Сказание о чае. Архив

Отдыхая возле скалистого выступа, Фарамир неспешно поедал один из лембас, данных ему в напутствие волшебницей Золотого Леса, всё ещё мысленно поражаясь её красоте. Многое он слышал и знал о Лориэне прежде, но лишь оказавшись там, понял, что никакие слова на самом деле не способны передать его великолепие, пусть и ныне увядающее. Сын Дэнетора недолго пробыл под его сенью. Меньше дня отдохнул он, прежде чем разделил с сыновьями Элронда порученное дело. Этим Галадриэль почтила решение Митрандира, доверившего ему своё кольцо на хранение. Фарамир нащупал тонкий ободок Нарьи сквозь ткань кармана. Даже не касаясь кожи, оно давало о себе знать. Сила, чистая, вспыхивающая, как пламя, заключалась внутри металлической оболочки. Сложно было забывать о ней, почти звенящей столь близко, но теперь даже прикасаться к Трём опасно. Неназываемый не спит. Он слушает, внимательно следит, готовый в любое мгновение схватить неосторожную добычу. Воин тяжело вздохнул, складывая лембас в походную суму. Верный конь беспокойно переступил копытами. Пора было отправляться дальше. Скалистая местность сменилась пустошью. Фарамир ехал осторожно — от одного островка леса к другому, постоянно осматривая простор на предмет вражеских шпионов. Но пока ничего подозрительного ему не встречалось. Эрегион, край Падубов, сегодня был удивительно пуст. Странно было ехать здесь, в том самом месте, где некогда отковали драгоценность, лежащую в его кармане. Впрочем, теперь от некогда цветущего королевства эльфов не осталось даже развалин. А кольцо огня предстоит скрыть, и предать забвению место сокрытия. Солнце неуклонно поднималась вверх по ярко-синему небу, и ни единое облачко не закрывало его ослепительного сверкания. Плащ Фарамира нагрелся и даже сквозь доспехи согревал намерзшуюся в горах спину. Ехать становилось всё сложнее: из-за яркого сияния в глазах плавали разноцветные пятна, а от высоких диких колосков шел сильный, уже успевший порядком надоесть, травяной запах. Выехав на склон очередного холма, Фарамир остановился, силясь разглядеть даль, и вдруг ощутил смутную тревогу. Воин насторожился. Это чувство было ему знакомо, и чаще всего говорило о том, что на него направлен чей-то внимательный взгляд. Он обхватил рукоять кинжала, готовясь сорваться с места, но прежде того, из-за гряды серых скал неподалеку, навстречу ему выехала белоснежная кобыла. Фарамир пригляделся внимательнее. Всадник ехал не скрываясь, во весь опор, и оружия не было в его руках, и доспех не блестел из-под серого плаща. Капюшон, впрочем, не позволял воину рассмотреть лицо столь неожиданного попутчика, но чем ближе подъезжал он, тем больше Фарамир убеждался, что сидящий на лошади не может быть человеком: столь поразительной легкостью движений обладали лишь эльфы. Лошадь остановилась в паре шагов от воина, всадник приветственно воздел тонкую белоснежную руку и откинул капюшон. Им оказалась дева эльфийского народа, столь прекрасная, что воин подумал, что видит сон. Волосы её были черны, как ночные тени, и звёздный свет сиял в серебристых глазах. — Звезда осияла час нашей встречи, — выдохнул Фарамир, глядя на это чудесное видение. Все мысли вдруг вылетели из его головы, взамен них вспомнились старинные сказания. Он побывал в Золотом краю старшего народа, встретился с величайшей волшебницей эльфов, но даже та не смогла бы соперничать своей красотой с этой девой. Вывод напрашивался один, и он был столь невероятен, что у него перехватило дух. — Лютиэн? — Отнюдь нет, — всадница покачала головой, не сводя с него пристального взгляда, — лишь её потомок. Я, Арвен, дочь Элронда, приветствую гондорского воина в светлый час. Но откуда и куда вы держите свой путь? Фарамир спрятал лицо в ладонях. Дочь Элронда, значит? Он слыхал о ней, но что она делает здесь? Так или иначе, не стоит молчать излишне долго. Воин опустил руки, выпрямился, поднял в ответ свой ясный серый взгляд. — Прошу простить меня за ошибку, сиятельная леди, — проговорил он спокойно. — Я задал глупый вопрос, не подумав. Путь мой был долог и утомителен, и немало верст ещё лежит впереди. Я — Фарамир, сын Дэнетора — мертвого наместника павшего королевства Гондора. Следуя словам Митрандира приехал я в Золотой лес, но сейчас путь мой лежит далее на север и запад. Он замолчал, осмотрелся по привычке, но всё было тихо, и ни единого звука не раздавалось над молчаливыми травами и лесами. — Куда же направляетесь ныне вы, Арвен? Я слышал от лорда Глорфинделя, что ваш отец покидает земли смертных. Дева секунду подумала, затем что-то сверкнуло в её глазах. — Да, так и есть, — кивнула она. — Отец вместе со своим народом сейчас на пути к Гаваням. Но я приняла иное решение. Я останусь здесь, в Средиземье, и не брошу свой дом в трудный час, даже если другие предпочитают трусливо бежать перед лицом опасности! — её щеки вспыхнули, волосы разметались по лицу. Арвен поправила их, глубоко вздохнув. — Я покинула отца и теперь спешу в Лориэн, где, надеюсь, ещё остались эльфы, готовые дать отпор Тьме, — продолжила она уже более спокойно, — но… Неужели Минас-Тирит…? — эльдиэ помолчала, — Я не слыхала об этом прежде. — Увы нам, но белый город пал, — скорбно сказал Фарамир. — Я сам видел пламя пожарищ, пожирающих его, как стервятники пожирают тело поверженного воина. Враг отныне безраздельно властвует над бывшими территориями Гондора. Он горестно вздохнул. Дева скорбно опустила голову, и грусть затуманила её взгляд. — Печально слышать о наступлении Тьмы, но тем скорее нам нужно объединиться против неё. Я верю, что не зря надеялась на победный дух воинов Золотого леса. — Да, вы выбрали верный путь, Арвен. Золотой лес готовится к битве, и, в отличие от увядания, тень ещё не тронула его земель… О Лориэн! — воскликнул вдруг воин, — Как желал бы я остаться там теперь, но путь мой лежит прочь, на самый край Средиземья, а куда именно, я пока и сам не ведаю. Что же до вас, леди, я знаю теперь, что вы проехали мили, что мне вскоре предстоят, и я прошу вас о совете, ибо несу слишком драгоценную ношу, чтобы полагаться лишь на случай и свою внимательность. Белый конь переступил копытами, застоявшись на одном месте, и Арвен ласково провела рукой по его холке, оглянулась через плечо, словно бы на весь пройденный ей путь. — В тех землях, что миновала я, странно пусто и тихо. Ни зверей, ни даже путников. Вы — первый, кого я встречаю по пути, не считая множества черных ворон, что нынче стаями кружат в небе, и не редкость заметить их. Не скажу, что это хороший знак, — Арвен помолчала, — лучше не попадаться им на глаза. Скрывайтесь в зарослях леса или за скалами. И, если ноша ваша столь важна, будьте вдвойне осторожны. Лицо Фарамира помрачнело. Впрочем, воин и прежде не надеялся на отсутствие вражьих шпионов в этих землях. Защитой Средиземью послужит его осторожность и удача. Фарамир вгляделся в сияющий горизонт, страшась увидеть там черные точки. Но синее небо было чисто и тихо. — Благодарю вас, Арвен, — тихо проговорил воин, — и боюсь, что должен спешить далее. Всякая потерянная минута близит наш конец. — Вы правы, — дева вздохнула. — Я верю, трудный ваш путь рано или поздно окончится, а вы — совершите то, что намерены. Namarie. Белая кобыла тронулась с места, но всадница оглянулась в последний раз: — Да осветят вам звезды дорогу. Она лучезарно улыбнулась, а затем — вновь накинула капюшон, и, пустив лошадь галопом, поскакала вперед. Фарамир провожал её взглядом, пока светлый силуэт не скрылся за выступающим вдали холмом. Потом вздохнул, вытер лоб и с тоской посмотрел на раскинувшуюся перед ним пустошь. Впереди ждали опасности и загадочная неизвестность — воин чувствовал это, но светлая встреча придала ему сил. Сын Дэнетора приложил руку к нагрудному карману, где звенело силой кольцо огня, в последний раз оглянулся на холм, за которым исчезла всадница и, пришпорив коня, отправился в дальнейший путь… *** Таурион равнодушно разглядывал золотые узоры на кубке, придерживая его одной рукой. Они вновь сидели за столом и пили вино. Только теперь втроем. Эльф вздохнул. Обвел взглядом лица двоих друзей, сидевших напротив. В них явственно читался тот самый вопрос, который они не осмеливались задать друг другу вот уже несколько дней. А молчание, тем временем, затягивалось. Капитан стражи с тяжелым вздохом поставил на стол свой кубок. Лориэнское вино… было просто отличным. Но то, другое, нельзя было даже сравнить с ним. А это годилось только на то, чтоб залить странную пустоту в душе, оставшуюся после всего случившегося. Умник, Адертад. Почему? Почему Враг оказался способен так притворяться? Ведь за всё время в нём не было ни грамма фальши. Да, Адертад порой говорил странные вещи, да, его выражения лица и интонации порой было сложно понять, но всё это время он был совершенно нормальным эльфом. Невозможно было даже представить, чтобы этот же эльф мог бы приказать пытать кого-нибудь, сидя в черной башне далеко на востоке. И даже самому себе Таурион ни за какие блага бы не признался, что желал бы иметь такого друга. Он отхлебнул еще вина, чтобы запить странное першение в горле. — И все-таки… Как это мог быть он? Почему так… — озвучил вслух его мысли Аургайл. — Было бы у кого спрашивать, — вздохнул Аурлим, — Я и сам до сих пор не могу понять, что, собственно, произошло. А ты что об этом думаешь, Таурион? — Мне всё больше кажется, что это — затянувшийся дурацкий сон, — мрачно проговорил тот, — И что пора бы ему заканчиваться. — Ага… — Аурлим лениво подпер голову рукой, — Проснуться и увидеть, что все в порядке. — Но все же мы должны признать, что это не сон, — Аургайл со звоном поставил кубок на стол, — Только… впервые мне настолько сложно это сделать. — Именно, — Аурлим понимающе глянул на брата, — До сих пор не понимаю — как такой эльф мог оказаться… Врагом. Да даже если бы и он — вы же сами видели. Советы давал, разговаривал. А какой тост сказанул! И над шутками смеялся… — лихолесец вдруг вздрогнул, словно вспомнив что-то, — А та моя байка про Кольца… Да если бы я только знал, ни за что бы… — И он ведь даже ничего, — заметил Аургайл, — Перевел разговор на другую тему и всего-то. А Саурон должен был бы… Ну он же сам по себе злой. Таурион подпёр голову рукой, опустив плечи, точно бы на него давила какая-то большая тяжесть. — Нет, конечно нет, — проговорил он тихо, больше самому себе, — Не знаю, что и думать теперь. Я никогда бы не подумал, что он может так притворяться. Как жалко, что… — он не договорил, замолк и вздохнул. Столь кошмарное существо не должно даже понимать тех вещей, о которых он столь вдохновенно рассуждал. Во всё время в нём ведь не было и капли презрения или высокомерия. Правда, на Совете… А что было на Совете? Адертад, по сути, вёл его наравне с Глорфинделем, магом и Леди. И в то же время стоял словно бы отдельно от всех. Высказывал такие суждения, какие никогда бы не высказал кто-либо другой. И словно бы нарочно привлекал всеобщее внимание. Действительно нарочно? А что сказала Владычица: притворился настолько, чтобы успеть уйти, прежде чем все догадаются о его истинной сути. Значит, он хотел, чтобы о его присутствии узнали. Значит понимал, что и они трое узнают. С самого начала знал. Умник… Капитан стражи вдруг фыркнул, вспомнив об «особой ключедобывательной магии». Нервно улыбнулся, тут же помрачнел снова. Поднял тоскливый взгляд на близнецов. — Интересно, — проговорил он, — Откуда же всё же было то вино? Аурлим задумчиво глянул в свой кубок, наполненный темно-красной жидкостью. — Да уж. Если не из Лихолесья, то откуда? Остается только… — Мордор, — закончил за него Аургайл. — Да, но… — на мгновение запнулся лихолесец, — В таком случае я даже представить себе не могу, что мы так нахваливали вино из самого Мордора. Нет, это ж надо… Аургайл кивнул. — А самое интересное, что оно оказалось куда вкуснее всех наших. Странное дело. — То-то и оно, — вздохнул Аурлим, — Ведь даже и должность была — главный ювелир… Если честно, не думал никогда, что смог бы так запросто спутать Саурона с кем-то иным. Таурион вдруг усмехнулся. — Ювелир, значит, — нарочито задумчиво произнес он, — А ведь он и не соврал в этом. Я почти уверен, что он был главным ювелиром во дворце. Только не в нашем. Мысли эльфа унеслись в Лихолесье, к тому самому памятному вечеру, когда «свалившийся с неба» гость притащил им два ящика лучшего алкоголя, который он когда-либо пробовал. Его вдруг затошнило — он вспомнил драку с Аурлимом и то, что было после неё. А это повелительное «тихо»? Только сейчас капитан стражи начал понимать, что отблески огня в холодных серых глазах, пожалуй, возникли вовсе не из-за неверного света каминного пламени. Что же скажет Трандуил, узнав обо всём этом? В том, что он узнает рано или поздно, Таурион не сомневался ни на секунду: пусть пока об этом известно лишь нескольким, но если принц или кто-то ещё упомянет об Адертаде, а это случится наверняка, потому что Саурон действительно очень старательно привлекал к себе внимание, то Король сразу поймёт, что эльфа с таким именем во дворце нет. Ему непременно расскажут о связи Адертада с ними тремя и вот тогда… — Честно говоря, я догадываюсь, почему Леди решила оставить нас здесь, — проговорил эльф. — Я не хотел бы быть рядом с королём в тот момент, когда ему расскажут… Обо всём этом. Аургайл налил себе еще вина, но сразу пить не стал. — Да, оставить нас здесь было неплохой идеей. Чем дальше от королевского гнева — тем лучше. И по всему выходит, что большая ответственность за случившееся именно на нас лежит, — он вздохнул. — Но, знаете, — Аурлим вдруг обвел друзей взглядом, — Не думаю, что нам уже придется вернуться в Лихолесье. Сами понимаете, о чем я. — Если подумать, да, — вздохнул Таурион, — Леди сказала, что мы должны помочь ей исправить нашу ошибку, правда до сей поры нам никто так и не объяснил, как. Вот и сидим здесь теперь, ждем, сами не зная чего. Впрочем, верно, толку от них всё равно мало. Даже хоббита в лесу не сумели отыскать, как ни старались. Может быть и правда за этими словами о помощи крылось лишь желание защитить их от гнева Трандуила? Даже если так, всё равно стоит поблагодарить Галадриэль за это. Таурион грустно взглянул на бутыль, потом в пустой кубок. Потянулся было налить ещё, но раздумал. Неожиданно раздался стук в дверь: в комнату вошел Глорфиндель, приветственно кивнув обернувшимся к нему лихолесцам. — У меня неотложная весть, — молвил он, — Владычица желает встретиться с вами. Согласно кивнув, эльфы покинули залу. Спустившись с мэллорна, они, ведомые Глорфинделем, двинулись по направлению к покоям Галадриэль. — Вот оно, — шепнул Аурлим остальным, — Леди нас вызывает, верно мы ей всё же зачем-то понадобились. — Будем надеяться, что так, — откликнулся Аургайл, — А не что случилось что-то ещё. — И то верно, — вздохнул Таурион, — Того полурослика ведь так и не нашли. И не похоже, чтоб он сам ушел, если вы понимаете о чем я. Слишком уж странное было бы совпадение. В просторной украшенной комнате, куда Глорфиндель привел лихолесцев, не было окон, однако сияющие мягким светом хрустальные светильники, подвешенные на серебряных цепях, давали достаточно света, чтобы видеть всё происходящее. Первым делом в глаза Тауриону бросился большой круглый стол, вокруг которого стояло восемь резных стульев. На двух из них уже сидели Владычица и Митрандир, прочие были пусты. Глорфиндель запер дверь и Таурион, собиравшийся было уже садиться, обернулся в удивлении. Однако Галадриэль только кивнула и поманила его рукой. Дождавшись, пока прибывшие займут свои места, она молвила: — Верно, вам троим интересно, зачем я позвала вас. На план объединения, принятый нами, более нельзя надеяться, поэтому сегодня мы собираем второй, тайный Совет с тем чтобы изменить его, сделав наши действия неожиданными для Врага. Капитан стражи кивнул, не зная, что ответить, но оказалось, ответа от него никто и не ждал, а слово взял Глорфиндель: — Основная идея состоит в том, чтобы снаружи казалось, будто мы во всем следуем решению Совета, но на самом деле, прикрываясь этим решением, мы создадим другой план действий, и преподнесём ему несколько сюрпризов, которые станут решающими в последней битве. Таурион нахмурился. Так вот что, значит, им следует решить сегодня? Честно говоря, пока сходу капитан стражи не мог выдумать хоть какого-нибудь годного плана, но сама идея нравилась ему вполне. Вот только получится ли у них обхитрить Врага, который на деле оказался куда умнее, чем они считали до сих пор? — Увы, но учитывая то, что прошлый план был единственным найденным решением, вариантов у нас немного, — сказал Митрандир, — Я, впрочем, думаю о переносе точки основного сбора сил в ближайшее укрепленное место. Например — в Лихолесье. Но не предвидит ли Враг то, что после его разоблачения мы додумаемся сменить тактику? — Потому и следует прикрыться первым планом, — пояснил Глорфиндель, сцепив пальцы в замок, — Если мы введём его в заблуждение, у нас будет шанс. — Мы обсуждали это прежде — у его плана было две основных цели: первая — очевидная — выяснить наши планы. Вторая — поставить нас перед этим решением, — молвила Галадриэль. Звёздные отблески от светильников гуляли по её волосам, и они казались почти белыми. — Он сделал так, чтобы мы узнали его. Хотел ли он, чтобы мы изменили свои действия? Или, чтобы разгадав план до этого места, оставили их неизменными? Мы сделаем вид, что пришли ко второму варианту. Так, чтобы до решающего момента у него не возникало в этом никаких сомнений. Таурион, внимательно наблюдавший за разговором, обратил свой взгляд на собеседников. — А ведь если переносить основную точку дислокации в другое место, то сделать этого никак не выйдет, — произнес он, — Вряд ли он не заметит, что Лориэн опустел. Гэндальф задумчиво покачал головой. — И это может ухудшить наше положение — сказал маг, — придется и оборонять место основного сбора, и пытаться выбить Врага из Лориена. Аургайл вздохнул, задумчиво разглядывая золотые узоры на подлокотнике кресла. Ситуация получалась не из легких. Он глянул на брата — тот, видимо, тоже начал вникать, однако, в отличии от него, таланта к военному делу у самого Аургайла не было никакого. — Но ведь найдутся еще варианты? — пытаясь скрыть безвыходность в голосе проговорил эльф, — Без переноса точки в другое место, если это так ненадежно. — Варианты есть всегда, Аургайл, — несколько сурово проговорил Глорфиндель, уловивший эту нотку отчаяния, — В любой ситуации, если только ты не лежишь переломанный на дне пропасти, под тушей Балрога. Наше дело — их найти, а не предаваться упадническим настроениям. Таурион вскинул голову. Никогда прежде он не слыхал в устах Глорфинделя воспоминаний о его смерти. Лорд Гондолина даже привстал, чтобы внимательно посмотреть на близнецов, и взгляд его метал молнии. — Ты допустил ошибку, — продолжил воин, — Отлично. Теперь встали и пошли дальше. Нет толку сидеть и унывать, пока Враг собирает силу! Галадриэль легко коснулась его руки своими тонкими пальцами, и эльф опустился обратно на свой стул, всё ещё метая недобрые взгляды на Аургайла. Тот, впрочем, решительно поднял голову, дав понять, что учел его слова. — Чтобы внешне соответствовать принятому плану, мы должны как минимум создавать иллюзию наполненности Лориэна и активных действий в данной области, — звонко проговорила Владычица Леса в наступившей тишине, — Но если правильно распределить ресурсы, то на это уйдет лишь небольшая часть собранной силы. Даже малое количество эльфов может создать невообразимую шумиху, — она чуть улыбнулась, — Этим мы и воспользуемся. — Значит, вы собираетесь сделать вид, что мы базируемся в Лориэне, но при этом каким-то образом перенести основную точку силы в другое место? — переспросил Таурион, — Но ведь сделать это незаметно будет ужасно трудно. Аурлим с все нарастающим интересом наблюдал за советом, потом посмотрел на брата. Вот отчаиваться сейчас как раз совершенно не нужно. Глорфиндель, Владычица и Митрандир решали задачи почище этой — эльф был уверен, что теперь-то уж они сумеют устроить Врагу пару сюрпризов. Взгляд эльфа проскользнул по поверхности стола, и Аурлим вдруг заметил, что два стула из восьми, стоящих вокруг, пусты. Совет ведь уже давно начался — неужели эти участники так сильно опаздывают? И кого именно они ждут? — Извините, что прерываю тему, — он поднял голову, обращаясь к Галадриэли, — Но кто-то ещё должен прийти? — Да, — коротко ответила Галадриэль, — Они подойдут вскоре. Мы решили разделить прибытие по времени, чтобы не привлекать к этому внимания. Защиты Леса больше не существует, и есть большая вероятность того, что за нами наблюдают. Таурион ошеломленно обвел взглядом всех присутствующих, но, похоже, что слова Владычицы больше никого не удивили. — Это… плохо, — сказал капитан стражи Лихолесья, облизнув губы, — Если Его шпионы… если за нами наблюдают, то как вообще можно реализовать то, о чем вы говорите? Он растерянно поднял взгляд и вдруг увидел, что Галадриэль улыбается. — Это не проблема, — проговорил Глорфиндель твердо, — Как раз таки это — даже хорошо. Таурион непонимающе глянул на близнецов, но не было похоже, чтобы они вникли в дело больше него самого. — Мы покажем им то, что они желают увидеть, — молвила Галадриэль, — И тем нам будет проще это сделать, чем… Тихий стук прервал Владычицу на полуслове. Глорфиндель быстрым шагом прошел у двери и, помедлив секунду, отворил ее. В комнату тотчас влетел Мерри: по его раскрасневшемуся лицу было видно, что он спешно бежал. Вслед за ним быстрым, но спокойным шагом вошел Арагорн, тут же прикрыв за собой дверь. Аурлим с удивлением обернулся — так вот кого все ожидали? Арагорна из дунэдайн и еще одного полурослика, которого лихолесец не знал. Запыхавшийся хоббит сел на свободный стул, рядом свое место занял Арагорн и внимательно оглядел собравшихся. — Введёте нас в курс дела? Галадриэль согласно кивнула. — Нам надлежит дополнить и изменить наш план. Врагу мы покажем, что во всём следуем решению Совета, на деле же создадим иную, тайную тактику. До вашего прибытия мы обсудили некоторые вещи и на данный момент остановились на переносе основной точки силы из Лориэна. — При этом часть нас останется здесь, чтобы Лориэн выглядел наполненным, — проговорил Гэндальф, — Покажем ему то, что он желает увидеть, выполнив только часть первого плана действий. — А можете напомнить, что там нужно было сделать? — уточнил Аургайл. — В основном — собрать все наши силы в единый союз против мощи Мордора, — ответил Таурион, — Ну и всякие сопутствующие задачи вроде создания укреплений, подготовки ресурсов и тому подобного. Я же вам говорил тогда после всего. — Изложено верно, — улыбнулся Глорфиндель, — И суть останется неизменной, потому что объединение — наш единственный шанс. Но Лориэн — вовсе не самое удачное место для такого сбора, да и собирать всю мощь в одну закладку ненадежно. Я понимаю, почему ему выгодны такие наши действия. Лес можно запросто взять в кольцо, особенно с учетом столь ненадежного тыла, как Мория. — Вы ж ещё хотели Сарумана привезти сюда, — тихо напомнил Мерри, — А то, может быть, Враг уже отправил за ним кого-нибудь. — А это — очень возможно, — ответил маг, — И нужно бы мне поспеть к Изенгарду раньше шпионов Врага. Думаю, выезжать следует уже сегодня, — он вздохнул, задумчиво постучав пальцами по подлокотнику стула. — Надо заметить, ехать в Изенгард Митрандиру предложил сам Враг, — чуть нахмурившись, сказал Арагорн, — Но непонятно, каким образом это может быть выгодно ему. — Это может быть ловушкой, — возразил Глорфиндель, повернувшись к дунадану, — Вот и выгода — лишить нас одного из самых мудрых и сильных бойцов. — Может так, — согласилась Галадриэль, — Но мы должны выбрать: опасаясь её, отдать Сарумана в руки Врага, или же нет. Чем больше Аурлим слушал, тем лучше понимал, в какое невыгодное положение они почти сами же себя вогнали. Адертад — он же Саурон… Никто ведь больше не ждал от него такого поступка, а он поступил наперекор этому и выиграл. Адертад… лихолесец призадумался. Точно же, тонкий намек на их план, решенный на Совете. — А знаете, — эльф выпрямился, — Это имя — Адертад — означает объединение. Получается, он и правда изначально намекал нам, вот только разглядели мы это слишком поздно. — А ведь и правда, — Таурион взглянул на лихолесца, — Выходит, он сам, что ли, собирался предложить этот самый план объединения? — Если так, то даже неловко как-то выходит, — протянул Мерри, — Ведь в итоге-то предложил его я. — Вот уж за что тебе себя винить не следует, — Глорфиндель ободряюще взглянул на полурослика, — Твоё решение было разумным и правильным. — Может и так, но я всё равно как-то паршиво себя чувствую теперь, — пробурчал хоббит тихонько, уже больше себе, — Пин ведь мне первому сказал про свои подозрения, а я его ещё отговаривал… Аургайл перевел взгляд с растерянного Мерри на приятно переливающиеся под потолком серебряные светильники. А ведь и правда сказал — паршиво… Теперь все произошедшее ощущалось крайне странно: словно чудом избежал неведомой опасности. Но кроме прочего, эльф поражался такой наглости — сделать то, чего никто от тебя не ждет, да еще таким способом. Нет, поистине хитер Саурон, некогда сумевший разрушить сам Нуменор… Теперь они покажут ему, что не всегда все идет согласно его воле. — Не следует отвлекаться, — мягко проговорила Владычица Леса, — Мы говорили о Сарумане. Гэндальф вздохнул. — И ты права — мне нужно ехать, не медля. Мой Тенегрив быстр, и он должен прибыть к Изенгарду намного раньше шпионов Мордора. Если же что-то пойдет не так, я пошлю вам весть.