И что он в ней нашел?

      Маг атаковал снова и снова, не давая своим врагам опомниться и, вынуждая засесть в глухую оборону, даже для него это было тяжело, что уж говорить о неожиданном помощнике Джерго. Трой, изо всех сил старался устанавливать барьеры, достаточно прочные для того, чтобы они защищали не только весь мир от магии, но и принца Ксандра, который медленно подползал к гомункулу. Непростая задача отнимала все силы мага, который уже с трудом стоял на ногах. Создавалось впечатление, что они безрезультатно сражаются уже целую вечность, настолько интенсивным было противостояние, но на самом деле не прошло и пяти минут. Время стремительно проносилось мимо, заставляя задуматься о поражении. Великий маг понимал, что в одиночку уничтожить тварей, что он создал, не получится. Жаль, что он лишь изучал некромантию, но так и не освоил. Прискорбно. Но сожалеть о чем-либо уже поздно, как и размышлять о своем величии и силе.       — Ну же, Калиста! — раздраженно прорычал мужчина, обрушивая на Ричарда и Алетту очередное мощное заклинание, но на этот раз ледяное. Вот только толку от этого было мало, магия лишь замедлила гомункулов, а заодно разозлило, ведь они не переносили холод. Именно поэтому они старались держаться, как можно ближе к теплым местам и королевствам.       — Алетта!!! — взревел барон, хватая сестру и притягивая к себе. Его обезображенное тело тряслось, казалось, что мужчина с трудом стоит на ногах, а от того сгорбился, и держится за девушку, что была не в лучшем состоянии. Но это было далеко не так. Его глаза были полны силы, презрения и уверенности в победе, даже сейчас Ричард высокомерно смотрел на своих врагов, что были всего лишь людьми.       — Только не это, — Джерго на долю секунды замер, осознавая, что сейчас произойдет и заклинание, что уже было готово сорваться в бой, рассыпалось прахом. — Калиста, поторопись… — маг, не шевелясь, наблюдал за тем, как два гомункула соединяются в одно омерзительно противное существо. Теперь, они будут намного злее, сильнее и яростней. Остановить это было невозможно. Все кончено. Это осознание было, как гром среди ясного неба. Он проиграл и если задуматься, это произошло еще триста лет назад, когда он решил пойти против природы и самой жизни. Руки опустились сами собой, словно в них не осталось ни капли силы.       — Атакуйте! — отчаянно завопил Трой, не понимая, что происходит. Неужели все настолько плохо, что даже Величайший не в силах ничего изменить? Сама эта мысль казалась нелепой, глупой и неправдоподобной, она вселяла в страх и трепет. Впервые сильный и умный человек, маг, дослужившийся до звания королевского, причем, сделавший это достойно, боялся.       — Уже бесполезно, — на удивление спокойно ответил Джерго. В следующее мгновение на его лице появилась ехидная усмешка. — Зато теперь королю и Калисте будет намного проще, ведь у них одна цель, а не две. — Глубокий вздох. Усилие воли. Одна мысль и легкий шепот, что невозможно различить. И вот магия мужчины устремилась прочь, — раздели со мной могущество и силу Калиста, теперь все в твоих руках. А я приму боль, раз уж больше ни на что не годен.       То, что произошло в следующий момент трудно описаться словами. Мир наполнился неприятными резкими звуками, что лились отовсюду, они были подобны крикам бессчётного количества мертвецов, что жаждут вырваться из загробного мира, где им приходится отвечать за свои прегрешения. Небо потемнело настолько, что уже не казалось собой, оно превратилось в черный потолок, саму пустоту, что разинула свою вечно голодную пасть, дабы поглотить жалких людишек и весь мир. Затем повеяло пронизывающим насквозь холодом, что будто бы пытался выгнать души из бренных и слабых тел. Это было дыхание самой смерти, что явилась в мир живых за теми, кого давно заждалась в своих объятиях.       Все было невероятно медленно. Джерго видел, как разлагаются, почти слившиеся воедино тела гомункулов, как они гниют, а ошметки их плоти и шлепаются на землю, мерзкими кучами. Ричард и Алетта уже не кричали, они голосили и вопили, но эти звуки тонули в общем гомоне. Вот оно — великое заклинание некромантов в действии! Именно из-за него маги Ковена никогда не осмелятся пойти против «Повелителей мертвых», ведь от тех, кто встает у них на пути, не останется даже праха. Маг стоял неподвижно, наблюдая за агонией своих созданий, видел он и костлявую старуху, чья беззубая улыбка, была до омерзения противной.       — Ксандр, убей их, облегчи их смерть! — бросил Джерго, понимая, что все еще сочувствует своим «детям». И когда он только успел стать настолько сентиментальным? Или так оно было всегда?       Принцу не нужно было повторять дважды, резко подорвавшись со своего места, он вонзил кинжал в тело гомункула и отскочил назад. Ему многое довелось повидать, отчасти благодаря наставничеству Калисты, но сейчас Ксандра мутило, а содержимое желудка рвалось наружу. Это была смерть, во всем своем великолепии — холодная, жестокая, болезненная, несущая отчаяние и страх. Видеть, как кто-то еще живой, разлагается у тебя на глазах, было невыносимо. Хорошо, что он не стал некромантом, он бы точно не смог быть настолько беспощадным. Переведя взгляд на Джерго, мужчина увидел, что маг рухнул на землю, а его тело изогнулось дугой, из его горла доносился крик, а лицо исказила гримаса боли. Создавалось впечатление, что Джерго умирает вместе со своими созданиями. Ксандр зажмурился — для него это слишком!       — Сейчас все закончится, — кривясь, шептал наследник престола. — Нужно только переждать. Все закончится. Все стихнет…