Сказание о чае. Архив

Коль в столовой кольценосцы Восседают за столом, И устраивает Майрон Славный праздничный фуршет, Значит, вам пора на время Прекратить борьбу за мир, И, усевшись рядом с ними, Постараться не дрожать.

Сэм открыл глаза, в недоумении увидев над собой туманный, уходящий ввысь потолок с мрачными узорчатыми колоннами. Первой секундной мыслью было: «Неужели они все еще идут по этому проклятому Барад-Дуру?» После его вдруг осенило — хоббит резко сел, в панике огляделся вокруг, но наткнулся взглядом прямо на стоявшего неподалеку Саурона, и, заорав от такой неожиданности, в испуге вцепился в клетчатый плед. В лице Врага, однако, не дрогнуло ни черточки, а проснувшийся Фродо даже не обернулся. — Простите, — выдал Сэм наобум, сообразив наконец опустить голову, — Ээ… Это было так неожиданно… — Утро, — безразлично произнес Враг, — Пора вставать, мои маленькие гости. Во всяком случае, если вы не желаете пропустить завтрак. Сейчас пройдете по коридору направо и спуститесь по лестнице. Слева будет дверь, там умоетесь. И не вздумайте потеряться или сбежать. Себе же хуже сделаете. Одновременно кивнув, оба хоббита как можно быстрее покинули комнату. Молча двинулись по указанному пути и, лишь оказавшись наедине в маленькой комнатке с узким окошком наверху, позволили себе облегченно выдохнуть. Фродо прислонился к стене, прикрыв тыльной стороной руки лоб. Сэм, тихо вздохнув, встал рядом. Некоторое время оба молчали, только и было слышно, как из желоба монотонно капает вниз вода. — Сэм, — первым подал голос бывший Хранитель, — Давай уйдем. Тот встрепенулся, поднял на друга полный беспокойства взгляд. Всего три слова, но хоббит понял, сколько всего скрыто было за ними. Он сам, честно говоря, был бы не прочь. Вот так вот просто — открыть дверь и уйти. Другой вопрос — куда? — Знаете, я ведь бы и сам не против, — пробормотал он, — Коли бы мы знали, как отсюда выбраться, да еще и не попасться никому… Одно дело, что мы сюда вошли. Кто знает, может ведь и не повезти теперь. Да и еще, Он же сказал, — голос хоббита чуть дрогнул, — Что если и попытаемся, только хуже будет. — Хуже? — глухо отозвался Фродо, — Куда уж хуже то, Сэм? Может, так нас убьют хоть раньше. Всяко лучше, чем ждать неизвестно чего. Сэм опустил голову. В чем-то он, конечно, очень даже прав. Кто знает, что еще может в голову этому Саурону прийти? И почему они вообще всё ещё живы? Да и Кольцо теперь у него. Мирную, прежнюю жизнь вернуть уже точно не удастся. Хоббит внезапно, словно бы очнувшись от мрачных мыслей, вздрогнул. Подошел к узкому желобу, и, повернув краник, умыл горстями холодной воды лицо. После встал, обернулся к другу, решительно нахмурился. — Вот знаете что? А ведь не для этого мы через все это прошли. Хоть и отдали Кольцо, а мне все равно как-то пожить еще хочется. Что сейчас уйдем, что словам Его поверим — все одно исход неясен. Но лучше всё же сделать, как сказано — что толку зря его злить? Сами мы всё равно отсюда не выберемся. Он выдохнул взволнованно. — Не знаю, мистер Фродо, откуда во мне сейчас такая внезапная уверенность… Сам себе поражаюсь. Просто думаю всегда, что надежда где-нибудь, да остается. Сэм помолчал немного, постепенно остывая. — Он ведь все-таки нам ничего еще не сделал. Не знаю, возможно ли такое вообще, но это даже обнадеживает немного… Хотя и непонятно, — хоббит подошел чуть ближе, взглянув в глаза другу, — Я в красивые речи и убеждения всякие не способен… Если уж вы все-таки решили уходить, то идем. Я с вами. Фродо еле слышно вздохнул, убрал руку со лба, в ответ глянул на Сэма. — Да уж, не сказать, что прям так убедил, — он слабо улыбнулся, — Но я и сам подумал сейчас. Обратно нужно вернуться. Бильбо же… Тоже вернулся назад. Правда, до Шира нам уже точно не доехать. И неизвестно даже, как нас встретят. И правда ли вообще его обещание… Но, ладно, — он выпрямился, приблизился к желобу. — Худшее произошло, а дальше — будь что будет. Сэм в ожидании глянул в узкое оконце под потолком, в котором был виден кусочек серого, с мрачными огненными всполохами неба. Но за ним наверняка скрывается привычная ему голубизна… Странно, но теперь ему словно стало чуточку спокойнее. Саурон сидел в одном из кресел, когда они вошли обратно в комнату. Завидев нерешительно топчущихся на пороге хоббитов,повел рукой, показывая, что они могут не проходить. Сам встал и медленно прошел к двери. — Мы идём в столовую, — пояснил он, — В ваших интересах не отставать от меня. Здесь довольно просто заблудиться с непривычки. Коридоры и лестницы сменяли друг друга, но чем ближе они подходили, тем больше сомнений рождалось в голове Сэма. Завтрак с утра оно, конечно, в порядке вещей, но вот уж точно он не мог даже представить, что в Мордоре их будут кормить. А если и кормить, то какими-нибудь объедками со стола. Хоббит опасливо покосился на широкую спину идущего впереди Саурона. Куда, интересно, он их ведет? Узнать бы поскорей, что имелось в виду под словом «столовая»… Фродо вдруг тихо охнул, на секунду застыл на месте, но после вновь пошел вперед, стараясь не отставать. — Что такое, мистер Фродо? — обеспокоенно осведомился Сэм. — Ты не чувствуешь? У меня такое ощущение… Будто где-то рядом назгулы, Сэм. — Назгулы… — протянул тот, опасливо оглядываясь, — Ну мы же не больно где, а в самом сердце Мордора. Наверняка где-нибудь неподалеку ходят. Однако через некоторое время и садовник ощутил смутную, все нарастающую тревогу. Не ясно было, откуда она исходит, но с каждым шагом идти становилось труднее — конечности потихоньку словно бы сковывало льдом. Хоббит встряхнулся. Что же это…? Фродо, по виду, чувствовал себя едва ли не хуже. Наконец они остановились перед высокой двустворчатой дверью, покрытой золотым узором. — Сэм, — пробормотал Фродо, трясясь не то от страха, не то от холода, — Они там… Тот судорожно сглотнул. Если только слова друга окажутся правдой… Додумать мысль до конца хоббит так и не успел — дверь бесшумно распахнулась, открывая их взорам огромное, богато украшенное помещение, почти все пространство которого занимал длинный стол, не уступавший, к удивлению хоббитов, по пышности застолью в Ривенделле и Лориэне вместе взятых. А за ним, на высоких точеных стульях уже расположились три темные фигуры в черных плащах, и одна из них, заметив вошедших, обернулась к ним, улыбаясь во весь рот кошмарной многозубой улыбкой. Бледный Фродо мигом вцепился в занывшее плечо. Хоббит в ужасе глядел на назгулов: вид этих тварей хороших воспоминаний у него не вызывал. Сэм, не в силах вымолвить и слова, потерянно оглянулся на Саурона. Как знал, что не без подвоха… — Садитесь и ешьте сколько хотите, — сказал тот, указывая на два стула и, не обращая никакого внимания на судорожные вздохи хоббитов, наложил себе в тарелку одно из разнообразных блюд, коими был уставлен стол. Сэм глубоко вздохнул. Но как им теперь есть? Он осторожно глянул на фигуры в черном, потом, потоптавшись на месте, нерешительно последовал вслед за Сауроном, потянув за собой и Фродо. К назгулам приближаться не хотелось почти панически, но что-то подсказывало, что делать надо то, что говорит Враг, а не то будет еще хуже, чем сейчас. Усевшись на самый краешек стула, Сэм тут же опустил голову, в упор разглядывая свою пустую тарелку. Липкий страх не давал даже вздохнуть полной грудью, что тут о еде говорить… Хоббиту вдруг пришла в голову мысль, что уж это-то и есть самое настоящее издевательство. Хотя разве можно было ожидать чего-то лучшего? Заметив краем глаза, как один из назгулов повернул к ним голову, он вздрогнул и сильнее стиснул под столом руки. Сейчас лишь одно желание одолевало хоббита — уйти, выбежать отсюда как можно скорее! Но было нельзя. Нельзя… — Сэм, — послышался сбоку напуганный шепот Фродо, — Сколько ж еще это продлится… — Если бы я знал, — вздохнул садовник, — Но я не смогу съесть ни кусочка, пока мы обратно не вернемся. Он настороженно замолчал. И в самом деле, не заставят же их насильно есть? Но мысли его оказались прерваны неуместно жизнерадостным голосом, донесшимся от одной из трех мрачных фигур — в отличии от двух других имеющей лицо, но если только этот жуткий оскал вообще можно было таковым назвать. — Эй! — воскликнуло существо, — Вас как звать-то обоих? Сэм тихонько сглотнул и в панике переглянулся с Фродо: неужели слуга Саурона и вправду пытается завести с ними разговор? И что делать? Отвечать? А хотя что еще-то остается?.. — Мое имя Сэм Гэмджи, — тихо выдавил он, покосившись на собеседника, — А его — Фродо Бэггинс. Ну и улыбочка этого существа… При взгляде на нее хоббит невольно вздрогнул. Совершенно не то доброжелательное выражение, какое обычно бывает у людей. Даже не близко к этому. Существо, удовлетворенно кивнув, оскалилось ещё шире. Отправило в рот большую ложку чего-то из своей тарелки. — А я — Глашатай — Голос Тар-Майрона, — ответило оно, посмотрев в сторону Саурона, — Рад знакомству с вами, Фродо и Сэмуайз. Хоббиты озадаченно переглянулись. Неужели этот Глашатай и вправду рад знакомству с ними? Сэму почему-то в это не особо верилось. Но, с другой стороны обстановка чуточку разрядилась — стало ясно, что трогать их призраки не собираются. Сэм вздохнул. Все же его желание уйти отсюда как можно скорее не исчезло, как и пробирающий до дрожи леденящий холод. И что это за «Тар-Майрон»? Неужели настоящее имя Саурона? Хоббит глянул на темного владыку, неспешно попивающего что-то алое из позолоченного бокала. При случае им не помешает в этом убедиться. Подумать ему опять не дали. Жуткое шипение, послышавшееся со стороны назгулов заставило волосы на голове Сэма встать дыбом и он не сразу смог понять, что именно говорит призрак, почему-то засунувший закованную в железо руку под капюшон. — Вы б лучше поели, — сумел наконец разобрать Сэм, — Обед ещё не скоро будет. — Поесть? — он чуть не поперхнулся, — Но у нас… Аппетита пока нет. Потом, наверное… По ужасающему звуку, изошедшему от призрака, Сэм догадался, что тот вполне понял смысл его слов, и сильнее вжался в спинку стула. Как бы ему сейчас хотелось в самом деле исчезнуть… — Я вам так сочувствую, — шипение вдруг сорвалось и сквозь него прорезались нотки какого-то более человеческого голоса с еле различимым ехидством, — Сколько… — он оглянулся вдруг на второго, — Пять тысяч… Шесть тысяч? Лет без аппетита… Не скажу точно, но срок приличный. Назгул слегка постучал пальцами по столу, подперев голову рукой. Второй, не ответив ему ничего, обратил зато пронизывающий взор невидимых глаз на хоббитов, точнее на их пустые тарелки. — До чего ты дошел, — слова, сказанные Сауроном, прорезали тишину. Он поставил свой кубок на стол и теперь смотрел на назгула, — Король Рун, Тень Востока, жалуется хоббитам на отсутствие аппетита. Вот уж чего не ожидал услышать. — Ну как же, как же, Мастер, — зловеще ответил тот, склоняя венценосную голову, — Я ж им не жалуюсь, я ж им сочувствую! — И когда это ты стал такой чувствительный, — голос Саурона наполнило нескрываемое веселье, — Неужто за время поездок по Ширу ты успел полюбить этот народец? — Как родные стали, — мрачным шипением ответствовал призрак, — Так бы и расцеловал всех. Сэм молча выслушал всю эту странную беседу между Сауроном и его слугой. Многое осталось для хоббита непонятным, а последняя фраза про «расцеловать»… Сэм вздрогнул. Назгул здесь явно имел в виду нечто совершенно противоположное. Но не менее ужасное. Глашатай только покачал головой и его жуткая улыбка угасла. — Ну хоть фруктов или хлеба поешьте, — вздохнул он укоряюще, — Сами же потом голодные будете. Или вот, мусс черничный очень вкусный. Грибочки маринованные… — Да ты неправильно делаешь, — назгул показательно махнул рукой на Глашатая, и порыв ледяного ветра зашевелил волосы на голове хоббитов, — Смотри, как надо. Сэм ойкнул, когда пустая тарелка буквально вылетела у него из-под носа. Он с удивлением наблюдал как та, немного повисев в воздухе, вернулась, полная какого-то салата. — Пока не съедите, будете тут сидеть, — угрожающе произнес назгул, устремив невидимый взор на побледневших хоббитов, — Ну же, приступайте. Ложечку за порядок и процветание, ложечку за Единое Королевство, ложечку за Великого Властителя Средиземья… Он поклонился в сторону своего повелителя, но тот лишь усмехнулся себе под нос, допивая остатки вина из кубка. Садовник чуть не поперхнулся. И назгул говорит про своего повелителя в таком тоне в присутствии оного? Он оглянулся на Саурона — выражение его лица нисколько не изменилось, кажется, он даже не собирался гневаться или что-то в этом роде. — Мистер Фродо, — тихо шепнул он, чуть побледнев, — Давайте тогда уж все-таки поедим. Не хочется мне тут надолго застревать… — Да и у меня нет желания, — бывший Хранитель испуганно покосился на темные фигуры, — Так что придется. Фродо чуть вздохнул, взяв в руки вилку. Неуверенно сглотнул, потом тихо сказал другу: — Кажется, эти призраки нам зла не желают. Будто бы и наоборот… Но при том они все же такие ужасные. — А что с них взять, назгулы — они назгулы и есть, — констатировал Сэм уверенно. — Кхамул, я тебе зачем Кольцо дал, — в том же тоне продолжал Саурон, — Чтоб ты на моём столе посудой жонглировал? — Прошу прощения, Мастер, — назгул покаянно склонил невидимую голову и надвинутый черный капюшон почти коснулся края стола, — Но, быть может, это последняя радость для меня, призрака, раба, не имеющего воли, влачащего бесконечное жалкое существование, чьи дни наполнены унынием и горестью, и лишь левитирующая посуда порой пробуждает в нём искру давно забытого чувства, что он некогда называл радостью… — Полно, — Враг вдруг звонко рассмеялся, и Сэм от неожиданности забывший о страхе и воззрившийся на него, увидел, что тот прикрыл лицо ладонью, кажется, вытирая выступившие слёзы,  — Шут из тебя хороший, но всему есть мера. Хоббит в недоумении приоткрыл рот, опять не понимая решительно ничего. Разве же не так? Разве назгулы не рабы Кольца? Причины смеяться Сэм здесь в упор не видел. Решительно придвинув к себе тарелку, он принялся есть, почти не жуя и быстро проглатывая еду. Наполовину — от голода, наполовину — от желания покинуть зал как можно скорее. И, едва Сэм успел проглотить последнюю ложку салата, как Саурон поднялся из-за стола, а вслед за ним поднялись и поклонились ему его слуги. *** На лицах хоббитов было написано неимоверное облегчение: страх и леденящий холод исчез, взамен вновь вернулось огненное тепло. Комната Майрона, с виду хоть и мрачная, была таки чуть ли не самым приятным местом во всем Мордоре. По крайней мере потому, что здесь они могли чувствовать себя в безопасности. В безопасности… Сэм вздрогнул. Как, с каких пор он думает так? Только вчера, помнится, они были готовы бежать отсюда со всех ног… И не факт еще, что Саурон не опаснее тех назгулов. Даже ведь совсем наоборот. — Итак, Фродо Бэггинс, — тихо произнёс Саурон, усаживаясь в кресло, и складывая руки на колени, — Человек, нет… хоббит, что пытался убить меня. Сэм поежился в кресле, в который раз разглядывая собственные пальцы: от звучания этого голоса ему всякий раз хотелось сбежать куда подальше. Но такой возможности у бывшего садовника не было и, тяжело вздохнув, он вдруг поднял голову, решив что будет впредь прямо смотреть на Врага, каким бы пугающим он не казался. Не дело это всё же — ходить, уткнувшись носом в пол. Саурон на взгляд Сэма не обратил ровным счетом никакого внимания. Взор его был направлен на Фродо и с каждым мгновением воздух начинал всё громче звенеть от повисшей в комнате тишины. Почти против своей воли хоббит всё же внимательно разглядывал ненавистное лицо. Золотой огонь, так ярко пылавший прежде в глазах Врага погас. Они сделались серыми, как остывшая сталь, взгляд его стал столь же острым, и как бы неприятно не было Сэму это признавать, выглядел он куда величественнее и Элронда, и даже Галадриэль. При том ничего темного хоббит приметить не мог, как бы не пытался — ни презрения, ни гнева, ни самодовольства. Пред ним сидел великий и мудрый владыка. Но не благосклонный, и словно бы наполненный невозможной внутренней силой, чуждой и завораживающей. А потом он вдруг улыбнулся и поднял голову. Лёд исчез из озарившихся теплым светом глаз, и в комнате вновь стало тепло и уютно. А сам Враг почему-то напоминал теперь обычного светлого эльфа, вроде тех, Ривенделльских, сидевших в каминном зале. — Сам понимаешь, за тобой должок, — произнес он, и Сэм не сразу понял, что-то было продолжением предыдущей его фразы, — Так что расскажи мне — как это так интересно вышло, что ты ни разу не попытался завладеть Кольцом за всё это время. Хоббит повернулся к другу, но тот отвел взгляд, и Сэм видел, как он чуть закусил губу. Ну конечно — отвечать на такой вопрос такому собеседнику должно быть ой как не просто. — Ну, — Фродо на миг запнулся, — Я и сам не знаю. Просто оно мне и досталось совсем нежданно, я даже не знал, что так оно все будет… А потом было очень важно просто донести его до места, не потеряв, вот я лишь про это и думал. Бывший Хранитель помолчал, бросив взгляд вперед — на спокойное лицо Майрона. — Оно, конечно, мне словно бы шептало что-то… Я сначала слушал… Но потом понял, что ничего из того, что оно обещает, мне не нужно. Какой из меня, к примеру, великий правитель? — он чуть улыбнулся, — Да и вообще, я лишь обычный хоббит, для которого и вещь эта — красивое золотое колечко. Сэм мысленно ойкнул. А что если Саурону не понравится, что его драгоценность назвали «колечком»? Приоткрыв глаза хоббит взглянул на Врага, но тот не гневался, а лишь задумчиво склонил голову набок. — Красивое, не спорю, — усмехнулся он, и глаза его полыхнули, — Золотое, пожалуй, тоже. Во всяком случае, частично. Но тебе что, не сказали, что это такое на самом деле? Сэм недоуменно взглянул вперед — на поднятую руку Саурона с сияющим на пальце Кольцом. Оно ведь заключает в себе его силу, верно? Он это имеет в виду? Хоббит вздрогнул, случайно встретившись с острым взглядом прищуренных глаз, зажмурился. — Хорошо, объясню сам, — услышал он мягкий голос.  — Это Я. Что? Сэм не сразу понял, что сидит с открытым ртом, пытаясь осознать услышанное. Если честно, в сознании смысл фразы укладываться не хотел. — Но как… Это же… — пробормотал он, — Как вы можете им быть, если вы не… — Да, — негромко подтвердил Фродо, — Я не понимаю… Если это и вправду так, получается Враг был с ними рядом весь поход? Хоббит выдохнул. Нет, это уже что-то запредельное. Он просто неправильно понял. — Вы, наверное, имеете в виду вашу силу, заключенную в Кольце? — послышался несмелый голос Фродо. — Я имею в виду то, что сказал, — несколько холодно произнес Саурон, — Это я. Часть меня, если точнее. Сэм понял, что при всём своем желании не может найти в себе силы поднять голову и посмотреть на Врага. То есть как это так? Серьёзно? Правда? Но ведь этого не может быть. Кольцо это же кольцо… кусочек золота. — Я отколол кусок от своей души, — произнес Враг и против желания Сэма слова четко отпечатывались в его сознании, — Я отдал его Единому Кольцу. Оно — я. В комнате повисло молчание. Теперь, когда смысл сказанного стал в полной мере ясным, он даже более, чем растерялся. Фродо пораженно переводил взгляд с посверкивающего Кольца на пальце Саурона на него самого, и обратно и Сэм хорошо понимал это чувство. Выходит, Фродо всё это время носил с собой самого Врага, не зная, что он рядом?! Теперь все это воспринималось так, словно бы они чудом избежали невидимой опасности. А ещё… оторвать кусок собственной души и поместить в иной предмет, слишком жестоко для самого себя. Что же Он способен делать с другими в таком случае? Сэм поежился. — Да… Мы поняли, — промямлил он, глянув на Фродо, — Но это, конечно, очень… неожиданно. Оно, конечно, все понятно, но я тут подумал, что нам не известно даже, кто вы такой. — И «Тар-Майрон» — это же ваше имя? — спросил тихо бывший Хранитель. — Моё, — сухо ответил Саурон, поднимаясь с кресла, — В отличие от всех прочих, настоящее. Сэм сквозь полуприкрытые веки наблюдал за тем, как Враг подошел к камину. Как поставил наполненный чайник и две чашки на стол. Как вернулся к одному из высоких шкафов, уставленных книгами, и, достал из них одну, с едва различимыми золотыми звездами на очень потертой обложке, которая, видимо, когда-то была синей. — Я ухожу, на обед за вами придут, — пояснил он, складывая явно тяжелый том на стол, рядом с чайником, — Это по поводу твоего вопроса, — он кивнул Сэму и хоббит с трудом удержался от испуганного вздоха. — Здесь краткая история этого мира, но написанная не эльфами или людьми, а некоторыми из тех, кто принимал участие в его создании. Не думаю, что в Средиземье вы найдёте второй такой экземпляр… Сэм воззрился на древнюю книгу и только звук закрывшейся двери вывел его из оцепенения. Майрон ушел, оставив своих «гостей» в недоумении смотреть ему вслед.