***
Креван вышел на крыльцо, аккуратно притворив за собой разболтанную дверь. Повернулся, осмотрел, оценил перекос и сокрушенно покачал головой. «Надо будет Карьке сказать, чтобы пружину заменил и петли подправил, — подумал Креван. — А то скоро дверь вообще закрываться перестанет. А у нас теперь Габриэлла. Прохватит ребенка сквозняком — заболеет. А потом осень наступит — дожди, промозглость. Будем улицу отапливать. И опять же Габриэлла…» Креван спохватился, сообразив, что к осени, вероятно, Лита уедет из Биндюги и увезет Габриэллу в Новиград. Потом поймал себя на мысли, что ему этого почему-то не хочется. Но Лита и Эредин, разумеется, рассудят по-своему. Не так, как хочется Кревану. Не так, как надо. Креван достал из кармана список нужных покупок, пробежал его глазами, убрал обратно в карман. Потом заглянул в сумку, чтобы еще раз убедиться, что взял кошелек и мешочки, чтобы положить туда всякие непищевые продукты — помещать рядом еду и не еду нельзя, это негигиенично. К тому же в доме теперь Габриэлла. Вдруг ребенок съест что-нибудь не то и отравится. Креван в жизни себе этого не простит. Креван степенно сошел с крыльца, смахнул с лацкана пиджака прилипшую пушинку. «От подушки наверное. Интересно, как она на пиджак попала? Наверное, Лита, когда подметала, выгребла из всех углов многолетнюю пыль, вот пушинка и осела. Лита, конечно, чистюля — это ничего не скажешь. В этом плане можно не беспокоиться. Пылью Габриэлла дышать не будет. Даже наоборот, вокруг полезный, свежий и чистый лесной воздух. Зачем увозить девочку в этот загазованный Новиград? Чем здесь-то плохо? Да, цивилизации особо нет, но школа тут нормальная. Вон, мальчишки выучились — и ничего, Карька даже в Оксенфуртский университет сумел поступить. Конечно, он умный мальчик, но и Габя должна быть тоже не промах, у нее и отец, и мать очень даже головастые». Креван аккуратно притворил за собой калитку и зашагал по дороге, ведущей к центру, направляясь в магазин за покупками. Еще издалека от услышал какой-то шум — по всему видать, перед магазином устроил внеочередное срочное заседание Биндюгинский бабком, обсуждая какую-то свежую и важную новость. Креван замедлил шаг и посмотрел на часы. Участвовать в обсуждении ему очень не хотелось, но он понимал, что если появится пред светлы очи биндюгинских женщин, то против воли будет втянут в дискуссию. «Может, вернуться? — малодушно подумал Креван. — Подождать, пока все разойдутся, а потом пойти. С другой стороны, нет гарантии, что они закончат свои тары-бары быстро, а мне непременно надо купить хлеба, молока и чего-нибудь вкусного для Габриэллы. Не оставлять же ребенка голодным из-за моего нежелания общаться с односельчанками». Преисполнившись чувством ответственности за вверенное его заботам дитя, Креван скрепя сердце продолжил путь. Однако добраться до магазина ему было все-таки не суждено, потому что не успел он еще миновать дом Региса, как из-за поворота выбежала Васка (в том, что она принимала активное участие в обсуждении новости, сомневаться конечно не приходилось). Завидев Кревана, она замахала руками, привлекая его внимание: — Каомханыч! Сосед! Слышь, стой! Вертайся взад. Усе бросай, ноги в руки — и беги во Флотзам Эрединку свово выручать! — Что? — Креван, оторопев, встал посреди дороги. — Кароч, слухай сюды, — Васка с рекордной и неожиданной для ее возраста скоростью преодолела расстояние, разделяющее их с Креваном и едва отдышавшись начала: — Ты че, не знаешь, что в мире деется? — Не знаю, — развел руками Креван. — Маниаки у нас завелися. Банда цельная. Шестерох уже порезали. Бомжей с Алмазной. На сёмом попалися, супостаты. Нахватили их. Оказалось, что енто Сорель и Зиги, который ко мне за двор залез. Их колдунцы зельями опоили — вот они и пошли вразнос. Эрединка твой Сореля нейтрализовал. Но колдунцы навели на его спорчу. А на полицию нашу — морок. И вышло, что Эрединку обвинили. — В чем? — ахнул Креван. — Во всем! За решетку его упекли, и будет суд. Токо, ты ж понимаешь, что усе у их куплено, у колдунов с маниаками столичными. Эрединку обвинят и посодют. А эти так и останутся. Дальше будут бесчинствовать. — Ох, — Креван потер лоб. — Васка, я побежал во Флотзам, сына выручать. А ты, уж будь так добра, по соседски, купи хлеба, молока и конфет внучке моей. Вот деньги. Еще Имле с Карькой надо сказать. Только некогда! А Лите не говори. И Цири не говори. В общем, вот, — Креван сунул в руки Васке сумку и тут же сорвался в стремительный бег. — Ну держитесь таперича, — Васка погрозила кулаком в сторону Флотзама. — Каомханыч-то вам покажет.* * *
Дверь Флотзамского отделения полиции со стуком отворилась, ударив створкой в стену. Сидящий на посту скучающий дежурный не успел вскинуться и спросить необходимый пропуск, увидев лишь молниеносно промелькнувшую мимо окошка тень и услышав лишь скрип вращающейся вертушки, что загораживала проход. — Это чё такое было? — захлопал он глазами. Креван же (а в отделение ворвался именно он) уже летел по лестнице, перескакивая через ступеньку, стремясь к кабинету Винсента Мэйса. Вихрем пронесшись по коридору, эльф увидел дверь с вожделенной табличкой, зло и с силой толкнул ее, отворяя настежь — и предстал на пороге кабинета как воплощение справедливого воздаяния, грозное и неумолимое. — Ну? — уперев руки в боки и сузив источающие ледяной холод аквамариновые глаза, вопросил Креван. — Отвечайте, что вы сделали с моим ребенком? Винсент Мэйс, в кабинете которого как раз в этот момент проходило совещание с участием Исенгрима, Талера, Мильвы и Роше, ошеломленно воззрился на стоящего в дверях Кревана. В голове его закрутилось как-то уж слишком много беспорядочных мыслей, которые никак не хотели оформиться во что-то приемлемое для озвучивания. Поэтому Винсент просто смотрел на Кревана и молчал. — Долго в молчанку играть будем? — вежливо осведомился Креван. — Вам нечего сказать, гражданин начальник? Или обдумываете, как вам половчее соврать мне? — Аваллак’х Каомханович, — вместо продолжающего молчать Винсента голос подал Исенгрим. — Я понимаю ваше беспокойство, как родителя. Но вот причины… — Где мой ребенок? — вновь вопросил Креван. — Вы в курсе, что не имеете права держать его за решеткой на основании всего лишь оговора каких-то там спятивших баб-магичек. Да я вас засужу! Я докажу, что Эредин ни в чем не виновен — и тогда вы у меня попляшете! Все! — Вообще-то Эредина никто и не думает ни в чем обвинять, — подал голос Талер. — Он у нас наоборот, потерпевший. — Да что вы мне… — начал было супить брови Креван, но потом осекся, вникая в смысл сказанного Талером. — Погодите, то есть как? Потерпевший? Эредин — потерпевший? — Ну да, — кивнул Талер. — Мы выясняем… — Вот именно, Авалак’х Каомханович, — наконец обрел дар речи Винсент Мэйс. — Мы тут совещаемся, выясняем обстоятельства дела, чтобы поскорее найти виновных в нападении на вашего сына, а вы врываетесь, обвинениями разбрасываетесь, угрожаете. Нехорошо. — На Эрединку кто-то напал? — округлил глаза Креван, хватаясь за сердце. — Ох, божиня… — Да не волнуйтесь вы так, папаша, — попробовала успокоить эльфа Мильва. — Целы нападавшие, не убил их ваш сыночек. — Фу-ух, прямо гора с плеч, — Креван обмахнулся платком. — Извините меня. Нехорошо действительно вышло. Недоразумение. — Да ладно. Бывает, — примирительно сказал Винсент. — Понимаю. Я и сам отец. — Но, в таком случае, куда мог подеваться Эредин? — вновь встревожился Креван. — Если его нет у вас, то где он? — Так на работе наверное, — предположил Роше. — Нет. Я был у него дома — соседка Горгоновна сказала, что он наверняка на работе. Я пошел в Кейран — сказали, что он на бюллетне. Я пошел в больницу — Русти сказал, что он был там вчера, а сегодня не появлялся, так как ему тут делать нечего — он, мол, здоров как бык. Я даже, ох, прости божиня, в бордель сходил — хозяйка и девушки сказали, что ночью был, а с утра ушел. И куда отправился, не сообщил. Что я должен был думать? Вот и отправился к вам. — Может, он решил, что его собираются все-таки обвинить в нападении на Мистле и Сореля, и в бега отправился? — предположил Роше. — Нельзя этого допустить! — всполошился Талер. — Эредин — один из двух пострадавших от ментальных чар. Без него и его показаний у меня все дело развалится. — Срочно разослать по всем постам… — начал Мэйс. — Если Эредин подался в бега, а его попробуют задержать, это может плохо закончиться, — напомнил Талер. — Пусть просто отследят маршрут, — предложил Исенгрим. — И нам сообщат о его местонахождении. Отдайте распоряжение: в контакт не вступать. — И на всякий случай пост надо выставить неподалеку от дома магичек, — сказал Роше. — Вдруг Эредин захочет чинить самосуд. — Если он захочет, вы вряд ли сможете ему воспрепятствовать, — с тяжким вздохом заметил Креван. — Это мне самому надо с постом туда идти. Возможно, я смогу уговорить его никого не увечить и ничего не рушить. — Это разумно, — согласился Мэйс. — Если Эредин кого и послушает, так только отца. Ну и, может, не будет тогда кулаками махать направо-налево. А то мои ребята после драки в Кейране только-только отошли. Не хотелось бы новое мочилово затевать.***
Патруль в составе Силаса и Фенна, ведомый Креваном, двигался в сторону дома Филиппы. Как вдруг остроглазый Фенн, всмотревшись вдаль и для лучшего обозрения приложив руку козырьком ко лбу и даже остановившись и встав на цыпочки, произнес: — Эй, папаша, приглядитесь-ка, это не ваш там сыночек Эредин с очередной подружайкой рассекает? Вроде так по габаритам — он, больше некому. Креван всмотрелся вдаль, туда, куда указывал Фенн — и точно заметил, что им навстречу движется некто очень высокий и широкоплечий, а рядом с ним, держась за руку, идет кто-то маленький и тощий. — Эрединка, похоже, — согласился Креван. — Ага. Вот сто пудов снял девку и ведет ее домой. — Стойте тут, а я пойду и поговорю с ним, — велел Креван. Вскоре Эредин тоже заметил приближающегося к ним Аваллак’ха. Поэтому они с подружкой встали у калитки, дожидаясь, когда тот подойдет к ним. Креван же вскоре узнал и девушку. Это был та самая, с которой Эредин целовался в холле Кейрана. «Мистле, официантка в Кейране», — вспомнил Креван. — Привет, пап, — кивнул Кревану Эредин, когда тот наконец поравнялся с ними. — Здравствуй… те, — добавил он, посмотрев на Мистле. — Пап, это Мистле. — Ты нас уже представлял. — Да. Но с тех пор кое-что поменялось. И сильно. — Я в курсе, — кивнул Креван. — В общих чертах. Мы тебя потеряли. Ты где был-то? — Навещал Мист в больнице, — пожал плечами Эредин. — Засиделись, заболтались, чуть обед не пропустили. Да, Мист? — эльф, приобняв девушку за плечи, легонько качнул ее к себе. — Вот так все просто, — неожиданно улыбнулся Креван. — Ну да, — ответил Эредин. — А в чем дело-то? — Ни в чем, — покачал головой Креван. — У тебя какие планы на сегодняшний день? — Да сейчас соберем Мист кое-какие вещи, потом я провожу ее обратно в больничку. Нас Русти ненадолго отпустил под мою ответственность. — Дело хорошее, — одобрил Креван. — А потом? — Домой. Выспаться надо. А то завтра на работу. Хватит бедолагу Лето эксплуатировать. — Понятно, — кивнул Креван и развернулся, чтобы уходить. — Пап, а ты что, не останешься? — Да я, собственно… — растерялся Креван. — Я думал, ты ко мне. — Ну-у вообще да, к тебе, конечно. — Ну раз ко мне, так дом-то — вот он. А ты куда направился? — Я просто в последнее время что-то стал такой рассеянный… — вздохнул Креван, следуя за Эредином и Мистле и с облегчением думая про себя, что по крайней мере вытаскивать сыночка из тюрьмы и предотвращать «костры Радовида» ему не придется. А это уже не могло не радовать.