Мы нашли любовь в безнадёжном месте

На лице Уилла отчётливо читалось раздражение. Ему явно наскучил затянувшийся разговор, и он хотел уйти. Убраться подальше. От Нико. — Мне всё равно, — говорил он. — Мне нужно учиться. В отличие от некоторых, я поступил в колледж. У меня слишком мало времени. И я не хочу тратить его на таких неудачников, как ты. Слово «неудачник» больно отдалось в груди, и Нико проснулся резко, как от удара. Сон. Конечно, это был сон. Настоящий Уилл никогда не сказал бы ему таких слов. Настоящий Уилл бросил его куда мягче. Нико прикрыл глаза предплечьем. Было темно; до утра было ещё далеко, а он успел проснуться уже от третьего кошмара. В первом Бьянка умирала на его руках, кашляя кровью; её последними словами были «Это твоя вина». Во втором умирал сам Нико; тяжёлая львиная лапа опускалась на его грудь, и он задыхался от крика и, даже проснувшись, закусывал предплечье, чтобы не заорать и не разбудить Хейзел. В разных вариациях он видел эти кошмары каждую ночь. Иногда умирал Уилл. Иногда Нико выпускал его руку, когда они перемещались по теням, и крик Уилла даже после пробуждения долго отдавался в ушах. Иногда он видел Уилла с кем-то другим. Иногда ему снилось, что он, проснувшись от кошмара и не до конца придя в себя, убивает Хейзел, приняв её за врага. Иногда погибали какие-то обычные люди — из-за того, что боги стали меньше опекать человечество. Конечно, Хейзел он ничего не рассказывал. Отделывался дежурным «Плохо спал», если она бывала уж слишком настойчива, но утверждал, что всё не настолько плохо, чтобы обращаться в храм Аполлона за лечением. Нико понимал, что на самом деле стоило бы это сделать… Вот только он заслужил все эти кошмары, разве нет? Он вздохнул и уставился в потолок. Спать хотелось ужасно, но снова видеть чью-то смерть или целующегося с симпатичным парнем Уилла… Иногда он очень ненавидел себя за то, что кошмары, в которых Уилл его бросает, оставляют такой тяжёлый след. Казалось бы, в сравнении с другими они должны казаться пустяком. Но не казались. Что было глупо, ведь их расставание вовсе не было… кошмарным. Просто Уилл сдал экзамены и поступил на медицинский в Стэнфорд, как и планировал. А Нико не сдал. И выяснилось, что Пало-Альто — такое востребованное место, что получить там квартиру не так-то просто. Разве что за деньги, но денег у Нико не было. Можно было встать в очередь и подождать год или два; можно было сдать вступительные экзамены или переехать к родственнику, который их сдал. В общем, какое-то время они провели вместе, готовясь к экзаменам и дожидаясь результатов; а потом Уилл получил квартиру в студенческом общежитии и начал ходить на занятия, а Нико с Хейзел вернулись в Грейт-Фолс. И они продолжали общаться по телефону и всё такое, но всё реже и реже, и всё чаще Нико ощущал, что навязывается Уиллу, у которого были дела и поинтереснее, и всё чаще Уилл начал писать, что занят, и совсем перестал звонить, и его сообщения становились всё короче и суше… А потом пришло довольно длинное сообщение, в котором Уилл очень мягко и деликатно выразил то, что и так какое-то время было понятно. Ничего у них не выйдет. Отношения на расстоянии себя не оправдали. Может быть, через год, если Нико поступит… и если Нико всё ещё будет заинтересован… Между строк читалось: «Если я всё ещё буду заинтересован». Нико ответил что-то бодрое, мол, всё круто, и больше они не общались. И это не был конец света. Нико был не один: у него всё ещё была Хейзел. И он по-прежнему собирался поступать в Стэнфорд. Он решил это ещё до знакомства с Уиллом и передумывать не собирался. Неважно, что ему придётся часто видеть своего жизнерадостного бывшего в толпе; он давно хотел стать врачом. Вот только… Иногда, просыпаясь от очередного кошмара, он ещё чувствовал в руке тяжесть стигийского меча. И она не пугала, а, напротив, успокаивала. И он тосковал по ней. Впрочем, мир не нуждался в мечниках, а врачи были нужны даже в эпоху благоденствия и процветания. Нико перевернул подушку прохладной стороной вверх и закрыл глаза. Если удастся нормально поспать, он наверняка увидит всё в более ярком свете. Найдёт в себе силы снова начать готовиться к экзаменам. Пойдёт в библиотеку, где работала Бьянка, и попытается устроиться на её место. Возьмёт себя в руки и обратится в храм Аполлона за помощью. Или хотя бы почитает в интернете, как бороться с посттравматическим расстройством. Согласится сходить с Хейзел в кино вместо того, чтобы притворяться, что занимается. Его решимости хватило ненадолго, и вскоре он потянулся за планшетом. Он только проверит новости… увидит, что за полночи ничего не произошло, отложит планшет и будет спать. Однако единственная свежая новость на городском сайте была не из тех, что способствуют сну. Жестокое убийство у кладбища Вскоре после полуночи в тупике 26-й стрит напротив кладбища Маунт-Оливер случайными прохожими было обнаружено тело 15-летнего Джона Смита (имя изменено по просьбе полиции). Установлено, что он скончался от нескольких ножевых ранений в грудную клетку. Орудие убийства обнаружено не было. Полиция надеется на помощь бывших жрецов Фемиды, а также просит возможных свидетелей поделиться известной им информацией. Статья будет обновляться. Нико сел в постели. Совсем недавно было немало новостей о похожих убийствах в Нью-Йорке. Тогда только-только расформировали храмы Фемиды — как и других богов, всех, кроме Зевса, Аполлона и Аида. Официально сообщалось, что остальные боги уже оказали человечеству достаточную помощь на пути процветания и могут вернуться к своей извечной борьбе с чудовищами. И только Нико и Уилл знали правду. Это они отказались принимать помощь «лишних» богов — и приносить им жертвы. И сейчас у Нико было ощущение, что боги решили взять поток жертвоприношений под свой контроль. После тех первых убийств люди много возмущались; им казалось, что боги покинули их слишком рано, что они не справятся с расследованиями без жрецов Фемиды — да и вообще, в правление множества богов таких убийств почти не случалось! Занятый своими переживаниями, Нико тогда списал жуткие происшествия на психоз после того, как люди узнали, что их больше не опекают так, как прежде. Тогда у него почти получилось убедить себя в этом, но сейчас, когда убийство произошло в Грейт-Фолсе, совсем недалеко от его дома… Нико встал и торопливо оделся. Вряд ли он мог сейчас что-то сделать, но не делать ничего тоже не мог. Обуваясь, он ненадолго задержал взгляд на двери спальни Хейзел; оставить ей записку? Он мотнул головой. До 26-й стрит идти десять минут; через полчаса он будет дома, а Хейзел по-прежнему будет спать. Выскользнув в коридор, он аккуратно закрыл за собой дверь.