Сасагава Киоко, приятно познакомиться

Как только Рокудо скрылся в тумане, я потрясла головой, стараясь сбросить внезапно появившееся чувство чего-то не предвещающего ничего хорошего. Итак, начнем. Во-первых, что это за странное ощущение?.. Продолжить мысль мне не дали чьи-то руки, сильно дернувшие меня за плечи и развернувшие к себе. Я ойкнула и недоуменно посмотрела на искаженное гневом лицо… А чье это было лицо-то? — Идиотка! — прорычал какой-то парень. Он был выше меня на голову, отчего я невольно поежилась. Хм, а почему мне делают столь лестные комплименты? Я сделала что-то не так? — Ты вообще с головой дружишь?! Или перемещение все мозги отшибло, что теперь ты ведешь себя как самолюбивый подросток?! Сердце на мгновение остановилось и пропустило следующий удар. Нет, я ничего не имею против того, чтобы меня обвиняли в подобного рода качествах, но… Я ведь и есть подросток. Парень внезапно замолчал, прекращая вопить о моем врожденном кретинизме, и, чуть ослабив хватку, серьезно произнес: — Так, ответь-ка мне на один вопрос: сколько тебе лет? — П-пятнадцать, — мне почему-то стало неуютно от его встревоженного взгляда. Мне нужно было сказать что-то иное, или он не из-за моего ответа вновь побелел от гнева? — Че-е-е-е-ерт! — от его громогласного воя у меня заложило уши. Как можно так громко кричать? Не, даже не так. Как человеческие связки вообще способны воспроизвести такой громкий ор?! Тем временем парень продолжал: - Нет, я сразу заметил, что ты по прибытию стала вести себя как идиотка, но списал это на стресс! Да и ты тогда четко осознавала, что тебе двадцать один! Черт! А теперь из-за того иллюзиониста ты вообще личность потеряла! Мое веселье как-то поумерилось. С какого перепугу мне должно быть больше двадцати, когда я только в девятый класс перешла? И почему это я потеряла личность?.. Нет, я не хочу терять никакие личности! Да и что этот парень делает в моем мирке-то? — Ты вообще кто? — поинтересовалась я. — И объясни, будь добр, о незнакомец, о чем ты вообще кричишь? Парень хлопнул себе рукой по лбу и покачал головой. Нет, ну он так и будет дальше молчать? — Так, слушай меня внимательно, — он снисходительно глянул на меня сверху вниз. — Ты в своем мире умерла, а я, Лотерн, твой ангел-хранитель, запихнул тебя сюда, чтобы ты продолжила проживать свою никчемную жизнь. Тебе было двадцать один, и ты училась на медфаке, однако это долбанное тело под влиянием Рокудо решило перестроить твое сознание, и ты растеряла всю память о последующих годах жизни. Уяснила? — Ангел-хранитель? — недоверчиво спросила, посмотрев на него. Ну согласитесь, когда парень лет двадцати совершенно невзрачной внешности в рваных джинсах и с цепочками везде, где только можно, утверждает, что он ангел, да еще и выражается несколько странно… Не по Библии как-то… Или это мне одной такая прелесть досталась? Лотерн раздраженно фыркнул, а потом возмущенно воскликнул: — Создатель! И из всего, что я сказал, ты услышала только это?! — Да нет, — и чего так кричать-то? — Так что? Парень насмешливо посмотрел на меня. — А ты что, такая праведная и честная, что я должен выглядеть и говорить как ангел с иконы? — А, ну тогда ясно, — пробормотала я, поняв, на что он намекает. Никогда бы не подумала, что я сама такая. Я задумалась. Интересненько так. Вот это я понимаю — наглость. Я, значит, была с жизненным опытом, со знаниями, а теперь, получается, фиг мне с маслом? Да и, наверно, я стала хорошей и спокойной, могла вести себя адекватно… Тьфу! Лотерн, тяжело вздохнув, снова принялся упрекать меня во всех бедах. — Но ты! Ты! Как, скажи мне, как можно было умудриться прочитать весь бред той девчонки, записанный в тетрадочку, а потом радостно забыть большинство написанного?! Там ведь даже фотографии были для особо тупых! Но ты, разумеется, сумела выделиться даже из стада придурков! Идиотка! А учеба, учеба?! Как можно не знать таких элементарных вещей, а? Даже Ямамото и то менее глуп! И с ним ты тоже, в теории, знакома, но нет! Вела себя как жертва внезапной амнезии! Я держал твоего нового братца на расстоянии, усилил недомогание лучшей подруги Киоко, чтобы дать тебе фору, но ты, извини за выражение, просрала все свои возможности! Создатель, ну почему мне досталась именно ты?.. Чувство вины и досады накрыло меня с головой. М-да. Я что-то действительно тупила нехило, он прав. Нехорошо как-то вышло, он столько всего сделал, а я… — Так, мелочь, — наконец успокоившись, обратился Лотерн ко мне. Я отмахнулась от надоедливых и совершенно не нужных сейчас мыслей из серии: «Это-то я мелочь?» и посмотрела на него. — Ты сейчас не в самом лучшем положении, потому что успела сваять себе огромную кучу проблем. Поэтому я временно заменю Аньку и посижу у тебя в подсознании. А ты, ты, — он окинул меня выразительным взглядом и кивнул на появившийся в своей руке знакомый дневничок. — Читаешь эту муть, запоминаешь все и начинаешь вести себя более или менее похоже. Допустимы только несущественные отклонения. Уяснила? — Уяснила, — я была действительно неправа, и валять дурака, ведя себя несерьезно, было не лучшей идеей. — У тебя есть еще около пары здешних часов. Можешь приступать. Я схватила кинутый мне дневник и открыла его на первой странице. Ладно, ни пуха… … Знаете, лучше бы я тогда ответила сама себе «к черту». Нет, перечитать эту тетрадочку было не очень и сложно. Но когда Лотерн, ухмыльнувшись, стал проверять, что я вынесла из прочитанного, я познала весь труд актерского мастерства. Несмотря ни на что, говорить по определенному шаблону, когда в голове роятся совершенно другие мысли, — очень и очень непросто. А когда я не сдержалась и пару раз с сарказмом прокомментировала вопрос Лотерна, я получила подзатыльник и еще одну порцию ворчанья на тему «безмозглости подопечной и незаслуженных страданий». Но тем не менее на большинство фраз я ответить пусть и с натяжкой, но могла. А это уже плюс. Главное не забыть все это еще раз. Не забыт-ть. И теперь Лотерн со скучающим видом обдирал куст малины, а я просто сидела и бездумно выдирала траву из земли. Было неимоверно скучно, но завязать разговор никак не получалось. Внезапно ко мне в голову пришла одна интересная мыслишка. — Эй, Лотерн, — позвала я. Парень повернулся ко мне и, дожевывая ягоды, стал ждать продолжении фразы. — А ты точно ангел? — Ты все еще сомневаешься, мелочь? Я недовольно поморщилась. Пф. Я не мелочь, сколько раз мне нужно это еще раз ему повторить? Ай, ладно, все равно он это проигнорирует. Нехороший человек. — Просто подумала, может, ты демон, м? Звание демона тебе больше подходит. — Демоны не бывают хранителями, — Лотерн покачал головой и сорвал с ветки еще несколько ягод. — Они такие существа, которые чисто теоретически не могут стать хранителями. — А почему? Я пододвинулась к нему поближе и с интересом гляделась в его лицо. Нет, а почему бы и нет? Не каждый день можно узнать про подобное. А моя не хотеть упускать такой прекрасный шанс! Лотерн прожевал и заговорил: — Потому что ангел-хранитель закрепляется за человеком при рождении последнего, а демонов, кроме Герцогов Ада, создают сами люди. Я, которая только настроилась на длинный рассказ с кучей подробностей, слегка прифигела от подобной, кхм, краткости собеседника. — Э-эм, и это все? — А фто фы ефе фофешь? — на этот раз Лотерн даже не удосужился прожевать. Действительно, что я еще хочу. Куда уж мне убогой мочь хотеть что-то! Как я сама не догадалась… На пенсию пора, на пенсию. Мозги-то уже перестали функционировать. Я, поняв, что «рассказ» на этом окончен, снова грустно вздохнула и растянулась на травке. Блин, ну когда там я уже приду в себя и буду радовать окружающих своим милым личиком? Скучно, господи, как же скучно! Внезапно Лотерн, вернувшийся к поеданию малины, оторвался от своего увлекательнейшего занятия и настороженно обернулся, звякнув многочисленными цепочками. — Похоже, Анечкин подарок возвращается. Я сваливаю. И он исчез. Э-э-э? Какой еще Анечкин подарок? Что ты хочешь этим сказать? А ну стой! Не смей бросать меня! Моим мольбам не вняли. Я растерянно поглядела по сторонам. Если я правильно поняла слова моего горе-хранителя, то сейчас должен кто-то появиться. Но прошла уже минута, а никого нет. Меня обвели вокруг пальца и, воспользовавшись моментом, втихаря унесли ноги? Да нет, я же не такая пугающая, чтобы от меня бегать. — Ку-фу-фу, да к тебе тут не пролезть, Енот-чан. О, этот смех я узнаю из тысячи. А эту манеру говорить вообще не забуду. — О! Ты вернулся! Какое счастье! А то я уже решила, что откину здесь копытца от скуки! Я скрестила ноги по-турецки и крутанулась на месте, разворачиваясь к знакомому. Ой. Рокудо выглядел… неважно. Ну, по моим меркам неважно — судя по совершенно невозмутимому лицу Рокудо, его нисколько не волновал свой внешний вид. Одежда была изрядно потрепана, кое-где виднелись пятна крови (слава богу, не вызывающие страх за жизнь) и подпалины (где он там огонь нашел?!). Под глазом у парня красовался неплохой такой, контрастирующий с бледной кожей синяк, а на подбородке виднелась подсохшая кровь. Я невольно сглотнула и нахмурилась, а потом перевела взгляд на Рокудо. Он стоял и ехидно улыбался, покручивая в руке трезубец. Трезубец? Ладно, допустим… — Что-то не так? Да, действительно, чему это я так удивляюсь? Подумаешь, вид, будто он только что с поля битвы вышел, это привычное дело! Все же так ходят, и ничего… — Уважаемый, вас словно только что прокрутили через мясорубку, — с каменным выражением лица заметила я. — Или это у меня уже галлюцинации от пересыпа и ничегонеделанья? На физиономии Рокудо мелькнуло недоумение, а потом он легонько стукнул своим странным оружием — иначе тот предмет назвать было нельзя. Через мгновение он вновь принял более или менее здоровый вид, оставив меня только разводить руками. — Оя-оя, прошу прощения, твое сознание пропустило меня только в естественном виде. — А-а, так это ты снаружи так погулял, — я закивала. — И это ничего, верно? Я не должна сейчас говорить, что все это не очень хорошо? — Ку-фу-фу, — утверждающе рассмеялся парень. — Постой-ка, — внезапная мысль, пришедшая мне в голову, заставила подавиться продуманной фразой. — А со мной-то что? Раз ты там во что-то ввязался, ты меня не покалечил случаем? Ну, меня в смысле не меня, а меня, которая… Тьфу! Мое родненькое любимое тельце в порядке? Кажется, Рокудо не ожидал подобного вопроса. Нет, он что, серьезно травмировал мою бренную оболочку? А я? Я что, должна буду отдуваться? Не-не-не, я не хочу узнавать все прелести лежания в больнице! — Относительно. — О-относительно? — тревожно переспросила я. — По-твоему относительно или по-моему? — Ку-фу-фу, оно получше того, что ты видела, Енот-чан. «Относительно», «получше»… Черт. Бедную меня все-таки покалечили. Ну блин, как так? — Да и ты сама мне его доверила, не уточняя ничего, кроме времени возврата. Мой прокол. Я как всегда невероятно дальновидна. Я недовольно цыкнула. Ну так глупо опустить важнейший пункт в «договоре», так… опростоволоситься! Какая досада… — Мое приличное состояние подразумевалось, — нехотя буркнула я, надувшись. — Приличное по моим меркам. — Что есть, то есть, Енот-чан, — Рокудо усмехнулся и плюхнулся рядом. — Кстати, я тут подумала, — через минуту показной обиды протянула я. — Если я тут, получается, мое тельце где-то валяется бесхозным? — Насчет бесхозного я бы мог поспорить, но в основном ты права. — А если ты тоже здесь просиживаешь штаны, то, получается, ты тоже оставил свое тело где-то снаружи? У Рокудо неприязненно дернулся уголок губ, и он, слегка поморщившись, кивнул. — Мое, как ты выразилась, «тельце» сейчас немного побито и вновь посажено под замок. Так что, понимаешь, я временно провожу свое время у тебя в подсознании. — Вао, мой сосед — беглый преступник? Мило. Рокудо только вздохнул и даже не покосился на меня. Кажется, это называется привыканием. Хм, к моей реакции можно достаточно-таки быстро привыкнуть… — И что теперь? Ты же вернешь себе свою бренную оболочку, м? — Хочешь от меня поскорей отвязаться? — Нисколько. Уточняю, сколько с тебя надо будет содрать за аренду местечка в моем милом мирке. — Оя-оя, какая ты добрая. — Се ля ви. На этом наш диалог вновь оборвался. Парень над чем-то задумался, а я не стала его отвлекать… … Я сидела и рубилась в игровую консоль, от усердия высунув кончик языка. Меня снова скептически оглядели и вернулись к чтению большой толстой книги. Знаете, когда человеку скучно, он будет делать все, лишь бы как-то развлечь себя. Неважно, как и что, но он сделает кучу странных вещей в поиске чего-то, что сможет его заинтересовать. Я никогда не замечала за особой любви к разным играм в приставках. Нет, я не испытывала какого-либо отвращения, но и особых теплых чувств они у меня не вызывали. Оказалось, что консоль — неплохое спасение от скуки. Рокудо взял откуда-то несколько пухлых томов некоего итальянского произведения и тоже ушел в астрал. У меня аж слезы умиления на глазах выступили. Вот оно, ничем не испорченное правильное поколение! А мы, мы! Зависаем в сети, все время проводим за компьютерными играми, а с книгами знакомимся только на уроках литературы, да и то… Впрочем, особых угрызений совести у меня это не вызывало. На экране выскочило злорадное «Game over», и я расстроенно отложила консоль в сторону и потерла уставшие глаза. Зевнув, я лениво посмотрела на Рокудо, еще раз умиленно вздохнула и потянулась за какой-то книженцией на японском. Надо тоже образовываться. — Ой! — я испуганно вскрикнула и подскочила на месте. Моя рука исчезала. Она была полупрозрачной. Полупрозрачной! — Оя-оя, да не кричи ты так, — Рокудо мельком взглянул на меня и снова вернулся к своему нехиленькому тому. Какая заинтересованность в литературном произведении и какое безразличие к моей судьбе! — Ты просто возвращаешься в реальность. — А-а… Страшно-то как в первый раз «просыпаться»… Бац, и вдруг становишься полупрозрачным. Так и до нервного срыва у особо истеричных личностей недалеко. — Ну давай, пока, что ли… — До встречи, Енот-чан. Весь мир померк, и в следующую секунду я распахнула глаза в белоснежной комнате. Больница, значит. Вокруг моей койки столпилась куча народу: тот самый Ямамото, новоявленный брат, трое детей, которых я встретила в первый день, некий седовласый субъект, какой-то мелкий парнишка и престранный малыш на его плече. Кхм, а где Хана? Она же вроде лучшая подруга Киоко… Стоп. Киоко это я. Я это Киоко… Итак, сейчас мы поймем, насколько хорошо мы с Лотерном подготовились.

***

Как только девочка окончательно исчезла из собственного мирка, Рокудо отложил книгу в сторону и пристальным взглядом оглядел видоизмененное поле. Его никак не покидало ощущение присутствия кого-то еще. И этот кто-то тоже не был здесь чужаком.