Самым логичным в сложившийся ситуации было довериться чутью ирбаса. Смешно звучит и больно напоминает гадание на кофейной гуще, но... Мои выводы по поводу возможностей этого животного давали призрачную надежду.
Ирбасы чувствовали Рух. Вокруг этих золотистых бабочек великое множество - Лабиринт был более чем обитаем, однако... В отличие от ирбаса я никак не отличаю их стихийную окраску - для меня Рух человека и Рух животного неотличима. Возможно со временем придет это понимание, но прямо сейчас у меня не было ни минуты в запасе.
Я не уверена, что смогла донести до моего спутника то, что от него хотела. Но выбора как такового - просто не было. Особой разницы где помирать для меня никакой. Всяко это может случиться в Лабиринте, что теперь лишний раз рефлексовать о шансах.
Кошка вела меня по первой зоне неуверенно - то и дело меняла направление, причудливо петляя в переплетении зеленых побегов. Двигались мы достаточно быстро, выносливость позволяла мне держать средний темп ирбаса достаточно длительное время. Он то и дело скрывался из вида, но отставать не давал, достаточно ярко маркируясь для меня в Рух, меняя её течение.
За спиной то и дело доносились невнятное копошение, какие-то взрыкивания и чавкающие звуки. Еще по прошлому моему миру я смутно помнила, что именно населяло тропики, так что даже змеи не стали неприятным сюрпризом. Другое дело, что размером те оказались с приснопамятную анаконду... Эта огромная тварь обвила собой массивное дерево полностью, пряча голову где-то в переплетении зелени. По широкой дуге её мы обошли, не сговариваясь. Змея не напала, хотя я знала, что почувствовала.
Местные твари как-будто признавали ирбаса. Как минимум - позволяли пройти мимо, не мешая. Не спорю, что они были бы не против мною отобедать, но... что-то их останавливало.
Вход давно скрылся с моих глаз, так что слизь держать я в поле зрения не могла. Черт знает, какие установки этой твари дал Джинн, так что я не буду удивлена, если та следует за нами, словно гончая, медленно пожирая все живое на своём пути. Жалеть тут что-то заточенной сущности резона никакого.
Самым неожиданным было, когда зеленый полог сменился оранжевыми барханами, неаккуратным срезом перечеркнув границы зоны. Ирбас застыл, увязнув передними лапами в песке и напряженно к чему-то принюхиваясь. Замедляя темп, я подбегаю ближе, несмело минуя последние метры тропических зарослей. Наш общий ступор длится не дольше десяти секунд - раздается мощный рев позади, пинком возвращая нас к суровой действительности.
Ирбас на мгновение испуганно прижимает пушистые уши к голове, напрягаясь всем телом. С места мы срываемся почти одновременно, не желая знакомиться с так удачно пропущенным огромным жителем местной фауны.
Нехватка припасов стала остро чувствоваться уже спустя получас быстрого темпа - невыносимо хотелось пить. Не спасала даже оторванная от одежды небольшая тесемка, закинутая в рот. Смутные знания о пустынях из прошлой жизни подсказывали, что таким образом, мусоля во рту посторонний маленький предмет, слюна немного забивает чувство жажды. Каково же было ирбасу с достаточно теплой мохнатой шкурой не хотелось даже представлять. Но тот, по крайней мере, уверенно скользил вперед, не теряясь в однообразном пейзаже.
Это было достаточно сюреалистично. Так и представлялось палящее солнце над головой, горячий терпкий ветер, развевающий волосы... Но над головой был лишь темный потолок пещеры. Аномальную жару поддерживали неизвестные чары, создавая ту непередаваемую атмосферу пустыни, а воздух в этом каменистом мешке был слишком застойным для такого разнообразий цветущей растительности.
Сверху сложно было сказать, что начиналось за зоной тропиков - все смазалось в одну палитру, где смутно угадывались основные цвета представленных красок. Голубой и оранжевый, вроде бы, соседствовали меж собой, но...
Но все уже казалось очередным миражом. Впервые, увидев цветущий оазис, я испытала странные ощущения неверия - такой рай посреди выжженного песка. Прошедший мимо замученный ирбас подтвердил несмелую догадку - обманка. Причем не такая безобидная, как мне представлялось. Подозрительное шуршание и смещение барханов, когда мы минули то место мне явно не могло показаться. Дернувшийся внезапно по кривой траектории кошак тому доказательство.
Вопреки липкому туману перед глазами - темп был во избежание проблем увеличен.
А потом случилось странное - на горизонте показалась граница пещеры, смазанная темно-серая стена. Вопреки - ирбас двигался уверенно, по связи удостоив меня ощущением близкой влаги. Словно дурман, оно прошлось по всем рецепторам, заставив чуть споткнутся на заплетающихся от усталости ногах. Недолгий отдых был бы весьма кстати.
Сил не было даже на то, чтобы сканировать местность - уже чуть не словила себе мигрень, пытаясь разобраться в массе золотистых бабочек. Голова раскалывалась и гудела в такт шуршащим шагам.
Из памяти выпал весь дальнейший путь - очнулась уже по пояс в обжигающе-холодной воде. В перепаде температур почти лихорадило, но я того не замечала, упоенно ныряя с головой. Даже лекарь во мне замолк на мгновение, позволив малодушно сбросить удушающие оковы духоты.
Ирбас привел нас в очередной проход в скале, что видимо вел в какие-то другие ответвления Лабиринта - ирбас был солидарен со мною в догадке, что межзонье являлось своеобразным центром всего комплекса. Дальше вглубь прохода идти кошак не собирался. Но, по крайней мере, местное озерцо было весьма кстати.
До того момента, пока откуда-то сверху с оглушающим плеском что-то не рухнуло в воду.
Я испуганно опрокидываюсь на спину, успевая краем глаза заметить кровавые разводы в месте падения. Ирбас ощеривается на берегу, выпуская когти и оголяя внушительный набор клыков.
На мгновение все замирает кругами на воде. Мгновения я безучастно смотрю сквозь толщу воду, не желая выныривать. Вибрации под водой подсказывали, что чтобы это не было, оно не показывало признаков жизни.
Закрыв глаза, я выплываю, судорожно глотая воздух. А потом бросаюсь вглубь.
На поверхность всплывают пузыри.
***
Через хрустальный шар. Сахил.
Она не думает. Старается не думать.
Застывает у грани, расширенными зрачками смотря на темный провал, где только что стояла Тамира. На месте плиты - пустота.
В душе девушки - тоже.
Она не чувствует н и ч е г о, пока её ступор не прерывает дрожащая рука Принцессы на плече. В молчании они возвращаются к письменам, стараясь больше не смотреть в сторону двери.
Ничего не говорит даже Джудал, что продолжает лениво сидеть на каком-то валуне. Ему просто всё равно с оттенками темного неудовольствия от потери... ресурса?
Одному ли?
***
Через хрустальный шар. Смазанные заметки на смятых пергаментах.
...эгоизм это славно. К черту жалость, к черту желание помочь каждому страждущему, что потом с удовольствием всадит тебе нож в спину. Даже эта история не стала чем-то новым. Впрочем, либо его не изменит ничего, либо брат слишком хорошо стал притворяться. Маска, приросшая к лицу, не самое лучшее, что может произойти.
...
два корня лирны и пять шепоток сушенного экстракта алоэ? Не работает. Ей становится все хуже.
...два приступа за неделю. Два, черт побери! Скормлю соседской козе этот гребанный женьшень, уже видеть его не могу!
...больше не действует.
Не забыть сжечь для морального удовлетворения.
Подготовить слова для...
***
Через хрустальный шар. Тамира.
Девушка резко садится, натужно откашливаясь от попавшей в горло воды. Кассида смотрит внимательно, отжимая всё еще порядком влажные волосы и силясь скрыть дрожащие руки. Тамира старается не смотреть на свои, чтобы не увидеть шрамы, что непонятная магия лекарки убрать так и не смогла.
Фрейлине кажется забавным, что она выживает благодаря этой девчонке.
— Глупая ирония, — хрипло шепчет Кассида.
Тамира не может не согласиться, морщась от фантомной обжигающей боли в ладонях. Скрывать что либо они обе не видели смысла, да и их истории была не слишком длинны, чтобы успеть рассказать их за окончание процесса реанимации. Фрейлине даже знать не хотелось, как она пострадала от огня и падения, что лекарка выглядела настолько измученно. Как-бы та не старалась это скрыть, Тамира прекрасно научилась подмечать детали в человеческом поведении.
И как она только смогла пропустить равнодушие Сахил?
— Привязанности делают нас слепыми, — ни к месту отвечает фрейлина, касаясь отвратительных рубцов на коже запястья. — У тебе есть план?
Кассида молчит, внимательно разглядывая её безэмоциональное лицо.
— Тебе смешно доверять.
— А мне не нужно доверять, Кассида из Тисона. Так случилось, что ты спасла мне жизнь. Так случилось, что тут мы на волоске от гибели. Вдвоем. Ну или втроем, считая твоего... питомца, — она с опаской косится на невозмутимо вылизывающегося ирбаса. — Работать в команде логично, особенно учитывая, что в бою ты более чем бесполезна.
— Не боишься?
Тамира фыркает на попытку в психологию. Моральная травма? Она воин.
Ни к месту.
Кассида зло усмехается.
