***
Дверь закрылась, и Теа открыла глаза, рассерженно оттолкнув от себя одеяло. Она едва успела принять естественную для сна позу и усмирить дыхание прежде, чем Майкл Ройберг оказался в дверном проеме. Сегодняшняя ночь далась Нильсон слишком тяжело как физически, так и морально. После выпитого алкоголя ее мутило, а голова раскалывалась. Теа бил легкий озноб, а тело покрывалось испариной, испытывая на себе то жар, то холод. Школьница ни разу не выпивала так много, удивляясь самой себе, как все это время смогла оставаться в сознании и здравии. Очевидно, желудок не справился с перевариванием пищи и высокоградусной жидкости, известив о своей нужде в освобождении от излишеств, после выпитого стакана воды. Девушка несколько раз за ночь посещала туалетную комнату, но это не приносило должного облегчения. Теа усердно вызывала у себя рвотный позыв, но все было бестолку. Нильсон сидела на холодном кафельном полу, опустив голову на кромку унитаза. Мыслей не было и страшно хотелось спать. В какой-то момент, она задремала, проснувшись от того, что щека покинула белоснежный стульчак, и Теа чуть не нырнула в бездну с мутной водой. Девушка дернулась и приняла вертикальное положение. Поднявшись, она с трудом добрела до умывальника и, ополоснув лицо ледяной водой, немного пришла в себя. Добравшись до спальни, Теа отворила дверь и готова была рухнуть на постель, как вдруг сознание вернулось, включив сигнализацию, от которой в ушах зазвенело. Передвигаясь по стене в некой прострации, Нильсон оказалась на пороге совершенно чужой комнаты, в которой Майкл Ройберг и неизвестная ей брюнетка занимались любовью. Школьница застыла в немом шоке, но ее появления, к счастью, никто не заметил. Мужчина прижимал любовницу к стене рядом с окном, и удерживая ее тело навесу, насаживал на себя так резко и глубоко, что незнакомка хватала ртом воздух, издавая глухие стоны. Теа попятилась назад, прикрывая дверь, но оставив просвет в проеме, продолжала незаметно наблюдать за происходившим. Тошнота вновь подступила к горлу, а тело пронзила судорога и, разлившись по нему, заполнила низ живота тянущим теплом. Впервые в жизни Нильсон чувствовала возбуждение граничившее с отвращением. Подглядывая за Ройбергом-старшим, Теа беззвучно хватала ртом воздух. Бесстыдно лаская женское тело, мужчина развернул любовницу и медленно вошел в нее сзади. Брюнетка, как кошка, выгнулась навстречу, позволив Майклу по-хозяйски стиснуть ее бедра. Еще несколько резких толчков, и Ройберг, издав гортанный рык, буквально впечатал партнершу в стену, прижавшись к ней всем телом. Теа зажала рот рукой и со всех ног рванула в уборную, где ее вывернуло наизнанку. Девушка нажала смыв, наблюдая за образовавшимся водоворотом, уносившим все отвращение от увиденного и выпитого в недра канализации. Стало легче. Тошнота прошла, оставив лишь привкус желчи во рту. Перед глазами так и стояла картинка, где обнаженный, мускулистый Майкл Ройберг занимался любовью с незнакомкой. От увиденного Нильсон было мерзко, но ее тело говорило обратное. Девушка чувствовала как возбуждение нарастало, а кровь сконцентрировалась внизу живота, заставляя дотронуться до саднящей от желания плоти. В предвкушении разрядки пальцы отодвинули краешек белья и больше не смогли остановиться. Каждое прикосновение приносило невероятные, незнакомые ранее ощущения. Поддавшись охватившей истоме, Нильсон всецело отдалась ей. Прежде чем оргазм накрыл Теа с головой, а тело пропустило через себя электрический разряд, из груди вырвался тихий стон и с губ сорвалось имя Ройберга, произнесенное без стеснения, протяжно и с придыханием. Удовольствие разлилось внутри, заставив выгнуться дугой, а мышцы сокращаться. Девушка изо всех сил сомкнула губы, боясь быть услышанной. Придя в себя, Теа на ватных ногах добрела до своей комнаты и, забравшись в постель, забылась спасительным сном. Но и тут ее подстерегал соблазн. Ей снился Майкл. Мужчина ласкал ее тело, жадно покрывал его поцелуями, заставляя стонать от наслаждения. Нильсон проснулась в тот момент, когда Ройберг-старший резко вошел в нее. Жадно хватая ртом воздух, она с сожалением огляделась вокруг. Едва справившись с дыханием и охватившим разочарованием, Теа услышала, как дверь в комнату начала медленно открываться. Девушке вовсе не хотелось предстать бодрствующей перед незваным гостем. Молниеносно приняв удобную позу, она притворилась спящей, наблюдая через опущенные ресницы, как на пороге возник ночной посетитель. Какого же было ее изумление, когда в дверях появился хозяин дома. Впившись глазами в спящую школьницу, мужчина замер на месте. Он не просто наблюдал за ней, а бесстыдно разглядывал. Нильсон лежала тихо, стараясь не выдать себя. Майкл не сводил с нее глаз все время, что пробыл в спальне, чем ввел притворявшуюся школьницу в полное замешательство. «Для чего и почему он пришел? Неужели просто решил проверить все ли у нее хорошо? Возможно, он заходил и к Джо, но зачем тогда так нагло рассматривал столь продолжительное время?» — вопросы, оставшиеся без ответов, заполнили голову девушки. Злость на поведение мужчины, перемешанная с любопытством и ревностью к брюнетке, заставила Теа вновь покинуть спальню.***
На улице поднялся ветер, и небо затянули тучи, спрятав ночное светило. Надвигалась гроза. Природа готовилась к ней, сделав эту летнюю ночь волнующей и притягательно пугающей. Майкл Ройберг, поежившись от порыва ветра, удобно уселся на крыльце. Не впечатляющий вид заднего двора вынудил мужчину прокрутить в голове варианты модернизации прилегающей к дому территории. Появившиеся мысли отвлекли от странных желаний, связанных с несовершеннолетней подружкой сына. Вернувшись в реальность, Ройберг вспомнил о повседневных делах и заботах. Все прежние размышления показались ему сущей глупостью, навеянной обострившейся фантазией и, вероятно, оставшимся сильным впечатлением от прочтения Габриэля Маркеса. Книга заставила Майкла задуматься о смерти, старости и любви в его жизни. Автор сумел произвести на читателя столь сильный эффект, в порыве которого Ройберг стал думать о рыжеволосой школьнице, как об объекте удовлетворения собственных желаний. Мужчина улыбнулся появившимся рассуждениям, принесшим спокойствие и благоразумие. Возможно, виноват был свежий воздух, расставивший все на свои места. Доставленный ветром, он с каждым вдохом напоминал о приближении грозы. Дверь позади тихо скрипнула, и на крыльце появилась Теа, завернутая в теплый плед. Глаза Ройберга расширились от удивления при виде девушки, еще несколько минут назад безмятежно спящей. Не проронив ни слова, Нильсон опустилась рядом на ступеньки, заставив хозяина дома невольно отодвинуться. – Вам не спится, мистер Ройберг? – голос Теа был мелодичным и ласкал слух. – Не могу уснуть. А ты что тут делаешь? Я думал, ты уже спишь. – Думали? – недоверчиво переспросила Теа, тут же добавив: – Вы же наверняка знали, что я сплю, иначе не стали бы так пристально и долго меня рассматривать! – в голосе прозвучала явная насмешка. Внутри Ройберга все оборвалось. «Она притворялась! Вот идиот! Выдал сам себя! Теперь девчонка считает тебя озабоченным папашей своего бойфренда. Надо же было так проколоться!» – пронеслось в мужской голове. – Я зашел проверить все ли у тебя в порядке, – пытаясь выкрутиться из ситуации, заявил Майкл. – Ааа, – протянула девушка. – Я думала, вы наслаждались моим беззащитным неприкрытым телом, – в голосе Нильсон зазвучала настоящая ирония. Это было неосмотрительно дерзко с ее стороны, и Ройберг-старший едва справился с эмоциями, стараясь не нагрубить наглой пигалице. – Какая глупость, Теа, – рассмеялся он, скрыв внутреннее негодование. – Нет, мистер Ройберг, – отрицательно замотала головой зеленоглазая школьница. – Вы пялились на меня, и я хочу узнать почему? И тут Майкла настиг праведный гнев, уже испытанный по отношению к себе от запретных мыслей и взглядов на несовершеннолетнюю девочку. Но еще через секунду он сменился яростью, направленной на вульгарную девицу, сидевшую рядом и так бестактно разговаривавшую с ним – человеком, годившимся ей в отцы. – Тебя не учили общаться со взрослыми, или родителям было плевать на твое воспитание? – Ройберг повысил голос, но Теа лишь вздернула точеный носик и с вызовом уточнила: – А вам, мистер Ройберг, забыли напомнить, что разглядывать спящую подругу вашего сына нехорошо и, я бы даже сказала, непозволительно! От наглого тона и взгляда Нильсон у Майкла потемнело в глазах. Перед ним вновь сидела соблазнительная молодая женщина, которая своими обвинениями и мелодичным голосом провоцировала его, заманивала в свои сети. Змеиный взгляд Нильсон манил и обезоруживал. – Послушай, Теа, – из последних сил стараясь держать себя в руках, начал Майкл. – Мистер Ройберг, знаете, мне было даже приятно, когда вы так вероломно вломились в спальню и начали рассматривать меня. Сложно объяснить следующие действия психически здорового и взрослого мужчины: Майкл протянул руку и больно сжал лицо девушки, наклонившись к ней так близко, что их лица соприкоснулись. – Послушай ты, – зашипел он. – Я понятия не имею, откуда ты взялась, но от тебя сплошные неприятности. Ты сводишь с ума моего сына, не испытывая при этом ничего, кроме банальной симпатии. Ты, наглая вертихвостка, для чего-то вздумала играть с Джо: то отталкивая, то вновь привлекая к себе. – Мне больно! – с трудом выговорила Теа. Нет, мужчина не ослабил хватку, а лишь сильнее сжал пальцы, заставив Нильсон морщась от боли, выставить вперед руки в попытке оттолкнуть его. – Терпи, возможно, это научит тебя хорошим манерам и поможет задуматься над отношениями с моим сыном, действительно влюбленным в тебя. Ты напоминаешь мне морскую сирену, которую стоит опасаться, если не хочешь погибнуть! Ройберг убрал руку, освобождая лицо девушки. – Надеюсь, ты поняла меня, Теа, – его голос смягчился. Захлестнувшая ярость к девчонке прошла, оставив после себя лишь ужас от содеянного. Сейчас Майкл изо всех сил маскировал его в глазах, пытаясь справиться с выпрыгивающим от волнения сердцем. Слезы градом катились по девичьим щекам, но Теа все с тем же вызовом молча смотрела на него. Ройбергу следовало извиниться, но что-то внутри заставляло молчать, лишь глаза, многозначительно смотревшие друг на друга, вели безмолвный диалог на уровне эмоций и чувств. Еще несколько секунд гипнотического взгляда, и мужчина почувствовал, как горячие губы Нильсон проскользили по его рту, а затем девушка резко вскочила, путаясь в пледе. – Я влюблена в вас! – на одном дыхании выпалила зеленоглазая школьница и скрылась в доме. Ослепительная молния озарила ночное небо, а прогремевший вдалеке гром, оглушил Ройберга подобно выстрелу. Небесный оркестр заиграл высоко над головой, и первые дождевые капли оросили землю. Молнии вспыхивали одна за другой, заставляя сердце мужчины судорожно сжиматься. Но был ли этот порыв сердца вызван лишь начинавшейся грозой? Майкл не знал, да и не хотел знать, вновь прогоняя от себя беспокойные мысли, подставив лицо под тяжелые капли дождя.