Семья есть семья

После последнего разговора на кухне прошла неделя, как Мэри вдруг услышала, что к дому приближается машина. Тут же из кухни раздался голос Люды Мэй: - Томас! Томас! Возьми Мэри и спрячь её! – скомандовала она. Мэри в это время одевалась в спальне, когда в комнату ворвался Томас и взял её на руки без всякого предупреждения. Отстегнув цепь, он спрятал её, а потом унёс Мэри вниз на руках. Девушка и не пыталась бороться, поскольку её положение не позволяло, и не хотела по неосторожности упасть с лестницы. Томас отнёс девушку в подвал и закрыл за собой дверь. Мэри изо всех сил старалась не открывать глаза, чтобы не видеть, что находится в этом подвале. Пленница, которую Хойт решил оставить себе, лежала без сознания на кровати с кляпом во рту. Видимо, её так накачали какой-то дрянью, что она даже собственного имени не помнила. Томас же крепко держал руку Мэри, посадив её на один из высоких столов из стали, и встал рядом с ней. Стук в дверь был громким, и по телу Мэри будто пронёсся электрический разряд, требуя что-то предпринять. Тогда её взгляд переместился на Томаса, который смотрел наверх, в сторону гостиной. В комнате послышались приглушённые шаги и голос Люды Мэй. - Чем могу помочь? – спросила хозяйка таким голосом, будто он принадлежал милой старушке. Мужской голос, в свою очередь, звучал серьёзно: - Я разыскиваю патрульного. Последний раз поступило известие, что он искал женщину, которая пропала несколько месяцев назад. Его последнее сообщение заставило нас встревожиться. Люда Мэй перетаптывалась. Ей хотелось знать, что тот человек успел наплести перед тем, как до него добрался Томас. Мэри чувствовала, как все мышцы подёргивались, подталкивая к действию. Когда она стала шевелиться на столе, Томас заворчал и стиснул её руку крепче. Сердце девушки сильно билось, пока голоса наверху продолжали звучать. - Патрульный пропал, а женщина до сих пор не найдена. Обоих последний раз видели в этой округе, - продолжал коп. Люда Мэй любезно ответила: - Я не видела никого из них. Я была бы рада помочь, но правда, не знаю, что тут можно сделать. А вы к местным властям обращались? – спросила она, зная, что Клем и Лайл так хорошо солгали насчёт того, что нашли машину брошенной. Голос копа не изменился: - Да, мэм. Они сказали, что автомобиль патрульного был найден брошенным, и никаких признаков борьбы. – Конечно, Клем и Лайл хорошенько почистили машину от и до. – Но его последнее сообщение всё же было подозрительным. Если вы что-нибудь увидите или услышите, то дайте мне знать. Он уходит! Мэри впилась пальцами в стол. Её сердце бешено билось, а мышцы болели. Наконец она спрыгнула со стола и побежала к лестнице. Томас быстро догнал её, схватив за волосы и дёрнув к себе, отчего девушка вскрикнула. Её тело упало с лестницы назад и оказалось у груди Томаса. Он обнял её одной рукой, и девушка стала кричать, но маньяк закрыл её рот второй рукой. Его закрытое маской лицо находилось у её щеки, а губы около уха. Девушка могла слышать его тяжёлое дыхание. - Моя... – прохрипел он, крепко сжимая её. – Моя... - повторил он ещё пару раз. Мэри извивалась в его руках, но Томас не отпускал её. Офицер не мог слышать её приглушённых криков, когда рот был закрыт массивной рукой маньяка. Тогда коп сказал: - Я буду в этой округе некоторое время, поэтому не стесняйтесь позвонить. Скорее всего, он дал хозяйке какую-то контактную информацию, и тогда его шаги замерли. Люда Мэй закрыла за ним дверь, чувствуя, как билось её старое сердце. Томас в это время крепко обнял Мэри и стал подниматься с ней наверх, заходя в кухню. Из-за угла показалась Люда Мэй и на минуту пребывала в шоке, видя, как Томас держал руки на лице и теле девушки, но не стала ничего спрашивать. - Всё в порядке. Какое-то время они сюда не сунутся, но этот ещё вернётся, - сказала она, потирая руки перед собой, пока беспокойные мысли проносились в голове. Мэри продолжала извиваться, но Томас прижал её к себе покрепче. Люда Мэй нахмурилась и протянула руку, чтобы погладить живот девушки. Малыш зашевелился в утробе, на что хозяйка улыбнулась и тогда дотронулась до места на её щеке, непокрытого рукой Томаса. После этого он отнёс девушку наверх, в спальню. Мэри пыталась бороться, чтобы ей не надевали на ногу цепь, но Томас со своим размером и мощью утихомирил её, при этом не поранив и надев цепь на щиколотку. Снова привязав девушку таким образом, Томас запер дверь и снял свой мясницкий фартук. Когда он стал подходить к Мэри, она встала, сжав кулаки и упираясь ими в свои бёдра. Томас протянул к ней руки, и девушка нежно попыталась оттолкнуть его. Её руки легли на его широкие плечи, и всем весом она толкнула его, но на Томаса это никак не подействовало, и он сократил расстояние между ними. Его лицо прижималось к шее Мэри. - Моя, - сказал он, глубоко вдыхая её запах. Мэри дёрнула плечами, стараясь всем видом показать негодование, но Томас не слушал, продолжая прижиматься к её коже. Девушка снова стала извиваться, только ей это не помогло. Томас тогда снял маску и положил на тумбочку. Когда ему ничего не мешало, он поцеловал девушку. Это был первый раз, когда он по-настоящему целовал её. Мэри была в таком шоке, что сначала даже не среагировала, что позволило Томасу запустить язык в её рот. Несмотря на семью и воспитание, он всё-таки был удивительно нежным и любящим. Мэри тогда повернула голову в сторону, тем самым прервав поцелуй. Видимо, это оскорбило его чувства. Томас нахмурился, но только взял девушку за лицо и заставил смотреть на него. - Моя, - повторил он более настойчивым голосом. Держа лицо Мэри, он снова стал целовать её. Мэри задержала дыхание, пока Томас раскрыл её губы, и его язык оказался у неё во рту, сплетаясь с её собственным языком. Мэри в это время вспомнила, что если у Люды Мэй есть контакты того полицейского, то до них можно добраться. Собравшись с силами, девушка решила подыграть и сделать вид, что желает Томаса. Её губы добровольно раскрылись, и Томас издал удовлетворённое ворчание, потом его руки обхватили Мэри, прижимая её к телу маньяка. Какое-то время он не прерывал поцелуя, и в тот момент, когда это всё-таки произошло, Мэри просто уставилась на его грудь. Томас тогда поднял её и отнёс на кровать, положив девушку набок, после чего быстро лёг рядом, прижимая её спину к своей груди. Его пальцы скользили по ногам Мэри, стягивая её трусики до колен, а платье он поднял до бёдер, открывая её промежность. Томас тогда освободил свой затвердевший и готовый к соитию член. Наконец он поравнялся с промежностью девушки и вошёл в неё. Мэри издала тихий писк и задержала дыхание. Нельзя было предугадать, когда Томас решит, что хочет её, это происходило от случая к случаю. Это могло произойти утром, как сейчас, или в любое другое время. Мэри старалась сосредоточиться на чём-нибудь другом, пока Томас входил в неё. Сейчас он больше думал об удовольствии, чем о произведении потомства, и держался дольше, чем тогда, когда впервые овладел ею. Пока маньяк двигался, тело Мэри стало отвечать на это, и её лоно стало влажным и скользким, что облегчало ему движение. Томас тогда увеличил скорость движения, в результате чего послышались хлюпающие звуки. Вдруг его тело задрожало и потом обмякло, когда семя было выпущено. Его дыхание было тяжёлым и горячим, и Томас наконец слез с кровати и оделся, так как ему предстояла работа с теми, кого они недавно отловили. После его ухода Мэри осталась одна и быстро поднялась с кровати. Хоть она и чувствовала необходимость принять душ, но у неё были другие вещи на уме. Девушка быстро оделась и спустилась вниз. Люда Мэй сидела на кухне с двумя женщинами, одна из которых была полной, а вторая – худощавой. Все они сейчас пили чай. - А вот и она! – воскликнула Люда Мэй, заметив Мэри, которая медленно вошла в кухню. - Разве она не прекрасна? Так сияет... Когда там у неё срок? Что говорила Майдли? – поинтересовалась полная дама, и Люда Мэй, сделав глоток, ответила: - Вторая неделя апреля. Прекрасный весенний малыш, - вздохнула она, улыбаясь девушке. Мэри ничего не ответила, но кивнула. Заметив, что на хозяйке не было передника, Мэри посмотрела в сторону прачечной, где он обычно висел. Не сказав ни слова, она отправилась в прачечную и старалась немного шуметь, чтобы сделать вид, что она занята домашними делами. До её ушей донёсся голос Люды Мэй: - Ох, она просто стесняется. Прекрасная партия для Томаса. Он так любит её, это видно невооружённым глазом. Мэри стала рыться в карманах передника Люды Мэй, и когда пальцы нащупали карточку, схватив её. Девушка благодарила бога, что Люда Мэй не выбросила эту карточку. Мэри достала и изучила её. На карточке было написано имя офицера, а также его номер телефона. Девушка крепко прижала её к груди, а потом задрала юбку, чтобы засунуть в шаровары. Мэри порядком бесило то, что Люда Мэй заставляла её носить. Выйдя из прачечной, она чуть не подпрыгнула от испуга, оказавшись лицом к лицу с Томасом. Мэри взглянула на него, но ничего не сказала. Томас поднял руку и погладил её по волосам и щеке, а потом по животу. Не проходило ни дня, чтобы он не прикасался к животу Мэри, чтобы почувствовать шевеление внутри. Томас промолчал и развернулся, уходя в подвал. Нежность этого мгновения тут же испарилась, когда пришёл Хойт с мужчиной, который ругался и кричал. За ним следовали Клем и Лайл. Мэри вышла из кухни, пока они все там возились. Она знала, что где-то в доме должен быть телефон. Пока мужчины были заняты пойманным пленником, а женщины сидели за столом, девушка обыскивала дом. Мэри удивило то, что её не волновала судьба пленника. Казалось, что она уже привыкла к крикам пойманных ими людей, но долго эти крики не продолжались. Обыскав комнату Хойта, Мэри заглянула даже в ванные, и наконец, в спальню Люды Мэй. На тумбочке находился телефон. Руки девушки дрожали, пока она набирала номер, и ей приходилось ждать, пока будет набрана каждая цифра. Старый вращательный телефон пощёлкивал во время набора номера, пока не раздался сигнал звонка. - Алло? Это офицер Лонгчамп. – Мэри пришлось сдерживать голос, чтобы говорить тише и спокойнее. – Алло? – повторил он, и девушка наконец смогла выдавить слова: - Алло... Это Мэри Харрисон. За этим последовала пауза и шелест бумаг. - Мэри? Вы в порядке? – спросил он, и Мэри чувствовала, что начинает паниковать. Похоже, что коп нашёл в бумагах какую-то информацию о ней. - Да... я в порядке. Они держат меня здесь как пленницу, - объяснила она. - Кто? – переспросил офицер. Мэри закрыла себе рот рукой, чтобы много не болтать. - Семья Хьюитт... из старого фермерского дома. Им принадлежит заправка. Мэри дрожала с головы до ног. Её в любой момент могли застукать. Обычно за ней пристально смотрели, из-за чего не было возможности позвонить раньше. Люда Мэй всё время была в своей комнате или рядом, около телефона. Теперь же она сидела внизу с двумя родственницами. - Оставайтесь на месте и сохраняйте спокойствие. Мы сейчас же выезжаем за вами, - сказал коп. Впервые за эти месяцы сердце девушки почувствовало облегчение, но ему быстро пришёл на смену страх. - Как... они ведь убьют вас всех! – сказала она, крепко стиснув трубку, и коп ответил: - С нами всё будет в порядке. А вы будьте готовы, когда мы прибудем на место. Мэри кивнула. И хотя коп не мог этого видеть, всё произошло почти инстинктивно. - Хорошо, - ответила девушка. Положив трубку, она снова засунула карточку в шаровары. Внизу женщины до сих пор сидели за столом и разговаривали, поэтому Мэри смогла тихо прошмыгнуть мимо них. Из окна в гостиной хорошо была видна дорога. Как же выбраться с цепью на ноге? Девушка задумалась на минуту и отправилась на кухню, глубоко вздыхая, чтобы успокоиться. Единственное, чему она научилась от Люды Мэй, это хорошо лгать с улыбкой на лице. - Я хотела бы приготовить особый ужин для Томаса. Мне надо сходить в сарай за свежим мясом. – Мэри чувствовала приступ тошноты, но дело не в том, что ей не приходилось готовить мясо раньше. Ей просто не нравилась идея вести себя так, будто это ничего не значило. – Я не смогу добраться дотуда, будучи привязанной к стене. – Девушка слегка пожала плечами. Она пыталась добиться того, чтобы Люда Мэй сняла цепь с её ноги. – Я быстро, туда и обратно. На улице слишком холодно, чтобы оставаться там долго, - сказала Мэри, поджав губы, но в её глазах и поведении читалось не что иное, как честность. Люда Мэй тогда повернулась к Мэри. - Ох, как мило с твоей стороны, - сказала она, сделав глоток чая, и тогда встала со стула. К удивлению Мэри, хозяйка поверила ей, но вместо того, чтобы снять цепь, она подошла к двери подвала и открыла её. - Хойт! Иди-ка сюда! – крикнула Люда Мэй, и сердце Мэри поникло. Когда Хойт вошёл в кухню, то на минуту взглянул на Мэри, потом на Люду Мэй. - В чём дело? Я занят! – рявкнул он. Хозяйка тогда погрозила ему пальцем: - Ты мне не груби, мальчик мой. Мэри хочет приготовить Томасу особый ужин, поэтому сними цепь и отведи её в сарай за мясом. Возможно, Люда Мэй полагала, что Мэри стала ко всему привыкать, и поэтому захотела сама выбрать мясо. Хойт фыркнул: - Да уж, придётся мне играть в няньки. Немного поворчав, он снял цепь с ноги Мэри. Ей стоило больших усилий не бежать прямо сейчас. - Пошли, - скомандовал Хойт, и они направились к сараю. Мэри продолжала поглядывать на дорогу. – Ну же, у меня нет времени весь день тобой заниматься, - подгонял он девушку. Мэри ковыляла за ним, и когда они прибыли на место, девушка открыла морозильник, где хранились завёрнутые в бумажные пакеты куски мяса. Она сглотнула и сделала вид, что просматривает мясо. – Так что, собираешься готовить что-то особенное для Томаса? Очень славно с твоей стороны. По его голосу было совершенно ясно, что он что-то подозревал. Мэри выбрала то, что походило на часть чьей-то ноги, и достала мясо из морозильника. От этого её могло стошнить, но девушку уже не волновало, что она держит в руках мертвечину. - Вот так, - сказал Хойт и стал вести девушку назад в дом. Мэри хотела запудрить ему мозги, и был только один способ, как это могло бы сработать. Она глубоко вздохнула и стиснула в руках кусок замороженной ноги, и тогда заговорила: - Вы знаете... как-то несправедливо, что у Томаса есть я, а вам приходится прятать эту вашу девушку в подвале. Вы даже не можете назвать её своей. Люда Мэй считает, что вы не заслуживаете ничего получше, чем какую-то бродягу. Обычно Мэри не была человеком, который обзывается, но её слова имели смысл. Хойт остановился и повернулся к ней, что заставило девушку чувствовать себя не выше травы. - Я хочу сказать... то есть, я думаю, что вы заслуживаете благотворную девушку. Не такую, которая одевается как уличная девка. Мэри чувствовала, как сердцебиение отдавалось эхом в ушах. Хойт кивнул в ответ: - Да, но это всё, что я получаю. Единственная порядочная девушка, как заявила Люда Мэй, принадлежит Томасу. Мэри кивнула, держа в руках ногу. - Ну... в некоторых культурах делятся... – сказала она, чувствуя, как в животе всё переворачивалось от этих слов, но понимала, что это сработает. Хойт же склонил голову набок. - О чём это ты, девочка? – спросил он, сделав шаг в её сторону. - Просто... если Люда Мэй не позволяет вам иметь девушку для себя, в смысле, ничего кроме какой-то шалавы для периодических нужд... тогда почему бы Томасу не поделиться? Мэри чувствовала, что её вот-вот стошнит. Она знала, что ей не придётся заходить слишком далеко с Хойтом, ровно столько, пока не прибудет коп. Расстояние между ней и Хойтом резко сократилось, когда он ринулся к ней и остановился только тогда, когда его тело коснулось выпуклого живота девушки. - Томас на это не согласится, - сказал Хойт и поднял руку, нежно поигрывая пальцами с несколькими прядями волос Мэри. – Ему не надо знать, - мягким голосом добавил он. И в тот момент, когда Хойт собирался поцеловать Мэри в губы, Люда Мэй резко распахнула дверь дома. - Спрячь её! – крикнула она. Вдали послышались звуки сирен, которые всё усиливались, пока полицейские машины не завернули на дорогу, ведущую к дому. Хойт потянулся к Мэри, и она увернулась, замахнувшись на его голову замороженной ногой, словно бейсбольной битой. Хойт отпрянул и споткнулся, и девушка в эту секунду побежала. К дому подъехали четыре полицейские машины, поднимая клубы пыли. Мэри бежала к ним, размахивая руками. Они подъехали к ней, пока Хойт и Люда Мэй забежали в дом. Внутри послышались крики и брань, и шеф сказал через громкоговоритель: - Выходите! Не нужно устраивать здесь кровавую баню! Мэри же просто хотела уехать. Коп, с которым она разговаривала по телефону, подошёл к девушке, и его лицо приобрело выражение шока, когда он увидел, в каком положении была Мэри. Накрыв её плечи одеялом, он отвёл девушку в патрульную машину и усадил на пассажирское сидение. Тут из дома послышался голос Хойта: - Чёрта с два тут будет кровавая баня! Вы все сейчас сдохнете! Мэри покачала головой. О чём он вообще думал? И в это мгновение из окна вылетел огненный шар. Это оказался самодельный коктейль Молотова. Он упал на землю прямо под полицейской машиной, стоящей ближе всех к дому. Мэри распахнула дверь автомобиля, в котором сидела, и побежала вперёд от дома. Огонь разгорелся до такой степени, что бензобак перегрелся, и машина взорвалась, отчего по воздуху разлетелся шрапнель и раздались болезненные и гневные крики. - Увезите её отсюда! – крикнул шеф. Коп усадил Мэри обратно в машину и не стал терять время, выезжая на дорогу. Тут она услышала звуки бензопилы и крики. Девушка закрыла уши и опустила голову. Автомобиль затрясся от очередного взрыва, и Мэри тогда обернулась. Её взору предстала картина, как дом поглотило пламя. О нет, Томас... – такая мысль мелькнула у неё в голове, но девушка тут же замотала головой, удивляясь тому, что действительно беспокоилась за Томаса. К тому времени, когда они доехали до конца дороги, весь дом уже был в огне, и коп нажал на газ, отдаляясь от дома. - Мы отвезём вас в участок в Маршалле, - сказал он. Мэри откинулась на спинку сидения и обняла сама себя. Впервые за всё это время она почувствовала себя свободной.