Драконья забота

Глава 20 Еще какое-то время Заккар и Годро пробыли на скалистом берегу. Молчали, потому что после недавней исповеди не было ни моральных, ни физических сил по-новой вскрывать свою душу. Младший Лекс просто дышал свежим запахом морской воды и примесью каких-то цветов, которые росли на другом берегу. Впервые он не думал ни о чем и не пытался найти выход, предоставив все заботы Альфе, который был погружен в мысли. Если бы омега знал, о чем эти мысли, наверняка вначале испугался бы, а там, кто его знает, вполне возможно, что он мог и поддержать их. Но это лишь предположение. Конечно же, Заккар не собирался посвящать Годро в свои планы относительно Дефонсе, поскольку не хотел, чтобы парень лишний раз надрывал свое нутро. Но он не мог исключать того факта, что Лекс сам о чем-то догадается и захочет узнать, в чем дело. Этого нельзя было допустить. Заметив, что парень уже чуть дрожит от холода, Дрэгон мягко обнял его за плечи и потянул в сторону подъема. — Пошли, а то заболеть еще можешь, — негромко проворчал он, продолжая слегка поглаживать спину омеги и прикосновениями напоминать о своем присутствии. — Ты не голоден? Может, заедем куда-нибудь и перекусим? — Зак, — слабо улыбнулся Годро и чуть закинул голову назад, нисколько не опасаясь падения и беспрекословно доверяя Альфе, — не переживай так сильно, я уже в порядке. Насчет перекуса… пока нет, может чуть позже, боюсь, что сейчас кусок в горло не полезет. Заккар вопросительно вздернул бровь и серьезно спросил: — Своеобразная защитная реакция на нервной почве? Улыбка Годро чуть надломилась, но секунду спустя вновь стала ровной, хоть и бледнее обычного. — Что-то вроде того. Если и съем сейчас что-то, то через десять минут тут же выверну это наружу. Не волнуйся. Мне нужно всего пара часов, чтобы привести в норму свои нервы и существовать дальше. Существовать. Заккар рефлекторно зацепился за это слово и пристально посмотрел на парня. Сколько он уже так «существует», а не живет? Да и странно было бы, если бы все пережитое им ограничилось одними паническими атаками и галлюцинациями. Но не будешь же напрямую спрашивать о таком, тем более для самого Годро — это довольно неприятная тема. Пускай, он не показывает это лицом, но Заккар чувствовал натянутое, как струна, нутро и опасение того, что об этих проблемах узнают другие. Мужчина едва заметно вздохнул и легко поцеловал парня в лоб, не тратя время на слова порицания или попытки выяснить детали. Когда наступит нужный момент, Годро сам все расскажет, а сейчас нужно просто следить, чтобы он не довел себя до плачевного состояния. Младший Лекс если и удивился такому поведению Дракона, то лицом это не показал, но в конечном итоге снова расслабился и уже не казался кучей поломанных осколков. — Погрейся пока, — ниже обычного сказал Заккар, открывая перед омегой дверцу машины, — а я перекурю, сделаю один звонок, и будем возвращаться в город. Годро забрался на пассажирское сидение и изогнул бровь. — Важный звонок-то? Заккар сверкнул волчьей усмешкой, но в его глазах полыхнуло дикое пламя, которое без труда намекнуло омеге пока в это дело не лезть, чтобы потом не было проблем. — Проверю своих орлов в Берлине, а то сам знаешь, как бойцы любят сходить с ума, если командира нет поблизости. Годро кивнул, не до конца, но немного успокоенный этим ответом, и откинулся на спинку своего сидения, прикрывая глаза. Дрэгон же быстро стал серьезным и, отойдя на некоторое расстояние, достал из кармана свой телефон, без труда набирая заученный номер. Если в ситуации с заказчиками он хотел остаться в тени, то с этим ублюдком Атэлем так не получится, потому что подобные гады всегда действуют внаглую открыто, а значит и скрываться не привыкли. Подумаешь, мир вверх дном поставит, чтобы найти его, потом, правда, нужно будет придумать оправдание перед главарями, но насрать. Он все равно не позволит этому выблядку жить. — Кэп, не уж-то ты жив остался после явления босса в Норвегию? — чуть насмешливый голос прервал его мысли и заставил закатить глаза. — А мы с парнями делали ставки, от кого тебе прилетит быстрее. — Простите, что разочаровал, главарям было далеко не до меня, — едко ответил Заккар и лязгнул зубами, — а сейчас, Кронберг, будь так добр, закрой варежку и послушай меня. Мне нужно, чтобы ты нашел одного наркодилера, доставил его в одно из наших «мест для бесед» и обеспечил ему самый радужный прием, но такой, чтобы он продержался до моего прибытия в Берлин. — Вэй, вэй, стопэ, кэп, — уже серьезно проговорил собеседник и глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Зак. Давай по-порядку. Кого именно надо найти. Где искать. И что этот смертник сделал, что ты ему такую кару заказываешь. Заккар тоже тяжело вздохнул, унимая свое бешенство, и проговорил уже более ровным тоном: — Атэль Дефонсе. Бета. Район Австрии, Германии и Венгрии. Специализируется на тяжелых наркотиках. Скажем так, этот кусок дерьма очень подпортил жизнь моим новым подопечным, и избежал наказания. Нам нужно это исправить. — Вижу, у кое-кого полезли рога, — усмехнулся голос на другом конце, а затем более серьезно добавил: — Я тебя понял. Все сделаю и всю инфу отдам при встрече. Когда кстати ты возвращаешься? — На следующей неделе. И я прибуду не один, так что сгоняй ко мне домой и проверь. Мне нужно, чтобы там был порядок. — Дрэгон, обнаглевшая ты рептилия, я тебе что, мальчик на побегушках, чтобы следить за твоим домом и поддерживать в нем чистоту? — с притворным возмущением проворчал Кронберг и цокнул языком. — Нашел там, что-ли, кого-то? Заккар улыбнулся, но его улыбка шарахнула холодом даже сквозь телефон, и протяжно вздохнул, подавляя в себе желание отреагировать на эту нелепую шутку рычанием. — Ты всего лишь — мой заместитель, Дем, а значит, косвенно отвечаешь за мое благополучие и образ жизни в том числе, — мнимо ласкательным тоном проговорил он и добавил уже с металлом в голосе, — так что не выебывайся и исполняй приказ. А то натравлю на тебя нашу местную «Феечку», будешь потом неделю скулить. — Знаешь, Заккар, иногда я тебя реально побаиваюсь и ненавижу от чистого сердца, — признался Кронберг, а затем уже более серьезно произнес: — Ладно, я понял. Завтра все проверю, и, если надо, наведу красоту к твоему прибытию. — Знаешь, Деметрий, я и сам рад тебя иногда прибить, но потом вспоминаю, что ты, как бы, мой друг, с которым я прошел столько херни, что и рука уже не поднимается намылить тебе шею. Деметрий на это лишь коротко хохотнул, без слов говоря об аналогичном желании уже в отношении Заккара, и попрощавшись, отключился. Дрэгон же еще какое-то время постоял на месте, слегка похлопывая мобильным по своей груди, а затем вернулся к машине и прислонился спиной к бамперу. Достав уже заметно опустевшую пачку, мужчина вытащил одну сигарету и прикурил, откинув голову назад. Надо прекращать так смолить, но с такими нервотрепками сделать это почти нереально. Но нихера, справится, и не такое переживал, главное — держать себя в руках и не поддаваться эмоциям. На то, чтобы найти Атэля, Деметрию не понадобится много времени. К великой удаче Кронберг сохранил свои связи в шпионских кругах и регулярно пользовался услугами разных разведывательных организаций, если ему поступал приказ найти кого-то. А тем более, если этот «кто-то» вращается в преступных кругах. Заккар печально усмехнулся и качнул головой. Какая, все-таки, ирония в том, что он собрал вокруг себя людей, которые в прошлой жизни или бежали от криминала, или наоборот боролись с ним, а сейчас все они состоят в банде наемных убийц, у которых больше нет прошлого. Да и то, бандой их отряд сложно назвать, потому что каждый второй имеет высшее образование или военную карьеру за плечами, а в криминал сунулся лишь от разочарования в легальных законах и двойственных рамок социума. В преступный мир не всегда идут только из желания легких денег или из-за жажды убийства, просто иногда нет другого выхода, кроме как ступить на эту кривую дорожку. Потому что не всегда закон остается на стороне жертвы, а продается и выгораживает тех, кто сеет несправедливость. А чем это отличается от того же убийства? За время своей учебы в университете Заккару ни раз приходилось сталкиваться с подкупом судей, с кознями прокурора, с замалчиванием политических скандалов, с подставными свидетелями и ложными уликами, но ему чаще всего удавалось спасти своего подопечного, хоть и не без ответных угроз выпотрошить голыми руками. Но тут он вспоминал наставление Аримана о том, что если ты владеешь информацией, можешь грамотно использовать законы общества и точно так же можешь надавить морально, используя легкие угрозы, то в большинстве случаев выйдешь победителем. Да, не совсем честно, да, не гуманно, но в современном мире по-другому не выжить. Если тебя укусили — кусай в ответ, и как можно больнее. С Деметрием вышло почти так же. Вместе служили, только после окончания службы один сел за студенческую парту и принялся изучать адвокатскую науку, а другой влез в шпионаж и правительственную разведку. Со временем Кронберг узнал так много тайн различных государств, что его решили убрать, списав, как предателя, и повесив дело махинатора. Заккар к тому моменту уже сотрудничал с Каулитцем-старшим и выполнял его приказы касательно заказных убийств. Кто знает, чтобы стало бы с Деметрием, если бы он случайно не наткнулся на логово Драконов и не согласился бы присоединиться к ним, желая отомстить тем, кто запятнал его имя. А так… Дрэгон разглядел в нем хороший потенциал и отметил отличную подготовку как шпиона, так и спецназовца, и решил приблизить его к себе. Поначалу Деметрий был удивлен, когда узнал, чем Заккар занимается на самом деле, ну, а потом просто привык и уже не задавал лишних вопросов относительно некоторых членов их команды. Через некоторое время ему удалось найти виновных в своем поклепе и заставить их пожалеть о своих действиях несколько лет назад. После этого Дрэгон доверил ему должность своего заместителя, аргументируя это тем, что теперь его ничто не связывает с прошлым, и можно начать новую жизнь уже в качестве наемника. Деметрию уже нечего было терять, поэтому он и согласился, и вот уже пять лет защищает тыл дракона и следит за порядком в Теневом отряде. Заккар едва слышно усмехнулся и сделал последнюю затяжку, спустя миг втаптывая окурок в асфальт. Как, все-таки, причудливо складывается жизнь. На месте Деметрия он лично никогда бы не подумал, что может из первоклассного шпиона заделаться отличным карателем и манипулятором, а оно вон как вышло… и ведь не жалеет ни о чем, чертяка такой, что его, безусловно, радует, ведь значит не зря принял в свой круг и не зря наделил силой. Дрэгон вздохнул и вернулся обратно в салон джипа, тут же бросая внимательный взгляд в сторону притихшего омеги. Годро дремал, чуть сжавшись в комок и повернувшись к нему лицом. Меж его бровей залегла морщинка, выдавая его истинное моральное состояние. Как бы он не храбрился и не пытался казаться твердым человеком, а все же он оставался пока еще мальчишкой, пусть и перешел уже двадцатилетний рубеж. Моральное напряжение бьет в него не слабее, чем физическая усталость, и последствия от этих ударов так же сильно действуют на нервы. Заккар, едва касаясь, разгладил пальцем морщинку, убрал несколько прядей с лица омеги, и затем чуть приспустил сидение, чтобы у парня не затекла шея за время дороги. Убедившись, что Годро нормально улегся и теперь реально заснул, Заккар едва слышно выдохнул и завел двигатель, плавно тронувшись с места. Ему еще предстоит подумать, как сдержаться и не свернуть одному беловолосому засранцу шею, попутно сыграв в заботливого покровителя. Это будет трудно, но это необходимо, а то если он раньше времени начнет разбирательства со всеми виновными, может только навредить мальчишкам. И плевать, что сейчас он зол на одного из них, как орда демонов, Дрого все равно остается его подопечным, за которого он в ответе. Тем временем, Дрого пытался осознать, что за пиздец происходил в его жизни за последнюю неделю. Он умудрился поругаться с Годро уже два раза и все по одной и той же причине — вездесущая рептилия была повсюду и изрядно действовала на нервы. Плюс моральное самочувствие было в плачевном состоянии. Галлюцинации хоть и прекратили посещать его, но психика все равно находилась в постоянном напряжении из-за сгустка мыслей и переживаний. Мало ему беспокойства из-за своей руки, так еще неизвестно, как дела обстоят в группировке, и ждут ли их вообще в Германии, плюс ситуация с Годро порядочно напрягала. Он не хотел верить, что брат правда настолько влип в Дрэгона, что готов поставить на кон их отношения. Но если так разобраться, разве можно винить младшего за то, что он пытается жить нормальной жизнью после всей той херни, которая произошла с ними? Нет. Но проблема в том, что объектом его влечения стал дракон, который вызывал в Дрого неясную дрожь раздражения и подсознательного страха. Ему стыдно было это признавать, но большая часть его возмущения от их общения связана с тем, что он просто боялся до ужаса, что брат, правда, уйдет к Альфе, и он останется один. Сам прекрасно понимал, что это — бред, потому что в эмоциональном плане они всегда будут едины, но ядовитая ревность и надуманные опасения продолжали истязать его мозг. Уже несколько часов прошло с того момента, как Годро покинул его палату. Куда он пошел в своем шатком состоянии, и где находился сейчас? Не исключено, что опять вместе с Дрэгоном. Но с другой стороны, где же ему еще быть, ведь в городе он никого кроме этой рептилии недоделанной и Вэйрона не знает. Но беспокойство все равно забиралось в душу, как бы он не был зол на брата, а переживать за него все же будет. Отгоняя от себя непрошеные мысли, Дрого медленно сел и тут же зажмурился от пульсации в голове. Палата начала кружиться вокруг него, а тело будто основательно избили, такая ломка была во всех костях. Очевидно, от долгого лежания все конечности затекли и сейчас судорогами напоминали о себе. Это бесило так же, как и то, что звон в ушах никак не хотел прекращаться. Парень стиснул зубы и попытался вновь встать, но внезапно покачнулся и камнем полетел вниз. Правда, встретиться с полом ему помешали руки подошедшего к нему Заккара, который тенью проскользнул в палату. Рефлекторно поймал, потому что подсознание и банальная жалость сработали быстрее, чем охваченный злостью мозг смог подумать над его действиями. Дрэгон удобнее подхватил замершего омегу и усадил его на кровать, не реагируя на резко вспыхнувший запах жженого дерева, который без труда выдал раздражение парня. Какие, все-таки, братья разные, даже в такой мелочи, как ноты запаха, но с другой стороны было бы странно, если бы все у них было идентичным. Вот только костер затерялся и в аромате Заккара, который, правда, наружу выходит не часто, по большей степени, тогда, когда Альфа спускает свой контроль в топку. — Я смотрю, тебе не терпится себе новых травм заработать? — непривычно холодно проговорил Заккар, отходя к окну, чтобы не было соблазна пустить в ход руки. — Чего вскакиваешь, как в зад укушенный? Дрого непроизвольно замер, настороженно смотря на мужчину. Почему он говорил с ним так холодно и едко, словно устал изображать из себя хер знает что? Что ему наплел мелкий, раз он ощущался сейчас как лезвие клинка? И как он вообще попал в палату, не издав и звука? Эти перемены откровенно пугали, потому что парень не знал, что и ожидать от такого Альфы. — Мне надоело лежать, — огрызнулся Дрого, все еще не спуская с мужчины пристального взгляда и подмечая хищные повадки, которых не замечал раньше, — где Годро? Дрэгон усилием воли заставил свое лицо оставаться спокойным, а так хотелось подойти и трепануть засранца за шиворот, но даже в этом случае он не понял бы ничего. Даже смотреть сейчас на парня было невыносимо, потому что изнутри поднималась звериная ярость, которую он подавлял всеми силами. Дернув уголком рта, Заккар криво улыбнулся, правда, эта улыбка не коснулась его почти черных из-за всплеска дикости глаз. — Годро пока с Давидом, — старательно ровно проговорил Заккар и сжал свои руки за спиной, — а что такое, хочешь в очередной раз ему нервы потрепать? Тебе не кажется, что ты уже достаточно выпотрошил его? Дрого скрипнул зубами и закатил глаза, раздражаясь еще сильнее, и сжал левую руку в кулак, сетуя на то, что говорливая рептилия сейчас так далеко стоит. А то бы он уже с удовольствием разукрасил его физиономию. Но пришлось ограничиться только злым рычанием: — Это тебя не касается! — Касается, — низко рыкнул Заккар, позволяя маске окончательно слететь с лица и явить свой взбешенный облик, — ты же неоднократно обвиняешь меня во всех грехах, когда пытаешься убедить Годро держаться от меня подальше. Так давай, выскажи мне все в лицо, может тогда мозги проветрятся и встанут на место. Дрого смотрел на него и хотел убраться как можно дальше, потому что объятый праведным гневом Дрэгон реально пугал, потому что он видел буквально змей ярости, беснующихся у него под кожей. Еще опасения вызывал неясный факт, что именно известно дракону. Неужели мелкий все выложил ему? Маленький обидчивый засранец, нашел удобную жилетку для слез. — Перестань строить из себя блядскую жертву и самого несчастного человека на свете, не ты один испытываешь боль, не ты один боишься, не ты один не знаешь, как жить ближайшие месяцы. Так что лучше заткни свой эгоцентризм и позволь нам хотя бы привести в порядок твою руку, с мозгами будешь разбираться сам. Если тебе на самого себя наплевать, подумай, хотя бы о брате и не добавляй ему лишних нервов своими выебонами хоть раз в жизни. Каждое предложение Заккара хлестко било ледяной волной и заставляло цепенеть от подсознательной вины, которую Дрого не хотел признавать. Ведь если разобраться, Дракон был прав во всем, но за своей раздраженностью старший Лекс не желал видеть своих ошибок. И сейчас, уже привыкшее к благосклонности мужчины сознание откровенно не понимало, почему он так резко вышел из образа курицы-наседки. Дрого боялся в данный момент даже рот открывать, что было не свойственно ему, но такая перемена тоже не в порядке привычных вещей и предвещает какую-то херню. Умом он понимал, что еще больше злить Заккара было полнейшим безумием, но собственный ядовитый язык оказался сильнее доводов разума. Поэтому, скривив губы в гадкой ухмылке, парень едко проговорил: — А ты же у нас прямо святой, всем помогаешь, обо всех заботишься и конечно же совершенно без задней мысли, потому что херов добряк, а на самом деле мудила мудилой, который не гнушается лапать молодого парня, пользуясь его неопытностью. Дрэгон за малым не ударил говорливого засранца, но сдержался, сам не понимая, как, еще и умудрился елейно улыбнуться, цепким взглядом сдирая с омеги кожу. — А ты так бесишься, потому что сам не против его «полапать»? — мнимо спокойным тоном спросил он, с заметным удовлетворением замечая, как парень передернулся после его слов, и неторопливо приблизился к нему. — Знаешь, твой явный интерес к нашей близости порядком подбешивает, особенно, если учесть, что никакой близости и не было пока что. Глаза Дрого готовы были вылезти из орбит из-за всплеска возмущения и злости, он даже рванулся вперед, намереваясь придушить двуличного ублюдка. — Что еще за бред?! Что значит пока… — Дрого внезапно замолк, вернее Заккар закрыл ему рот своей широкой ладонью и придавил к подушке, шарахнув разрядом тока. — Хпр! Не обращая внимания на его попытки освободиться, Дрэгон нарочно приблизился еще сильнее и с металлом под шелком проговорил ему на ухо, продолжая держать руку на его лице: — Дрого, а ты никогда не допускал мысль, что стоит мне только захотеть его на серьезном уровне, и он будет подо мной? — Заккар скосил острый взгляд в широко раскрытые глаза парня, и продолжил уже без притворной ленивости в голосе. — Только вот прикол в том, что мне не нужна просто дырка, в которую всунул и пошел. Я делаю это все не ради того, чтобы превратить вас в своих сучек или кого-то, вроде них, почесывая свое либидо, я делаю это, потому что могу и хочу помочь. Я уже давно вышел из того возраста, когда думаешь членом, а не головой, советую это понять. И тот факт, что я никогда не сделаю ничего против воли самого Годро, тоже. В отличие от некоторых, я уважаю его мнение и считаюсь с его желаниями. В последнем предложении Дрэгона отразился скрытый подтекст, известный пока лишь ему одному, но четко намекнувший Дрого, что в будущем надо следить за своими действиями, чтобы они не превели к нежелательным последствиям. Резко отпустив его лицо, Заккар рывком отклонился назад и вытер ладонь об весящее на спинке кровати полотенце. А Дрого пытался подавить крупную дрожь в теле, которую вызвала непосредственная близость с Альфой, и не мог перестать хватать воздух ртом, все еще не в силах произнести хоть что-то. Действие дракона выбило его из колеи и в очередной раз надорвало устаканившийся образ, добавляя в него новые черты. И эти черты откровенно вызывали страх внутри, потому что были слишком разрушительными по своей энергетике. Но возможно ли такое, что разрушительными они казались только для него, потому что он воспринимал Альфу в негативном свете и сейчас его просто отрекошетило в свои же эмоции? Дрого этого не понимал, просто смотрел на то, как мужчина глубоко дышит, пытаясь успокоиться, и молчал, не зная, что он мог сказать на такую колоритную речь. Дрэгон же довольно быстро взял себя в руки, и когда повернулся обратно к омеге, ничто не выдавало выхода рептилии из-под контроля. Лицо его приобрело нейтральное выражение, а глаза заметно похолодели, словно он насильно погасил в себе огонь злости. — На следующей неделе мы возвращаемся в Германию. Насчет лечения и реабилитации я договорился. Жить будете со мной. Советую за оставшееся время смириться с этим фактом и не навлекать на себя проблемы в будущем. Дрого отвлекся на хлесткий тон и не сразу осознал сказанное мужчиной, а когда до него дошел смысл его слов, было уже поздно — Заккар уже стремительно покинул палату.