить его так, чтобы основные моменты стали для него неожиданностью. — В целом, думаю, все оставим так же, — проговорил Митрандир, — Но вот… О путях отступления все же стоит позаботиться. Хоть это и было предложено Врагом, но именно этот момент в нашем плане может стать для него неожиданностью. Гордо сразиться и умереть мы еще успеем, сейчас куда важнее подумать о безопасности. — И всё же меня не оставляет отвратительное ощущение, что он уже даже не сражается, а играет нами, — с чувством произнесла Галадриэль, — Вся эта ситуация выглядит, как будто ему просто стало скучно и он решил развлечься таким образом. — Ну нет, тут всё намного хуже, — не согласился Глорфиндель, — Его «игра» для нас имеет весьма плачевные последствия. Только подумай — сколько всего он добился этим? Поселив смущение в самом сердце своих противников, нарушив все наши планы, подорвав и без того призрачную надежду… — золотоволосый покачал головой и нахмурился. — Вы оба правы, — вздохнул маг, — Саурону, видимо, недостаточно того, что Кольцо теперь в его руках. Он хочет быть полностью уверен в своей победе. Впрочем, он всегда желал большего, чем имел. — Всё это так, — вздохнула Галадриэль, — И что бы мы теперь ни предприняли, мы не можем быть уверены, что не делаем этого по его же указке. Пути отступления, говоришь ты, Митрандир. Но, может быть, он и хотел этого? Чтобы мы сразу готовились к проигрышу. Чтобы даже не рассчитывали на победу! — Ты хочешь сказать, что это может вновь сыграть ему на руку? — Гэндальф глянул на Владычицу, — Но почему же сразу нужно готовиться к проигрышу? Думаю, надежнее сражаться, зная, что есть, куда отступить, а это значит — что есть и второй шанс все исправить. Знаю, ты не можешь забыть былое. Но сейчас — другие времена, — маг вздохнул, — Действовать нужно как можно осторожнее. — А поможет ли осторожность ныне, когда Враг в любой момент может оказаться рядом? — с болью молвил Глорфиндель, — Или мы соблюли недостаточную осторожность на Совете, сделав всё, чтобы сохранить обсуждение втайне от него? Мы предусмотрели все самые невероятные варианты, но не учли самого простого. И наша же осторожность нам вышла боком, потому что Сэм узнал бы его сразу, я уверен. Но мы испугались его долга, и оставили… — Какого долга? — резко переспросила Галадриэль. — Долг жизни, — напряженно ответил эльф, — Не знаю, когда именно он успел им обзавестись. Неужели Митрандир не сказал тебе? Владычица несколько раз вдохнула и выдохнула. Она открыла рот, желая сказать что-то, но не успела — раздался дружный стук в дверь и послышались голоса полуросликов. Таурион, слушавший разговор в странном полусонном оцепенении, вскочил и подбежал к двери, открыв её. На пороге стояли запыхавшиеся Мерри и Пин, и на лицах их был написан испуг. Глотая ртом воздух после быстрого бега, они тотчас вошли в комнату. Пиппин, выдохнув, первым поднял голову: — Извините, что прерываем, но у нас это… Важная новость, — на миг в его голосе ясно прозвучала тревога, — Сэм пропал… В комнате повисла тишина. Близнецы и Таурион, не понявшие, о ком идет речь, удивленно переглянулись. Лицо Гэндальфа помрачнело, и он на секунду встретился взглядом с Глорфинделем, поймав в нем тот же самый вопрос: — А не связано ли это? Уж слишком подозрительное совпадение. — Я видела Сэма у Зеркала, но мне нельзя было терять время, — быстро сказала Галадриэль, — И я велела ему возвращаться на мэллорн. — Что ты? — Глорфиндель удивленно повернулся к Владычице Леса. — Он сидел на земле и был бледен. Мы… поговорили и он ушел. Я думала — домой. Мы должны найти его, он не успел бы уйти далеко. Главное — не терять времени. Таурион, твои люди смогут помочь мне? — Думаю, да, — мрачно ответил рыжий эльф, наконец-то начинающий осознавать ситуацию, — Только объясните мне подробно — кого и где искать. — Искать — хоббита, такого же полурослика, как Пиппина, — ответил Митрандир. — Сэм — его друг. Далеко он наверняка не ушел, так что можно проверить окрестности Леса. И, если найдете, приведите к нам, сюда. — Сделаем! — решительно отозвались братья.