Notice me, Senpai

      В Скайхолде шёл дождь. Серые тучи сгустились над сводами древней крепости, хмурились, омывали нашу обитель холодными слезами.       Я сидел у окна и смотрел на унылый пейзаж. Неужели скоро конец? Мы снова собираем армию, мы снова готовы выдвигаться, чтобы надавать звездюлей неприятелям. Я не вдавался в подробности, знал только, что нас снова начнут муштровать и по три шкуры сдирать с нас на тренировках. Сначала все ждали, пока Скайхолд просохнет после нашей маленькой гулянки, и вот, когда дождались, начался дождь. Каллен отменил тренировки, объяснив это тем, что солдаты могут заболеть и тогда нам же всем будет хуже в решающем сражении. Резерфорд — он человек, он ко всем по-человечески относится, не то, что всякие офицеры, которые так и норовят выпустить нас во двор в любую погоду и заставить страдать. Правда, Каллен сделал нам такую поблажку только на один день, сказав, что если завтра дождь не закончится, то его уже это не остановит. Ну, верно, пожалуй…       Я давно не занимался. Ну, то есть полноценно, серьёзно, со всей отдачей. То от раны отходил, то бухгалтерией занимался, то пил… В общем, страх один. На самом деле, в глубине души я жаждал размять косточки, хотя и понимал, что буквально через десять минут после начала тренировки я взвою как бронто и тысячу раз перехочу заниматься.       — Ну как ты тут? — услышал я за спиной знакомый голос. Повернувшись, я увидел Лелиану со слабой улыбкой на губах.       — Да так, — вздохнул я и взъерошил себе волосы. Славно было жить без этого тюфяка на голове. Мой, кстати говоря, куда-то делся. Я догадывался, где он мог быть. Я либо его сжёг в полубреду от выпитого, либо куда-нибудь запихнул, либо… даже вот думать не хочу. Потом как-нибудь само узнается. И всё же я склонялся к первому варианту. Сжёг, и ритуальные танцы провёл, и плюнул, и на остатках сплясал. Создатель, как же хорошо от подобных мыслей!..       — Мы хотим собраться, чай попить. Не хочешь с нами? — спросила Лелиана, подходя к окну и заглядывая в него.       — Мы — это кто? — с подозрением спросил я.       — Я, Жозефина, Хардинг, — сказала Соловей, а потом бросила на меня лукавый взгляд. — Каллен.       — Интересное предложение, — задумчиво произнёс я, приняв драматичную позу мудреца в раздумьях. — Я подумаю.       — Не буду мешать Вам! — не менее драматично ответила Лелиана и в лучших традициях орлейского театра сделала грациозный жест рукой.       — Выбрать между «я хочу и приду» и «я хочу и приду» так сложно, — изобразил я великого страдальца, судьба которого должна была решиться от этого выбора.       — Я склоняюсь к «я хочу и приду», но решать, конечно, тебе, — серьёзно произнесла Соловей.       — Наверное, я прислушаюсь к твоему мнению, — кивнул я и посмотрел на неё. Несколько секунд мы держали марку, смотрели друг на друга крайне сосредоточенно, но, увидев в её глазах весёлый блеск, я не смог сдержать смеха; она тоже. Потом договорились о встрече и улыбнулись.       И улыбнулись вновь, но уже — в офисе Лелианы, куда никому нельзя было входить, кроме некоторых избранных. Мне нравилось напоминать себе, что я тоже принадлежу к тем счастливчикам, которых Соловей считает своими приближёнными. Нет, не потому, что это прибавляло мне статуса или чего-то в этом роде (ну разве самую малость). Нет, всё дело было в Лелиане. Она — прелесть, и я с ней согласился бы дружить даже в том случае, если б она была обычной пастушкой. Но, строго между нами, она никогда не стала бы пастушкой — не тот нрав у неё, чтобы всю жизнь пасти овечек на полях. Хотя нас тоже пасёт, но мы-то не простые овечки!       Мы сидели… минуточку… раз, два, три… впятером мы сидели в небольшой комнатке и пили горячий чай, пока снаружи лил дождь. Сидели в непривычно тёплой и дружеской обстановке. Я почему-то считал, что с Калленом и Жозефиной мне будет некомфортно: с командором всё понятно, стеснение и страх, а посол всё-таки посол, к тому же, до этого момента я ни разу не разговаривал с Монтилье вот так — в непринуждённой атмосфере и без стопки рапортов в руках.       Обстановку, между прочим, по большей части разряжала именно она. Жозефина быстро вошла в раж, стала рассказывать нам всевозможные истории, и я понял, что посол у нас — та ещё болтушка. Даром, что речь у неё была поставлена, и слушать антиванку было действительно одно удовольствие. Несмотря на благородную фамилию и древний род, она казалась своей, не чужой, «из народа», как говорила Сэра, хотя в манере речи и движениях Монтилье можно было невооружённым взглядом уловить аристократичность.       Я заметил, что Лелиана смотрела на неё с нежностью, непривычно ласково, и подумал: а вдруг?.. Вдруг всё не просто так между ними? А ещё я заметил, что и Каллен на меня как-то странно смотрит. Вот я слушаю Хардинг, которая рассказывает о своих приключениях, и чувствую — Каллен смотрит. Перевожу взгляд на него, а он краснеет, отводит глаза, утыкается в чашку с чаем. Вот я делаю глоток горячего напитка и чувствую, как по мне скользит взгляд его медовых глаз. Смотрю на него, а он — закашливается, кулак ко рту подставляет. Да что с ним такое-то?..       Обухом по голове. Коленом под дых. Лопатой по копчику.       Неужели Каллен?.. Неужели у нас?.. У него?..       — Милая Лелиана, я хотел… — раздался чужой, но, тем не менее, знакомый голос позади меня. Я повернулся. У распахнутой двери стоял Зевран, держа за руку своего благоверного с красным носом, однако, заметив нас всех, белокурый эльф изумился лишь на мгновение. Потом на его губах расплылась дружелюбная улыбка, и он произнёс: — О, прошу прощения, мы не будем мешать.       — Постой, — нахмурившись, вдруг сказал Каллен. — Я же… я вас знаю! Обоих!       Все взгляды устремились на командора. А он, с таким удивлением в глазах, которое нельзя никакими словами описать, посмотрел на Лелиану и прошептал:       — Ты прятала здесь Серого Стража!       — С чего ты взял, что это он, разве вы знакомы? — спросила опешившая не на шутку Лелиана.       — Да, мы разве знакомы? — спокойно произнёс Арранай.       — Мы встречались десять лет назад в Башне магов на озере Каленхад! — выпалил покрасневший от неизвестно чего Каллен.       — О, так ты тот самый храмовник?.. То есть… до свидания.       Зевран очаровательно улыбнулся и быстро захлопнул дверь. В комнатке повисла напряжённая тишина.       — Ещё чаёчку? — быстро спохватился я и взял в руки чайник.       — Да! Неплохо бы, — вмиг подхватили дамы и вцепились в чашки.       Обстановка продолжала напрягать. Каллен больше не смотрел на меня, не краснел и не улыбался. Тогда я взял ситуацию в свои руки, потому что, мать великана за ногу через левое колено, это был шанс стать ближе с ним, это был шанс стать!.. Дерьмо!       — А ну быстро все повеселели! — не выдержав, гавкнул я, и все подскочили на своих местах. — Тоже мне, Серого Стража встретили! Как будто Корфурей сюда зашёл и спросил, где уборная! Что это вообще такое?! Сидели так славно, а тут — на тебе! — я агрессивно размешивал чай в своей чашке, и все замерли, не отрывая испуганных взглядов от этого действия. — Сейчас я расскажу такое! Такое! Что быстро всё вернётся на свои места!       Я многозначительно поставил чашку на стол, упёрся руками в колени и красноречиво вздохнул. И вдруг заметил слабую, едва заметную улыбку Каллена.       Теперь мне и Тень была по колено.