Укрощение зимы

Их было десять человек – выстроившихся в ряд, как солдаты на смотре, все в полной униформе, но с минимальным количеством оружия: у каждого при себе нож, максимум, пистолет, однако за установленные рамки они не выходили. Дело происходило в том же холодном сыром подвальном помещении, только что охранники на этот раз выглядели поспокойнее. Брок с мимолетным интересом оглядел остальных мужчин и единственную женщину, не зная наверняка, как именно это может считаться тренировкой. Если ему придется насмерть сражаться с этими людьми за право потрепать Зимнего Солдата по головке, предложение, пожалуй, придется отклонить. В конце концов, силы не равны, и он не даст им шанса одолеть его, несмотря на все ножи и пистолеты. Их оставили гадать, когда же все начнется, учитывая, что Пирс был из тех, кто всюду является строго вовремя. Все встречи проходили с дополнительным временем, чтобы он мог прийти пораньше, обменяться парой слов, завести пару знакомств, улыбнуться той очаровательной улыбкой, в которой одновременно как-то уживались сталь и сердечность. Брок заподозрил неладное, когда большой босс не явился вовремя, но не стал ни переминаться с ноги на ногу, ни слоняться без дела, а позволил проявиться лишь скуке, таращась на капающую из трубы на потолке воду. Их заставили ждать по меньшей мере полчаса – достаточно времени, чтобы большинство людей ощутили беспокойство или раздражение. Он подозревал, что это и есть первый тест, но терпения у него хватало с лихвой, так что если от него требуется просто стоять здесь и страдать дурью, именно этим он и займется. Они все обернулись одновременно, когда в помещение вошел Александр Пирс с пресловутым Зимним Солдатом на буксире. За ними вошли еще двое, но они явно были медиками. Броку стало интересно, с чего они переживают, так как Зимний Солдат вроде бы передвигался нормально как для замороженного парня, угрожающе и грациозно даже, совсем как во время вчерашней вспышки. Пирс по-прежнему им улыбался. – Спасибо, что пришли, – проговорил он, и приветствие прозвучало смехотворно, учитывая, что от них требовалось прийти. – Вы вдесятером были избраны для исключительного задания, чрезвычайно важного. Каждый из вас видел самое ценное оружие ГИДРы, и я прошу вас не забывать, что это особенная привилегия. Брок начал задумываться, к чему всё это. Он понимал, что получил билет в один конец, знал, что пути назад нет. Так к чему речи? Зачем понадобилось опаздывать? Неужели им в самом деле придется сражаться друг с другом либо с этим голубоглазым чудовищем, стоящим рядом с Пирсом? – Леди и джентльмены, отойдите друг от друга на расстояние вытянутой руки, – Пирс жестом велел им совершить это несомненно необходимое действо. Потоптавшись и обменявшись взглядами, они послушались, а медики отошли к единственному маленькому столику в комнате. – Великолепно. Дальше всё просто. Стойте неподвижно. Каждый из вас получит несколько минут с Зимним Солдатом. Не выходите из шеренги. Лично я бы посоветовал не пытаться его трогать. Брок оказался в самом конце. Ему пришлось повернуть голову и наклониться, чтобы ничего не пропустить. Он увидел, как Пирс оборачивается к Зимнему Солдату и что-то ему тихо говорит. Он находился слишком далеко, чтобы расслышать слова, но первый «кандидат» напрягся – достаточное указание на то, что произойдет далее. И все же Брок слышал правила, поэтому остался на месте. Впрочем, это не означало, что он не собирался наблюдать точно так же, как и все остальные. Зимний Солдат ровными выверенными шагами скользнул прочь от Пирса, и Брок первым делом заметил, что Агент не издает звуков. Ну или они все просто дышали слишком громко. Солдат остановился перед первым претендентом и посмотрел на него с благодушным интересом. Должно быть, между ними происходило что-то вроде соревнования «Кто кого переглядит», потому что несколько минут он не шевелил ни единым мускулом, даже не моргал. Брок не знал, что в Солдате переключилось, но оружие переместилось и проделало тот же трюк со вторым кандидатом. Они были слишком далеко, чтобы разглядеть, что именно произошло, но со скоростью змеиного броска металлическая пятерня выстрелила вперед и раздавила человеку горло. Тихий вздох боли – и тело рухнуло на пол, оно еще сучило ногами несколько секунд, потом замерло. Как будто этого было недостаточно, следующий в шеренге, кажется, немного струхнул и попятился на шаг. Может, он просто хотел размять ноги, но Зимний Солдат среагировал: Брок наклонился и увидел, как металлические пальцы сжимаются на черепе человека и под аккомпанемент ужасных криков давят его. В действиях оружия не было ни колебания, ни пощады, ни удовлетворения, ни слабости, и это заставляло их выглядеть механическими, но со своего места Брок встретил взгляд Солдата и понял, что внутри притаился хищник. Такие твари не прощают слабости. Тело свалилось на пол, а Солдат пошел дальше. Четвертый кандидат переступил с ноги на ногу, но удержал себя в руках и избежал участи предыдущих. Следующей была женщина, и если она и сделала нечто большее помимо оскаленных в угрожающей гримасе зубов, это никак не повлияло на смертельное оружие, продолжившее двигаться вдоль шеренги. Очевидно, она соответствовала критериям, раз осталась при своей симпатичной мордашке. После единственной женщины пятый мужчина, видимо, оказался пригоден, а шестой был убит единственным ударом, который вдавил грудную клетку, и на краткий момент помещение наполнил влажный звук воздуха, входящего в мокрое отверстие. Седьмой – великан, который возвышался над всеми присутствующими – тоже ответил Солдату злобным взглядом, и Брок чуть не рассмеялся. Так глупо: Зимнего Солдата им не напугать. Оружие подобного калибра способно убить их всех с такой легкостью, что они даже обмочиться не успеют. Брок бросил взгляд на Пирса, который стоял, сунув руки в карманы дорогого костюма, и наблюдал за происходящим, словно за шахматным турниром. Если он и ощущал что-нибудь, то этого не показывал, несмотря на вонь крови, мозгов, мочи и экскрементов и на остывающие вокруг тела. Он смотрел на Зимнего Солдата и на оставшихся людей одинаково, будто его не заботило, кто останется в выигрыше. Брок вынырнул из мыслей, когда ему на лицо сбоку внезапно плеснули кровь и мозг – пальцы Солдата раздавили череп стоящему рядом человеку. Прозвучал задушенный вопль, вслед за чем тело просто отпихнули, хотя с такой силой, что оно врезалось в стену парой метров дальше. Брок услышал, как дернулись ноги, когда тело еще не примирилось с тем фактом, что у него отсутствует голова, но потом он переключился на оружие, которое сделало пару шагов и оказалось перед ним. Брок слышал, как капает на пол кровь и ошметки мозгового вещества, чувствовал, как они стекают по лицу. Их взгляды встретились, и Броку показалось, что он таращится прямиком внутрь пустого черепа. Он мог поклясться, что видит даже волосы, но тут появился Зимний Солдат – спокойный и смертоносный, оценивающий его, как лиса оценивает маленькую семейку сладких кроликов, выбирая одного по вкусу. В его глазах светилась холодная хитрость, хотя без того круговорота мыслей, который бы указывал на принятое решение. Просто хищник. Брок медленно ухмыльнулся, слегка вскинул подбородок, показывая оружию, что не боится его. Он знал, на что оно способно, но знал и то, что ему нечего противопоставить этой силе, кроме как поставить пистолет на предохранитель или спрятать нож в ножны. Своей самоуверенностью он показывал Зимнему Солдату, что он полностью контролирует и принимает собственное тело и его ограниченные возможности. – Может быть, как-нибудь, когда мы покончим с этой комедией, ты покажешь мне, как вот так крушить черепа, – он широко улыбнулся, невзирая на стекающую по лицу кровь. Пирс ведь не говорил, что им запрещено вступать в разговор с Агентом. А еще Брок не боялся. Впечатлился, конечно, но не испугался. Этим оружием он собирался овладеть мастерски или сдохнуть прямо здесь и сейчас. Зимний Солдат сделал для себя какой-то вывод и отвернулся. Пирс бросил несколько слов на каком-то языке – русском, вероятно – и Солдат зашагал назад вдоль шеренги живых и мертвых, даже не взглянув на оставшихся людей. Вот и всё. Их распустили, а медики принялись – безо всякой надобности – осматривать мертвых, чтобы удостовериться, что они действительно мертвы. Спустя два дня Брок с Александром Пирсом вернулись в Штаты, как ни в чем не бывало. В первый день после возвращения к работе со ЩИТом Брок получил очень странный приказ, который был бы рад принять за шутку, но прекрасно понимал, что это не так. «Возьмите из приюта собаку». *** – Роджерс, ты должен догадаться, что ты мне не неприятен, исходя из того факта, что я сам ответил по своему собственному телефону. Голос Тони в самом деле не особенно подкрепил уверенность Стива относительно идеи доверить этому человеку нечто сравнительно важное и деликатное. Тем не менее, Наташа была права: Железный Человек, должно быть, пересмотрел тайны ЩИТа и ГИДРы, словно старый ужастик по телевизору. То малое, что там было о Зимнем Солдате, он наверняка уже знал. – Ах да, и мои поздравления с ущербом на миллиарды долларов и сведением на нет попыток защиты природы на Потомаке. Боже, храни Америку. Стив нахмурился и внезапно порадовался, что разговаривает с Тони не лицом к лицу. – Приятно снова слышать тебя, Тони, – он попытался изобразить голосом радость. – Кстати, о долларах. Правда, что ты взорвал все костюмы Железного Человека? На той стороне повисла неловкая пауза. – Это был фейерверк, и я уже создал пару новых костюмов, но от твоей заботы о моем благополучии я аж прослезился. – Серьезно? – Сарказм, Стивен, сарказм, – проговорил Тони со своим знаменитым отточенным остроумием. – Не думаю, что этот звонок может быть не по делу, учитывая, что исходит он от тебя. Стив тяжело вздохнул и покачал головой, но вынужден был признать, что это правда. Он просто не мог представить себе телефонную болтовню с Тони, а еще знал, что тот, наверное, просмотрел всю информацию о нем за последнее время и о его местонахождении тоже в курсе. – Эта линия защищена? – А тебе впрямь нужна защищенная линия, учитывая, что секреты ЩИТа осквернили прекрасный интернет? – Да. Было должно быть, что-то такое в его тоне, что приспустило раздутое эго, угрожающее вывалиться через микрофон, потому что вместо ответа Стив отчетливо услышал перестук пальцев по компьютерной клавиатуре. Он ждал, забросив ногу на ногу, пытаясь устроиться поудобнее на диване и давя порыв начать расхаживать по комнате. – Готово. Кстати, за это ты мне тоже должен. Можно было не сомневаться, что Тони ведет учет всяческих мелочей. Стив начал обдумывать вероятность того, что это может сработать, что три дня, проведенные за размышлениями над услышанным, были потрачены впустую, потому что ближе к Баки он так и не подобрался. А надо было, и об этом он сожалеть не собирался. Он прикидывал, как лучше изложить информацию, упустив по возможности некоторые детали. Не то что бы он не доверял Тони, просто не хотел впутывать его в заварушку, справиться с которой должен был сам. – Эй, Стив, ты там? – Помнишь, два года назад на том первом геликарриере ты сказал, что украл все грязные секреты ЩИТа и Фьюри? Вступление к теме, на которую Стив намеревался перевести разговор, вышло несколько внезапным. – Ах да, до того, как тебе пришлось тянуть тот рычаг, чтобы меня не перемололо двигателем…причем, если я правильно помню, ты настолько увлекся игрой в солдатики, что даже этого нормально сделать не смог. А ведь краска не такая уж дешевая. Стив мог поклясться, что Тони хочет его позлить. У него, должно быть, дар наступать всем на больные мозоли. – Ты просматривал эту информацию? Последовала неловкая пауза, и Стив понял, каким будет ответ. – После раскола ЩИТа, – наконец, признался Тони. – Я сравнил полученные тогда сведения с теми, что открылись сейчас. – И они оказались верными? – По большей части, хотя, надо сказать, кое-какие данные устарели. Всё лежит в интернете, Стив…ты же знаешь, что это такое, правда? Ну, фонтаны информации, порнография и… – Да, я знаю, что такое интернет, – холодно перебил Стив. Все эти шуточки уже давно отрастили бороду. – Ладно…больная тема, – если Тони и пытался изобразить раскаяние, ему это абсолютно не удалось. – Проект «Зимний Солдат», – медленно проговорил Стив, как будто слова причиняли ему боль. Так оно и было, но следовало докопаться до главного. – ГИДРа очень глубоко внедрилась в ЩИТ, и я ищу в этом проекте совершенно особенный материал. Некоторое время Тони молчал: не то разыскивал какую-то информацию, не то пытался решить, как ответить. В любом случае – без особого успеха. – Если ты собираешься спросить о списке целей, лучше не стоит. – Не то. Мне нужен другой список имен, – стоически проговорил Стив. – Список людей, известных в проекте как «хэндлеры». – Хэндлеры? В смысле, именно этот термин? Ему показалось или в голосе Тони прозвучало облегчение? – По… по-русски он может звучать по-другому, – тихо признал Стив. – У меня есть дело с краткими упоминаниями, но мне нужно знать больше. – Насколько нужно? Как «маленькому ребенку нужна конфетка» или «вопрос жизни и смерти»? У Стива было ощущение, что в итоге он в очередной раз окажется должником, и он не горел желанием играть на руку Железному Человеку. Но пришлось поступить именно так. – Мне нужно подчистить кое-какие хвосты. – Могу поискать, но ничего не обещаю. Во-первых, проект все еще в некоторой степени засекречен, и большая часть данных находится на бумажных носителях, а те, что имеют к ним отношение, кажется, на русском языке. Понадобится несколько дней, чтобы перевести их во что-нибудь удобоваримое. Стив был уверен практически наверняка, что Тони не знает русский. Наташа, по идее, упомянула бы об этом. – У тебя хороший переводчик? – Ага, я им стану, как только выучу язык. Это не должно занять больше нескольких дней. Стив бы оценил жест, если бы вечно не оказывался в должниках. – А пока я поищу, что смогу, про проект и это ласковое прозвище. Стив сохранял спокойствие, понимая, что Тони просто пытается найти способ вывести его из себя. Ему вполне удавалось, но еще это означало, что Тони узнает больше информации. – Я очень признателен. – Если я достану список, тебе придется самому его забрать. – Прости? Стив не собирался лететь в Малибу, что повидать Тони Старка. Иначе не избежать вечеринки в честь дня рождения. – Я пришлю за тобой джет. – Я не хочу сейчас покидать Ди Си… Стив все еще надеялся напасть на след Баки, хотя надежда испарилась не одну неделю назад. – Тем более, – до странного кратко отозвался Тони. – Пеппер спрашивала о тебе, говорила, что ты чуть ли не умираешь и тебе надо развеяться. Стив знал, что за пределами Ди Си сможет расслабиться, но еще знал, что кто-то из ЩИТа посчитает его отъезд побегом. Он выявил ГИДРу в их рядах и уничтожил проект «Озарение», но не сомневался, что проект можно восстановить, просто на это пока нет средств. Кроме того, все указывало на то, что Баки по-прежнему где-то неподалеку, а город был достаточно большим, чтобы в нем мог скрыться растерянный убийца с промытыми мозгами. Если оставался хоть один шанс… – Роджерс, ты летишь ко мне, – сухо сказал Тони. – Твой потерянный дружок протянет пару дней и без того, чтобы ты по нему чах. А ЩИТ за это время из памперсов вырасти не успеет. Стив тяжело вздохнул: – Ладно, но никаких вечеринок в честь дня рождения. – За кого ты меня принимаешь? – Тони. – Хорошо, никаких вечеринок в честь дня рождения, – в паузе слышалось облегчение. – Но юбилеи и корпоративы можно ведь, так? – До свидания, Тони. – Роджерс, сколько ты времени в духовке просидел, что таким сухарем сделался? Стив сбросил звонок, не дожидаясь дальнейших расспросов. *** Очнувшись, Брок понял, что не один, но если бы он ждал, что Роджерс и Романова снова заявились с расспросами, то разочаровался бы. В палате стояли медсестра и доктор, но едва взглянув на них, Брок сообразил, что они явно не из этой правительственной больницы, которая принимала как политических заключенных, так и агентов ЩИТа. Получается, ГИДРа все же решила, что стоит на него взглянуть? Брок и не сомневался, что они периодически проверяют, выжил ли он, и в противном случае так никогда бы и не появились. – Док, я буду жить? Губы двигались уже не так отвратительно, как вчера, поэтому голос окреп. Кожа оставалась нежной и чувствительной, но боль ослабла. Глаза тоже были в лучшем состоянии, и он смог разглядеть посетителей. Мужчина был высоким, лысеющим, и держался странно, будто его недавно избили, хотя Брок не брался сказать наверняка: может, он всегда так выглядел. Что касается женщины, создавалось впечатление, что она провалит цель всей своей жизни, если не будет держать спину настолько прямо, словно аршин проглотила. Взгляд у нее был слишком жесткий для подчиненного, хотя Брок мог действительно посочувствовать ей насчет лица…как ни крути, симпатичной она не была. – Похоже на то. Тем не менее, для того, чтобы надлежащим образом вылечить повреждения кожи и воспрепятствовать формированию слишком большого количества рубцов, вас придется перевести в другое учреждение, – это было сказано довольно скучным тоном, чтобы звучать, предположительно, более профессионально, и Брок задался вопросом, доктор ли вообще этот мужик, или просто агент. – Если ваше состояние останется стабильным, вас перевезут сегодня вечером. Чересчур быстро, но опять-таки, у ГИДРы не было причин не спешить. Они там, должно быть, и так все как белки в колесе крутились. Интересно, какое правительство заведует этим шагом? И почему сейчас, через несколько недель после того, как стало ясно, что он будет жить. Он определенно доказал свою живучесть. – И когда я должен вернуться к работе, док? Означает ли это, что у них есть для него задание? – Когда выздоровеете, – на этот раз доктор бросил взгляд на медсестру, которая что-то записывала на планшете. – А до тех пор вы должны только отдыхать. Когда женщина развернула планшет к нему, Брок посмотрел на лист, но понадобилось несколько секунд, чтобы разглядеть запись: глаза все еще сильно слезились. От написанного по спине должны были побежать мурашки, но по растрескавшимся губам Брока скользнула улыбка. Так поэтому его перевозят? Мило, но Брок понимал: это лишь потому, что ГИДРе выгодна его жизнь. Мертвецы не стоили средств, необходимых для того, чтобы от них избавиться. – Независимое перемещение? На этот раз кивнула медсестра – женщина со встрепанными светлыми волосами. Ноги ее выглядели ничего, но лицо видало лучшие дни. Она казалась старше, и ее сильный акцент было почти невозможно разобрать, когда она решала заговорить, однако она исключительно ясно давала понять, что ситуация именно под ее контролем. – Двое выведены из строя. Наш список сильно сократился, и мы не можем вот так рисковать потерять контроль над Агентом. Брок подумал, что верхушка иерархии хороша лишь в том случае, когда кто-то есть внизу. А есть ли кто-нибудь под ним? Ясное дело, кто-то знает о списке посвященных, но учитывая, как рассеяна ГИДРа, существует вероятность, что невозможно узнать, кто жив, а кто нет. Понятно, что он и другие, кто еще остался, теперь на вес золота. – И сколько осталось? – он чувствовал скорее любопытство, чем что-то еще. – Двое, включая вас, – тоном, отметающим дальнейшие расспросы, отозвалась медсестра. – Агент Келлер в поиске. А, значит, Дженис все еще в мире живых? Она была одной из немногих, кто прошел проверку, как и он, хотя Брок по-прежнему считал, что скалить на Солдата зубы – ужасная шутка. Насколько Брок слышал, она долго работала в ЦРУ, но, судя по мнению Пирса, произвела не самое сильное впечатление. Если она – одна из немногих оставшихся, едва ли она преуспеет в задании. Брок задумался, разобранной на сколько частей ее в итоге обнаружат. – Но нас волнует не агент Келлер. Она осознает риск, а вот у вас мало времени и возможности защититься, если случится худшее, – скучный тон доктора раздражал Брока. – Вас переведут в безопасную клинику, более подходящую для решения ваших медицинских проблем. Брок был уверен практически наверняка, что настоящий доктор не назвал бы сильные ожоги и рубцы «проблемами». – А когда она не выполнит задание? – не удержался он. – Оно перейдет вам. – Да не проблема. – Такой же наглый, как указано в отчетах, – холодно проговорила медсестра. – Не-а, но мне повезло произвести сильное впечатление, – Брок позволил напористой самоуверенности проскользнуть в голос настолько, насколько разрешило не залеченное до конца горло. Парочка обменялась взглядами, но Брок моргал слишком часто, чтобы уловить, что именно было в этих взглядах. Он подозревал, что впечатление произвел, а ведь он даже стоять не мог (что, на самом деле, очень плохо). Нельзя сказать, что он с удовольствием облегчался из лежачего положения в лоток, но если его переведут, жизнь уже начнет казаться чуточку веселее. Если Дженис справится с тем, за что взялась, он даже сможет, возможно, набраться сил, чтобы изобразить, будто он под впечатлением. В конце концов, он все равно остается на иерархической верхушке. – Наша беседа подошла к тому месту, где либо вы вводите меня в курс дела, либо мы обговариваем условия найма меня в качестве постоянного хэндлера, так? – Брок с усилием растянул ноющие губы в улыбке. Как ни крути, самое лучшее оружие требует уверенной руки, и достаточно скоро он останется единственным вариантом. *** Дюжина человек лежали искореженными окровавленными грудами – изломанные тела, оторванные конечности, мозг, разбрызганный по полу и стенам. Когда-то это был хороший отельный номер, но сейчас его испортила вонь смерти и экскрементов. Ковры – а они выглядели дорогими – было уже не спасти, и он легко проигнорировал ревущую в коридоре противопожарную сигнализацию и сирены на улице. Тринадцатый человек был предположительно командиром, и она впустую боролась с неизбежностью. Остальных он убил, потому что они пришли на помощь; ее он убивал из-за общения в прошлом и кое-чего еще. У людей не было особых шансов в рукопашной с ним, если не считать очень немногих избранных, поэтому он сомневался, что устраивать засаду – хорошая идея. Идея провалилась с треском. Женщина – Дженис – оскалилась на него, но бледное трясущееся тело выдало ее истинную уязвимость. Он метко выстрелил ей в живот, чтобы она умерла не сразу, и мог наблюдать, стоя у изножья кровати, как темная кровь пятнает покрывала. Как и двум до нее, он переломал ей пальцы, чтобы она не смогла подать знак. Язык он оставил нетронутым, но сломал челюсть, так что, ясное дело, ей было не до разговоров. Он вспомнил, что она рявкнула какой-то приказ, и он тогда действительно помедлил, убивая двоих из ее команды, но она ошибочно решила, что приказ сдержит его надолго. Он больше не был покорным оружием, из которого она выжимала все соки на заданиях, подбадривая резкими приказами, быстрыми замечаниями и еще более быстрыми ударами. Потом она совершила еще одну ошибку: оказалась в пределах досягаемости, решив, что он послушен. Она никогда не разбиралась в нем особенно хорошо. Ее нетерпеливость была недостатком, она обращалась с ним, словно с хорошо выдрессированной собакой, иногда чуть ли не как с хомячком. Поэтому она подошла поближе, как когда-то, и тогда он выстрелил в нее и кулаком раздробил ей челюсть. Больше никаких команд. Бойня продолжалась, пока она, оглушенная и ошеломленная, валялась на полу. В конце концов, он решил, что хэндлеры особенные. Их тренировали отдавать команды, производить на него не такое впечатление, как другие люди. Большинство не имело понятия об обращении с таким оружием, как он; редко кто работал с ним долго, а те, кого он смутно помнил, были мертвы. Последним был Александр Пирс. Лучшим, пожалуй. Ему никогда не требовалось больше одного-двух действий, чтобы вызвать требуемую реакцию. Сказанные шепотом слова, уверенные объяснения, тихие команды – вот как он действовал. Да, Пирс мог его ударить, но ценил власть, а не испытывал нужду что-то кому-то доказать. Жаль, что Пирс мертв. Возможно, Солдат бы почувствовал что-нибудь, медленно его убивая. Он лениво бросил взгляд на Дженис, которая корчилась в путах из порванных простыней. Она сильно побледнела, но в ее карих глазах презрительная неприязнь горела очень даже живо. На этот раз страх был заметен сильнее – наверное, она знала, что умрет. В прошлом она была близка к смерти несколько раз, но осталась жива, поскольку он решил, что не стоит тратить время на то, чтобы ее прикончить. Теперь чувства безразличия он не испытывал. Она была предпоследней в его списке все-таки, и, пожалуй, ее уже можно вычеркивать. Все, что ей оставалось – истечь кровью на постельное белье и угаснуть. Его взгляд потяжелел, когда она дернулась и тихо всхлипнула. Ее неприязнь пыталась задеть его там, где он стоял у изножья кровати. В отличие от остальных, он не сказал ей ничего. Возможно, испытывал к ней еще меньше чувств, а может, осознавал, что достаточно скоро освободится от приказов хэндлеров, когда она и Рамлоу будут мертвы. Зимний Солдат наклонил голову на звук тяжелых шагов и голоса в коридоре – несомненно, кто-то откликнулся на аварийную ситуацию. Долгий момент он смотрел на Дженис, а затем решил, что ее страдания не стоят необходимости стрелять в людей, которые выполняют свою работу, разыскивая источник пожара или шума в номере. Хватит и того, что им придется немало повозиться с наведением порядка. Когда дверь открылась, он, не обращая внимания на крик ступившего в комнату пожарника, вскинул пистолет и выстрелил в голову Дженис, чтобы удостовериться, что если и увидит ее впредь, то только на надгробии. Бросив взгляд на появившихся на пороге пожарных, он снова спрятал пистолет за пояс. Не прислушиваясь к призывам вызвать полицию, Солдат выскочил в окно и, спустившись по стене, исчез в ночи. Теперь его присутствие и действия совершенно очевидны. ГИДРа узнает и выступит против него. Имея это в виду, он в темноте добрался до больницы в поисках последней цели. Он понимал, что – как и Пирс – Брок Рамлоу с большой вероятностью опасен для него, но смерть Рамлоу он хотел посмаковать сильнее, чем гибель всех остальных. После некоторых людей запечатление проникало глубже, и хотя он не понимал ни самого процесса, ни того, почему один производил более сильное впечатление, чем другие, они казались важными. Чем сильнее было произведенное впечатление, тем точнее он реагировал на команды этого человека, тем дольше он оставался неподвижным по приказу «Стоп!», тем разрушительнее он действовал по приказу «Вперед!». Он был уверен, что прикончить Рамлоу станет для него удовольствием, а не тем пустым отголоском, который он испытывал с предыдущими тремя. Но его ожиданиям не суждено было сбыться, и Солдат почувствовал странный укол разочарования, когда сообразил, что Рамлоу либо перевели в другую палату, либо вообще вывезли из больницы. Палата, в которой Солдат изначально его обнаружил, пустовала – прибранная и чистая, ожидающая следующего пациента. Солдат присел на корточки на краешке подоконника и просто осматривал помещение, продумывая свое следующее действие и разные вероятности. Во-первых, есть вероятность, что Рамлоу мертв. Солдат не видел его больше недели, а кожные инфекции никто не отменял. Во-вторых, его могли перевести в другую палату, и тогда придется, чтобы в этом удостовериться, систематически прочесать больницу. Для этого потребуется замаскироваться. Третья вероятность – вмешалась ГИДРа и забрала Рамлоу, чтобы использовать против Солдата позже. Это, конечно, неудобно, но все же есть шанс найти возможность остаться с Рамлоу наедине, когда того отправят в погоню. К тому времени Солдат как раз стряхнет большую часть выучки, и ему лучше удастся медленно содрать с Рамлоу шкуру. В общем, с какой стороны ни посмотри, в итоге Рамлоу либо мертв, либо в скором времени умрет. Эта мысль не заполняла пустоту внутри и не давала ему никакого смысла, зато она означала минус один шанс снова попасть в руки ГИДРы и подвергнуться пыткам, которые превратят его в пустое оружие и ничего больше. Без хэндлеров ГИДРа теряет главный шанс снова поймать его. И хотя технически они могут сломать его физически и вернуть то, что осталось, на базу, пока ему удавалось избежать подобного противостояния. Ну а пока нужно хранить терпение и удостовериться, что Рамлоу не прячут в другой части больницы. Eсли же тот умер, остается еще один, с которым нужно разобраться. Когда-нибудь придется встретиться с этим человеком, придется встретиться с воспоминаниями, грозящими затопить его, стоит ему оказаться рядом.