***
Не в его дочь сейчас вонзается стрела. Не в его. Малкольм ни о чем не жалеет. Никогда. Малкольм смотрит, как Дарк убивает Лорэр, он слышит, что Дэмиен просит передать ее отцу, и в очередной ненужный никому кроме него самого раз убеждается, что поступил правильно. Не он перешел дорогу Дарку, не ему за это платить. Не его дочери. Теа и Диггл отлетают в стену — для Дарка это демонстрация силы, ведь они все равно не могли ему ничего сделать. Дарк играет, Дарк пугает, Дарк показывает, что может сделать с каждым из них. Дарк показывает, что легко может сделать с его дочерью, если бывший глава Лиги убийц перестанет подчиняться. Дарк не понаслышке знает, что может сделать отец, чтобы спасти дочь от тьмы — у Дэмиена тоже есть дочь. Мерлин боится, он очень боится, и страх за себя заставляет его убивать. Страх за жизнь дочери заставляет предавать. Предавать не только людей, к которым начал привязываться, предавать, пожалуй, единственного оставшегося родного человека. Ему это не в новинку. Он даже думать не станет, можно ли было поступить иначе. Ведь не в его дочь сейчас вонзается стрела. Не в его.***
Не его дочь лежит умирающая в больничной палате. Не его. Малкольм выкупил у Дарка свою жизнь и жизнь Теи, словно два билета в театр. Он как-то посетил его вместе с дочерью. Мужчина взял брошюру, а потом, позвонив по номеру для бронирования, заказал два билета в вип-ложу. Теа после выглядела восхищенной спектаклем, а Малкольм сделал вид, что не заметил позевывания дочери еще в начале первого акта. Цена за эти билеты оказалась дороже, чем за те билеты в театр, и вряд ли Теа сделает вид, что все просто зашибись, как сделала тогда. Цена жизни Малкольма и его дочери — жизнь дочери другого отца. Не его дочери.***
В глазах не его дочери безмятежное спокойствие человека, понявшего, что это конец. В глазах не его дочери. В глазах Теи ярость — Малкольму это знакомо. Она все решила — это не безудержный гнев, что преследовал ее после Ямы Лазаря, — это холодная решимость, что свойственна больше ему самому. Он не говорит ей об этом — ему интересно, когда она сама это осознает. Осознает, что в ней больше от него, чем ей кажется. В глазах отца девушки тьма появилась после смерти Ребекки, Теа же потеряла близкого друга, она потеряла Лорэл. Лорэл Лэнс, дочь Квентина Лэнса. Не его дочь.***
Не его дочь сейчас в предсмертной агонии. Не его. Малкольм не хочет думать, мог ли он поступить иначе, но почему-то Мерлин не может не думать, хотел бы сейчас поступить по-другому Квентин Лэнс. Мужчина помнит то мимолетно кинутое полицейскому «Удачи», когда Квентин спорил с Лорэл перед Рождеством в Логове. Мерлин правда тогда искренне пожелал ему удачи — ему самому бы удача в спорах с Теей не помешала. Его споры с дочерью обычно оканчивались тупиком, у Лэнсов — правотой Лорэл. И сейчас дочь Лэнса в предсмертной агонии. Не его дочь.***
Не его дочь сейчас мертва. Не его. Малкольм не идиот — прекрасно понимает, что значит для его дочери смерть мисс Лэнс. Он прекрасно понимает, что это значит лично для него. Нет, не окончательную черту между ним и Теей — она проведена уже слишком давно, чтобы горевать о содеянном, просто Малкольм помнит за что умер его сын. К вине за гибель Томми прибавилось осознание того, что его смерть была напрасной — Лорэл в конечном итоге тоже умерла. Умерла девушка, которую любил его сын. За которую тот умер. Мерлин винит себя за смерть Томми, за смерть Теи он себя винить не будет, ведь сегодня умер не его ребенок — умерла дочь Квентина Лэнса. Не его дочь.