Уже неделю я пытаюсь жить без Нила. И, похоже, привыкаю к этому. Хотя, кого я обманываю? Ни черта я не привыкаю. Никогда не смирюсь с этим, не смогу.
Мне чертовски его не хватает. Настолько, что хочется биться головой об стену, совершая новые толчки гораздо сильнее, чем предыдущие, хвататься за волосы, судорожно выдирая их. Я думал, что сильный, но, как оказалось, это не так. Хоть сам и признался себе в этом, от других настойчиво скрываю. А в его присутствии вообще стараюсь поддерживать некое равнодушие, которое явно выводит Сандерсона, я вижу это. Мы играем в странные игры.
Каждый день он находится рядом. Каждый день словно новое испытание, которое, слава Богу, скоро закончится. Но я не думаю, что приехав в Торонто, мне станет легче. Полгода отдыха, и всякая связь прекратится, а наблюдать за его действиями я смогу только через социальные сети. Эшли будет постоянно крутиться рядом, надеюсь, она сможет отвлечь меня от всего этого дерьма.
Уже неделю я не живу. Все по списку: поезд, новый город, концерт — дальше по кругу. Все банально и однообразно. Если честно, я не знаю, где нахожусь. Не знаю, что за город, что за отель, что за день в конце концов. И после каждого концерта так надеюсь услышать эти заветные: «Ну что, парни, домой?», но этого не происходит.
Уже неделю, казалось, я сижу в полном одиночестве в до жути прокуренных номерах, в которые никто не может зайти из-за слезящего глаза запаха. Но нет, со мной мои мысли, боль и водка, которая помогает хоть чуть-чуть остыть.
Я выплескиваю злость в толпу. Наши шоу — единственная вещь, на которых я стараюсь жить. Не хочу разочаровывать этих людей. Не могу позволить им остаться недовольными. Мои проблемы останутся моими, и я не должен превозносить их выше полагающего.
— Что происходит? — Брэд смотрел на меня обеспокоенным взглядом. Его хриплый голос заставил дернуться от неожиданности, я ведь даже не заметил как он вошел.
— Что?
Не лучшее время выкладывать все карты на стол, намного проще сжульничать или просто разорвать всю колоду прямо перед глазами соперника, показывая при этом средний продолговатый палец, а-ля: «Я никому ничего не должен, мне вообще насрать».
— Прекрати! — он сорвался на крик, похоже, я разозлил его.
Вообще Брэд очень спокойный человек, а вывести его из себя получается не всегда, даже если очень захотеть или сильно постараться.
— Все эти фальшивые образы, которые ты пытаешься создать, что-то доказывая кому-то, загоняют тебя в яму. Я не могу смотреть, как ты падаешь.
— Так не смотри, — после долгой паузы, переваривая его слова, я ничего из них не вынес, поднял плечи и развел руками, делая новый глоток из прозрачного горлышка, все больше опустошая и так почти пустую бутылку.
— А о том, что происходит у вас с Нилом, я даже спрашивать боюсь, — он тихонько вздохнул и уселся на диван рядом со мной.
— Так не спрашивай.
— Вообще-то, я пришел поговорить, — уже более раздраженно бросил он.
— Мне, конечно, всегда помогали твои советы, но сейчас ты бессилен.
— Расскажешь мне?
Меня поражало и злило его напорство. Он разучился понимать намеки?
— А смысл?
— Мэтт!
— Нечего рассказывать, потому что все закончилось, — я вскочил с дивана и продолжил кричать на брата, — У него есть семья, которую я чуть не разрушил. У него есть дети и жена, которых он любит, а я просто мимолетное влечение! — с этими словами я быстро вышел из номера, захватив с собой бутылку и намеренно громко хлопнув дверью.
***
POV: Нил
— Вы нашли его? — в гримерку ворвался разъяренный Шон.
— Я звонил ему не переставая, но потом он выключил телефон, — выдал я.
Уже девять вечера, а Мэтт так и не появлялся с самого утра. Последним, кто его видел — был Брэд, который пытался завязать разговор. Попытки оказались тщетными, и младший Уолст слился. Я боялся. Ведь его глупый разум под воздействием алкоголя способен на все, что угодно. Я не знал, где он. Никто не знал. Эта неизвестность убивала.
— Я уже готов выйти и петь за него, — Хэмм отвлек меня от мыслей.
— Не похоже на Мэтта, он бы в лепешку разбился, но пришел даже в таком состоянии. Так что или он скоро будет, или… — немного заминаясь, вступил Дани.
Брэд заметно побледнел, но молчал. Огромный ком встал в горле. Я судорожно водил ладонями по джинсам, не давая им вспотеть, лицо горело. На меня напали самые ужасные мысли, на которые я пытался не обращать внимания, что выходило очень непросто. Если с ним что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.
— Так, предлагаю пойти за кулисы. Подождем там, потом что-нибудь решим, — предложил Барри.
Все музыканты по очереди медленно покидали комнату. Я же остался сидеть, игнорируя слова гитариста. Брэд шел последним и перед самой дверью он остановился, с тяжестью в голосе произнес:
— Я не до конца понял, что произошло, но ты разбил ему сердце, — его туманный взгляд взгляд пал на меня, потом на пол. Простояв так секунды три, он наконец покинул гримерку.
Его слова ранили меня еще больше, я не должен так говорить, ибо знаю, насколько Мэтту плохо сейчас, насколько ему больнее. Да, я трус и ужасный человек. Но то видео, где были Джанин с Вайолет и Джетом, содержание которого так и веяло любовью, говорило о том как же они скучают, мол, "Папочка, возвращайся", ввело меня в ступор. Я и не заметил как просидел за размышлениями до ночи, но мне просто нужно было попрощаться с ним, именно поэтому, я вытащил его на ту прогулку, забыв о времени, что показалось Уолсту очень романтичным. Мне нужно было поцеловать его, зная, что такие вольности я позволяю себе в последний раз. Единственное, о чем жалею — я заставил его поверить мне, он ведь поверил. Он выглядел таким счастливым. А потом я предал его.
Вспоминая тот потерянный взгляд, в котором в миг потух, казалось, такой вечный огонь, меня до сих пор пробирает дрожь. Я не мог видеть его таким, и убежал.
И на этом все. Больше мы не разговаривали, соответственно, и в рабочих целях тоже. Он даже не пытался узнать, в чем причина, просто засел в гребанную депрессию, а бутылка стала его верной спутницей. Он напивался до предела, насколько это может вынести его организм. Он ужасно выглядел. Он был неживым.
Порой я замечаю как Мэтт смотрит на меня, поднимаю взгляд на него — продолжает смотреть. Смотреть так, что хочется спрятаться. Просто смотрит, сверлит. С полным отсутствием эмоций на лице. Будто спрашивает: "Почему?"
Я вышел из гримерки, и направился к парням. Они все суетились и ужасно нервничали.
Пятнадцать минут десятого.
Его все еще нет.
