Осколок

      Дни шли невероятно медленно. Школьная жизнь отошла на второй план, а необычные тренировки, связанные со спасением Рукии, подошли вплотную к обыденности. Каждый день, позавтракав и приняв душ, Куросаки младший отправлялся в магазинчик сладостей, принадлежащий подозрительному хозяину панамки. Там, глубоко под землёй, было огромное пространство, которое и использовалось для тренировок.       По словам Урахары, Ичиго обладал огромной реацу, о которой мечтает большинство Синигами, а также у него уже был шикай, что тоже было невероятно, как для человека. Единственное, что отсутствовало у рыжего юноши, так это опыт в настоящем бою. Вот и приходилось рыжей голове большую часть дня торчать под землёй.       Вторую же часть дня, то есть вечер, он просиживал на прохладном свежем воздухе в парке. Причина оставалась всё та же, но теперь он сражался со своим занпакто, Зангетсу, иногда, а в общем, чаще всего, заставлял драться вместо себя белого. Сам же Зангетсу лишь говорил, что битва с белым, он же внутренний Пустой, даст куда больше пользы: ведь тот только и хотел, что пустить кровь своему слабому сопернику, не сдерживаясь ни при каком раскладе.       Ночь также не оставалась без внимания: черноволосый глюк был непреклонен и всё время ныл над ухом Куросаки младшего, что тому пора научиться призывать занпакто не выходя из тела. На все сомнения и отговорки Ичиго, он отвечал кратко и даже раздражённо: мол, «Как это так, тот шляпник может резать тебя при помощи занпакто, не показывая чёрного одеяния, а ты — нет?!».       Вот и сейчас, сидя по-турецки на какой-то зелёной полянке, Ичиго слушал шум ветра и пытался постичь дзен. Напротив него, всего в шаге, так же сидел глюк.       Ветер стервенел всё сильней, на небе начинали появляться хмурые тучи, а в воздухе повис запах влаги.       — «Скоро польёт, как из ведра», — открыв левый глаз и посмотрев вверх, подумал юноша.       Открыв второй глаз, черноволосый посмотрел на Ичиго. Положив руки на колени, лицо рыжего выглядело хмурым. Конечно, эта затея не могла ему навредить. После такого времяпровождения, Ичиго не жаловался на бессонницу или усталость. Занпакто подсказал ему, что это, скорее всего, потому, что он обладает огромной, как для обычного человека, реацу, которая и восполняет пустоту, появляющуюся от усталости.       Вдруг, вокруг Ичиго начала подниматься пыль, трава покорно согнулась под давлением голубой реацу, которая языками разлеталась вокруг. Со стороны это выглядело странно. Вот на поляне сидит молодой парень, а после, совсем неожиданно, только вокруг него поднимается пыль, и начинает придавливать траву взбесившийся ветер.       Медленно открыв глаза от того, что на его ногах появилась тяжесть, Ичиго берёт занпакто за «рукоять», вставая.       — Получилось? — всё ещё сомневаясь, Куросаки младший был готов счастливо засмеяться, наконец эти тренировки принесли свои плоды.       Взмахнув занпакто и лезвием разрезая воздух, Ичиго облегчённо вздыхает, убирая Зангетсу обратно во внутренний мир.       Следующие дни до отбытия в Сообщество Душ, так называлось место обитания Богов Смерти, Ичиго провёл относительно спокойно и без особых отличий. Разве что теперь ему было почти без надобности покидать своё тело, чтобы справиться с Пустыми, появляющимися в Каракуре. Но беспокойный глюк был, как всегда, слишком озабочен безопасностью рыжего, и поэтому, с горем пополам, Куросаки младший, всё же, согласился с тем, что Киске необязательно знать о ново-обретённом фокусе, воплощение занпакто в мире людей.       Но даже со всем этим, время медленно шло вперёд, упорно отрицая свою нехватку.       Уже оказавшись у магазинчика сладостей, Ичиго встретил своих беспечных друзей, защищать которых становилось всё сложней: они всеми известными им способами пытались увязаться за рыжей головой своего друга, даже не представляя, что подвергают себя смертельной опасности. На такое поведение Ичиго лишь пожимал плечами, повторяя, что сможет их защитить, что не даст им пострадать. Зангетсу же, тяжело вздыхая, хмурился, заставляя бедного Пустого пахать за троих: за него самого, за Зангетсу, а также за странный глюк, который научил их напарника воплощать занпакто в мире живых. А что до мнения черноволосого юноши, то тут всё, как всегда, просто — он был категорически против того, чтобы за Ичиго шли более слабые, здраво рассудив, что рыжему это будет не на пользу. Но кто он такой? Лишь вымысел больного и травмированного мозга, носитель которого просто обязательно найдёт приключений на свою жопу. Поэтому, тяжело вздыхая на пару с хмурым занпакто, он просто наблюдал, как Ичиго исчезает в разделителе миров, а после, из-за своей кармы, наверное, убегает со своими друзьями от Котоцу.       Котоцу — это некое нечто, напоминающее огромного червя, которого скрестили с паровозом. Именно это нечто и перебросило их на несколько дней вперёд. Как именно? Никто не знал! Просто по той причине, что Куросаки младший остался совсем один!       — Ну приехали! — гневно топча землю и наматывая круги, ядовито шипел глюк, попутно любуясь, как Ичиго вылазит из какого-то древнего, деревянного строения. — Я знал, что добром это всё не кончится!       — Успокойся уже, — обтрусив пыльную форму, Ичиго огляделся.       Множество деревянных домов, длинная улица и дорожка из камня, ведущая куда-то вперёд и ни единой души.       — Успокойся, — положив правую руку себе на волосы, парень озирается по-сторонам.       Их обоих начинало нервировать то, что вокруг необычайно тихо, да ещё и это их странное появление — неужели его никто не заметил?       Решив, что нужно идти дальше, ведь от того, что они ничего не делают, ничего и не изменится, Куросаки младший взял курс вперёд. Сейчас было примерно семь или где-то столько часов, стояли сумерки, да и сама погода была замечательной для прогулки.       Завернув за угол какого-то строения, Ичиго наткнулся на группу Богов Смерти, которые, заметив сначала его, а после огромный занпакто, вкупе с немалой реацу, переглянулись.       Замечая, что ведут они себя более или менее спокойно, Ичиго подошёл, оглядывая их с ног до головы, но начать диалог так и не спешил.       — Кто Вы? — из группы Синигами вышел коренастый мужчина неизвестного возраста, он выглядел куда более уверенно, чем остальные, поэтому, скорее всего, именно он и был главным.       — Ух ты, — неожиданно пронеслось в голове у Куросаки младшего, из-за чего он нахмурился, а спросивший Синигами, заметив раздражённо сведённые брови, сглотнул. Неужели он его разозлил? — На «Вы» обращается, наверное, из-за твоей реацу и занпакто считает тебя какой-то важной шишкой, что ли?       Слушая рассуждения своего разбушевавшегося подсознания, Ичиго пытался сообразить, что же делать дальше? Что с того, что они считают его важной шишкой, как это ему поможет?       — Я ищу Кучики Рукию, — спокойный голос вдруг оказался необычно грубым и колючим.       Дёрнувшись больше из-за голоса, чем от невероятно известной фамилии, Синигами обескураженно начали смотреть кто куда, лишь бы быстрее придумать ответ.       — А, простите, — снова начал коренастый. — Кем Вы будете?       Вдруг перестав шушукаться, остальные так же собрались. Синигами, да ещё с таким занпакто не мог оставаться незамеченным, но если он связан с благородным домом семьи Кучики и лично знает осуждённую Синигами, то это уже другое дело.       — Довольно щекотливая ситуация, Ичиго, — смотря на нервничающих Богов Смерти, глюк, пусть Куросаки младший этого и не видел, гадостно растянул губы в улыбке, затихая и давая понять, что на сегодня лимит подсказок иссяк.       Покрутив головой из стороны в стороны, пытаясь понять, нет ли поблизости кого-то ещё, Ичиго снова осматривает группу из пяти Синигами. Они выглядят довольно встревоженно, что можно было бы использовать. Они также не знают того, с кем встретились. И уж тем более, не станут перечить его слову, ведь, как говорил Киске, реацу в мире Синигами, — это то же, что и деньги в мире людей. Имея её, можно править всем.