___
— Я не пойду. — Не смеши мои тапки! Ты идешь, — отрезала Алья, безуспешно пытаясь в четвертый раз собрать свои волосы в некое подобие хвоста. В итоге она сдалась и позволила кудрям опасть на плечи. — Твою налево. Я знаю, что концерт ночью, но все равно будет жарко, как в аду, если я не уберу волосы. Подруги бездельничали на протяжении последнего часа или около того, пока они прихорашивались и/или жаловались. Ну, Маринетт прихорашивалась и/или жаловалась, извергая проклятия, что и ногой не ступит из пекарни, и перерывала свой шкаф в поисках идеального наряда. Тем временем Алья просто извлекла из сумки зеленый топ защитного цвета, в комплект к нему рваные узкие джинсы, и самодовольно продемонстрировала их подруге. После нанесения на губы бордовой помады и подводки на глаза, Алья выглядела сногсшибательно, умудрившись за пять минут добиться того, чего Маринетт пыталась добиться большую часть часа. — Я не пойду, — повторила она снова. Алья фыркнула. — Если бы я тебя так не любила, то выкинула бы из окна, когда ты сказала это в десятый раз. Пожалуй, подожду до двадцатого раза… тогда и посмотрим, как хорошо ты летаешь. — Ну и на сколько я выгляжу? — спросила Маринетт, влезая в пару голубых шорт с высокой посадкой. Она застегнула тугую молнию и четыре металлических пуговицы, которые держали шорты. — На все восемнадцать, думаю, — ответила Алья, прося подругу покрутиться. — Иди так, в них твоя задница выглядит потрясно. Маринетт резко кинулась к зеркалу, чтобы получше разглядеть карманы, и повернулась обратно к Алье. — Спасибо, я все равно никуда не иду. — Смотри мне, Чен. Еще раз и ты… Ее телефон зазвонил. Подруги нырнули за ним одновременно, толкаясь локтями и извергая ругательства в борьбе за контроль над устройством. Победу одержала Алья, которая отключила звук на сотовом, и спрятала его глубоко у себя в бюстгальтере, а потом повернулась, чтобы отчитать Маринетт. — Я говорила тебе, Мари, ты тусуешься сегодня со своими друзьями. Твой кавалер подождет. — Она направила Маринетт в сторону туалетного столика, усадила ту и начала рыться в закромах косметики, которые хранились в выдвижных полках. — А вот твое лицо, однако, не может. — Маринетт только буркнула, нехотя позволяя Алье начать размазывать по коже тональник с помощью спонжа. Несмотря на свое кислое настроение, она нехотя признала, что нуждалась в помощи. «И, боже, мне нужна помощь», — подумала Маринетт, разглядывая высыпание между бровей. Словно ее тело знало, как важна сегодняшняя ночь, и решило отправить ей напоследок «хрен тебе» с помощью прыщей, да таких, каких она раньше и не видела. К счастью, Алья была мастером своего дела, ведь ей приходилось разбираться с той же самой проблемой в течение многих лет. — Ты уверена, что не хочешь подвести брови? — усомнилась Алья, прищуриваясь, чтобы убрать лишнюю пудру. Маринетт задумалась. — Я просто не думаю, что буду хорошо выглядеть с темными бровями… — она замолчала, любуясь, как улучшилась ее внешность, когда Алья закончила с базовым макияжем. — Мари, пожалуйста. Кто угодно будет выглядеть лучше с подведенными бровями. Обещаю, что не сделаю их широкими, как у меня, я просто подчеркну твои глаза. Давай, девочка! Это событие проходит раз в год, и мне надо всем показать, как клево ты можешь выглядеть даже ночью. — Маринетт, чувствуя, что она уже проиграла эту битву, лишь неохотно кивнула, позволяя ухмыляющейся Алье приняться за работу. Ее мысли вернулись (в последнее время так происходило постоянно) к Коту. Она особо не беспокоилась о том сообщении, что он только что прислал ей, их дуэт только расправился с акумой этим утром. И вряд ли Хищная Моль выпустит еще одну проклятую бабочку сразу за другой. Это была быстрая битва. Маринетт удалось очистить насекомое, увильнуть от предложения Кота устроить небольшое «обсуждение» в ближайшем переулке (а он планировал не только это, она знала), вернуться домой и нырнуть в постель до того, как Алья успела выйти из душа. Скорее всего, кошак прислал ей неудачный скриншот Ледибаг. Это стало его новым любимым хобби — находить всевозможные наихудшие снимки с ней и обрезать изображения, чтобы, например, ракурс с ее двойным подбородком заполнил кадр. Маринетт поначалу делала вид, что это бесит ее, но поддавшись этой глупости, в конечном итоге начала слать ему ответные неловкие фото с Нуаром. Ага, ничего личного. «Все что происходит между нами… на самом деле здорово», — подумала она, глядя вниз по просьбе Альи, пока та наносила тонкий слой туши на ее ресницы. Маринетт правда не знала, что может произойти, если она ответит на чувства своего напарника. Часть ее ожидала, что жизнь пойдет коту под хвост, или, по крайней мере, существенно изменится. Но пока единственное, что изменилось в их отношениях — Маринетт сама ощутила какой-то новоявленный трепет к Коту. Оказывается, что быть честной со своими чувствами, действительно помогает сбросить эмоциональный вес… Кто ж знал? А еще тот поцелуй на вершине Нотр-Дама. — И-и-и, мы закончили, — Алья выдернула ее из мыслей. — Одна из моих лучших работ, вот что я скажу. Маринетт наклонилась поближе, чтобы оценить результат, с удовольствием отмечая, что прыщи стали почти незаметны. Фингал вообще был полностью скрыт. Внешний вид значительно улучшился. С помощью тонких манипуляций, которые проделала Алья, Маринетт стала выглядеть старше и как-то изысканней. Брови, заполненные темными тенями, и губы, выделенные помадой (ее любимым оттенком розового, между прочим!), позволили Маринетт почувствовать себя не такой болотной ведьмой, которой она себя ощущала ранее. — Ты просто находка, — сказала она, улыбаясь Алье, и позволила себе вернуться к отражению в зеркале. — Я просто находка, которая уже опаздывает, — ответила та с гримасой, размахивая телефоном, чтобы указать на то, что у них осталось каких-то пять минут до того, как приедет такси. Маринетт пискнула и начала быстро заплетать косу по голове, пока Алья собирала свою сумку. Минутой позже, Маринетт уже стояла около люка, ведущего из ее комнаты, мысленно проверяя, все ли она взяла с собой на ночь. «Вода? Есть. Зарядка? Есть. Деньги? Есть. Тамп…» — Так, Мари, ты собираешься надевать что-то на верх, или я упустила, что мы идем топлес? «Черт».***
Хотя движение было просто убийственным, им удалось добраться до нужного места вовремя, и Маринетт, к счастью, надела топ. Они услышали звуки музыки еще до того, как покинули машину. Девочки переглянулись от волнения, хихикая, когда они забрали вещи и расплачивались с водителем, а затем вышли на прохладный ночной воздух. Концерт проходил в огороженном городском квартале. Везде стояли большие шатры, люди сновали, перемешиваясь в огромную толпу, в основном собранную около трех огромных сцен, расположившихся на каждом конце улиц. Хотя сумерки только-только сгустились, они уже разрезались фиолетовыми огнями прожекторов, которые пересекали все пространство, заполняя его розоватой мглой. — Полагаю, можно вычеркнуть пункт «проникнуть на концерт» из моего списка того, что надо сделать в этой жизни, — удовлетворенно заявила Алья, поскольку они только что успешно прошли через турникеты. Маринетт просто кивнула, не в силах сдержать ухмылку на лице, когда пьянящее чувство нервного головокружения прошло через нее. Для человека, который регулярно тихонько выскальзывал по ночам из дома, чтобы бороться с преступностью, она не должна была так реагировать. Но Маринетт было трудно не проникнуться, пробираясь через толпу и впитывая атмосферу ночи с лучшей подругой. Пропуская сквозь себя шум творящегося вокруг, Маринетт буквально ощущала, как уходит все ее разочарование от беспокойного лета, оставляя простую радость от того, что она здесь и сейчас. И все ее глупые переживания из-за прыщей, чувств и парней, которые… — А вот и дамы! — подруги оторвали глаза от сцены, чтобы поприветствовать друга, когда тот появился из толпы. Маринетт ощутила еще один всплеск счастья, когда увидела Нино, отмечая, что за те три недели с тех пор, когда она видела его в последний раз, он так и не сбрил пробивающуюся щетину с верхней губы. Типично. Он был одет небрежно, в свою обычную кепку и футболку с группой, о которой она и не знала. — Мы начали думать, что вы нас кинули. Алья ухмыльнулась. — Мы отдали столько денег за эти билеты, что пришли бы, даже будучи мертвыми. — Маринетт энергично закивала, внезапно радуясь, что она все-таки пришла. — Рад это слышать. — Нино улыбнулся, притягивая их к себе для крепких объятий, но прежде оценивающе на них взглянул. — Я могу добавить, что вы обе выглядите сегодня очень горячими? — он получил два дружеских толчка локтями в живот. — И такие злющие, каких я еще не видел! — Тебе повезло, что я не трогаю живое, — Алья вильнула пальцем в его направлении, а Маринетт просто фыркнула. Она заметила, что Нино начал потихоньку флиртовать, в своей полушутливой манере, особенно с Альей. Он клялся и божился, что однажды она падет перед животным магнетизмом его «усов», а ее игнорирования, казалось, никак не умеряли его пыл. «Хм, и кого же он напоминает?» — Я полагаю, мы должны поблагодарить тебя за билеты, — доброжелательно заметила Маринетт, передвигаясь, чтобы не столкнуться с людьми, проходящими слева от нее. — Того, что ты пришла, хватит для благодарности. Кроме того, целая вечность прошла с тех пор, как мы тусовались вместе, — ответил Нино, высматривая кого-то за ее спиной. Его улыбка стала шире. Маринетт начала поворачивать голову в направлении его взгляда, чтобы ответить на свой вопрос, когда вдруг почувствовала сзади теплое прикосновение около шеи. — Что за… — ее рот захлопнулся, когда она повернулась и поняла, что кто-то обошел их с Альей и положил им руки на плечи. Лицо Маринетт оказалось в паре сантиметров от пахнущей одеколоном льняной рубашки темно-красного цвета с подвернутыми рукавами, обнажающими загорелые, подтянутые предплечья. «Господь Бог, этого не может быть…» Маринетт ощутила, как краска наползает на лицо, когда она посмотрела на руку на своей ключице. На квадратное серебряное кольцо на безымянном пальце, блестевшее под светом прожекторов. Голос за ней зазвучал низко и дружелюбно. — Всем привет, — сказал Адриан, и кивнул сначала Алье, а затем с ослепительной улыбкой повернулся к пунцовой Маринетт. — Давно не виделись! «И-и-и-и-и, мне конец». Фото не передало тогда ни толики его божественности. Уличное освещение, казалось, только подчеркивало черты его лица, играя на нем, будто он был мраморной статуей, стоящей в Лувре. Он был живым воплощением греческой красоты — его точеные скулы и прямой нос, губы, расположенные под таким углом, что сам Микеланджело потребовал бы, чтобы он позировал ему. Его волосы отросли, немного торчали в сторону золотыми прядями, танцующими на его лбу, и слегка прикрывающими ему уши. И, господи, каким он был высоким. Маринетт оказалась в ловушке под его прицельным взглядом. Уголки его глаз восхитительно сморщились, когда он улыбнулся ей. Казалось, каждая капля крови взбурлила и направилась к ее плечам, где его рука встречалась с голой кожей. «Зачем я позволила Алье надеть на меня топ без бретелек?» — головокружительно подумала Маринетт, все еще не в состоянии выдать что-то близкое к приветствию. К счастью, ей не надо было больше позориться (а еще несколько секунд, и Маринетт начала бы задыхаться), потому что Алья милостиво втиснулась между ними. — Ну, посмотрите, кто решил появиться! — Сказала она с ухмылкой, потянувшись к Адриану для полноценных объятий. Оглядываясь через плечо, Алья одними губами произнесла что-то вроде «Ты в порядке?». Ее вопрос встретился с быстрым покачиванием головой, затем неуверенным кивком, и, наконец, с растерянным пожиманием плеч. — Здорово, что ты вернулся, Агрест. «Не здорово. Совсем не здорово. Нездоровонездоровонездорово…» — повторяла Маринетт, отчаянно пытаясь осознать происходящее. Когда Адриан повернулся к компании, она начала часто дышать, чтобы заставить румянец исчезнуть. Она — Ледибаг, способная победить любого негодяя, предотвратить бедствие, спасти мир, и… «Проклятье, если бы он не был так хорош…» — шепнула предательская мысль. — И правда здорово, — сказал Адриан, все еще стоя в нескольких сантиметрах от нее. Если он и заметил что-то не то в поведении Мари, то ничего не сказал об этом, просто сохраняя приятное выражение лица, пока та пыталась устоять на ногах. — Мы обязаны сделать групповое фото, пока мы еще свежие и не потные. — Алья выгнула бровь, жестом призывая друзей встать под объектив телефона. Нино закинул руку ей на плечо, привлекая Маринетт на свою сторону, и показал большой палец вверх. Сама Маринетт положила одну руку на спину Альи, а другую аккуратно спрятала за своей спиной, когда посмотрела в камеру. Она сдержала мечтательный вздох, почувствовав, что Адриан встал за ней, наклоняясь вперед с идеальной модельной улыбкой, и мягко положил руку ей на плечо. Алья для уверенности несколько раз щелкнула камерой, но после совместного рассмотрения результата, объявила, что они все получились просто замечательно. — Слушай, пришли мне эту, ладно? — вежливо попросил Адриан, с улыбкой смотря в ее телефон. Алья была более чем счастлива угодить, отправляя копии каждому из друзей, прежде чем они стали решать, куда пойдут отрываться. Они дружно подняли головы, когда в громкоговоритель объявили о начале выступления очередной группы на сцене А, которую Маринетт едва знала. — О, нам надо идти! — судорожно сказал Нино, размахивая рукой в попытке загнать своих друзей в сторону толпы людей, которая начала собираться около южной сцены. — Я так давно хотел увидеть этих парней! — Благодарная за отвлечение, Маринетт двинулась вперед, цепляясь пальцем за ремень Альи, чтобы не оторваться в толпе. Конечно, если ей это не удастся, она с легкостью сможет высмотреть в толпе белокурую голову… «Остынь, Мари! — шикнула она сама на себя, — ты просто с удовольствием проводишь время с друзьями. Неважно, что один из них потрясающая, великолепная модель, которая…» — Ты еще не расклеилась, так что я думаю, что это хороший знак, что ты отпустила свои чувства к Адриану, — протянула Алья ей на ухо, притягивая к себе, чтобы она услышала ее в этом гаме. Маринетт заметила, что они остановились где-то в шести метрах от сцены, найдя место среди других зрителей. — «Отпустила свои чувства» — слишком громко сказано, — она хихикнула, оглядываясь на парней, стоящих недалеко от них. — В любом случае, я все еще горжусь, что ты в вертикальном положении. — Дай мне дожить до конца ночи. Их разговор потонул во взрыве аплодисментов, по сути сигнализирующим, что на сцену выходит следующая группа. Нино уже поднял свой телефон, готовый записать все действо, с азартом глядя на сцену. Маринетт ощутила некую напряженность, глядя на его сияющее выражение лица, и обменялась робкой улыбкой, когда они показали друг другу большие пальцы. «Пока я не буду смотреть прямо на него, я, может, переживу эту ночь», — подумала она, не отрывая взгляда от сцены и раскачиваясь вместе с Альей в такт с музыкой.***
Но, конечно, всё не могло пойти так просто. К счастью, шум помешал провести полноценный разговор, и Маринетт тихо благодарила волю случая, что смогла избежать общения с Адрианом. Несколько раз он перекинулся с ней парой слов, и Маринетт обнаружила, что ее голос звучал удивительно четко, слова все еще выходили медленно и неуклюже, но это даже близко не было к тому невразумительному заиканию полгода назад. Почти целый час прошел без происшествий. Их компания решила отправиться к третьей сцене, чтобы увидеть «Sidewinders», довольно популярную группу, которая имела большое число поклонников в Париже. Маринетт возбужденно подпрыгивала на носочках, чтобы ее миниатюрный рост позволил ей протиснуться через толпу. Она так ждала эту группу. Возможно, это было состояние воодушевленности, или состояние, пришедшее с танцами в компании друзей, наслаждение музыкой и наслаждение общей атмосферой, но Маринетт вдруг почувствовала себя непобедимой. Как будто в ней было два метра роста. Когда Маринетт добралась до пункта назначения, то осознала, что, по факту, в ней не было два метра роста, о чем свидетельствовала стена тел, закрывающая ей весь обзор на сцену. Они даже не подобрались близко к действу, толпа людей плотно зажала их, потому что люди вокруг пытались как можно ближе подойти к сцене. Конечно, для трех ее друзей не было проблемой рассмотреть все отсюда с их ростом, но вот с ней совсем другая история. Маринетт попыталась встать на носочки, но со вздохом опустилась обратно, ведь это не помогало. Она слышала, что «Sidewinders» выходят на сцену больше, чем видела и просто вскипела, когда они начали играть. Думая, что никто не услышит ее за громкой музыкой, Маринетт начала сыпать проклятиями и застыла, встречая глазами усмешку. — Что случилось? — спросил Адриан, изумление на его лице смешалось с беспокойством, когда он проскользнул к ней. — Не думал, что такая милая девушка как ты, знает такие слова. «Он думает, что я милая». — Ох, ты услышал… — смутилась Маринетт, стараясь говорить громче, чтобы ее было слышно за ликующей толпой. — Услышал, — ответил он и поднял брови в немом вопросе. На сцене объявили, что будут исполнять песню, которая была любимой у Маринетт, что послало ей еще один толчок досады. — Просто я так ждала эту группу… — начала она, указывая на толпу народа перед ними. — Но теперь, я не могу даже увидеть их, — закончила Маринетт, выдувая воздух щеками. — Может, тебя поднять? — любезно предложил Адриан, слегка наклоняясь вперед и подавая ей руку. Маринетт застыла. «Он не будет предлагать то, что она думает, он…» — Прямо на спине? — пискнула она, чувствуя, что ладошки становятся потными. — Я думал, на плечах, — ответил Адриан. — Думаю, я так меньше устану, чем… не то чтобы ты выглядела тяжелой! — поспешил он добавить. Может, ей и показалось, но Маринетт была готова поклясться, что заметила легкий румянец на его щеках. — Я, эм, конечно… — она заставляла говорить себя четко, понимая, что будет невежливо сейчас ему отказать. — Спасибо! — она нерешительно шагнула вперед, хватаясь за протянутую руку, чувствуя, как сердце бешено стучит о ребра. Адриан опустился чуть ниже, помогая ей взобраться на свои плечи, а затем выпрямился. Маринетт взлетела над толпой, озаренная светом сцена перед ее глазами захватила дух. Все вокруг нее, вспышки камер, подпрыгивающие люди, словно океан под ней. Возбуждение от выступления почти превысило даже необузданную радость/ужас от того, что она сидит на плечах Адриана Агреста. Конечно, она раньше представляла себе множество сценариев, где ее бедра будут обхватывать голову Адриана, но в большинстве из них она сидела в другую сторону… «Успокойся, женщина!» — сурово упрекнула она себя, чувствуя, что Адриан смотрит на нее. — У тебя там все хорошо? — спросил он, приподнимая голову на нее, и волосы откинулись с его лба. Как вообще можно таким быть? — Все хорошо, — сумела пропищать Маринетт, вызывая у Адриана улыбку, и от этого едва не падая в обморок. Конечно, в этот момент, Маринетт слегка шатнуло в сторону, и она выпучила глаза, когда его большие руки обхватили ее за колени. — Спасибо, — выдавила она, хватаясь мертвой хваткой за его голову. Пытаясь удержать равновесие, Маринетт наконец выпрямилась, Адриан, послав ей улыбку, вернул свой взгляд обратно к сцене. И он так и не убрал свои руки с ее покрасневших бедер. Действие это не осталось незамеченным как для Маринетт, так и для Альи, которая ухмыльнулась, подмигнула и показала большой палец, прежде чем крикнуть что-то вроде «Так держать, Маринетт!». Этот крик потонул во взрыве, эхо которого прокатилось по всей площади.