That Hunts on a Lonely Hill

67. – Немного сбит прицел. Явик нахмурился [из-за правды в этих словах] и перехватил винтовку поудобнее, не отрывая взгляда от подвешенных на стрельбище мишеней. – На раскопках не слишком-то постреляешь, – проворчал протеанин[оправдание], но искаженная траектория снарядов несколько взбодрила его, успокоив. Более того, [старый]кроган не позволил бы его стрессу [и чему бы то ни было] взять вверх. Доктор Кирот Эльпида[темный, как черное стекло][головная пластина скошена и отмечена возрастом] поднял свою громоздкую винтовку. Крупные руки [кожа выглядывала из разрезов одежды] легко выдержали чудовищную отдачу [выстрел был оглушающим], а мишень оказалась уничтожена с одного удара. – Быть нападающим не каждому дано, – прогрохотал старый кроган, желтые глаза сверкали от веселья. Намек заставил Явика заскрежетать зубами. Кирот тем временем опустил свое оружие прикладом к полу и ласкал его дуло [словно любовник]. – Как все прошло на Иден Прайм? Зажжужали механизмы, разворачивая мишени, чтобы сменить их новыми. Явик проверил и перезарядил винтовку [чтобы занять руки]. Все откровения [или недостатки], которые он раскрыл на Иден Прайм и в Спящих Землях, казалось, только доказали насколько призрачным стало наследие его народа [холодные полы и пустые залы][обрывки данных и фрагменты технологий]. Где же воспевания протеанской преданности и развития? Гордость за выполнение своего долга [исполнение его безупречно]? Песнопения прошлых Аватаров, звенящих от планеты к планете? – Легче, чем я ожидал. Никакого ответа на падение его народа [неудачу] не было обнаружено в этих затхлых гробницах; ничего не указывало на кривую Космического Императива [примитивы, запустившие свои лапы в его бесценное прошлое]. Только старые сожаления и воспоминания. Что ж. Одно откровение все-таки было. [Теплое и долгожданное][и настолько чуждое, что невозможно постигнуть][заветное]. Явик оскалился [чтобы скрыть свое замешательство][показать свою ярость]. Его кроганский надсмотрщик оказался не столь впечатлен. – Ты будешь честен со мной или мне придется выбить из тебя правду? – презрение [зубастое и вздымающееся] прорезало мысли Явика, словно охотничий нож плоть. – Это был провал, кроган, – прорычал Явик[осколки стекла рвали горло][маскируя удивление]. Он стремился похоронить эту все разбухающую безнадежность. – Только напоминание о всех моих неудачах и о том, что все, за что я когда-то боролся, отныне просто пыль и смерть. Он переключился, подняв винтовку и выпустив сразу пять снарядов в новую мишень. Кровь стучала у него в висках, боль переполняла легкие [огонь и запах озона в воздухе]. Мгновение они оба просто смотрели на мишень. Все, кроме одного выстрела, промахнулись мимо жизненно важных зон. – Неудача – это урок, победа – это награда, – Кирот переступил с ноги на ногу [высокий оникс, тяжелый и грузный]. – Каково это было на вкус, протеанин? Явик взглянул на прицел, чтобы настроить тот наконец, и обнажил зубы [ты – солдат]. Он пытался не думать о резком нападении поверженных [извращенных]протеан, о криках тех, кого успели словить [как они кричали, когда их разрывала эта мерзость]. Все это было не более, чем развлечением, для этого цикла. – Как пепел. Плазменный взрыв был почти родным [острых запах металла и огня], но не приносил успокоения. Мишень оказалась поражена, но победа кислотой расползлась на языке [не было никаких чудовищ, чтобы можно было убить их]. Кирот хмыкнул [нетерпеливо, но осторожно], выдохнув тяжело через ноздри. – Ты все еще борешься с памятью о своем клане, – верхняя губа крогана скривилась [длинная и вялая], когда он удобно расположил [тяжелую] винтовку под мышкой. – Их достижения всегда будут казаться тебе пустыми, если всё, что ты помнишь о них – это их поражение. – А что мне еще помнить? – выругался Явик. – Даже со всей нашей мощью… Его ярость быстро растаяла [как и всегда][неизбежно]. Кирот не обращал внимания на его [жалкие] истерики [уничтожил свою мишень без ошибок]. Развернувшись, кроган отвесил шутливый поклон, а Явик вновь подошел к стойке [пальцы подрагивали]. Слабость, в которой он потонул, была совершенно жуткой [мы были всего лишь оружием, единственным в наших руках]. Явик заскрежетал зубами [древнее эхо прокатилось по голове] и вскинул винтовку. – Что в этих руинах нашла твоя азари? Раздался выстрел, и Явик выругался. Кирот смотрел на него в [убогой] приглушенной невинности [победа закрутилась под массивным подбородком]. – Почему это важно? – плазменная линия уходила далеко от цели. – Твой выстрел так сильно промахнулся от упоминания о докторе, – проговорил Кирот без малейшего самодовольства. – До этого ты сказал, что нашел ценность в ней. Линия его плеч дернулась. Это было правдой [преуменьшением]. – В ее умениях и навыках, – Явик провел языком по кромке зубов: это было не совсем правдой [не все][далеко не все]. – Она добрая. Кирот хмыкнул [всегда скептичен], но не стал вновь браться за оружие. Его крупные пальцы пробежались по [белому золоту][аккуратному и дорогому] украшению на его запястье [старая привязанность и тепло расходились от него волнами]. – У азари довольно странный взгляд на мир, – прорычал он [нежная нота проскользнула в его мудрости]. Явик распрямил спину [потер болящие суставы]. – Они считают неизбежным исчезновение всего со временем и возрождение мира силами вселенной. – Оптимистическая теория, – он не мог бы сказать, что Лиара придерживалась такой философии [такая яростная и напуганная]. Ее голубые глаза всегда сосредотачивались на потенциале [возможности настоящего][обещания будущего]. [Сны о прошлом]. – Смелая, – проговорил Кирот, суровый и напряженный. Ушедший в мысли [теперь с болезненным опытом и престарелой скорбью]. – Кроганы так редко доживают жизнь до конца. Тем не менее, азари носят в себе знание, что, скорее всего, переживут тех, кого любят, и все равно дарят им свои объятья. И снова Явик не мог [полностью] отнести эту философию к азари, с которой знаком так долго [которой увлечен][к которой привязан]. Однако Лиара готова была защищать [зубами и ногтями] идею о том, что потерянное потеряно не навсегда. Просто гляньте на него [она отказывалась принять его посредственность][его угасание]. Она вцепилась в него ногтями и отчаянно отказывалась выпускать [он уважал ее за это]. Кирот наблюдал и Кирот учился, почти нетерпеливый [уверенный, жутко уверенный], снова уходя в наступление: – Итак, – спросил старый кроган, – что ты думаешь о достижениях твоего народа, в которых твой крантт находит такую высокую ценность? Явик сжал челюсти и опустил взгляд на тяжелую [громоздкую] винтовку в своих руках. Лиара была такой отчаянной [убежденной и экспрессивной] в недрах Спящих Земель [не считай жертву своего народа за неудачу]. Почему она все еще [хотела] изучала его народ? Весь их гнев, выносливость и навыки ни к чему не привели [пустые коридоры и истлевшие трупы]. Разве он [уже] не грозился свалиться со столпа этого цикла, где все, что было ему дорого, уже заменили и уничтожили? Переступив с ноги на ногу [боль в спине], Явик покачал головой. Он знал, что для нее протеанские руины подобны чуду [не так уж это было сложно понять][ее улыбка, озаряющая лицо, стоило найти какой-то новый артефакт]. Но это оставалось безмолвным [безымянным] пониманием, и ему еще оставалось понять все до конца. 68. Иллиум никогда не менялся. Высотки Нос Флюса, подернутые туманом и подсвеченные огоньками, казались неизменными и вечными. Достаточно занятой, чтобы одинокая азари, умостившаяся в укромном уголке кафе и полностью поглощенная данными в блокноте, не привлекала никакого внимания. Лиара потянулась к краю своего кораллового плаща, провожая взглядом турианца, который прошел слишком близко к ее столику. Это происходило на автомате, она отслеживала любого, кто слишком уделял ей внимание. Отпив своего коктейля, девушка отследила передвижения незнакомца, подошедшего к барной стойке. Старые страхи тяжело было уничтожить, даже если теперь вместо наемников были репортеры, выстроившиеся в очередь за сенсациями. Вздохнув от своей разыгравшейся паранойи, Лиара откинулась на спинку стула и хмуро уставилась в текст статьи, которую пыталась корректировать. Через какое-то время она вспомнила абзац, который хотела исправить, но так и не смогла понять, почему пыталась это сделать. Лиара в это редкое свободное утро планировала серьезно уйти в чтение. Одиночество и шумный фон всегда помогали ей погрузиться в исследование с головой. Подставив под щеку ладонь, девушка задумчиво наблюдала за тем, как две девочки-азари тащили за руку своего отца-турианца. Однако вопрос, который беспокоил Лиару в данный момент, вовсе не был связан с исследованиями. Ее блок данных постепенно погрузился в сонный режим от бездействия. Было странно думать о себе влюбленной. Одна только мысль об этом заставляла Лиару вздрагивать и нервничать. Не существовало никакого уравнения или алгоритма, по которому можно было бы проследить развитие ее привязанностей. Она не могла точно определить, когда все началось. На Победе, когда Самара ответила на вопрос вопросом, Лиара почувствовала глубоко в груди некоторую благодарность. Он так злился на нее, когда она сдалась. Или все началось еще раньше? Во время этих злых и отчаянных лет, проведенных в бегах от Атамны, когда они могли опереться друг о друга, когда находили друг в друге силы для борьбы. Она видела его отчаяние и чувствовала собственное одиночество из-за этого, и эти чувства протянулись от бесстрастной, мертвой пустыни к сверкающим звездам. Когда Явик стал настолько важным? Константой в ее мыслях и жизни, фактором в каждом ее плане. Сейчас они тянулись друг к другу. Она вспоминала, как отыскала протеанина на каком-то захудалом ринге на Земле, полная желания тащить его туда, где он мог сделать что-то большее, чем просто драться. Может, они тянулись друг к другу всегда. Постукивая пальцами по столешнице, Лиара отмахнулась от официантки. Саларианец и азари заняли столик поблизости, и резко стало слишком шумно. Азари не боялись любить. Они бросались в любовь с головой, пытаясь поймать мимолетные годы их короткоживущих возлюбленных. Лиара это знала, ее юное сердце оказалось разбито Шепард с силой бушующего шторма. А потом Шепард умерла. Запертая в космосе, Лиара была бессильна как-то помочь, только била кулаками по стенкам спасательной капсулы, ведь страшные хрипы капитана постепенно затихали по коммуникационной линии. Иногда она все еще просыпалась в ужасе, преследуемая отголосками этой смерти. Время, смерть и изменения, произошедшие из-за этого, уничтожили то будущее, которое могло у них быть. Лиаре потребовалось много времени, чтобы это принять. Она была такой молодой и безрассудной, а разбитое сердце так болело. Сердце затрепетало, заныли старые раны и старые страхи. Лиара не хотела терять голову, не хотела чувствовать снова тот панический ужас от потери возлюбленного. Ни для себя, ни для Явика. Богиня знала, его собственного бремени на плечах итак было непосильно много. Молодая азари схватила пеструю руку своего саларианского партнера и нахально поцеловала пальцы. Губы сжались, Лиара опустила взгляд на свои пальцы. Она вспоминала, как чувствовалась чужая трехпалая ладонь в ее руке, какое спокойствие приносило это прикосновение. Последним кандидатом для сравнения остался Ферон. Это была не совсем любовь, но они буквально погрузились друг в друга сразу после того, как Шепард покинула логово Серого Посредника. Их связь, по большей части, являлась битвой с горьким одиночеством, нежели чувственным партнерством. Лиара никогда не сливалась с Фероном. Явик. Она любила его. Это все еще озадачивало. Она вновь разблокировала датапад, скользнув взглядом по тексту, все еще расфокусированная и думающая о другом. Было бы нечестно, решила Лиара, вывалить распирающие ее чувства на ничего не подозревающего Явика. Он все еще с отчаянностью обреченного цеплялся за мысль, что выживание этого цикла было больше, чем случайностью. Во всяком случае, в следующий раз, когда кому-то из них понадобится поддержка, протеанину не составит труда прочесть все бушующие внутри девушки чувства. К тому же, не то чтобы ее влекло к нему. В этом смысле. Мигом в ее голове вспыхнуло воспоминание об обнаженном торсе Явика несколько месяцев назад в лаборатории Барре. Шрамы на груди. То удивительное напряжение, которое она испытала тогда. Как у него перехватило дыхание от ее прикосновения и этот взгляд на ее губы… О, Богиня. Голубые щеки залились румянцем. Отстраненно Лиара задумалась, сколько времени потребуется Явику, чтобы заметить эти конкретные мысли. 69. Он не был слишком удивлен, узнав, что Лиара вновь неправильно распорядилась свободным временем [в очередной раз]. Казалось, необходимость физически присутствовать в обществе и, в целом, в своей жизни, не прячась за личиной Серого Посредника [за всеми этими экранами] странно на нее влияла. При этом не то чтобы Явик горел желанием побеседовать с бывшими товарищами [друзьями][насколько он мог их так называть]. Когда азари спешно покинула свой кабинет, убегая в аудиторию [бормоча извинения], кварианка сложила руки на голо-проекторе, и с этим протеанин[точно] мог справиться. Тали`Зора вас Раннох закатила [сверкающие]луноподобные глаза и что-то пробормотала [вероятно, с насмешкой] неразборчиво, потому что Лиара оставила Явику задачу развлечь ее общением. – Явик, – улыбнулась она, аккуратные зубки показались из-за бледных губ. – Хорошо выглядишь. – Ты находишься вне своего костюма на родной планете без страха умереть в ближайшие несколько минут, – заметил в ответ Явик[удовлетворенный и уверенный в себе, потому что пока почва была знакомой]. Он сел на край стола Лиары, сложив руки на груди и склонив голову набок [покровительственным] жестом. – Отлично сработано. Глаза кварианки[Тали] сияли [с мягкими морщинками вокруг глаз, говорящими о ее радости], даже когда она закатила их [предсказуемо]. – Ты как всегда, просто очаровашка, – сухо заметила Тали. Она хорошо выглядела: солнечные линии на лбу, знакомый капюшон [серебрянные узоры и фиолетовый], накинутый на плечи. [Непривлекательные] лиловые линии, которые вырисовывались на бледной лаванде ее кожи [начинавшиеся от изгиба лба] казались суровыми под стальным светом солнца Ранноха. Однако по общему мнению это солнце [планета][этот огороженный сад] было добро к своим возвращенным детям. – Ты предпочла бы сладкую ложь? – уголок его губ дернулся. – Нет, – вздохнула Тали с доброй насмешкой. – Возможно, более любезную правду. Даже если технология была болезненной [без тона, чувства, запаха, эмоций], Явик не стал бы отрицать, что наслаждался [ностальгическим] подшучиванием. Даже если он занимался [простым] чтением языка тела кварианки[научился этому]. – Ладно, – торжественно проговорил Явик. – Хорошо, что теперь ты можешь показать свое лицо тем, кому хочешь. Тали скривила узкий нос [лиловые линии, пересекающие его]. – Почему ты, старина… – усмехнулась она, взмахнув рукой. – Лиара сказала, что ты становишься более общительным, но я не верила. Это было сказано в шутку, но заставило какую-то часть Явика замереть [азари, все из-за азари] и маленькую частицу сердца неожиданно согреться. Подобное [невероятно чувствительная]кварианка[к сожалению] не могла не заметить. С языка Явика сорвался смешок, и мужчина опустил голову. – Азари… весьма великодушна по отношению ко мне, – в конце концов, проговорил он. – О, вот как? – взгляд Тали надолго замер на нем совершенно непонятный [огромные, сияющие луны]. Не в первый раз Явик заметил, что не мог прочитать ее [кварианский] запах [ее секреты и мысли] по комм-связи. Он боролся с желанием потереть костяшки под этим расчетливым взглядом. Тали оперлась подбородком на кулак и [заговорщицки] придвинулась ближе к проектору. – Это мне кое о чем напомнило, – девушка растягивала слова [широко улыбаясь]. – Самый застенчивый взгляд у нее я видела, когда спросила, не хочет ли она остепениться. Подкинешь парочку подсказок для старой подруги? В желудке у него что-то перевернулось [он не понимал, почему]. – К чему ты клонишь? – если голос Явика и был резким, то по большей части [просто] из-за беспокойства. Усмешка кварианки стала только шире [глаза заблестели ярче], и она постучала пальцем по щеке: – О, в последний раз, когда я видела у нее такой взгляд, она просила у Шепард разрешения слиться с ней ради маяка у нее в голове, – проговорила Тали [самодовольно и уверенно]. – Очень мило. – Она не предлагала мне слияния, – сказал Явик[любопытство в голосе][закономерное]. Этот цикл продолжал погружать протеанина в свои особенности. – Не чувствуй себя из-за этого слишком плохо, – кварианка слегка проглатывала гласные. – Но, по крайней мере, теперь ты знаешь, к чему присматриваться. – Доктор Т`Сони и я – партнеры, – раздраженно прошипел мужчина. Лиара никогда не делала таких предложений [в отличие от него самого], это было абсурдно [предложение этого][ритуал ухаживания?]. – Любой вид слабости отвлек бы нас от работы. Но кварианка продолжала внимательно наблюдать за ним [вызвав тревогу]. Статическое изображение вызова не скрыло от него ее [глубокое] веселье. – Точно, – она [Тали] раздраженно склонила голову и откинулась на спинку сиденья. – И это будет плохо. – Конечно. Тали издала громкий, издевательский смешок, и Явик оскалился в ответ. – Вы двое куда-нибудь выходите отдохнуть вместе? – спросила кварианка сочувствующе [и необоснованно]. – Не считая стрельбы в плохих парней и защиты галактики, конечно же. Явик пожал плечами [оскорбленный], понимая [мучительно], что тот же вопрос [в целях поисков ответов] спросил у него кроган[Кирот]. Он все еще не чувствовал себя мирным существом [который может жить в мире]. Ему не стоило ожидать от нее меньшего, ведь у Тали всегда была [неприличная] привычка заглядывать в трещины и дыры его ментальной карты. Только Шепард могла посоперничать с ней в этом [адском][постоянном] ментальном вмешательстве. Но нет; Явик замер, мысленно перебирая своих [слишком чувствительных] товарищей. Лиара в чем-то была слишком настойчивой [беспокойной]. И видимо, именно азари с ее вечным беспокойством о нем стали для него константой [когда][и как]. – Тон твоего голоса предполагает неодобрение, – Явик сощурил все четыре глаза [отмахнулся от странного поворота своих мыслей]. – Тон твоего голоса предполагает вам ходить на свидание вдвоем раз в две недельки, чтобы это можно было назвать здоровой социальной жизнью, – ответила ему Тали. – Будет просто прелестно. Не было никаких причин для волнения, потому что кварианка была права только отчасти [в своей дикой догадке]. Была всего пара мест в Нос-Флюсе, которые Явик считал надлежащим образом защищенными [минимальная вероятность нападения]. То, что ему с Лиарой иногда [рутинно] приходилось выбираться пообедать вместе, чтобы оценить настроение населения, нельзя было [абсолютно] назвать чем-то восхитительным [необходимость]. Кварианцы так любили хитрить. [Подождите-ка]. Он моргнул [свидание?]. – Это не… – жар поднялся к лицу и горлу [даже не мог примитивно вскрикнуть]. – Что насчет планируемого празднества в вашем университете, в котором вы принимаете участие? – озвучила Тали свою [радостную] идею. – Азари-галас – это то еще мероприятие. Будет много спонсоров. – Мы не… Ему не дали продолжить, Тали явно пришла в восторг от своего предложения: – Вся эта бесплатная еда, танцы, платья, – кварианка сжала руки, направив недовольный [и смущающе неодобрительный] взгляд в камеру из-за очевидной незаинтересованности Явика. – Вы двое недостаточно выходите в свет. – Нет. Явик предпочел бы сожрать свои пальцы. Просто мысль об этом [эмоциональные лица][смеющиеся взгляды][запахи, звуки и слишком много переменных] заставила его вздрогнуть. Он к тому же не верил, что Лиара сможет насладиться подобной обстановкой [слишком опасно]. – Было бы весело, – воскликнула девушка [ложно][ее голос дрожал от удовольствия]. – Ухмыляться в лицо богачам, кусаться в разговорах, смущать Лиару. Просто поделать что-то кроме перестрелок и раскопок. Судорожный вдох [болезненный и раздраженный] вырвался из горла [Явика]. Он знал, как проходили такие кампании. 70. Из всех возможных вещей, на празднике поставили фонтан шампанского. Лиара прикусила язык от комментариев, так как рядом две светские азари хихикали над человеческой экстравагантностью; видимо, это все еще считалось достаточно причудливым. Университет, безусловно, не пожалел средств на проведение этого мероприятия. В центре огромного зала расположился сверкающих, инструментальный квартет, пока пара профессиональных биотических танцовщиц развлекала публику. Лиара даже признала ряд влиятельных бизнесменов и политических спикеров помимо известных ученых. Признала из-за их секретов: мало какие покровители искусств и науки могли позволить себе эту поддержку без каких-либо моральных компромиссов. Декан университета, доктор Унира Т`Лам, не стала исключением. Она купалась в лучах славы, так как Лиара согласилась обнародовать результаты исследований уже сейчас. Девушка была готова на что угодно, лишь бы получить нужное внимание и финансирование к их проектам. Проматывая в голове собранные о гостях данные, Лиара пыталась напомнить себе, что это не миссия по слежке. Она чувствовала на себе взгляды некоторых гостей, но это скорее из-за ее известности, нежели из-за почти нескромного платья пурпурного цвета, присланного Тали. Девушка так и не могла понять, как позволила подруге уговорить ее на эту авантюру. Явик же хмыкнул, оценив глубокий вырез ее платья, и насмешливо обвинил девушку в попытке соблазнить его, прежде чем сопроводить в праздничную залу. Теперь он стоял, оперевшись спиной о колонну, выглядя древним и загадочным. Глаза постоянно натыкались на обступивших его восхищенных гостей, которым протеанин скармливал одну фантастическую ложь о своем народа за другой. Это заставило Лиару задуматься, общалась ли она раньше с ним с таким же восхищением во взгляде. Несмотря на все его насмешки, он все равно оставался редким антиквариатом. Прикусив губу, она провела пальцем по биотической скульптуре и задалась вопросом, нужно ли пытаться его сохранить. – Ну и ну, – из-за плеча раздался уверенный, глубокий голос. Мурашки беспокойства побежали по спине и шее девушки. – Посмотрите-ка, как ты выросла. Лиара распрямила плечи, потому что узнала этот мягкий голос. Биотика гудела под ее ладонью: плохой показатель расшатанных нервов. Справившись с выражением своего лица, Лиара обернулась к пиратской королеве Омеги. – Ария Т`Лоак, – в голосе Лиары отчетливо можно было услышать рычание. Из-за напряжения в лопатках сводило спину. – Да, это я, – Ария тонко улыбнулась. Одетая только в черную кожу и какие-то ремни, аметистовая азари казалась почти неуместной среди преуспевающей элиты Нос-Флюса. Обсидиановый нож среди столового серебра, но совершенно не обращающая внимания на это. В какой-то момент все матриархи проходят через такой этап. Стараясь сохранять нейтральный и спокойный взгляд, Лиара склонила голову в знак приветствия. Она была уверена, что Арию никто не приглашал. Не то, чтобы список гостей было так тяжело обойти. Именно это и беспокоило Лиару. – Разве Нос-Флюс не слишком педантичный на ваш вкус? – слегка поворачивая голову, Лиара внимательно следила за Арией, акулой кружившей вокруг нее. Моментально молодая азари проверила по гостям известных сподвижников и антагонистов тирана Омеги. Вывод оказался неутешительным. – Сплошная скукота, – заверила ее Ария, – но меня пригласил друг, и мне нравится идти в ногу с тем, что Иллиум считает интересным. Где-то в зале доктор Т`Лам весело рассмеялась со своими коллегами. Лиара заметила скользнувший по ее собеседнице лучистый взгляд. Ария, конечно же, не ответила тем же: не отвела своих бледных глаз от Лиары, даже когда схватила бокал с шампанским у проходящего мимо официанта. – Наблюдаете за потенциальными конкурентами? – голос Лиары выдавал ее напряжение и неудовольствие. Пожав плечами, Ария лениво обвела взглядом хрустальную фигуру – их единственную реальную свидетельницу – и скривила линию жесткого рта. Синие пятна света упали на черное платье матриарха и ее красивые руки. – Скорее, ради вложения инвестиций, – пробормотала Ария, прикладываясь к шампанскому. Лиара посмотрела на лебединую, открытую шею, раздумывая, какой силы нанесет удар по ней, если придется. Опасные мысли, но это неожиданное рандеву не могло быть таким уж случайным. В последний раз, когда эти две азари встречались лицом к лицу, Лиара дрожала от ярости, все бегая в поисках тела Шепард, а Ария едва сумела договориться с ней. Блеск в глазах Арии лишь подтверждал, что их встреча совсем не случайна. Лиара прочистила горло: – Какая несчастная душа является вашей целью на этот раз? – Ты. Неожиданно спокойствие упало на душу и сердце, девушка сконцентрировалась, как наконечник стрелы, на самодовольной улыбке Арии. Хитрая змея только и ждала проявления ее тревоги. Тем не менее, прошло несколько мгновений, а Ария не сделала ни единого шага, опуская пустой бокал на один из выступов на скульптуре и оперлась на нее бедром. – Удивлена, малышка? – Ария тихо напела что-то, убирая несуществующую пылинку с напряженного плеча Лиары. – А не должна бы. Как же глупо она поступила, ей стоило оставаться рядом с Явиком, общаться со спонсорами, как и должна по договору. Ей стоило лучше проверить все приготовления к мероприятию. Лиара бы рвала на себе волосы, если бы они у нее росли. Но нет, возможно, это действительно просто была случайность. Темные узоры на лбу и подбородке Арии изгибались вслед за ее ухмылкой. Лиаре потребовалась вся выдержка, чтобы не вздрогнуть от «случайной» ласки матриарха. Лучше взять Явика и убраться отсюда. Она надеялась, что протеанин не останется безучастным, почувствовав мурашки от ужаса на ее напряженной спине. Пройдясь кончиком языка по зубам, Лиара решила перейти в наступление, показав свое бесстрашие и безрассудство. – Вы думаете, что вы первый матриарх, которая подходила ко мне, возлагая венки мудрости? – Лиара позволила словам падать тяжело и весомо. В противовес энергичной и резкой Арии. – Ха, – глаза Арии сверкнули, когда она легонько ущипнула Лиару за подбородок. – Ты не продержалась бы и неделю, если бы это было так. Матриарх обвела глазами собравшееся общество и отпустила чужой подбородок. Лиара двинула челюстью. – Эти старушки рады плескаться в волнах славы и любят только светлых пташек, – азари вновь прижалась большим пальцем к подбородку Лиары, пытаясь заставить ее вздрогнуть. – Но я, как правило, интересуюсь личностями, получившими статус-кво. Лиара не стала идти у нее на поводу. – Уверена, так и есть, – прошипела она сквозь зубы и стиснула челюсть. Ария отпустила ее с усмешкой, медленно проведя большим пальцем по сжатым губам, прежде чем, наконец, отстраниться. – Осторожнее, девочка. Не забывай, с кем ты разговариваешь. В корне языка разлилась едкая кислота. Лиара ни в коем случае не была новичком в общении с подонками, но Ария была на голову выше их всех, буквально новым видом врага. Тем не менее, она не стала бы никогда Серым Посредником, если бы была малодушной. – Не я пыталась разорвать соглашение, – отрезала Лиара, слегка меняя позу. Шелк ее платья заскользил по коже, когда она отошла на шаг. – Чего ты хочешь, Ария? Матриарх выглядела заскучавшей от ее смелости. – Такая высокомерная, – вздохнула Ария. – Как слепой, старый Люцен, оставшийся калекой, прикованным к краю света, желавший большего, чем стоил сам по себе. Лиара нахмурилась над упомянутым мифом: ей эта отсылка показалась странной. Тем более, когда она сопровождалась резким блеском глаз Арии, тирана, известного неспособностью к поэтике. Ее проверяли? Ария сосредоточилась на ее смятении, кивнув куда-то ей за спину с лукавым удовлетворением. – Ой, смотри-ка, – напела женщина, когда Лиара не повернулась, следуя ее намеку, – к нам идет твой любимый варрен. Знакомый тяжелый шаг Явика известил девушку о его приходе еще до того, как он слегка коснулся ее локтя. – Доктор Т`Сони, – вопросительно проговорил Явик у ее плеча. В его голосе прослеживалась осторожность и беспокойство, и Лиара оставила ладонь на предплечье протеанина в бессловесном заверении, что все в порядке. – Очаровательно, – протянула Ария, обнажив зубы в длинном оскале. – Передавайте мои наилучшие пожелания доктору Т`Ламе, когда будете с ней говорить. Ее пальцы сжались вокруг руки Явика, когда старшая азари исчезла в толпе. Узел в животе Лиары немного рассосался, и она повернулась к своему партнеру, плохо скрывая свое облегчение от его сощуренного взгляда. – Ты на грани, – заметил Явик так тихо, словно приготовившись к отражению опасности. Лиаре потребовалось мгновение, чтобы ответить. Покачав головой, она неторопливо выдохнула и слегка расслабила руку, обернутую вокруг чужого предплечья. – Это была Ария Т`Лоак, – проговорила она мягко. Прикосновение лучше расскажет ему о нервозности, гулящей по коже. Успокоит ее. Она почувствовала, как он замер, прежде чем потянуть его за руку сквозь толпу. Уголки губ Явика опустились, сложно было не заметить недовольство в золотых глазах. Не то, чтобы она так часто глазела на его рот. – Пират Омеги? Лиара сжала губы и кивнула. Бицепс Явика напрягся под ее ладонью, и она легко почувствовала его волнение. – Чего она хотела? – слова едва прорывались сквозь зубы. Ответа у нее не было: Ария Т`Лоак ничего не делала без цели. Лиара сомневалась, что матриарх прибыла в Нос-Флюс только ради того, чтобы подразнить девицу-исследовательницу на академическом мероприятии. Если она интересовалась Лиарой, значит, что-то под этим точно было. И все-таки ей нужна была дополнительная информация. – Я не знаю, – призналась Лиара и, покачав головой, посмотрела на Явика. В этом и состояла главная проблема. 71. Он проснулся не из-за событий во сне или внешней паники, но все равно настороженно выдохнул, ведь это вызывало беспокойство. Явик моргнул, прощупывая пространство на наличие нарушителей [их не было] или ядовитого газа [тоже ничего]. Хмыкнув про себя, Явик поднялся с постели [спина болела и скрипела] и почувствовал под голыми ступнями мягкий ковер. Он не был встревожен [никакой опасности в пределах помещения], но что-то все равно казалось неладным в этой маленькой квартирке, которую он делил с Лиарой. Соображалось с трудом из-за ночного пробуждения. Открыв дверь, Явик провел рукой по стенам [следы прохождения его и Лиары][ничего неизвестного или неожиданного]. Тихий гул техники донесся до его слуха, когда он подошел к вершине лестницы, и мягкое сияние датапада освещало обеденный стол внизу. Явик изучил каждый угол комнаты, лишь немного отойдя в темноту, и пытался найти глазами Лиару[чувствовал волнение, пульсирующие у той на пояснице], прислонившуюся к панели питания у главных окон. Когда он [медленно и тихо] спустился по лестнице, тишину разрушили ее раздраженные причитания. У Явика дернулся рот; Лиара всегда становилась ночной жительницей [со странными привычками], когда начинали поджимать сроки. Тем не менее, по общему мнению [его и ее], их исследования хорошо продвигались [пятна напряжения вдоль ее позвоночника]. Явик скривился, когда подошел к панели данных и прочел оставленное на нем сообщение. По всем данным, можно прийти в выводу, что Глаза Люцена – это причудливая религиозная группировка, идея которой основана на старых церковных песнопениях. Ее члены, в основном, одиночки, но главенствующая группа состоит из пяти девиц, к которым можно отнести определение «верующие» за неимением лучшего слова. Не так уж необычно, особенно для Университета Серриса, хотя эта группировка более консервативна, чем обычно. На данный момент, нет никаких упоминаний о Цепях Глаз Люцена. Я пыталась разговорить самую младшую участницу (кузину одной из учениц доктора Т`Сони – нужно будет расследовать), но все они довольно молчаливы. Буду продолжать, покуда что-нибудь не случится. Холодный осколок упал ему в желудок от написанного там. Она снова расследовала что-то и ничего не сказала ему. Лиара выругалась[все еще не замечая] и ударила по кнопке выключения. – Что это? – потребовал объяснений протеанин[не заботясь о произведенном эффекте]. – Явик! – вскрикнула Лиара, отшатываясь назад [глаза широко распахнуты от тревоги], пытаясь успокоиться. – Я… Я тебя разбудила? Он скрипнул зубами, осмотрел глубокие тени под ее глазами, горящий интерфейс за спиной. А еще щит [мерцал геометрическими, оранжевыми линиями над окнами]. Лиара, наконец, успокоилась, сжала пальцы. – Я хотела проверить данные дважды, – проговорила она, прикусив губу [растерянная и испуганная]. – Просто, чтобы быть уверенной. Явик постучал по датападу пальцами. Голубые глаза азари мерцали, упрямые морщинки хмуро проявились на гладком лбу. Тихое рычание исказило его лицо [сердито][он был в ярости]. – Это, – начал он [напряженный от ее молчания], – это отчет кого-то из сети Серого Посредника. Выражение на лице Лиары дрогнуло, доказывая вину [сзади все освещено электроникой]. Она обняла себя руками [щит], но не встала. – Тут не о чем беспокоиться, – проговорила она твердым голосом [бледным и лживым]. Это заставило его настроение упасть еще больше, Явик сжал кулаки, чтобы не разбить блок данных о стену. Лиара не доверяла ему [больше]? [Это больнее, чем должно бы]. – Я не какой-то, – выдохнул он, – глупый студент или восторженный репортер, которому ты можешь скормить эту байку. Ее челюсти сжались. – Ты ведь знаешь, как много я делаю, чтобы мы были в безопасности, – ответила Лиара, тряся головой и руками, вскочив с места [немногословная и уставшая той усталостью, которую он уже видел][это тревожило его]. – За исключением того, что теперь ты уже не чувствуешь себя в безопасности и не хочешь говорить мне причину! – глаза вспыхнули [горячим], и Явик шагнул вперед, ладонями вверх [чтобы протянуть ей руку][чтобы удержать ее]. – Думаешь, я бы не заметил? Ты дрожишь из-за каждой тени! Она вздрогнула от этого [от него], отвлекаясь от слабого мерцания щитов. – Ты хочешь знать все мелочи, из-за которых я просыпаюсь? – на ее лицо вернулась уродливая [горькая и знакомая] гримаса. Пройдя вперед, Лиара схватила датапад и выключила его. Явик скрипнул зубами. – Хорошо, – сказала она [азари][пошла в атаку]. – Для начала, на Тессии существует опасность атаки на мои владения. А может рассказать про попытки взлома моих исследований? Как насчет удаления имени моей матери из документов учебного центра, который она помогала строить? Три недели назад экстремисты на Кахье объявили тебя еретиком и лжепророком. Кроме того, Ирисса стала общаться очень тесно с очень старыми и очень консервативными матриархами, которые много денег вложили в закрытие дела об убийстве Озии. Мне продолжить? Ее голос сорвался на последних словах, и мгновение Явик слышал только свое [тяжелое] дыхание. Разумеется, Явик замечал, что она усилила [навязчивые] проверки деталей маршрутов, персонала и связей. Но он не замечал этого [так странно]. Кому как не Явику жаловаться на паранойю? Бдительность важна для продолжения их выживания. [И все же]. Она [Лиара] не поделилась с ним [ее тяготами]. Явик[прямо] спрашивал о ее сне, боли и страхах, но она лишь отмахивалась, вся в заботах, отделываясь [лживой] полуправдой, которую он [по глупости] не оспаривал. Дрожащие, прижатые к груди руки Лиары вцепились в датапад. Ее запах ломал что-то внутри [жженный сахар]. Явик смотрел на свою азари и видел натянутую нить через все ее тело к [глубокой] темноте под горящими глазами. – Что заставило тебя перестать принимать снотворное? – ярость от подобного открытия не помогала [свернулась внутри, причиняя боль][казалась далекой], и вместо этого он коснулся [отдохнуть] ладонями ее голых плеч. Скрытая боль [взрыв и связь] пряталась под ее усталым волнением, пытаясь остаться неузнанной, когда он тянулся к ней. Борьба оставила ее [упала камнем с плеч], и Лиара рухнула в его объятья. – Они все сделали нечетким, – объяснила она, снова покачав головой [стыд закручивался у нее под гребнем]. – А мне нужно быть резкой. Явик сжал объятье [непреднамеренно][пытался дотянуться до нее][горло обуяло пламя]. – Но ты не скажешь мне, в чем дело, – прошипел он [заставил ее взглянуть ему в глаза]. – Потому что у меня ничего нет! – Лиара[полная горечи и готовая укусить] вырвалась из объятий [руки странно опустели]. – Просто намек на древний миф от одной из самых опасных азари в галактике. Тяжело вздохнув, она снова опустилась на колени перед интерфейсом [пальцы затанцевали по поверхности]. – У меня есть только миф, из которого взяли название создатели этой группы в Университете Серриса. Никакой подозрительной болтовни, подпольных встреч или темных связей, – Лиара склонилась еще ниже, пальцы соскользнули на пол. – Либо Ария Т`Лоак смеется надо мной, либо это что-то осторожное и очень опасное. – Ты настаиваешь на том, чтобы я научился принимать ценности этого цикла, – проговорил он [умолял][пожалуйста, ты, упрямая дура]. Он увидел, как она застыла от его мольбы [растерянная и взволнованная]. – Так сделай мне ответную услугу. – Это не… Явик рассмеялся [отчаяние от ее упрямства] и бросил какие-либо попытки убедить ее. Нить гнева все еще опоясывала его сердце [расправленная, горячая, но тонкая]: они много добились к этому дню [стало привычкой][ритуалом]. На Иден Прайм Лиара протянула ему руку, когда он оказался пойман в яме своей ярости и отвращения. Теперь у нее задрожали даже лопатки. Явик придержал проклятье и сжал кулаки. [Они должны быть командой]. В темном склепе, оставшемся от его народа, ее слова заставили мужчину прийти в себя [забота][свободно предлагаемая]. – Я не смогу помочь тебе, если ты не будешь со мной разговаривать, – голос Явика был более мягким, чем он мог от себя ожидать [чем казалось возможным][становится слишком мягким]. Из нее вырвался полувсхип[но нет][нет][он хотел не этого]. Сразу же Явик осознал, что она пыталась замаскировать [что он упустил][ужасно]. Это скользило по ее шее, накрывая словно бы вуалью, и все же она не повернулась к нему. – Если я расслаблюсь, хотя бы на мгновение, – начала Лиара[задыхаясь от страха][засоряя страхом воздух], – все просто выскользнет у меня из пальцев. Страх [Лиара боялась]. Явик уставился [шокировано] на ее скрученную фигурку [такую маленькую и уязвимую], руки сжатые, но неуверенные. Едва заметная, яркая вспышка [заветная] зажгла его кровь пониманием, насколько она ценила свою жизнь и их совместную жизнь тоже. Но сохранялась и ярость от понимания, что она [так глупо] скрывала от него свои страхи. Его гнев был непостоянным, как оказалось [когда это касалось ее][превращаясь во что-то теплое и нежное]. По всей видимость, сентиментальность этого цикла [неуклюжая] была заразна [сердце проделывало кульбиты]. – Брось датапад, – сказал он вместо всего. – Ты не сможешь ничего сделать в таком состоянии. – Но это еще можно улучшить, – упрямо ответила Лиара, касаясь новой строки кода. – Ты не сможешь сделать этого сегодня, – заметил Явик, прислонившись к столу [предоставив пространство]. Пытался не истратить свое [новое, улучшенное] терпение. – Не одна, в темноте и слезах. – Я не плачу, – она вытерла лицо ладонью [упрямо][почти заставила его усмехнуться]. Протеанин молча смотрел, размышляя и удивляясь тому множеству связующих нитей, пролегающих между ними [страх, гнев и благодарность]. Кирот был прав [в том, что Явик готов был признать]: Явик нашел невероятную ценность в этой азари. [Еще больший дурак]. Через мгновение Лиара всхлипнула [так нелепо] и встала на ноги, отходя от интерфейса. – Я не хочу потерять то, что у нас уже есть, – сказала она [тихо и дрожа], и это заставило Явика судорожно вздохнуть [боль пульсом прошлась по венам]. Слабый свет панели создавал оранжевое свечение вокруг ее гребня и [веснушчатой] щеки. Глаза ее сияли. – Ты не потеряешь, – пообещал он [Явик][ей] из темноты. 72. Свист двери квартиры и тихие шаги заставили Лиару вскочить со стула, облегчение затопило ее горло и живот. Явик же замер, глаза замерцали, взгляд забегал от нее до закрытых и перекрытых окон и лестницы. Пистолет так и остался в руке наготове. Девушка была очень рада, что протеанин воспринял ее предупреждения так, как она этого хотела. Не отсек их, приняв за паранойю. – Дрелл, – признал «гостя» Явик. Ферон вздохнул, закатив темные глаза: – Приветствую, протеанин, – сухо ответил он. Лиара сжала губы, ей было плевать на их внутренние разборки, слишком мало терпения осталось. Данные, проходящие через панель данных под кончиками ее пальцев, были длинными и яркими. – Что случилось? – этот вопрос уже был адресован Явиком ей. С учетом обстоятельств его холодность не была неожиданной. Или полностью незаслуженной. Дрожь коснулась ее языка, и Лиара снова села. Казалось, дыхание оставило девушку. Но Явик был в безопасности, не то чтобы она сомневалась в этом, но все же. Старые страхи поднимали головы. Душная тревога от недостатка сна заставляла мысли разбегаться. И Явик это замечал: Лиара могла почувствовать острое напряжение в воздухе. Закрыв глаза, азари постаралась найти в голове нужные ему ответы. Это оказалось не так уж и легко. – Боюсь, это встреча скорее вынужденная, – ответил Ферон, когда стало ясно, что Лиара ничего не придумала. Богиня, пусть благословит его. – Я был на Нос-Астре, когда до меня дошли некоторые слухи. Мстительные слухи. А именно относительно одного хорошего доктора здесь и Университета Метарме. – Угрозы? – тон Явика был жестким. Лиара сжала кулаки и уперлась локтями в стол. – Да, – подтвердил Ферон, снова остановившись, чтобы дать ей время подумать. – Якобы во время форума консервативной группы, называющей себя «Защитницами старой Тессии». Мои агенты обнаружили инструкции оставить пакеты для членов предполагаемой исследовательской группы под названием Глаза Люцена. Очень краткие. Она слышала шипящие вдохи Явика над ухом, постукивания пальцев Ферона на лестнице. В некотором смысле, было приятно узнать, что она не помешалась. С другой стороны, ужасно, что ее снова хотели убить. Глубоко вдохнув, Лиара успокоилась и встретила горящий взгляд Явика: – Сама группа представляет из себя то, что ты и ожидаешь. Молодые, беспринципные и погруженные в философию, – проговорила она, чувствуя сухость собственных губ. Девушка так крепко сжимала ладони, что заболели пальцы: – В попытке достичь просветления через религию, они явно попали под манипуляции кого-то гораздо старше и сильнее их. Взглянув еще раз на окно, Явик подошел к ней сбоку. Лиара без лишних слов передала ему датапад. – Значит, главарь Омеги предупредила тебя, – он сощурил все четыре золотых глаза, вчитываясь в сообщения. Его скулы казались еще острее. – По всей видимости, – ответила Лиара, прикусив губу. – Хотя ей наверняка было интересно, восприму ли я это лишь как угрозу собственной шкуре. – Ты сказала, что она заинтересована в тебе, – заметил Ферон. Явик ухмыльнулся в датапад. – Она стоит за этим? – его голос искрился от ярости и обещания, стоило ему повернуться к ней и бросить устройство на стол. Тихая дрожь пробежалась у нее по спине. – Нет, – нахмурилась девушка, – скорее всего, Ария случайно наткнулась на их активность. Она… дружит с предполагаемыми членами этих «Защитниц старой Тессии». – Сама «исследовательская» группа была завербована в качестве одной из рабочих секций, – добавил Ферон, сложив руки на коленях. – Мои агенты собирали информацию несколько недель. Мы смогли найти только одну ячейку. – И? – взгляд Явика был скептичным. Ферон мрачно улыбнулся: – Куплены билеты на Иллиум, – ответил дрелл. – На Нос-Флюс, если быть точнее. Никаких письменных инструкций. – Итак, у нас нет никаких временных рамок, кроме времени их прибытия, – вздохнула Лиара. Пальцы сплелись в еще более тесный узел. – И никаких указаний на их цели здесь. Ситуация, далекая от идеальной. Даже имея на своей стороне сеть Серого Посредника, прочищавшего каждую крупицу информации, Лиара не могла успокоить страх, гудевший под кожей. Явик же излучал сердитое недовольство. Но по крайней мере, он был здесь, рядом. По крайней мере, он в безопасности. И Ферон собирался помочь. Она будет продолжать держать их в безопасности. Больше не потеряет никого, о ком заботится. Кого любит. – Мы знаем, что это будет громко. Красочно, – задумчиво проговорил Ферон, потирая подбородок. Он небрежно пожал плечами, глядя на отсветы электроники. – Что? Они хотят заявить о себе. – Тогда мы знаем, что целью будет университет, – отрезал Явик. Предположение было справедливым, хотя от этого и ныли зубы. На сердце становилось тяжело, стоило подумать о красивых, изящных башнях университета, взорванных и превращающихся в черные, обугленные останки. Тела ее студентов на земле… Явик… Лиара вонзила ногти в руки, чтобы сконцентрироваться. – И что они считаются одноразовыми, – согласилась Лиара, выплывая из своих ужасных фантазий и пытаясь понять, что у них еще есть. – Кто-то где-то что-то знает, но эта небольшая ударная команда будет уничтожена сразу же при малейшей ошибке. Много усилий приложили, чтобы оставить заговор в тайне, но в реальности много что идет не по плану. Что приводило к выводу, что Глаза Люцена были согласованной и самодостаточной группировкой, чтобы действовать независимо от их благодетелей. Лиара подняла забытый датапад и вышла на данные о тех немногих известных членах, о которых им было что-то известно. Несколько бывших охотников. Одна коммандос. Все хорошо обученные и опытные, но не слишком внешне оформленные. Она сопротивлялась желанию дернуть плечами. – Они были осторожны, действовали по-умному, – продолжила Лиара, постукивая пальцами по столу. Иногда ее враги объединялись, стремясь убить ее, наиболее часто во время войны со Жнецами. Но до нее доходили слухи о сотрудничестве на высоких уровнях, финансируемых из частных источников. – Они будут играть жестко и грязно, чтобы сделать из меня пример. Мигом что-то словно ошпарило ее щеку, и Лиара подняла взгляд, наткнувшись на пристальное внимание Явика к своей персоне. Но что-то было неправильно. Его челюсти крепко сжались, нижняя губы искривилась. Его рука, сжатая на спинке ее стула, побледнела от напряжения. Беспокойство. Явик беспокоился о ней. – О, –она раскрыла рот от удивления. Должно быть, он прочел ее ответ, потому что выдохнул и отстранился. Оступив, Явик отвел взгляд на закрытые окна и скрестил руки на груди. Горячая волна прошлась по шее и гребню Лиары. Ферон резко отвернулся, опустив взгляд на лестницу. – Ну, они избегают коммуникаторов. Придется отслеживать их физически, когда они прибудут. Есть их лица с записей охраны, –дрелл переступил с ноги на ногу, глаза сверкнули. – К счастью, у нас уже есть агенты и алгоритмы для этой задачи. Лиара тупо кивнула: беспокойство Явика не должно было так ее поразить. Она упрекала себя за то, что так отвлеклась на это. Тем не менее, ее сердцебиение все еще зашкаливало, снова напоминая о том, насколько он дорог ей. – Сколько у нас времени? – Явик едва взглянул в их сторону, сгорбившись и не отрывая взгляда от окон. – Три недели. Лиара закусила губу. Не так уж и много. У нее был план на случай непредвиденных обстоятельств, таких, как эти. Конечно, он у нее был, и она озаботилась, чтобы он сработал, когда это будет нужно. Еще раз взглянув на Явика, Лиара откинулась на спинку стула и выдохнула. Доктору Т`Ламе это не понравится, но она пойдет в наступление. В конце концов, это в интересах самого Университета. И Явик… Она прижала ладонь к сердцу. Они будут в большей безопасности в таком случае, нежели если бы просто сидели и ждали манны небесной. Он не сможет поспорить с этим. Напечатав новое сообщение на датападе, Лиара отправила его декану Университета Метарме.